Текст книги "Пешки (СИ)"

Автор книги: Алекс Ферр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

Глава 2. Учебный корпус

За четыре года до описываемых событий. Вентра, 3608 год.

Анна Миддл воспользовалась самой скверной из сложившихся ситуаций – на волне обострения военных действий на противоположной границе Империи, она без особых проблем вступила в ряды добровольцев.

Выбор у девушки был сравнительно небольшой: десант, военно-космические силы или диверсионно-разведывательная специализация. Ловкой и гибкой, ей больше пришлось по душе последнее – возможность погибнуть была везде, ну а разведку готовили далеко не на чистых силовых или таких же однобоких умственных тренировках.

«Самый лучший бой – тот, которого не было».

Таков был девиз разведки. А если этот бой все же состоится, они, курсанты, дадут отпор, даже если их застанут врасплох. С закрытыми глазами, полумертвые. И дело здесь не в патриотизме и воинской доблести, с самого первого дня Анну учили бороться за жизнь в самых нелепых, казалось бы, ситуациях.

Первый же выезд «на природу» стал для Энн филиалом ада в локальном значении.

Забросили их всего-то на 7 дней. Девушка поблажек не ждала, но то обстоятельство, что сразу после десантирования всю группу начали расстреливать холостыми, сильно подкосило боевой настрой.

Наверное, забавно было наблюдать со стороны, как здоровенные мужики, поддавшись паническому порыву, начали разбегаться, полностью забыв инструкции. И Анна тоже была в числе салаг.

Лишь шестеро, те, у кого был хоть какой-то опыт на смежных должностях, все сделали правильно. Им и повезло отправиться дальше, а Энн вместе с другими неудачниками пошла таскать камни под монотонное жужжание гнусов.

На третий день бессмысленных упражнений с перетаскиванием валунов, замешиванием грязи и прочих таежных радостей, их, уставших и вымотанных, поздно вечером решили перебросить к группе тех, кто пошел по тропе дальше. Без нежностей, времени на подготовку курсантам в грубой форме было приказано погрузиться на флаер и быть готовыми к десантированию.

Мало кого не интересовало, что за день ребята вымотались как рабы на плантациях. Назвался курсантом диверсионной группы – теперь ты уже не человек, ты – машина для убийства со всеми вытекающими, умная машина. Просто потому что глупых здесь не держали. Тренировки на грани выносливости человеческого организма перемежались с вопросами на внимательность или просто какой-нибудь абстрактной глупостью, на которую нужно дать достойный, а главное, правильный ответ.

Всего-то четыре километра от лагеря тех, кто двинулся по тропе. Как можно более бесшумно, с 35-килограммовыми рюкзаками сквозь бурелом, болота и овраги.

С такими условиями они хорошо, если через часа два будут уже на месте.

Влажная земля, скользящие под ногами мох и грунт, которые так и норовят провалиться, если у тебя вдруг не хватило ума прощупать тропу перед тем, как поставить ногу.

Анна в очередной раз безуспешно отмахнулась от хора кровососов. Интересно, что они здесь жрут? Комаров и прочей пакости в тайге очень много, а пищи – мало. Хотя матушке-природе виднее. Что за прелестная локация!

Нога угодила в нечто, громко чавкнувшее, по самую щиколотку. Девушка скривилась. Бесшумно надо идти, бесшумно.

То, что они, грязные, вымотанные, местами покусанные, все-таки вышли к лагерю, стало ясно, когда ровно над ухом в ствол дерева вонзился нож. Стандартный такой, увесистый ножище, по образцу тех, что им выдали в первую неделю службы.

Хорошо, что вовремя отстранилась. Сердце уже не замирало, как поначалу. Что это? Отупение, усталость, отрицание?

Свист оружия, резанувший слух, пролетел где-то на грани обыденности. Пальцы ловко нащупали рукоять и начали расшатывать нож. По ощущениям ручка наборная, а значит, шалит инструктор.

Остальные ребята, сросшиеся с местностью, кто по-пластунски, кто – вплотную к растительности или вовсе скрывшись в неровностях грунта, замерли. Стук металла по дереву услышали все.

Анна проявлять себя и сдавать группу не спешила – сделав условный знак рукой, она упала в слегка влажную хвою и поползла в противоположную лагерю сторону.

К концу первого месяца обучения девушка чувствовала, что глаза начинают расти где-то сзади. Тренировки и многочисленные специфические «шутки» местного розлива сделали своё дело: она могла проснуться даже от косого взгляда. Как бы ни было тяжело, Анна осознавала: чутье, которое прививают им в самые короткие сроки, лишним не будет.

Потому что остальным курсантам без глаз на затылке приходилось несладко. Мало того, что пройти спокойно как по корпусу, так и вовне никому не давали, приходилось постоянно уворачиваться от оплеух и тычков кулаком в ребра. А «стандартные» шуточки вроде классической удавки из-за угла и вовсе не давали расслабиться.

«Тяжело в учении, легко в бою!» – любил поговаривать сержант. – «Сегодня вы плачетесь от того, какие у вас злые командиры, а завтра эти навыки спасут вам жизнь. Помните: глодхи твари узкоспециализированные. Не пытайтесь сойтись в бою с танками, ничего у вас не выйдет. Вас прибьют одним пренебрежительным ударом. И именно поэтому умение уворачиваться и предчувствовать опасность – одно из ваших важнейших навыков. Ферштейн?»

Вместе со всеми каверзами, имитирующими враждебную территорию, в нагрузку давали изматывающие тренировки, перемежающиеся матчастью – особенностями и нюансами, известными имперцам о врагах номер один.

– Вспышка справа! – Энн моментально шарахнулась в противоположную сторону, одновременно группируясь и прикрывая голову. Тут же, не рассчитав расстояние отката, приложилась спиной в стену, чуть изменив траекторию.

– Удовлетворительно, с небольшой поправкой, что тебе бы обязательно что-нибудь оторвало. А теперь скажи, сколько плакатов висит на пути от столовой до аудитории номер 8?

Черт! Взяв в буквальном смысле секунду на сложение простых чисел, Энн ответила:

– 15 по правой стороне и 31 по левой.

– Отлично, иди куда шла.

Жизнь в стенах корпуса не сахар, что уж говорить о многочисленных «прогулках» по пересеченной местности. Обычная армия, года эдак три назад, когда Империя спокойно жила, не ведая агрессоров, по сравнению с нынешними тренировками – детский сад.

Анна поднялась на ноги, и, стараясь пройти вне зоны досягаемости сержанта, быстрым шагом скрылась за ближайшим поворотом.

Навстречу по коридору шел инструктор по рукопашному бою. Хлипкий на вид старший сержант был приставлен обучать новичков. Быстрый, с хорошей реакцией, он одинаково хорошо валял курсантов как в своей весовой категории, так и неуклюжих амбалов потяжелее.

Не к добру. Предыдущий стресс с плакатами, вспышками и группировками, вылился в злость. Сейчас и этот в три погибели скрутит и заставит визжать. Анна не стала менять путь. Приблизившись, она без предупреждения перехватила добродушного вне занятий, субтильного на вид инструктора поперек тела. Тот от такой неожиданной наглости прошелся кулаком ей по хребту, но дело было почти закончено. И безразлично, что кулак был весьма ощутимым. Подножка, и инструктор валяется на надраенном тёмно-желтом паркете. Продолжать Энн не стала.

– От корпуса № 1 до корпуса № 3 500 шагов, – с ухмылкой произнесла девушка, собираясь уходить.

– 50 отжиманий на пальцах! – поднимаясь, довольно гаркнул инструктор.

Анна, с не менее довольным лицом приняла упор лежа.

Поехали.

Глава 3. Тест на человечность

Глава 3. Тест на человечность

– Энн, а что дальше? – Герза хитро прищурилась в сторону Анны. Две девушки, одна, более щуплая, бледная и невысокая по сравнению со второй, темнокожей, рослой и недовольной на вид, сидели в столовой.

Говорят, что противоположности притягиваются, так и в учебке, две единственные женщины, которые попали в набор, странным образом нашли общий язык.

Последние дни перед экзаменом Анна и Герза особенно крепко сдружились. Осознавая, что могут запросто попасть в разные части, потерять друг друга, или, того хуже, погибнуть, “кофе с молоком” воссоединились, чтобы стать отличным напитком. Мужская составляющая их потока не переставала отпускать вечные шуточки по этому поводу, но девушкам все было нипочем, иногда будущие диверсанты выдавали такие перлы, что до слез ухахатывались обе.

Чем старше человек, тем вдумчивее он подбирает себе друзей. Вот и их с Герзой союз был именно таким – взвешенным и рассчитанным решением обеих сторон.

– Энн, так что дальше? – повторила вопрос Герза, видя, как подруга летает в облаках.

– Я ее вылечу, и мы будем жить.

– Не будете, – мрачно ответила Герза. – Ты совершаешь ошибку, откладывая на завтра свое счастье. Живи сейчас.

Эл горько усмехнулась. Естественно, дальнейшая их жизнь с Китти будет не беспроблемной. Но то напряжение, которое она испытывала последние два года перед лицом болезни: страх, потребность всегда быть собранной, двигаться через «не могу» и «не хочу». Это дорогого стоило.

– Не в курсе, группы на экзаменационный штурм уже собрали? – Анна решила перевести разговор на другую, более актуальную тему.

– Списков я не видела, – ответила Герза, и добавила. – Но, судя по тому, как вальяжно наше командование ходит по коридорам, у них все готово.

Экзамен, после которого курсанты уже станут закреплены за определенной войсковой частью, состоял из двух частей. Имитации штурма с освобождением заложников и полосы препятствий с дальнейшей схваткой с ветераном. Анна как огня, одинаково боялась и первого, и второго этапа, но ведь не зря их так упорно натаскивали все это время?

Еле слышное жужжание гравитационных компенсаторов стихло, и Энн почувствовала удар о землю. Мышцы ног, натренированные, и уже больше похожие по своему назначению на лошадиные, среагировали, смягчив посадку. Она перекатилась и заняла положение слева от другого участника «операции».

Система показывала отсутствие какой-либо жизни. Но это – всего лишь обманка. Где-то там, пятью этажами ниже, в подвале находились условные заложники. Перебежка. Еще.

Группа одного за другим вырезала «часовых» – учебных дроидов, реагирующих не только на температуру окружающего пространства, но и звуки в определенном диапазоне. Это – самая отвратная часть операции.

Блок питания, который нужно отключить, находится в глубине механизма, поэтому для обезвреживания требуется подойти вплотную и поработать руками. Так еще и времени дается рекордно малое количество. Полторы секунды – не больше, не меньше. Подобраться сзади?

Бесполезно, камеры у тренировочной установки ровно на полный панорамный обзор помещения. Слепые зоны? Если повезет прокрасться и бесшумно спрятаться за укрытием: сканер работает в плоскости на высоте уровня глаз обычного человека. То есть, около двух метров – настройки каждого дроида индивидуальны, но обстоятельства радовали, мониторинг хотя бы не трехмерный.

Перебежка, еще. Группа разделилась. У Энн было нехорошее предчувствие. Заметить дроида раньше, чем он заметит тебя?

Их вышколили на славу. Более того, к самым страшным и одновременно полезным навыкам добавили еще одну плюшку – самомнение на грани монаршего величия.

Они – лучшие. Самые лучшие. Способные выжить без наносистемы, без подсказок и спецобмундирования, на подножном корме и практически без сна. А ещё – кожей чувствовать приближающуюся опасность.

Мозг не успел дать сигнал, а сознание в полной мере переработать информацию, тело сработало на автоматизме. Показавшийся край дроида из-за косяка сработал по принципу красной тряпки: мигом сгруппировавшись, Анна запрыгнула на «голову» шайтан-машины, и перерезала провода аккурат в глубине макушки, запустив руку с ножом в каверзно сконструированное техническое отверстие.

В узких кругах эту модель дроидов называли «сверхинженерной», но далеко не каждый курсант (за исключением десантников и разведывательно-диверсионного отряда), знал, что их тренировочные «вражины» – полная имитация сторожевой модификации глодхов. Вплоть до времени передачи сигнала остальным особям. Только агрессоры на самом деле были без брони. Когда курсанты совладают с более сложным механизмом, упрощенный вариант воспримется легче, как и обезвредится. По крайней мере, так думало командование, и они были чертовски правы.

Минус один. Итого группой снято восемь дроидов, а они только на пятом этаже. Целесообразно ли заваливать проходы к другим? Энн это не особо волновало – у группы был командир, и, в свою очередь, у каждой подгруппы имелся еще один старший, пусть решают. Анна бы не стала, счет на минуты не идет, а завалы могут наделать много лишнего шума.

Постановка задачи – освободить заложников и обойтись как можно меньшим количеством жертв среди мирных. И что, что это всего лишь постановка, в умении ставить каверзы спецподразделению равных не было. Или было, но далеко.

4 этаж. Чисто. На третьем образовалась небольшая заминка.

На лестничном пролете кучкой сидело трое связанных. Люди как люди, если бы не одно «но». Чутье подсказывало Энн, что эти трое не так уж и беспомощны, как кажется на первый взгляд. Рты заклеены, руки за спиной связаны, ноги торчат в разные стороны как живой компас.

В то время, как один из группы спустился освобождать, Анна, прикрывая, лихорадочно соображала, что же не так с этими тремя.

– Ёж, они мне не нравятся.

Ёж, орудуя ножом, будто ее не слышал. Сообщение ушло в никуда.

Наконец до Энн дошла вся суть ситуации.

– Назад!

Поздно, еле заметный провод, сработавший на натяжение ленты, дал сигнал. Вокруг троицы заложников и Ежа образовалось силовое поле. Те датчики, которые командование оставило группе, показали Анне, что прохода вниз с этой стороны больше нет. Сфера гамма-поля перекрыла все. И это был только первый сюрприз.

Черт! Теперь ещё и Ежа вытаскивать. Тот, вместе с «заложниками» лежал без движения, оглушенный прошедшейся по нему волне. Не спас от нее даже спецкостюм, который должен был защищать до определенного порога воздействия.

Технологии технологиями, а защиту от поля, на момент расширения проходящего через организм, толком не придумали. То есть, конечно, придумали, но солдат, снаряженный такой защитой, много терял в маневренности.

– Группа 2, я Ведьма. Выходите с третьего вниз по другой лестнице. Прикрытия не нужно.

– Принято.

Напряжение спало, как только Энн почувствовала, что остальные двинулись по длинному коридору в противоположный конец здания. Сверху их никто не достанет – там вычищено все под ноль. Снизу путь как группе, так и остальным перекрывал пресловутый силовой пузырь.

Достав из нагрудного кармана компенсатор, Анна поставила его на штатив и включила, отойдя чуть в сторону. Оставалось только ждать.

Датчики показывали постепенно расширяющуюся брешь. Компенсатор работал медленно, но зато отличался очень компактными размерами – у каждого третьего из группы такая приблуда имелась. Не будь ее у Энн – пришлось бы дергать кого-то из другого звена, а это объяснения и потеря времени.

Когда дыра в поле стала нужного размера, Анна набрала в грудь воздуха, чтобы пройти уже через мембрану компенсатора. Стенка не вызывала шокового эффекта, но все равно неприятно. Ощущения были такими, будто кто насмешливо прошелся ощутимым шлепком по внутренностям и голове заодно. Терпимо, но привыкнуть сложно, если это вообразимо.

Она проскользнула через брешь, опять, уже на выходе, получив чувствительный «подарок» от другой грани компенсатора и тут же принялась доделывать то, что не успел Ёж.

Устройство генерации силового поля трогать бесполезно, титановый корпус ещё нужно расковырять, а это – драгоценное время, которого становится все меньше. Тем более, что чутье кричало, что это не последний выверт.

Беглый осмотр заложников показал отсутствие каких-либо сюрпризов, но что-то внутри вопило убираться отсюда побыстрее.

Ещё и этих, связанных, в чувство приводить. Впрочем, выход есть всегда. Ежа она протащила несколько метров, поместив руку того под грань поля их штатного компенсатора и побежала оттаскивать заложников.

Раздирая призывами уходить поскорее металось сознание, и девушка уже очень хорошо это понимала. Искать причину, или? Анна торопилась. Когда первые двое уже лежали в точно такой же позе, как и Ёж, с вытянутой поперек грани силового поля рукой, напарник все-таки соизволил очнуться.

– А?

– Что «А??!» Вставай, увалень, нам еще этих перетаскивать, – прошипела в микрофон Анна.

Ежа дважды просить было не надо. Моментально поднявшись, словно и не валялся без сознания несколько секунд назад, он, сжав зубы, взял двоих, «отдыхающих» рядом с ним и потянул в сторону сферы компенсатора.

Проверять, насколько ребята целы и невредимы времени не было. Еж тоже понимал, что творится нечто неладное. Чувство опасности Энн уже просто било во все имеющиеся гонги.

Да что здесь не так?

Оттянув от злосчастного «пятачка» третьего, она, наконец, поняла в чем дело. Одного пристального взгляда хватило, чтобы распознать другой оттенок куска цемента. Бомба?

Некогда думать, Анна, подхватив за обе руки тело, рванула к проплешине, успев прокричать по внутренней:

– Выключай компенсатор!

Неприятные ощущения полностью сгладило удовлетворение от того, что Энн успела.

Моментально схлопнувшееся поле их устройства закрыло единственный выход взрывной волне.

Все-таки странно наблюдать взрыв в строго ограниченном пространстве. Огненный шар, полыхая внутри сферы, сиял яркими красками. Анна даже на мгновение залюбовалась.

– А они и правда крутые… – один из «заложников», пришедших в себя, решил поделиться впечатлениями с другим, таким же несчастным.

На роль кукол в учениях определяли только живых людей. Дроиды были из-за своей начинки слишком тяжелы для отработки транспортировки раненых, а легкие пластиковые конструкциями и вовсе непригодны. Выход нашли: провинившихся по административным статьям и по некоторым уголовным отправляли именно на учения в роли заложников. Правительство убивало двух зайцев одним ударом. И смерть в лицо показали (а на учениях случалось всякое), и продемонстрировали мощь и смекалку бойцов, которых взращивают в рекордно короткие сроки.

– На ногах стоять можете? Идти?

– Готовы, – слегка ошарашенно ответил заложник.

Под глухим шлемом, транслируемый через внешний микро-динамик, он все-таки распознал женский голос.

– Держитесь сзади, – коротко бросила Анна.

Им с Ежом договариваться было не надо, на то и давались должностные инструкции.

Пока они двигались перебежками, спасенные парни держались чуть поодаль.

Энн даже слегка удивилась, что парням не надо было объяснять, как прятаться за укрытиями. Те на удивление слаженно работали и выбирали точки укрытий так, что всегда оставляли себе место для маневра.

Наверное, бывшие силовики, – подумала она про себя. Мысль мелькнула и тут же исчезла. Опасностью от них не веяло, а внимание следовало концентрировать на более насущных задачах.

– Группа два, вы где? – сухо поинтересовался Ёж.

– Цоколь, готовим платформу. Второй и первый зачищены, спускайтесь.

– Ведьма, как слышно?

– Принято, – чуть раздражительно отозвалась Энн.

Позывной ей не нравился, но выбирать особо не приходилось.

Когда ее проверяли на вшивость, ещё в самом начале подготовки, командование ухохатывалось, как пятьдесят здоровенных мужиков не смогли найти на ста квадратных метрах одну девушку. Впрочем, будь ребята на тот момент чуть поопытнее, Энн просто так бы скрыться не смогла. С тех пор, как кто-то в недоумении выкрикнул «чаровница», а второй подхватил, но в более грубой форме, Анну и прозвали Ведьмой, а для пущей надежности, закрепили за ней позывной.

Остаток операции прошел успешно – штурм был отработан на 10 из 10. На сухом остатке группа получила одного раненого мирного – и это был отличный результат.

Вторая часть испытаний была запланирована на следующий день.

Если стандартная полоса препятствий прошла более-менее хорошо, и Энн не успела толком устать, то впереди оставалось пройти страшное – спарринг. Ей надо было продержаться всего один раунд длиной 3 минуты. Если оценивать рационально и с точки зрения длинных промежутков – что такое 3 минуты времени? Но когда твоя задача быть боксерской грушей, да еще и адекватно отвечать на удары, пожалуй, для новичка, а уж тем более девушки – это мучительная бесконечность.

Наверное, ее пожалели – на краю восьмиугольного ринга стояла женщина лишь ненамного больше самой Анны. Разница в весе навскидку составляла не более 7–8 килограмм, но за плечами у соперницы наверняка уже есть опыт.

Анна в уме прикинула боеспособность. Картина неутешительная. Черт!

Перчатки легли точно по руке, каппа заняла почетное место.

Они сошлись в центре ринга. По обычаю, в приветствии коснулись друг друга кулаками и удлинили дистанцию, сделав по шагу назад.

Глаза соперницы были непроницаемыми. Казалось, с таким выражением лица можно как перерезать горло менее удачливому товарищу, так и пойти гулять по темному переулку.

Fight!

Они закружились. План Энн был прост: она хотела получить преимущественно в начале боя, но не рассчитала, опыта в подобном у нее было маловато. Учеба не в счет, спарринги проходили в щадящей форме, а здесь, на ринге, вопрос стоял более жестко.

Как только она приблизилась, чтобы атаковать, сразу же промахнулась. Кулак скользнул где-то между шеей и плечом соперницы. Энн не растерялась и догнала другой рукой, направив удар в висок. Тут же легкие выпустили весь воздух – подставив спину и голову, соперница зарядила мощный толчок прямо под дых. Остатки воздуха вылетели из груди со свистом. Больно.

Три минуты. Всего три минуты.

Ее опрокинуло. Некогда валяться, соперница, сделав замах, решила добавить по ребрам, и пара быстрых ударов все же достигли цели. Энн, оттолкнувшись, как смогла, ушла из-под атаки. Противнице этого показалось мало, ее желания наброситься на лежащую девушку по глазам мог прочесть даже ребенок. Не получится, не в этот раз.

Как только соперница приблизилась, Анна, собрав всю мощь, на которую была способна, зарядила ей частой дробью ногами в живот.

Та отошла, вынужденная выйти из прямой атаки, и Энн поднялась. Не время распускать слюни. Девушка сделала выпад вперед, соперница же, мягко и без лишней суеты, как кошка, мастерски отступила назад, заставив Анну на миг потерять равновесие.

Обманный удар ногой, и Энн попыталась захватить противницу снизу, тут же отхватив мощный удар по спине. Не страшно, страшно то, что соперница снова опрокинула ее на спину.

Еле успев отбиться ногами, как и в прошлый заход, Энн поднялась.

Они снова пустились вкруговую.

Анна не сдавалась, она должна достать соперницу, хотя бы раз. Выпад, и эта хитрая сука тут же отпрыгивает назад, получив лишь легкий шлепок в районе ключицы.

Новый удар, Энн и на этот раз промахнулась, но противница отходить не стала, и девушка, воспользовавшись моментом, кулаком пересчитала ей ребра. Та, не теряя концентрации, перехватила Анну поперек и, будто играючи, бросила об пол.

Удар снова вышиб из легких весь воздух. Поднимайся!

Вновь оказавшись на ногах, Анна нападать не стала, решив взять передышку. Круг, второй, третий. Сердце бешено колотится в груди, но отдышаться она не успела, соперница сделала очередной выпад, но цели на этот раз не достигла. Еще круг. Новая атака.

Да когда же это закончится-то! Анна чувствовала, что теряет самообладание, силы покидали, на смену боевому настрою пришло отупение: не убили бы и то ладно. Удары не прошли бесследно, места, попавшие под раздачу, болели, но тело было настолько напряжено, что воспринимало подмятые части тела не более чем фоновое неудобство.

Очередной бросок Анна решила не пропускать, воспользовавшись моментом, она перехватила соперницу за шею. Та, как змея, извернулась, прошедшись локтем по хребту. Девушка перешла к нижнему захвату, стараясь не потерять своих позиций. Мышцы работали на пределе, напряжение, кажется, распространялось на несколько метров окрест.

И все-таки сил Энн хватило на что-то стоящее, девушки покатились кубарем, и Анна успела ухнуть от боли в затылке. Остановка падения двух тел пришлась опорой именно на него.

Соперница расставила ноги, блокируя перекат для наиболее выгодной для себя позиции. Сила взяла своё, и она оказалась сверху.

Энн, воспользовавшись, успела несколько раз опять проехаться кулаками сопернице по ребрам, и та быстро прижала руку девушки к полу. Хватка была железная.

Двое сплелись в немыслимой позе, но Анна, несмотря на то, что из всех сил пыталась скинуть с себя противницу, в какой-то мере отдыхала. Напряжение оставалось актуальным, страх тоже, но не ощущение угрозы. За несколько секунд пришло понимание, что никто ее убивать не собирается.

Наконец соперница чуть подалась, девушка скинула ее с себя, придав ускорение ногами и поднялась.

Интересно, сколько там осталось на часах?

Опять вкруговую. Сердце бешено колотится, система жизнеобеспечения молчала, Анна предусмотрительно отключила все оповещения. Страшно подумать, даже при незначительном отклонении от нормы сеть орет так, что впору вешаться. Не обратить внимания точно не получится. Как бы нанороботы повели себя сейчас?

Энн бросилась, а соперница, перехватив ее поперек, снова бросила девушку спиной об пол. На этот раз противница решила не давать времени на раздумья, а уж тем более показывать, что собирается делать. Тело Анны среагировало автоматически, ноги со всей мощи ударили соперницу в солнечное сплетение, опрокинув и отдалив на несколько метров.

Выдох, подъем. Противница совсем разозлилась, она не дала Энн даже небольшой передышки, тут же снова бросившись в атаку, на этот раз активно наступая. Анна не успевала уходить из-под траектории града мелькающих кулаков. В какой-то момент земля ушла, поменявшись местами с потолком, один из ударов пришелся прямо в висок, и девушка снова оказалась на лопатках.

Соперница, по всей видимости, решила, что новичка жалеть – себя не уважать. Все попытки Энн отбиться, как раньше, ногами, пресекались на корню, и ни к чему не приводили. Соперница успевала ставить глухие блоки одной рукой, другой же обрабатывала голову девушки. Висок, челюсть, висок, челюсть…

Анна сама не поняла, как успела перевернуться и подползти к противнице на полусогнутых, упираясь руками в пол. Добравшись до цели, она обхватила ту обеими руками, вцепившись мертвой хваткой и обездвиживая. Та методично, если не со смаком, молотила девушку по голове. Энн было все равно. Запас сил закончился, а до конца раунда неизвестно сколько. Она уже готова сдаться.

Нет! Мышцы, автоматически отреагировав на внутренний протест, напряглись, и еще крепче сжимая ноги соперницы, дернулись влево.

Инструктор, потеряв равновесие, все-таки устояла, но опустилась на колени. На корпус, спину и плечи посыпались ещё более безжалостные удары. Анна ушла в блок, закрывая голову и затылок. Лишь бы не вырубиться.

Соперница, похоже, вошла в раж, с лютой быстротой она мутузила по открытым частям тела… Спас судья.

– Разошлись!

Соперница прекратила бить, тут же поднялась с колен и хищнически прошлась вдоль ринга. Анне потребовалось на порядок больше сил, чем противнице, так же, не снимая блок, словно не веря, что град ударов закончился, она перекатилась. Над ухом прогремел жесткий призыв судьи.

– Встать!

А вставать не хотелось.

– 10 секунд до конца боя! Вставай! – крикнул кто-то из тех, кто наблюдал бой.

Анне показалось, что это был голос Герзы, но разбираться и искать в толпе кричащего не самый лучший приоритет на этот момент.

10 секунд.

Перерыва не вышло, Энн должна ещё показать атаку.

Собрав остатки сил, Анна рывком бросилась на соперницу, та уклонилась от удара и попала в обманку. Взяв за опору предплечье противницы, Энн со всего размаху зарядила той в ухо. Потом в висок.

И правда, что гром-баба, несмотря на свой неказистый рост. Соперница разозлилась и мощным напором загнала Анну к стенке, заставив опять уйти в оборону.

Удар, два. Да когда же это закончится!

Гонг.

– Конец боя! разошлись!

Соперница отошла в середину ринга, секунду спустя к ней приблизилась Энн.

Вместо классического рукопожатия недавняя противница заключила Анну в фирменную железную хватку, прошептав чуть громче, чем это положено:

– Думала, ты и минуты не продержишься, молодец!

Хлопок по плечу, казалось, достиг даже кончиков пальцев ног. Силища у соперницы была немереная.

Горькая усмешка. Сил Энн хватило, чтобы выйти с арены и направиться к судейскому столику. Хотя не совсем хватило. Не пройдя и половины пути, она почти потеряла равновесие. В глазах плыло, Анна едва успела ухватиться за край стола.

Получит одобрение?

Несмотря на зверскую усталость и боль от каждого вдоха, больше всего ее интересовал вопрос: прошла?

Очнулась Энн в медкапсуле, потолок лазарета отличался сине-зеленым геометрическим узором, Анна успела запомнить это сочетание, когда в первый раз, на третью неделю учебки случайно сюда попала. Всего за пару часов нанороботы хорошенько подлатали помятое тело, а эффект успокоительного после пробуждения дал ощущение бодрости и нового дня.

Бр-р-р… Ей было не по себе от ощущения желеобразной липкой текстуры геля, но это все такие мелочи.

Она поднялась, оперевшись на внутренние ручки, спустила на прохладный плиточный пол ноги.

Первым, кого она увидела был не врач и даже не дежурный техник. Рядом с капсулой сидел на жестком казенном стульчике инструктор.

– Прими мои поздравления… или соболезнования.