Текст книги "Жабы жаждут (СИ)"
Автор книги: Александр Розов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 27 страниц)
46. Горшочек братьев Гримм с бесконечной кашей без кнопки OFF.
Полдень 3 июля. Морская ферма Лаломена, веганская траттория «Пагода лемуров».
Ядро фермы Лаломена – семерка платформ-энергоблоков с гирляндами светильников, спускающихся до самого дна, с системой подачи фосфатов, и системой интенсивного перемешивания, было отгорожено периметром мелкоячеистой сетки. Конечно, это не изолировало зону высокой концентрации водорослей от открытого океана, но отчасти сдерживало их расползание. Вокруг периметра дрейфовали корабли в ожидании своей очереди не погрузку или разгрузку. Там же на разнообразных баржах были размещены жилищные и рекреационные объекты, включая, разумеется, человеческое питание. Тутважно отметить: аргонавты не признавали пищевых догматов, и любая идеологически маркированная диета считалась в их среде чудачеством (это в лучшем случае). Но два исключения все же были. Во-первых: признанный бан на поедание разумных существ (каковыми тут считались люди, их домашние питомцы, а также киты и дельфины). Во-вторых: уважительное отношение к веганству, как к личному чудачеству основного инвестора океанской вертикальной плавучей фермы – Оуэна Гилбена.
Благодаря второму исключению тут появилась плавучая веганская траттория «Пагода лемуров», причем стала самым ярким элементом рекреационного ландшафта. Вообще, здешние кафе и пабы были обычными малыми баржами или паромами, прошедшими функциональную переделку. Но «Пагода лемуров» была построена специально, чтобы проявить симпатию к Гилбену. Это была действительно пагода на объемной решетке поплавков, позволяющей почти исключить качку. И лемуры тут были настоящие, хотя немного модифицированные для жизни на лодках посреди океана. Ходили шутливые слухи, будто генная модификация требовалась также, чтобы лемуры не передохли от дегустации стряпни веганского шеф-повара Коннелли. Названный шеф-повар как это понятно из фамилии, был ирландцем (что провоцировало намеки на ирландское рагу, воспетое Джеромом). До аргонавтинга Коннелли не занимался поварским бизнесом, однако отметился в смежной отрасли: сидел в тюрьме за изготовление психотропных веществ из растительного сырья. Так или иначе, тут Коннелли превратился в эксперта пищевой инженерии гибридных блюд из водорослей и мадагаскарской фито-экзотики, завозимой в ходе меновой торговли с береговыми аграриями. Лемуры, кстати, ели его кулинарные произведения, и выглядели здоровыми. Подобно кошкам, они слонялись в обеденном зале траттории, гордо задрав пушистые полосатые хвосты, и благосклонно дозволяли посетителям почесывания за ушком или поглаживания по спинке.
Впрочем, Оуэна Гилбена (прибывшего на ферму Лаломена сегодня в полдень) больше поразили не лемуры, а киты. Он был готов увидеть тут дельфинов, но не 50-футовых гигантов, лениво кружащих по акватории, и отфильтровывающих креветок, которые в немыслимом количестве жировали на изумрудно-зеленой взвеси микро-водорослей.– Как киты попали сюда? – удивленно спросил он у Эрика, после того, как был выбран подходящий отгороженный столик в углу.– Это хампвейлы, – ответил журналист, – то стадо, которое издавна паслось севернее, в Аравийском море, но теперь переместилось сюда, вслед за перемещением своей пищи: креветок и мелкой рыбы. Мелкая океанская фауна мигрирует к ферме Лаломена, ведь концентрация микро-водорослей тут выше, чем в любой другой акватории.– А нет ли риска, что киты запутаются в сетях периметра? – обеспокоился миллиардер.– Вероятно, нет. Тут сети с креплением вверху и внизу, они не провисают. – Я вижу, Эрик, вы изучили обстановку.– Да, Оуэн, разумеется. Это основа полевой журналистики.– Когда соберетесь секретничать, просто скажите, и я смоюсь, – предложила Ханка. – Э-э… – Гилбен замялся… – Вообще-то я сразу хотел бы приступить к делу.– А я тогда сплаваю в фольклорный паб! – она выскользнула из короткого джинсового комбинезона, – Эрик, звякни, когда вы рассекретитесь и решите пообедать.
Она постучала пальцем по браслету-коммуникатору, затем энергично оттолкнулась от парапета и плюхнулась в воду. Еще через секунду она ушла в глубину. Гилбен, слегка удивленный, подошел к парапету, и попробовал разглядеть ее в воде. Примерно через минуту он взволнованно спросил у журналиста: – Куда пропала ваша девушка?– Просто, она нырнула и поплыла под водой. Ханка хороший фридайвер.– Э-э… Насколько хороший фридайвер?– Достаточно хороший, чтобы доплыть под водой до паба «Рогатый гиппопотам».– Э-э… Где этот паб?– Вот, – журналист показал рукой в сторону баржи, дрейфующей на расстоянии около четверти километра от «Пагоды лемуров».– Джентльмены, ваши коктейли! – объявила темнокожая официантка (явно аборигенка Мадагаскара), и протянула им поднос с двумя стаканами: безалкогольный мохито для миллиардера-вегана и простой джин-тоник для журналиста.– Misaotra, ramatoa, – поблагодарил Эрик.– Azafady, tompoko! – ответила она, и удивленно спросила, – malgasian miteny ve ianao?– Kely – сказал он.
Официантка подарила Эрику очаровательную улыбку и, пританцовывая, удалилась по направлению к кухне. Оуэн Гилбен задумчиво подвигал нижней челюстью и спросил:– Вы что, знаете малагасийский?– Немного, – ответил журналист, – просто, я в детстве запал на мультик «Мадагаскар».– Ваша девушка уже доплыла! – констатировал Гилбен, глядя в сторону паба «Рогатый гиппопотам», и добавил, – кстати, почему у паба такое странное название?– Это вольный перевод названия фермы, – пояснил Эрик, – ведь Лаломена, это монстр, фигурирующий в мифах Мадагаскара, и похожий на рогатого гиппопотама. Сто веков назад, когда Мадагаскар был более обводненным, такие звери обитали там в зарослях тростника вдоль речных берегов.
Миллиардер сделал глоток своего безалкогольного мохито, и предложил:– Давайте перейдем к делу. Я прочел ваше письмо по проблеме экстренного PR. И мне нравится идея показать этих замечательных дельфинов, китов, морских черепах. Люди любят таких существ. И мне очень понравилась идея объявить о возможности замены хлопчатника. Освобождение площади, равной Германии, от аграрной деятельности, от токсичных стоков разных инсектицидов и прочих химикатов. Прекратить отвод рек на поливные цели. Восстановить лесные экосистемы. Людям нравятся такие проекты. Но, знаете, Эрик, меня беспокоит агрессивная часть ваших предложений. Я имею в виду те последствия выхода компании HortuX из проекта Лаломена, которые вы изложили. По существу, это шантаж, а люди не любят шантаж. Вы понимаете?– Да, – Эрик кивнул, – я понимаю. Никто не любит шантаж, но не вы первый начали. В данном случае, шантаж уже применен к вам. Кроме того, я не предлагаю делать вас и компанию HortuX источником угрозы. Все наоборот: надо показать вас стражем у края технократической пропасти. Как во всемирно известном романе Сэлинджера.– У края технократической пропасти? – Оуэн Гилбен покачал головой, – Люди вряд ли поверят. Конечно, ферма Лаломена выглядит грандиозно, я даже не ожидал, что увижу подобное. Но вид у нее мирный. Не то, что у металлургических комбинатов в Азии, с которыми обычно ассоциируется технократическая угроза окружающей среде.– Вы еще не были внутри периметра, – ответил журналист.– Это где подводные гирлянды светильников? – спросил Гилбен.– Да, именно там.– А-а… Что там страшного? Само свечение, вроде, выглядит безобидно.– Давайте съездим туда вместе после обеда, – предложил журналист.– А-а… Что я увижу?– Просто, Оуэн: вы УВИДИТЕ.
Гилбен глотнул еще мохито, и решительно хлопнул в ладоши.– Ладно!.. А на чем туда ездят?– Обычная аэролодка-глиссер, чтобы аккуратно проезжать над сеткой-ограждением. Я попрошу Ханку, чтобы она взяла такую на стоянке паба, когда приедет обедать.– Взяла, в смысле арендовала? – спросил Гилбен.– Просто взяла, – сказал Эрик, – тут это как тележки в супермаркете. Никто не возится с грошовой арендой. Вы, наверное, видели экономический отчет за месяц.– Я видел. 150 миллионов долларов выручки. Еще там говорится о бесплатном пароме, организованном для рыбаков с Мадагаскара. Это действительно так?– Да. Видите ли, большая часть рыбы ушла из той акватории в акваторию Лаломена, и рыбаки просто лишились бы дохода. Насколько я понял, вы согласовали этот ход.– Действительно, я согласовал. Это принцип социальной ответственности бизнеса…
Тут миллиардер сделал паузу, и продолжил с повторения той же фразы:… – Это принцип социальной ответственности бизнеса. С одной стороны. Но это очень похоже на коммунизм. С другой стороны. И это будет следующая волна черного PR.– Коммунизм? – иронично-скептическим тоном отозвался журналист, – Этак бесплатные тележки в супермаркете, и бесплатный сахар на столике в кафе тоже вроде коммунизм.– Красивый ответ, Эрик, но фокус в масштабе ситуации. Одно дело – сахарница в кафе, другое дело – 8 миллионов тонн питательной биомассы в месяц по бросовой цене. Мне хочется понять: сейчас ферма Лаломена действительно работает лишь на полпроцента максимальной продуктивности, или это трюк в отчетности здешних менеджеров?
Журналист совершенно искренне удивился:– Извините, Оуэн, но вы ведь исходно финансировали проект именно под этот график продуктивности. Я читал краткую характеристику проекта, там на июнь было заявлено полпроцента максимальной продуктивности, на июль – один процент, далее… – …Я знаю, – перебил Гилбен, – но я был уверен, что в проекте Лаломена, как в любом современном wow-стартапе, сделано представление желаемого, как достижимого.– А-а… – протянул журналист, – …Кажется, я понимаю, почему не был достроен новый пищевой гипер-комбинат компании HortuX для переработки GM-водоросли в субстрат веганской кулинарии. Вы не предполагали выполнения плана продуктивности фермы.– Разумеется, я не предполагал! Никто не предполагал. Сейчас так не делается бизнес!– Подождите, Оуэн, а как же ваша идея накормить всю Африку веганской пищей?– Эрик, вы не понимаете! Так делается бизнес. Требовался большой красивый план для получения инвестиционного банковского кредита на несколько миллиардов долларов. Осуществление проекта вовсе не должно соответствовать этому плану. Представьте на минуту, что хотя бы половина тех великих проектов, под которые взяты миллиардные кредиты, начиная с 2010-х, развивались бы по плану-заявке! Мировая экономика уже утонула бы в дешевой зеленой энергии, в дешевом экологически-чистом транспорте, в дешевой пище по новым биотехнологиям, в дешевом сырье с Луны или с астероидов. Производства были бы роботизированы, и 90 процентов людей потеряли бы работу. А средняя продолжительность жизни людей значительно превысила бы 100 лет. Если бы дирекции инвестиционных банков и финансово-инновационных фондов полагали, что проектируемые инновации реалистичны, то они не дали бы ни цента. Только психопат станет намеренно стрелять себе в ногу! Они кредитуют инновации именно потому, что уверены: план-заявка не реализуется в серьезной мере, и не создаст угрозу устойчивой мировой экономике. Моя компания имела превосходную репутацию, но теперь!..
Миллиардер не стал договаривать фразу, допил мохито, и поискал взглядом, куда тут поставить пустой стакан. Оба собеседника так и продолжали стоять у парапета. Эрик, удивленный такой откровенностью, но не содержанием откровения, допил свой джин-тоник, взял пустой стакан у своего визави, и поставил оба стакана на стол.– Теперь вы поняли, – констатировал Гилбен.– Да, Оуэн, вы популярно и кратко объяснили мне правила современного официально-цивилизованного бизнеса. У меня до этого было размытое представление. Теперь мне следует функционально дополнить предложение по обсуждаемой проблеме.– Было бы здорово! Я внимательно слушаю вас, Эрик. – Дополнение следующее. Поскольку остановить ферму Лаломена невозможно…– …Что, вообще никак невозможно?– Не то, что вообще никак. Теоретически, если начать термоядерную войну…– Нет-нет, Эрик, термоядерная война, это плохая бизнес-идея. Излагайте, как начали.– Дополнение представляет собой стартап супер-инновационного типа, – предупредил журналист, – возможно, это покажется избыточной экзотикой.– Итак? – требовательно отреагировал Гилбен.
Тут Эрик Лафит на несколько секунд усомнился в своем экспромте, родившемся, пока миллиардер объяснял азы финансирования инноваций в большом бизнесе. Но, раз уж начал, надо договаривать, и журналист объявил:– Марсианская миссия OOGG, известная как проект Bifrost, предполагает колонизацию Марса, хотя не так явно, как было у SpaceX в проекте Interplanetary Transport System. В любом таком проекте колонизации, ключевой пункт: терраформирование планеты...– …Стоп! Вы предлагаете мне заняться терраформированием Марса вместе с OOGG?– Извините, Оуэн, но я не договорил.– Э-э… Ладно, я слушаю дальше.– Терраформирование, – продолжил журналист, – предполагает уплотнение атмосферы Марса, чтобы земные растения могли брать оттуда углекислоту, и выделять кислород. Условия для растений предполагают наличие воды, это учтено у всех, однако, земная практика фермерства учит, что нужны еще удобрения, включая органические. Тоннаж органических удобрений для доставки на Марс исходя из масштаба задачи…– …Стоп! Вы предлагаете мне заняться экспортом биомассы с этой фермы на Марс?– В общем, да. Это позволит устранить излишки кормов и продовольствия, а когда-то в будущем получать ренту с наиболее плодородных участков Марса. Чтобы создать там участок размером с Канаду, потребуется 30 триллионов тонн биомассы. Вероятно, эту биомассу надо будет переработать в обезвоженный компост для экономии топлива при межпланетной транспортировке. Придется решить еще ряд технических вопросов…
Миллиардер внезапно поднял руки над головой, и объявил:– Превосходно! Я покупаю эту идею. Вы – журналист, я – инициатор проекта. Сделаете интервью со мной, в формате для NatGeo. О цене договоримся прямо сейчас.– У-упс… – машинально выдохнул Эрик, ожидавший разных вариантов реакции, но уж точно не такой.– Такая сумма устроит вас? – спросил миллиардер, показывая ему число, которое успел набрать на экране смартфона, – Это за идею и за мое интервью для NatGeo. Интервью желательно сделать до девяти вечера, чтобы попало на обновление сайта в полночь.– Сделаем, – Эрик кивнул, – но, я должен предупредить, что идея неосуществимая.– Само собой, – Гилбен улыбнулся, – я ведь только что объяснил вам суть бизнеса. И не называйте эту идею «неосуществимой». Правильно называть ее «креативной».– Я учту это в интервью, – ответил Эрик, не в силах скрыть иронию.– Превосходно! – снова сказал Гилбен, – А теперь пора пригласить вашу девушку, всем вместе пообедать, и затем поехать, посмотреть, что там внутри периметра фермы.
47. Типизация сверхцивилизаций: почему жабы жаждут звезд.
Ночь с 3 на 4 июля. Морская ферма Лаломена, арт-кафе «Hubble forever».
Это арт-кафе было создано путем малого портового буксира, условно стилизовано под старую обсерваторию, и снабжено телескопом с 20-дюймовым рефлектором в рабочем состоянии, а над стойкой висел макет знаменитого космического телескопа «Hubble».Обычное гульбище тут уже завершилось. Сейчас о нем напоминали лишь четыре тела, хаотично валяющиеся на невообразимо-широком лежбище в углу, и время от времени мелодично всхрапывающие. Хотя, бармен был на боевой позиции – такой колоритный субъект, будто сошедший со страниц исландской саги. Увидев вошедшую парочку, он вышел из-за стойки, и дружески облапил сначала Эрика, затем Ханку.– Наконец-то добрались! Я думал, вы появитесь сразу после полуночи. Вы пропустили классное шоу – пляски на выбывание под ретро Лунного года. Эти вот вырубились, не отходя от танцпола. – Оттар, а они в порядке вообще? – с сомнением спросила Ханка, глядя на четыре тела.– Да. Просто они в перерывах набрались туевого шнапса через соломинку.
Эрик пригляделся к телам и объявил свою оценку:– К рассвету выйдут из нирваны.– Даже раньше, – сказал Оттар, и добавил, – а ты зарядил такое интервью с нашим топ-инвестором, что публика тут ржала и каталась по полу, услышав про яблони на Марсе.– Это не я придумал, это Рэй Брэдбери, «Зеленое утро» из «Марсианских хроник».– Э, нет! – бармен постучал кулаком по стойк, – У Брэдбери там просто деревья.– Вообще-то Оттар прав, – заметила Ханка, – яблони на Марсе это из старого кино.– Из кино «Мечте навстречу», – уточнил бармен, – уж я-то знаю эпос Космический эры. – Признаю, был неправ, – Эрик изобразил посыпание головы пеплом.– То-то же, – одобрил Оттар, и налил три кружки напитка болотного цвета, – что вы так смотрите? Это авторский эль из местного водорослевого сырья.
Авторский эль оказался ничего себе. Конечно, не уровень призового пива, и изрядный привкус йода, зато новые вкусовые ощущения.– Годное пойло! – сказала Ханка.– Название нужно, – добавил Эрик– Ха! – Оттар снова постучал кружкой по стойке. – Я уже придумал: «Гамма жабы».– Хм… – Эрик почесал в затылке, – …Почему Гамма?– Тут вкусовая гамма, вот почему! – А жаба, это из-за цвета? – предположила Ханка.– Да, из-за цвета тоже, однако главное, это в честь жаб, которые жаждут. Ну, эта ваша подружка– кореянка поет (тут Оттар кое-как спел из рэп-Z-рэйв баллады Чоэ Трэй):
…Поэтому жабы не сидели в ящике, сделанном из слов «надо».Поэтому жабы жаждали звезд… Подумай над разницей.Поэтому жабы дотянулись до звезд. Вот как на самом деле устроен мир...
Ханка одобрительно покивала головой, и отхлебнула авторского напитка, Оттар тоже приложился к кружке, повернулся к Эрику, и произнес:– Вот, если ты заделался таким научно-популярным журналистом…– …Не глумись, – буркнул Эрик.– Я не глумлюсь. Ты, наверное, прочел много всякого, чтобы зарядить такое интервью, следовательно, ты в теме.– Отчасти да, я в теме, и что?– Вот что: твое мнение интересно. Как, по-твоему, получаются сверхцивилизации? – Как получаются? – переспросил журналист, – Вот, черт! Я как-то не задумывался. По шкале Кардашева, если цивилизация генерирует более 100 петаватт, то она считается сверхцивилизацией. Человечество пока генерирует в десять тысяч раз меньше.– Я знаю про эту таблицу, – Оттар махнул рукой, – но меня интересует смысл: ЗАЧЕМ цивилизация начинает генерировать такую прорву энергии? Для полного изобилия на планете с нужно около одного петаватта, вроде так пишут парни, которые считали.
Журналист посмотрел на свет сквозь кружку с гаммой жабы.– Может быть, любая сверхцивилизация занимает сотни планет. Энергии в расчете на единичную планету получается не такая огромная.– Ну, нет! – Оттар шуточно погрозил пальцем, – Я помню таблицу Кардашева. Там ясно сказано, что 100 петаватт, это для сверхцивилизаций типа-I, у которых пока всего одна базовая планета. Для типа-II, у которых база это вся система своей звезды, уже другое значение мощности: в миллиард раз больше. Для типа-III вовсе запредельные цифры. – Ладно, – сказал Эрик, – значит, сверхцивилизация расходует энергию в основном не на планете или планетах, а в космосе. – Про космос, – встряла Ханка, – кое-кто обещал показать нам Марсианские каналы.– Обещал и покажу, – отреагировал Оттар, – Марс появится в нашей полусфере в 3 часа после полуночи, так что чуть-чуть времени еще есть. Я поставил будильник, чтобы не пропустить… Эрик, зачем сверхцивилизации расходовать столько энергии в космосе? – Есть, например, красивый старый проект звездолета «Дедал», – ответил журналист.
Бармен поднял ладонь и изобразил пальцами V – victory.– Знаю. Это еще в 1970-х придумано в Британском Межпланетном обществе.– Точно, Оттар! Так вот чтобы за год разогнать этот корабль массой 500 тонн до 90 процентов скорости света требуется движок мощностью примерно 1 петаватт.– Ух, адская хрень… Что, реально, для одного корабля?– Да. Для одного корабля.– Ну, если так, то ясно, зачем генерировать столько энергии.– Эрик, – снова встряла Ханка, – а сколько и какого топлива надо залить в этот корабль, чтобы хватило для разгона?– Для такого разгона – не знаю, – ответил Эрик, – в проекте был разгон до 12 процентов скорости света, и «Дедал» требовал загрузки 50.000 тонн термоядерного топлива. Про разгон до 90 процентов придумала известная тебе Фанни Шо. Движок Шо работает на межзвездном водороде, плотностью около нанограмма на кубический километр. Этот движок собирает ионы водорода магнитным полем в радиусе 300 километров, а затем разгоняет их, попутно превращая в гелий, и направляет назад как реактивный поток. В детали я не вникал, там очень заумная физика. Но Фанни полагает, что инопланетные сверхцивилизации типа-I перемещаются на кораблях с именно такими движками. – Круто! – с уважением произнес бармен.
В этот момент одно из тел на лежбище заворчало, зашевелилось, поднялось на ноги, и оказалось девушкой, скорее всего, уроженкой Южной Европы, примерно ровесницей Ханки. Бармен немедленно выполнил церемонию знакомства:– Гэтти, это Ханка и Эрик. Ханка, Эрик это Гэтти. – Привет! – буркнула Гэтти, – Я здорово набралась, да?– Похоже на то, – подтвердила Ханка.– Ничего, сейчас буду в порядке, – с этими словами новая знакомая сделала несколько шагов до двери, вышла и, не останавливаясь, перевалилась через леер в океан.– А-а… – протянул Эрик.– Все ОК, – успокоил бармен, – эта девчонка продвинутый аргонавт.
Действительно, через несколько минут, Гэтти вскарабкалась на палубу, оглядела себя, отряхнулась по-собачьи, вошла обратно в кафе, и заявила:– Теперь я готова к литру фруктового сока. А о чем таком умном вы говорили?– О марсианских каналах, о сверхцивилизациях, и о звездолетах инопланетян, – сказал Оттар, пододвинув ей литровую бутылку мультифрукта.– Спасибо, ты настоящий друг! – она в пять глотков уполовинила бутылку, – А вы про звездолет каких инопланетян говорили? Тех, что как жабы, или тех, что как крабы?– А ты каких предпочитаешь? – поинтересовался бармен.– Вот я даже не знаю. Наверное, жаб. Про них рэп-Z-рэйв баллада классная. Хотя, если подумать, то крабы тоже симпатичные, – и с этими словами Гэтти еще за пять глотков расправилась с мультифруктом. Кажется, сейчас она любила всех инопланетян сразу.
Бармен заглянул ей в глаза и, не говоря ни слова, поставил перед ней вторую такую же бутылку. Гэтти снова объявила, что он настоящий друг, сделала глоток из бутылки, и спросила:– А какая из них реально сверхцивилизация? Жабы или крабы? Или обе?– Обе! – сказала Ханка, – Пока ты спала, Эрик объяснил это на цифрах про звездолеты. Только сверхцивилизация может строить годные звездолеты.– А что сверхцивилизация может кроме звездолетов? – задала Гэтти новый вопрос.– Сверх-изобилие! – заявил Оттар. – Ух… – она задумалась, – …Изобилие, это понятно. А сверх-изобилие это что?
Тут подключился Эрик.– Это примерно как ферма Лаломена, но не только про биомассу.– Ух… А про что еще?– Вообще про все, – пояснил он, – если сверхцивилизация производит что-либо, то это получается в количестве, большем, чем изобилие. Больше, чем можно потребить. Это происходит технологически без заметных усилий.– Ух… – Гэтти снова глотнула мультифрукта, – …Значит, сверхцивилизация это такое колдунство, от которого из Вселенной, как из рога изобилия, сыплется, что угодно?– Да, примерно так. Поэтому для сверхцивилизации проект вывоза излишка биомассы с земной фермы на Марс не будет экзотическим. Обычное дело при сверх-изобилии.– Ух… Прикольно, если люди когда-нибудь так смогут.– Прикольно, – согласился журналист, – но это будет уже совсем другая история.
…
