Текст книги "Короткое замыкание антиподов"
Автор книги: Александр Розов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)
14. Красные Кхмеры – это совсем не то, что вы думаете.
Дата/Время: 31.10.24 года Хартии. 2-я половина дня.
Сиамский залив. Остров Ко-Кут.
=======================================
Капитан Олдсмит опустил бинокль и спокойно констатировал.
– Как и следовало ожидать, мы далеко не первые.
– Э… Мои действия, сэр? – немного нервно спросил 1-й лейтенант Бейкер, которому предстояло впервые в жизни командовать океанским корветом. Пусть даже и в бухте.
– Не напрягайся, Харп, – Олдсмит ободряюще похлопал его по плечу, – Видишь, в двух кабельтовых от пирса торчит фрегат Пак Ена? У тебя есть сомнения, что он наш друг?
– Нет, сэр!
– Вот и ни у кого нет. Так что, даже если ты что-нибудь прошляпишь… Хотя, я ни на секунду не верю, что ты прошляпишь, мы не первый год ходим вместе… Но, если ты каким-то чудом прошляпишь, то и тогда ничего не случится. Все знают: поссорится с друзьями Ена, это то же, что поссориться с самим Еном, знаешь, что тогда будет?
– Я не знаю точно сэр, но, я уверен, что будет круто.
– Вот-вот, Харп. Все уверены в том же самом, хотя никто не знает конкретно. Так что, спокойно управляй «Индевером». А если ребятам Пак Ена понадобится какая-нибудь помощь, то оказывай ее не задумываясь, о чем бы ни шла речь. В море мы с ним одна команда, ясно? Кстати, имей в виду, у Красных кхмеров вон там береговая батарея, и неслабая, можешь мне поверить.
– Я не вижу, сэр.
– Еще бы! Я тоже не вижу. Но, она там есть и, в случае чего, она так врежет…
– Они могут атаковать нас, сэр?
– Нет, наоборот. Они поддержат нас огнем, если что. Врубись, Харп, это там, ближе к дому, мы с ними друг на друга слегка косо смотрим. А здесь мы одинаковые морские стервятники, и держимся друг за друга вот так…
Олдсмит выразительно сплел пальцы двух рук (не вдруг расцепишь!), потом еще раз хлопнул 1-го лейтенанта по плечу и быстрым шагом направился к штормтрапу, под которым покачивался на слабой волне моторный «Зодиак», и боцман Джим Джонс нетерпеливо жевал яванскую сигару, а помкэп Билл Сеймур, с помощью невероятной остроты карманного ножа, поправлял качество выбритости своего подбородка. Двое матросов сжимали в руках штурмовые винтовки. Им было страшновато, но они очень неплохо держались. А новозеландский флаг-лейтенант Эванс неудержимо зевал.
– Поехали! – лаконично скомандовал Олдсмит, устраиваясь на левом надувном борту.
– Выполняю сэр! – рявкнул Джонс, и «Зодиак», жужжа движком, покатил к пирсу, к которому были пришвартованы две американские летающие лодки «Avalon» и один ракетный катер «Flagstaff» с яркими эмблемами «Royal special forces of Thailand». По ровным, как паркет доскам пирса слонялись четверо парней в тайской униформе.
За пирсом, на берегу, наблюдался выступающий из зарослей цветущего кустарника небольшой двухэтажный домик – белый с красной изогнутой крышей. Не иначе, как целевой объект: отель «Ao-Frao Resort». По мере приближения к берегу в поле зрения оказался совершенно пустой чистенький пляж, а затем дорожка, ведущая от пирса к декоративным красным деревянным воротам в живой изгороди.
Едва «Зодиак» причалил к пирсу, один из тайцев подошел и, улыбаясь, произнес.
– Мистер капитан Джед Олдсмит и мистер флаг-лейтенант Лютер Эванс?
– Да.
– Да.
– Я сильно рад. Я лейтенант Тарсул Инруанг. Пусть вы не обижайтесь на мой вопрос, какова причина, по которой с вами бойцов на один человек больше, чем три?
– Я тоже рад, лейтенант, – ответил Олдсмит, – Четвертый человек, это помкэп Билл Сеймур, у него увольнительная на берег. Он не включается в группу физзащиты.
– Тарсул! – вмешалась навигатор Пак Ве, возникая посреди пирса, – Мы же говорили!
– Да, – лейтенант кивнул и улыбнулся, – Я просто так спросил. Капитан Олдсмит, флаг-лейтенант Эванс и группа физзащиты! Я поставлю бойца следить за вашей лодкой. Не беспокойтесь. Идите по дорожке к открытому ресторану, а офицер в увольнении, идет наверх в бар на втором ярусе. Навигатор Пак Ве тоже в бар. Там TV-репортеры, но их скоро позовут. Скажите им, что вы другие военные, иначе они утомят вас вопросами.
– Мерси, Тарсул! – Пак Ве лихо подмигнула лейтенанту, – Значит, ты помнишь: когда соберешься в отпуск на Шри-Ланку, за неделю звонишь мне, я звоню в авиакомпанию «Mixin-air», и ты получаешь дисконт 15 процентов. Только за неделю, не позже, e-oe?
– Спасибо, я позвоню. Удачи, Ве!
– Удачи, Тарсул, aloha hamani, – меганезийская кореянка снова подмигнула ему, потом взяла под руку помкэпа Сеймура и объявила, – Я уже разведала: портер в баре есть!
Боцман Джим Джонс проводил их взглядом, покачал головой и произнес, обращаясь к новозеландцу Лютеру Эвансу.
– Вот так. Кому-то девочки и портер, а кому-то террористы и красные кхмеры.
– Судьба – злодейка, – согласился тот.
– Разговорчики! – буркнул Олдсмит, и добавил, – Группа физзащиты, за мной!
– Fuck… – выдохнул один из австралийских бойцов, когда, пройдя полста метров, они вышли к аккуратной площадке, половину которой занимал ресторанчик под нарядным полотняным навесом, а половину…
– Тут у них целая рота с бронетехникой, – прошептал второй боец и, явно был близок к истине. Подразделение «Новой армии Красных кхмеров» начитывало не меньше сотни коммандос, одетых в свободные камуфляжные комбинезоны, и вооруженных легкими модерновыми штурмовыми винтовками с подствольными гранатометами. Кроме того, дальнюю линию площадки занимали несколько компактных бронированных джипов с пулеметами и скорострельными безоткатными орудиями на турелях.
– Техника у них шведско-меганезийская, – негромко сообщил своим бойцам капитан Олдсмит, – от консорциума «Interdyn-Taveri», тут к гадалке не ходи…
– Holy shit, – тихо сказал боцман, уставившись на нечто, казавшееся на первый взгляд просто облачками пыли на фоне цветущих зарослей.
– Вот так это работает, – спокойно сообщило одно облачко, откинуло капюшон и стало атаурским мэром-королем Кайемао Хаамеа. Рядом с ним из облачков пыли аналогично прорисовались трое моряков с атаурского фрегата.
– Блестяще! Замечательно! – оценил молодой майор, возглавлявший два взвода тайских десантников, одетых в парадную униформу и, хотя выглядевших внушительно, но явно пришедших сюда с чисто церемониальными целями.
– Круто, – согласился Эванс.
– Значит так, – сказал Олдсмит, – Я тут представляю ВМС Австралии, а флаг-лейтенант Эванс представляет вооруженные силы Новой Зеландии. Ему и мне надо встретиться с принцем Ананда Четта и с комендантом Лон Бусаном.
Один из кхмеров не говоря ни слова и не меняясь в лице, поднял левую ладонь где-то на уровень уха, подержал так пару секунд и опустил. Тайский майор выполнил в точности такой же жест, а затем широко улыбнулся и произнес.
– Я принц Ананда Четта. От имени короля Рамы, и от себя лично, я приветствую наших гостей из Австралии и Новой Зеландии в нашей прекрасной стране, Таиланде.
– Большое спасибо, принц! – прочувствованно сказал Эванс, – У вас очень красивая и замечательная страна. А вы не в курсе, где те четверо наших парней, туристов?
– Это к мистеру Лон Бусану, – ответил второй сын тайского короля, показав глазами в сторону коменданта группировки красных кхмеров.
– Мистер Ананда Четта, – спокойно ответил тот, – Вы сами сказали, что освобожденных граждан и задержанных террористов следует передать, когда пресса займет позиции и развернет свою штатную технику в боевое положение.
– Да, – принц кивнул, – Я просто пояснил мистеру Эвансу, что пока все эти люди – под вашим контролем. И, давайте уже начинать. Мистер Хаамеа, снимите, пожалуйста, этот ультра-камуфляж и подойдите поближе... Церемониймейстер дома продолбил мне все мозги про то, кто из нас где должен стоять и кто что должен говорить. Представители королевских фамилий должны стоять рядом улыбаться, и… Ну, вы меня поняли.
– …Создавать фотогеничный имидж, – договорил мэр-король Атауро, сбрасывая свою «накидку-невидимку» и пристегивая ее на боку своего флотского комбинезона «emao-koala», слева. Справа, как положено, был пристегнут пистолет-пулемет.
– Да, – принц кивнул, – А ваши ребята должны стоять вон там, около капитана наших десантников. И не держать руки на оружии. Я знаю, что у вас так принято, но…
– …Понятно, мистер Четта, – мэр-король кивнул и повернулся к своим бойцам, – Ребята, держите правую ладонь в стороне от пушки, а то мы будем выглядеть неэтично.
– Вот! Замечательно! – принц снова кивнул, – А все остальные уже занимают хорошие позиции. Мистер Лон Бусан, пожалуйста, уберите с площадки всю бронетехнику и два взвода. Пусть остается один взвод и… Постарайтесь улыбаться, это наша традиция.
Лон Бусан сделал какой-то жест правой рукой. Две трети его бойцов почти мгновенно втянулись в заросли кустарника, а бронемашины поползли задом по узким парковым дорожкам и через четверть минуты скрылись из виду. Одновременно с этим, на лице у красного коменданта возникло нечто наподобие добродушной улыбки.
– Очень хорошо! – констатировал принц и сказал одному из своих офицеров что-то на тайском. Тот бодро ответил и побежал в сторону здания отеля.
– Минутку! – воскликнул капитан Олдсмит, который не знал ни слова на тайском, но, догадался: офицер отправлен за прессой, – …А что должны делать мы с Эвансом?!
– Ничего такого, – улыбка принца стала еще шире, – Все получится само собой.
– Кэп Джед, мы влипли, – шепнул новозеландец.
– Мы еще не влипли, Лютер, – поправил его австралиец, – …но сейчас влипнем.
На площадку, веселым топочущим стадом, выбежали репортеры. Ярко заблестели хромированные штативы, засверкали ослепительные фотовспышки, послышался характерный мат техников, тащивших кабеля электропитания через колючие кусты. Площадка перед открытым рестораном стремительно превращалась в эстраду. Когда трансформация была завершена, принц Ананда Четта коротко кивнул Лон Бусану, тот поднес к губам свисток, раздалась короткая резкая трель и…
…Из кустов появились четыре одинаковые группы по трое: пары коммандос кхмеров тащили новозеландских туристов, с трудом передвигавших ноги. Туристы, обычные молодые парни англо-саксонского вида, были одеты в одинаковые ярко-лимонные с черными полосками теннисные костюмы: шорты и футболки. Надписи на футболках «Thailand is my love!» в данном случае выглядели несколько неубедительно… Снова засверкали фотовспышки. Посыпались вопросы репортеров.
– Ваше высочество, что с этими парнями?
– Это, – сообщил Ананда Четта, – последствия передозировки наркоза, примененного террористами-похитителями. Военврач батальона РККА считает, что новозеландцы получили многократную, против рекомендуемой, дозу кетамина. Вы знаете, что это вещество используется при экстренном инъекционном наркозе.
– Ваше высочество, а РККА, это ведь «Красные кхмеры», бывшая армия Пол Пота?
– Пол Пот умер еще в конце прошлого века – ответил принц, – а эти наши союзники, камбоджийцы Кхеолонга. Да, они марксисты, и что? Шведы – тоже марксисты.
– Но, ваше высочество, – осторожно возразил кто-то из репортеров, – марксисты, как союзники королевства Таиланд…
– Швеция – тоже королевство, и что? – перебил Ананда Четта, – Мой отец говорит так: народу нужен тот строй, при котором народ может достигнуть благополучия. И все. Марксизм, кейнсианство, социализм, либерализм, это ярлыки, придуманные в эпоху Холодных войн не очень честными идеологами. Давайте заниматься реальными, а не вымышленными проблемами… Прачай, как твое мнение?
Тайский офицер, очевидно – военврач, осматривавший пока только первого туриста, неопределенно пожал плечами.
– Я не могу сказать точно, сэр, но, почтение Будде Амида, этот пациент в сознании и признаков фатальной интоксикации нет. Можно попробовать поговорить с ним.
– Давайте, попробуем, – сказал принц и, быстро сделав шаг вперед, присел на корточки рядом с парнем. То же движение повторили Кайемао Хаамеа и Лютер Эванс.
– Алло, дружище, ты как? – флаг-лейтенант слегка похлопал парня по плечу.
– Не знаю… – с трудом отозвался тот, – Как-то все плавает. Тут разные цветные кляксы, которых слишком много. Все в кляксах… Я Ричард Тукберри из Крайстчерч, а ты?
– Я Лютер Эванс из Каргилла. Тоже с южного острова, здорово, да?
– Нормально… – турист попытался улыбнуться, – Слушай, Лютер, скажи мне… Только честно: я жив или умер?
– Если честно, Ричард, то террористы накачали тебя кетамином. Вот как.
– А я уже дома или еще в Таиланде? – спросил Тукберри.
– Пока в Таиланде, но все уже ОК. Я из наших аэрокосмических сил, мы тут вместе с моряками – оззи и нези. Приехали за тобой. Хорошая новость, точно?
– Точно… – согласился турист. – Слушай, Лютер, а где все наши? Нас было четверо из Университета Линкольна. Нас точно было четверо, ты понимаешь? Мы поехали, ну… Оторваться. И эта хитрая стерва, сказала, что пойдет за своими подружками… А сама подсыпала нам что-то в чай. Падла… Дала визитку… Вроде как массажный салон при ночном баре… Ты понимаешь? Ну массаж, все такое…
– Все здесь, Ричард, – успокоил его флаг-лейтенант, – Вы, все четверо, здесь.
– Ты сам посуди! – продолжал Тукберри, – Она крутила сиськами, улыбалась, ну, как нормальная девчонка. Что в этом такого? А потом бац – темнота. И эти ублюдки. Они говорили по-своему, но «bismillahi rahman rahim» я хорошо запомнил. Это долбанные исламисты, греб их мать. У них фальшивый госпиталь, как в триллерах про нацистов. Блядь! От укола я лежал и не мог пошевелиться, но все понимал. А они там ходили… Потом все уплыло…А еще шаолиньский монах. Я сначала думал: это глюк. Я открыл глаза, а я уже в самолете. Смотрю: шаолиньский монах. Как в гонконгском кино! Я спрашиваю: алло, ты кто? А он так спокойно отвечает: я тебе помогу.
– Это товарищ Тзи Фу, наш военврач, – коротко пояснил Лон Бусан, – Скажите, мистер Тукберри, вы могли бы узнать женщину, давшую вам визитку массажного салона?
– Еще бы! Я эту мерзавку на всю жизнь запомнил!
Красный комендант удовлетворенно кивнул и снова использовал свой свисток. На пронзительную трель сначала откликнулся какой-то голос, а где-то через полминуты коммандос потащили из зарослей на площадку абсолютно голых людей, ноги и руки которых были спеленаты прозрачной липкой лентой. Коммандос бросали этих людей примерно на середину площадки, равнодушно, как мешки. 11 мешков. Впрочем, три мешка… Точнее, трех персон женского пола… Бросили рядом с комендантом.
– Мистер Тукберри, – произнес комендант, – возможно, одна из них…?
– Я узнал! – перебил турист, указывая пальцем, – Вот она!
– Точно! – добавил другой турист, с которым сейчас работал тайский военврач.
– Это хорошо, – констатировал Лон Бусан, внимательно глядя на опознанную персону: очень молодую таиландку, – Мэм, вас узнали, и вы должны рассказать все о вашей антиобщественной деятельности. Вы расскажете быстро, точно, честно. Да или нет?
– Да, да! – мгновенно выпалила она, как будто боялась опоздать с ответом.
Билл Сеймур и Пак Ве наблюдали эту сцену по TV, сидя в баре отеля, с парой кружек портера и огромным блюдом тигровых креветок.
– Психологический крэк, – прокомментировала меганезийская кореянка, – Теперь эта исламская террористка будет складно петь без пауз, пока ее не остановят. Репортерам привалило большое профессиональное счастье.
– Вообще-то, – заметил Сеймур, – с пленными нельзя так обращаться.
– Это не пленные, а bandidos, – возразила она, – Их вообще можно сразу в расход, но получилось так, что они нужны для info и для PR, поэтому…
– А откуда ты знаешь, что они в чем-то виновны? – перебил он, – Красные кхмеры, это сомнительные субъекты. Они могли схватить, кого попало, и запугать.
– У них есть полный видео-протокол операции, – ответила Пак Ве, – Еще у них есть все документы из клиники. Файлы сотрудников – тоже. Красным в этой теме никак нельзя ошибаться, поэтому у них все четко, каждый шаг подтвержден, по секундам.
– Все равно, зачем издеваться над людьми? Раздевать догола, обматывать скотчем…
– А что? – удивилась Пак Ве, – Гуманный метод. Липкая лента, в отличие от троса или проволоки, затянутой на конечностях, не нарушает кровообращение. Но клеить надо, конечно, на голое тело. И вообще, с голым человеком проще, в смысле контроля, и в смысле гигиены. Правда, это годится только для тропического климата.
Помкэп «Индевера» сделал пару глотков из кружки и покачал головой.
– Ты замечательная девчонка, но очень прагматичная.
– Что ты! Я наоборот, очень романтичная! Я в детстве обожала книжки про пиратов Карибского моря. А ты как думаешь, почему я после колледжа и стажировки пошла работать в SCAR «Hybird», причем в морской страховой комиссариат?
– Морской страховой комиссариат? – удивленно переспросил Сеймур, пытаясь сходу сообразить, какое это имеет отношение к древним пиратам Карибского моря.
– Ну! – она кивнула и начала свертывать самокрутку из цельного табачного листа.
– А! Я понял! Это папуасские морские страховки от пиратства, верно?
– Ага! Я хотела реально посмотреть на пиратов. Но, в жизни все иначе. Они оказались тупыми и скучными субъектами на катерах непонятно какого производства. Обычно, увидев наш вымпел, красное поле с черной бабочкой, они сразу отваливали. Пару раз случились перестрелки. В смысле, некоторые пираты почему-то ничего не знали про «Hybird» и не отваливали. Тогда мы просто убивали их... А потом дядя Ен сказал: Ве, хватит заниматься военной рутиной. Хочешь романтики? Я тебе устрою…
– И он устроил? – спросил помкэп.
– Скорее да, чем нет, – Пак Ве подмигнула ему, – Конечно, все не так, как в книжках. Романтика это… Это такая штука, которая бывает очень разная. Каждый новый тип корабля, это тайна, ты согласен, а? Сколько бы моделей не гоняла на компе военно-инженерная группа, все равно остается что-то… Не знаю… Может быть, характер?
– У каждого корабля свой характер, это факт, – согласился австралиец.
– Вот! – она подняла кружку, – Ты меня понимаешь! А это очень здорово, когда такие разные люди вдруг находят что-то общее, и начинают понимать друг друга!
– Тоже романтика? – весело спросил он.
– Еще какая! Билл, а как ты попал на флот?
– Так, – он пожал плечами, – В детстве мечтал ходить под парусом. Не просто вдоль берегов, а через океан. Но, когда ты студент и в карманах гуляет ветер, это не так легко реализовать. И я ушел с 3-го курса Университета на флот. Знаешь, мечта это серьезная штука. Она мобилизует. Я тогда был юный обормот, но ситуации складывались… Как выражается кэп Джед: решить неразрешимую проблему проще всего, если у тебя нет другого выхода. Он у нас морской философ.
– Дядя Ен говорит, что и ты, и кэп Джед классные моряки, – сообщила Пак Ве.
– Ну, адмиралу Пак Ену, виднее.
Пак Ве прожевала креветку, запила портером и тряхнула головой.
– Адмирал – не адмирал, какая разница? Главное: что человек реально может.
– Ен до хрена всего может, – согласился Сеймур, – В Канберре, в штабе нашего флота говорят, что такого отморозка на этих морях не было со времен Уильяма Дампира.
– Хэх! А мы проходили Дампира в колледже, как великого навигатора парусной эры.
– Вот как? Хотя, да, он был не только пират, но и член Британской академии наук.
– Не в этом дело, – Пак Ве махнула рукой, – Хрен с ней, с академией. Дампир первым занялся прикладными моделями течений и ветров, и многое открыл, хотя еще не было нормальной математики и кибернетики. Прикинь, как у дядьки классно варил мозг?
– Прикидываю… – Сеймур бросил взгляд на TV-экран, – Слушай, Ве, что за фигня?
– А что?
– Ну, это… Какого черта наш боцман Джонс берет под конвой этих террористов?
– Ты разве не знаешь? – удивилась она, – Террористов вам отдают из гуманизма, и еще потому, что их должны судить на Аотеароа за то, что они похитили туристов-киви.
– Блядь… – простонал помкэп, схватившись за голову.
– Не парься, Билл, – Пак Ве похлопала его по ладони, – Я тебе объясню, что с ними надо делать, чтобы они стали тихие и безвредные. Это несложно, но вас этому не учат, и…
– У нас такое обращение с людьми запрещено, – перебил он.
– Но, Билл! Я же еще ничего не сказала!
– Да, но у меня разыгралась телепатия, и я уже приблизительно знаю, что ты скажешь.
– Вот! – обрадовалась она, – Мы с тобой понимаем друг друга!
…
15. Кошмарно-дешевый космический старт.
Дата/Время: 30.10.24 года Хартии. Вечер.
Фетиамити (округ Туамоту, Меганезия)
=======================================
Северный угол барьера атолла Фетиамити был невелик, но достаточен, чтобы на нем разместилась вся «хэллоуиновская» компания (существенно увеличившаяся за счет нескольких катеров и гидропланов с окрестных атоллов). Причиной перемещения из центральной точки (Анти-Каабы) в этот угол была веской: около сорока тысяч тонн. Причина называлась: авианосец «Lexington» (он же «Lexx», он же «Морской колледж Хайнлайна», он же «Ктулху-колледж», он же «Научный камбуз дока Джерри»).
Разумеется, корабль 270 метров в длину, 40 в ширину, и с осадкой 10 метров, не имел возможности войти в лагуну Фетиамити, и остался на внешнем рейде, впрочем, очень недалеко от северного угла. Солнце уже село, но освещение и на полусинтетическом атолле, и на авианосце было мощным, и настоящая темнота наблюдалась только над окружающим морем, а прожектора под девятью надувными минаретами Анти-Каабы выплескивали в небо разноцветные столбы мерцающего сияния…
Жанр «разогнавшейся» вечеринки трудно было определить точно: то ли party, то ли карнавал, то ли фестиваль спортивных танцев. Первое время функции диск-жокея выполнял один из парней бонобо-шимми, но эти существа предпочитали естественный ритм жизни, так что вскоре после заката их непреодолимо тянуло в сон. Теперь, пульт управления музыкой получил некто Хас Хареб, инженер-менеджер судостроительного партнерства «Ferry Moana», 23-летний чистокровный меганезийский араб. Публика решила, что такой DJ более всего соответствует месту проведения этого Хэллоуина. Принцип, по которому он выбирал музыку, меняя темпы и стили, содержал какую-то систему, благодаря которой публика плавно «зажигалась» все сильнее…
На очередной фазе медленной мелодии «snail-track», Дженифер оказалась в паре с симпатичным, хотя и немного жутковатым, оранжево-зеленым тибетским демоном… Точнее, парнем-креолом в зверской демонической маске незаметно переходившей в раскраску на его теле.
– Я «Цама», позитивный демон, – с ходу пояснил он, – В ламаистской традиции меня используют для ликвидации объективно-опасных потусторонних сущностей.
– Ясно… Черт… А я не догадалась прихватить с собой что-нибудь маскарадное.
– Aita pe-a, – ответил он, – хочешь, я подарю тебе вампирские очки? Тебе пойдет!
– Э… Даже не знаю, – начала она, но демон уже протянул ей какие-то странные очки.
– Ну… – она надела подарок, и убедилась, что видеть они не мешают – Mauru.
– Maeva-i. Тебе идет! Классно нагоняет жуть!
– Тогда я постараюсь соответствовать имиджу, – австралийка оскалилась и пощелкала зубами, – Вот! Примерно так… Слушай, а этот Хас Хареб не родич ли Ашура Хареба, который был верховным судьей в прошлом году? Я помню дело о войне в Африке...
– Хас его внук, – ответил Цама, – И он тоже в кораблестроительном бизнесе. У них это семейное. А ты в курсе, что Ашур был 2-м координатором? После координатора Иори Накамура трудно было сделать что-то того же порядка по значимости. Ашур сделал. Прикинь: он придумал такую удачную структуру для нашего ВМФ, что ее до сих пор используют. И еще: после координатуры, бан 10 лет на публичные должности. Это по Хартии. Реально, люди почти никогда не возвращаются в политику после этих 10 лет. Разве что, по жребию. Но Ашур вернулся, и побывал судьей по рейтингу. Зачетно, а?
– Да, – согласилась Дженифер, – интересно, кто Хас по религии? Не мусульманин же?
– Нет, конечно. По ходу, он халфит, как все Харебы.
– Халфит? Это что?
– Это, – пояснил Цама, – такая религия, по которой есть только половинка бога.
– Половинка бога? – переспросила она. – Звучит странно…
– А что тут такого? Если можно считать, что есть сто богов, или два бога, или один, то почему бы не считать, что есть всего половинка? Там целая философия. Типа, если бы существовал хоть один целый бог, такое перфектное, очень магическое существо, то вселенная тоже бы стала перфектная, и застыла на фиг. Как бы, кристаллизовалась. Но, поскольку есть всего половинка бога, то вселенная не застывает, а крутится так и сяк.
– Да… Любопытно… А почему половинка бога, а не треть, например?
Цама качнул из стороны в сторону своей жутковатой рогато-зубастой головой.
– Фиг знает. Но, по ходу, в половинку бога просто верить удобнее, чем в треть.
– Аргумент, – австралийка кивнула, – А какая религия у тебя?
– Tiki, – ответил он, – Я не вижу смысла искать для себя что-то еще.
– Я очень часто слышу в Меганезии эти слова, – сообщила Дженифер, – И сразу у меня возникает вопрос: tiki – это история культуры канаков, как написано в проспектах для туристов, или это религия, которая прививается еще в школе?
– Ну, ты спросила… Пойдем, съедим по шарику мороженного, оно тут на халяву, и я попробую объяснить. По-любому, в танцах будет перерыв, и начнется фейерверк.
– Пошли, – согласилась она, – А что за фейерверк? Я чувствую, тут какой-то секрет…
– Про фейерверк я тоже могу объяснить. Но, я знаю, кто может объяснить лучше.
Ламаистский демон уверенно повел австралийку к одному из маленьких скоплений публики вокруг бочкообразной инсталляции с халявным мороженным, и через минуту остановился около спортивно сложенной женщины лет чуть более 30, темноволосой и почти дочерна загорелой, но явно европейки.
– Хэй, Доми, это я! – заявил он, обращаясь к ней, – Давай, я тебя познакомлю с TV из Австралии? Вот! Это Дженифер Арчер. А это Доминика Лескамп из «Каравеллы».
– Доминика Лескамп? – воскликнула Дженифер, – Та самая, с Луны?!
– Ну, все же, не с Луны, а из Франции, – с улыбкой уточнила Лескамп, протягивая руку австралийке, – Привет, Дженифер. Я пару раз смотрела твои репортажи «За горизонт». Знаешь, мне понравилось. Но, если ты по поводу Луны то я там была довольно давно, причем недолго. Меньше, чем любая экспедиция NASA в 1970-х.
– Про Луну все равно интересно. Но я хотела спросить про фейерверк.
– Ах, вот оно что, – француженка кивнула, – Я могу рассказать, но, без прямого эфира, частным порядком. Это перестанет быть секретом через несколько часов, а завтра, на круглом столе, задавай любые вопросы в прямом эфире. Все будет открыто. Годится?
– Да, конечно, Доминика...
– Вот и хорошо, – Лескамп еще раз кивнула австралийке и быстро повернулась к демону-Цама, – …Танк, ты не видел, где Лианелла?
– Нет, а что?
– Слушай, если тебе не трудно, найди ее, а? И попроси подойти сюда. Я понимаю, она начнет капризничать, но ты ведь можешь ее уговорить?
– ОК сейчас сделаю.
– Спасибо, Танк. Извини, что я тебя напрягаю в нерабочее время…
– Стоп! – ламаистский демон коснулся когтистой лапой ее плеча, – Мы коллеги, а это значит, практически, партнеры, и работа тут не при чем. Ага?
Он покачал рогатой головой, издал грозное рычание, и двинулся куда-то в сторону круговерти молодежи между надувным подиумом диск-жокея и полосой пляжа.
– Танк это прозвище? – спросила Арчер, проводив его взглядом.
– Нет, сокращенное имя, – ответила француженка, – Полностью там слогов восемь и, начиная со второго, почти сплошь гласные. Что-то очень красивое на языке утафоа-мангарева. Мне это не произнести… Танк контр-компьютерный формовщик в нашем космическом центре на Муруроа. А вообще, он просто хороший парень.
– Э… Контр-компьютерный формовщик? Он против компьютеров?
– Нет, – француженка отрицательно махнула рукой, – Это такая профессия: технично переносить объекты из компьютера в физическую реальность. В материал. В металл, пластик, композит. Можно, называть это «рабочий-станочник», если фаббер считать станком, а человека с таким уровнем знания технологии – рабочим. Но, возможно, во второй половине нашего века, слово «рабочий» будет означать именно это.
– А Лианелла? – спросила австралийка.
– Лианелла, это моя дочь. Ей только что исполнилось 14 лет. Переходный возраст. Она еще далеко не взрослая, но уже не ребенок. Я беспокоилась, когда оставила ее во Франции, у моей старшей кузины. В середине лета мы занервничали из-за религиозных конфликтов, и теперь Лионелла здесь… Но здесь я тоже за нее беспокоюсь…
Дженифер Арчер зацепила из открытого фризера шарик мороженного и заметила:
– Я смотрела TV-репортажи про столкновения католиков из «CaRe» с мусульманами в Париже и других городах. Мне кажется, в Меганезии действительно безопаснее. Здесь ничего подобного не может произойти. Здесь сейчас безопаснее даже, чем у нас в Австралии. Ты знаешь: и у нас, и в Новой Зеландии конфликт из-за захвата туристов...
– Знаю, – Доминика кивнула, – Конечно, в этом смысле, да. Мне было трудно поверить, насколько тут безопаснее. Одногодки Лианеллы на Муруроа садятся в этажерку, как в автобус, летят 200 с лишним миль в Хаоранги, и никому не приходит в голову, что девочка-подросток одна в городе… В сентябре, авиакомпания «Vavai» для рекламы, бесплатно катала на Рангироа всех младших студентов колледжей с мелких атоллов Туамоту. Лианелла просто села в их самолет – и 600 миль на северо-запад! Когда она позвонила мне и сказала: «Мама, я с ребятами в Аватори, на Рангироа, и буду дома к ужину», я чуть с ума не сошла! Но, тут все так делают… И еще много чего делают из вещей, в правильности которых я вовсе не уверена. Понимаешь, тут такие обычаи…
– Мама! – возмущенно перебила ее лягушка-гуманоид, – Почему опять...!
При ближайшем рассмотрении, существо оказалось симпатичной, хотя и немножко нескладной девчонкой, с причудливо наклеенными на тело зелеными фигурами из светящейся ткани. Плюс: на лбу два огромных, тоже светящихся, желтых глаза.
– Лианелла, сбавь обороты, – ласково, но твердо перебила Доминика, – Я просто хочу познакомить тебя с Дженифер, репортером-автором телепрограммы…
– Ого! – воскликнула французская юниорка, – Вот здорово! Дженифер, а можно будет сняться с вами на видео? Я бы повесила это на блоге: я на Хэллоуине в Анти-Мекке отрывалюсь с Джени Арчер, которая за горизонтом. Она – межзвездный вампир, а я – ктулхианский звероящер!
– Какой я вампир? – переспросила австралийка.
– Межзвездный, – повторила Лианелла, – Есть крутой жестко-эротический триллер «Межзвездные вампиры». Его сделали киви из кинокомпании «Au-Interstellar». Там вампиры в таких очках, что когда они смотрят на человека, у него прорисовываются артерии, и вообще вся кровеносная система. А дальше…
– Подожди… – Дженифер подняла ладонь, чтобы остановить стремительный поток информации, – ты хочешь сказать, что мои очки…
– Ну! – девчонка-подросток энергично кивнула, – Именно такие очки! Мама, а как устроены эти картинки? Там поляризованная пленка и краска – фото-эмиттер?
