Текст книги "Трагедия и доблесть Афгана"
Автор книги: Александр Ляховский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 47 (всего у книги 63 страниц)
«Никто не хотел… убивать»
В двадцатых числах января на Южном Саланге начался разыгрываться спектакль, платой за участие в котором были человеческие жизни. Масуду было направлено предостережение, что если отряды ИОАП будут препятствовать выставлению застав правительственными войсками и раздастся хоть один выстрел, то вынужденно будет применена сила. Вся ответственность такого шага возлагалась на Ахмад Шаха. Обо всем этом заранее было предупреждено население. Президент Наджибулла выступил с обращением к жителям Южного Саланга покинуть на это время свои дома.
Сообщение Верховного главного командования Вооруженными силами Республики Афганистан Нашим соотечественникам известно, что с момента провозглашения курса на национальное примирение правительство республики в целях прекращения кровопролития и обеспечения мира установило контакты со всеми оппозиционерами как внутри страны, так и за ее пределами. Кроме того, на территории страны были установлены контакты с командирами групп вооруженной оппозиции и проводились переговоры.
В рамках этих контактов на протяжении последних полутора лет как по афганской линии, так и по линии советского ограниченного воинского контингента в Афганистане были установлены контакты с Ахмад Шахом Масудом, а после подписания Женевских соглашений ему направлялись официальные письма, и контакты укреплялись.
Основное содержание писем компетентных органов РА составляло приглашение к переговорам в целях прекращения войны, недопущения гибели афганцев от рук афганцев и обеспечения мира в стране без каких-либо предварительных условий. До настоящего времени от Ахмад Шаха Масуда на письма компетентных органов Республики Афганистан, несмотря на стремление некоторых командиров его вооруженных отрядов, уставших от войны и желающих идти на переговоры с правительством, прекратить войну, не последовало ясного и конкретного ответа, и, прибегая к различным уверткам и хитростям, он только тянул время.
Его действия и позиция говорят о том, что он не собирается идти на переговоры, а хочет продолжать свою подрывную деятельность, войну и убийства. Так, на протяжении нескольких последних месяцев силами своих вооруженных групп он на магистрали Саланг, являющейся важнейшей жизненной артерией в экономике страны, несмотря на мирные устремления жителей Саланга, грабил транспортные средства, перевозившие государственные грузы и грузы частного сектора, в том числе торговые товары, продовольствие, топливо и другие товары первой необходимости для жителей Кабула и других провинций страны, создавая тем самым многочисленные трудности для кабульцев в снабжении продовольствием и топливом. В результате этих его акций не только разграблены и сожжены перевозившиеся торговые грузы, государственные и частные транспортные средства, но и погибли некоторые водители и пассажиры, следовавшие по этой коммуникации.
Верховное главнокомандование ВС РА вновь призывает Ахмад Шаха Масуда дать на предложения, содержавшиеся в предыдущих письмах компетентных органов РА и советского военного командования, конкретный ответ о проведении переговоров, ощущая свою ответственность за обеспечение безопасности и мирной жизни народа, за снабжение жителей Кабула и других провинций продовольствием, за перевозку грузов торговцев, еще раз самым серьезным образом предупреждает Ахмад Шаха Масуда и его вооруженные группы прекратить разбой и грабежи народного достояния, прекратить, как того требуют интересы народа в этот ответственный для страны период, все виды боевых действий. Верховное главнокомандование ВС РА отдало соответствующим органам вооруженных сил категорическое распоряжение предпринять все необходимые меры и шаги, направленные на пресечение этой подрывной деятельности. Ответственность за отказ мирно решить существующие проблемы полностью ляжет на Ахмад Шаха Масуда, поскольку компетентные органы РА уже использовали все мирные средства в решении этого вопроса.
Выражаем просьбу мирным жителям Саланга и других прилегающих к магистрали районов не допустить разграбления транспортных средств вооруженными отрядами Ахмад Шаха Масуда или самим удалиться из указанных районов, с тем чтобы не пострадать во время действий афганских вооруженных сил. Поскольку разбой и грабеж противен положениям священного Корана и правоверной религии ислам, поскольку жители этого района не должны позволять Ахмад Шаху Масуду грабить транспорт: обворовывать детей, женщин и стариков под предлогом того, что якобы в результате этого оказывается помощь жителям Саланга и Панджшера. Правительство полностью готово на основе отдельных протоколов оказывать систематически необходимую экономическую помощь жителям Саланга, Панджшера и других районов по обе стороны магистрали.
Но это все было только прикрытием. Независимо от действий мятежников активную фазу операции планировалось начать 24 января 1989 г. В район перевала были стянуты значительные силы советских войск, большое количество огневых средств, в том числе и тяжелые огнеметы «Буратино», реактивные системы залпового огня «Ураган», «Град» и т. д. Однако в середине дня 22 января руководителю Оперативной группы МО СССР в РА из Москвы по телефону позвонил бывший в ту пору министром обороны СССР Д. Т. Язов и устно отдал приказ начать боевые действия против отрядов Ахмад Шаха Масуда на сутки раньше. Естественно, это была не его личная инициатива, он сам получил распоряжение советского руководства на этот счет. Остается загадкой: кто настоял на проведении операции на Южном Саланге и дал такое указание?!
Конечно, изменение срока операции, может быть, принципиального значения и не имело. Но к этому времени не были готовы части правительственных войск, которые, правда, нужны были только для обозначения их «присутствия». Они еще только подходили в район Южного Саланга. Пришлось принимать срочные меры для того, чтобы в ночь на 23 января спешно выдвинуть их в район предназначения. Генералы и офицеры ОГ МО СССР в РА, аппарата главного военного советника в Афганистане разъехались по установленным им «точкам», обеспечивая выполнение этой задачи. Мне, в частности, пришлось встречаться с командующим ОГ «Баграм» генералом Беги, который в это время воевать не собирался и находился в Кабуле в своем доме, а также уже вечером беседовать с министром обороны и начальником Генерального штаба ВС РА. В общем, совместными усилиями нам в течение ночи удалось вытянуть отдельные афганские подразделения в район Саланга, и с утра 23 января они начали выдвигаться для занятия сторожевых постов и застав. У нас к тому времени было все готово для проведения операции.
Как утверждалось потом в официальной версии, когда афганские войска начали брать под охрану дорогу, по ним открыли огонь (конечно, это был предлог, а возможно, и провокация). На самом деле рано утром 23 января по сигналу генерала Б. Громова по Панджшеру и примыкающим к нему ущельям сразу был нанесен заранее спланированный авиационный (в том числе и авиацией, базирующейся на аэродромах ТуркВО) и огневой сокрушительный удар, который повлек за собой большие человеческие жертвы и разрушения. Приведу выдержку из оперативной сводки штаба армии второго дня операции:
«24 января наносились бомбо-штурмовые удары авиации, осуществлялись огневые налеты артиллерии и проводилось минирование возможных путей подхода резервов противника.
Началось прочесывание местности от банд противника и выставление на магистрали блоков афганскими войсками. Основные усилия сосредоточиваются на охране мостов, галерей и тоннелей. Местность постоянно простреливается, а в ночное время освещается авиацией и артиллерией. Снеговые и каменные завалы на дороге расчищаются. Магистраль временно закрыта.
Мятежники в результате нанесения по ним ударов деморализованы. В течение суток с их стороны воздействие оказывалось незначительное. Управление бандформированиями нарушено. Постоянно наносимые авиацией и артиллерией удары затрудняют мятежникам возможность восстановить свою боеспособность. Подход резервов бандформирований воспрещается дальними огневыми налетами.
Всего за двое суток боевых действий уничтожено более 600 мятежников, 32 миномета, 15 безоткатных орудий, 46 крупнокалиберных пулеметов, 490 ед. стрелкового оружия, 10 складов, 36 опорных пунктов и 15 автомобилей. Захвачено 17 гранатометов и 190 ед. стрелкового оружия.
В районе Чаугани развернут палаточный городок для приема местных жителей, вышедших из района боевых действий, и оказания им материальной и медицинской помощи. Политработниками войсковых частей проводится работа по разъяснению сложившейся ситуации с разоблачением преступной позиции, которую занял Ахмад Шах.
Наши потери за двое суток – убито 3, ранено – 5 чел.».
Боевые действия на Южном Саланге продолжались примерно трое суток, в результате чего отрядам ИОАП был нанесен серьезный урон. При этом основным методом поражения формирований Масуда, по настоянию командующего 40-й армией генерала Б. В. Громова, чтобы максимально снизить наши потери, избрали нанесение огневых и авиационных ударов по прилегающим к магистрали районам, где отмечалось скопление мятежников.
К сожалению, не обошлось без жертв и среди жителей прилегающих к дороге кишлаков, часть из которых не покинула свои дома опять же под давлением мятежников. Они их использовали как живой щит.
После окончания боевых действий Ахмад Шах прислал в советское посольство в Кабуле письмо (для этого были использованы каналы, по которым осуществлялась связь военного командования с Масудом), в котором пытался очернить советские войска и возложить на них вину за последствия боевых действий на Южном Саланге:
«Господин Воронцов!
Я получил Ваше предупреждение. Последовавшие вслед за ним бомбардировки и те преступления, которые совершили ваши люди на Саланге и Джабаль-Уссарадже, ничего не изменят.
В этой связи необходимо сказать, что позиция советского руководства, которой оно придерживается в последнее время в своих подходах к международным вопросам, и в особенности к афганской проблеме, вселила в нас веру, что новый режим в Советском Союзе изменился по сравнению со своими предшественниками, учитывает реальную ситуацию и хочет, чтобы проблема Афганистана решалась посредством переговоров. Мы также думали, что, как минимум, после десяти лет ужасов войны и убийств советские поняли психологию афганского народа и на опыте убедились, что этот народ невозможно силой и угрозами поставить на колени и заставить что-либо сделать. К сожалению, продолжается ненужное давление, которое вы оказываете для поддержки горстки наймитов, предающих самих себя, которым нет места в будущей судьбе страны. Жестокие и позорные действия, которые ваши люди осуществили на Саланге, в Джабаль-Уссарадже и других районах в последние дни вашего пребывания в этой стране, уничтожили весь недавно появившийся оптимизм. Напротив, это заставляет нас верить, что вы хотите любым путем навязать нашему мусульманскому народу умирающий режим. Это невозможно и нелогично.
Мы надеемся, что новое советское руководство и его ответственные представители в Афганистане будут поступать в соответствии со своими собственными убеждениями, наберутся смелости осознать реальную действительность и действовать в соответствии с ней.
С уважением Ахмад Шах Масуд 7.11.1367[22]22
26.01.1989 г. – Примеч. авт.
[Закрыть] года».
Конечно, можно понять отчаяние и разочарование Ахмад Шаха, 10 следует отметить, что он явно переоценил свои силы и возможности, не проявил гибкость, не прочувствовал ситуацию, не захотел считаться с предложениями советского военного командования и проигнорировал все его предупреждения. Ведь он должен был понимать, что советские войска не могли просто так уйти и бросить на произвол судьбы без охраны магистраль, по которой осуществлялось снабжение Кабула всем необходимым. Поэтому свои заставы они передавали правительственным силам, с которыми они сотрудничали все время пребывания в РА и оказывали им помощь.
Вооруженный конфликт на завершающем этапе вывода, не входил в наши планы. Его просто не удалось избежать. Советское военное командование, не желая кровопролития, до последнего момента надеялось на благоразумие Масуда и его ответственность перед своим народом, но возобладали личные амбиции и непримиримость к режиму НДПА. Были, конечно, и другие причины (главная из них – паталогическая ненависть к нему Наджибуллы и других представителей пуштунского руководства НДПА). В результате пострадали невинные люди. Не последнюю роль сыграло и желание Масуда продемонстрировать свою исключительность некоего «афганского Наполеона», постоянно одерживающего победы. Позже, спустя некоторое время после ухода советских войск, Ахмад Шах будет говорить, что все советские офицеры и генералы были сплошь бездарны, совершенно не умевшие воевать. За все годы боевых действий он якобы не встретил ни одного достойного противника. Моджахедов же Масуд представляет как бойцов, действующих гибко, изобретательно, часто ставящих советские и правительственные войска в тупик. Но здесь Ахмад Шах далек от истины.
Да, конечно, моджахеды могли подкараулить какую-нибудь колонну и сжечь ее, устроить засаду и разгромить небольшое подразделение, провести террористическую акцию и т. п. Впрочем, для этого тоже требовалось определенное мужество и умение. Но в открытом бою они противостоять советским войскам были не в состоянии. Не случайно за годы пребывания в Афганистане ОКСВ многократно овладевал Панджшером. Фактически, как я уже говорил, мы сами в какой-то степени создали из Масуда «национального героя».
А то, что Ахмад Шах пытается выдать за какую-то доблесть и победу тот факт, когда в 1984 г. ему в результате чьего-то должностного предательства (до сих пор не выяснено, чьего именно) удалось завладеть планом советского командования на проведение операции, заблаговременно вывести свои отряды на запасные базы (по словам самого Масуда, он до сих пор хранит эту карту) и тем самым избежать разгрома, еще не означает поражения ОКСВ.
И его сетования на то, что погибло много мирных жителей, – это лукавство.
Он сам сделал их живым щитом и заложниками, когда моджахеды маскировались или прятались среди мирного населения, проводя диверсии и террор. Советские войска наносили в ответ на это огневые удары, от которых страдали и мирные жители. Но так происходит во всех войнах (во время войны в Персидском заливе, например, в начале 1991 г. основные жертвы опять-таки были среди мирных жителей Багдада, Басры и т. д.), кроме того, немало мирных жителей пострадало от рук самих моджахедов при ведении ими междоусобной борьбы.
Не принижая вклада Масуда в мятежное движение, все-таки следует ответить, что, естественно, не те «булавочные уколы», которые наносили мятежники ИОАП, сыграли решающую роль в том, что миссия советских войск в Афганистане окончилась бесславно. Афганскую проблему не удалось решить так, как нам хотелось бы, только потому, что Советский Союз в это время в результате противостояния в «холодной войне» и «перестроечных действий» М. Горбачева сам оказался в критической ситуации.
Однако хочется надеяться, что те трезвые мысли, которые высказывал не раз Ахмад Шах Масуд по поводу сотрудничества с СССР, станут его делами в отношениях с Российским государством в будущем. Это отвечает интересам народов обеих стран. Кстати, многие генералы, офицеры, сержанты и солдаты ОКСВ, находившиеся в январе 1989 г. в Афганистане, одними из первых уже тогда понимали: им не нужен этот «последний и решительный бой». Им, «шурави», незачем больше бороться с оппозицией. Но был приказ! Как к нему отнестись? Ведь давно известно, что армия в своих действиях никогда не руководствуется ничем иным (здравым смыслом, необходимостью и т. д.), кроме приказа. В этом она и отличается от всех других органов. Этим она и уязвима. Являясь важнейшим органом государства, стоящим на его защите, она, например, не смогла предотвратить распада Советского Союза. Ее мощь оказалась невостребованной.
Некоторые «критики» советуют не выполнять такие приказы. Не знаю, может быть, им со стороны, из теплых кабинетов или офисов, видней. Всегда легко давать советы, когда не отвечаешь за последствия их результатов, или задавать вопросы, почему сделали так, а не иначе. Но когда армия начинает выбирать, какие приказы ей выполнять, а какие нет, то она перестает быть армией как таковой, да и кому она такая нужна, сомневающаяся.
Генерал Л. Серебров, находившийся тогда в Афганистане в составе Оперативной группы МО СССР и не раз проявлявший личное мужество в самых экстремальных условиях, с горечью честно рассказывает: «Непростая это была операция 23–26 января 1989 года. Понимая, что мирные жители надежно защищают его от ударов советских войск, Масуд приказал не выпускать из своих владений ни стариков, ни женщин, ни детей. Все выходы из ущелья оказались блокированными многочисленными кордонами. Но люди все-таки прорывались, часто не без помощи советских разведывательных подразделений. И только когда была получена достоверная информация, что в местах предстоящих боев мирного населения не осталось, был отдан приказ на открытие огня.
Размышляю об этом и не могу отделаться от ощущения, что, ограничиваясь таким выводом, не говорю всей правды. Для полной ясности необходимо добавить, что солдаты и офицеры, которые должны были принять на себя последний бой, получив приказ, отнеслись к нему с большой настороженностью. Далеко не все знали истинный смысл предстоящей операции, да и возможности довести до каждого ее значение для обеспечения безопасности выводимых войск и в целом для укрепления позиций правительства Наджибуллы были ограничены. Надо понять моральное состояние исполнителей, тех солдат, кому за считанные дни до встречи с Родиной предстояло вновь проливать кровь.
В то время уже раздавались голоса о неправомерности нашей войны в Афганистане, ее все настойчивей сравнивали с американской агрессией во Вьетнаме, да и сами люди уже задумывались над происходящим. «Что побуждает нас стрелять в простых афганцев?» – все чаще спрашивали мы себя. К тому же страна, которой мы девять лет оказывали разностороннюю помощь и поддержку, лежала в руинах. Разрушали ее все понемногу, ведь стреляли и с той и с другой стороны, но значительная доля вины, несомненно, ложилась на нас.
Нельзя было не видеть и разительную перемену в отношениях населения и воинов афганской армии к советским военнослужащим. Если в начале 80-х взаимные симпатии и дружеские чувства проявлялись на каждом шагу, то перед выводом войск все чаще из уст простых афганцев в наш адрес звучали угрозы и оскорбления (полковник Л. Серебров был начальником политотдела 108-й мотострелковой дивизии, которая первой вошла в Афганистан в декабре 1979 г. – Примеч. авт.). Особенно усердствовали дети, науськиваемые священнослужителями и взрослыми. Конечно же, такая атмосфера тяжким грузом давила на офицеров и солдат и не способствовала боевому настрою. Остро врезались в память слова одного молодого офицера-политработника, прибывшего по делам службы с Саланга накануне операции. Докладывая о настроениях своих подчиненных, он пытался получить ответ на мучивший его вопрос: «Зачем опять кровь?» Насколько мог, я растолковал ему смысл и значение предстоящей операции и при этом добавил, что советское военное командование делает все возможное, чтобы разрешить проблему мирными средствами. На что он ответил: «Я, конечно, все понимаю и постараюсь вселить уверенность в офицеров и солдат своего батальона. Но скажу откровенно, если мне прикажут стрелять, я приказ выполню, но себя прокляну».
Вот с таким настроением шли люди в свой последний бой, и ничего с этим поделать было невозможно».
Что можно к этому добавить? То, что многие командиры, политработники и солдаты тогда были крайне возмущены этим приказом и говорили, что после его выполнения не смогут носить правительственные награды, полученные в Афганистане. И то, что местное население, выходившее из района боевых действий, не принимало от нас никакой помощи, хотя все было для этого организовано (развернуты палаточные городки, пункты обогрева, питания и медицинской помощи).
И то, что мятежники вынесли и уложили вдоль дороги в районе боевых действий на Южном Саланге тела погибших мирных жителей. Разве армии была нужна эта операция? Военные опять стали заложниками амбиций политиков. Вот чем обернулись последние дни пребывания наших войск в Афганистане, а для некоторых военнослужащих встреча с Родиной так и не состоялась, ведь они погибли в этом, абсолютно им не нужном последнем бою.
Сейчас модно осуждать решение на ввод советских войск в Афганистан в декабре 1979 г. как политическую ошибку. Но выводились войска в 1989 г., и, видимо, урок не пошел впрок.
Приказы армии по-прежнему отдавались без учета национальных интересов страны. Их авторы живы, но разве кто-нибудь из них взял на себя ответственность за эти приказы и последствия их исполнения?! Напротив, они поспешили откреститься от Афганистана и от того, что там происходило, взвалив всю ответственность на тех, кто ввел войска и кто давно уже умер. Сами же они остались неподсудными.
