Текст книги "За пределами последствий (ЛП)"

Автор книги: Алеата Ромиг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Ты был ребенком, тебе было около двадцати.

Фил кивнул.

– Я должен был уехать домой. У моего отца был оружейный магазин… Но мне предложили продлить. И я так и не попал домой.

Тейлор кивнула.

– Я знаю, и они умерли, пока тебя не было.

– Они не умерли. Они были убиты во сне подростком, который хотел ограбить магазин. Этот засранец уже однажды пытался ограбить его и провел в тюрьме всего одну ночь. Он стрелял в них из собственного пистолета моего отца. – Он покачал головой. – Мои родители жили в квартире над магазином.

Почему он только что сказал все это? Он не думал об этом, сознательно, годами – десятилетиями. Тейлор потянулась к его руке. Он посмотрел вниз на чужое прикосновение, думая о том, какой теплой и мягкой была ее кожа на ощупь.

– Тебя там не было. – Ее голос был мягким, но сильным. – Но ты здесь. Что бы ни случилось в Оливии, ты здесь. Вот что важно. Семья Роулингсов не живет над оружейным магазином. Никто к ним и близко не подойдет. Ты сделал все, чтобы защитить их.

Он убрал руку. Боль в груди была невыносимой. Дерьмо. Он лучше справлялся с ролью убийцы. Это был бизнес. Это чувственное дерьмо было болезненным!

– Нет! Я этого не сделал. Я мог все сделать, но не сделал.

– Что? Что ты имеешь в виду?

Фил отошел, пройдясь по маленькому офису.

– Я мог бы. Эрик в любом случае поддержал бы мое решение. Ты что, не понимаешь?

– Нет, я не понимаю.

– Она была честна. Я спросил ее о Николь, и она была честна. Она могла бы солгать. Если бы она… – Он ущипнул себя за переносицу. – …Вот что я сказал себе, если бы она солгала…

Тейлор подошла к своему столу и села.

– Помоги мне, Фил. Я не понимаю, о чём ты говоришь.

Он остановился и обернулся.

– Я спросил ее, каковы были ее планы относительно Николь. Она призналась, что планировала забрать ее.

Грудь Тейлор двигалась вверх и вниз с глубокими вдохами.

– Ты делал свою работу.

– Прекрати! – Он не мог припомнить, чтобы когда-либо чувствовал себя таким растерянным. – Я не стал. Если бы я это сделал, я бы не смотрел на эти чертовы мониторы всю ночь напролет. Но… она была честна. Таков был уговор.

– Фил? – Золотистые искорки в его карих глазах блестели от влаги. – Пожалуйста, расскажи мне.

Он сделал глубокий вдох и выдох.

– Патриции нет в стране. Она провела в своем новом месте более двух недель. Я ничего о ней не слышал, и, очевидно, ФБР тоже. Я дал ей еще один шанс.

Губы Тейлор сложились в прямую линию.

– Значит, ты не…

– Мне следовало бы.

– Почему ты этого не сделал?

Он пожал плечами.

– Я планировал это сделать, но она не была в бреду. Она не была сумасшедшей. Она была просто одержима жаждой мести. Говорю, как будто я в конец размяк. – Он рухнул на диван. – Если кто-то в этом безумном мире и должен жаждать мести, так это Клэр. Однако она никогда не пыталась прийти к этому. Черт возьми, она простила Роулингса. Я просто подумал, что, если бы Клэр поговорила с Патрицией – чего я не хочу, чтобы она делала, – она увидела бы, что Патриция на самом деле не хотела Николь. Она хотела причинить боль Клэр за то, что ей причинили боль. Вся эта история настолько перевёрнута с ног на голову. Клэр не делала ей больно. Патриция положила глаз на то, что никогда не было её. Вместо того, чтобы сосредоточиться на этом, и забрать её жизнь и свободу, я убедил ее уехать. Я сказал ей убираться, пока ФБР не напало на след. Это был ее последний шанс на нормальную жизнь. Мы выплатили ей дополнительную долю к её выходному пособию и предоставили ей новое удостоверение личности. Мы объяснили, что она сама по себе. Мы также предупредили её. Однажды мы ее нашли. Если она когда-нибудь приблизится к ним или хотя бы пошлет еще одну открытку, я пообещал, что выслежу ее.

Наконец, он заставил себя встретиться взглядом с голубыми глазами Тейлор. Она изобразила улыбку.

– Спасибо.

– За что? – спросил он. – Признать, что я стал слабаком, и, если что-то случится с кем-то в этой семье, это будет моя вина?

Она покачала головой, и ее улыбка стала настоящей. Почему она улыбалась?

– Нет, – ответила она. – За то, что показал, что тебе не все равно и что ты хочешь поступать правильно. Из всего, что я узнала, эта семья, похоже, была поглощена жаждой мести. У тебя был шанс продолжить это, но ты этого не сделал.

– У нее не было плана. Если бы она… если бы она солгала… но она не солгала.

– Мы поможем. Ты ведь знаешь это, не так ли? Мы с Эриком хотим того же, что и ты. Я взялась за эту работу не ради денег или даже не ради гламурного времяпрепровождения.

Ее щеки покрылись румянцем, когда она обнаружила игривость в собственном заявлении.

Несмотря на свое настроение, Фил тоже усмехнулся, потому что, хотя зарплата была неплохой, рабочие часы определенно отстой.

– Я взялась за эту работу, – продолжила она, – потому что хотела найти место, где можно было бы устроить свою жизнь. Я видела преданность, которую испытывали и ты, и Эрик. Я хотела того же. Я хотела почувствовать себя сильной, и я чувствую. Я не считаю, что решение не убивать кого-то – плохое решение. Это заставляет меня ещё больше гордиться тем, что я в твоей команде.

Фил закрыл глаза и вздохнул. Он всегда был тем, кто нес груз. Будь то смерть его родителей или жизни, которые он отнял, это всегда было на нем и только на нем. Он никогда не думал делиться этим. Диван сдвинулся, когда Тейлор села рядом с ним. Он посмотрел в ее сторону. – Сам не знаю, что заставило меня рассказать тебе все это. Я никому ничего не рассказывал о своей семье. Я не говорил об этом больше двадцати лет.

Тейлор склонила голову.

– Иногда полезно поговорить. Надеюсь, ты знаешь, все, что ты скажешь, останется со мной.

Прежде чем он смог ответить, Тейлор наклонилась к нему. Внезапно его решение показалось правильным. Фил мог жить с этим, потому что он был не один. Аромат легких духов Тейлор наполнил его чувства надеждой на будущее не только для Роулингсов, но и для всех. Может, он становился мягче, но, когда ее губы приблизились к его губам, его мысли поглотило не его решение. Это было его желание почувствовать ее мягкость: ее губы, на расстоянии одного шепота, ее руки, как они согревают его кожу. А потом это случилось. Он продвинулся вперед или это все она? Это не имело значения. Грудь Фила наполнилась ощущениями, которые он похоронил так давно. Он ничего так не хотел, как раствориться в сладости ее поцелуя.

ГЛАВА 12

Конец июня 2017

Клэр

– Мужчина путешествует по миру в поисках того, что ему нужно, и возвращается домой, чтобы найти это.

Джордж А. Мур

Клэр тихо прошла по темным коридорам и спустилась по лестнице. В доме было тихо и спокойно, c Николь уложенной в постели и крепко спящей, Шеннон, проводящей вечер не в стенах дома, и с Тони еще не вернувшимся из командировки. Безмятежность придавала ей силы, пока она пробиралась через гостиную к выходу на задний дворик. Клэр улыбнулась, посмотрев на небо Айовы. Черное бархатное одеяло высоко над головой сверкало миллионами звезд, сияющих, как бриллианты. Вдыхая влажный, знойный воздух и слушая пение цикад, Клэр на мгновение задумалась, видит ли Тони те же звезды из своего самолета. Заметил ли он их, когда летел домой к своей семье, или был погружен в работу?

Несмотря на поздний час, на ее коже выступил пот, когда она шла к бассейну. Выросшая в Индиане, разнообразие погоды в Айове никогда не удивляло Клэр, но в такие дни, как этот, с высокой температурой и удручающей влажностью, она напоминала себе о бесплодном зимнем пейзаже. Мысли о снеге, который покрыл их поместье полгода назад, помогли ей приветствовать и принять жару. Приблизившись к манящей прохладной воде, Клэр погрузилась в мысли и воспоминания. Она знала, что это ее гормоны сеют хаос: ее взлеты и падения были более драматичными. В одно мгновение она смеялась, а в следующее ей хотелось плакать. Хотя Тони волновался, доктор Браун заверила их, что все в порядке.

Тони и ее врачи были единственными, кто знал о ее беременности. Если не считать резких перепадов настроения, все шло хорошо. До сих пор она не испытывала приступов утренней тошноты, которые были у нее с Николь. Однако она была всего лишь на шестой неделе, и все еще впереди. Находясь на таком же сроке с Николь, Клэр даже не знала, что беременна. В этот раз все стало понятно, как только у нее появилась задержка. Планы ее и Тони по расширению семьи опережали график на месяц. Врачи сказали им подождать с планированием до этого месяца, и они так и делали – ну, за исключением одной ночи. На ее губах появилась улыбка, а щеки покрылись румянцем. Определенно казалось, что, когда дело доходило до рождения детей, ей и Тони не требовались месяцы практики. Тот факт, что она так и не забеременела ни во время их первого брака, ни раньше, свидетельствовал о приеме контрацептивов.

Оставив халат на шезлонге и сандалии рядом с ним, Клэр осторожно спустилась по ступенькам бассейна и погрузилась в прохладную воду. На коже не выступили мурашки, так как она вспомнила ту ночь:

Они с Тони были в Нью-Йорке одни. Хотя не совсем так. Такое случалось редко. Эрик поехал с ними, а Тейлор и Фил остались в Айове. Это был первый раз, когда они провели несколько ночей вдали от Николь с тех пор, как воссоединились как семья, и как бы Клэр ни ждала этого момента, она скучала по их дочери.

Тем не менее, ей удалось занять себя тем, что раньше доставляло ей удовольствие: поездка в спа-салон и прогулка по 5-й авеню. В середине мая погода стояла прекрасная, пока она гуляла по улицам Нью-Йорка. Прошло много времени с тех пор, как она была в городе, и она наслаждалась заразительной энергией его жителей. Бодрящая жизненная сила витала в воздухе, заряжая энергией как жителей, так и туристов. Когда мысли о Рудольфе пытались проникнуть в ее голову, Клэр вспоминала, что он все еще в тюрьме, а она в безопасности. Время от времени она задумывалась о почтовых рассылках Роулз-Николс. Они не получали их уже больше месяца. Тони сказал ей, что не знает, почему те прекратились, но был рад, что с ними было покончено. Клэр не была уверена, действительно ли они прекратили приходить или просто сделан перерыв. В любом случае успокаивающее чувство безопасности усиливало ее эйфорию.

Клэр забыла бодрящую суету Таймс-сквер и безмятежность Центрального парка. Шли часы, и она потерялась в собственном терапевтическом и оживляющем мире. Теперь, когда она стала матерью и в их жизни было много людей и обязанностей, одиночество в толпе казалось далеким воспоминанием. За всю жизнь Клэр не могла вспомнить, когда в последний раз она добровольно проводила день одна. Тем не менее, когда светило солнце и дул легкий ветерок, прогуливаясь по улицам среди толпы людей или сидя на краю фонтана в Центральном парке и слушая уличных исполнителей, Клэр чувствовала будто в неё вдохнули новую жизнь.

Доктор Браун часто просила ее оценить свои чувства, глубже вникнуть в них. Сидя на бетонном выступе с музыкой, витающей в воздухе, Клэр пришла к важному выводу. Она больше не боялась одиночества. Это не означало, что она хотела пребывать в таком состоянии все время, но она не боялась этого. У нее было время. Ее жизнь в «Эвервуде» и первые годы с Тони были адом одиночества. Хотя это не было осознанным решением с тех пор, как она покинула «Эвервуд» и воссоединилась с Тони и Николь, Клэр намеренно занимала себя всеми остальными. Будь то ее ближайшие родственники, дальние родственники, друзья или сотрудники, она оставалась на связи. Ни для кого не было секретом, что одиночество раньше беспокоило ее. Черт возьми, это было оружие, которым тайно владела Кэтрин, когда поощряла исчезновение Клэр. Деньги, которые предложила Кэтрин, были уловкой, чтобы снова изолировать Клэр. Однако годы спустя, окруженная незнакомыми людьми, она поняла, что ей нравится быть одной. Возможно, так было всегда. В одиночестве не было никакого страха, пока у нее были её близкие.

Клэр вызвала воспоминания о днях, проведенных на её озере. Недавно она ходила туда с Тони и Николь. Хотя они прекрасно провели вторую половину дня там, это время не было таким расслабляющим и возвращающим к жизни, как бывало раньше. Её озеро, лес, те минутки наедине с собой – помогли ей выжить. Она поняла, что это было так же необходимо в ее повседневной жизни, как и связи, которые она установила. Секрет заключался в равновесии.

В тот же день она также поняла, что, если поездка по Манхэттену может помочь ей осознать, ей не нужно проводить столько времени с доктором Браун. Если бы жизнь была уравновешивающим действием, и время в одиночестве было ее частью, тогда нужно было что-то отдавать. В дне, неделе или году было не так много часов, и Клэр не собиралась сокращать свое время с Тони или Николь. Она также не хотела упускать время с Эмили, Кортни, Мередит или Сью.

Клэр была готова снова начать жить. Когда действие лекарств исчезло, она была готова испытывать каждый день в полной мере. Это не означало, что она перестала ходить на консультации. Суд по семейным делам определил как минимум год в качестве одного из условий восстановления опеки Тони и Клэр. В «Эвервуде» также попросили год. Это не было обязательным условием, но, как и при приеме лекарств, постепенное снижение показалось разумным.

Когда Клэр шла по дорожкам парка, направляясь к улицам, она вспомнила ту ночь, когда Тони сделал ей предложение. На её лице появилась улыбка, когда она подумала о его словах. Хотя она не могла вспомнить их дословно, она помнила, как была шокирована его заявлением. Как бы сильно ни изменилась ее жизнь в тот день, когда он похитил ее, она также изменилась в тот вечер, когда он попросил ее стать его женой. Та ночь открыла шлюзы для чувств и эмоций, с которыми она боролась. Хотя у них было много взлетов и падений с той ночи почти шесть с половиной лет назад, Клэр знала, что любовь, которую она чувствовала в ту ночь, была лишь зачатком того, что она чувствовала сегодня.

Погруженная в свои мысли, Клэр вернулась в их квартиру уже после 18:30. С весенним солнцем, более длинными днями и постоянным людским гулом время было трудно определить. Когда она вошла в фойе их квартиры, у Клэр мелькнуло мимолетное видение мужчины из ее прошлого. Ушедшая аура отражалась от входа, когда темные глаза смотрели вниз с верхней площадки лестницы, а глубокий голос требовал ответов.

– Где ты была?

Хотя сцена, возможно, напоминала другое время, она значительно отличалась по реакции Клэр. Она не боялась ни его вопроса, ни последствий своей неосторожности. Честно говоря, она совсем не думала о его реакции, пока не увидела его. Она редко опаздывала; однако, когда это с ней случалось, она обычно старалась держать всех в курсе. Этот день и вторая половина дня касались не всех. Это было для неё: заново самой открыть себя.

– Я гуляла по городу, – ответила она с улыбкой, когда начала подниматься по ступенькам.

Он встретил её на середине лестницы.

– Я звонил тебе на телефон сотню раз.

Клэр поцеловала его в щёку.

– Наверное, я не слышала. Я не осознавала который сейчас час до тех пор, пока не села в такси, чтобы добраться до дома.

– И ты не могла позвонить?

– Тони, я уже ехала. – Игнорируя его тёмный взгляд, она спросила, – У нас какие-то планы?

Схватив её за локоть и сжав челюсть, Тони спешно повёл её в комнату. Прежде чем она успела подумать или осознать его действия, дверь закрылась, и его губы оказались на ее губах. Это был не тот милый и нежный муж, который однажды вновь вызвал волнение глубоко внутри неё.

Нет, этот мужчина был на взводе. Грубо, его пальцы схватили её за волосы, оттянув её голову назад и выставив её уже заклеймённый рот. Его невысказанный голод вырвался на волю в неистовстве, когда его язык потребовал входа, и ее губы охотно приоткрылись. Запах одеколона и вкус виски смешались, создавая одурманивающий коктейль, пока её губы сминали, а её внутренности плавились.

Когда его тело прижалось к ней, маленькие руки Клэр нашли его грудь и оттолкнули. Она должна была знать, что он остановится, если она захочет. Не то, чтобы она хотела этого, но, тем не менее, ей нужен был этот контроль над ситуацией, когда он внезапно оказался без него. Температура в их номере повысилась, и воздух замер, когда он отстранился, и темные глаза впились в изумрудно-зеленые.

– Тони? Что случилось?

– Я не мог дозвониться до тебя. – Он схватил ее за подбородок. – Ты хоть представляешь, что я буду делать, если потеряю тебя?

– Ты меня не потеряешь. Каждый раз, когда я задерживаюсь допоздна, это не значит, что что-то случилось.

Он возвышался над ней, и каждое его заявление звучало громче предыдущего.

– Тейлор или Роуча не было с тобой. Эрика тоже. Ты была совсем одна. Я не знал, когда ты вернешься. Я здесь с 16:00. Я даже позвонил в спа-салон. Они сказали, что ты уехала несколько часов назад. Я, черт возьми, с ума схожу.

Клэр потянулась к щеке мужа.

– Я здесь. Ты здесь. Так что… – Она пристально посмотрела на него из-под прикрытых ресниц, – … теперь, когда я у тебя есть, что ты хочешь со мной сделать?

Чернота его проницательного взгляда закружилась замшей, мягкий свет проник в темноту, когда жар его страха превратился в огонь безудержного желания.

Еще один рывок за волосы и ее голова снова откинулась назад, Клэр закрыла глаза, когда теплое дыхание с ароматом виски омыло ее щеки и шею. Хотя ее опухшие губы болели от его, его были заняты терзанием ее мягкой кожи поцелуями, которые начинались за ухом и спускались к ее шее и ниже. Пока он дразнил и дразнил чувствительную кожу ее ключицы, ее пальцы вплетались в его густую гриву. Стоны и мольбы наполняли комнату, поскольку каждое прикосновение напоминали Клэр о мужчине, который забрал ее тело и душу – мужчине, который когда-то играл главную роль в ее кошмарах, а теперь играет главную роль в ее жизни. Он был не ее звездой, а ее солнцем. Точно так же, как реальный небесный объект, который контролировал Солнечную систему, Тони был гравитационным притяжением, которому она охотно позволяла определять ее орбиту и согревать ее сердце.

Если у них и были планы на ту ночь, они не обращали на них внимания. Не было ни ужина в городе, ни бродвейского шоу, ни прогулки по Тайм-сквер, но никто, казалось, не возражал. Вместо этого их ночь была наполнена друг другом. Каждый отдавал и брал. Вместе они воссоединились как пара и родственные души. Они занимались любовью и говорили о своих сомнениях и открытиях. Клэр поделилась своим откровением об одиночестве, и Тони осознал, как ему тяжело без нее. Даже по прошествии стольких лет они делились и смеялись, разговаривали и плакали, а когда закончили, еще немного занимались любовью, пока их не одолел сон.

Только на следующее утро один из них вспомнил о рекомендации врача относительно альтернативных средств защиты. Они рассудили, что это была всего одна ночь, и врачи предупредили, что из-за возраста Тони это может не произойти естественным путем. Так каковы были шансы?

Вода омывала тело Клэр, когда она плыла под звездами Айовы, затерявшись в воспоминаниях той ночи. Той ночью они продолжили не только свое путешествие, но и зародили крошечное существо внутри нее. Закрыв глаза на мерцающие звезды, Клэр представила прикосновения мужа, и аромат хлорки сменился пьянящим ароматом одеколона.

Ее тело наэлектризовалось, как бывало только в его присутствии. Это была связь, которую они поддерживали столько, сколько она себя помнила. В словах или прикосновении не было необходимости. Когда они находились рядом, молекулы в воздухе перемешивались и передавалась энергия. Научным результатом термодинамики было тепло. Их результат ничем не отличался. Несмотря на прохладную воду, кожа Клэр внезапно потеплела. Она открыла глаза и увидела своего мужа: его пиджак, перекинутый через плечо, и льняная рубашка, переливающаяся цветами огней бассейна. Ее внимание привлекли не брюки от Армани или блестящие черные мокасины. Ее живот сжался от улыбки, когда его шоколадные глаза сверкнули.

– Добрый вечер, Клэр. – Его баритон разнесся по сельской ночи.

Тони

Время остановилось, пока Тони наблюдал за своей женой сначала из тени, а затем с террасы бассейна. Хотя ему было что сказать, он не произнёс ни слова; вместо этого он стоял и наблюдал, как Клэр плавает на поверхности разноцветной воды. Вся эта картина завораживала его: теплая звездная ночь, то, как ее волосы развевались вокруг ее прекрасного лица, ее умиротворенное выражение и даже улыбка, украшавшая ее губы – то появляясь, то исчезая, – как будто она вспоминала что-то, что делало ее счастливой. Она выглядела слишком красивой, чтобы ее беспокоить. Шли минуты, вода то отливала, то стекала по ее животу, и Тони задумался об их ребенке.

Он вспомнил ту ночь, несколько недель назад, когда он вернулся домой с работы и обнаружил Клэр в их комнате:

Это было не похоже на нее, быть вдали от Николь, и все же она была совсем одна и погружена в свои мысли, стоя у перил их балкона. Его взгляд проследовал в направлении ее взгляда, в сторону их заднего двора, где он увидел Николь с Шеннон на игровой площадке. Клэр повернулась только после того, как он полностью переступил порог стеклянной двери. Когда она это сделала, он увидел ее заплаканные щеки, и его сердце рухнуло.

– Клэр. – Его голос дрожал от неуверенности, когда он потянулся к ее плечам. – Что случилось?

Она покачала головой и прижалась к его груди. В голове Тони крутились разные варианты, каждый из которых был хуже предыдущего.

Через мгновение он приподнял ее подбородок и пристально посмотрел в ее влажные глаза. Даже несмотря на слезы, он знал, что может потеряться в ее изумрудном взгляде.

– Что бы там ни было, – успокаивающе предложил он, – мы всё исправим.

Ее тело напряглось.

– Тони, ты не сможешь это исправить. Я не хочу, чтобы ты это исправлял.

– Что ты хочешь? Что случилось?

Она глубоко вздохнула.

– Помнишь, мы обещали врачам, что не будем предпринимать попыток забеременеть до этого месяца?

Он кивнул, гадая, не передумала ли она. Если да, он поймёт. Он имел в виду то, что сказал об усыновлении. Черт, может, они смогут нанять суррогатную мать? Он никогда не думал об этом раньше, теперь же, идея ему понравилась. Это было лучше, чем рисковать здоровьем Клэр. Тони подумал, что он где-то читал, где они могут использовать яйцеклетку Клэр и его сперму. Да, это было бы лучше всего. Когда улыбка появилась на его губах, с его новой идеей, бессвязная речь Клэр начала доходить до него.

– …Я знаю, что мы не хотели этого. Не уверена, что это было той ночью в Нью-Йорке. Я имею в виду, что презервативы не на сто процентов эффективны. Я просто не знаю, что нам скажут.

Слова не имели смысла.

– Что кто скажет? Ничего страшного, если ты не хочешь попробовать в этом месяце. Может, будет лучше, если мы подождем…

Она отступила на шаг, ее глаза расширились.

– Тони, ты меня не слушаешь.

– Я пытаюсь. Ты что-то сказала о Нью-Йорке и презервативах.

На его губах появилась дьявольская ухмылка.

– Не думаю, что мы вспомнили об их использовании…

Это было не как в тот раз, когда она сказала ему, что беременна Николь. Это было явное недоверие. На секунды – которые показались длиной в дни – он не мог осмыслить ее слова. Это было иначе: сигналы были смешанными. Он вспомнил ту ночь в Нью-Йорке, их поглощенность друг другом. Меньше всего они думали о защите. Они долго обсуждали возможность зачатия. Если бы она была беременна, разве она не была бы счастлива? Почему она плакала?

Тони не отреагировал должным образом, когда она в последний раз сообщила ему о своей беременности. У него не было намерения снова испортить этот момент. Вызвав свою самую широкую улыбку и обняв Клэр, он оторвал её от пола.

– В самом деле? – спросил он, его темные глаза заблестели от волнения. – Уже? Ты беременна?

Печаль или страх, которые он видел, когда их глаза впервые встретились, рассеялись, когда она посмотрела вверх и ее щеки приподнялись.

– Ты не расстроен?

Тони поставил ее на ноги, взял за руку и повел к дивану на балконе. Хотя беспокойство и вопросы наводнили его разум, как только они с Клэр сели, Тони протянул руку и накрыл ее живот.

– Ты уверена? У нас там ребенок?

Клэр кивнула и улыбнулась, когда по ее щеке скатилась слеза. – У нас там точно ребенок. Я имею в виду, что домашний тест на беременность сказал, что да. Я еще не звонила доктору. Я хотела сначала сказать тебе.

– Почему ты мне не позвонила?

– Я хотела сказать тебе лично. Думаю, я боялась, что ты расстроишься.

– Расстроюсь? – спросил он.

– Да. – Она посмотрела на его руку, все еще лежащую на ее животике, и накрыла ее своей. – Мы должны были повременить.

Он нежно коснулся ее подбородка.

– Ну, не думаю, что могу расстроиться. Я имею в виду, что, если это произошло той ночью в Нью-Йорке, мы несем равную ответственность. – Он сел выше. – И, как мне кажется, миссис Роулингс, у нас есть новый маленький Роулингс, который хочет войти в этот мир. В этом предложении нет ничего, что могло бы меня расстроить.

Когда их губы соприкоснулись и ее миниатюрное тело приблизилось, Тони почувствовал вкус ее соленых слез, и весь остальной мир исчез. Больше не было слышно ни радостных шумов с игровой площадки, ни нежного летнего бриза, ни яркого вечернего солнца. Мир Тони принадлежал только ей: его жене, счастливой и довольной в его объятиях, когда несколько мгновений назад она была расстроена. Когда они, наконец, разорвали объятия, он услышал слова, захлестнувшие его, наполнив его, как ничто другое.

– Я так тебя люблю. Я представляла себе твою реакцию по-разному, но это было лучше, чем я когда-либо могла представить.

– Завтра идем к твоему врачу. Сообщи мне время, и я буду там.

Клэр хихикнула, вытирая щеку.

– Это так не работает. Мне нужно записаться на прием. Вероятно, они не смогут меня принять в течение нескольких дней.

Он склонил голову, пока их лбы не соприкоснулись.

– Завтра. Я хочу, чтобы тебя осмотрели завтра.

Тони был уверен, что его тон не оставляет места для споров. Он был бы счастлив использовать его на каком-нибудь ничего не подозревающем администраторе, если это необходимо.

– Хочешь, я позвоню?

Ее глаза закрылись, а голова двигалась из стороны в сторону.

– О нет. Я не хочу этого. Я позвоню.

– И завтра…

– Да, Тони, завтра. Я позвоню тебе, когда поговорю с врачом, и ты сможешь меня там встретить.

– Я встречусь с вами там.

Ее шея выпрямилась.

– Я в состоянии вести машину.

Пока она говорила, его улыбка вернулась.

– Я не говорил о Роуче или Тейлор, хотя ты знаешь, что я предпочитаю этот вариант. – Его рука вернулась к ее животу. – Я имел в виду тебя и нашего малыша.

Разноцветная вода продолжала накатывать и отливать, когда Тони представлял, как внутри его жены растет ребенок. Со временем это изменит ее, как произошло с Николь. Он вспомнил, какой сияющей она выглядела – ну, вплоть до конца беременности. Тогда Клэр выглядела несчастной. С того вечера, когда он узнал об их скором прибытии, настроение Тони колебалось от радости к отчаянию, от всего, что было между ними, и обратно к радости. Черт возьми, с такой путаницей в чувствах, иногда ему казалось, что это он был беременным. Не было никаких сомнений: если бы он мог, он бы сделал это. Тони отказался – абсолютно отказался – позволить чему-либо причинить вред Клэр, включая их ребенка. Тогда он вспомнил, что врачи дали свое разрешение. Они объявили Клэр достаточно здоровой, чтобы иметь ребенка. Акушер-гинеколог даже затронул вопрос о рождении Николь. Она не думала, что на этот раз будет что-то подобное, но если это произойдет, у них под боком современная больница, и кесарево сечение будет сделано незамедлительно.

Когда он не думал о возможных последствиях их решения, Тони сосредоточился на новой жизни, новом Роулингсе. Для человека, который никогда не ожидал, что у него будут дети или что он станет отцом, его сердце, казалось, могло буквально разорваться. Никогда он не представлял себе радости детей – радости семьи. То, что было между ним и Клэр, не имело ничего общего с тем, что он знал в детстве, и временами это было ошеломляюще. По правде говоря, Тони испытывал переизбыток любви к этому крошечному существу, о чем на тот момент свидетельствовал только синий знак плюса на белой палочке, а подтверждение доктора даже удивило его.

Теперь Тони понял, что потратил слишком много времени своей жизни, пытаясь заставить Роулза в себе и своем прошлом гордиться, пытаясь добиться признания от призрака. Опять же, было ли то правдой? Если бы у него не было навязчивой идеи, если бы он не провел свои первые сорок с лишним лет, исправляя необъяснимые ошибки, тогда он не стал бы ждать женщину перед ним, ту, которая плавала с время от времени появляющийся озорной улыбкой. Его щеки приподнялись, когда он задумался, о чем она думает. Нет, он больше никогда не пожалеет о потерянных годах. Если бы он это сделал, он бы пожалел о своей нынешней жизни, а это было невозможно.

Сняв пиджак, Тони перекинул его через плечо и подошел ближе к краю бассейна. С каждым шагом он задавался вопросом, как привлечь внимание Клэр. С заткнутыми ушами она, вероятно, не услышит его. Может ее обрызгать? Идея снять одежду и нырнуть в воду была привлекательной, но времена изменились. Во-первых, была Николь. Как бы Тони ни сомневался, что она проснется и спустится к бассейну, он не хотел рисковать. Другим отличием была женщина, которая доминировала в его мыслях и в настоящее время в его видении. Его жена заслуживала лучшего, чем быть застигнутой в компрометирующем виде охраной поместья.

Как раз в тот момент, когда Тони собиралась наклониться и брызнуть, самые великолепные изумрудные глаза во всем мире открылись, и на ее лице расплылась еще большая улыбка.

– Добрый вечер, Клэр.

Он пошел к ступеням бассейна, а Клэр поплыла в его направлении. Вскоре она поднялась по ступеням, и их губы встретились. Без единого слова они сказали так много всего. Прошло два дня с тех пор, как он был дома. Он ненавидел путешествовать без Клэр и Николь, но понимал. Он понимал, что Клэр не хотела, чтобы детство Николь прошло в съемных квартирах и самолетах, когда у нее была красота лета в Айове и все удобства пятизвездочного курорта за спиной. Это не означало, что они никогда не путешествовали, но иногда разлука была необходима. К счастью, учитывая возросшую роль Тима, это случалось не так часто.

– Добрый вечер, Тони. Я скучала по тебе, – сказала она с ухмылкой, когда вода из бассейна капала с ее тела и скапливалась в лужу возле его ботинок. – Я думаю, ты слишком одет для вечеринки у бассейна.

Он тоже скучал по ней, каждую минуту.

– Вечеринки? – заинтригованно спросил он. О чем бы она ни думала, это привело ее в приподнятое настроение. – Не думаю, что меня пригласили.