Текст книги "Галопом по космоворотам (СИ)"
Автор книги: Александр Бычевский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)
36
Когда прибыли унийцы оказалось, что бессчетные мириады звёзд имеют всё-таки счёт в отличии от кораблей. Орудия плевались залпами в честь праздника мести. Разлетающиеся обломки кораблей напоминали детали конструктора, которые кто-то вывалил из коробки, чтобы Создатель мог построить себе новый флот. Но и без его вмешательства дредноуты палили по куполу городка Ободок. Жители которого со слезами на глазах наблюдали за тем, как по куполу расползаются трещины, обещая им скорую смерть.
Из ангара выпорхнули истребители медведей, а за ними дредноут и флотилия пиратов, прилепившаяся к юрким корабликам группы Дока так, что Лапа сомневалась, что они способны на что-то ещё, кроме того, как лететь упрямо-прямо в гущу сражения. Унийцы не могли обойти вниманием небольшой флот, поэтому встретили их так, как подобает. Недавно вылетевший из ангара дредноут успел произвести всего два выстрела прежде, чем рухнуть обратно. Этих выстрелов хватило, чтобы пробить брешь в рядах кораблей в которую нырнула группа Дока и пираты. Единственное на что остается уповать пилотам, чтобы не последовать примеру дредноута – Богиня Удачи. Удача любила Джонни, несмотря на то, что тот любил Кейт. Пиратская флотилия при поддержке медведей и присоединившихся истребителей Азазеля прогрызали дорогу группе Дока, оставляя после себя лишь обломки, от которых чудом успевали уклоняться те, кто летели в хвосте. Джонни действовал по наитию, виляя кораблем, как девка жопой в борделе; паля во всё, что может представлять опасность, и стараясь не пропускать мимо ушей доклады других капитанов:
– Босс, нас подбили, но тут есть какая-то большая красная кнопка на приборной панели…
Джонни посмотрел на кнопку, под которой написано «ада-бум».
– Только не жми её находясь рядом с нами, Оливер! – верещал Джонни.
Дымящийся кораблик пошёл на таран скопища неприятельских кораблей, Оливер распевал последнюю в своей жизни песню, которую слышали все искатели кнопки:
Богу Смерти скажем – да,
Потому что нам пора
Ра-ра, ра-ра-ра,
Богу См…
Взрыв оказался настолько прекрасным, что Джонни прослезился. Сквозь слезы он сказал, что говорил обычно в случае смерти кого-то из пиратов: «Его родственники получат долю», – просто Оливер не женат, так бы Джонни сказал про жену. Пиратам нравилось, что он подмечает подобные мелочи, будто помнит их каждого по имени. Видевшим этот роскошный взрыв показалось, что в рядах таза взорвалась крохотная нейтронная звездочка. Ударная волна оказалась настолько быстрой и сокрушительной, что один за другим корабли обороны таза врезались друг в друга. Некогда внушающий опасность рой смертоносных насекомых лишался крыльев. Все на секунду замерли, чтобы посмотреть на улыбку Джонни, когда тот сумел уклониться от обломков, а после вернулись к своим обязанностям.
Оборона таза находились не в завидном положении: с одной стороны, их поджимает флот унийцев при поддержке медведей Азазеля, с другой стороны – камикадзе пираты, которых тоже поддерживают медведи Азазеля. Они не собирались сдаваться, но откровенно говоря у них нет никакого козыря в рукаве, поэтому не имея четкого плана их ряды с каждой минутой редели. У унийцев напротив все планы воплощались в жизнь. Они разбирались с предателями, которых осталось ничтожно мало, чтобы помешать стереть Ободок с лица УниТаза.
Вся мощь флота унийцев и Азазеля сосредоточилась на куполе. Купол не выдержал и первого совместного залпа. Он затрещал, а после обрушил смертоносные обломки на головы народа таза. На несколько секунд сражение остановилось, ведь когда ещё увидишь низведение до руин самого древнего во вселенной города? Однако группе Дока плевать, как обломок размером с континент разваливает ретро-футуристические кварталы Ободка, которые так любила Лапа. Пиратам, летящим за ними тоже плевать, что сокрытые тайны и загадки этого города навсегда останутся под руинами, укрытыми пылью, которую астрономы назовут новым облаком. Унийцам оказалось мало руин. Они хотели не оставить даже пыль, но к сожалению – это невозможно. Они палили снова и снова, оставляя после себя буквально: ободок, пылищу, да УниТаз огромных размеров, где на бочке находился последний рубеж здравого смысла.
По всем частотам зазвучали ругательства, среди них Джонни не расслышал, как какой-то из пиратов спрашивал о том, что будет если нажать эту красную кнопку? Будто со времен «ада-бума» Оливера прошло сотни тысяч лет. Недалекий капитан предпочитал сосредоточиться на полете, истреблении неприятелей, стараясь не слушать вопли и песни других капитанов. К тому же, в этой вселенной каждый хочет нажать на какую-нибудь кнопку. Большой «ада-бум» раскидал группу Дока и сопровождение по разные стороны. Из тринадцати кораблей в распоряжении Джонни осталось всего два. Большая часть истребителей Чивесру и Азазеля тоже отправились к прамедведцам. В те секунды Джонни сомневался, что у них получится выжить, не говоря уже о том, чтобы добраться до кнопки и помочь группе Дока, когда тем потребуется помощь.
Азазель знал, что Ободок сотрут с лица УниТаза. Будучи олицетворением предательского медведя, он открыл огонь в спину оставшемуся флоту народа таза. Медведи и унийцы работали сообща, изничтожая тех, кто веками мешал им добраться до заветной кнопки.
– Нехорошо… – проговорил по всем частотам Джонни.
– Всё в порядке, это часть плана, – заверила Лапка.
– Часть обмана! – взревел Чивесру, а после его заглушили, или подбили, никто не знал наверняка.
До кнопки оставалось совсем немного, Док и компания при поддержке истребителей готовились десантироваться, пока остаток флота Джонни слушал его приказ.
– Мы затаимся в тени вот здесь, – ткнул он в сектор на карте. – И когда возле кнопки начнётся бойня, мы спасём наших ребят и нырнём в УниТаз.
– Есть, капитан, – ответил экипаж, поглядывая на экраны, чтобы попытаться разглядеть, что в себе таит этот водоворот? Или космоворот? Они не знали.
– Джероним-оооо! – протянула Лапа, а после десантировалась на головы охранявших кнопку.
37
Последние жители таза пали на бочке УниТаза. Средние медведи выглядели в скафандрах не так уморительно, напоминая несносных подростков, а не умилительных смертоносных пупсиков. Медведи взяли на прицел группу Дока, ведя их к кнопке под конвоем, словно те особо опасные преступники.
– Вы, сладкая парочка и старик, не ты Док, встаньте к краю бочка, живо! – приказывала Лапа.
– Какая неожиданность, – сухо ответил Хьюго, прикидывая как выпутаться из этого положения.
– Хью? Я тебя лю… – Сара почувствовала, что нужно успеть сказать эти слова, но её перебила Лапа.
– А ну заткнулись человеки неблагодарные, мы вас доставили к кнопке, старик! Давай, разбирайся, пока не перестреляла твоих друзей!
– Ладно-ладно, только не ори, шерстяная засранка!
– РЯЯЯЯЯ! – Лапа выстрелила около ног Дока, тот даже не повёл бровью, но понял, что она не намеревается шутить.
Недолго думая Док нажал на кнопку. Перед глазами появился интерфейс с миллионами параметров. «Образование вселенной», «виды жизни», «планеты», «соотношение материи», «всё такое, что только пожелает Создатель». Он нашёл строку поиска, но не хотел, чтобы Лапа увидела её, ведь тогда он будет им без надобности. Он нашёл параметры «медведи», и поменял настройки голосов мбм с ббм. В вкладке «человеческий вид», он отыскал Уолли и скинул тому пятьдесят лет. Себе он добавил «извинения», и тоже убрал немного лишних лет, как и Марте, ведь это новая страница жизни. Лапа ткнула его бластером, словно тот занят совсем не тем.
Азазель оповестил медведицу, что дело сделано, и кнопка отныне принадлежит только им. На радостях несносные подростки запрыгали от счастья и начали палить по звёздам. Празднество длилось достаточно, чтобы Док успел поиграться со многими параметрами. Он делал это машинально, будто создан для подобного. Глянув бегло на Уолли, Док прочитал на его задумчивом лице: «Нужно отсюда сбежать». Жрец делал вид, что ему плевать на все параметры, которые меняет по своему усмотрению чокнутый старик. Он понимал, что без его нажатия кнопка не сработает, поэтому его жизнь пока ещё имеет ценность.
Хьюго и Сара любовались космоворотом на дне чаши. С высоты бочка казалось, что спираль крутится слишком медленно. Также медленно перед их глазами поплыли воспоминания о доме, который так далеко, что от осознания этой мысли по их телам пробежал холод той зимы, когда они танцевали под фонарем. Сара посмотрела на лицо Хьюго и звонко рассмеялась из-за нелепой гримасы сожаления охотника за головами. Ей больно от того, что Хьюго выглядит так. Однако дело далеко не в сожалении. Просто Хьюго искал частоту, но медвежьи инженеры глушили все, кроме единой – медвежьей. Поэтому пришлось говорить на ней, рискуя жизнью.
– Сара, прости, что втянул тебя в это... – Сара перебила его.
– Хью, ты не виноват!
– ЗАТКННУЛИСЬ! – верещала Лапа.
– Сара, я хотел сказать, что… – начал произносить самую важную фразу Хьюго, но вмешалась Лапа.
– Я вас предупреждала, человеки!
Медведи с помощью ускорителей влетели в Сару. Она полетела в неизвестность космоворота. Из-за собственного крика она не могла расслышать, что орёт Хьюго. Может это слова любви, которые он берёг на самый ответственный момент? Или посвящение в какую-то редкую тайну, что он не способен любить от того и не говорил никогда эти слова? Она не знала. Она ни черта не могла разобрать в этой какофонии голосов! Чем стремительней Сара приближалась к космовороту, тем громче она кричала от вида закручивающейся, тошнотворной спирали. Она смирилась. Ей не оставалось ничего, кроме того, как попытаться расслышать слова Хьюго прежде, чем она пропадет из этой вселенной.
Хьюго же попытался прыгнуть за ней, но медведи толпой навалились на него, велев Доку быстрее заканчивать, иначе они попросту пристрелят парня. Хьюго беспомощно смотрел за тем, как дама его сердца летит в центр космоворота. Вся тяжесть сожалений свалилась на его плечи. Мозг отказывался трезво соображать, а губы произносить самые нужные слова. Одному Создателю известно почему Хьюго орал имя какого-то Роберто? Хьюго же убежден, что она поймёт о чём речь. Он считал, что это важнее, чем любые слова любви, ведь последняя тайна сделает его абсолютно голым перед Сарой, и куда бы её не занесло вселенским космоворотом – она будет знать, что Хьюго доверил ей все свои секреты, а это куда серьезнее, чем какие-то слова любви. Правда она услышала лишь «фан Роберто» вместо «скафандр Роберто» и решила, что теперь всё прояснилось: Хьюго педераст… Теперь-то ясно почему за все эти годы он ни разу не сказал слова любви и постоянно якшался с этим проклятым старикашкой! После осознания этого ей стало абсолютно плевать, что кроется по ту сторону космоворота. Выживет она или нет. Хьюго играет в двух лигах, и под конец тайма решил исполнить решающий удар по её сердцу прямо перед лицом неизвестности? Чтобы не жить с тяжким грузом многолетнего обмана собственной сущности. До этой секунды она не думала, что будет желать, чтобы жизнь Хьюго продлилась недолго. Но ни разу не сказать «люблю», а потом это? Никогда Саре ещё не было так больно, но ведь она тоже не говорила этих слов. Несмотря на откровение разбивающее сердце, она нашла в себе сил и закричала: «Люблю тебя», – что из-за воплей Лапы или других медведей Хьюго слышалось как: «Убью тебя», – и у него появлялись вопросы, но эти чертовы голоса мешали найти ответы!
Пока Сара летела в космоворот, а Хьюго стоя на коленях, смотря в бесконечный космос, без устали повторял имя Роберто, события недалеко от кнопки развивались со стремительной скоростью. Флот Азазеля находился в нескольких минутах, они готовились праздновать новую эру медвежьего царства. Если быть точным: первую эру.
Другой же медведь, что принял клятву человеков, застал момент падения подруги короля приключений. Время замедлило ход. Чивесру оценивал свои шансы: влететь в компашку у кнопки, попытавшись забрать на тот свет Лапу или же попытаться спасти Сару? Точнее себя, но заодно спасти и её. Не смотря на всю браваду вокруг медведей и их боевые таланты, они, как и многие другие существа не хотят умирать.
– Что же мне делать!? – ударился о приборную панель Чивесру, и тогда он услышал голос Создателя.
– Ныряй за ней, Чивесру, ты ещё успеешь! – зазвучал раскатистый голос.
– Медвежий Бог, это ты?! – испуганно произнес медведь.
– Да! Бог по имени, – Создатель подбирал имя, чтобы удовлетворить медведя. – Гаддингтон, ныряй за Сарой, это твоя судьба!
Джонни сдерживал смех, но в глубине души боялся, что медведь сорвётся с крючка. Он оценивал положение трезво, как для человека, что в мгновение ока стал медвежьим богом. Если он сам нырнёт за Сарой, то некому будет спасти тех ребят, которые хотели нажать на кнопку. Да, есть ещё один корабль, но он для отвлекающего манёвра. Его экипаж уже здесь на борту последнего корабля флота пиратов. Большой «ада-бум» может что-то сделать с кнопкой и их занесёт бог весть куда, поэтому нужно спасать именно Дока и остальных, а не знаменитую контрабандистку.
– СЛАВЬСЯ БОГ ГАДИНГТОН! – рычал в динамик медведь.
Истребитель Чивесру выпорхнул из облака пыли и осколков, оставленных после уничтожения города и флота. Он не думал ни о чём, кроме гласа Божьего, который своим насмешливым тоном развеял сомнения о судьбоносном выборе. Отважное, но напуганное пустотой космоворота медвежье сердце знало, что эта хрупкая красавица – значит много для короля приключений, и как другой король – он должен оказать ему услугу, а именно спасти её. По крайней мере в представлении Чивесру именно так и поступали короли. Последние мгновение перед тем, как скрыться в космовороте Чивесру рычал какую-то медвежью песню. Он разглядел крохотную фигурку в скафандре, выжал из двигателя все соки, подхватил Сару, а после они скрылись в неизвестности космоворота.
38
С того момента как Хьюго разразился криком «Роберто» прошло две минуты. Две минуты на падение – всё на что могли рассчитывать искатели кнопки, когда в дело вмешается случай. За годы приключений каждый из троицы усвоил, что случай весьма прихотлив к действию и без него никак не проявляется, если дело не касается завещания от дальней родственницы. Конечно, чтобы не ждать до старости можно помочь ей отправиться на тот свет, как сделал Уолли, чтобы купить первую шхуну, которую он так и назвал «Первая Шхуна». Джонни, конечно не приходился никому из них родственником, но если его задумка удастся, то никто не откажется от такого умного, хоть и сумасшедшего сукиного сына.
Будущий родственник использовал старую-добрую морзянку. Он засылал сообщения на часы Уолли так, чтобы вибрация тех дала понять о грядущем «ада-буме». Однако тот не послушал Хьюго и надел скафандр от перегрузок, чтобы не «перезагрузиться» из-за стариковского возраста. Поэтому, будто в лихорадке Уолли пришлось воскрешать в памяти все обозначения, которыми они с Доком пользовались во времена пиратской молодости. Уолли не хотел нервировать Лапу, ведь совсем недавно та приказала сбросить в космоворот Сару, но осознание, что смерть заберёт его минутой позже придало гибкости памяти. Которая извлекла из архивов памяти случай, когда их шмонал патруль ВП.
У Уолли были игровые карты, запрещенные во всей вселенной. Они менялись на нужные, если немного потереть место, где указана масть и цифру. «Ловкость рук и какое-то мошенничество», – гласил слоган компании ответственный за разорения тысячи пришельцев. При должном навыке можно выигрывать круглые суммы, но если попадешься, то уж лучше в лапы закона, чем владельцев казино или проигравшихся бандитов в баре. Один из которых и донес на Уолли. Ещё у них полный трюм добычи с разграбленного исследовательского корабля. Щекотливое положение. Чтобы выкрутиться Док протянул небольшой расписной горшочек одному из офицеров. Тот подумал, что в нём взятка или на худой конец мёд, поэтому наигранно изучил узоры, а после махнул рукой напарнику, чтобы тот подошёл. Они радостно открыли его, а после помещение заполнилось газом, но Уолли и Док уже вынырнули из газовой камеры, а после выкинули патрульных в космос. То, что они нацепили на них скафандр, прежде, чем выкинуть за борт и угнали их корабль, который продали за сумасшедшие деньги – память Уолли не удосужилась воскресить, но вот горшочек! Осталось только придумать, как ввернуть это слово так, чтобы Лапа не скинула его к Саре? «Да к чёрту»!», – прочитал по губам Хьюго, который в тот момент случайно посмотрел на него. Точнее, его уже воротило от видов космоса над головой и имени Роберто, поэтому он решил ненадолго отвлечься. Из рассказов старого пирата тот знал, если Лихой Уолли что-то посылает к чёрту, то стоит быть начеку, ведь в ближайшее время он обязательно что-то выкинет, либо это сделает Док. Правда, как не старайся, Хьюго не мог придумать что именно? Разве что старики выкинут себя в космоворот к Саре, обещавшей убить его?
– Мечтают ли медведи о расписных горшочках, Лапа?
Медведи зашушукались, дожидаясь реакции командира. Та призадумалась, почему старик спрашивает про горшочки, когда его жизнь вот-вот оборвётся? «Сейчас бы перед смертью поговорить о горшочках», – подумал Хьюго, а потом вспомнил, что перед вероятной смертью Сары говорил про скафандр. Ненавистный вопль, проклинающий Роберто, снова заполонил собой шлем. Хьюго решил больше не отвлекаться на происходящее, а методично орать, смотря на ненавистный космос, пока их не расстреляют, либо действительно Уолли и Док не выкинут что-то, кроме себя в космоворот.
– ДА ХВАТИТ ПОВТОРЯТЬ ЭТО ИМЯ!
Выпалила Лапа, которая давно решила судьбу Хьюго. К тому же она считала, что слегка погорячилась с Сарой и могла скинуть её после того, как Док закончит, но, чтобы тот не сорвался с крючка сейчас, когда её мечта так близка к воплощению – она терпела крики Хьюго, впрочем, как и все остальные.
– Мне очень нравятся горшочки, а вот моя мама…
Её рассказ оказался таким нудным и в нём столько раз прозвучало упоминание горшочка, что, не слушая, а задавая параметры будущей вселенной, где медведи будут поклоняться огромному горшочку, Док понял зачем старый друг поднял эту тему. Правда бежать в этом случае придётся не за дверь, а прыгать в космоворот, да ещё и под лазерным дождём. Это всяко лучше, чем смотреть как умирают друзья, а медведи берут его в кнопочное рабство. А если они узнают про строку поиска, так и в рабство даже не возьмут.
– Скоро ты там уже учёный!? – тыкала дулом бластера в голову Дока медведица.
– Да, пару минут, мы же хотим, чтобы всё получилось?
Жрец громко сглотнул, видя, что получается у Дока. Прыгнуть в космоворот и попасть бог весть куда – всяко лучше, чем наблюдать за чокнутым ученым играющим в Создателя.
– Лапа, я выполнил, что от меня требовалось, можно я попрощаюсь со своими друзьями, прежде, чем ты отправишь их на тот свет? – закончив создавать вселенную сказал Док.
Через шлем скафандра просвечивался лишь блестящий оскал медведицы:
– Иди попрощайся, а потом насладись новой эрой медведей!
– Первой эрой, – сухо ответил он ей, но она его не слышала.
Медведи ликовали. Приближался флот Азазеля. Его наконечником выступал огромный линкор способный дать бой какой-нибудь солнечной системе.
– А ведь всё могло закончиться иначе…
С небывалой тоской произнес последний представитель народа таза или унитаза – это уже не играло абсолютно никакой роли. Лапа держала бластер около шлема его скафандра, словно всех средних медведей учат держать бластер у шлема чужого скафандра. Вначале Дока, теперь жреца, а дальше кто? Если конечно это «дальше» будет. Одному Создателю известно почему она не использовала ускорители, а взобралась на одного из подручных медведей, чтобы тыкать бластером в затылок.
– Если нужен отвлекающий маневр, то этот линкор хорошая цель, – обращалась к Джонни Кейт.
– Думаю ребятам хватит мозгов понять, когда прыгать?
Прикуривая сигару произнес он, не отводя взгляда от линкора и рисуя в воображении, как тот разлетаясь на куски сеет смерть и панику в рядах предательских медведей.
– Мы точно прыгнем в этот… унитаз? – дрожащим голосом спрашивал один из подручных.
– Ну прорываться сквозь флотилию к кротовой норе у нас вряд ли получится, поэтому… – Джонни задумался, а после закричал так, что одному Создателю известно, как его не услышали в другой вселенной. – ГОТОВНОСТЬ ТРИДЦАТЬ СЕКУНД!
Муравьи расползлись по кораблю, примагнитив ноги к полу.
– ДВАДЦАТЬ СЕКУНД!
Уолли смотрел на старого друга, тот смотрел на подлетающий флот, Хьюго устало бубнил имя Роберто. Может Сара права и тот действительно является его фанатом? Тогда, заключил он, его убийство – вполне оправдано.
– Та ещё прогулочка, – кивнув в сторону флота произнёс Уолли.
– Это точно, хуже ещё не бывало…
– Чертов Ро-берт-о…
– Да успокойся ты уже, Хьюго! Мы поняли, твой скафандр зовут Роберто! Сколько можно!? Сара это тоже поняла! – успокаивал разбитого Хьюго Уолли.
– И всё же спроси меня – стоило ли лететь к чёрту на рога ради кнопки, которую никто не нажимал двадцать шесть миллиардов лет и понятия не имеет как работает унитаз и куда он ведёт… – Док задумался. – Я бы полетел сюда, ведь не окажись мы тут, то над вселенной надругались медведи!
– Шерстяные пи… – начал Уолли, но вмешалась Лапа.
– Так, живо прощайтесь, а не лейте ведра говна на представителей моей расы! У вас десять секунд, а ты!? – обратилась она к жрецу. – Жми кнопку!
– Хорошо…
Рука жреца нависла над кнопкой, словно та чужой спящий ребенок, которого родители попросили осторожно разбудить.
– СЕМЬ! – сигнализировал Джонни.
Убивая окурки об пепельницы, все пираты обреченно смотрели на флот. Кейт уловила настроение любимого и аккуратно взяла его за руку.
– ШЕСТЬ! – рявкнул он, она убрала руку, а после уместилась в кресло второго пилота.
Наконец-то Хьюго решил сменить пластинку. Теперь он произносил имя «Сара». Уолли вспоминал о дочери. Сама мысль, что он не будет давать ей деньги на карманные расходы – вселяла тоску, и прекрасно характеризировала его как отца. Он старался исправить деньгами то, что недодал дочке, когда пиратствовал. «Лучше я, чем какой-нибудь убогий пришелец», – рассуждал он, и благодаря своеобразной мантре, которую повторял всякий раз, давая ей денег – думал, что становится хорошим отцом. Хорошим по меркам пирата-капиталиста, но всё же.
– ПЯТЬ! – крикнул кто-то вместо Джонни, и тот выстрелил ему в ногу.
– Я ЗДЕСЬ ВЕДУ ОТСЧЁТЫ, МАТЬ ТВОЮ! ТЫ СДОХНЕШЬ В НЕВЕСОМОСТИ ЗА СВОЮ ДЕРЗОСТЬ, ЕСЛИ НЕ УСПЕЕШЬ ДОПОЛЗТИ ДО ЛАЗАРЕТА!
Все нервно улыбались. Впервые на их памяти улыбка капитана вселяла первобытный ужас. Возможно она всегда такая? Парень пополз в лазарет, в надежде, что успеет добраться до медицинской капсулы. Бедолага молился какому-то хтоническому существу, чтобы капсула находилась в медицинском отсеке, а не в космопорту, как обычно бывает на подобных кораблях…
– ЧЕТЫРЕ!
Док диктовал что-то часам, те вывели интерфейс на его шлем. Хьюго с Уолли не без интереса смотрели, как тот ныряет по папкам своих записей. Он проткнул взглядом раздел «для Марты», а после выбрал «шаблон предсмертного письма номер 281». Искатели переглянулись, пока Док диктовал недостающий текст.
– Найдя кнопку, перезагрузки вселенной, он канул в лету… – Док задумался. – Дерьмо какое-то! Отправлю так!
– ТРИ!
Скомандовала Кейт и от нервов Джонни едва не всадил ей пулю в голову. Но в последний момент спохватился, увидев на щеках очаровательные ямочки. Может, будь он чуть разумнее, и потрать деньги от последних делюг на роскошный домик, то им бы удалось зажить мирской жизнью? Он прогнал эту мысль выкрикнув: «Два-а!».
Рука жреца зависла в миллиметре от кнопки. Он молился Создателю, чтобы тот дал ему знак. Если Создателю настолько нечем заняться, то по мнению жреца он сумеет отыскать в своём сердце добродетель, чтобы остановить творящееся безумство. Жрец вспомнил, как Док поиграл с параметром «вселенский слив». Старик бубнил себе что-то под нос, а когда медведи отвлеклись на пальбу, то внёс изменения, чтобы все прошедшие через космоворот вселенные отправились туда. Он явно имел соображения, что там находятся остальные созданные вселенные, и быть может другие вселенные созданные подобными идиотами.
– ОДИН! СТАРТ!
Корабль-камикадзе использовал максимальное ускорение, чтобы устроить самый большой «ада-бум» из виданных собравшимся около кнопки, посеять хаос и подать знаки всем, кто в них нуждается. Флот Азазеля слишком поздно открыл огонь. Пока все отвлеклись Джонни несся к кнопке. В какой-то момент попадание в корабль-камикадзе вывело из строя систему дистанционного управления, а после произошел взрыв. Такой сложно не заметить. Жрец быстро изменил параметр «вселенский слив» на «всеобщий слив», что на языке Создателя унитаза могло означать место, куда стекаются все созданные вселенные, а не только созданные с помощью конкретно этого УниТаза. Лапа выстрелила ему в затылок, но он умер с улыбкой на лице, ведь успел нажать кнопку. А после началось то, чего никак не ожидали искатели кнопки.
