Текст книги "Фаберже 1 (СИ)"

Автор книги: Алекс Хай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

Глава 6

Здание Ранговой комиссии на Васильевском острове встретило меня очередями и запахом казённой скуки.

Типичное бюрократическое учреждение – мраморные коридоры, потёртые кожаные кресла и служащие с выражением лиц, будто их жизнь состоит исключительно из заполнения бланков.

Я направился к информационному столу, где скучающая девушка разбирала корреспонденцию.

– Добрый день, – сказал я вежливо. – Хотел бы узнать о ближайшем экзамене на повышение ранга до пятого.

Чиновница подняла глаза от бумаг и окинула меня оценивающим взглядом:

– Имя, фамилия, текущий ранг?

– Александр Васильевич Фаберже, четвёртый ранг.

Она пару раз щёлкнула мышкой и уставилась в монитор.

– Ближайший экзамен… – девушка полистала какой-то календарь, – сегодня. Но запись уже закрыта, свободных мест нет.

Чёрт.

– А когда следующий?

– Через месяц, девятого. Экзамены проводятся регулярно, я могу зарегистрировать вас на ближайший.

Месяц ожидания? Это никуда не годилось. Алла ждала прототип через неделю, а без пятого ранга я не имел права работать с платиной. Без этого металла не сделать нормальный стихийный усилитель.

– Послушайте, – начал я, наклоняясь к столу, – а нельзя как-то попасть на сегодняшний экзамен? Дело действительно срочное.

– Невозможно, – покачала головой чиновница. – Места распределяются заранее, комиссия уже сформирована, экзаменаторы подготовлены под определённое количество кандидатов…

– А если вдруг кто-то не явится? – не сдавался я. – Всякое бывает – болезнь, форс-мажор…

Девушка задумалась. В её глазах промелькнуло что-то похожее на сочувствие:

– Ну… теоретически, если освободится место…

– У меня все документы с собой, – быстро добавил я, доставая из кармана удостоверение артефактора и справки о прохождении предыдущих ранговых испытаний. – Взгляните, пожалуйста, может не все явились на сегодняшние испытания?

Она взяла мои бумаги и внимательно изучила:

– Фаберже… А вы случайно не из той семьи ювелиров?

– Той самой.

– Понятно, – её тон стал более участливым. – Непростая у вас ситуация…

– Именно. Поэтому я и хочу как можно скорее поднять ранг.

Видимо, скандал с императорскими артефактами был известен даже рядовым чиновникам. Что ж, иногда дурная слава тоже может пригодиться.

Девушка помолчала, борясь с внутренними колебаниями. Но, наконец, решилась:

– Ладно. Попробую вас пристроить. Подождите минутку…

Она открыла список испытуемых на сегодня и сверилась с другой формой.

– Александр Васильевич, вам и правда повезло! Один не явился. Давайте документы, и поскорее. Экзамен начнётся через пять минут!

Я развернул все бумаги так, чтобы девушке было удобнее переписывать данные. Её руки с дешёвыми колечками порхали над клавиатурой, и я невольно уловил энергию. Маг воздуха, третий ранг. Ей бы халцедон с фенакитами для усиления стихии, а не горный хрусталь, который через месяц станет бесполезным.

Она быстро распечатала и протянула мне бланк.

– Триста двенадцатое помещение, третий этаж. Поспешите!

– Как вас зовут, сударыня? – поинтересовался я.

– Марина Петровна Сорокина.

Я улыбнулся.

– Очень признателен, Марина Петровна. Не забуду вашей помощи. – Я вытащил из кармана визитку и положил на стол. – Думаю, я найду для вас артефакт получше тех, что вы носите. Загляните к нам на Морскую.

Чиновница заметно стушевалась, а её уши порозовели.

– Спасибо, но…

– С меня – скидка. Я не забываю доброты.

С этими словами я направился к лестнице. На третьем этаже царила атмосфера напряжённого ожидания – несколько молодых людей сидели в коридоре, повторяя заклинания или изучая записи.

Я ворвался в аудиторию номер триста двенадцать. Просторное помещение с высокими потолками явно было спроектировано специально для магических испытаний – стены покрывали защитные панели, а пол был выложен особым камнем, устойчивым к стихийному воздействию.

За длинным столом сидели три экзаменатора – пожилой седой мужчина в центре и двое помоложе по бокам. Слева от них расположилась группа испытуемых – человек десять, судя по напряжённым лицам, тщательно готовившихся к этому дню.

– Прошу прощения за опоздание, – обратился я к главному экзаменатору, протягивая свой регистрационный бланк.

Седой мужчина взял документ и недовольно нахмурился:

– Фаберже… Вас нет в списке.

– Да, я иду вместо не явившегося.

Экзаменаторы переглянулись. Левый – молодой человек с аккуратной бородкой – покачал головой:

– Господин Фаберже, подготовка к экзамену требует многих месяцев. Вы уверены, что готовы?

Из группы испытуемых донеслось сдержанное хихиканье. Один из них – парень лет двадцати пяти в дорогом костюме – не удержался от комментария:

– Фаберже? Из той семьи, что императорские артефакты испортила? Небось и экзамен завалит.

Его соседи одобрительно заулыбались. Видимо, скандал с императорскими изделиями сделал нашу фамилию притчей во языцех среди местных магов.

– Пусть попробует, – добавил другой испытуемый. – Посмотрим, на что способны «великие» Фаберже.

Я сохранил невозмутимое выражение лица. В моё время подобные выпады решались на дуэли, но сейчас обычно подавали в суд. Мне не было интересно ни то, ни другое. Лучше показать свои способности делом, а не пустыми словами.

– Готов, – спокойно ответил я экзаменаторам.

– Хорошо, – главный экзаменатор внёс мои данные в журнал. – Но вы пойдёте последним. Порядок уже сформирован.

Я кивнул и занял место у стены. Экзамен пошёл полным ходом – перед столом стояла девушка и демонстрировала работу с водной стихией, создавая в воздухе сложные конструкции.

Пятый ранг требовал полного владения двумя стихиями. В моём случае это были земля и огонь – самые необходимые для работы артефактора. Земля давала контроль над металлами и минералами, огонь – над процессами плавки и закалки.

Девушка закончила с водой и перешла к воздуху. Создала несколько воздушных вихрей, заставила их принять определённую форму. Неплохо, но без особого изящества.

– Достаточно, – сказал главный экзаменатор. – Следующий.

Парень, который насмехался над моей фамилией, самоуверенно вышел вперёд. Его стихии оказались дружественными. Огонь и воздух – довольно распространённое сочетание.

– Начнём с огня, – объявил экзаменатор.

Испытуемый сосредоточился и создал над ладонью небольшое пламя. Затем начал его увеличивать, придавать различные формы. Получалось прилично, хотя я заметил несколько технических ошибок – слишком много энергии тратил на поддержание пламени, недостаточно точно контролировал температуру.

Тут один из экзаменаторов начал создавать помехи – это была стандартная процедура для проверки концентрации. Резкие звуки, вспышки света, призыв других стихий – любые попытки сбить фокус.

Пламя парня замигало и чуть не погасло. Он стиснул зубы, восстановил контроль, но было видно – помехи его серьёзно отвлекают.

Воздушная стихия пошла ещё хуже. Под давлением экзаменаторских провокаций он несколько раз терял концентрацию, его воздушные потоки рассыпались.

– Довольно, сударь, – холодно сказал главный экзаменатор. – Результат сообщим письменно.

Парень побледнел – «довольно» обычно означало провал. Аристократик уныло поплёлся на своё место.

Ещё один кандидат, его товарищ, работавший с водой и землёй, тоже не выдержал испытания. Его земляные конструкции рассыпались под натиском световых и звуковых помех.

Третий оказался более стойким – владел теми же стихиями, что и я, землёй и огнём. Держался уверенно, но технически работал значительно слабее. Его огонь был грубоватым, земляные формы – примитивными.

Затем вызвали молодого человека в простой одежде. Парень выглядел лет на двадцать, не больше. Худощавый, с умными глазами и спокойными манерами. В отличие от остальных, он не участвовал в насмешках над моей фамилией, предпочитая молча готовиться к испытанию.

– Ваши стихии? – спросил экзаменатор.

– Огонь и земля.

Знакомое сочетание. Возможно, парень метил в артефакторы. Мало кто выбирает землю, если не собирается освоить наше дело.

Парень начал с огня. Создал несколько огоньков, вытянул, затем уменьшил, словно играл на инструменте. Работа была изящной, точной, без лишних затрат энергии.

– Переходим к земле, – объявили экзаменаторы.

Молодой человек поднял несколько камней, которые закружились в помещении, создавая сложный, но гармоничный узор.

– Обе стихии одновременно, – потребовал главный экзаменатор.

Он сосредоточился и создал миниатюрную огненную бурю вокруг танца камней. Завораживающее зрелище. Парень прекрасно владел сразу двумя стихиями.

Даже когда начались помехи, он не дрогнул. Концентрация оставалась железной, стихии повиновались безупречно.

– Отлично, – одобрил главный экзаменатор. – Очень высокий уровень для вашего возраста, господин… Холмский.

Парень с достоинством поклонился и отошёл к стене. В его глазах читалось удовлетворение, но без излишней гордости.

Способный юноша. В двадцать лет демонстрировать такой контроль над сложным сочетанием стихий – большая редкость. Интересно, где он учился.

– Александр Васильевич Фаберже, – наконец объявил бородатый экзаменатор.

Я заметил, что испытуемые не разошлись. Все остались посмотреть, что покажет представитель «опозорившейся» семьи. Даже Холмский наблюдал с любопытством, но без насмешки.

Подойдя к столу, я поклонился комиссии:

– Господа экзаменаторы.

– Ваши стихии? – спросил главный экзаменатор, и в его тоне слышалась плохо скрываемая неприязнь.

– Земля и огонь.

– Начинаем с земли.

Я сосредоточился и призвал знакомую стихию. Каменный пол отозвался мгновенно – из него выросла изящная колонна в стиле петербургского барокко, со всеми архитектурными деталями.

Кто-то охнул от неожиданности, а затем в зале повисла тишина. Я заметил, что Холмский одобрительно кивнул – парень разбирался в технике.

– Повторите при помехах, – холодно сказал бородатый экзаменатор.

И тут началось нечто необычное. Помехи оказались значительно сильнее тех, что создавали для других кандидатов. Резкие звуки, ослепительные вспышки, даже магические толчки, пытающиеся сбить концентрацию.

Комиссия была настроена пристрастно. Они явно пытались меня завалить – с другими испытуемыми такой жести не было.

Что ж, посмотрим, кто кого.

Я улыбнулся и усилил стихию. Каменная колонна не только устояла, но даже приобрела дополнительные декоративные элементы.

– Огонь, – процедил главный экзаменатор.

Я создал пламя и начал экспериментировать. Огонь принимал форму различных инструментов – молотков, щипцов, даже миниатюрной наковальни. Всё как в настоящей кузнице.

Помехи снова усилились, но моё пламя не погасло.

– Обе стихии, – потребовали они.

Я соединил землю и огонь, создав в воздухе миниатюрную модель кузницы. Каменная наковальня, пылающий горн, даже движущиеся каменные молоты – всё работало как настоящее. Давненько я так не развлекался!

И тут один из экзаменаторов внезапно ударил в мою сторону мощной струёй воды. Не помехой – прямой атакой, способной сбить с ног.

Мгновенно среагировав, я создал огненный щит. Вода испарилась, не достигнув цели. Но удар был настолько неожиданным, что я едва не потерял контроль над кузницей.

– Что это было, господа? – возмутился Холмский. – Это же…

Главный экзаменатор неприязненно взглянул на коллегу:

– Виктор Семенович несколько… превысил полномочия.

– Я проверял реакцию на неожиданности, – буркнул тот в оправдание, хотя никакого сожаления на его лице не было.

– Господин Фаберже, – обратился ко мне главный экзаменатор, – вы не травмированы?

– Нет, – ответил я спокойно. – Продолжаем?

Комиссия переглянулась. Видимо, они рассчитывали, что прямая атака собьёт меня с толку и даст повод для провала.

– Полагаю, этого, – решил главный экзаменатор. – Результат… весьма впечатляющий.

Я слегка кивнул и вернулся на своё место. Холмский тут же подошёл ко мне:

– Превосходная работа, господин Фаберже. Особенно защита от водной атаки. Не каждый способен так быстро среагировать.

– Благодарю, – ответил я. – Ваше выступление тоже было на высоте. Редко встретишь такое владение двумя стихиями в столь молодом возрасте.

– Николай Холмский, – представился он. – Надеюсь, мы ещё встретимся при лучших обстоятельствах.

– Александр Фаберже. И я тоже на это надеюсь.

Мы обменялись визитками. Молодой, талантливый парень с задатками артефактора мог стать полезным знакомством. Особенно если учесть, что он не присоединился к общему презрению к моей семье.

– Результаты будут готовы к концу дня, – объявил главный экзаменатор. – Вы свободны, господа.

* * *

К шести часам вечера я вернулся в здание Ранговой комиссии. Коридоры заметно опустели – большинство чиновников заканчивали рабочий день, торопясь домой к семьям.

У информационного стола меня встретила та же девушка, что помогла утром с регистрацией.

– Александр Васильевич! – обрадовалась она. – Как прошёл экзамен?

– Неплохо, надеюсь, – ответил я. – Пришёл за результатами.

– Подождите минутку, сейчас проверю.

Она скрылась в соседнем кабинете. Через несколько минут вернулась с официальным конвертом и слегка удивлённым выражением лица.

– Поздравляю, – сказала она, протягивая документы. – Ваш Пятый ранг подтверждён. Более того, комиссия отметила исключительно высокий уровень владения стихиями.

Я вскрыл конверт. Помимо сертификата там лежала дополнительная справка с рекомендацией комиссии о возможности сдачи экзамена на шестой ранг. Само по себе – бумажка, но это могло помочь мне подняться до шестого быстрее.

– Необычно, – заметила чиновница, заглядывая через плечо. – Такие рекомендации выдают крайне редко.

– Семейные традиции, – пояснил я, пряча документы во внутренний карман. – Фаберже всегда серьёзно относились к магическому образованию.

Я попрощался с девушкой и вышел на улицу. Уже стемнело, вечерний Петербург встретил меня мелким дождиком и тёплым светом фонарей. День подходил к концу, но для меня самое интересное только начиналось. Целая ночь экспериментов с металлами – и вся моя!

У дверей я заметил группу молодых людей, явно поджидавших кого-то у входа. Пятеро, все в дорогих костюмах, с хорошей осанкой. Увидев меня, они направились в мою сторону.

– Господин Фаберже? – обратился ко мне их предводитель.

Молодой человек лет двадцати пяти, высокий, широкоплечий, с правильными чертами лица и холодными серыми глазами. На левой щеке – тонкий шрам, придававший ему несколько зловещий вид.

– Да, это я, – ответил я спокойно. – С кем имею честь говорить?

Группа окружила меня полукольцом, явно не желая, чтобы я скрылся.

– Барон Эдуард фон Майдель, – ответил их предводитель. – Полагаю, эта фамилия вам знакома?

Майдель… Я быстро пролистал в памяти списки пострадавших от императорских артефактов. Да, был такой – флигель-адъютант, получивший серьёзные ожоги от взорвавшегося рубина. Но он был намного старше этого парня. Родственник?

– Вероятно, – ответил я осторожно.

– Мой отец, – продолжил барон, и голос его стал ледяным, – барон Карл фон Майдель, флигель-адъютант Его Императорского Величества. Человек, который двадцать лет верой и правдой служил короне.

Я молчал, понимая, к чему ведёт разговор.

– Мой отец получил из рук государя знак отличия, созданный вашей семьёй. Артефакт, который должен был защищать его, а не калечить.

Барон сделал шаг вперёд, и я увидел в его глазах плохо сдерживаемую ярость.

– Во время торжественного приёма этот… изделие взорвалось. Осколки рубина изуродовали лицо моего отца. Врачи сделали что могли, но шрамы останутся навсегда.

– Моя семья признала вину в этом инциденте, – ответил я. – И достаточно заплатила за это.

– Молчать! – резко оборвал меня Майдель, и я удивлённо вскинул одну бровь. Этот малец изволит повышать голос? – Вы нанесли оскорбление не только Его Величеству, но и моей семье. Император наказал вас недостаточно сурово!

Его спутники угрожающе сдвинулись ближе. Я оценил ситуацию – пятеро против одного, явно подготовленные к конфликту. Но пока обходились словами. И всё же держались вызывающе.

Но меня таким давно не проймёшь.

– И вы взяли на себя роль длани карающей, ваше благородие?

– Пусть так, Александр Васильевич. Мой отец слишком болен, чтобы лично сделать это… Поэтому я буду защищать его честь.

Он достал из кармана белую перчатку и бросил к моим ногам.

– Я, барон Эдуард фон Майдель, вызываю вашего отца на дуэль. За честь моего отца и всех пострадавших от мошенничества Фаберже!

Перчатка лежала на мостовой между нами. Классический вызов, который невозможно было проигнорировать. Забавно и то, что дворянский кодекс чести не приветствовал вызов неаристократа на дуэль. В особых случаях это допускалось – когда дворянин считал простолюдина достойным решать конфликт согласно кодексу.

Выходит, Майдель посчитал меня достойным. Или, что вероятнее, решил, что я – лёгкая добыча.

Я слегка улыбнулся и поднял перчатку.

– Принимаю вызов от имени своего отца, – сказал я спокойно. – Условия?

– Сабли, до первой крови, – ответил барон с удовлетворением. – Завтра на рассвете, в Михайловском саду. Вы успеете найти секундантов?

– Полагаю, да.

– Тогда я буду ждать у южного входа в сад в шесть утра.

Глава 7

Дома царила относительная тишина. Лидия Павловна отдыхала под целебным воздействием артефакта, Лена ещё возилась с покупателями в магазине. Я нашёл отца семейства в его кабинете за привычными документами и счетами.

– Как экзамен? – спросил Василий Фридрихович, поднимая глаза от бумаг.

– Пятый ранг подтверждён, – ответил я, доставая сертификат. – Плюс рекомендация на шестой.

Отец взял документы и улыбнулся:

– Превосходно. Теперь можешь работать с платиной. Это открывает новые возможности для…

– Есть одна проблема, – перебил я. – Меня вызвали на дуэль.

Перьевая ручка выпала из отцовских пальцев, оставив кляксу на счёте.

– Что⁈ Кто посмел?

– Барон Майдель. Сын флигель-адъютанта, пострадавшего от императорских артефактов. Требует сатисфакции за отца.

Василий Фридрихович побледнел и тяжело опустился в кресло:

– Господи… Как будто нам мало проблем. Дуэль? Ты понимаешь, что это значит?

– Вполне.

– Нет, не понимаешь! – взорвался отец. – Если тебя убьют, что станет с семьёй? С матерью? С делом? Мы и так висим на волоске, а ты…

– А что я? – я посмотрел на него жёстко. – Должен был извиниться перед этим щенком и поцеловать ему ручку?

– Лучше живой трус, чем мёртвый храбрец! Саша, ты не дуэлянт. Ты – ювелир!

– Не согласен.

Я подошёл к окну и посмотрел на вечерний Петербург. Где-то там готовился к завтрашнему утру барон Майдель, уверенный в лёгкой победе.

– Василий Фридрихович, – сказал я, не оборачиваясь, – сколько ещё мы будем терпеть плевки в лицо? Сколько позволим вытирать о нас ноги?

– Саша…

– Тебя лишили лицензии на основании сфабрикованных обвинений. Нас унизили при дворе. Над нашей фамилией смеются на каждом углу. И что мы делаем? Молчим и кланяемся.

Я повернулся к отцу.

– Хватит. Пора показать зубы. Пора напомнить всем, что яйца у Фаберже не только золотые.

Отец остолбенел от моей грубости, но это слегка привело его в чувство.

– Саша, я всё понимаю, но дуэль…

– Это единственный способ остановить поток оскорблений. Отказаться означает признать себя трусом и окончательно похоронить репутацию семьи. Ты готов к этому? Лично я – нет. И терпеть издевательств не стану.

Василий мучительно размышлял. В его глазах боролись страх за меня и понимание моей же правоты.

– А если тебя убьют? – тихо спросил он.

– Не убьют.

– Откуда такая уверенность? Майдели – военные, этот Эдуард – большой любитель дуэлей.

– А я – Фаберже. И у меня есть кое-что, чего нет у него.

– Что?

Я усмехнулся.

– Мозги. К тому же дуэль до первой крови. Их благородие снисходительно решили, что просто попортят мне шкурку. Юноша намерен самоутвердиться за мой счёт.

Отец покачал головой, но я заметил, что ему стало легче от этой информации.

– Где и когда всё случится? – севшим голосом спросил он.

– Завтра в шесть утра в Михайловском саду. На саблях.

– Матерь божья… Сабли! – Он принялся описывать круги по кабинету. – Кого возьмёшь в секунданты? Ушакова?

– Ага. Кстати, нужно его обрадовать.

Я достал телефон и набрал номер Дениса. Друг почти сразу взял трубку.

– Слушаю.

– Привет. Это Александр. Есть планы на завтрашнее утро?

– Что случилось? – голос Ушакова сразу стал настороженным.

– На меня вызвали на дуэль. Нужен секундант.

В трубке повисла пауза.

– Чёрт… Я сейчас приеду. Жди.

Денис отключился. Я убрал телефон и посмотрел на отца:

– Полагаю, Денис Андреевич согласился. Но нужен ещё один секундант.

– Возьми нашего бухгалтера Сергея Никифоровича, – предложил Василий после минутного размышления. – Он человек старой закалки, знает дуэльный этикет.

Тут уже настала моя очередь удивляться.

– Счетовода в секунданты?

– А что? – невозмутимо отозвался отец. – Умный человек, надёжный. В молодости сам дрался… Правда, не на саблях. Участвовал в кулачных боях. И главное – он верен нашей семье.

Логично. Лучше преданный друг дома, чем случайный знакомый.

– Хорошо. Позови его, пожалуйста.

Пока отец ходил за Сергеем Никифоровичем, я размышлял о предстоящем поединке. Александр в юности занимался фехтованием, но навыки основательно подзаржавели. У меня в молодости, впрочем, тоже были свои приключения.

Почему-то принято считать, что артефакторы ни на что не годны как бойцы. Катастрофическая ошибка. Полтора века назад дуэли были обычным делом среди аристократии и состоятельных людей. Я участвовал в нескольких, и не без успеха.

Правда, тогда я был в своём теле, а теперь предстояло сражаться в чужом. Интересно, насколько хорошо мышечная память сохранилась у Александра?

Отец вернулся с пожилым счетоводом. Сергей Никифорович выглядел встревоженным.

– Александр Васильевич, – сказал он с поклоном, – Василий Фридрихович рассказал о вызове. Готов служить вам секундантом.

– Благодарю, Сергей Никифорович. Надеюсь на ваш опыт.

– Постараюсь не подвести. В молодости приходилось… улаживать подобные дела.

В дверь позвонили. Денис приехал быстрее, чем я ожидал. Через несколько минут он уже сидел в кресле с мрачным видом.

– Рассказывай всё с самого начала, – потребовал он.

Я пересказал историю с бароном. Денис слушал, хмурясь всё сильнее.

– Идиот, – резюмировал он в конце. – Майдель-младший известен вздорным характером. Но вызвать на дуэль человека не своего сословия… Его явно кто-то надоумил.

Мы с отцом переглянулись.

– Но зачем? – удивился Василий Фридрихович.

– Меня сейчас беспокоит не это, – мрачно сказал Денис. – Саша, ты понимаешь, во что ввязываешься? Майдель – кавалерийский офицер, опытный фехтовальщик.

Я пожал плечами.

– А я – потомственный артефактор с хорошими рефлексами. Уворачиваться от брызг раскалённого металла и взрывающихся самоцветов тоже надо уметь.

– Это не одно и то же.

– Посмотрим.

Денис покачал головой, но согласился:

– Ладно. Раз решил, значит, решил. Оружие у вас есть?

Василий Фридрихович поднялся и подошёл к старинному сейфу:

– Обижаете, Денис Андреевич! Фамильные сабли. Прадедовские.

Он достал футляр с парой изящных клинков. Сабли были в отличном состоянии – видимо, Василий Фридрихович следил за ними.

– Прекрасное оружие, – одобрил Денис, изучив клинки. – Хорошая сталь, правильный баланс. Даже жаль пускать их в столь гнусное дело.

– Переживут, – сказал я. – Встречаемся завтра в половине шестого у южного входа в Михайловский сад.

– Ну-ну, Александр Васильевич! – Ушаков решительно замотал головой. – Сначала потренируемся. Хочу посмотреть, на что ты способен.

Разумная мысль. Лучше выяснить уровень подготовки заранее, чем удивляться завтра утром.

Он осмотрелся по сторонам:

– А где у вас можно помахать оружием, не разбив половину мебели?

– В старой мастерской на втором этаже, – ответил Василий Фридрихович. – Там достаточно места. Половину станков всё равно продали.

Мы спустились в просторное помещение, где когда-то работали артефакторы. Сейчас большая часть оборудования стояла накрытая чехлами – сказывалось сокращение персонала.

Денис достал из спортивной сумки пару тренировочных сабель – лёгких, с затупленными клинками.

– Прихватил из дома на всякий случай. Ну что, – сказал он, подбрасывая одну саблю, – покажи, что умеешь.

Я поймал оружие и почувствовал, как мышечная память откликается на знакомый вес. Александр серьёзно тренировался, хоть и бросил после отъезда в Швейцарию.

Но у меня было побольше боевого опыта. Несколько поединков за честь дамы, пара столкновений с завистливыми конкурентами на заре карьеры…

– Готов, – сказал я, приняв стойку.

Денис атаковал без предупреждения – выпад вперёд с попыткой достать до груди. Простое движение, рассчитанное на проверку реакции. Товарищ потолстел и раздался, но оставался всё таким же проворным.

Я отбил удар и контратаковал, нацелившись в плечо. Денис парировал, но с заметным усилием.

– Неплохо, – признал он. – Но это было слишком просто.

Начался настоящий бой. Денис с гимназии занимался фехтованием, и школу я чувствовал – его движения были точными, экономными, без лишних жестов. Он атаковал методично, прощупывая мою защиту.

Но я помнил больше, чем он думал. Старые приёмы, хитрости, которым обучали дворянских сыновей полтора века назад. Я не был дворянином, но жил среди них и многое почерпнул.

Постепенно я перехватил инициативу.

– Где ты этому научился? – спросил Денис, отбивая серию ударов. – В Швейцарии развлекался?

– Не все навыки забываются, – ответил я уклончиво.

Я провёл старый приём – ложную атаку с переводом клинка. Денис попался, попытавшись парировать несуществующий удар. Его сабля ушла в сторону, и я мгновенно воспользовался открытием.

Круговое движение кистью – и оружие Дениса полетело к стене. Мой клинок остановился в дюйме от его горла.

– Сдаюсь, – сказал он с уважением в голосе. – Откуда такая техника?

– Не терял времени зря, – ответил я, опуская саблю.

В этот момент дверь мастерской распахнулась, и вошла Лена. Увидев нас с оружием, она остановилась как вкопанная. Мы тут же сменили боевые стойки на расслабленные, но было поздно.

– Саша? Денис Андреевич? – голос сестры дрожал. – Что здесь происходит?

Я мысленно выругался. Лена была последним человеком, которого я хотел посвящать в детали завтрашнего утра.

– Просто тренируемся, – попытался я отделаться общими словами.

– На ночь глядя? – она подошла ближе, и я увидел недоверие в её глазах. – Господа, что случилось?

Денис переглянулся со мной. Скрывать было бессмысленно – Лена всё равно выяснит.

– Барон Майдель вызвал вашего брата на дуэль, – сказал Ушаков. – Вот и тренируемся, Елена Васильевна.

Лена побледнела и схватилась за стену.

– Дуэль? Боже мой… И ты согласился? – в её голосе прозвучала паника. – Саша, ты с ума сошёл? Это же смертельно опасно!

– Лена, всё будет в порядке.

– Нет! – она подошла вплотную, и я увидел слёзы в её глазах. – Я не позволю! Семья и так разваливается, мать при смерти, а ты вместо помощи решил добить нас окончательно?

Я отложил саблю и повернулся к девушке.

– Лен, успокойся, пожалуйста.

– Успокоиться? – она схватила меня за рукав. – Ты понимаешь, что будет, если тебя убьют? Что станет с нами? С матерью?

Я аккуратно высвободился из её хватки:

– Меня не убьют.

– Откуда ты знаешь? Майдель – военный! Он с детства учился убивать! А ты… ты простой ювелир!

– Который только что обезоружил опытного фехтовальщика, – заметил Денис.

Лена повернулась к нему:

– И вы его поддерживаете? Денис Андреевич, вы же друг семьи! Скажите ему, какое это безумие!

– Я пытался, – вздохнул Денис. – Но ваш брат упрям как осёл.

Лена закрыла лицо руками:

– Господи, Саша, какой же ты упрямый…

– Лена, – я положил руки ей на плечи, – пообещай мне одно. Матери – ни слова. Ей сейчас нельзя волноваться.

– Ты совсем меня за идиотку держишь? Конечно, я ничего ей не скажу!

Лена развернулась на каблучках и зашагала прочь из мастерской.

Я заметил, что Денис всё это время не сводил глаз с моей сестрицы. Интересно, часто ли он приезжал сюда во время моего отсутствия? А то судя по взгляду, Ушаков, кажется, неровно к ней дышал. Но оробел, едва она подошла ближе.

Что ж, забавно. Главное – чтобы не смел распускать руки. Иначе сегодняшняя тренировка покажется ему лёгкой прогулкой. И плевать, что графский сын.

* * *

Октябрьский рассвет выдался туманным и промозглым. Михайловский сад встретил нас тишиной и запахом прелых листьев. Идеальное место для дуэли – уединённое, с ровными дорожками и достаточным пространством для поединка.

Мы прибыли к южному входу без четверти шесть. Денис нёс футляр с саблями, Сергей Никифорович – походную аптечку. Старый счетовод выглядел напряжённо, но держался с достоинством.

– Нервничаешь? – спросил Денис.

– С чего бы, – ответил я, поправляя перчатки. – Обычное утро обычного дня.

– У тебя своеобразное представление об обыденности.

Барон Майдель появился ровно в шесть. Его сопровождали двое молодых людей в военной форме – секунданты из полка. Все трое держались с показной уверенностью людей, привыкших к подобным мероприятиям.

– Господин Фаберже, – холодно поприветствовал меня барон. – Вы пришли.

– А вы сомневались, ваше благородие?

Он окинул взглядом моих секундантов и едва заметно усмехнулся. Видимо, присутствие пожилого счетовода его позабавило.

– Поскольку оскорблённой стороной являюсь я, – заявил Майдель, – я выбираю условия. Дуэль на саблях, до первой крови или до признания одним из противников своего поражения.

– Согласен, – кивнул я.

Секунданты принялись за формальности. Денис представился майдельским офицерам, секунданты обменялись визитками, обсудили технические детали. Сергей Никифорович неожиданно проявил глубокое знание дуэльного этикета – видимо, молодость старика была богаче на события, чем он рассказывал.

– Оружие, – объявил старший из секундантов барона.

Денис открыл футляр с фамильными саблями. Клинки поблёскивали в утреннем свете – старинная работа, но в идеальном состоянии.

– Выбирайте, – предложил я Майделю.

Он взял одну саблю, проверил баланс, сделал несколько пробных движений. Довольно кивнул.

– Неплохое оружие. Где достали?

– Семейная реликвия.

Баронский сын недоверчиво покосился на меня.

– Артефактное?

– Отнюдь. Просто красивое. Мне известно, что артефакты на дуэлях запрещены. Но можете проверить.

– Положусь на ваше честное слово.

Ну хоть в чём-то он сохранил адекватность.

Я взял оставшуюся саблю. Металл был тёплым, словно хранил память о прежних поединках. В руке лежал идеально.

Секунданты отмерили дистанцию – двадцать шагов. Мы с Майделем встали по разные стороны импровизированного барьера.

– Господа, – объявил мой счетовод, – дуэль до первой крови. По команде «начали» противники сходятся и начинают бой. Готовы?

Майдель кивнул. Я тоже.

– Начали!

Барон атаковал стремительно, рассчитывая на быструю победу. Классический наскок – три удара подряд, попытка прорубить защиту грубой силой.