Текст книги "Американская ария князя Игоря"

47. Последний день, отъезд, эпилог

На следующий, последний, день пребывания Сергея в Штатах долго разлеживаться не пришлось. Игорь с Кирой были настроены строго по-деловому: встали рано, быстро собрались и Игорь, которого явно раздражало, что за все время их сборов Сергей с Катей из своей комнаты так и не вылезли, начал устраивать в коридоре различные провокационные мероприятия: ронял кастрюли, пел оперные арии, как бы случайно ударялся о дверь их комнаты – в общем, таким образом их как бы нежно будил, причем на свой, очень специфический манер.

Разумеется, спать или заниматься чем-то серьезным или совсем несерьезным под этот шум-гам было нельзя, поэтому парочке пришлось встать, умыться и отправляться в столовую на завтрак, где их уже ждала привычная картина – Игорь с Кирой поедали яичницу из огромной сковородки, а Саша-узбек, готовящийся отойти ко сну, развлекал себя бутербродом из багета, ветчины, листьев салата и майонеза.

– У тебя майонез с багета капает, – сообщил Саше вместо приветствия злой и невыспавшийся Сергей.

– Мы, узбеки, живем в полной гармонии с природой, – важно сообщил Саша.

– И что это означает? – заинтересовалась Катя.

– Это означает, что капать – можно, – объяснил Саша. – Нужно только соломки подстелить.

И он показал на длинный развернутый рулон бумажного полотенца, лежащего прямо по пути следования бутерброда в Сашин рот. Именно туда капал майонез, не загрязняя окружающую среду в виде стола.

– Ловко придумано, – восхитилась Катя. – Надо будет взять на вооружение, я тоже люблю такие здоровенные бутерброды.

– Да забирай, – сделал широкий жест Саша. – Только не забудь мои авторские двадцать процентов отстегивать.

– Это как это? – удивилась Катя.

– Двадцать процентов с твоего бутерброда, – заявил Саша. – Я многого не требую, некоторые вон по пятьдесят процентов просят за технические усовершенствования.

– Кстати, я что-то не слышал, чтобы хоть кто-то тут поздоровался, – заметил Игорь. – Не обязательно «Доброго всем здравия», меня бы устроили и «С добрым утром», и даже просто «Привет».

– Я тоже не слышал, – сказал Сергей, тяжело бухаясь на стул. – Мне и бы простого «Хай» хватило.

– А вот тут, старик, у тебя прокольчик вышел, – любезно ответил Игорь. – Кто в помещение входит, тот и здоровается. Федеральный закон, независимо от штата. Так что вперед, напрягись.

– С добрым утром, ребят, – сказал Катя, – как спалось?

– Вот это нормально, – заулыбался Игорь, – половина приветствия состоялась. Теперь ждем сольного выступления моего дорогого друга. Что-то он сонный какой-то. И бутылочка с виски на каминчике стоит почти уже без виски. Я вот все думаю – нет ли в этом какой-то мистической связи…

– С добрым утром, – мрачно сказал Сергей, пытаясь отогнать приступы головной боли, – с новым годом, с новым счастьем, глубокое уважение всем вам и крыше этого дома.

– Ну, совсем хорошо, – обрадовался Игорь. – А отведай-ка ты, дорогой друг, трупов яичек. Очень они сегодня вкусные получились.

Сергей скривился. Манера Игоря шутить иногда переходила все мыслимые и немыслимые границы. Ну, точнее, мыслимые и немыслимые границы Сергея.

– Какие у нас планы? – спросила Катя, наливая себе кофе. – Мы ждем заявлений руководства.

– Планы простые, – отчитался Игорь. – Завтракаем. После этого вы собираетесь, а мы, как уже давно собравшиеся, сидим на солнышке и жмуримся. Потом загружаемся в тачку и выезжаем до городу Сан-Франциско. Вот и все планы на сегодня.

Катя поставила перед Сергеем здоровую чашку с крепким кофе и присовокупила к ней тарелочку с небольшим, но питательным бутербродом. Сергей посмотрел на нее жалобным взглядом. Катя улыбнулась, взъерошила ему волосы и спросила:

– Что же ты, пупсик, вчера так разгулялся? Нам же в дорогу.

– Меня грызла тоска-злодейка, – признался Сергей, вгрызаясь, в свою очередь, в бутерброд.

– Нас всех она грызла, – вздохнула Катя и пошла к холодильнику сделать бутерброд для себя.

– А вот зря вы игнорируете яишенку, – сообщил Игорь. – Ай, добрая яишенка сегодня получилась.

Но на призыв Игоря никто не откликнулся, поэтому Игорь со скуки стал сооружать яичный бутерброд: он взял кусок хлеба, положил на него свернутый в два слоя кусок яичницы, после чего попытался это сооружение съесть.

– Надо завязывать с завтраком, – заметил Сергей, которого кофе потихоньку приводил в чувство. – Если Игоречек начал играться с едой – это кранты всему. Я помню по Турции.

Игорь в этот момент откусывал кусок от своей яичной этажерки, но что-то пошло не так, яичница подло развернулась, оторвалась от хлеба и шлепнулась на стол. Кира засмеялась.

– Видали? – хвастливо спросил Игорь. – Теория работает совершенно железно. Яичница хоть и была свернута, а тем не менее шлепнулась прямо яйцами о стол!

– Вообще-то, у яичницы яйца располагаются с обеих сторон, – сказал Сергей.

– Но одна сторона – поджаристая, другая – нет, – объяснил Игорь. – То есть неподжаристая – это как масло на бутерброде. Яичница всегда будет падать неподжаристой стороной вниз – это очень подло с ее стороны, поэтому она так и будет делать.

– Да ни фига подобного! – возмутился Сергей.

Он вскочил со стула, подошел к сковородке, отрезал небольшой треугольничек яичницы, зацепил его ложкой и подкинул вверх. Треугольничек перевернулся в воздухе и упал обратно поджаристой стороной вверх.

– Железная теория, – удовлетворенно сказал Игорь. – Всегда срабатывает.

Упрямый Сергей снова подцепил треугольник и снова подкинул его вверх. Треугольник упал поджаристой стороной вниз, но попал на ребро сковородки.

– Офсайт, – сказал Игорь, – не считается.

Сергей снова подкинул треугольничек, но от злости не рассчитал, поэтому тот вылетел за границу стола и шлепнулся Сергею прямо на кроссовки. Поджаристой стороной вверх.

– Ладно, – сказал Игорь, – хватит уже научных экспериментов. Шуруйте собираться.

– Я уж молчу о том, – заметил Саша, – что вы измываетесь над яичницей дружбы, которую я собственноручно пожарил вам, своим гостям. У нас, узбеков, так не принято.

– Сань, – ответил Игорь, – если у вас за это принято гостей убивать или побивать камнями, так можно не трудиться – мы все равно уезжаем. Но я приношу тебе свои искренние извинения за оскорбление яичницы – в конце концов, она просто пострадала за науку.

– Ладно, – сказал Саша, вставая и с сожалением посматривая на остатки своего недоеденного бутерброда. – Режим есть режим. Пора мне отправляться на бочок, смотреть красивые дневные сны. Счастливо вам, ребята, доехать туда-сюда. Спасибо, что заехали, приезжайте еще. Я к лету новый дом запущу – буду туда переселяться.

– Спасибо тебе, Сань, за все, – сказал Игорь, обнимая старого друга. – И спокойной ночи.

Саша попрощался с Сергеем за руку, откланялся Кире с Катей и отправился в свою комнату.

***

Через час компания уже выехала в Сан-Франциско. Игорь сел за руль, Кира заняла штурманское место, а Сергей с Катей устроились сзади. Сергей было заснул, но через полчаса они доехали до границы с Калифорнией, где стоял пропускной пункт, и тогда его разбудили. Суровый полицейский остановил их машину и стал выспрашивать, не везут ли они, не дай бог, какие-нибудь фрукты или овощи на благословенную территорию штата Калифорния. Потому что если везут, то пусть лучше уничтожат это все здесь, на месте, чтобы потом не нарваться на большие неприятности. И вообще, ребята, а вы с какого района, спросил полицейский. И фигли вообще забыли в Калифорнии? А чо за машина-то такая странная. Аризонская, что ли? Может, у вас в багажнике есть контрабандные бананы? Так вы сразу покайтесь – скидка выйдет.

Однако Игорь с Кирой хорошо знали, как надо общаться с бдительными американскими полицейскими. Они непрерывно улыбались, подробно и развернуто отвечали на все вопросы, показывали документы и вообще демонстрировали крайне благожелательное отношение. Наконец полицейский размяк, заулыбался, произнес коронную фразу «Добро пожаловать в Калифорнию» и отпустил их с миром.

– А что за фигня такая? – спросил Сергей. – Я не все понял, но он что-то спрашивал про фрукты и овощи? Это что такое?

– На территорию Калифорнии нельзя ввозить фрукты и овощи из других штатов, – объяснил Игорь. – Закон у них такой.

– Мы вчера пересекали в Тахо границу с Калифорнией, – напомнил Сергей. – Там можно было этих фруктов хоть тонну ввезти, никто же не проверял.

– Серег, я не в курсе, почему там можно, а здесь нельзя, – объяснил Игорь. – Я знаю только, что на границе с Калифорнией часто встречаются такие посты и там реально лучше не везти с собой фрукты-овощи – заставят выкинуть.

– Более того, там даже нельзя обратно провозить фрукты-овощи, которые ты купил в Калифорнии, – сказала Кира. – Мы как-то выезжали в Неваду, так нас, когда мы ехали обратно, заставили на границе с Калифорнией выкинуть апельсины-бананы, которые мы купили по пути из дома в магазинчике в Калифорнии. У нас даже чек был.

– Дурдом какой-то, – удивился Сергей.

– Кстати, в аэропорту Сан-Франциско или Лос-Анджелеса тебя тоже могут вздрючить, если ты прилетел с яблочком из другого штата, – сообщил Игорь. – Прецеденты были. Даже со всякими знаменитостями.

– Тут лучше не задумываться, почему оно так, – посоветовала Кира. – Нельзя и нельзя. Мы просто не возим овощи-фрукты туда-сюда – в конце концов, это не принципиально.

– А вот если я ухитрился и провез сюда яблочко Саши-узбека? – коварно спросил Сергей, действительно доставая из кармана куртки яблоко, которое он свистнул из большой корзинки в прихожей Сашиного дома. – Что они со мной сделают? Расстреляют?

– Знаешь, – сказал Сергею Игорь, – я бы тебе не очень советовал проверять, что и как они с тобой сделают за нарушение их законов. Тебе это может не очень понравиться. Расстрелять, конечно, не расстреляют, но уж неприятностей тебе, и заодно всем нам, создать – они это запросто. Так что не очень-то ты хорохорься, это очень глупо – раздражать в Штатах полис. Это тебе не наши менты, которым купюрку в зубы сунул – и цурюк-цурюк.

– Да я не хорохорюсь, я просто забыл про него, – сказал Сергей и откусил яблоко с жутким хрустом.

Игорь поморщился.

– Вообще-то первым от яблока греха откусила Ева, – строго сказала Катя, отобрала у Сергея яблоко и захрустела им еще громче.

Через некоторое время на дороге стали появляться вывески с надписью Sacramento.

– О, Сакраменто, – удивился Сергей. – А я всегда думал, что это где-то в Италии. Или это как с Москвой – и в России, и в Штатах?

– Ну, вообще-то Сакраменто – в Испании, – сказал Игорь. – Есть там такая деревня из десятка домов, где градообразующим предприятием является водонапорная башня. А самый известный Сакраменто – это как раз тут, в Штатах. Хотя у них есть еще один – если не ошибаюсь, в Кентукки.

– Да в Кентукки Сакраменто еще меньше, чем в Испании, – заметила Кира. – Я там один раз совершенно случайно была. Градообразующим предприятием там является бензоколонка.

– Сакраменто, Сакраменто, Сакраменто, Са-кра-менто! – запел Сергей припев из «Формулы любви».

– Надо бы быстрее добраться до города, – озабоченно сказал Игорь, прибавляя газку. – Когда Серега поет – это кранты всему живому.

– Кстати, – вдруг сказал Сергей, прекращая петь. – А мы куда вообще едем?

– В Сан-Франциско, – сообщил Игорь. – Город есть такой в Соединенных Штатах. Недалеко от Сакраменто. Компрене?

– Нет, я к тому, что куда мы в Сан-Франциско? – уточнил Сергей. – Мы же отель не бронировали.

– Кстати, да, – согласился Игорь. – Вы отель не бронировали. Ну так бронируйте. Только найдите поближе к аэропорту, у тебя же вылет в семь с чем-то, на месте надо быть не позже пяти.

– А вы куда? – поинтересовался Сергей.

– Мы ко мне, – ответила Кира. – У меня руммейтка еще три дня на каникулах. А за эти три дня что-нибудь придумаем.

– Кто у тебя три дня на каникулах? Румынка? – заинтересовался Сергей.

– Руммейтка. То есть соседка, – объяснила Кира.

– Сейчас найдем отельчик, – пообещала Катя, доставая какую-то карту. – Я уже там что-то подобрала, надо будет просто позвонить.

Катя достала телефон и стала названивать в отели, расположенные поблизости от аэропорта. Связь была не особенно хорошая и временами рвалась, а так как Катя, когда звонила в отели, почему-то не только сразу называла свою сложноватую для американского уха фамилию, но и еще спеллинговала ее по буквам, процесс бронирования номера затянулся минут на двадцать. Наконец Катя все-таки сделала бронь и записала продиктованный менеджером отеля адрес.

– Катюш, – спросил Сергей, – а чего ты им сразу фамилию называешь да еще и спеллингуешь?

– Так я же номер бронирую – просто по телефону и без кредитки, – объяснила девушка. – Надо имя-фамилию назвать. А фамилию «Вишневецкая» они без спеллинга вообще никогда не запишут – проверено.

– Кстати, Кать, а ты потом-то – куда? – спросила Кира. – Если что, приезжай к нам, соседки же три дня не будет, так что разместим, не вопрос.

– Спасибо, Кирик, но у меня билет тоже на завтра, только на вечер, – ответила Катя. – Полечу в родную Миннесоту, чтоб ее. Шансов перебраться в ваши края у меня почти нет, как выяснилось, так что буду тащить свою лямку там.

– Так, может, тебя тогда надо отвезти в аэропорт? – спросил Игорь. – Машина же будет у нас.

– И меня надо отвезти в аэропорт, – заволновался Сергей. – Машина же у вас.

– Серег, ты прям какой-то дикий стал, честное слово, – удивился Игорь. – От твоего отеля до аэропорта – десять минут на такси. Которое вызывается по телефону. Из ресепшена отеля. Но нет, тебе надо, чтобы мы с Кирой встали в половине четвертого утра, приехали из другого конца города к вам, отвезли тебя в аэропорт и поцеловали на прощание. Я тебя, дорогой, поцелую. Крепко-крепко. Ты это навсегда запомнишь.

– Пардон, – устыдился Сергей, – я просто не понял, что там все рядом. Конечно, не надо нас отвозить. Но Катюшу потом отвезите, а то как там она без машины?

– Меня тоже не надо, – сказала грустная Катя. – Провожу тебя, доеду на шатле до города, там пошляюсь по магазинам, потом на автобусе в аэропорт.

– Нет уж, дорогая, – решительно сказала Кира. – Ты из аэропорта приезжай к нам, а там мы уж вместе пошляемся где хочешь, а потом мы тебя отвезем.

– Хорошо, Кирик, спасибо, – покорно ответила Катя.

Сергей обнял Катю и вздохнул. Она прижалась к нему и отвернулась к окну.

***

– Ну вот, – устало сказал Игорь, заруливая на небольшую стоянку отеля. – Ваше пристанище. Отель «Красная крыша» – да лишь бы не «Красный петух», на самом деле.

Сергей с Катей вышли, вытащили вещи. После этого Сергей подошел к окну водителя.

– Ну что, – спросил он Игоря. – Прощаемся?

– Да рано еще прощаться, – удивился тот. – Что вы тут делать собрались, еще же только четыре дня? Давайте мы за вами заедем часов в шесть, поедем к Кире и там устроим отвальную?

– Ну давайте, – согласился Сергей. – А то я тоже не люблю все эти прощания на бегу – как-то оно все равно что коня на скаку поцеловать перед горящей избой. Прощаться надо с чувством, с толком. Можно даже с расстановкой. И выпить надо обязательно, мы же русские люди.

– Вот вечером у вас все и будет, – пообещал Игорь, – ждите нас в шесть.

Сергей с Катей подняли вещи и отправились заселяться.

Отель оказался вполне приличным и даже симпатичным.

– Это мы удачно зашли, – резюмировал Сергей, оглядев номер и бросив сумку куда попало.

– Чур я первая в душ, – сказала Катя, расстегивая блузку. – Замучила меня эта дорога. Больше четырех часов ползли…

Чем именно заняться после приема душа – вопросов, разумеется, не возникало, тем более что вчерашний вечер по причине взаимного плохого настроения прошел совершенно впустую.

Катя во время занятий любовью вдруг неожиданно раскричалась так, что соседи даже деликатно постучали в стенку у изголовья кровати.

– Ты извини, что я так разоралась, – смущенно сказала Катя, когда они валялись на кровати, накрытые одной простыней.

– Да без проблем, мне, наоборот, очень нравится, – ответил Сергей.

– Ну, там соседи в стенку стучали, неудобно.

– Это им неудобно, поэтому и стучали. Лично мне все очень удобно.

– Просто сегодня ну как-то особенно остро это все чувствовалось, – призналась Катя. – Мы же, наверное, в последний раз. Вечером у ребят, вернемся поздно, завтра вставать в четыре.

Сергей лежал, положив руку под голову, и раздумывал, как им вообще быть дальше.

– Серег, я вчера на эту тему долго думала, – сказала Катя, – и решила, что не имеет смысла сейчас забивать голову, а главное – портить друг другу настроение. Как оно совпало, так оно и совпало. Конечно, я не хочу с тобой расставаться.

– Да и я не хочу совершенно.

– И ты не хочешь совершенно. Но мы, в отличие от Игоря, не бизнесмены и не слишком свободны в своих действиях.

– Ну да.

– Поэтому будем делать то, что должны. И посмотрим, как оно там сложится. Может, я смогу с оказией в Москву прилететь на несколько дней, может, ты потом ко мне выберешься, ведь правильно?

– Правильно.

– Давай расстанемся так, как будто это ненадолго. По крайней мере, я буду верить, что это ненадолго.

– И я в это буду верить, – совершенно искренне ответил Сергей, обнимая девушку.

В этот момент он совершенно точно знал, что скоро все образуется. Он там у себя запустит новый проект, возьмет под мышку компьютер и полетит к Кате. А там… А там будет видно.

И они ощутили такой прилив нежности к друг другу, что потребовалось срочно заставить соседей в очередной раз уже не слишком деликатно постучать в стену.

Когда Игорь за ними приехал в шесть часов, ребята только-только вскочили с постели. Игорь сначала минут десять вежливо ждал в машине на улице, потом начал звонить каждые пять минут.

– Понятно, – коротко сказал Игорь, глядя на всклокоченную, но счастливую парочку, опоздавшую на встречу минут на тридцать. – Нет, я все понимаю, но позвонили бы, сказали, чтобы я приехал попозже, – не вопрос.

– Да как тут толком рассчитаешь-то? – спросил Сергей, помогая Кате влезть в машину. – Ты же взрослый мальчик. Сам же должен понимать.

– Ладно, голубки, – усмехнулся Игорь, – поехали уже, Кира там готовит праздничный ужин.

У Киры с Игорем они посидели просто замечательно. Пили хорошее вино, ели вкуснейших креветок, которых Кира мастерски приготовила в каком-то оригинальном соусе, болтали о том о сем. Настроение у всех было отличное. Игорь с Кирой строили всякие совместные планы, Сергей с Катей – по крайней мере, сегодня – думали, что у них еще все впереди.

Засиделись допоздна и в отель вернулись на такси только в час ночи. Катя оказалась права: ни на что сил у них уже не оставалось, а еще нужно было собраться, чтобы с утра просто встать и уехать.

Отлет

Утром они оба находились в совершенно сомнамбулическом состоянии. Сергей даже толком не помнил, как они встали, умылись, выписались из отеля и доехали до аэропорта, где он хоть как-то проснулся.

На его нью-йоркский рейс, несмотря на раннее время, стояла заметная очередь. Сергей с Катей встали в нее и начали целоваться – собственно, до расставания оставались буквально минуты. И вдруг Сергей почувствовал, что очередь на них смотрит как-то не так. Что-то не совпадало в этой ситуации.

Он оторвался от Кати и осмотрелся. В очереди стояли одни мужчины различных возрастов – где-то от двадцати пяти до сорока пяти. И не было ни одной женщины. Некоторые мужчины стояли парочками и нежно обнимали друг друга. Правда, никто не целовался.

– Понятно, – сказала Катя, также оглядев очередь. – Мне Кира рассказывала. Это нью-йоркские геи летят от своих любовников из Сан-Франциско обратно. Сегодня же понедельник.

– Тогда понятно, почему на нас смотрят с таким осуждением, – сказал Сергей. – Да наплевать на них. Вон за ту тумбочку тебя уже не пустят. До свидания, малыш, я тебе из Нью-Йорка еще позвоню. И из Москвы потом позвоню. У нас все будет хорошо.

– Обязательно, – сказала Катя, и они поцеловались в последний раз.

После этого девушка отправилась в конец очереди, а Сергей прошел за барьер и показал свой билет. Однако выяснилось, что, так как у него рейс транзитный, ему нужно подойти к другой стойке. И Сергей с сумкой побрел обратно.

– Ой, Сережа приехал, Сережа приехал! – прокричала Катя, увидев его, и захлопала в ладоши.

И так это трогательно выглядело, что Сергей чуть было не плюнул на все и не остался. Но потом вспомнил слова Игоря о том, что первый порыв – он самый неправильный, и понял, что ничего сейчас менять нельзя.

Он еще раз поцеловал Катю и пошел к указанной стойке. Там у него взяли багаж и зарегистрировали на рейс. Когда он отправился к своему гейту, то посмотрел еще раз на то место, где стояла Катя, – девушки там уже не было.

В самолете на Нью-Йорк летели те самые геи, с которыми он стоял в очереди. Они громко разговаривали друг с другом и часто смеялись. Сергей сидел, скрестив руки на груди, и чувствовал какое-то отупение – в голове не было ни одной мысли, да и просто не хотелось ни о чем думать.

В Нью-Йорке у него была стыковка всего сорок минут, и Игорь предупреждал, что Сергей запросто может не попасть на свой рейс и тогда с его уровнем английского будет непросто разобраться, когда он улетит.

Однако Сергею повезло – его самолет из Сан-Франциско прилетел вовремя, так что на московский рейс он успевал вполне нормально.

Несмотря на то что он улетал ранним утром, в Нью-Йорке был уже вечер – пять часов перелета плюс разница во времени. В этот день случился какой-то совершенно фантастический закат – садящееся солнце залило кроваво-красным светом весь аэропорт, и у Сергея возникало ощущение, что он сидит где-то на Марсе. Он пробовал позвонить Кате, но у той трубка была выключена. Он позвонил Игорю с Кирой – те сообщили, что Катя проявлялась, но сказала, что к ним не приедет – сама погуляет по городу и сама доедет до аэропорта.

Весь длинный перелет до Москвы Сергей просидел в таком же отупении, как и во время полета из Сан-Франциско в Нью-Йорк. Ему совершенно не хотелось ни читать, ни слушать музыку. Он думал о том, что это были, пожалуй, лучшие две недели в его жизни, но что больше такое вряд ли когда-нибудь повторится. Еще он пробовал подумать о том, что у них с Катей будет дальше, но тут мозг входил в какой-то ступор и переключался на различные эпизоды этой поездки. Сергей видел их первую изумительную ночь в «Гранд Хайяте», слышал свой вопрос «Ну, и что мы со всем этим будем делать»; наблюдал за тем, как они, обнявшись, гуляют по зимнему пляжу; вспомнил, как они подошли к зеркалу в Вегасе, чтобы запомнить эту минуту. И постоянно видел лицо Кати, произносящее: «Ой, Сережа приехал! Сережа приехал!»

Москва встретила его морозом, мерзким воздухом и обнаглевшими аэропортовскими таксистами. Московский мобильник Сергей с собой не брал, поэтому не мог вызвать обычное такси, так что пришлось согласиться ехать домой за какие-то дикие деньги.

– Ну чо, браток, любишь хорошую музыку? – задорно спросил нагловатый таксист, когда Сергей сел в машину.

– Обожаю, – сухо ответил тот.

Таксист врубил какой-то разухабистый шансон, но Сергей этому был даже рад – так, по крайней мере, он мог посидеть без разговоров с водителем.

Такси ехало по Москве, грязная черная жижа из-под колес машин залепляла ветровое стекло, таксист совершал опасные маневры и периодически ругался на других водителей.

«Вот я и дома, – подумал Сергей. – Здравствуй, дом, милый дом! И на черта я вообще сюда вернулся? Что я тут забыл?»

Эпилог

Игорь прилетел только через месяц. Причем прилетел всего дней на десять, чтобы разгрести накопившиеся завалы, поэтому даже не сумел встретиться с Сергеем – они только созвонились и поболтали. Потом Игорь улетел в Сан-Франциско, но через полтора месяца снова вернулся, причем уже вместе с Кирой – она переехала к нему в Москву.

Кира родила Игорю двоих детей – девочку и мальчика. Рожать она летала в Сан-Франциско, так что у Игоря и жена, и оба ребенка стали американскими подданными.

Игорь долго вынашивал всякие планы уехать жить в Америку, но у него так ничего и не получилось – бизнес не отпускал. Так что они всей семьей так и жили в Москве – к вящей радости Сергея.

***

Старина Бэрри стал близким другом семьи Миши с Тяпой. Он переехал из Сан-Франциско в Лос-Анджелес, где Миша его устроил работать в контору брата. Тяпа в Бэрри души не чает, потому что тот с радостью берется выполнять по дому Миши все те виды работ, которые Миша не хочет делать сам. Правда, у Бэрри из этого редко что получается, но Тяпа считает, что достаточно самого факта. Миша же не чает в Бэрри души потому, что Бэрри поддерживает Мишу во всех его начинаниях. Правда, это все тоже редко хорошо заканчивается, но Миша считает, что без Бэрри было бы еще хуже.

***

У Сергея с Катей общения через Интернет как-то не получилось. Точнее, поначалу еще что-то выходило, когда были свежи недавние воспоминания, и они даже строили какие-то планы – Катя намеревалась прилететь в Москву, а Сергей собирался к лету вырваться в Штаты, – но чем дальше, тем яснее становилось, что ничего из этого не выйдет. Катя все никак не могла получить новый паспорт, Сергей все никак не мог разгрестись с делами. Потом Катя стала надолго пропадать из Сети. На вопросы и даже попытки Сергея поскандалить она отвечала только то, что стало много работы, ну и плюс – слишком разные часовые пояса. Сергей сначала очень переживал и просто места себе не находил, но потом в какой-то момент уже приехавший насовсем из Штатов Игорь ему быстро вправил мозги, объяснив, что происходит, а главное – что и как должно происходить.

Сергей перестал вылавливать Катю в Сети, и их общение быстро заглохло. Чтобы как-то заглушить в себе переживания, которые его всячески раздирали, Сергей даже сошелся с Аллой, которая окончательно ушла от своего Вадика. Но из этого, к счастью, ничего хорошего не получилось – через неделю они разбежались как ошпаренные. Сергей за эти несколько дней быстро вспомнил, кто такая Алла и что она собой представляет в бытовой жизни, а Алла была совершенно шокирована тем, что Сергей, познавший вкус свободы и независимости, ее хамскую и скандальную манеру общения выносить больше не собирался ни под каким видом.

Впрочем, это все произошло совершенно безболезненно: Алла все равно заставила Вадика разменять квартиру, так что без угла она не осталась и вскоре завела себе какого-то молоденького мальчика, которым помыкала как хотела, а Сергея пережитый шок почти полностью излечил от всяческих переживаний, и он с головой ушел в новый проект.