Текст книги "Ночной палач"

Автор книги: Алекс Астер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

Глава 48. Прошлое

Грим исчез.

Только что был тут, совсем близко, и через мгновение Айсла осталась одна. Грим сказал, что в трещине прорыв.

Как он узнал? Почувствовал?

Прошло несколько часов, и Айсла начала беспокоиться. Частица ее сознания, похожая на струю чернил, омрачала все остальные мысли, нашептывая о плохом.

Что, если дреки оказались сильнее? Что, если он лежит на поле боя и его медленно поглощает тьма, от которой мог спасти только эликсир?

Что, если он нуждается в Айсле?

Она убеждала себя, что беспокоится лишь из-за обещания защитить ее на Столетнем турнире. Только поэтому.

Ночь плавно перетекла в раннее утро. И Айсла поняла, что не может просто сидеть и ждать. Она должна что-то сделать.

Она уже была в ночной рубашке, думала переодеться, но потом забыла. Грим мог умирать в своей комнате, без сил, чтобы перенестись к ней…

Айсла перенеслась в комнату Поппи и стащила еще эликсира, после чего очертила новую звездную лужу.

Дикая прождала полчаса, сидя на краю кровати в комнате Грима, и наконец он появился.

Айслу затопило облегчение, а потом оно ускользнуло.

Грим выглядел истинным демоном.

Лицо правителя закрывал шлем с шипами, загибавшимися над носом и висками. На наплечниках – наросты, больше похожие на кинжалы. Простое прикосновение к нему могло пустить кровь. Пластины его брони состояли из сотни чешуй, собранных вместе. Грим выглядел как истинное создание ночи, чудовище из темноты. У его ног клубились тени.

Айсла не могла дышать. Она должна была его бояться. Встреть она его таким впервые – точно бы испугалась.

Но когда демон снял свои покровы, под ними оказался человек.

Шлем с грохотом ударился об пол. Грим избавился от брони с тяжелым, усталым вздохом, словно она душила его и хотелось поскорее освободиться. Рубашка была черной и гладкой, туго обтягивающей торс.

Айсла не могла понять, как он до сих пор ее не заметил. Она могла лишь сидеть и смотреть, застыв на одном месте.

Только когда он задрал рубашку выше головы, чтобы снять, его спина вдруг напряглась.

Грим медленно повернулся.

Айсла залилась краской. Сумрачный был цел и невредим. Девушка ощутила себя полной дурой. Разумеется, он невредим. Прошлый раз – наверняка случайность. Он был полновластным правителем, знал, как себя защитить, и меньше всего нуждался в том, чтобы она за ним присматривала.

Глупая. Лицо теперь просто горело от стыда. Она вскочила с его постели – как ей вообще пришло в голову сидеть здесь? – и нервно разгладила шелковое платье. Грим скользнул тяжелым взглядом по ее телу.

Жар с лица сместился на ключицы, перетек через грудь на живот… И платье внезапно показалось слишком тонким.

– Я… просто хотела убедиться, что с тобой все в порядке, – выдавила Айсла.

Грим обвел себя ладонью.

– Я в порядке.

Айсла сглотнула.

– Вижу.

Дикая выпрямилась, ее взгляд скользнул по его обнаженной груди. Конечно, Айсла и раньше видела Грима без рубашки, но она никогда не позволяла себе досконально его изучить. Теперь она впитывала все изгибы и линии.

Тело Грима казалось высеченным из мрамора. Каждая мышца идеально и четко очерчена благодаря постоянным тренировкам. Широкие развернутые плечи. Айсла жадно его рассматривала и понимала, что часть ее отчаянно жаждет подойти и коснуться…

Правитель был прав тогда, на балу. Иногда глубокой ночью Айсла о нем думала. О его руках, таких твердых на самых нежных местах ее тела. В своем воображении она следовала по линиям его пресса, ниже, ниже… А потом просыпалась, задыхаясь.

Теперь он стоял прямо здесь и жаждал ее. Доказательство было прямо перед ней, ошибиться невозможно.

Айсла отвела взгляд. Неожиданно стена за спиной Грима обрела небывалую привлекательность. На ней висело зеркало, и Айсла вдруг увидела отражение себя в тонком красном платье. Она изучала себя, пытаясь понять, что могло вызвать у Грима такое желание, ведь она ничего не делала. Просто стояла в ночнушке.

Тонкие бретельки, ничем не стянутая грудь. Обнимающая фигуру ткань, кажется, открывающая больше, чем она думала раньше.

Айсла снова перевела взгляд на Грима. Он смотрел на нее так, словно она была целым миром, а он хотел его завоевать. На мгновение Айсла ощутила себя храброй и могущественной совершенно по-новому.

Девушка сделала шаг.

Грим стоял неестественно неподвижно.

Айсла прижала руку к его груди, пальцы дрожали. Его кожа была холодной и твердой. Айсла даже не была уверена, дышит ли он. Ледяной голодный взгляд Грима пожирал каждый сантиметр ее тела. Он изучал ее губы, а она не хотела, чтобы он просто смотрел. Она отчаянно жаждала, чтобы он перешел к действиям.

Айсла подалась вперед, пока не прижалась к нему всем телом. Руки перестали дрожать, и она уверенно провела ладонью от груди вниз. Ниже.

Ниже…

– Сердцеедка, – напряженным голосом предупредил Грим.

Она встретила его взгляд. В черной глубине его зрачков таились всевозможные темные обещания, и Айсла хотела все, что он готов был ей дать.

Грим был очень высоким. Айсла привстала на цыпочки, пытаясь дотянуться до него, но не смогла.

Нахмурившись, она снова опустилась. Он хотел, это было очевидно. Айсла чувствовала себя объятой пламенем. Словно она попросту сгорит дотла, если он не потушит растущее внутри нее пламя желания…

Грим однажды сказал, что не прикоснется, пока она не будет умолять. Тогда Айсла пообещала себе, что этого не произойдет.

Теперь же она была готова опуститься перед ним на колени.

– Прикоснись ко мне, – прошептала она едва слышно. – Пожалуйста.

Грим не сдвинулся. Он стоял словно скала.

Айсла нахмурилась. Обязательно повторять? Она соскользнула руками ниже, показывая ему, что имеет в виду. Пока не ощутила его всего.

– Прошу тебя, Грим, пожалуйста, просто коснись…

Прежде чем она успела закончить фразу, он смял ее губы своими. Поцелуй наказывал, изучал, не оставлял выбора. Большие жесткие руки Грима запрокинули ее голову, большими пальцами он гладил ее шею.

Айсла издала невнятный стон прямо в его рот, и, похоже, сумрачному он пришелся по душе. Грим зарычал и прикусил ее нижнюю губу, потом провел языком по ранке. Девушку съедал огонь, она пылала с головы до ног. В некоторых местах он жег яростнее всего, и ей нужны были эти руки, этот язык всюду. Немедленно.

Грим разорвал поцелуй и скользнул взглядом ниже. Айсла тоже опустила голову. Ночнушка так сползла, что девушка почти из нее вывалилась. Грудь бурно вздымалась.

Грим смотрел так пристально, словно врезал в память каждый изгиб ее тела.

– Знаешь, мне определенно нравится это платье, – пробормотал он, проводя по вырезу. Пальцы сумрачного нырнули под ткань, и Айсла сначала ахнула от внезапного холода, а потом застонала, когда Грим дотронулся до ее груди. – Но оно мешает.

Правитель сгреб шелковую ткань обеими руками. Секунду помедлил, глядя на девушку, словно ожидая разрешения, и она кивнула. Грим разорвал платье. Ткань треснула, швы разошлись, и вскоре от одежды Айслы осталась только кучка шелковых обрывков на полу.

Девушка осталась перед ним обнаженной.

Никто никогда не видел ее такой. Горящей, готовой на большее.

Но Грим ничего не делал… только смотрел. Слишком пристально и слишком долго.

С ней… что-то не так? Ему не нравится? Они зашли слишком далеко?

Айсла закрылась руками, отступила и села на кровать, стиснув колени. Краска смущения залила ее лицо и шею.

– Что-то… не так? – неуверенно спросила дикая.

Грим засмеялся. От его смеха ей захотелось провалиться сквозь землю. Но потом Грим заговорил таким нежным и серьезным тоном, что она мгновенно поверила:

– С тобой все в полном, полнейшем порядке, Сердцеедка.

Грим убрал ее руки с груди и заменил своими. Айсла поднялась и застонала, когда его огрубевшие пальцы коснулись самых чувствительных точек. Затем он склонил голову и проделал тот же путь языком.

Айсла запрокинула голову, подставляясь под его ласку. Она не знала, что может быть настолько чувствительной. Все ее существо сосредоточилось на его прикосновениях к вершинам груди, на губах, ее впитывавших.

Его руки путешествовали по ее животу. Прежде чем коснуться там, где она больше всего хотела, Грим замер, снова ожидая разрешения.

Айсла развела ноги, позволяя, и задохнулась, когда его пальцы коснулись ее прямо…

Грим ощутил ее желание и издал глухой рык, эхом отразившийся в сознании дикой.

– Ты всегда такая, когда я рядом? – с ухмылкой спросил сумрачный.

Айсла возмущенно ахнула и сердито уставилась в ответ. Грим ухмыльнулся шире.

– Ты определенно слишком высокого о себе мнения, – задыхаясь, проговорила девушка.

Грим двинул пальцами, и она застонала.

– Трудно удержаться, когда ты так на меня реагируешь. Скажи мне, Сердцеедка: к тебе кто-нибудь прикасался вот так?

Он знал ответ. Должен был знать. Демон просто хотел услышать, как она произносит эти слова. Айсла промолчала. Ее веки затрепетали и опустились, когда он надавил пальцами…

– Ты только на меня так реагируешь?

Айсла запрокинула голову, пока он продолжал поглаживать. Ее грудь была обнажена для него.

– Не нужно отвечать, – едва заметно улыбнулся Грим. – Звуков, что ты издаешь, более чем достаточно.

Айсла фыркнула.

– Ты просто любишь разговаривать, да?

Его пальцы скользнули глубже, и Айсла задохнулась.

– Люблю. Но гораздо больше мне нравится, когда разговариваешь ты. Итак, скажи мне… – Грим замолчал, убрал руку и повторил: – Ты всегда такая, когда я рядом?

Айсла вернула насмешку:

– А ты всегда так нуждаешься в подтверждении?

– Нет, не всегда. Только от тебя.

Айсла моргнула, удивленная признанием.

– Если хочешь, чтобы я продолжал, ответь на мой вопрос, – сказал Грим, он дышал так же шумно, как и она, грудь тяжело поднималась и опускалась. – Пожалуйста.

Айсла знала, что это не то слово, что он привык произносить. И тем не менее он повторил его для нее.

Часть сознания твердила, что дикая должна унестись отсюда, оставить их обоих неудовлетворенными. Но Грим так смотрел на нее сейчас…

Айсла впервые в жизни ощутила себя по-настоящему могущественной.

– Да, – ответила она, получая истинное удовольствие, когда глаза Грима вспыхнули ярче. Обвила руками его шею, прижалась, пока губы не коснулись его уха: – Всегда.

Больше Грима ничто не сдерживало.

Его руки обхватили ее за талию, поднимая без единого усилия. Закинув ее ноги себе на поясницу, он перенес их обоих на кровать. Прохладные простыни коснулись спины, рука Грима вернулась туда, где была. Его грудь была над ней, совсем так, как в тот раз, когда он защищал ее от стрел. Склонившись, Грим посмотрел Айсле в глаза, заставляя ее услышать и запомнить каждое слово:

– В следующий раз там будут язык и губы. А потом…

Айсле до головокружения хотелось его ощутить. Она скользнула рукой к доказательству его желания, и все мысли испарились из головы.

Грим наполнял Айслу такой нуждой, с которой она не знала, что делать. Не знала, как заставить его чувствовать себя так же хорошо, как чувствовала себя она под его руками. Но от одного легкого касания у него перехватило дыхание.

По крайней мере, до того, как он мягко отстранил ее ладонь, переплетая пальцы и заводя руку ей за голову.

– Позволь мне сосредоточиться на тебе, – прошептал Грим. – Не хочу упустить ни мгновения.

Он наполнял ее до невозможности, и она отвечала, двигаясь вместе с ним, закрыв глаза.

– Вот так, Сердцеедка, – тихо проговорил Грим. – Пусть тебе будет хорошо.

– Грим, – выдохнула Айсла.

Его имя застряло в горле, и она вцепилась в плечи сумрачного.

– Запомни этот момент, Сердцеедка, – негромко сказал он, не отводя взгляда, – когда в следующий раз соберешься проткнуть мне грудь.

Грим проглотил ее последние стоны и притянул к себе, укладывая на плечо и прижимая тяжелой рукой на пояснице. Так близко и правильно.

Лишь спустя долгие минуты Грим отпустил Айслу.

Задыхаясь, почти теряя разум, она сумела произнести:

– Я запомню.

Глава 49. Воссоединение

Айсла не хотела больше ничего вспоминать.

Он украл ее людей. Увел их на свою территорию. Как им сейчас, должно быть, страшно. Как они сопротивлялись.

Настало время положить этому конец.

В полночь Айсла тайком вернулась в свою комнату. Оро возненавидел бы дикую, если бы узнал, что она собралась делать. Все возненавидели бы. Никто никогда ей больше не поверил бы, потому что план был глупый и тянул на предательство…

Айсла встала посреди комнаты, и широкая, как осуждающий глаз, луна смотрела на нее сквозь окно.

Девушка потянула за кулон.

Если Айсла и сомневалась, что Грим не сможет все бросить и вот так просто прийти в ту же секунду, то она ошибалась. Через мгновение после того, как ее пальцы сжали черный бриллиант, она услышала позади негромкие шаги и затем:

– Сердцеедка.

Айсла обернулась и немедленно угодила в крепкие объятия. На лице Грима было выражение безумного голода и облегчения. Он наклонился, но замер в миллиметре от ее губ, а Айсла – в миллиметре от того, чтобы позволить ему поцеловать себя. Это из-за воспоминаний, убеждала себя девушка, они ее смущали и путали. А потом Грим увидел выражение ее глаз. Почувствовал ее эмоции. Между ними не было связи, во всяком случае, с ее стороны.

Сумрачный окаменел.

– Ты бессердечный демон.

Радость и восхищение в глазах Грима сменились пустотой.

– Ты не помнишь.

– Я помню многое, – выплюнула Айсла, отшатываясь и чувствуя, как закипают злые слезы. – Как ты мог?

– Ты нашла мою записку.

– Да, я нашла записку, – с отвращением подтвердила Айсла. – Как ты мог их забрать? Как ты мог заставить их пойти с тобой?

Грим поднял руку.

– Я никого не заставлял ничего делать. Они сами решили пойти со мной.

Нет. Лжец.

– С чего бы?

Грим молчал. Он явно чего-то недоговаривал. Хотя ему и не надо было. Куски головоломки стали стремительно складываться, на вопросы находились ответы.

Айсла потрясла головой, не веря, надеясь, что ошибается.

– Поппи и Терра у тебя, – пораженно прошептала она. – Ты пустил их к себе.

Грим кивнул, и слезы свободно заструились по щекам девушки. Предательство…

– Ты знаешь, что они сделали со мной, что они сделали с моими родителями.

– Этому нет прощения, – кивнул сумрачный. – Но они тебе нужны. Тебе нужно…

– Мне никто не нужен! – закричала Айсла.

Виноградные лозы ворвались в открытую дверь, расползаясь кривыми пальцами, заполняя комнату, пожирая пространство. От ног и ладоней Айслы хлынули тени.

Грим расплылся в широчайшей улыбке.

– Ты сияешь, сердце мое.

Тени Айслы бросились в атаку, но правитель остановил их легким взмахом руки.

– Ты чудовище, – проговорила дикая сорванным голосом.

– Неужели? – Грим нахмурился, делая шаг вперед. – Скажи: почему я чудовище? Потому что привел твой народ туда, где ему удобнее, где больше возможностей и больше шансов выжить? Потому что у меня они все ждут твоего возвращения?

Ее возвращения. В его словах прозвучала такая уверенность, что Айсла едва не расхохоталась ему в лицо.

– Потому что я помог им забыть о содеянном?

Айсла замерла.

– Ты… что?

– Некоторые из твоих людей страдали от непроходящего чувства вины. Они не могли забыть поступки, совершенные во время проклятий. Я… забрал их воспоминания.

Тени хлынули из Айслы сплошным потоком. Жалобно зазвенели, трескаясь, зеркала, но она не обратила внимания. Все заполнил гнев.

– Как ты мог? Ты так ничему и не научился?

– Они попросили, – ответил Грим. – Ты отказываешь своим людям в праве выбора?

Айсла качнула головой.

– Но зачем о таком просить?

Лицо Грима окаменело. Он хотел что-то сказать, но сменил тему:

– Мы заключили сделку, помнишь? Дикие помогают с вытяжкой из найтбейна в обмен на неопределенный перечень всего, что твоим людям может потребоваться. – Сумрачный пожал плечами. – Я просто сделал как лучше.

Губы Айслы скривились от отвращения.

– Полагаю, ты считаешь, что это делает тебя щедрым? Помогаешь моим людям? Нет. Ты чудовище. Ты переправил сюда дреков. Они убили десятки людей, невинных…

Грим оскалился.

– Я этого не делал. Я уже говорил: дреки похоронены под Лайтларком и сумрачными землями. Должно быть, они начали подниматься на острове, как прежде – у нас.

– Они направились к твоим землям будто по призыву…

– Я их не звал. Они почуяли свой род.

– Ты ими управляешь! – повысила голос Айсла. – Я знаю, что меч у тебя.

Грим пристально глянул на Айслу при последних словах.

– Все верно. Но я не приказывал им нападать на Лайтларк. Клянусь тебе.

Во рту у Айслы все пересохло. Вот оно, подтверждение, что Грим нашел меч. И каким-то образом он нашел и способ его использовать.

Даже если он не приказывал дрекам напасть на остров, у Айслы оставался еще миллион причин ненавидеть сумрачного.

– Ты собираешься убить всех на острове. Ты убьешь тысячи невинных только ради своей цели. Ты послал видение, где все разрушено и уничтожено…

– Нет. Это неправда. Я предупредил всех на острове, что они не заслуживают такой участи. Они могут уйти… или присоединиться к нам. Им решать. Никто не должен умирать.

То, что Грим действительно в это верил, раздирало душу. Если бы он только знал, что Айсла видела. Все смерти от его руки.

Свою собственную смерть.

– Думаешь, кто-то сможет просто так отдать свой дом без борьбы?

– Когда борьба бесполезна? Да.

Айслу переполняли ярость и боль.

– Сердце мое, – прошептал Грим нежно, – если бы я хотел взять остров силой, я мог бы прямо сейчас уничтожить всех и все за несколько секунд. Проклятий больше нет.

Айсла чувствовала исходящую от него силу, особенно теперь. Каждую каплю, каждую тень, готовую вырваться на свободу.

Взгляд Грима опустился на ее шею, к черному кулону, ставшему видимым, к которому она невольно потянулась. И мгновенно отдернула руку.

– Сними его.

Порочная ухмылка озарила лицо Грима.

– Ты вспомнила, да? Нет… нет. – Он подкрался ближе, затем еще ближе. – Если бы ты вспомнила, то знала бы, что я не могу.

Разговаривать с ним было бесполезно. Айсла видела по глазам, по выражению лица, что он намерен вторгнуться на Лайтларк. Она бессильно покачала головой.

– Грим, прошу тебя. Если я хоть немного тебе дорога, прошу, не делай этого.

Грим мягко улыбнулся. Протянул руку.

– Сердце мое, – сказал он таким нежным голосом, которого Айсла никогда у него не слышала.

Пальцы сумрачного прошлись по ее щеке, от виска к губам. Айсла дрожала… Почему она дрожала?

– Именно потому, что ты мне дорога, я так и поступаю.

И Грим исчез.

Айсла знала, что должна сделать.

Ремлар пил чай в своем улье. Дерево, выросшее прямо под Айслой, подхватило ее и подняло на самый высокий уровень, и она прошла сквозь щели прямо к трону. Виноградные лозы ползли за ней по пятам, смешиваясь с тенями.

– Выглядишь решительно, дикая, – заметил Ремлар, опуская чашку. – Решительно и разрушительно.

– Мне нужно научиться плохому. Коварному приему.

– О!

– Я хочу, чтобы ты научил меня, как отрезать силу через любовные узы. Хотя бы на несколько мгновений.

Губы Ремлара растянулись в широчайшей улыбке.

– С превеликим удовольствием.

Грим забрал диких. Осталось всего три дня. Айсла снова собрала всех в комнате военного совета.

– Я призвала его, – сказала она, и Оро повернулся.

Выражение его лица было нечитаемым.

Зед резко встал.

– Ты что?

– Думала, что сумею его вразумить, – ответила Айсла.

Да, она знала, что это рискованно и глупо. Однако Грим мог в любой момент появиться и похитить ее. Но он этого не делал – значит, хотел, чтобы Айсла сама все вспомнила. Хотел, чтобы она вернулась к нему добровольно.

И он что-то хотел еще на Лайтларке помимо нее. Айсла просто должна выяснить, что именно.

Взгляд Зеда был полон недоверия.

– Это… это измена, – сказал он. – Ты призвала врага в замок на главном острове. Того, кто одержим идеей нас уничтожить.

Небесный глянул на Оро, лицо которого еще больше ожесточилось.

– Позволь Айсле высказаться, – медленно проговорил король, хотя в его голосе не осталось ни намека на тепло, которое появилось за месяцы, проведенные с ней.

– Когда я была рядом с ним, я чувствовала… что Грим все еще меня любит.

Азул подался вперед:

– Ты почувствовала связь?

Айсла кивнула.

Зед продолжал тяжело смотреть на дикую. Он больше никогда не будет ей доверять, Айсла это понимала. На его месте она бы тоже больше никогда себе не доверилась.

И все же небесный ошибался. Она любила Оро и была предана Лайтларку. Закрыв глаза, она твердо произнесла:

– Я знаю, как нам победить.

Они ждали не шевелясь.

– Грим слишком силен. Поэтому его невозможно одолеть. Особенно мечом. Но он меня любит. Я могу использовать связь и забрать его силы на время, достаточное для того, чтобы его побороть.

Ответом была тишина.

Первой заговорила Эния:

– Ты когда-нибудь пробовала это делать?

Айсла покачала головой. По крайней мере, она не помнила. Пока.

– Хотя бы пыталась… получить доступ к его силам?

Дикая снова качнула головой. Об этом она тоже не помнила. Пока.

Она повернулась к Оро.

– Но я уже пробовала… пользовалась силами другого через связь.

Это было тяжело. Особенно для такой, как Айсла, совсем недавно обретшей власть.

– Связь должна быть… сильной, – произнес Оро, не глядя на девушку и качая головой. – Риск чрезвычайно велик. Если ты не сможешь мгновенно забрать его силы, он поймет, что ты пытаешься сделать, и уйдет порталом.

– Оро, – подал голос Кэлдер, – но это могло бы все изменить. Изменить весь ход войны. Хотя… это значит, что мы приговорим всех сумрачных к смерти.

– Может, и нет, – вмешалась Эния. – Если Айсла заберет все его силы, люди выживут.

– В теории – да, но на практике никто никогда не пробовал добиться такого через любовную связь, – сказал Азул. – У нас… уникальные обстоятельства.

Он какое-то время молча изучал Айслу.

– Ты готова его убить?

Слова камнем легли на сердце Айслы, хотя она и сама все это затеяла.

Убить Грима.

Мысль расползлась ядовитым пятном в сознании, но Айсла вспомнила свое видение перед хранилищем. Если она не остановит Грима, он убьет невинных людей. Он убьет ее. Оро прав. Слова Грима в ее комнате – тому подтверждение.

«Именно потому, что ты мне дорога, я так и поступаю».

Грим действительно объявил войну из-за нее. Она пока не знала его главной цели в уничтожении Лайтларка, но это было яснее ясного. А значит, все смерти будут на ее совести.

Он украл ее людей, ее воспоминания, ее счастье, последние несколько месяцев.

Она не позволит ему больше ничего украсть.

– Да, – твердо ответил Айсла.

Оро встретил ее взгляд. Айсла ожидала увидеть в нем облегчение, но увидела лишь тревогу. Король дотянулся до нее через стол. Айсла заметила, что Азул внимательно наблюдает за их обменом взглядами и словами. Он уже должен был догадаться. А Оро, похоже, не заботили чужие взгляды.

– Ты не обязана этого делать, – сказал он.

Айсла вспомнила слова Энии. Теперь она видела, что они значат. Оро ставил ее собственную безопасность превыше всего острова. Она не могла этого ему позволить.

– Нет, – твердо возразила дикая. – Я обязана.

Она собиралась убить Грима.

Ремлар обучал Айслу основам перехвата власти. Для этого требовался полный контроль. Зажать нить связи между ней и Гримом пальцами и быть достаточно сильной, чтобы остановить поток силы внутри него.

– Будет больно, – предупредил Ремлар, – и сложно. Гримшоу – самый талантливый мастер.

Айсла задумалась на мгновение, встречались ли когда-нибудь крылатый с Гримом.

Время почти вышло. Осталось всего два дня. Гриму определенно было что-то нужно на Лайтларке. Если бы только она могла вспомнить, что именно, они изменили бы планы так, чтобы он не достиг цели.

Айсле нужен был короткий путь.

– Помоги мне ускорить процесс, – попросила она Ремлара.

Крылатый предупреждал, что вызывать воспоминания насильно опасно. Это может ментально ее сломать. Сейчас это волновало дикую меньше всего.

– Уверена? – спросил Ремлар. – Помнишь риски?

– Уверена.

Крылатый занялся приготовлением чая.

Разум Айслы превратился в поле битвы.

Она не хотела вспоминать, но теперь обязана это сделать. Айсла не желала чувствовать к сумрачному ничего, кроме отвращения, – но чувствовала с ним все.

Чем больше она видела, тем больше понимала…

– Что противоположно ночи, дикая? – спросил Ремлар, наливая чай в ее кружку.

Айсла нахмурилась. Иногда ей казалось, что Ремлару просто нравится разглагольствовать.

– День?

Крылатый пожал плечами.

– Как скажешь.

– Что ты имеешь в виду? – прищурилась Айсла. – Какой правильный ответ?

Ремлар отпил чай, на вид обжигающий.

– Лишь на очень немногие вопросы в нашем мире есть единственный ответ.

Айсла попыталась понять, к чему ведет этот разговор.

– Какой ответ у тебя? – спросила она, глядя, как чай в ее кружке приобретает все более насыщенный оттенок.

Ремлар не ответил. Их разговор становился все более односторонним.

– На что для тебя похожа сила?

Девушка повела плечом:

– Как семечко. Под ребрами.

Ремлар кивнул, довольный.

– Очень красивый взгляд, – хмыкнул он. – Весьма подходит для дикой.

– На что она похожа для тебя?

На этот раз Ремлар ответил:

– Ни на что. Я живу так долго, что сила – моя неотъемлемая часть, как кровь и кости.

Помедлив, Айсла решилась задать вопрос, который мучил ее с момента их знакомства:

– Ты правда сумрачный?

– Ярлыки никогда не помогают делу. Хотя, полагаю, ты можешь назвать меня сумрачным. С точки зрения моей силы.

– Ты повелеваешь тьмой? – спросила Айсла. – Почему жители острова тебя не изгнали?

– Они слишком меня боятся, – ответил крылатый.

– Почему?

– Потому что мои знания превосходят их. Я жил, пока короли поднимались, низвергались и умирали. Мы, древние существа, остаемся. И некоторые еще помнят.

– Помнят что? – спросила Айсла.

Она наконец решилась сделать глоток. И этого было достаточно. Мгновением позже ее разум ускользнул.

Прошлое просачивалось в настоящее. Айсла заморгала, наблюдая, как Ремлар растворяется вдали.

Последним, что она услышала, были его голос и слово:

– Дом.