Текст книги "Смерть Рыцаря (СИ)"

Автор книги: Александр Павлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Галахад повёл Маркиза в сторону, желая отдалиться от лап чудовища и ветра, создаваемого взмахами крыльев. Размахивая мечом, он всё пытался попасть по чешуе как можно ближе к сердцу дракона. Но чудище завертелось, словно не весило тонны. Словно пёрышко на ветру. Долго так продолжаться не могло.

Галахад наивно полагал, что ему удастся побороть дракона на расстоянии. Что он сможет стрелять дугами по телу дракона, пока тот сам не упадёт на землю и не сдастся. Или что позволит пробить чешую над сердцем без каких-либо усилий. Те навыки и та ловкость, которые требуется в таком сражении, не сыскать на всей земле. Герои, способные на такое, вымерли сотни лет назад за ненадобностью, вместе с драконами.

Галахад закрыл глаза. Смерть, такая близкая, можно учуять её престарелый запах, готова принять его с распростертыми объятиями. Она знает о нём всё: как совсем юным он впервые взял в руки деревянный меч, как они с друзьями поотбивали себе пальцы теми же мечами, как отец одного мальчика присмотрелся к таланту Галахада принимать нужную стойку в нужный момент и выжидать подходящего случая для удара.

Через несколько лет началась война. Этот возмужавший парень, с теми же друзьями, с которыми он дрался во дворе, отправился в числе первых. Там он впервые её увидел, впервые почувствовал её запах – смерть. Она пугает, заставляет дрожать, боятся за собственные действия. Забавно, но впервые увидев Клаудию, он почувствовал тоже самое. Она его даже не заметила в первый раз. Всё пыталась спрятал волосы под шапку из-за морозов и смотрела куда-то вдаль.

– Почём серебряный кубок? – спросил Галахад, снимая свою шапку из вежливости.

Клаудия вздрогнула от холода или от неожиданности и перевела взгляд на прилавок, за которым стояла. Разного рода украшения, стоящие на столе, покрылись инеем. Хорошо бы их занести в дом.

– Что, простите? – она подняла голову и посмотрела на Галахада.

У него замерло дыхание. Никто прекраснее неё на него ещё не смотрел.

– Кубок, – проговорил он, медленно указывая пальцем на украшение.

– А, этот что ли?

Клаудия опустила голову, и Галахаду стало обидно, что он заставил её перевести взгляд с него. Клаудия взяла кубок обеими руками и покрутила.

– Вам такой не нужен. Это похоронный.

Она подняла взгляд. Галахад вежливо улыбался, неудачно пытаясь скрыть печаль, выступающую по всему лицу.

– Простите – прошептала она, – одна золотая монета и кубок ваш. Иногда я забываю, что идет война. Я знаю, звучит глупо, как о таком можно забыть.

Галахад положил монету на прилавок и протянул ладонь.

– Как-то раз мы с друзьями поймали в лесу кабана. Весь вечер его жарили, ели. Во фляжках плескался ром. Мы смеялись, травили байки, подшучивали друг над другом. А на утро мы отправились в бой. Каждый из нас убил столько солдат, сложно посчитать. Но когда мы сражались, никто из нас не вспоминал о вчерашней ночи. А когда вчерашняя ночь разворачивалась у нас перед глазами, мы не думали, как с рассветом будем убивать. К счастью, такие вечера повторялись не раз. Они помогали забыть. Я вас в этом понимаю. Глупо помнить постоянно. Всю жизнь. Когда же жить тогда?

Клаудия опустила кубок в ладонь рыцаря. Они почувствовали тепло, исходящее друг от друга. Галахад опустил руку и другой рукой надел шапку обратно на голову, после чего развернулся. Как бы ему ни хотелось познакомиться, он может пасть в бою на следующей неделе.

– Стойте! – крикнула Клаудия вслед уходящему рыцарю, совсем ещё молодому парнишке. – Как вас зовут?

– Галахад, – ответил он, снова снимая шапку. Он улыбнулся, и на этот раз без печали на лице.

– Надеюсь увидеть вас в следующий раз при других обстоятельствах. Более счастливым, что ли. С искренней улыбкой на лице, знаете, которую невозможно сдержать, которую даже не замечаешь. Или у прилавка, покупая что-нибудь для создания домашнего уюта.

Ему бы этого хотелось. Быть там, у прилавка, даже сейчас, после всего, что было. После измены, после всех разочарований в любви. Хотелось быть тем наивным мальчишкой, видавшим смерть, но не любовь. Хотелось найти укрытие, прибежище для счастья и приятных мыслей. Хотелось, чтобы сердце сгорало от страсти. Хотелось вернуться туда.

Галахад закинул меч над головой. Наклонился к Маркизу и шепнул ему что-то на ухо. Привстал на одну ногу, удерживая равновесие рукой, опираясь на туловище коня. Приближаясь к дракону, Галахад встал на обе ноги, изо всех сил стараясь не упасть. Маркиз скакал по небу ровно, никуда не вилял. Они приблизились к дракону, и Галахад прыгнул. Горящий меч воткнулся в спину дракона. Галахад потянул его на себя создавать надрез. Дракон почувствовал острую боль и стал кружиться вокруг своей оси, пытаясь сбросить рыцаря. Ему этого не удавалось. Галахад создал достаточную щель, чтобы прыгнуть в неё. Все его тело тут же покрылось кровью. Она забила его нос и рот. Он не мог дышать, но всё ещё пробирался вглубь вопящего дракона. Он рубил всё, что попадалось ему под руку, проходил всё глубже и глубже. Пока не услышал стук. Тук-тук-тук-тук. Сердце дракона делало четыре быстрых удара, замирало на мгновенье и снова делало четыре быстрых удара. Галахад сместился правее, в сторону сердца, толкаясь всем телом вперёд, ничего не видя и не понимая, где находится. Стук становился громче, ближе. Галахад выбивался из сил. Меч становился тяжелее, обжигал руки. Но хуже всего были воспоминания. Охотились за его вниманием. Воспоминания из детства. О его мертвых друзьях. Он всех похоронил. И тысяча подвигов не заменят те дальние дни с деревянными мечами. Сколько раз спиной к спине они сражались на поле боя! Сколько раз спасали друг-другу жизни! Вот бы ещё раз так посидеть в лесу у костра со всеми, кого он потерял. С теми друзьями, которые были у него в детстве, и с теми, кого он обрёл в лагерях, ожидая утра, ожидая битвы.

Кровь дракона, вытекавшая из разрезанных вен, сильным потоком била по Галахаду, почти не давала идти вперёд, к сердцу. Галахад воткнул меч впереди себя. Клинок вошёл во что-то вязкое и прочное. Обхватив рукоять обеими руками, рыцарь потянул всё туловище к мечу, приближаясь к сердцу дракона.

Он был так одинок, проходя сквозь эту жизнь. Его сердце разбивалось сотни раз, теперь он это понимал. Когда отошли в сторону гордыня и самолюбие, когда незачем было больше себя обманывать. Он был проклят. Смотрел, как все вокруг гибнут, утекают словно песок сквозь пальцы.

Дракон бился в агонии. Летал по небу, издавая чудовищный крик и прерываясь только на беспокойные вдохи.

Галахад втыкал меч впереди себя и снова шёл, тянул всё тело, будто забирался на высокую гору.

Хотелось умереть вместе с ними. Уйти тогда. Без сожалений, без боли на душе. Изменить то, что произошло потом. Не вернуться к Клаудии. Она бы так и стояла за тем прилавком. Одна, покрытая инеем. Ждала бы кого-нибудь другого. Одинокая. А в нескольких сотнях метров плита. Под промерзшей землей деревянный гроб с его телом и мечом в руках.

Стук сердца заглушал все остальные звуки. Тук-тук-тук-тук. Еще несколько шагов вперед и можно дотянуться до него рукой.

Галахад снял стрелу из белого дерева с пояса. Крепко сжал и последний раз взглянул на неё. В самом конце он улыбнётся. После всего, что было, его последняя мысль вызовет улыбку и облегчение. В самом конце, после всего что было – он не хотел убивать ещё одно живое существо. После стольких лет он сохранил в себе ценность жизни. Галахад закрыл глаза и бросил стрелу вперёд точно в сердце. Огромный ком плоти и крови, так резво бьющийся мгновение назад: остановился. Стало тихо. Дракон перестал кричать. Закрыл глаза. Крылья застыли в воздухе. Он парил в небесах. А после устремился вниз, падая на эту землю и создавая себе могилу. Его кости будут захоронены здесь тысячелетиями. Вокруг вырастут деревья. Те пышно расцветут летом, а осенью одарят могилу желтым покрывалом. Ему бы это понравилось. Чувствовать запах осенней листвы. Лежать в тишине. Но не так, как сейчас. В этой мгле, посреди пустоты, где ничего не растёт и расти не может. Спасти бы эту землю. Если не для них, то для себя.

Те, другие, люди – они всех перебили. Братьев и сестер. Отцов и матерей. Забивали в углы, заставляли прятаться. Рано или поздно находился герой. Не боялся и не отступал. Не чувствовал жалости. Желал лишь зла. Что они получают за их шкуры, за их головы? Хватает ли этого на всю ту короткую жизнь? Что они с ней делают? Убивают других драконов? Плесневеют в дворцах? Как оправдывают убийство? Неужели их жизнь ценнее? Что они с ней делают? Как встают перед богами? Что говорят, когда оправдывают уничтожение таких прекрасный творений?

Как он оправдает мою смерть? «Как ты оправдаешь мою смерть?».

Галахад пытался найти выход. Он полз под грудой плоти, задыхаясь. Все его рёбра были сломаны. Он чувствовал, как они беспорядочно болтаются в разные стороны. Колени тоже раздроблены. Сломано по несколько пальцев на каждой ноге. Он должен был умереть. Но в последний момент, в падении, он сломал стрелу и поглотил душу дракона. Она мешала ему мыслить, душила обвинениями, но держала в живых. Эта душа позволяла держать тонны плоти на спине, позволяла двигаться вперед.

Показался свет, а запах крови и внутренностей разбавлялся наружным воздухом. Галахад вылез наружу головой вперёд, делая глубокий вдох. Он не почувствовал облегчения или другого улучшения внутри себя. Он даже не мог определить дышит ли. Колени раздроблены, но встать ему удалось. Ребра наверняка проткнули лёгкие, кишечник, и может быть…

Галахад остановился, затих, приложил руку к груди. Тишина. Ничего. Он знал, что его сердце там и никуда не делось. Только не стучало. Не болело. Усталость тоже прошла. Он не чувствовал ни тепла, ни холода. Лишь лёгкий ветерок на бледных щеках.

Медленный, маленький друг за пустыми краями. Тёмные пальцы на белых коленях. Красные ткани на большом окне. Последние вздохи детей. Игривые взгляды. Им не хотелось ни детей, тем более дочерей. Стая волков бегут по ночному зимнему лесу. Горящие избы кричали навзрыд. Холодные горы, большие лавины. Вспаханная земля. Повсюду добыча. Белые овцы, барашки. Быстрые ловкие птицы. Их крылья на радуге. Повсюду равнины. Проходит сто лет, двести, триста. Нас всё меньше. Мы перестаем нападать первые. Убивает только чтобы есть, не из злости, не из мести. Хотим выжить, так же, как вы. Мы прячемся в пещерах. Нас находят, такие как ты. Палим что есть мочи, сжигаем героев. Они оставляют мечи. Нас было немного. В моей семье – трое. Две дочери. Давно погибли они. Их били и били. Я нашел их тела. Обезглавленные, вспоротые. Часть кожи содрана. Так и хотелось покончить со всем. Сжечь кого мог. Напасть на ваши замки. Убить детей, женщин, чтобы вы знали, чтобы раскаялись, чтобы проклинали. Вы не щадили наших женщин! Наших детей! «Дракон!», кричали вы! И бросались в бой! За убийство животных, медведей! А то что мы здесь были первыми! Первые питались мясом, это вы помните⁈ Вы вторглись! Вы жестокие животные, что нарушаете природу! Это из-за вас мы все умрем! Как умер ты, рыцарь! Посмотри на себя рыцарь…что ты теперь? Мешок с костями!

– Хватит! – крикнул Галахад вперёд себя, – довольно…

Неужели её жизнь важнее моей?

– Дело не только в Марии. Мы должны освободить королевство. Даже больше. Кто знает, что там под землей, что копают странники. Мы должны остановить Неведомого.

Теперь ты хочешь, чтобы я вам помог? Какая ирония. Хочешь использовать МОЮ душу, чтобы спасти людей⁈ Вы убили всех, кого я знал. Зачем мне помогать тебе?

– А чтобы ты сделал на моём месте? Поменяй нас местами? Ты бы позволил умереть своему роду? Не помог бы! У меня не было выбора. Я не хотел тебя убивать, и ты это знаешь. Ты видишь мои мысли. Ты знаешь, что я не хотел. И я понимаю, что ты не спасешь мир ради людей. Но помимо них…Как же всё остальное? Природа? Леса, горы, поля? Всё потемнеет, превратиться в Воларис. Хотели бы твои сородичи спасти это? Землю на которой родились, на которой жили⁈

Глава двадцать восьмая

Мария не могла вспомнить, в какой момент она потеряла сознание. Очнулась она лежащей на земле, с грязью в носу и на губах. Слишком близко к сердцу она восприняла битву её рыцаря с драконом. Наблюдая за каждым его движение, как…как его…И тут Мария вспомнила, когда именно потемнело у неё в глазах.

Она быстро поднялась с земли и посмотрела вверх в поисках дракона, который поглотил Галахада вместе с Маркизом. Её затошнило.

«Не может быть», – подумала она.

Наклонившись ближе к земле, она сплюнула грязь, но лучше ей не стало. Голова закружилась. Она осталась совсем одна. Это вопрос времени, когда дракон придёт за ней. Весь обозлённый, такой устрашающий. Превратит её в уголёк, что развеется на ветру. Уже этих мыслей хватало, чтобы забиться в угол какого-нибудь домика и дождаться смерти. Но это Воларис, и он полон ужасных сюрпризов.

– Я знаю…я знаю это лицо, – раздался голос из-за спины. – Я его уже видел.

По спине Марии пробежала дрожь. Она не хотела оборачиваться, но одновременно с этим сгорала от любопытства. Он знает это лицо и он его уже видел, а она слышал этот голос и видела лицо, которому оно принадлежит. Пришлось повернуться, посмотреть злу в глаза и замереть, словно статуя.

Из земли, вокруг который копошились странники, выглядывала голова. Та же самая, которую она видела в кошмаре при попадании в Воларис. Два огромных светящихся шара – его глаза. Сплющенный нос с огромными ноздрями. Лоб со странными узорами, покрытый тёмной, будто деревянной коркой на которой выжгли сотни линий. Вместо волос назад были откинуты тёмные прутья, в плотную прижатые друг к другу. А из приоткрытого рта наружу вылезали неровные клыки, создавая ужасающую гримасу, неподходящую ни под одно описание.

– Неведомый… – прошептала Мария.

Он лежал в земле, похожий на огромную обездвиженную статую. В глазах его танцевали оранжевые, тонко светящиеся линии.

Странники выкопали его до груди. Наружу выходили руки по локоть. Они были обращены к небу, как и сам взгляд, будто он что-то просил у кого-то там, наверху. И хоть он не шевелил ртом, голос доносился на всю округу.

– Пришёл час. Пришло то время. Поздно каяться. Поздно думать о будущем. Это больше не ваша земля, – голос звучал гордо, величественно, надменно. Он обращался сразу ко всем, поскольку не считал одно человека достаточно важным. – Земля, подаренная вам, была украдена у нас. Я пришёл забрать её назад. Вернуть нам. Вы можете поклониться, можете сопротивляться. Ничто вас не спасёт от гибели.

Вдруг его шея зашевелилась. Рывками, с треском, будто ломается дерево. Голова опускалась всё ниже и ниже. Пока его глаза, словно два солнца, не обратились на Марию.

– Это был я, кто мучил тебя кошмарами.

Мария стояла неподвижно, переполненная первозданным ужасом.

– Я бы убил тебя, – продолжил он, – и протащил твоё мертвое тело по всему земному шару, если бы понадобилось. Такова была моя цель. Мне понравилось тебя пытать. Может быть, я оставлю тебя в живых, покажу другим. Мы вместе будем сдирать твою шкуру снова и снова. Будем давать маму и папу. И постепенно будем у тебя их забирать. Заставим их тебя ненавидеть. Заставим тебя плакать. А затем я дам тебе рыцаря. Чтобы в конце ты смотрела, как он умирает.

Мария упала на колени, не в силах сдержать ужасающие эмоции. Он вытягивал из неё всё: гнев, боль, слёзы, ненависть, одиночество, страх, панику и даже желание смерти.

– Ползи ко мне, выкапывай меня. И тогда, может быть, я тебя пощажу.

Мария опустила руки на землю и поползла на четвереньках, давясь слезами. В ней не осталось никаких сил сопротивляться злу. Она бы даже начала копать с таким же усердием, как и все остальные. Но кто-то потянул её назад за ногу. Она развернулась на спину, пачкаясь в земле, и увидела, кто это был.

– Галахад! – щепотка радости разбавила страх. – ты жив!

Он посмотрел на неё. Весь бледный, с безучастным лицом.

– Ты в порядке? – спросила Мария. Щепотка радости таяла в сомнениях.

– Скоро всё закончится, – ответил он, – только не ползи дальше, сиди здесь. Что бы ни происходило, не приближайся к нему или ко мне. Поняла?

Мария кивнула. Галахад отпустил её ногу. Поднял голову к Неведомому и пошёл на него.

– Я многое о тебе слышал, – сказал он с насмешкой, – дел же ты натворил.

– Я знаю…я знаю это…

– Да, да, да пропустим прелюдию. Я дам тебе шанс. Как даю всем другим. Шанс уйти туда, откуда ты пришел. Оставить в покое Воларис и всё, что вокруг него. И я очень надеюсь, что ты откажешься.

– Глупец… – протянул Неведомый. – Ничто в этом мире меня не остановит.

– Я думаю, он лжет, – вставила Мария, слегка приподнимаясь. – Если никто и ничто не может его остановить, то зачем прятаться? Зачем закапывать себя под землю? Зачем использовать сына королевы? Зачем делать проводником невинное дитя? Ты прячешься. Но от кого?

Галахад опустил голову. Он закрыл глаза и что-то прошептал. Казалось, он обращался к душе внутри себя и затем слушал её.

Его глаза открылись. Грудь выпрямилась. Он улыбался.

– В последний раз, когда ты здесь был, это было давно? Тысячи лет назад? Когда здесь правили драконы. Но потом пришли воины. Воины с шестью мечами. И ты пропал вместе с драконами. Выходит, с драконами ты и жил, не пытался их победить, забрать их души. Ты их боялся. Но теперь, когда драконы погибли и воины тоже. Спустя столько лет, ты решил вернуться.

Неведомый молчал, сверкая глазами. Этого было достаточно. Молчания.

– Ты прятался от…меня…от НАС! – Галахад схватил меч двумя руками, поднял над собой лезвием к земле и закричал: – ДУШОЙ ДРАКОНА, ШЕСТЫМ КЛИНКОМ! МЫ ИЗГОНЯЕМ ТЕБЯ!

Галахад воткнул в землю меч, который в то же мгновение засветился ярче глаз Неведомого. Странники вокруг перестали копать и попадали в разные стороны. Мария отползала назад.

– Глупец, – сказал Неведомый всё тем же спокойный, величественным и надменным голосом, – насколько лет ты меня остановишь, на тысячу? Это ничто для меня! Человеческий род падёт. Нельзя предотвратить неминуемое.

Меч Галахад был опущен в землю лишь наполовину. Этого было недостаточно, чтобы победить Неведомого, но достаточно, чтобы тот упал туда, откуда явился. Однако если защищать человечество, нужно идти до конца.

– Ты прав, – произнёс Галахад и воткнул меч до конца.

Земля проваливалась под Неведомым и под ногами Галахада.

– Галахад! – крикнула Мария, пытаясь подползти ближе.

– Оставайся здесь, – крикнул он, не оборачиваясь, – там наше место!

Мария поймала себя на мысли, что пытается запомнить в мельчайших деталях его спину и жилы на шее. Она понимала, что расстается с ним раз и навсегда.

– Я буду тебя помнить! Где бы ты ни был, – успела сказать она.

Земля провалилась куда-то вглубь. Галахад повалился вместе с ней. А за ними – Неведомый со всеми странниками вокруг.

Мария заглянула в эту огромную яму и увидела, как её великий рыцарь устремился к Неведомому с горящим мечом. Он начал размахивать им, выпуская огненные дуги, которые поджигали кору древнего бога. Огромные руки Неведомого медленно приближались к Галахаду, издавая треск тысячи ломающихся деревьев. Но рыцаря было ему не поймать и не одолеть.

Шестой клинок засветился так ярко, что ослепил не только Неведомого, но и Марию в пятидесяти метрах от них. А когда свет погас: в яме не было уже никого…

Всё прекратилось. Превратилось во что-то новое. Его глаза никогда это не видели, его уши не слышали. Что-то большее, чем всеобъемлющая тишина, оказалось вокруг него, глубоко спрятанное в каждом. Воспоминания пришли оттуда. Это длилось недолго.

Закономерная, ожидаемая вспышка света в чёрной дали, без звука, лишь свет, делала это место не таким одиноким и пустым. Никто не видел этот свет, потому что никого ещё не было. Вспышка без свидетелей, без оваций. Ни чтобы завлечь или удивить. Необходимый свет. Разогнать тьму.

Свет погас, как потухла свеча. Но в те мгновения, в те драгоценные секунды, пока то место за чёрной стеной, откуда полился свет, было открыто, в ту дыру падали шарики. Серые, красные, голубые… Газовые. Какие-то шарики с кольцами вокруг, какие-то представляли собой нескончаемый ураган. Миллионы, миллиарды шаров. Каждый из них привел за собой частичку той магии, что позволит расширяться, создавать новые места для жизни. И среди миллиарда этих шаров, падающих из дыры, создающих прекраснейший «водопад», Галахад приглядел один. Голубой, красивый. Рыцарь не мог двигаться в общем понимании. Так же, как и не мог разглядеть среди миллиарда шаров один. Но они были связаны друг с другом, как мать и сын…

Галахад проснулся в высокой траве. Толстые деревья перед глазами тянулись вверх. По ясному небу летали драконы. Впервые с тех пор, как попал в Воларис, он дышал свежим, чистым воздухом. Галахад оттолкнулся руками от земли и сел. Он был в лесу, окруженный зеленью и пением птиц. Неподалёку журчала вода.

Совсем скоро рыцарь встал и пошел к источнику журчания. Там его ждал прелестный родник. Настолько большой, что можно искупаться. Он снял с себя одеяния и голыми ногами пошел по камням. А как привык к прохладной воде, сразу нырнул. После Волариса, после сражения с драконом, после того как мышцы напряглись так сильно, что окаменели – ему это было нужно. Тишина, покой, чистый родник. Нигде на свете он не хотел оказаться так сильно, как здесь сейчас.

Галахад вынырнул, протёр лицо ладонью, убрал локоны с глаз и осмотрелся. На берегу никого не было. А смотрел он туда, будто кого-то ожидал. Эти воды пошли бы Марии на пользу.

Галахад вышел на берег, надел штаны. И был как никогда вовремя. Из кустов появился мужчина. В тонкой кольчуге и почти таких же штанах, как у Галахада. Они смотрели друг на друга долго и вдумчиво. Обычно в такой ситуации Галахад брался за рукоять меча и ждал, что скажет посторонний. Но в этот раз он решил не торопить события и оставил меч лежать на берегу.

– Нашёл…– сказал мужчина. Голос у него был молодой, но басистый и грубый. Под стать королевскому.

– Да, хорошая водичка, не сильно холодная, – ответил Галахад, становясь боком к роднику.

– Я говорю о тебе. Ты не их этих мест. Что последнее ты помнишь?

– Я помню бездну. Как падал в неё. Думаю…я умер.

– А это по-твоему что?

– Рай, – Галахад накинул на себя рубаху, поверх неё куртку. Потом ремень. Наконец взял в руку меч. – Но если мне придется использовать сталь, я пойму, что ошибался.

Мужчина протянул руку и сделал несколько шагов вперёд.

– Меня зовут Леонард, – сказал он, – я сын короля и королевы Волариса.

Галахад подошел, и они обменялись рукопожатиями.

– Мне так и не довелось встретится с твоей матерью, – добавил рыцарь, – но пришлось сразиться с твоим отцом. Не думаю, что мне бы удалось выйти победителем, если бы бой не прервали.

– Пройдешься со мной?

Галахад кивнул. Они вышли на тропу посреди зелёного леса, покрытого ярким солнцем. По деревьям бегали белки, стучали дятлы. Пели птицы, стрекотали кузнечики. Земля была наполнена жизнью.

– Где мы? – спросил Галахад.

– В Воларисе. Таким он был до всего, что с ним случилось. До прихода бога тьмы.

– Неведомый… Можешь рассказать, что произошло? Что случилось с Воларисом?

– Когда я родился, то пришел не один. Внутри меня был он. Бог тьмы. На древнем языке – Гатаноа. Как и другое божество, он был заперт в мире под нашем. Заперт там, где мы сейчас.

Мои дедушка с бабушкой призвали его в наш мир. Он их обманул.

– Что ты имеешь в виду под «внутри меня был он»?

Леонард прочистил горло:

– Моя душа и его…сущность, боролись внутри моего тела. Одно пыталось взять вверх над другим. Я проиграл. К трём годам от меня ничего не осталось. Я был заперт в своём же теле, пока Гатаноа рос, планировал, питался силами через камни, что стояли в поле. В конце – концов он использовал древнюю магию и перевернул Воларис. Красоты отправил сюда, а наверх поднял старую землю.

– Ты хочешь сказать, что существует две земли, зеркальные друг другу?

– Нет. Есть два Волариса. Я думаю, что Гатаноа построил его тёмную версию, как одно из условий заклинания – это равный обмен одной земли на другую. Он построил Воларис под Воларисом, понимаешь? Он использовал мою родню и меня, чтобы связать эти две земли. А затем произошёл обмен.

– Но я же видел Воларис, что наверху. Видел брошенные тележки, распахнутые двери домов. Повсюду был хаос. Если там наверху другой Воларис, тот что был здесь и ждал своего часа, откуда на нём следы жизни людей?

– Он отзеркалил не только постройки. Ты же видел скитальцев? В земле их ещё больше, тысячи!

– Он отзеркалили народ, – осознал Галахад, – бездушную плоть. Я не могу в это поверить. Никто не должен обладать такой силой.

Через минуту рыцарь задал ещё один вопрос:

– А души то ему зачем?

– Чтобы закончить переход, полностью покинуть этот мир. Душой и телом. Он собирает все души и отправляет их сюда.

– Вместе с плотью?

– Этого я не знаю. Может быть мы просто души, которые думают, что обладают оболочкой.

– И зачем Гатаноа столько душ?

– Часть обмена. Не только земля покидает это мир, но и бог – Гатаноа. Его сущность стоит сотню тысяч душ. Ему нужно было поменяться местами с сотнями тысяч душ. Поэтому он выбрал Воларис, как самое густонаселённое королевство. Но и этого было бы мало, если бы души королевской крови не несли особую ценность. Их души были ключевыми. Ему обязательно были нужны души Якова и Марии, чтобы завершить переход. Их душ, вместе с душами жителей Волариса было достаточно.

– Поэтому он отрезал город от остального мира. Ни одна душа не должна была покинуть город.

– Да.

Леонард не с проста рассказывал Галахаду о произошедшем. О древнем боге, о жителях Волариса и о самом городе. Также не случайно он попросил рыцаря следовать за ним. Это было необходимой подготовкой, введение в курс дела. Потому что вот-вот Галахад встанет на краю холма и посмотрит вдаль. Он увидит то, о чём мечтают летописцы, учёные и все другие, кто хоть сколько-нибудь интересуются неизведанным.

– Но что-то произошло… – начал Леонард, увидев, как они скоро будут на краю, – мне дано лишь гадать. Как думаешь, почему я побежал в лес тебя искать?

– Ты знал, что я здесь появлюсь? Откуда?

– Что ж, не знаю, говорят ли так у вас сейчас…Ты знаешь поговорку «Нет дыма без огня?».

– Разумеется.

– В данном случае, уместно слова переставить, – Леонард остановился, указал рукой вперёд, к высоким кустам. – Прошу, пройди за них, и ты увидишь, что я имею в виду.

Галахад не знал, стоит ли ему схватиться за меч. Это место казалось слишком приятным, чтобы быь настоящим. Тем более здесь, в заточении, неизвестное количество лет находился древний бог. И он пытался выбраться.

Галахад за меч хвататься не стал, но пошёл медленно. Он очистил разум от мыслей, сосредоточился и стал прислушиваться к окружению. Особенно к Леонарду, стоявшему за спиной. Позиция не самая выгодная для Галахада, но может сыграть ему на руку. Обычно те, кто готовит атаку, находясь за спиной у жертвы, любят думать, что у них преимущество. Они становятся менее острожными и считают возможность нанести удар со спины привилегией. На бумаге – так и есть. На деле – сама мысль со стороны охотника о том, что он в выигрышном положении, является чуть ли не главной причиной поражение, если жертва готова к такому нападению. А Галахад всегда к нему готов.

Но вся эта подготовка, его сосредоточенность испарилась, когда он прошёл через высокие кусты. Его рот непроизвольно открылся от удивления, а глаза широко раскрылись. Галахад остолбенел, не в силах противостоять состоянию шока. Леонард мог без сомнения напасть или столкнуть рыцаря с края, при желании. Но он лишь сам прошёл через кусты и остановился плечом к плечу с Галахадом.

– Не каждый день такое увидишь? – ухмыльнулся Леонард. – Никто не пострадал, если ты беспокоишься. Я же правильно понимаю, твоих рук дело?

– Моих? – удивился Галахад.

– Ты ж его обратно сюда отправил?

– Я.

Галахад снова посмотрел на то, что его так сильно удивило. На Воларис. Не тёмный, мрачный и печальный. Нет. На солнечный, прекрасный, сияющий. На живой город с птицами, летающими вокруг, с целыми крышами. Там вдалеке, если сильно присмотреться, можно увидеть маленьких людей, ходящих по улицам, стоящим на балконах. Город…каким он должен быть. Каким представлял его себе Галахад. Единственное, что хотелось увидеть ещё больше – это замок Якова и Марии. Но он был разрушен. На него упал Неведомый, древних бог Гатаноа, и разложил замок на кирпичи.

– Над замком нависла тень. Она становилась всё больше и больше. Люди взглянули вверх и увидели его. Того, из-за кого всё началось. Гатаноа, падает на замок. Складывает его, складывается сам. И я не знаю… Его глаза перестали гореть. И я не чувствую его присутствие, его сущности. Поверь мне, я знаю, о чем говорю. Он был частью меня. Но всё же не могу не думать, что будет, если он очнётся.

– Нет огня без дыма… – сказал рыцарь, – Гатаноа огонь, а я дым?

Леонард улыбнулся, махнул рукой и сказал:

– Давай спустимся к людям. Они жаждут увидеть тебя.

У открытых ворот Волариса их уже ожидали. Тысячи людей собрались, чтобы посмотреть на героя, который изгнал древнего бога с земель, где они когда-то родились и жили. Они встретили его аплодисментами. Галахад принял похвалу, как подобает. Он низко поклонился, а когда поднялся, озарил всех «рыцарской улыбкой» – привлекательной и молодой. Для него это было частью слегка забытого, но привычного спектакля.

Его привычную маску удалось сбить Якову и Марии. Они вышли из-за ворот вместе, под руку. Молодые, красивые. Она – в красном платье, с длинными золотистыми локонами, лежащими на плечах. С широкой улыбкой и еле заметным поклоном – привычка с ранних лет. Король – в сияющих доспехах, со львом на плече. С русыми волосами без единого седого волоса. Крепкий, статный мужчина в самом расцвете сил.

– Ваше величество, вы выглядите намного лучше… – сказал Галахад, – я прошу простить за все случившееся.

– Да брось ты, – Яков резкими шагами подошёл к рыцарю, положил руку на его плечо и с широкой улыбкой произнёс: – я тебя вынудил. К тому же, для меня честь сразиться с таким воином.

Все вокруг были улыбчивы и гостеприимны. Настолько, что это вызывало подозрения. Галахаду было не по себе от такого приёма. А когда они вошли в Воларис и дорогу назад перекрыли горожане, это ощущение переросло в тревогу.

Яков закинул руку за плечо Галахада. Они шли вперёд, остальные тысячи людей следовали за ними. Яков указал на лежащего вдали Гатаноа и спросил:

– Рассказывай, как тебе удалось победить?

– Я убил дракона, проглотил его душу и использовал «Шестой клинок». Одним словом – магия.

– Эх, чтобы мы без неё делали.