Текст книги "Короткое замыкание антиподов"
Автор книги: Александр Розов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 28 страниц)
– Точно! – поддержала Лвок, – Я в эту Антарктику не полезу! Короче: грузовой люк я разблокировала, так что вперед, герои-полярники.
Белый дым все еще шел из люка над кабиной, и местами выпадал на гладкий пластик фюзеляжа мелкими капельками воды. Кэн Инхэ и Линси Ли удивленно переглянулись, одновременно пожали плечами, и открыли люк багажника. Оттуда тоже немедленно повалил дым (точнее, пар от конденсирующейся влаги). Оба китайца нырнули в белое облако, и вытащили на пирс большой тяжелый мешок из черный пленки с яркой белой надписью: «US army. FOR DEAD MAN».
– Какого хрена вы привезли «body bags»? – поинтересовался Тино, – Вы что, решили подработать похоронной командой в армии янки?
– Ни во что другое, – флегматично ответил Пири, – тайваньская утка не влезает. И мы купили эти мешки вместе с сухим льдом там же, на маркете.
– Мешки классные, – добавила Лвок, выскальзывая из оранжевого комбинезона, как бабочка из куколки, – И дешевые. Американская база эвакуировалась с Замбоанга, а имущество кто-то слямзил. И я реально рада за парней-янки, которым эти мешки не пригодились. А тайваньской утке в самый раз.
– Но в списке было 4 тушки тайбейской утки, – сказала Юн Чун, глядя, как на пирс выгружаются один за другим четыре тяжелых «body bag».
– Да, – Пири кивнул, – Но у дяди Бодао на Нор-И-Ами были только обычные утки. Он предложил нам или взять таких, или купить тайбейских на маркете. Хорошо, что мы выбрали второй вариант. Четыре обычных утки на всю нашу команду, это несерьезно.
– А четыре этих тайваньских монстра, это слишком серьезно, – вмешалась Лвок.
– Подождите! – воскликнула Юн Чун, – Я говорила про тайбейских уток, а что такое «тайваньская утка» я вообще не знаю.
– Я знаю, – объявила Скек, – Это еще называется «птица Бэ».
Девушка-буньип уже успела расстегнуть молнию на одном из мешков и рассмотреть содержимое.
– Да, это тушка птицы Бэ, – подтвердил ее бойфренд Йвви, оказываясь рядом.
– Верных полцентнера каждая тушка, – уточнил Кэн Инхэ, энергично потирая руки.
– Мне неудобно, – сказала Юн Чун, – но я понятия не имею что с этим делать.
– Это можно кушать, – авторитетно сообщила Скек, – Только не сразу. Сначала надо разморозить, а потом приготовить, чтобы было горячее.
– Конструктивный подход, – оценила Гвэн.
– Не роняй марку, Юн, – добавил Пири, похлопав китаянку по спине, – в планетарной инфосети есть мнение, что китайцы способны готовить все, что хотя бы теоретически съедобно. Кстати, этих птиц хватит и на сегодня, и на завтра, и на послезавтрашний великий китайский праздник «Chan-E-One».
– Какой-какой праздник? – переспросила она.
– Запуск первого китайского лунного спутника «Чан-Э» 24 октября 2007 года. Я не перепутал? Это ведь великий праздник, так?
– Это… – Юн Чун замялась, – …Не считается официальным праздником, но…
– ОК, – перебил он, – Значит, это великий китайский неофициальный праздник.
– Концепция праздника принята, – резюмировал Тино, – А сейчас, порядок действий следующий. Три с половиной трупа – запихнуть во фризер. Полтрупа – передать, в комплекте с сопутствующими овощефруктами, в распоряжение Юн-Чун.
Лвок, усевшись на пирсе в позе йога, щелкнула зажигалкой, старательно прикурила сигару, и сообщила:
– Iri! Я торчу от твоих армейских формулировок, Энкантадор! Кстати, ты узнаешь это табачное изделие? Чистый Калимантан, как ты просил. Мы привезли целый ящик.
– Молодцы! – ответил командир, – Моя благодарность не будет знать границ в рамках разумного. А какие слухи на маркете Нор-И-Ами?
– О! – загадочно произнесла она, – Там не только слухи, там еще и факты.
– Не нагоняй мистику, – предложила Гвэн, – Давай, конкретно.
– Даю конкретно. Наши продали Красным кхмерам огромную кучу учебно-боевых «Jabberwocky». Их перегоняют с И-Ами на восток своим ходом, через море на запад, полностью снаряженными. Мы застали вылет последней или предпоследней партии.
– Что это за техника? – спросил Линси Ли.
– Это дроны – охотники за субмаринами прошлого поколения. Их придумали еще в координатуру Ашура Хареба, почти 20 лет назад. Хороший, дешевый dick, но против современных субмарин – невидимок, малоэффективен.
– Против тех классов ДЭПЛ, которые на вооружении у большинства флотов региона, «Jabberwocky», это то, что надо, – заметила Гвэн, – А на кого их натравили?
– На султанаты восточной Малакки, – ответила Лвок, – В Нор-И-Ами ходят слухи, что сегодня они уже грохнули одну франко-испанскую «Scorpene» образца 2015-го года, недалеко от Теренгану. А как проверишь?
– Обычно, – заметила Фэй Лани, – после такого дела при спокойном море много чего всплывает. Завтра уже будет известно, грохнули или не грохнули.
Гвэн хмыкнула, открыла ноутбук, пошлепала пальцами по клавиатуре и сообщила.
– К базе в Сингаи-Раджа в султанате Теренгану приписаны две такие субмарины.
– Странно… – произнес Кэн Инхэ, – почему РККА выбрала именно эти цели?
– Тут все дело в туристах, – сказал Пири, – Эти туристы, в основном юро и янки…
– Мы в курсе, – перебила Юн Чун, – Мы смотрели по TV репортаж про «Фау-1». Но спасением туристов с островков занимаются австралийцы, а не РККА Кхеолонга.
– Как бы, да, – согласился он, – Но австралийских моряков, как обычно, отправили на спасательную операцию, не разрешив применять оружие. Как спасти туристов, если береговая охрана султаната торчит у тебя перед носом и не пропускает? И, по слухам, в этой гнилой ситуации, кэп Джед Олдсмит начал кое с кем деловой разговор.
…
5. Любая война когда-нибудь закончится…
Дата/Время: 22-23.10.24 года Хартии. Вечер-ночь.
Южно-Китайское море, акватория восточнее Малакки.
=======================================
Боцман Джим Джонс, ткнул толстым черным пальцем в экран ноктовизора.
– Гляди, Билл, какая у Пак Ена теперь модная хрень!
– Ну-ка, ну-ка, – произнес Билл Сеймур помкэп корвета «Индвевер» ВМС Австралии, разглядывая изображение, – Так! Это штука называется: «сверхлегкий фрегат серии «Itanga», производства SLAC-partnership, Рангироа, Туамоту, Меганезия».
– Какой-то он маленький и примитивный, – заметил 1-й лейтенант Харп Бейкер, – мой киндер лепит такие кораблики из пластилина. Как-то не очень похоже на фрегат.
– Он сглажено-ромбовидный, – уточнил Сеймур, – И не такой маленький. Сто футов. Примитивная форма потому, что он малобюджетный, и его корпус цельно-литой, из вспененного металла. Так дешевле всего. А его скорость, между прочим, 80 узлов, и живучесть… Попробуй-ка, утопи цельную отливку из прочной металлической пены.
– Кэп Ен не поднял бы флаг на плохой калоше, – добавил 2-й лейтенант Лаэрт Касер.
– Адмирал Ен, – уточнил Джонс, и повернулся к судовому врачу Кэтлин Финчли, – Ты чувствуешь, Кэт, какая важная шишка теперь твой бойфренд?
– А ты чувствуешь, что сейчас схлопочешь по форштевню? – отозвалась она, – Я тебе тысячу раз говорила: мы с Еном просто друзья. Если тебе этого не понять, то ты…
– Ой, ой! – в притворном ужасе воскликнул боцман, делая вид, что прячется под пульт центральной боевой рубки…
– Что за долбанный цирк-шапито на боевом посту? – поинтересовался капитан Джед Олдсмит, стремительно влетая в дверь, – Кому выписать дюжину штрафных вахт?
– Я просто уронил авторучку сэр! – отрапортовал боцман, мгновенно выпрямляясь по стойке «смирно» и глядя на капитана Абсолютно Честными Глазами, показал ручку, которая необъяснимым образом действительно оказалась у него в руке.
Олдсмит фыркнул, махнул рукой и уставился в экран.
– …Так вот ты какой, гавайский дельфин… Гм… Моих знаний по судоходству явно недостаточно, чтобы понять, как этот каяк-переросток может считаться фрегатом. Я назвал бы это честно: океанский ракетно-артиллерийский катер первого удара.
– Рекламный ход, – сказал Сеймур, – Фрегат звучит солиднее и лаконичнее.
Каяк-переросток, или сверхлегкий фрегат, описав длинную дугу, остановился всего в нескольких метрах от «Индевера», практически, борт к борту.
– Маневренность отличная! – оценил Харп Бейкер, – Паркуется, как смарткар!
– Сопли! – скомандовал Олдсмит в микрофон, убедился, что с корвета на сверхлегкий фрегат сброшен эластичный штормтрап и, переключившись на рацию, добавил, – Ен! Перелезай со своей калоши в наше корыто! В кают-компании сейчас соберется толпа обормотов, мечтающих выпить с тобой виски.
– А виски нормальный, или дарвинский самогон? – раздался голос из динамика.
– Вот, попробуешь, тогда узнаешь, – мгновенно ответил капитан «Индевера».
Через пять минут, комфлота Атауро – Северного Тимора, Пак Ен стоял посреди кают-компании австралийского корвета со стаканчиком виски в правой руке и сигаретой в левой, и излагал положение дел на текущий момент.
– …Ним Гок дал четкое обещание на счет времени. Если сами знаете кто официально выступит по CNN и скажет правильные слова, то проблема туристов будет решена в течение часа.
– Вопрос, в каком смысле проблема будет решена, – пробурчал Сеймур, – знаешь, Ен, я читал про одного древнего коммуниста. Тот говорил: «нет человека – нет проблемы».
– Билл, – проникновенно произнес Пак Ен, – сейчас другая эра и другие игры. Ним Гок совершенно не заинтересован, чтобы туристы пошли на корм селедкам. Для его целей важно приобрести имидж прагматичного, но гуманного и честного лидера.
– Для каких целей? – осторожно спросила Кэтлин Финчли.
– Ну… – Пак Ен глотнул виски, – Прикинь, Кэт: у Ним Гока мечта про справедливое общество людей труда, и про всякую такую херню. А по жизни, он неплохой парень.
Капитан Олдсмит задумчиво погладил свой идеально выбритый подбородок.
– Ен, давай по-честному. Какая доля жутких историй про него соответствует истине?
– Слушай! – сказал адмирал, – Ваш остров Роти уже полгода граничит с Соц-Тимором. Какие-нибудь серьезные проблемы у вас были? А ты меня спрашиваешь…
– Я тебя спрашиваю, – спокойно, но настойчиво перебил австралиец.
– Джед, а что изменится, если я отвечу: «сорок семь с половиной процентов»?
– Я не про проценты, – уточнил Олдсмит, – Я про сам принцип. Ты врубаешься?
– Так бы и сказал… – Пак Ен затянулся сигаретой, – Если про принцип, то тут самое главное: Ним Гок не псих и не садист. Да, он загасил значительное число людей, но, прикинь: я, например, тоже… И Кай Хаамеа тоже. И Руперт Фон...
– Не сравнивай, – перебил боцман Джонс, – Я никогда не поверю, что ты приказывал сбрасывать толпу людей в яму и закапывать заживо бульдозером.
– Хэх… – северо-тиморский адмирал на секунду поднял взгляд к потолку, – Прикинь, Джим, я вырос в другой социальной среде. Мне мама пела колыбельные про птичек и рыбок, меня никогда не наказывали кнутом, я всегда был накормлен… Ну, ты понял.
– Давай, без этой психологии, – предложил Олдсмит, – Ты доверяешь Ним Гоку?
– Я доверяю конкретным обещаниям Ним Гока, – ответил Пак Ен, – А он обещал, что вытащит туристов с минимальными потерями. Ты понимаешь: гарантировать полное отсутствие потерь в такой ситуации невозможно.
– Поехало, – лаконично сообщил Лаэрт Касер, кивнув в сторону телевизора на стене.
–
22 октября, CNN. Экстренный выпуск.
Восточная Малакка. Кризис с туристами в султанате Теренгану.
События. Заявления. Комментарии.
–
До 600 туристов из Северной Америки, северной и западной Европы, и развитых стран Азиатско-Тихоокеанского региона продолжают оставаться на островках маленьких архипелагов Ланг-Реданг и Дунгунг у побережья Малакки в Южно-Китайском море. Начавшаяся несколько дней назад локальная война привела к обстрелам и массовым пожарам на линии прибрежных нефтегазовых промыслов, и к дезорганизации всех транспортных сообщений. Туристы находятся в критическом положении, но власти султаната силой препятствуют международной группе спасателей.
В полдень (по сингапурскому времени) военный лидер Восточного Тимора Ним Гок предложил свою помощь в спасении туристов, но опасения, связанные с этой очень неоднозначной фигурой заставляли политиков медлить с принятием предложения. К вечеру стало ясно, что альтернативный путь – переговоры с султаном Теренгану при посредничестве Малазийской Конфедерации, зашли в тупик. Сейчас правительства заинтересованных стран разошлись в своих решениях и официальных декларациях.
Пресс-служба правительства ЕС сообщила (цитируем): «Мы не можем принять те предложения о помощи от тех сил, которые фактически заинтересованы в эскалации конфликта в регионе и ищут только повода для агрессивных действий».
Президент США заявил (цитируем): «Мы примем помощь любой силы или любой стороны, независимо от политических предпочтений, если эта сила направлена на спасение американцев, попавших в отчаянное положение».
Премьер-министры Канады, Австралии и Новой Зеландии по итогу телеконференции выразились более конкретно (цитируем): «В ситуации, когда жизнь наших граждан находится под угрозой, мы одобрим любые действия группы Ним Гока, если такие действия действительно обеспечат эвакуацию людей из опасной зоны».
Представитель комитета департаментов обороны стран Скандинавии объявил, что правительствами этих стран принята следующая позиция (цитируем): «Военным департаментам следует немедленно наладить координацию действий по спасению скандинавских туристов, с участием любых дружественных контингентов в регионе, включая подразделений социалистических республик Тимор-Лесте и Кхеолонг».
Президент Южной Кореи провел переговоры с Ним Гоком с прямой трансляцией по национальному TV. Достигнуто соглашение о том, что силы Красных кхмеров будут участвовать в спасении южнокорейских туристов. Экспресс-опрос телезрителей после трансляции показал, что почти две трети поддерживают это соглашение.
–
Пак Ен уже держал в руке трубку сателлофона и что-то в темпе обсуждал, используя неизвестный остальным присутствующим язык, больше всего похожий на китайский.
– А мне интересно, – произнес боцман Джонс, – кхмерские комми теперь хапнут весь султанат, или только острова?
– Нет, я не понял! – возмутился 1-й лейтенант Харп Бейкер, – Почему какой-то парень-комми будет хапать отлично расположенные острова, а мы будем жевать жвачку.
– А что ты предлагаешь? – не без иронии спросил Билл Сеймур. – Встать на защиту целостности землевладения этого тупого зажравшегося исламского султана?
– Билл! Ты что, не врубаешься? Если сейчас мы тоже что-нибудь хапнем, то никто не вякнет против! Мы защищаем туристов, и вообще, чем, мы, хуже красных кхмеров и китайцев? Почему им можно, а нам…
– Харп! – перебил Джед Олдсмит, – Прекрати эту милитаристскую агитацию.
– ОК, Джед, я уже молчу. Но, если, по-человечески, разве я неправильно сказал?
– Харп, я не буду объяснять про политику. Этим пусть занимаются в Канберре.
– Но у нас же демократия, – возразил 1-й лейтенант, – и каждый австралиец имеет…
– Блин! Харп! Не цитируй конституцию в боевой рубке, и вообще…
В этот момент у капитана в кармане заверещала трубка-терминал рации.
– Корвет «Индевер», капитан Олдсмит слушает, – четко ответил он, – …Да сэр. Мы находимся в 18 милях к юго-востоку от островов Ланг-Реданг… Ланг-Реданг это северный кластер островов… Да, сэр. А Дунгунг – это южный… Простите, сэр, я не расслышал, что вы сейчас сказали… Теперь понял, сэр. А письменный приказ?... Я не умничаю, сэр, но устав флота… Слушаюсь сэр.
– Нам опять за что-то намылили шею? – спросил Сеймур, глядя, как капитан с очень задумчивым видом убирает трубку в карман.
– Хуже, – буркнул Олдсмит и повернулся к Бейкеру, – У тебя в роду телепаты были?
– Насколько я знаю, нет, кэп.
– Значит, Харп, ты первый такой. Через пару минут придет телекс из штаба. Лично проследи, чтобы с него сразу сняли копию, подписали, и подшили к бортжурналу.
…
…За 5 дней на Ситанге, телерепортер Берилл Коллинз сделала несколько отличных репортажей, предельно ярких и броских, иногда даже шокирующих, но в то же время, информативных и познавательных. Можно было собиралась домой с обоснованным чувством гордости за свою работу, но… Внезапно возник уже неплохо знакомый папуасский тан-командор Гууй, и заговорщическим тоном сообщил: «Хэй, Берилл, австралийцам интересна военно-спасательная операция с западными туристами?»
Берилл была удивлена: от Ситанга, лежащего у восточного берега острова Борнео, до россыпи островков у восточного берега полуострова Малакка верных 900 миль, если напрямую. Но Гууй спокойно и обстоятельно пояснил: «Мы летим на катере штурм-скринере «Yeka», будем там через четыре с половиной часа. Конечно, это чуть-чуть рискованно, поэтому ты сама решай, я просто говорю: у меня есть место в машине». Репортеру очень трудно отказаться от такого заманчивого предложения, и Берилл оглянуться не успела, как объявила о своем согласии, после чего оказалась внутри сплюснутой пятигранной пирамиды, похожей на экзотический гибрид самолета типа «lifting body» с футуристическим танком на воздушной подушке.
К моменту, когда по CNN с подобающим пафосом огласили официальное решение правительств «условно-западных» стран, Yeka уже дрейфовал в полупогруженном положении в 15 милях от южного кластера островков, называемого Дунгунг. Море несколько часов, как погрузилось во тьму, прорезаемую лишь прожекторами двух патрульных кораблей султаната Теренгану и слабыми огоньками фонарей на судне «Красного креста», которое так и не было пропущено к островкам... В рубке Yeka, несмотря на работу воздушных фильтров, ощутимо пахло нефтяной гарью. Обстрел нефтепромыслов батареей «Фау-1» с севера, с базы РККА на островках Пуло-Ваи, прекратился, но пожары продолжали разгораться – их никто не тушил. Впрочем, для наблюдения через продвинутый ноктовизор, дым был достаточно прозрачным…
– Вот это кластер Дунгунг, – пояснил Гууй, ткнув пальцем в экран, – слева, островок побольше, около мили по диагонали. Там три отеля с домиками. Справа крошечный островок, там тоже несколько домиков. В сумме, туристов меньше ста. На северном кластере Ланг-Реданг много островков с отелями, и там полтысячи туристов.
– А на Ланг-Реданг туристов будет спасать корвет «Индевер»? – спросила Берилл.
– Нет. Там, как и тут, операцию проводят красные кхмеры. Остальные прикрывают.
– Но как красные кхмеры туда попадут? Ведь султанские патрульные корабли…
– Эти жестянки, они типа как султанская гвардия, – сказал Санта-Клаус, – Бестолковые клоуны, годятся только чтобы ползать строем на параде или пугать некомбатантов.
Санта-Клаус было прозвище пилота. Стрелок звался Блэкджек, а молодая девушка -бортинженер щеголяла славянским псевдонимом Кикимора. Тан-командор Гууй тоже обладал прозвищем: Спагетти. Вот такая веселая компания… Санта-Клаус, с полным пренебрежением высказался о морском патруле Теренгану и бросил взгляд на Гууя.
– Двигай помалу, – распорядился тот, и добавил, – Блэкджек, держи на мушке обоих клоунов. Если дернутся – гаси их нах. Кикимора, слушай, что на глубине, мало ли…
– Мы опасаемся субмарин? – поинтересовалась Берилл Коллинз, очень стараясь, чтобы голос не дрожал. Когда Yeka двинулся вперед, кажется, прямо на патрульные корабли «вероятного противника», сложно было сохранять невозмутимость.
– По оперативным данным, – ответил тан-командор, – у султана Теренгану было две субмарины, и обе вдруг утонули. Но в этом море еще много кто может шакалить.
На некоторое время все замолчали. Со всех сторон доносился слабый плеск воды за бортом. На пульте тихо попискивали индикаторы, а со стороны кормы можно было уловить чуть слышное гудение движка. Через полчаса Yeka со спокойной наглостью прополз в зазор примерно три мили между патрульными кораблями.
– Раззявы, – буркнул Санта-Клаус, и немного прибавил ход.
– Слева на два румба в 6 милях эсминец, – сообщила Кикимора, – класс «Хэви-Блом», производство Германия, включен активный сонар, идет курсом NWN, 8 узлов.
– Вот, сраная проблема, – прокомментировал Гууй, – Блэкджек, у тебя руки свободны. Отправь лазер-телекс через спутник. Диктую: «Ход 44. Ферзь d2 – d7, шах белым».
– Готово, – отрапортовал стрелок.
– А можно получить комментарий для прессы? – спросила Берилл.
– Нужно! – ответил тан-командор, – Есть договоренность с конфедератами, в смысле, с властями королевства Малайзия-Лумпур, что они не будут поддерживать флоты трех султанов: Келантана, Терегану и Паханга. А мы слышим модерновый малозаметный эсминец конфедератов, который курсирует вдоль берега Теренгану и ищет подлодки.
– Конфедераты тоже муслим, – заметил Санта-Клаус, – О чем с ними договариваться?
– Muslim must die, – лаконично добавила Кикимора.
Берилл резко покачала головой, выражая несогласие с последними двумя репликами.
– Это предубеждение! Я знаю нескольких мусульман, которые очень хорошие люди.
– Думай, как хочешь, гло, – Гууй пожал плечами, – Но, по-моему, ты ошибаешься.
– Давай, я останусь при своем мнении, ладно? – ответила она, – А ты не мог бы мне объяснить, почему сраная проблема в том, что они ищут здесь субмарины?
– Ты все увидишь, когда мы придем к этим островкам, – пообещал он.
– ОК, – согласилась австралийка, – А красные кхмеры уже высадились на островки?
– Красные кхмеры, – ответил тан-командор, – Они, как бы...
…
Красные кхмеры высадились на кластерах Дунгунг и Ланг-Реданг сутки назад, под покровом темноты на субмаринах I-400L (облегченных репликах японских подводных авианосцев). К моменту начала ракетного обстрела нефтегазовых промыслов, три батальона спецназа РККА уже распределились по островкам и затаились в пещерах, трещинах скал, зарослях кустарника, и на свалках около туристских бунгало. Бойцы, прекрасно обученные для скрытных действий в тропических ландшафтах, спокойно наблюдали за прибытием подразделений султанской гвардии, за развертыванием мобильных систем залпового огня на восток и северо-восток, откуда (по убеждению генералов штаба Теренгану), возможна была атака «марксистских агрессоров».
Через несколько минут после ожидаемого объявления по CNN, поступил сигнал – и началась бесшумная стремительная, и аккуратная операция по зачистке, опять под покровом темноты. Бойцы РККА привычным, отработанным методом пускали в ход стилеты и десантные ножи, метательные топорики и духовые трубки с отравленными стрелами. Ни одного выстрела. Ни одного взрыва. Только шорохи и пение цикад.
Дальше – правильная работа с некомбатантами. Сомнительные приезжие персоны с полуострова – ликвидируются. Все. В живых теперь только туристы – они подлежат эвакуации, и та часть местного персонала, которая не смылась на полуостров (хотя гвардейцы их не удерживали) – эти могут остаться, если хотят. Местное население пригодится новой власти. Чтобы не возникла паника, бойцы РККА переодеваются в знакомую всем телезрителям эмоционально-позитивную униформу морского патруля австралийских «Lifesavers»: красные шорты, желтые рубашки с красным логотипом и красно-желтые кепи. И (это существенно) доброжелательные улыбки на простоватых индокитайских физиономиях. На таком фоне автомат за плечом на ремне кажется некомбатантам просто немного неприятной спецификой «горячей точки», но никак не угрозой, при виде которой полагается впадать в истерику или шлепаться в обморок.
…Субмарины I-400L, стоящие у пирсов, вызвали у туристов некоторые опасения, но «Lifesavers» авторитетно объяснили, что эти гражданские спасательные транспорты, построенные на основе японских и манчжурских подводных авианосцев гораздо более надежны, чем надводные пассажирские суда. Очень кстати оказалось то, что широкие горизонтально-направленные люки авиа-ангара I-400L вызывали на порядок меньше инстинктивного страха, чем вертикально-направленные люки обычных субмарин. Для отправки надо было только, чтобы исчез малазийский эсминец «Хэви-Блом», который сканировал море сонаром. Германские судостроители замечательно выполнили этот проект, корабль был защищен от многих угроз, но не от низкого качества экипажа.
Yeka находился в полумиле от наибольшего островка в кластере Дунгунг, когда на горизонте справа по курсу что-то ярко полыхнуло и замерцало оранжевым. А через полминуты донесся тяжелый удар грома.
– Эти тоже раззявы, – буркнул Санта-Клаус, – проспали робота-камикадзе в борт.
– Кто? – не поняла Берилл.
– Те, кто на малазийском эсминце, нарушившем договоренность, – пояснил Гууй, – их протаранила простая пластиковая летающая торпеда, шедшая на сверхмалой высоте.
– И что теперь? – спросила она.
– Без изменений, – ответил тан-командор, – сейчас мы придем на островок, где начался процесс эвакуации. Ты уже можешь снимать видеорепортаж.
Впереди, около скупо освещенного пирса, стояла субмарина I-400L. Изящный, тускло блестящий стеклопластиком 120-метровый корпус с низкой башенкой надстройки, в которую был вписан горизонтальный цилиндр ангара, в данном случае выполняющий функции пассажирского салона. Едва Yeka причалил, Берилл, уже успевшая со своей видеокамерой вылезти на броню, перепрыгнула на настил пирса. В воздухе еще стоял изрядный запах нефтяной гари, и она чихнула раза четыре, прежде чем сказать:
– Hi! Я Берилл Коллинз из «Sidney WIN Television»! Как тут дела?
– Здравствуйте, – смуглый невысокий жилистый молодой мужчина индокитайской внешности, одетый в желто-красную униформу улыбаясь, подошел к ней и вежливо поклонившись, протянул руку, – Кхеу Саон, линейный командир.
– Линейный командир чего? – спросила она, пожимая его ладонь и одновременно окидывая взглядом длинную вереницу усталых пестро одетых людей с чемоданами, сумками и рюкзаками, перемещающихся в направлении ангара подлодки.
– Линейный командир спецназа РККА, – шепотом уточнил он, – Но, пожалуйста, не говорите об этом громко. Из-за буржуазной пропаганды, у людей из западных стран сформировалось неправильное отношение к нам.
– ОК, – она кивнула, – А можно я поговорю с туристами?
– Да, конечно, – он кивнул, – Только не долго. Скоро подлодка выходит в море.
Она кивнула и сходу выбрала перспективных собеседников, молодую пару лет 25 – 30, англосаксонской внешности, и довольно спортивного типа.
– Здравствуйте! Я Берилл Коллинз…
– Да, мы услышали, – быстро отреагировал парень, – Я Дэмис Эпплруд, а это Рэннон.
– Я жена этого афериста, – включилась та, – Мы из Анкориджа, штат Аляска.
– Я не аферист, – возразил он, – Откуда я мог знать?
– Блин! Дэмис, без обид, но я тебе сказала сразу: не хрен ехать к исламистам! Знаешь, Берилл, я серьезно отношусь к религии, я считаю, что у каждой религии есть эгрегор, а Дэмису религия по фиг, и он всегда стебется… Дэмис, скажи: я предупреждала, что у ислама хреновый эгрегор?
– Но ребята же ездили в прошлый сезон, и все было ОК, – снова возразил Дэмис.
– Блин! – возмутилась Рэннон, – ты всегда с этим своим скептицизмом найдешь увертку!
– Ладно, ты была права, а я облажался. Идет?
– Ты милый, – сообщила она и чмокнула его в щеку, – Так вот, Берилл, эти исламские армейские уроды заявили, что мы тут в карантине по подозрению на свиной грипп.
– А куда исчезли эти армейские? – спросила Берилл.
– Видимо, они удрали, – предположил Дэмис, – когда приехали вооруженные lifesavers.
– Вот что! – произнес стоявший рядом коренастый краснолицый мужчина в ковбойской шляпе, джинсах и клетчатой рубашке, – Я из Копенгагена. Первое, что я сделаю, когда вернусь домой: соберу наш рыболовно-охотничий клуб, и наш профсоюз, и мы снесем мечети в нашем городе, одну за другой, все до последнего камешка!
– А я из Бильбао, – сообщил другой мужчина, чем-то неуловимо похожий, – Я тебя поддерживаю. У нас, правда, расплодились всякие борцы за права макак, но у меня в чулане есть отличное помповое ружье 12-го калибра и куча патронов с картечью.
– Генрих, не заводись! – сказала стоящая рядом с ним женщина, дергая его за рукав.
– Я еще не завелся, – ответил он, ласково похлопав ее по попе, – Вот приедем домой…
В стороне от пирса, под красивой группой пальм, стояли полтора десятка малайцев. Местный персонал… Берилл почувствовала, что этих людей ей точно жалко.
Тем временем, на островках северного кластера Ланг-Реданг бойцы РККА, отправив в эвакуацию 500 туристов вместе с отрядом сопровождения, разворачивали бразильские мобильные системы залпового огня «Astros», оставшиеся после покойных гвардейцев. Теперь ракеты были наведены не на восток и северо-восток (в море), а на юг и северо-запад, на столицы султанатов Терегану и Келантан. Обе столицы попадали в радиус 30 миль. Около полуночи, первый ракетный залп накрыл оба аэропорта… Линейный командир Даом Вад отрапортовал коменданту Кхеолонга, Лон Бусану об успешном достижении целей, и тот приказал ракетной батарее на Пуло-Ваи в Сиамском заливе возобновить обстрел – уже не по морским нефтегазовым платформам, а по берегу, лишившемуся авиабазы сил ПВО и теперь практически беззащитному.
Реплики крылатых «Фау-1» образца 1942 года стартовали, но до их подлета к целям оставалось еще примерно 40 минут. В этот интервал времени предстояло уложиться множеству событий. Сейчас ход был за австралийским корветом «Индевер» и тремя ракетными катерами первого удара, подошедшими для его поддержки. И капитану Олдсмиту было тошно от того, что предстояло сделать. Технически, все просто, как молоток. Цели известны: два патрульных корабля Теренгану прямо по курсу, еще два таких же – в полста милях к югу, на рубеже островов Дунгунг, и три вспомогательных корабля в том же южном районе (они ведут поисково-спасательные работы на месте загадочной гибели эсминца «Хэви-Блом»). Суммарная огневая мощь австралийского корвета и трех катеров превосходит силы противника в 40 раз. Это расстрел кораблей с экипажами. И надо отдать приказ, потому что десантные летающие лодки «Hercules» вылетели с базы Кокос. У кластера Ланг-Реданг они не должны попасть под удар ПВО противника. Сухопутную ПВО уничтожат комми, а морская – это задача Олдсмита…
Судовой врач Кэтлин Финчли тихо подошла к капитану, курившему в открытой части командного мостика, у леера, и положила ладонь ему на плечо.
– Угрызаешься совестью, Джед?
– Что-то вроде того, – проворчал он, – Если бы эти чертовы исламисты по-настоящему обстреляли тот дурацкий корабль «Красного креста» на юге, то мне было бы проще.
– Давай, я позвоню Пак Ену? – предложила она.
– И что? – спросил Олдсмит, – Ен объяснит мне, что убивать исламистов можно, как он выражается, не ухудшая свою личную карму? Я хорошо видел, как с его мини-фрегата запустили робота-камикадзе. И малазийский эсминец с экипажем полтораста человек разнесло в клочья…
– Ты считаешь, что Ен поступил аморально? – перебила Финчли.
– Нет, Кэт. У Ена свои резоны. Он обещал Ним Гоку прикрывать красных парней…
– …И туристов, – снова перебила она.
– Да. И туристов. Ен отличный парень, но мы с ним по-разному смотрим на жизнь.
– Представь себе, Джед, он знает, что вы с ним по-разному смотрите на жизнь.
