Текст книги "Агент тёмных чар (ЛП)"

Автор книги: Алекс Риверс

Соавторы: К. Кроуфорд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

И это не единственное, о чём мы спорили. По его словам, личность, темперамент, интеллект – всё это полностью определялось генетикой (отсюда возникал вопрос, а какой тогда смысл в работе психолога?).

Но это приводило меня к настоящей причине, по которой мне нужно было понимать разум убийц. Мне нужно, чтобы зло создавалось окружением, и я посвятила свою жизнь тому, чтобы это доказать. Я хотела понять, как прошлое психопата сделало его тем, кем он стал – жестокие родители, повреждения мозга, сексуальное насилие… как всё это складывалось воедино, чтобы создать монстра. Вот настоящая причина, по которой я работала с мертвецами и безумцами.

Я отбросила старые, затхлые споры и выключила кран. Я вышла из душа, чувствуя, как капельки тёплой воды стекают по телу. Холодный кафельный пол стал шоком для моих ступней. Я схватила мягкое белое полотенце и вытерлась, оставляя мокрые следы на всем полу ванной.

Наконец-то тяжёлый день закончился. Осталось лишь почистить зубы и лечь спать. Пересекая ванную комнату и глянув в зеркало, я краем глаза заметила странное движение. Я резко развернулась, напрягшись всем телом. Какого чёрта это было? Мне показалось, что я что-то видела в зеркале, но это просто мой разум играл со мной.

Вздох слетел с моих губ. Здесь есть лишь зеркало и полное ужаса выражение в моих голубых глазах. Всего секунду назад всё выглядело… иначе. Почти так, будто в комнате со мной находился незнакомец.

Видимо, события этой ночи повлияли на мои органы чувств. Но ведь это не означало, что я сходила с ума, верно?

Я закинула чемодан на кровать и расстегнула его, копаясь в содержимом, пока не нашла чёрные трусики и майку. Я надела их. Пока я натягивала хлопковую майку, материал льнул к влажной спине. Я слишком устала, чтобы нормально вытереться.

Схватив свою походную косметичку, я повернулась, чтобы пойти обратно в ванную. Но тут же застыла, и по спине пробежали мурашки. Я была почти уверена, что опять увидела что-то в зеркале… что-то, чего там уже не было.

Я закрыла глаза, глубоко вдохнув через нос. Ладно. Когда это случится в следующий раз, я точно запишусь к психотерапевту. Если мне предстоит погрузиться в безумие, я сделаю это самым ответственным способом из возможных.

Я не могу стать такой, как мой отец.

Глава 4

Я стояла возле Старбакса; раннее утреннее солнце купало Бишопсгейт в янтарном свете. Сумка с ноутбуком висела у меня на плече, а в руке я держала стаканчик латте. Я почти была готова начать день… вот только выпью две таблетки тайленола. Надеюсь, они помогут облегчить недосып из-за смены часовых поясов, пинок по лицу и удар по лёгким, которыми меня недавно наградили.

Мой взгляд задержался на газете, которая лежала на одном из столиков в Старбаксе: «Каждый пятый британский мусульманин разделяет взгляды джихада». Не считая речевого преступления в этом заголовке, я уже предвидела шторм ксенофобии, который вот-вот захватит город. Если мы не поймаем убийцу в ближайшее время, Лондон найдёт собственных козлов отпущения.

Я глянула на своё отражение в тёмном стекле. Выглядела я не так уж плохо. Я нанесла консилер на синяк баклажанного цвета, красовавшийся на лице сбоку. Из одежды я выбрала облегающее серое платье, чёрную кожаную куртку и сапожки, на которых, возможно, осталось совсем немножко крови того придурка. Мои волосы рассыпались по плечам аккуратными волнами, щёки сияли здоровым румянцем благодаря косметике. Так и не скажешь, что я всю ночь работала над делом.

Я пересекла улицу, направляясь к полицейскому участку и на ходу вытаскивая телефон из кармана. Но подойдя ближе, я заметила, что Габриэль уже ждёт меня перед входом, выглядя невероятно привлекательно в тёмной рубашке и брюках. Утренний свет действительно красил его.

– Доброе утро, агент Лидделл, – он протянул мне бейджик для посетителей.

– Кассандра, – поправила я его, засунув бейджик в карман.

Он наградил меня суровым взглядом.

– Вам нужно носить бейдж внутри участка.

– Серьёзно? Ну то есть, я же большую часть времени буду с вами.

Он выгнул бровь, и это выражение передавало безграничную приверженность британцев протоколам и правилам. Я вздохнула, прицепив бейджик к одежде. Я ненавидела помечать себя как посетителя, даже если я таковым являлась. Его губы изогнулись почти в подобии улыбки – он явно доволен тем, что я не собиралась демонстрировать ему американское вольнодумие.

Если бы он только знал, какие вещи мне померещились прошлой ночью… возможно, ему стоило беспокоиться.

– Идёмте, – он дёрнул дверь. – Девятичасовая утренняя планёрка уже началась.

– Ладно, показывайте дорогу.

Он отрывистыми шагами направился внутрь, мимо стола дежурного, и я быстро последовала за ним, чтобы поспевать за его темпом. В холле за дежурным висела огромная эмблема – два дракона, карабкающиеся по щиту, и латинская фраза Domine Nos Dirige: Направь нас, Господь.

Я нахмурилась. Возможно, женщина-констебль, с которой я говорила прошлой ночью, полагалась на то, что Всемогущий поймает нападавших, и потому посылать патруль необязательно.

Габриэль подвёл меня к лестницам. Я подумывала упомянуть вчерашнее нападение, но он, похоже, очень торопился. Стрелка часов уже немного перевалила за девять, и кажется, ему не нравилось опаздывать на совещание.

– Так что такое планёрка? – спросила я, пока мы поднимались по лестницам.

– Это обязательное собрание, каждое утро в девять часов – приказ инспектора Вуда. Все сотрудники, имеющие отношение к расследованию дела серийного убийцы, обязаны присутствовать.

Кажется, его это возмущало. Я же не возражала. В ФБР бумажная работа и совещания были нашим хлебом насущным. У нас проводились совещания, на которых мы решали, какие ещё совещания нам провести. Утренняя планёрка казалась хорошим вариантом, но может, для департамента полиции Лондонского Сити это не было нормой.

Поднявшись до верха лестницы, мы прошли по маленькому ярко освещённому коридору, и наши шаги эхом отражались от потолка, пока мы не добрались до огромной двери справа. Габриэль постучал и открыл её, не дожидаясь ответа.

Я проследовала за ним в огромное помещение, занятое главным образом прямоугольным столом из красного дерева, во главе которого восседал инспектор Вуд. Шесть человек занимали стулья по обе стороны стола, и все они повернулись, чтобы посмотреть на нас, когда мы вошли. На стене висели огромные круглые часы, и их стрелка показывала 9:03. Мне вдруг показалось, что я снова очутилась в школе и опоздала на урок алгебры.

Габриэль жестом указал на меня.

– Это специальный агент Кассандра Лидделл из ФБР. Она не знала о нашем сегодняшнем совещании. Я беру на себя всю ответственность за наше опоздание.

Внезапно я почувствовала себя скотиной из-за того, что держала стаканчик из Старбакса. Если бы я отказалась от латте, то явно пришла бы вовремя.

Я подняла руку, то ли помахав им, то ли отдав честь, и робко улыбнулась. Некоторые люди кивнули, другие просто тупо смотрели на меня.

– Мы работаем с ФБР? – вежливо поинтересовался тучный лысый мужчина. Я была практически уверена, что это максимально близкое подобие конфликта, на которое здесь можно рассчитывать, разве что всё совсем уж покатится под откос.

– Я из Отдела Анализа Поведения в Вирджинии, – сказала я. Мне нужно произвести впечатление своей квалификацией, но в то же время нельзя хвастаться, иначе я подтвержу их худшие подозрения об американцах. – Мне поручили изучать серийных убийц для моего отдела. Я здесь на тот случай, если мой опыт профайлинга окажется полезным, а также для того, чтобы в процессе учиться у вас.

– Хорошо, – рокочущий голос Вуда напоминал трение камней друг о друга. – Прошу, присаживайтесь.

Я отодвинула стул, заняв свободное место возле Габриэля, и сняла с плеча ремень сумки с ноутбуком.

Он начал представлять собравшихся за столом, и я постаралась запомнить все имена и должности. Жасмин Скотт была детективом из Скотланд-Ярда. Конфликтный лысый мужчина оказался Филиппом Беннеттом из НКА, Национального криминального агентства, которое часто называли британским ФБР. Двух детективов из полиции Лондонского Сити звали Холли Патель и Бен Патель, хотя Бен спешно объяснил, что они не родственники. Из числа не-детективов здесь присутствовал доктор Джеймс Диксон, судебный патологоанатом, в очках которого стояли настолько толстые линзы, что они наверняка способны остановить пули, и Грейси Лоу, криминалист. Она была единственной, кто улыбнулся мне, и тем самым заслужила мою вековечную любовь.

На другом конце стола Вуд сложил пальцы домиком. Он обладал своеобразной грубоватой привлекательностью, которую подчёркивала седина в волосах и прямые чёрные брови.

Взгляд его серых глаз остановился на мне.

– Ладно. Введём агента Лидделл в курс дела. Кэтрин Тейлор, убитая вчера женщина, является четвертой в серии убийств. У всех жертв перерезаны горла, тела посмертно изувечены, отсутствуют разные внутренние органы. Некоторые из этих органов найдены на местах преступлений, другие – нет.

– Спасибо, шеф. Я читала отчёты по делам, так что знакома с предыдущими убийствами.

– Хорошо, – он побарабанил пальцами по столу. – В предыдущих случаях убийца, похоже, был очень аккуратен. На всех местах преступлений найдено множество отпечатков пальцев, но места были публичными, так что это едва ли удивительно. Мы не нашли отпечатков, которые встречались бы на нескольких местах убийств.

Я уже пришла к выводу, что преступник наверняка надевал перчатки.

– Уличные камеры наблюдения ни к чему нас не привели, – продолжал Вуд. – Убийца наверняка знает расположение камер и намеренно их избегает, – он потёр переносицу. – Мы связались с ФБР, потому что имеем дело с беспрецедентным состоянием общественной истерии. Газеты окрестили этого парня «Террористом-Потрошителем». Бизнес в городе страдает, в ресторанах снизилось количество посетителей. Женщины, которые работают в Сити, стараются оставаться дома. Уже на двух мужчин напали, приняв их за так называемого Потрошителя. Учитывая количество серийных убийц в Америке, мы подумали, что нам не помешает прислушаться к вашему опыту. Однако лондонский офис ФБР не смог нам помочь, и поэтому им пришлось прислать вас, – он прочистил горло. – Честно говоря, в правоохранительных органах Соединённого Королевства придерживаются не очень хорошего мнения о судебной психологии.

Я перевела это примерно как «здесь мы считаем вас практически бесполезными».

– У нас в прошлом имелся… не очень хороший опыт с профайлерами-криминалистами. Но как я уже сказал, ситуация весьма критична.

Я сохраняла невозмутимое лицо. Ладно. Он ясно дал понять, что они не желают моего присутствия здесь, но достаточно отчаялись, чтобы прислушаться к любому. Я задавалась вопросом, не подумывали ли они обратиться к медиуму прежде, чем пасть так низко.

– Божечки, да мы на прошлой неделе даже к медиуму обращались, – сказал детектив Бен Патель.

Супер.

Вуд бросил на Бена суровый взгляд и продолжил:

– Давайте обсудим последнее убийство, – он взглянул на Габриэля. – Детектив-констебль Стюарт, что думаете?

Габриэль прочистил горло.

– Кэтрин Тейлор была девятнадцатилетней студенткой колледжа, родом из Эссекса, училась в Голдсмитсе. Она жила в квартире на Нью-Кросс с одной соседкой, Джеммой Робертс. У Кэтрин произошёл неприятный разрыв отношений с бойфрендом, но это было год назад. Вчера вечером Кэтрин сказала своей соседке, что пошла гулять. Джемму не пригласили. Судя по всему, несколько месяцев назад они поссорились.

Я нахмурилась.

– Вам известно, чем занималась Джемма прошлой ночью?

– Она провела ночь в пабе на Нью-Кросс. Её стошнило на одного из постоянных посетителей. Тем временем, наша жертва одна ушла из квартиры в половине седьмого. Мы не знаем, куда она ходила, но её тело нашли на Митр-сквер в 23:20. При условии, что убийца специально искал женщину по имени Кэтрин, он мог выследить её где-то возле дома, уже зная её имя и адрес. Поскольку создаётся впечатление, что она пошла с ним добровольно, возможно, он уговорил её пойти с ним в Сити и выпить где-нибудь. Возможно, они вместе поехали на Надземке[9]9
  Лондонская Надземка – система пригородно-городского железнодорожного транспорта в Большом Лондоне и Хартфордшире.


[Закрыть].

– На чём вы сосредоточены сейчас? – спросил Вуд.

– Бен проверяет пабы в Нью-Кроссе на случай, если какие-то свидетели видели её прошлой ночью. Холли занимается уличными камерами в юго-восточном Лондоне, в этом районе, а также Надземкой. Я беседую с друзьями и родственниками.

Вуд глянул на доктора Диксона.

– Ладно, у нас готов отчёт о вскрытии?

Диксон поправил свои огромные очки на переносице.

– Причина смерти – обескровливание, – он взглянул на меня. – Потеря крови.

– Благодарю за пояснение. – Мда. Они определённо считали меня идиоткой. Возможно, всё дело в моём акценте.

– У жертвы отсутствовало сердце и левая почка, – продолжал он. – Изуродование туловища жертвы было произведено посмертно. Однако порезы на лице были сделаны предсмертно, – он снова покосился на меня. – То есть, при жизни жертвы.

Я напряглась, игнорируя снисходительное отношение. Я надеялась, что убийца не уродовал её, пока она ещё была жива. Это не совпадало ни с почерком настоящего Потрошителя, ни с предыдущими убийствами этого преступника.

Доктор Диксон откинулся на спинку стула.

– Я нашёл под ногтями жертвы частицы кожи.

Габриэль нахмурился.

– Похоже, в этот раз убийца был неосторожен. Он посчитал, что Кэтрин мертва и нагнулся над ней, собираясь вскрыть. Но она оказалась ещё жива и сумела его оцарапать.

Я медленно кивнула.

– И вот почему он изувечил её лицо ещё до смерти.

– Возможно, – сказал Габриэль. – Вполне вероятно, что он взбесился и захотел её покарать.

– Может быть, – Диксон покрутил ручку между пальцев. – В любом случае, у меня ещё нет полного отчёта о вскрытии. Кое-какие находки необычны. Я закончу к завтрашнему утру.

– Ладно, – сказал Вуд. – Лоу, у нас есть совпадение по ДНК?

Грейси покачала головой.

– С анализами что-то не так. Сегодня я повторно проведу тесты.

Вуд нахмурился, явно раздражаясь.

– В каком смысле что-то не так?

– ДНК выглядит нормальной, но никакие микросателлиты не амплифицируются должным образом. Я просто хотела перепроверить, возможно… – она нахмурилась. – Есть ли вероятность, что вы… – она умолкла.

У меня сложилось ощущения, что так британские люди ставят под сомнение действия начальства.

Она прочистила горло и попыталась ещё раз.

– Возможно ли, что кто-то случайно смешал образцы? – под конец фразы голос Грейси сделался высоким от нервозности.

Вуд напрягся.

– Исключено.

– Разумеется, – её щёки порозовели. – Просто когда образцы не амплифицируются, обычно это вызвано путаницей с исходными данными.

– По-английски, пожалуйста, – сказал Вуд.

– С образцом ДНК что-то очень сильно не в порядке, – ответила Грейси.

– Отправьте всё в лаборатории НКА, если сами разобраться не можете, – Вуд повысил голос, показывая, что тема должна быть закрыта. – Далее, МВД даёт нам дополнительные силы для борьбы с этой угрозой. Можете задерживать и обыскивать людей на улице по своему усмотрению, и мы получим возможность бесконечно допрашивать подозреваемых без доступа к адвокату.

И вот она, причина, по которой инспектор Вуд ничуть не возражал против того, чтобы все считали происходящее актами терроризма – это приводило к приумножению сил полиции. Мне надо поднять тему заголовков в газетах и назревающего шторма ксенофобии. Однако у меня складывалось ощущение, что если в лоб возразить такому альфа-мужику как Вуд, это добром не кончится. К счастью для меня, я легко могла положиться на одну из своих любимых тактик: вести себя как бестолковая тупица. И к счастью для меня дубль два, мой акцент уже сделал за меня половину работы. А значит, можно заставить их взглянуть на ситуацию моими глазами, при этом не подвергая угрозе их авторитет. «Всегда давай противнику повод недооценить тебя».

Я подняла руку.

– Эм, у меня вопрос.

Вуд приподнял брови.

– Да, Лидделл.

– Кто, по мнению публики, совершает эти убийства? – я широко раскрыла глаза, моргнув.

– Мы им ничего не сказали, – рявкнул Вуд.

– Верно, но… как об этом сообщают СМИ? Когда у них нет ответов, они ведь вроде как… просто выдумывают всякое?

Габриэль бросил на меня раздражённый взгляд. Возможно, он единственный из здесь присутствующих понял, что я делаю.

– Это важно? – рыкнул Вуд.

Я прочистила горло, с трудом поддерживая этот фарс.

– Просто я видела заголовок про мусульман и джихад, и я была сбита с толку, поскольку мне никогда и в голову не приходило, что это может быть связано с терроризмом.

Вуд предостерегающе выгнул бровь.

– Мы расширяем понятие терроризма.

– И вы не беспокоитесь о безопасности граждан и о том, что все обернутся против иммигрантов? – я раздражалась всё сильнее, и маска притворства начала спадать.

Вуд на мгновение умолк, пронизывая меня взглядом тёмных глаз.

– Мы примем ваше мнение к рассмотрению, Лидделл. Но вас сюда вызвали для составления профиля убийцы. Какова ваша оценка на данный момент?

Габриэль покачал головой.

– Она только прошлой ночью приехала.

– Вообще-то, – сказала я. – У меня есть первичный психологический портрет, – у бессонной ночи есть свои преимущества. Может, я сегодня и опоздала, но определённо пришла подготовленной. – Убийца мужчина, около тридцати лет, плюс-минус. Не думаю, что он психически не здоров…

– Вы не думаете, что он психически не здоров? – с неверием спросил лысый Филипп. – Мы говорим об одном и том же убийце, который вырывает людские органы и сует им в горло стишки, да? – ладно, он всё же умеет быть конфликтным.

Я сделала глубокий вдох.

– Я не думаю, что он психически не здоров в буквальном смысле слова. Я не думаю, что он страдает от галлюцинаций или откровенно бредит. Он способен планировать. Он читает газеты и принимает решения, опираясь на новые сведения. Он сумел найти девушку по имени Кэтрин и убедил её пойти с ним. А послание, которое он написал, может показаться бессмыслицей, но в тексте выдержан идеальный стихотворный ритм. Это не мешанина из слов.

Габриэль задумчиво уставился на меня.

– Вероятно, он обладает привлекательной наружностью и внешней харизмой, – продолжала я.

Совсем как незнакомец, который своим очарованием едва не снял с меня трусики в переулке прошлой ночью. Хотя я понятия не имела, зачем он меня очаровал. Его злость в мой адрес была очевидной. При мысли об его руках на моём теле к щекам опять прилило тепло.

«Уродливые рыбки, налоги, британские политики…»

– Откуда вам известно, что он привлекательный и обаятельный? – Габриэль прервал мои мысли, и его тон был скептическим.

Точно. «Сосредоточься, Кассандра».

– Есть доказательства, что три жертвы пошли с убийцей добровольно. В этом нет ничего необычного. Тед Банди убеждал своих жертв последовать за ним в отдалённое место. Насколько я понимаю, Джек Потрошитель наверняка тоже был обаятельным. И внешняя харизма – это распространённая черта психопатов, – я выждала несколько мгновений, давая возможность переварить эту мысль, затем продолжила. – Я считаю, что несуб изучал действия Потрошителя и вдохновлялся ими, но не думаю, что он настолько помешан на Потрошителе, как убеждают нас СМИ.

– Несуб? – переспросил Филипп.

– Неизвестный субъект расследования, – пояснила я.

– Ясно, – сказал Вуд. – И почему вы считаете, что этот… несуб не помешан на Потрошителе?

– Фанаты Потрошителя зациклены на местах убийств. Этому несубу поначалу явно не было до них никакого дела.

Габриэль нахмурил свои тёмные брови.

– Но всё же он убил женщину по имени Кэтрин на Митр-сквер.

– Точно, – Габриэль упомянул как раз то, что мне было нужно. – Это случилось после того, как таблоиды окрестили его Террористом-Потрошителем. Прозвище появилось только после третьего убийства. До тех пор он был просто психом. Но теперь он – угрожающая реинкарнация. Так что он играет свою роль – находит женщину с нужным именем, отводит её в нужное место, подогревая общественный интерес и страхи. Убийства – это часть его фантазий, но общественный интерес тоже очень важен. Со временем он сделает и другие вещи, чтобы привлечь к себе больше внимания. Например, та записка, найденная на месте преступления. Это подпитает воображение СМИ и увлечённость им. Не сомневайтесь, этот парень хочет славы. И он наверняка хочет создать панику, чтобы… – я на мгновение умолкла, охваченная воспоминанием о том, что сказал мне незнакомец прошлой ночью в переулке. – Людской страх придаёт ему сил. Он питается этим страхом.

Я крепче сжала свою ручку. Конечно, он не такой, как я. Может, моё тело и испытывало странную реакцию на страх других людей, но я никогда не хотела кому-либо навредить.

– Каких действий нам ожидать? – спросил Вуд.

Я постаралась собраться с мыслями.

– Мы можем ожидать…

Дверь в комнату распахнулась, на пороге стоял запыхавшийся констебль, державший деревянный ящик руками в перчатках.

– Это было доставлено курьером, сэр.

Я взглянула на ящик, и мой пульс участился. Низ ящика был влажным. Констебль аккуратно поставил ящик на стол, открывая крышку, и все мы встали, чтобы заглянуть внутрь.

Отвращение подступило к моему горлу, рот невольно приоткрылся. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы полностью осознать, на что мы смотрим. Это было сердце, поблёскивающее засохшей кровью, а спереди в него кто-то вбил металлический гвоздь с запиской.

Габриэль начал действовать первым. Он вытащил пару перчаток из кармана и натянул их, прежде чем осторожно снять бумагу с гвоздя и поднять перед собой. Он начал медленно читать.

«Хикори-дикори-дем.

Королева трижды кружит с медведем…

Против часовой стрелки…

Следующая умрёт.

Злой просто на месте ждёт».

Когда он закончил читать окровавленную записку, воцарилась тишина, затем Вуд повернулся к Грейси.

– Проанализируйте это. Отпечатки, ДНК, абсолютно всё. И в этот раз сделайте всё нормально.

– Следующая умрёт, – сказала я. – Он даёт нам знать, что он не закончил.

Все полицейские в комнате повернулись ко мне.

– Он убьёт снова. Скоро.