Текст книги "Трагедия и доблесть Афгана"
Автор книги: Александр Ляховский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 52 (всего у книги 63 страниц)
Моджахеды активизируют борьбу за власть
К концу лета правительственные войска под ударами мятежников практически повсеместно были вынуждены перейти к обороне, а на отдельных направлениях даже отступить. Объектами особого внимания моджахедов стали Кабул, Джелалабад, Гардез, Кандагар, Герат, Кундуз, другие важные административные центры, а также основные магистрали страны.
Особенно успешно действовали в это время формирования Ахмад Шаха Масуда, которые, приступив к реализации плана по «освобождению от влияния пуштунов» северных провинций, захватили ряд населенных пунктов, взяли под контроль провинцию Тахар и предпринимали меры к расширению своего влияния на провинцию Бадахшан. В последующем предполагалось овладеть другими провинциями: Кундуз, Баглан, Саманган, Сари-Пуль, Балх, Джаузджан и Фарьяб с целью создания на северных территориях Афганистана самостоятельного государства, граничащего с СССР на весьма протяженном участке. Такая постановка вопроса была новой в политике А. Ш. Масуда. До этого решение задачи установления полного контроля над северо-восточными и северными провинциями не связывалось с их последующим отделением от Афганистана. Ахмад Шах Масуд заявлял, что, если удастся достигнуть поставленные цели, он будет проводить в отношении Советского Союза умеренный курс.
В основу политико-идеологического содержания новых целей борьбы был положен тезис Ахмад Шаха Масуда о том, что мирное урегулирование афганского конфликта возможно только при территориальном разделении Афганистана и установлении в отдельных частях его полного контроля вооруженной оппозиции, которая бы действовала в качестве самостоятельных административных органов вне зависимости от того, какой режим будет находиться у власти в Кабуле. В этой связи на захваченной территории активно создавались центральные и местные органы правления, осуществлялись мероприятия экономического и социального характера, которые пользовались поддержкой со стороны большинства местного населения. Эти действия также получили поддержку США и Пакистана.
Для реализации своих планов А. Ш. Масуд в то время имел довольно-таки крупное вооруженное формирование (свыше 20 тыс. чел., 40 единиц бронетанковой техники, 700 орудий полевой артиллерии и минометов, 35 ПЗРК и другое вооружение), которое за счет подготовленного резерва в короткие сроки могло бы быть увеличено в два раза.
Одновременно Ахмад Шах рассчитывал заручиться поддержкой влиятельных на севере Афганистана национальных авторитетов (лидера исмаилитов Сайд Мансура, руководителя пантюркской организации «Исламский союз северных народов Афганистана» Азад Бека, генерал-полковника Дустома и др.), в вооруженных формированиях которых насчитывалось свыше 65 тыс. чел., 160 танков, 300 БМП и БТР, более 200 орудий полевой артиллерии и минометов.
Активизировала свою деятельность оппозиция и на других направлениях. Этому способствовало не только снижение устойчивости правительственных войск, но и достигнутая согласованность действий различных группировок моджахедов, а также создание значительного перевеса их сил и средств на направлениях главных ударов, все более широкое применение бронетанковой техники, совершенствование тактики действий в целом и др. На территории Афганистана в этот период были сосредоточены практически все боевые силы мятежников. Общая численность их формирований насчитывала около 210 тыс. чел. (свыше 5 тыс. отрядов). На вооружении имелось до 150 танков, 250 БТР, 1620 ПУ РС, более 4 тыс. орудий и минометов. Осуществлялось постоянное снабжение и пополнение отрядов мятежников с баз, расположенных в Пакистане и Иране.
Руководство РА планировало в летний период перехватить у противника военную инициативу путем проведения активных боевых действий в 5–6 районах с широкомасштабным применением авиации, ракет и артиллерии. В целях обеспечения наращивания усилий на отдельных направлениях и решения внезапно возникающих задач предполагалось также создать в Кабуле резерв ВГК численностью до 30 тыс. чел. Однако эти планы из-за усилившегося вооруженного давления формирований оппозиции, слабо организованного призыва в ВС, низкого боевого духа личного состава частей и подразделений не были реализованы. Властям пришлось приостановить начавшиеся активные боевые действия в провинциях Вардак, Пактия, Герат и Кундуз, а после крупного поражения в Тахаре войска вообще стали воздерживаться от ведения крупных наступательных операций и фактически перешли к ведению пассивной обороны, а это, как известно, всегда считалось предвестником поражения.
Зона контроля госвласти в первом полугодии 1991 г. сократилась и составляла немногим более 10 % территории республики. Кроме Хоста мятежники захватили ряд важных районов и населенных пунктов в различных провинциях страны, в том числе уездные центры Зиндаджан (провинция Герат), Кайсар (Фарьяб), Чимталь (Балх), Дашти-Арчи (Кундуз), Зебак, Ишкашим, Вахан, Шигнан (Бадахшан) и полностью провинцию Тахар.
Сложное положение складывалось в Вооруженных силах, являющихся основной опорой режима Наджибуллы. Они стали терять боеспособность и начали уступать вооруженной оппозиции по многим показателям. Прежде всего, резко упало морально-боевое состояние личного состава, участились случаи массового дезертирства и добровольного перехода на сторону оппозиции. Противодействие моджахедам оказывалось преимущественно нанесением ракетных, авиационных и артиллерийских ударов. Правящий режим практически исчерпал к этому времени имеющиеся ресурсы для продолжения вооруженной борьбы с оппозицией. Особенно низкими были мобилизационные возможности для пополнения личным составом частей и соединений, создания стратегического резерва.
Афганское правительство, удерживая ключевые позиции в стране, уже не могло изменить коренным образом ситуацию в свою пользу. Снижающаяся боеспособность афганской армии, отсутствие крупных успехов, продолжающиеся политические разногласия и фракционная борьба в партии и государстве создавали оппозиции благоприятные условия и предпосылки для наращивания политического и военного давления на правительственные силы в целях окончательного захвата власти в стране.
Мятежные силы к этому времени полностью установили контроль над семью провинциями (Кунар, Нуристан, Бамиан, Пактика, Тахар, Урузган, Каписа) и округом Хост. Во многих других провинциях власть правительства РА была номинальной. Таким образом, моджахеды, не достигнув первоначально успеха, поочередно сосредоточивая усилия то в одном, то в другом районе страны, постепенно «раскачивали» позиции госвласти.
Одновременно проводилась пропагандистская кампания и активная деятельность по разложению правительственных сил и перетягиванию их на свою сторону.
Оппозиция, удерживая инициативу, упорно стремилась захватить власть в стране вооруженным путем. При этом наиболее экстремистское ее крыло – «Исламская партия Афганистана» (ИПА, лидер Г. Хекматияр), «Исламский союз за освобождение Афганистана» (ИСОА, А. Саяф), «Исламская партия Халеса» (ИПХ, Ю. Халес), боевые формирования которых составляли в то время более 60 % от общей численности моджахедов в Афганистане (207 тыс. чел.), – продолжало отвергать выдвинутый в мае Генсеком ООН план мирного урегулирования. Подчиненные им полевые командиры вновь были сориентированы на усиление вооруженного давления на органы госвласти в ключевых районах страны.
В осенний период мятежники стремились расширить зону своего влияния в провинциях Нангархар, Бадахшан, Газни, Пактия, Герат, Гур. При этом они рассчитывали на возможное увеличение военной и финансовой помощи со стороны США и других западных государств. Как считал Ю. Халес, события в СССР подтолкнули Запад сместить акценты с политического на военный путь решения афганской проблемы, чтобы иметь возможность использовать моджахедов в интересах давления на новое советское руководство путем создания нестабильной ситуации у южных границ Советского Союза.
Мероприятия военного характера сопровождались активной антиправительственной пропагандой, направленной на разложение афганских ВС путем склонения солдат и офицеров к предательству и дезертирству (за шесть месяцев 1991 г. количество дезертиров превысило 30 тыс. чел.). Кроме того, агентура, внедренная в государственные и партийные структуры, распространяла слухи о якобы намечающемся с помощью советской стороны смещении Наджибуллы и полном прекращении поставок режиму вооружения, боевой техники и продовольствия, что влекло за собой рост неуверенности и панических настроений у сторонников режима и среди населения контролируемых госвластью районов.
Рецидивы «старой» болезни
В то же время в высшем партийном и государственном руководстве РА серьезно обострилась обстановка в связи с активизацией деятельности кармалистской группировки в партии «Отечество» (ПО). Непосредственным поводом для этого послужило обсуждение на июньском пленуме (11 июня 1991 г.) Центрального Совета партии «Отечество» возможности возвращения в Афганистан бывшего Генерального секретаря НДПА и председателя Ревсовета РА Бабрака Кармаля. Высказанное на пленуме Наджибуллой согласие на приезд Б. Кармаля привело к резкому усилению пропагандистской кампании кармалистов, в ходе которого сторонники бывшего руководителя РА призывались к консолидации сил в интересах сплочения всего народа вокруг Б. Кармаля «как символа истинно демократических преобразований и социальных реформ в Афганистане».
Наджибулла, обеспокоенный складывающейся ситуацией и угрозой возможных выступлений студенчества, интеллигенции, представителей военных кругов, а также активизацией деятельности руководящего ядра кармалистов во главе с М. Барьялаем (первый заместитель премьер-министра, член Исполнительного комитета Центрального Совета партии «Отечество», брат Б. Кармаля), предпринял ряд мер с целью предотвратить неконтролируемые процессы в развитии обстановки. 17 июня он провел внеочередные заседания Исполнительного комитета и Центрального Совета ПО, на которых были приняты решения об освобождении М. Барьялая от партийных и государственных постов и создании комиссии для проведения расследования и выявления всех организаторов указанной выше кампании, которая могла привести к взрыву в стране.
В выступлении на заседании ЦС ПО Наджибулла обвинил сторонников Б. Кармаля в распространении слухов о готовящемся военном перевороте заместителем председателя ПО С. Лаеком и министром обороны РА М. А. Ватанджаром.
Одновременно, исходя из оценки складывающейся обстановки в партии и особенно в армии (кармалисты занимали ведущие посты в ВС РА, в том числе начальник Генерального штаба афганской армии генерал армии М. А. Делавар, уполномоченный президента РА в провинции Кандагар генерал-полковник Н. Олюми, первый заместитель министра обороны РА, командующий войсками Кабульского гарнизона генерал армии М. Н. Азими, генерал-губернатор, командующий войсками Джелалабадского гарнизона генерал-полковник М. А. Луддин и др.), Наджибулла дал указание МГБ и МВД провести превентивные мероприятия, с тем чтобы воспрепятствовать их контактам, выработке единого плана действий, и установить контроль за их «подрывной деятельностью».
В результате предпринимаемых Наджибуллой мер была осуществлена перегруппировка сил в партии «Отечество». В то же время отмечалась активизация деятельности кармалистов по налаживанию контактов с группировкой «Хальк». При этом использовалось недовольство халькистов имевшими место против них репрессиями Наджибуллы после попытки государственного переворота в марте 1990 г. Поступали данные, что М. Барьялай заверил представителей «Хальк» об освобождении всех находящихся в заключении халькистов, в том числе и бывших членов Политбюро ЦК НДПА С. М. Зерая, Г. Д. Панджшери и других, а также возвращении на родину С. М. Гулябзоя в случае ухода с политической арены Наджибуллы.
В государственном руководстве РА значительно обострились отношения Наджибуллы и его ближайшего окружения с группой лиц (вице-президенты А. Х. Мохтат и М. Рафи и др.), которые считали себя не запятнанными сотрудничеством с режимом и поэтому могли претендовать на участие в будущем коалиционном правительстве.
Ослаблению позиций афганского руководства в стране и падению авторитета Наджибуллы способствовали резко возросшие внутриполитические противоречия и борьба за власть в высшем политическом и военном руководстве Афганистана. Фракционная борьба и разногласия в партии «Отечество» особенно обострились после возвращения в Кабул бывшего Генерального секретаря ЦК НДПА Б. Кармаля (самолетом авиакомпании «Ариана» 20 июня 1991 г.). Деятельность его сторонников создала непосредственную опасность раскола правящей партии. Кроме того, сложившаяся практика принятия важных решений единолично Наджибуллой зачастую приводила к ошибкам и искривлениям избранного курса, способствовала усилению противоречий в государственном и партийном руководстве.
В августе в поведении и деятельности президента Афганистана стала отмечаться нервозность, вызванная крупными неудачами в боевых действиях против вооруженных формирований оппозиции в летний период и усиливающейся активизацией мятежников в стратегически важных районах страны (зона Кабула, Джелалабад, Митерлам, Гардез, Газни, Кандагар, Калат, Файзабад).
Сложность ситуации в Афганистане усугублялась и тем, что в руководстве страны не только отсутствовало единство взглядов на пути реализации политики национального примирения, но и усиливались фракционизм и конфронтация. Наджибулле с большим трудом удавалось сдерживать нарастающую угрозу раскола в радах правящей партии «Отечество» (ПО) и осуществлять курс на нейтрализацию своих противников в различных звеньях государственно-административного аппарата и ВС РА.
Особое раздражение и беспокойство у Наджибуллы вызвала сдача мятежникам провинции Тахар и разгром пехотной дивизии правительственных войск. Даже после поражения в Хосте он вел себя более сдержанно. По указанию Наджибуллы, за допущенные в Тахаре просчеты были подвергнуты аресту 26 командиров частей и подразделений, действовавших в этой провинции, включая командира 55-й пд генерал-майора Абдул Рашида Татара. Виновниками сдачи Тахара были также объявлены руководители РОТА. Многие отряды этой организации в решающий момент отказались воевать или перешли на сторону Ахмад Шаха Масуда. Подвергся аресту один из членов руководства РОТА, редактор газеты «Азади» Гейрат. Угроза ареста нависла над лидером РОТА М. Кушани, который допускал критические высказывания в адрес президента РА.
Наиболее активную работу против президента РА вели сторонники Б. Кармаля. Влиятельные функционеры-кармалисты (Б. Кармаль – бывший Генсек НДПА, М. Барьялай – бывший заместитель премьер-министра РА, Н. Кавьяни – заместитель председателя ПО, Н. А. Нур – член Исполнительного комитета Центрального Совета ПО, генерал армии М. Н. Азими – первый заместитель МО, генерал армии М. А. Делавар – начальник ГШ ВС РА, генерал-полковник А. Фаттах – командующий ВВС и ПВО, генерал-полковник М. А. Луддин и другие лица) настойчиво стремились укрепить позиции своей группировки во всех институтах государственной власти в Афганистане. Для достижения поставленных целей кармалисты шли на союз с другими политическими фракциями внутри партии «Отечество» и леводемократическими организациями (РОТА, ОТА и др.).
Такая деятельность кармалистов вызывала определенную озабоченность у президента РА и заставляла его действовать. Имея информацию о намерениях сторонников Б. Кармаля организовать выступление с целью отстранения его от власти, Наджибулла готовился предпринять экстренные меры для возможной нейтрализации кармалистов. Чтобы группировка Б. Кармаля в союзе с другими силами не предприняла попытку открытого вооруженного выступления, как это имело место в марте 1990 г. со стороны халькистов во главе с Шах Наваз Танаем, президентом РА в качестве превентивных мероприятий последовательно осуществлялся курс на лишение кармалистов потенциальной опоры среди военных. В частности, вслед за отправкой в СССР генерал-полковника Н. Олюми президент РА распорядился срочно направить в Советский Союз на отдых и лечение генерал-полковника А. Луддина (лидера кармалистов в Джелалабаде), хотя последний являлся цементирующим звеном в обороне провинциального центра.
Были отстранены от своих должностей командующий войсками МВД в провинции Кандагар генерал-майор Халим и начальник штаба Кабульского гарнизона Хамили (оба сторонники Б. Кармаля), а также подготовлен список на увольнение в запас еще 20 генералов и старших офицеров (кармалистов).
Одновременно Наджибулла подыскивал основания для снятия с должности первого заместителя министра обороны РА, начальника Кабульского гарнизона генерала армии Н. Азими и проведения чисток среди сторонников Б. Кармаля в Джелалабаде, Файзабаде, Кандагаре и других провинциальных центрах, где они имели влияние. Силы безопасности взяли под контроль многих функционеров кармалистов, халькистов и леводемократических партий. Были составлены списки генералов и офицеров, которые в любое время могли быть уволены из ВС РА за фракционную деятельность (причем информация по данному вопросу специально распространялась сторонниками президента РА). Наджибулла считал тактику запугивания своих противников весьма эффективным средством.
Эти процессы, проходящие в Вооруженных силах и в партии «Отечество», в перспективе крайне негативно сказались на устойчивости режима Наджибуллы. Наряду с этим для усиления борьбы с оппозицией в Кабульской зоне проводилось усиление сил безопасности МГБ и МВД. На основных перекрестках в вечернее и ночное время дежурили группы военнослужащих национальной гвардии и курсанты военно-учебных заведений (до взвода). Досмотру подвергались все автомобили, в жилых кварталах проводились обыски, всех подозрительных лиц подвергали аресту.
Пока Наджибулла занимался выяснением отношений и старался обезопасить себя от непредвиденных «сюрпризов» со стороны своего окружения, тем временем оппозиция укреплялась и завоевывала на свою сторону новых союзников.
К концу 1991 г. в Афганистане военно-политическая обстановка стала стремительно ухудшаться для кабульского правительства.
Афганская оппозиция, не отказываясь от плана свержения режима Наджибуллы вооруженным путем, продолжала наращивание группировки моджахедов и осуществляла интенсивные переброски оружия и боеприпасов (ОБПР). Районами наибольшей активности мятежников по-прежнему оставались Джелалабад, Митерлам, Газни, Гардез, Калат, Кандагар, Герат и Кабульская зона.
По состоянию на конец октября 1991 г. группировка мятежников на территории Афганистана насчитывала около 212 тыс. чел., сведенных в 5150 отрядов и групп, из них активных – 4500 отрядов численностью до 180 тыс. чел. На вооружении имелось: танков – 202, БМП – 29, БТР – 192, БРДМ – 59, ПЗРК – 480, ПТУРС – 1675, артиллерийских орудий и БО – более 1900, минометов – 3860, ЗГУ-1330, ДШК – 4300, РПГ-11 – 550.
В режимной зоне Кабула вооруженные формирования оппозиции насчитывали около 22 тыс. чел. Наиболее крупные группировки были сосредоточены на северном, юго-восточном и юго-западном направлениях. Мятежники имели более 100 единиц бронетехники (из них 60 танков), 410 артиллерийских орудий и минометов, 50 ПЗРК, 230 ПТУРС, 130 ЗГУ, свыше 20 ДШК и 630 РПГ. Руководство антиправительственными силами намерено было использовать созданную группировку для организации плотной блокады столицы и недопущения перебросок войск гарнизона в другие районы.
Одновременно предпринимались меры по дезорганизации функционирования кабульского аэродрома и авиабазы Баграм путем проведения систематических массированных обстрелов.
Непосредственные боевые действия по захвату Кабула предусматривалось начать лишь в случае достижения крупных успехов под Гардезом, Джелалабадом и на севере страны.
Особое внимание уделялось усилению вооруженного давления на правительственные войска, обороняющие Гардез. Считалось, что его падение в значительной степени осложнит положение режима. Общая численность группировки моджахедов под Гардезом была доведена до 14,5 тыс. чел., на вооружении которой имелось 90 единиц бронетехники (в том числе 45 танков), свыше 230 артиллерийских орудий и минометов, 115 ПУРС, 42 ПЗРК, около 350 противотанковых средств. Несмотря на ощутимые потери, оппозиция упорно стремилась овладеть провинциальным центром. На усиление местных формирований перебрасывались свежие резервы из Пакистана, Хоста и соседних провинций.
Крупная группировка (360 отрядов и групп), насчитывающая более 15 тыс. чел., действовала в провинции Нангархар. В боевых операциях против войск Джелалабадского гарнизона участвовало свыше 10 тыс. чел. На вооружении моджахедов имелось до 86 единиц бронетехники (62 танка, 24 БТР и БМП), 550 артиллерийских орудий и минометов, 165 ПТУРС, 30 ПЗРК, до 300 ЗГУ и ДШК. Начиная со второй декады октября мятежники вели массированные обстрелы жилых кварталов и военных объектов Джелалабада, периодически организовывая атаки на передовые позиции режимной зоны и посты охраны коммуникаций Кабул – Джелалабад, создавая плацдарм для организации наступления на Кабул.
В районе Кандагара было сосредоточено около 370 отрядов общей численностью до 13,5 тыс. чел., имеющих на вооружении 25 единиц бронетехники, 280 артиллерийских орудий и минометов, 115 ПТУРС и 20 ПЗРК. Часть сил планировалось перебросить под Калат (провинция Заболь) на усиление отрядов, блокирующих этот город. Перед мятежниками ставилась задача ликвидировать Калатский гарнизон и затем перебросить часть сил в районы Гардеза и Газни.
Под Газни мятежники продолжали сохранять относительно крупную группировку численностью более 11 тыс. чел., имеющих на вооружении 115 артиллерийских орудий и минометов, 45 ПТУРС, около 100 ЗГУ и ДШК.
В провинции Герат насчитывалось до 350 формирований оппозиции численностью до 12 тыс. чел. Вооружение составляло 35 единиц бронетехники, 150 артиллерийских орудий и минометов, 25 ПЗРК, свыше 150 ЗГУ и ДШК. Численность группировки мятежников могла быть значительно увеличена за счет перехода на их сторону части племенных формирований, сотрудничество которых с режимом Наджибуллы было крайне ненадежным. Среди «племенников» моджахедами велась активная антиправительственная пропаганда.
На севере Афганистана основные силы оппозиции находились под контролем лидера панджшерской группировки А. Ш. Масуда. В их составе насчитывалось более 20 тыс. чел. (460 отрядов и групп). На вооружении имелось до 80 единиц бронетехники, около 750 артиллерийских орудий и минометов, 200 ПТУРС, 45 ПЗРК. И хотя отмечалось некоторое снижение боевой активности формирований в этом регионе, в то же время велись интенсивные инженерные работы по оборудованию передовых позиций, складированию боеприпасов, продовольствия и военного имущества. Создавая запасы ОБПР накануне прекращения военных поставок, А. Масуд планировал с наступлением теплого времени нанести серию ударов по гарнизонам правительственных войск и взять под свой контроль территорию северных и северо-восточных провинций РА.
Тем временем в лагерях афганских беженцев в Пакистане положение ухудшалось, что тоже становилось своего рода дестабилизирующим фактором. Оппозиция это учитывала и предпринимала соответствующие меры.
Наличие в Пакистане большого количества афганских беженцев (около 3,2 млн. чел.) продолжало оказывать негативное влияние на обстановку в районах их расселения на пакистанской территории. Принятые властями Пакистана программы и обязательства по оказанию беженцам финансовой и материальной помощи были сокращены наполовину. Значительная часть средств, поступавших по линии управления верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ), изымалась и использовалась афганской оппозицией.
Особенно сложная ситуация складывалась в лагерях афганских беженцев в Баджауре, Моманде, Хайбере, северо-западной пограничной провинции (СЗПП), где их количество достигало ПО (там размещено около 2 млн. чел.). В.этих лагерях ощущалась острая нехватка продовольствия, питьевой воды, медикаментов. Возросла смертность среди детей, женщин и стариков. Отмечался рост инфекционных заболеваний и смертности.
Недовольство по поводу присутствия беженцев и моджахедов в СЗПП высказывали также старейшины местных (пуштунских) племен, которые испытывали в связи с этим большую социальную напряженность. Участились случаи, когда беженцы пытались захватить источники воды, плодородные земли и жилье, создали конкуренцию в торговом бизнесе. Выяснение отношений, как правило, заканчивалось вооруженными стычками.
Крайне негативную реакцию вызывало стремление пакистанских властей использовать афганцев в реализации своих мероприятий, направленных на ограничение самостоятельности свободных пуштунских племен. Отличались в этом деле сторонники «Исламской партии Афганистана», лидер которой Г. Хекматияр получал за это соответствующую финансовую и материальную поддержку от пакистанцев.
Острая криминогенная обстановка из-за большого количества проживающих там афганцев сложилась в Пешаваре. Каждые сутки в городе совершалось несколько убийств, росло количество грабежей, угонов личного и государственного автотранспорта. Большое распространение получило хищение детей из зажиточных пакистанских семей, которые возвращались в обмен на крупные суммы денег.
В то же время стремление афганских беженцев возвратиться на родину встречало противодействие пакистанских спецслужб и руководства оппозиции, со стороны которых был установлен жесткий контроль за процессом возвращения беженцев в Афганистан. В этих целях была создана разветвленная сеть постов вдоль пакистано-афганской границы. Попытки беженцев проникнуть на территорию РА пресекались вплоть до смертной казни. В частности, в августе 1991 г. в районе пограничного пункта Торкхам карательный отряд ИПА расстрелял 13 афганских беженцев, пытавшихся «незаконно» возвратиться в свою страну. Нередко «виновники» насильственно привлекались в отряды оппозиции, а их семьи отправлялись назад в лагеря в качестве заложников.
В конце сентября 1991 г. информационная служба «переходного правительства» оппозиции МИДИА сообщила о решении лидеров «Альянса-7» объявить «всеобщую амнистию» всем сторонникам президента Наджибуллы, которые изъявят желание перейти на их сторону. Полевым командирам были разосланы соответствующие инструкции, предписывающие им принимать под свою защиту солдат и офицеров Вооруженных сил, служащих государственных учреждений, а также всех других лиц, связанных с кабульским режимом.
Обеспокоенные складывающейся в стране ситуацией кабульские власти стремились найти пути сближения с лидерами оппозиции (особенно с Хекматияром на национальной основе – против нацменьшинств) и бывшим королем Афганистана Захир Шахом.
Об этом поступали донесения: «В настоящее время в Кабуле находится один из лидеров афганской оппозиции в США – Зия Хан Насери. Он издает в Нью-Йорке газету «Афган ньюс» и фактически является личным представителем бывшего короля Афганистана Захир Шаха, с которым поддерживает связь через наследного принца Ахмад Шаха и периодически встречается с монархом лично. Имеются также данные, что З. Х. Насери уже долгое время сотрудничает с американскими спецслужбами и по их заданию оказывает соответствующее влияние на Захир Шаха.
Афганские власти осведомлены о характере связей З. Х. Насери с американцами, однако санкционировали его приезд в Кабул и создали необходимые условия для ведения им пропаганды в поддержку Захир Шаха. Как считают в МИД РА, таким подчеркнуто благожелательным отношением к З. Х. Насери и его миссии режим стремится продемонстрировать свою заинтересованность в сотрудничестве с королем в вопросе урегулирования афганской проблемы и готовность пойти на сближение с Вашингтоном. Последнему президент РА Наджибулла придает особое значение, так как, по его мнению, любой успех в этом направлении увеличивает шансы сторонников режима на участие в формировании переходных структур власти и создает основу для будущего возрождения Афганистана с участием США и других западных стран.
З. Х. Насери уже получил разрешение от властей РА организовать в Афганистане широкую пропагандистскую кампанию за возвращение в страну Захир Шаха, который после покушения на него приобрел еще большую популярность среди афганского населения и представителей «умеренных» группировок оппозиции.
В своих беседах З. Х. Насери подчеркивает, что король сейчас является единственным авторитетным политическим деятелем, способным объединить афганскую нацию и обеспечить таким путем мирный характер переходного периода. По его заявлению, Захир Шах совместно с либеральной интеллигенцией, как эмигрантской, так и находящейся внутри страны, в состоянии в короткие сроки сформировать ядро государственной администрации на переходный период. От обсуждения вопроса о месте и роли Наджибуллы в новых структурах власти он воздерживается.
На встречах с Азгаром (председатель «Общества национального спасения Афганистана») и К. Исхакзаем (председатель Национальной посреднической комиссии) З. X. Насери настойчиво убеждал их, что в случае создания в Афганистане переходного режима во главе с Захир Шахом «руководство США пойдет на радикальный пересмотр своей политики по афганской проблеме». Вашингтон, по его словам, будет затем «положительно» воздействовать на Пакистан и оппозицию в плане прекращения войны и окажет помощь в восстановлении страны.
З. Х. Насери добивается проведения демонстраций и митингов в Кабуле и других городах, на которых население должно выразить свою поддержку Захир Шаху и обратиться к нему с просьбой возвратиться на родину. Первое массовое мероприятие намечается провести 13 ноября с. г. в центре столицы. Ожидается, что в нем примут участие жители Кабула и представители различных общественных и политических организаций, поддерживающих идею использования фигуры бывшего монарха в процессе афганского урегулирования. В городах распространяются листовки со специальным обращением по этому поводу.
Среди афганской общественности складывается мнение, что миссия З. X. Насери в целом получит положительный политический резонанс и будет способствовать продвижению вперед процесса урегулирования. Однако это, как считают, во многом будет зависеть от того, насколько серьезно сами власти отнесутся к предложениям и мероприятиям З. X. Насери…» (по материалам советского посольства в Кабуле, ноябрь 1991 г.).
