Текст книги "Демонология крови (СИ)"

*38. Ночь перспективных загадок и загадочных перспектив.

Жасмин Эйнштейн некоторое время старалась осмыслить эту фразу (у нее получалось неуверенно, поскольку эмоциональная усталость внезапно потянула ее в сон).

– Ах да… – буркнула она, – …Но как ты без солнца определил, что впереди просвет?

– Просто: навигационные звезды стали видны.

– Ах да, звезды… Юлиан, как у тебя получается разглядеть их?

– Никак. Но на мониторе позеленела опция: корректировка по навигационным звездам. Значит, телекамеры робоцмана видят хотя бы одну базисную группу звезд. Если будет желание, то можно проверить, точна ли спутниковая навигация. Впрочем, точность на данный момент значения не имеет. Достаточно сказать, что мы чуть западнее середины Аденского залива, на курсе ост-тэн-норд.

– А-а… – протянула Жасмин, – …Куда мы придем таким курсом?

– В Индию, в Камбейский залив, через 40 часов, – невозмутимо сообщил Юлиан.

– Тогда это не то. Мне надо на остров Килмиа.

– Уточним: на остров Килмиа, называемый также Абд-эль-Кури или Малая Сокотра?

– Да, именно так.

Получив подтверждение, консультант по ЯД поиграл пальцами на клавиатуре рулевого пульта, задавая робоцману новую цель, и проинформировал:

– Время в пути примерно 10 часов. Тебе лучше отдохнуть на нижнем ярусе.

– И в шторм оставить тебя одного на рулевом мостике?

– Мы уже вышли из жесткого шторма, – спокойно сказал он, – так что я могу рулить без ассистента. Кроме того, я ведь спал всю дорогу от островов Дахлак до пролива Баб-эль-Мандеб. Теперь твоя очередь. Тем более, это твой первый шторм на малой лодке, и ты переутомилась с непривычки.

– Наверное, ты прав, – Жасмин зевнула, – только давай, все-таки, сначала договорим про допустимые изменения человека. Ты говоришь: нет пределов. Но как быть с тем, что от человека ничего не останется?

– В 1968-м Клиффорд Саймак придумал сюжет «Заповедник гоблинов», вращающийся вокруг тезиса об этическом равенстве всех существ, обладающих разумом и эмпатией. Форма тела, число лапок, способ размножения и химический состав, естественный или искусственный генезис

– не имеют значения… – выдав этот монолог, Юлиан замолчал.

– Ну, знаешь, так уж слишком радикально получается!

– Не слишком, – возразил он, – ведь все иные варианты сводятся к нелепому расизму.

– Может, так в философии, – проворчала Жасмин, – но представь на практике этическое равенство с глиняной трехглазой сороконожкой, размножающейся почкованием.

– Я могу представить, хотя это пока неактуально. Пока даже хэгстеры из Snegov-club не выходят за рамки докембрийской биоты.

– Ты дважды сказал «пока», – заметила она, – к тому же, я не знаю, кто такие хэгстеры из Snegov-club, и что такое докембрийская биота.

– Докембрийская биота, – сказал Юлиан, – существовала более 540 миллионов лет назад. Фантастические опыты природы с только что возникшей многоклеточностью. Никакие следующие эры не порождали ничего подобного. Однако, все докембрийские существа обладали нуклеиново-протеиновой биохимией, как все, жившие позже, включая людей. Глиняных сороконожек, в смысле, алюмосиликатных существ, не было даже тогда. По некоторым теориям, на их основе могла строиться марсианская биота, но не земная.

Жасмин Эйнштейн растерянно покрутила головой.

– Надо же, я в шутку сказала, что сороконожка – глиняная. А что насчет хэгстеров?

– Ну, примерно 6 лет назад появился клуб, названный в честь фантаста Снегова, автора космооперы «Humans as Gods», или HaG, отсюда хэгстеры. Еще забавная игра слов: на староанглийском «hag» это самый ужасный сорт ведьм. Они практикуют скрещивание разнородных генных модификаций. В смысле, хэгстеры, а не староанглийские ведьмы.

– А-а… – протянула Жасмин, – …Как это хэкстеры практикуют скрещивание?

– Как межрасовое скрещивание у обычных людей, – пояснил он, – или как межвидовое скрещивание собак и волков, но разнородность намного сильнее. Например: у девочки фрагмент генома гренландской акулы, а у мальчика фрагмент генома морского ежа. Не получается точно предсказать геном и фенотип их потомства, и хэгстеры идут на риск. Неудачи выявляются пренатально, тогда прерывание, и новая попытка после какой-то приближенно рассчитанной генетической корректировки потенциальных родителей.

– Ты шутишь, – предположила она.

– Не шучу.

– Не шутишь? Но зачем они делают это?!

Консультант по ЯД изобразил загадочную улыбку:

– Есть случаи экзотической влюбленности, мотивирующей пару заводить общих детей. Биологически общих. Хэгстеры, как правило, дают такое объяснение. А, возможно, это экстремальная форма любопытства, переходящего в искусство – как импрессионизм в скульптуре. Так считает психоаналитик Юхан Эбо. Если это искусство, то прикладное. Благодаря хэгстерам, или благодаря их методике приближенного расчета генетической корректировки, появились астронавты для миссии «Alkyona».

– Теперь ты точно шутишь! – воскликнула Жасмин.

– Опять не шучу, – он пожал плечами, – детали можно прочесть в National Geographic Magazine, июльский выпуск. Там история Ликэ Рэм и Зенона Пекоша. Консерваторы возмущались, что какие-то мутанты будут представлять людей при первом контакте с внеземной цивилизацией.

– Ясно… И, кажется, теперь мне хватит. Пойду спать на нижний ярус.

– Приятных сновидений, – напутствовал Юлиан Зайз.

Когда Жасмин соскользнула вниз, он решил глянуть в сети новую историю Сокотры и острова Килмиа. Как минимум – узнать, под чьим контролем эта 20-мильная каменная сосиска, торчащая в середине пролива между Африканским рогом и большим островом Сокотра. Формально все острова Сокотры принадлежали Йемену, а на Килмиа, самый близкий к Африке, распространялись претензии Сомали. Практически Йемен и Сомали существовали только на бумаге, а за Сокотру спорили, выражаясь в стиле журналистов-стрингеров: шиитские экстремисты Южного Йемена, сомалийские пираты Пунтленда, суннитские тираны Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратов, а также мафиозные группировки, связанные с различными нубийскими племенами. Это было частью 100-летнего спора за «бутылочное горлышко Красного моря» – пролив Баб-эль-Мандеб, плюс острова Ханиш с севера и порт Аден с востока. Сокотра в этом раскладе считалась позицией контроля моря от Африканского рога до входа в Аденский залив.

Между «суннитскими тиранами» существовал, якобы, договор о совместной оккупации «бутылочного горлышка», при котором эмиратам доставалась Сокотра, а саудовцам все остальное. Как обычно, на практике сначала все шло гладко, затем – не очень, а дальше планы поломались. Привычный мир провалился в трясину гибридной войны с очагами на трех континентах. Сдержки и противовесы полопались, ООН вошла в полосу реформ и застряла в них, ставки центральных банков взлетели от угрозы гиперинфляции, рынки инвестиций поразила великая финансовая засуха. Мировые мегапроекты зависли, поток гуманитарной помощи в зону Африканского рога обмелел, отчего рухнул барьер между простым бандитизмом и войной. В «бутылочном горлышке» вспыхнули все локальные войны, какие можно вообразить. Мировой черный рынок был переполнен оружием, не только привычным, но и новым, порожденным горячими фронтами в Средней Евразии.

Оккупационным силам Саудовской Аравии и ОАЭ пришлось частично отступить с уже занятых земель, но саудовцы удержали острова Ханиш, эмираты – Малую Сокотру. Это означало возможность продолжения при удобном случае. Нефтяной ресурс делал ОАЭ оазисом стабильности, что привлекало союзников и улучшало их позиции не только в рыхлом коалиционном правительстве Большой Сокотры, но и вообще в новом мировом порядке, контуры которого уже вырисовывались. Но 6 лет назад грянул Вандалический кризис. Накопив огромную энергию в резонаторе между Западной Европой и Северной Африкой, он выплеснулся через Красное море в Индийский океан. Он лишь по дороге зацепил «бутылочное горлышко», но этого хватило, чтобы тотально опустошить берега Аденского залива. За несколько месяцев исчезли полтора миллиона жителей портовых городов и малых селений. Ранее казалось: туземцы демографически неуязвимы – они за несколько поколений адаптировались к хронической войне и крайней нищете. Однако, нашелся предел адаптации. Но как это случилось? Аналитики не давали комментариев, конспирологи ликовали, а пустыня флегматично возвращала свое, слизывая песчаными языками следы несостоявшейся цивилизации обоих берегов Аденского залива.

Все изложенное Юлиан знал, но сейчас его интересовали детали в отношении Сокотры. Некоторые вещи нашлись в сети среди независимых экономико-политических обзоров. Опустошение берегов Аденского залива было лишь косвенно связано с вандалическим кризисом, но таких косвенных следствий было немало. В частности – фудотрон между Мадагаскаром и Сейшелами. В частности – несколько рурфабов на Мадагаскаре. И еще несколько таких частностей – радикально изменили политическую тектонику на западе Индийского океана (включая регион вокруг Аравийского полуострова). Расклад теперь потерял всякую предсказуемость, что снизило интерес правительства ОАЭ к Сокотре, и случилась продажа военно-логистической инфраструктуры на Килмиа (Малая Сокотра) весьма дешево дружественному инвестору (выступавшему через безликую оффшорную компанию). В принципе, когда-нибудь из этого мог получиться хороший туристический центр. Хотя, странные и пугающие события в Аденском заливе создали региону плохой имидж. Просто из любопытства, Юлиан глянул конкретику «о странном и пугающем».

Журналисты-стрингеры грузили публике эксклюзивные репортажи с самыми нелепыми страшилками: плезиозавры, русалки, вампиры, разумные медузы – людоеды, и морские цыгане – похитители детей. Последние две страшилки не были абсолютно сказочными. Термином «smart-medusa» обозначался класс малых морских мин, которые, конечно, не пожирали людей, а разрывали в клочья, однако с точки зрения людей это без разницы. Этноним «морские цыгане» в колониальную эпоху придуман для малайских лодочных кочевников, не имеющих отношения к обычным цыганам. Так или иначе, их ареал на противоположном краю Индийского океана, и откуда им взяться в Аденском заливе?..

…Хотя (тут Юлиан Зайз припомнил этнографии) в неолите малайские и полинезийские племена на каноэ пересекли Индийский океан и заселили Мадагаскар. У морских цыган сейчас почти такие же каноэ (историю мореходства в азиатско-тихоокеанском регионе Юлиан знал достаточно хорошо, чтобы утверждать это). Значит, морские цыгане могли добраться за три недели от своего ареала до Аденского залива. Это теоретически. Если практически, то более вероятно, что страшилка о морских цыганах взята журналистами-стрингерами с потолка, как страшилки о плезиозаврах, русалках и вампирах. Ясно, что журналисты располагают несколькими свидетельствами персонала торгового флота и видеозаписями, на которых можно различить характерные лодки-каноэ с аутригерами. Только в XXI веке это не доказательство, ведь свидетельства легко купить, а видеоряд состряпать на компьютере. Был скандал 2012, когда Animal Planet и Discovery Channel показали псевдо-документальный фильм о русалках. Так что не надо верить медиа…

…Тут, под влиянием истории трансокеанского заселения Мадагаскара, мысли Юлиана машинально перепрыгнули на прото-шумерский артефакт. Что если совместить прото-шумерскую мушабэл и полинезийские кохау ронго-ронго (говорящие дощечки острова Рапа-Нуи)? Великая дуга малайско-полинезийских миграций тянется через два океана: Индийский – от Борнео до Мадагаскара и Тихий – от Борнео до восточных архипелагов Полинезии, связанных маршрутом Кон-Тики с побережьем Южной Америки. Рефлекс яхтсмена шепчет: надо замкнуть кругосветку, пройдя 5000 миль от Мадагаскара мимо южной оконечности Африки, через Атлантику и пролив Дрейка. Хотя, здравый смысл возражает: идти на каноэ навстречу Субантарктическому вееру, который формируется Циркумполярным и Бенгельским течением – это моряцкое харакири. Но (не сдавался рефлекс яхтсмена) каноэ народов Океании умеют проходить сквозь ураганы. Кон-Тики (практически первобытный) сумел пройти сквозь два тихоокеанских шторма…

…Констатировав, что этот внутренний диспут зашел в тупик, Юлиан черкнул месседж Аслауг, полагая, что она (будучи совой в смысле режима дня) еще не спит. Угадал, что характерно – и месседж сразу был переведен в формат видео-звонка.

После состоявшегося позавчера очередного беспилотного старта с полигона Харруба к орбитальной верфи с грузом для миссии «Alkyona», экспертный персонал, разумеется, релаксировал. В частности, Аслауг Хоген креативно развлекалась в античной деревне Толмейта (между Аполлонией и Бенгази) на площадке дансинга «Кратер Птолемея». У ночных дансингов есть свойство сводить случайных людей, и Аслауг склеила там 103-летнего дядьку, с которым она сразу познакомила Юлиана.

Вообще-то некорректно было бы сказать, что Филипп Уэллвуд, профессор эксплитики Восточно-Средиземноморского университета (EMU) это совсем случайный человек. В кампусе Фамагусты он соседствовал с Вальтером и Кристиной Штеллен, и с Ашокой и Тилини Нарликар. Для случайности – слишком много общих знакомых. Хотя – планета маленькая и круглая, так что общих знакомых можно считать случайным совпадением. Профессор выглядел вдвое моложе номинального возраста, и при этом вел себя слегка растеряно. В частности, он не знал, как тут воспринимают близкий флирт с девушкой, у которой есть другой парень – и видео-звонок Юлиана и пояснение Аслауг о том, кто это, вывели его в этический вакуум. Мимика выдала его, и Аслауг тут же отреагировала:

– Фил, тебе совершенно не надо играть любовника за портьерой из пьесы Шекспира.

– У Шекспира, вроде, нигде нет любовников за портьерой, – заметил Юлиан.

– Не, важно, – Аслауг махнула рукой, – я имела в виду…

– …Ясно, – Юлиан улыбнулся, – видишь ли, Фил, хиппи времен Beatles это пуритане по сравнению с аргонавтами. Ты, конечно, помнишь тех хиппи. Лето любви и все такое…

– Юлиан! – тревожно окликнула Аслауг.

– Что? А… Черт… Извини, Фил, я не собирался лезть в интимную тему памяти.

– Нет-нет, все ОК. Я не стесняюсь дыр в памяти от геронтореверса. Разве что, в особых случаях, которые действительно интимные.

– Вот в этом как раз абсолютно нечего стесняться! – тут Аслауг покрутила ладонью над головой, видимо иллюстрируя надуманность стеснения.

– Я вообще сейчас не понял, – признался консультант по ЯД.

– У Фила был огромный перерыв в сексе… – невозмутимо пояснила Аслауг, и добавила просто для ясности, – …До сегодняшнего дня.

Юлиан Зайз снова улыбнулся и констатировал:

– Тогда действительно нечего стесняться.

– Уф… – профессор Уэллвуд шумно выдохнул, – …Кажется, я начал понимать значение фразы: «хиппи времен Beatles это пуритане по сравнению с аргонавтами».

– Отлично! – Юлиан хлопнул в ладоши, – А как насчет упражнения на эрудицию?

– Выкладывай! – лаконично предложила Аслауг. И тогда он выложил свои отрывочные размышления: начиная от морских цыган и заканчивая первобытной кругосветкой. Это вызвало длинную задумчивую паузу за столиком в дансинге. Профессор даже хлопнул рюмку чего-то крепкого. И это оказалось весьма кстати, чтобы смело озвучить мысль:

– Знаете, друзья, по-моему, идея кругосветки в эру до оледенения объясняет так много парадоксов, что ее надо рассматривать всерьез.

– Это какие парадоксы? – полюбопытствовала Аслауг.

– Это, – пояснил он, – парадокс доантичных карт мира с изображением Антарктиды, это парадокс сходства первобытного пиктографического письма в регионах вдоль полосы возможной кругосветки, и это общность генетических фрагментов у людей, домашних животных и культурных растений. И еще всякое по мелочи. Проблема же самой теории устойчивого кругосветного маршрута той эры лишь в одном участке: через Атлантику.

– Через Атлантику с выходом в Тихий океан, – уточнил консультант по ЯД.

Филипп Уэллвуд утвердительно кивнул.

– Да, разумеется, через Атлантику с выходом в Тихий океан. Это важно. Вопрос: каким образом первобытные тростниковые парусники двигались против Циркумполярного и Бенгельского течений? Ответ, на мой взгляд, таков: они двигались не против, а по. Это маршрут с запада – на восток. А с востока – на запад маршрут шел по северному хвосту Бенгельского течения вдоль Намибии, Анголы и Конго. Далее по Южному пассатному течению, мы поворачиваем из Гвинейского залива на запад, и достигаем Бразилии. Там маршрут ветвится. Можно пойти вдоль берега на юг по Бразильскому течению, откуда переход через Магелланов пролив в Тихий океан сложен, однако не безнадежен.

– Реальный вариант, хотя длинный, – оценил Юлиан, – это похоже на схему маршрутов европейских каравелл в Карибское море на запад по Северному пассатному течению, а обратно на восток по Гольфстриму и Северо-Атлантическому течению.

– Да, я применил эту аналогию, – сказал профессор, – и есть еще нечто: на бразильском ветвлении можно пойти на север, по Гвианскому течению. По дороге окажется сначала дельта Амазонки, судоходной до самых Анд, затем Карибское море. Панамский канал, разумеется, еще не построен, но по реке Сан-Хуан можно пройти до озера Никарагуа и переместить лодки волоком до Тихого океана. Там перешеек 20 километров. И кстати, возвращаться из Карибского моря им приходилось Северо-Атлантическим маршрутом, отсюда объяснение древнейших артефактов на Азорских островах.

Снова случилась длинная пауза, и профессор успел хлопнуть еще рюмку. Аслауг очень внимательно рассмотрела на телефоне карту Южной Америки, и спросила:

– Фил, а можно как-то по притокам Амазонки достичь озера Титикака?

– Это намек на тамошние тростниковые лодки? – спросил он.

– Да. Тур Хейердал, вроде, полагал, что лодки в Шумере, в Египте, и на озере Титикака строились по одинаковой технологии.

– Ответ такой: сейчас нет, но в период, о котором мы говорим, существовало огромное пресноводное море Балливиан, куда входила и Титикака и еще два озера. Возможно, из Балливана в то время брали начало некоторые судоходные притоки Амазонки.

– Рик и Нэн Шушнигг офигеют от радости! – уверенно предположила Аслауг.

– А кто это? – спросил он.

– Это парочка альтернативных археологов из Тироля, они заразили нас темой мушабэл.

– Теперь меня тоже, – произнес 103-летний профессор эксплитики, и его серьезный тон вызвал у собеседников чувство, что теперь тема обречена на грандиозный успех или, в крайнем случае, на грандиозный околонаучный скандал.

…

…