Текст книги "Ночной палач"

Автор книги: Алекс Астер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц)

– Который народ? – спросил Оро.

– Все. По крайней мере, из тех, что обитают на Лайтларке, – ответил Азул и перевел взгляд на Сорена. – Да, и лунианцы в том числе.

Мятеж… Неужели жители Лайтларка и в самом деле попытаются свергнуть Оро или других правителей? Без наследников их власть абсолютна. А мятеж обречен, ведь убийство правителя повлечет смерть целого народа.

Собравшиеся стали мрачны, но особого удивления никто не выказывал. И это наводило Айслу на мысль, что с мятежом на Лайтларке уже сталкивались.

– Я намерен посетить все острова и новоземья, чтобы обратиться к народам напрямую, – произнес Оро, встретившись взглядом с Сореном. – Надеюсь, при этом каждый получит возможность высказать недовольство.

Он кивнул на свою знать.

– Ко мне присоединятся Эния, Урн и Гелиос.

Солярианцы не основали своего новоземья, все они остались с Оро, который одновременно был их правителем и королем Лайтларка.

– Как многие знают, они служат при дворе главного острова. После пяти веков ночного образа жизни сейчас мы всецело заняты переходом на новый режим дня. – Оро на мгновение встретился взглядом с Айслой, затем продолжил: – Мы также готовим наш легион. Теперь, когда проклятия сняты, мы предполагаем, что Гримшоу воспользуется возможностью напасть.

А это уже ответ на видение, поняла Айсла. Оро воспринял его всерьез.

Сорен хмуро свел брови.

– Считаешь, он питает те же амбиции, что и его отец?

Айсла знала, что отец Грима развязал войну против Лайтларка за многие десятилетия до проклятий. Сумрачный хотел завладеть островом.

– Возможно, – ответил Оро. – Мы знаем наверняка лишь то, что теперь, когда проклятия сняты и наши народы разобщены, сумрачные на пике могущества. Мы должны объединить усилия, выступить единым фронтом.

Послышались одобрительные слова, приглушенный шепот, в котором звучало любопытство по поводу возможности нападения сумрачных.

– Кстати, о том, чтобы объединить усилия… – Сорен перевел взгляд на Айслу. – С Лайтларка сбежали все дикие. Как там твой народ поживает?

После турнира Айсла влила силу в свои земли, чтобы спасти диких, пока сама восстанавливалась. Тайно посетила их глубокой ночью, использовав перемещающий жезл.

– Дикие постепенно переходят на новую пищу. – Айсла увидела на лице Сорена явное отвращение, видимо, в связи с тем, что раньше они питались человеческими сердцами. – Мой народ уже собирает собственный урожай, но понадобится помощь, чтобы разнообразить рацион и посевы, раз они теперь зависят от земледелия. И я…

– Сколько вас осталось? – перебил ее Сорен.

Айсла нахмурилась.

– Точно не знаю. Насколько известно…

– Ты… не знаешь точно? – вскинул бровь Сорен.

Айсла вспыхнула. Вопрос разумный. Хороший правитель знал бы на него ответ.

– Большинство диких умеют пользоваться своей силой?

– Я не знаю.

– Что у них с жилищами? Как обстоят дела с потомством, скажем, за прошлый век?

– Мне предстоит это выяснить, – процедила Айсла сквозь зубы.

– И ты…

– Довольно, – отрезал Оро и повернулся к лунианцу: – Сорен, если тебе так интересен народ Айслы, она была бы, не сомневаюсь, рада твоему визиту в Новоземье Диких.

Сорен выглядел так, будто предпочел бы воткнуть вилку себе в глаз, но промолчал.

Айсла не отрывала взгляда от стола. Горло сжалось. Дышать стало тяжело, будто легкие вдруг съежились, уменьшились вдвое.

Она не заслуживала быть правительницей. Она и так давно это поняла, но расспросы Сорена буквально швырнули ей собственную некомпетентность прямо в лицо. Пока девушка готовилась к Столетнему турниру, народом занимались Терра и Поппи, а теперь их нет. Она их изгнала.

И впервые Айсла задумалась, не совершила ли она ошибку.

Представительница стелларианцев, которая назвалась Марен, прочистила горло. В ней чувствовалась напряженность, энергия, что растекались по залу.

– Столетиями мы были недобитками. Мгновением в вашей извечной жизни. Многие относились к нам как к расходному материалу. Похищали среди ночи. Заставляли гнуть спину, подвергали пыткам, а иногда и чему похуже. – Марен посмотрела на короля. – Те, кого признали виновным, были казнены, но многим удалось затеряться. – Она поморщилась. – Остров Звезд лежит в руинах. Не могу сказать, что в новоземье дела обстоят намного лучше. – Теперь она взглянула на Айслу. – Нам нужен правитель.

Как стелларианка могла всерьез просить Айслу о помощи, едва услышав, насколько паршиво та осведомлена о жизни собственного народа?

Сорен снова нахмурился.

– Ты хочешь невозможного. Нельзя править сразу двумя народами.

– И все же она получила всю силу правительницы стелларианцев, – заметил Азул.

Сорен хохотнул.

– Девчонка даже своим народом управлять неспособна. А ты готов отдать ей два?

– У «девчонки» есть имя и титул, – голос Оро хлестнул как кнут. – Ты будешь обращаться к ней с уважением, которое оказываешь любому правителю, иначе я швырну тебя в очаг, и ты станешь растопкой.

Айсла окаменела от того, насколько резко Оро встал на ее защиту. Она мельком окинула взглядом лица вокруг, но на них застыло скорее замешательство, нежели подозрение.

Глаза Сорена вспыхнули, но он склонил голову:

– Прошу прощения, король.

– Проси его не у меня, – бросил Оро.

Лунианец неохотно повернулся к Айсле:

– Извини, правительница.

Дикая молча уставилась в ответ. Сорен вновь обратился к королю:

– При всем уважении, – проговорил он, и «с» вышла особенно змеиной, – мне кажется неразумным давать одному правителю столько власти… – Лунианец поколебался, подбирая слова: – Ты, король, единственный, кому суждено править множеством народов.

Взгляд Оро на Сорена еще чуть-чуть – и изверг бы пламя.

– Азул прав. Айсла получила силу правительницы стелларианцев, и, позвольте напомнить всем вам, лишь по этой причине они по-прежнему живы. – Король повернулся к Айсле. – А примет она ответственность или нет – ее выбор.

Дикая молчала. Она не могла принять такое решение прямо сейчас. Как бы ей ни хотелось пронзить его кинжалом, Сорен был прав. Она только что продемонстрировала, причем публично, что понятия не имеет, как править одним народом, не говоря уже о двух. Двух слабейших, больше всех пострадавших от проклятий и наиболее нуждающихся в поддержке.

– А как именно это должно осуществиться? – поинтересовалась темно-рыжая женщина, Эния, хриплым, глубоким голосом. Она внимательно оглядела Айслу, склонив голову набок. – Ее коронуют? Официально объявят правительницей? Сила уже при ней, остается лишь вопрос церемонии.

– Людям это не понравится, – пробормотала небесная женщина, Бронте, но без враждебности. Просто констатировала факт.

– Конечно, не понравится, – буркнула Марен под нос. – Ездить у нас на горбу станет труднее.

– Что-что? – переспросил старик-солярианец чуть громче необходимого, словно и правда ее не расслышал.

– Все идет прекрасно, – небрежно сказал Сорен гиганту Штурму, который и глазом не моргнул в знак того, что услышал.

– Я сказала… – начала Марен, и ее голос все больше источал напряжение, лицо искажалось в разочаровании, гневе…

– Я согласна, – поднялась на ноги Айсла, встревая, как закладка, меж страниц переплетенных разговоров.

Воцарилась тишина.

– Ты уверена? – спросил Оро, удерживая взгляд Айслы.

Он смотрел на нее так, будто они были в зале совсем одни.

– Да, – ответила дикая, не уверенная ни в чем, кроме одного: Марен явно понимала, что Айсла – не лучший лидер… и все равно просила о помощи. Стелларианцы, должно быть, в отчаянии. Айсла не подходила на роль их спасительницы… разумеется, куда там.

Нет, неверно. Она станет их спасением.

Айсла не могла им отказать, особенно теперь, когда услышала о зверствах, творимых в последние несколько столетий. Кем бы она была, если бы осталась сидеть и бездействовать, после того как узнала об этом ужасе? Какой тогда был смысл убивать лучшую подругу и снимать проклятия, если затем Лайтларк вместе с его народом погрузится в хаос?

– Я стану правительницей стелларианцев официально, – произнесла Айсла, встретившись взглядом с Сореном. – Через коронацию.

Глава 4. Выбор

– Я не умею править, – призналась Айсла.

Перед ней в старом трактире Джунипера сидел Азул. Бутылки с крепкими напитками за стойкой были все еще полными. На изогнутые стулья и столы не осело ни пылинки. Тело и кровь убрали, но Айсла почти как наяву возвращалась в тот день, когда нашла трактирщика мертвым. Нашла вместе с Селестой.

Авророй.

Трактирщик, хранитель тайн, погиб из-за Айслы. Он ей помогал. Один из немногих жителей острова, кто до этого снизошел.

Поэтому дикой хотелось стать лучше – стать достойной его жертвы.

– Весьма драматичное вышло заявление. Мне понравилось. – Азул откинулся на спинку, на столе перед ним сверкал стакан газированной воды, пузырьки лопались, источая аромат ягод. – Хочешь ли ты править, Айсла?

«Нет» – таков был ее первый ответ. Но произнести его вслух казалось ей верхом эгоизма, поэтому она ответила вопросом на вопрос:

– Разве у меня есть выбор?

Правитель небесных вскинул бровь.

– Выбор есть всегда.

Небесные ценили его превыше всего, о чем и свидетельствовала их демократия. Заманчивый принцип, думала Айсла. Она бы что угодно отдала, лишь бы переложить всю ответственность на еще чьи-нибудь плечи.

– Разве? – голос ее скрежетнул куда сильнее, чем хотелось. – Теперь я обладаю силой и стелларианцев, и диких. Кто еще сумеет их восстановить?

Азул просто смотрел на Айслу. Его молчание почему-то ее разозлило, ведь вопросы не были риторическими, она и правда хотела знать ответы. Поэтому она продолжила:

– Хм-м-м, что же, мне вернуться к себе в комнату, а они пусть все умирают?

– Ты могла бы. – Азул пожал плечом, взглянул на идеально ровный ноготь. Этот небесный был всегда и во всем безупречен. – Но ты этого не выбираешь. – Он встретился с Айслой взглядом. – Верно?

Дикая сама попросила о встрече. Она заявила знати и представителям, что пройдет коронацию. Она сделала не просто выбор, а несколько.

– Верно, – пробормотала девушка.

Азул сверкнул идеальными зубами.

– Хорошо. Теперь, когда мы это прояснили… разумеется, Айсла, править ты не умеешь. – Сострадание в голосе небесного застало ее врасплох. – Когда мне было лет двадцать, я только и делал, что носился с друзьями, распивал муть и даже думать о ком-то, кроме себя, не успевал. – Его улыбка стала печальной. – Если ты решаешь стать правителем, то даешь обещание ставить благополучие и счастье людей выше собственного.

Айсла нахмурилась. Звучало ужасно – и ей стало стыдно.

Она не хотела ставить других на первое место после всего, что пережила. Невозможно нести такой груз бесконечно. Доверие девушки предали – разбили ей сердце. Даже отдавать уже нечего. И то, что осталось, она предпочла бы эгоистично оставить себе. Неужели она этого не заслужила?

– Ясно, – произнес Азул.

– Что ясно?

Азул протянул негромкое «хм-м-м», и ветер будто бы подхватил звук. Поток пронесся по залу и взметнул волосы дикой, хотя все двери и окна трактира были закрыты.

– Ну конечно.

– Да что «конечно»?

Правитель небесных сложил руки перед собой.

– Близка ли ты с подданными, Айсла?

– Нет.

– Они не знают, что ты считала себя лишенной сил?

Девушка покачала головой.

– Какие же между вами отношения?

Она пожала плечами.

– Никакие. Все решения принимали опекунши. Они правили. Из-за моей… тайны… меня прятали подальше. Изредка, по особым случаям, выводили, показывали на расстоянии. – Айсла прикусила щеку, за эту привычку Поппи хлестала ее по запястью веером. – Если честно, они – моя кровь, я несу за них ответственность, я бы сделала для них что угодно… И всё же они мне как чужие.

Азул кивнул.

– Ну разумеется.

То, как он признал ее чувства, сострадание в его голосе… было лучшим из всего, что Айсла когда-либо испытывала.

– Взять тех же стелларианцев, они тебе тоже чужие. Тебе плевать на них, – Азул пожал плечами, – как и на этот остров.

Он говорил без осуждения, без брезгливости в глазах. Лишь качал головой.

– Да и с чего бы тебе волноваться? Ты провела здесь пару месяцев. Тут, на Лайтларке, наверняка случились худшие мгновения твоей жизни. Ты не помнишь времен до проклятий и потому не цепляешься за них, и большинство ненавидит тебя из-за отношения к диким в целом.

Все это Азул произносил совершенно буднично. Айсла не понимала, причиняет ли ей его тон больше боли или же, напротив, ее унимает.

– Вернешься в Новоземье Диких, Айсла?

– Планирую.

Она рассказала о своем жезле и перемещениях. Предложила перенести Азула в Новоземье Небесных, если понадобится.

В глазах правителя замерцало любопытство.

– Очаровательно, – прокомментировал он. – Ценю твое предложение, но я имел в виду… вернешься ли ты в Новоземье Диких навсегда?

Навсегда… Раньше, когда Столетний турнир только закончился, Айсла даже не могла представить, что останется на Лайтларке. Теперь все было иначе. Теперь она сама изменилась.

– Нет.

– Тогда отныне твой дом здесь, – заключил Азул. – Тот, который ты выбрала.

Он встал, голубой плащ за его спиной всколыхнулся на ветру, который овевал, казалось, лишь небесного.

– Научись любить его и два своих народа. Шаг навстречу должен делать правитель – не подданный. – Азул протянул руку. – Пойдем.

Айсла без колебаний обхватила его ладонь, их кольца звякнули друг о друга, словно колокольчики на ловце ветров.

– Мы же не полетим… правда?

Азул улыбнулся.

– Ты мне доверяешь?

– Да, – искренне ответила дикая.

«Как глупо, – вдруг подумала она, – доверять кому-либо после всего случившегося». Она это понимала, но что ей еще оставалось? Замкнуться в себе навеки? С момента окончания турнира девушке казалось, будто стены вокруг нее все больше крепнут. Если вовремя не опомниться, они станут несокрушимы.

Дикая сама попросила Азула о помощи. Ничего другого, кроме как открыться ему, не оставалось.

Они вышли через черный ход трактира в переулок. Небесный протянул Айсле вторую руку.

– Позволишь?

Айсла сжала его ладонь.

А потом взмыла в воздух. И полет Азула был таким плавным, каким никогда не получался у Оро.

За то время, что жизнь потекла без проклятий, остров Неба преобразился. Выстроенный на земле город остался заброшен, все устремились в тот, что парил наверху, равно как большинство небесных отказались от ходьбы в пользу полета. Среди облаков уютно парил замок, его шпили пронзали небо, словно писчие перья, готовые украсить росчерками чистую страницу. У фасада низвергался водопад, отражая все мыслимые цвета в мерцающем водоеме внизу.

И все вокруг сновали туда-сюда.

Так естественно, будто воздух, большое пустое пространство, наконец обрел достойное применение. Раньше Айсла видела в полете лишь Оро – теперь еще и Азула. Она не ожидала такого размаха. Полет был чем-то вроде почерка, у каждого особенный. Кто-то отличался грацией, как Азул, до такой степени, что их движения казались поставленным танцем. Другие больше походили на Оро, передвигаясь по небу стремительно и резко, будто шагали по невидимым мостам.

Некоторые как будто даже не летали, а скользили на хитроумных устройствах с крыльями, приводя их в движение своей властью над ветром.

Ветром Азул обернул и Айслу. Она парила рядом с ним, – крепко стиснув пальцами его запястья, просто на всякий случай, – и смотрела во все глаза.

– Проклятие вашего народа…

– Было одним из легких, – закончил за нее Азул.

На пятьсот лет утратить возможность летать – наверняка сущий кошмар для тех, кто вплел ее саму в канву повседневности, но далеко не так плохо, как погибать в двадцать пять или поедать сердца, чтобы выжить. Однако без смертей тоже не обошлось.

– Азул, в день, когда все случилось…

– Мы потеряли многих. Они просто… рухнули с небес.

Айсла закрыла глаза. Мысль, что они вот так, ничегошеньки не понимая, разбивались насмерть… Дикая сжала запястье Азула еще крепче.

– Полет у нас в крови, хватит даже капли силы. Те, кто не был достаточно опытен или быстр, чтобы смягчить падение ветром… погибли.

Айсла и Азул добрались до замка. Но не приземлились в облака, которым дикая совершенно не доверяла, а неспешно проплыли прямиком в двери.

Потолка, считай, не было, одним плавным движением можно влететь и пронестись сквозь весь дворец. Множество коридоров, но ни одной лестницы. Попасть на разные этажи и выбраться из атриума возможно лишь по воздуху. Вот почему во времена проклятий этот дворец оставался заброшенным.

Ей стало интересно, сколько важнейших ресурсов небесные вмиг утратили на долгие годы. Когда она впервые посетила остров Неба, ее поразило, что из самого высокого здания в городе вверх стремился шпиль, который достигал основания замка над ним. Теперь Айсла понимала: это был единственный способ добраться к тому, что оказалось потеряно. Небесным пришлось дотянуться.

На такой высоте воздух стал разреженным, у дикой от холода по коже забегали мурашки, а небесные будто ничего не замечали. Все они носили одежду голубых тонов, и такого разнообразия нарядов Айсла до сих пор не встречала ни у одного народа. Юбки были не в моде, явно из практических соображений. И сейчас дикая радовалась, что ее платье и накидка пошиты из достаточно тяжелой ткани и успешно прикрывают девичью честь.

Небесные кивали Азулу с уважением и радостью, хлопали его по спине, когда пролетали мимо. Большинство приветствовало и его спутницу. Некоторые смотрели с любопытством, другие открыто улыбались.

Азул и Айсла взмыли к вершине через потолок, откуда открывался вид на сам дворец и парящий город. Правитель небесных указал на сотни людей на рынке, с такой высоты казавшемся миниатюрным, затем – на горный хребет вдали. Остров Неба простирался так далеко, насколько хватало глаз.

– Они – мой смысл, – произнес Азул. – Было нелегко покинуть Лайтларк после проклятий, но мой народ проголосовал, и большинство пожелало покинуть остров с его неопределенным будущим. Я горжусь нашим новоземьем, всем, что мы создали за последние пять веков, но нет никаких сомнений, что наше сердце находится именно здесь.

Он глубоко вздохнул, словно чуял, осязал саму силу, что разливалась по острову.

– Я не могу научить тебя править, Айсла. Ты должна постичь это сама. Я знаю лишь то, что ставлю интересы и благополучие своего народа намного выше собственных. День за днем. И они помогали мне держаться даже в горе. – Азул искоса взглянул на дикую. – Теперь, когда с проклятиями покончено, тебя будут склонять к тому, чтобы обзавестись наследником.

Айсла вскинула голову.

– Что?!

– Люди захотят обеспечить себе будущее. – Азул вздохнул. – За эти пятьсот лет было принято множество мер, дабы правители оставались в безопасности. Мой народ проголосовал за то, чтобы меня почти все время окружал легион. Мне не разрешалось посещать другие новоземья.

Теперь собственные путешествия со звездным жезлом показались Айсле гораздо более безрассудными. На мгновение она даже начала понимать, почему Терра и Поппи были так строги.

Производить на свет наследника Айсла не хотела.

Она была не готова. Делало ли это ее ужасной, еще большей эгоисткой?

А еще она не желала провести остаток дней в уединении, под усиленной охраной, со знанием, что ее смерть означает и гибель всего ее народа…

– Обзавестись наследником, помимо очевидного, можно и другими способами, – продолжил Азул. – Правители способны передавать силу посредством любовных уз или особых реликвий.

«Как Создатель уз», – подумала Айсла.

– Цена, однако, высока, – добавил небесный. – Если правитель навеки передаст силу, отмеренная ему жизнь значительно сократится.

Тоже паршивый вариант. Айсла толком-то и не пожила еще. Не хотелось бы лишаться такой возможности.

– Выглядишь так, будто тебе вот-вот станет плохо, – заметил Азул.

– Из-за высоты.

Небесный хмыкнул, будто знал правду.

– Править – честь, но не всегда удовольствие, Айсла. – Он сжал ее руку. – Иди, навести свой народ. Предстань перед людьми. Будь с ними честна. Ты их правительница. Неважно, считаешь ли ты себя достойной или нет, ты для них – всё.

И этого, решила Айсла, она боялась больше всего.

Глава 5. Коронация

Диких осталось куда меньше, чем она думала.

Несколько месяцев назад Айсла уже обращалась к своему народу. Нынче их осталась всего горстка. Слабых, измученных. Раньше она многого не замечала, сосредоточенная лишь на пути, что вел ее к Столетнему турниру. Теперь все признаки оказались как на ладони. У женщины с короткими, неровно обрезанными волосами из-под рваной рубахи торчали ребра. Другая была чересчур бледна, с потрескавшимися губами и кожей, давно утратившей здоровый цвет. Однако дикие неплохо научились добывать пищу. Со временем, размышляла Айсла, регулярное питание поможет вернуть им здоровье.

Кое-что осталось неизменным. Рядом с некоторыми дикими стояли их спутники-звери, прямо как в тот день, когда Айсла отправилась на турнир. Ее народ известен близостью к созданиям природы. У Поппи жила колибри, которая порхала у ее волос. Терра имела огромную пантеру.

Айсла всегда мечтала о спутнике. Возможно, тогда ее жизнь стала бы менее одинокой.

Терра всегда запрещала.

Айсла открыла рот, чтобы заговорить. Но прежде чем успела выдавить хоть звук, дикие сделали то, чего она никак не ожидала. И не заслуживала.

Одна за другой они поклонились.

– Нет, я…

Они никогда этого не делали. Айсла никогда и не требовала. Она не привыкла к такому обычаю.

И ей это не понравилось. Тревога пробежала мурашками по коже, и Айсла хотела заорать, что им впору кричать на нее, клясть и костерить, высказывать, в чем конкретно она перед ними виновата. Дикие выглядели так, будто по-прежнему погибали. Она их подвела, а не спасла.

Дикая отступила на шаг, и слова застряли в горле комом, когда заговорила женщина с капибарой:

– Ты разрушила проклятия. Ты свершила то, над чем другие правители бились веками.

Айсла нахмурилась.

– Откуда вы… откуда вы знаете?

– Нам рассказала Терра.

Терра? Имя – как кинжал в сердце. Откуда наставницы узнали, что именно Айсла сняла проклятия? Почему Терра поведала об этом диким, будучи изгнана?

Ослушалась приказа? Неужели она до сих пор тут, в новоземье?

– Где сейчас Терра? – спросила женщина. – Она была здесь… а потом исчезла. А Поппи?

Нет, они не тут.

– Не знаю, – честно ответила Айсла.

Она подумала признаться, что вышвырнула своих наставниц, но сначала ей следует понять, куда дует ветер. Будут ли дикие верны ей… или Терре и Поппи, которые по большей части ими и правили с момента ее рождения?

– Пожалуйста, поднимайтесь, – произнесла Айсла.

И она рассказала диким все остальное. Как верила, что появилась на свет без способностей. Что у нее был артефакт, который позволял ей перемещаться по желанию. Что теперь она обладает силой стелларианцев. Закончив, Айсла добавила:

– Я не была хорошей правительницей. Не знаю, что вас тяготит. Говорите прямо и откровенно, прошу. Знаю, у вас наверняка есть вопросы. Задавайте же. Поведайте, что вам нужно.

Что-то промелькнуло на самом краю зрения. Айсла повернулась и на краткий миг увидела в толпе Грима, стоявшего и наблюдавшего за ней.

Дикая застыла. Сердце ухнуло в пятки.

А потом она моргнула. И он исчез.

Кто-то задал вопрос, но Айсла его не расслышала.

Она тряхнула головой.

– Простите, что?

В ушах звенело. Вначале видение в Зеркальном дворце. Затем голос в голове. Теперь Грим ей померещился… Дальше-то что?

Что с ней не так?

– Я спросила, что происходит на острове.

Айсла задумалась, как много можно раскрыть.

– Лайтларк окутан сомнениями. Народы разобщены. Есть признаки, что зреет мятеж. А еще вполне вероятно нападение сумрачных, как уже случалось в прошлом. – Девушка попыталась улыбнуться. – Как только все это уладится, надеюсь, мы однажды все вместе вернемся на Лайтларк. Новоземье приютило нас на пятьсот лет, но оно ослабло. Наше место всегда было на Лайтларке.

Послышался ропот, но против Айслы никто не высказался. Она понадеялась, что это хороший знак.

Дикая по возможности подробно и откровенно ответила на вопросы, затем разыскала женщину с вплетенными фиолетовыми цветами на кончиках прядей – цветом лидерства. Она была высокой, светлокожей, с темными волосами и проницательным взглядом. Ее звали Рен, и Айсла узнала, что она управляла одним из самых крупных поселений новоземья.

– Почему некоторые стоят отдельно от всех? – спросила Айсла.

Ее народ уже не такой сплоченный, каким казался несколько месяцев назад. Одни жались друг к другу, другие держались особняком.

Рен помолчала мгновение, глядя на правительницу.

– Не сочтите неуважением, – произнесла женщина, – но вы не пострадали от проклятия. Вы не знаете, каково это: убивать других ради пропитания, голодать, ведь пищи попросту не хватало. – Она покачала головой. – Большинство не гордится тем, что делало ради выживания.

Глаза Айслы обожгло подступившими слезами. Всю жизнь она считала, как ужасно быть запертой в комнате и тренироваться на износ. А теперь поняла: это было ничто по сравнению с тем, через что прошел ее народ.

– Чем вам помочь?

Рен поджала губы.

– Мы постепенно учимся добывать еду. Для нас, думаю, полезно разбираться во всем самостоятельно. Нынче любые трудности… лишь тень того, что мы пережили.

– Наверняка вам что-то нужно, – настаивала Айсла. – Многие по-прежнему истощены. Я могу прислать еще пищи, привести тех, кто научит вас выращивать новые культуры или восстанавливать жилища.

Она видела состояние поселений, когда путешествовала со своим звездным жезлом. Некоторые дома выдерживали испытание временем, другие разваливались на части.

– Я могу…

– Как поживают стелларианцы? – перебила ее Рен.

– Не знаю. Я спрашивала, но еще не посетила ни новоземье, ни остров.

– Помогите им, – заявила Рен. – Мы смекалисты, и мы старше. А они так юны и нуждаются в вас куда больше. – Женщина печально улыбнулась. – Это помогло бы и нам: чуть меньше испытывать вину, знать, что мы неким образом поддерживаем другой народ, а не…

«Убиваем их».

Айсла кивнула.

– Я вернусь после коронации с людьми и припасами.

Рен кивнула.

– Мы будем ждать.

Вдалеке раздался звон колоколов. В воздухе пронзительно пахло морской солью и жженым медом с ярмарки, что расположилась у замка. Тележки ломились от всевозможных жареных семечек, музыканты держали в руках инструменты, но пока не играли.

Айсла стояла на верхней площадке лестницы, в тени дверей, откуда оставалась не видна тысячам собравшихся внизу людей.

Настал день коронации ее как повелительницы стелларианцев – и, казалось, к замку стеклось все население Лайтларка.

Ну, почти все.

– Лунианцев ни следа, – донесся сзади тихий голос Эллы, которую Айсла попросила приглядывать за всем вокруг.

Юная стелларианка была ее помощницей во время Столетнего турнира. Теперь же Айсла сделала ее своими глазами и ушами везде, где не могла присутствовать сама.

Колокола стихли.

Дикая шагнула вперед.

Из-за нитей серебряных бусин казалось, будто платье соткано из звездного света. За спиной на каждой ступеньке переливалась и мерцала накидка. Айсла никак не могла привыкнуть к одежде того цвета, в которую она осмеливалась облачаться лишь во время запретных вылазок за пределы своей земли. Накатывало чувство, что это настолько неправильно, будто она отняла у подруги жизнь вместе с серебром и натянула на себя.

Так ли думали собравшиеся: что Айсла убила Селесту-Аврору ради власти?

Она заскользила взглядом по толпам в поисках ответа, и все нутро сжалось, готовое к удару. Лица складывались в мозаику из удивления, любопытства, ненависти, отвращения, смятения, неприязни…

«Дыши».

Айсла сделала еще шаг и чуть не промазала мимо ступеньки. На мгновение девушка даже подумала подхватить юбку и рвануть обратно наверх, запереться в комнате и отправиться со звездным жезлом вообще куда угодно.

Она всего этого недостойна. Она не заслуживает кем-либо править. Она даже саму себя не знает. У нее вырвали кусок прошлого, и та Айсла, якобы любившая сумрачного, казалась ей чужой. Она все время грустила, и в глубине души накопилось столько подавленных чувств, что дикая понимала: однажды они сломят все преграды, вырвутся наружу и…

Она вдруг ощутила его – поток тепла, что ее поддержал, разлился внутри медом – лучик света, предназначенный лишь ей.

Он… Айсла встретилась взглядом с Оро, королем, к которому приближалась. Он стоял – высокий, гордый, золоченый – у самого подножия лестницы. В руках у него мерцала серебряная корона.

Он смотрел на Айслу так, будто они остались одни и нет ни толпы, ни венцов.

Дикая спустилась еще на шаг. И еще. Пока наконец не оказалась перед Оро.

Он молчал. Слова были лишними. Айсла читала в янтарных глазах их тысячи, наподобие: «ты справишься», «я с тобой».

Несколько последних дней девушка его избегала, ведь он захотел бы начать тренировки. Ей было стыдно. Ее народ нуждался в сильной правительнице. Оро просто хотел ее уберечь.

Он поднял корону высоко над головой Айслы, зная, что она желает поскорее со всем покончить.

– Как король Лайтларка я нарекаю тебя, Айсла Краун, правительницей стелларианцев! – И Оро возложил венец ей на голову.

Дело сделано.

Раздался рокот земли.

Оро успел только повернуться к толпе, как замер, слегка сдвинув брови.

Среди людей пронесся тревожный ропот. На секунду воцарилась тишина, остров застыл, и все умолкли, мгновенно позабыв о любопытстве. Но Айсла наблюдала за Оро, а выражение его лица оставалось неизменным. Ее рука медленно потянулась к клинку в ножнах. Но прежде чем пальцы коснулись эфеса, остров раскололся.

Земля под ногами Айслы разверзлась, словно разинутый в крике рот. И он поглотил бы девушку, если бы она не стояла на том краю, что теперь торчал острым клыком. Ее с силой отбросило назад. И боль в боку стала единственным признаком того, что Айсла приземлилась.

Воздух взрезали крики, по ступеням замка стремительно пробежала трещина, камень крошился и разваливался.

Но все звуки заглушал скрежещущий визг.

Из расселины, воя, хлынули крылатые чудовища.

С короткими шеями, длинными конечностями, почти лишенные хвоста. Твари напоминали людей, отличаясь лицом – от и до рептильным, – черной чешуей и, разумеется, крыльями.

В считаные мгновения они оказались повсюду.

Десятки тварей обрушились вниз на толпу. Айсла вскинула руку, будто могла ею защититься от клыков, что торчали из пасти, словно изогнутые клинки.

Прежде чем твари успели напасть, на них нахлынул и соткался пеленой огонь. Оро. Жар обжигал так, что Айсла тут же взмокла. Когда пламя погасло, существа исчезли, обратились в пепел, осыпавшийся дождем на голову. Погибли десятки.

Никто еще не успел сбежать в укрытие, как в воздух взвилось еще больше тварей.

Расселину необходимо было закрыть. Из нее все лились и лились бесконечным потоком звери. Айсла со стоном приподнялась на руках.

Оро скрючился, стоя на коленях и держась за бок. Любая рана острову причиняла боль и королю. Наверняка ему казалось, будто его тоже вскрывают. С искаженным лицом Оро вскинул руку и выпустил новый поток огня, но в ответ существа разом сомкнули крылья, превращая себя в острые стрелы, и выставили огромные когти. С оглушительными воплями, от которых вот-вот раскололись бы небеса, твари прорвались сквозь защитную завесу…