355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Алан Дин Фостер » Затерянная Динотопия » Текст книги (страница 14)
Затерянная Динотопия
  • Текст добавлен: 12 октября 2016, 05:37

Текст книги "Затерянная Динотопия"


Автор книги: Алан Дин Фостер



сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

Бегущий впереди всех Анбайя снова издал вопль. На этот раз в нем было больше радости, чем страха. Сквозь редко растущие деревья Смиггене увидел очертания серых гранитных скал и с трудом заставил свои ноги шевелиться быстрее. Что там нашел шустрый молукканец?

– Это каньон, капитан! Другой каньон!

– Шевелитесь, вы, хромоногие черепахи! Бросив взгляд через плечо, Блэкстрап увидел узкую клыкастую морду, продирающуюся сквозь заросли. Пасть была так близко, что казалось, вот-вот она цапнет его. Кусочки засохшего мяса прилипли к острым зубам. Огромная пасть лязгнула в воздухе, совсем чуть-чуть не дотянувшись до обширной талии капитана. Поваленное дерево задержало хищника, но лишь на мгновение.

И капитан воспользовался этим мгновеньем: развернулся и выпустил всю обойму из двух замечательных американских револьверов, сопровождая выстрелы непристойными ругательствами. Первого спинозавра пули только разозлили, но вспышки и грохот выстрелов заставили его на миг остановиться. Второй динозавр сходу врезался в первого. Оба повалились на землю и образовали рычащую кучу-малу. Третий хищник хоть и устоял на ногах, но тоже остановился. Эта заминка противников дала пиратам надежду на спасение. Они вдруг обнаружили, что их окружают уже не густые заросли джунглей, а высокие пальмы и одиночные кусты. Анбайя уже вскарабкался на гладкий валун размером с динозавра и нетерпеливо подгонял товарищей, чтобы следовали его примеру.

Каньон был достаточно широким для спинозавров, но это хотя бы предвещало только лобовую атаку. «Они не смогут нас окружить», – думал Смиггенс. Как и в том каньоне, через который они попали в долину, здесь тоже были поразительно высокие отвесные стены, а на дне – чистый песок и мелкий гравий. Бежать по такой поверхности, не заботясь о выступающих корнях и скрытых ямах, гораздо проще.

Один стратиомимус споткнулся и упал. Он лежал, жалобно вереща, брыкаясь связанными лапами, и старался подняться. Остальные члены его семьи сгрудились вокруг него, не желая двигаться с места, как их ни пинали и ни тащили пираты.

– Что случилось с этими безмозглыми тварями? Дайте им пинка! – что есть мочи орал Блэкстрап, постоянно оглядываясь назад.

– Может, он подвернул лапу! – громко предположил Смиггенс.

Времени разбираться не было. Четверо пиратов подбежали к упавшему животному, подхватили его и снова бросились бежать вместе со стонущим динозавром на плечах. Веревки, которыми он был связан, оказались отличной подмогой.

К счастью, каньон становился все уже и уже. «Только бы он не закончился тупиком», – лихорадочно думал Смиггенс, продвигаясь вперед. Взглянув на Блэкстрапа, он понял, что те же тревоги одолевают и капитана. Но оба держали опасения при себе, чтобы лишний раз не пугать своих и без того уже обезумевших спутников.

Останавливаться было нельзя: если динозавры вздумают снова преследовать их, состязаться в беге с ними будет сложно. И действительно, вскоре позади вновь замаячила пара отвратительных клыкастых морд. Злой, раздраженный рев эхом метался меж гладких скал.

– Скорее, скорее! – слышался впереди голос Анбайи. – Каньон сужается, капитан, он сужается!

Сердце Смиггенса бешено колотилось, легкие разрывались, он беззвучно шептал молитву только что выдуманному им богу геологии, который, может быть, не оставит их в эту минуту. Он желал немногого, всего лишь чтобы каньон сузился.

Стены уже были так близко друг от друга, что спинозавры могли пробираться только по одному. Но хищники уже дышали пиратам в спину.

Вдруг один из монстров стремительно рванулся вперед и ухватил отставшего Трегганга за лодыжку. Обезумев от страха, несчастный малаец цеплялся за песок и взывал о помощи к своим убегающим товарищам. Но только у Мкузи хватило отваги помочь товарищу: он бросился назад и мертвой хваткой схватил беднягу за запястья. Зулус тянул изо всех сил, но тщетно.

Казалось, Трегганга держало не живое существо, а строительная лебедка. Два других динозавра рычали и ревели, толкаясь позади первого; им тоже не терпелось урвать кусочек добычи, но обойти соплеменника они не могли – тот перегородил своей тушей весь проход. Бугристые шкуры пихающихся хищников терлись о скальные выступы, сбивая маленькие камешки.

Мкузи продолжал тянуть – и вдруг кубарем полетел назад. Спинозавр слегка ослабил хватку, и Треггангу удалось освободиться. Чудом избежавший смерти матрос безумными глазами проводил подошву своего ботинка, исчезнувшую в гигантской пасти. На стопе у малайца осталась ранка – к счастью, небольшая. Царапина слегка кровоточила, за Треггангом тянулся кровавый след.

Малаец ползком попятился от рассвирепевшего хищника – со всей возможной в его положении скоростью. Монстры злобно рычали. Пираты, разумеется, не понимали ни слова из их языка, но догадаться о смысле рыка динозавров труда не составляло.

– Мы поймаем и сожрем вас! – рычали они не переставая. – Поймаем и сожрем, жалкие людишки!

Вот только дальше динозавры не могли сделать ни шагу. Как и первый каньон, по которому проходили пираты, этот тоже сужался, и здесь, в глубине его, могли идти рядом не больше двух человек. Спинозавры все пытались протиснуться вперед, как будто желая раздвинуть непоколебимо прочные стены, но так и не смогли.

Не обращая внимания на предупреждение Смиггенса, Блэкстрап повернулся и пошел назад. Капитан остановился лишь в нескольких ярдах от взбешенных и разъяренных хитцников и смачно плюнул в их сторону, выражая тем самым свое презрение.

– Это все, чего вы заслуживаете, глупые твари! Дряхлые львы, и те способны приносить добычу.

Ни один из спинозавров конечно же не понимал человеческого языка, но гримасы и тон Блэкстрапа говорили сами за себя. Динозавры удвоили свои усилия; упираясь плечами в крепкие стены, топчась на месте, они подняли в воздух огромное облако пыли.

Но каньон не пустил их дальше.

С огромным удовольствием еще раз плюнув в песок, Блэкстрап не спеша отправился назад, всем своим видом изображая безразличие к чудовищным клыкам и когтям, обладателям которых не терпелось впиться в мягкую плоть.

– Ну, Смиггенс, – заявил он, присоединившись к команде, – кажется, мы не сможем вернуться, теперь нам придется идти только вперед. Но я бы не прочь передохнуть. У меня уже ноги подкашиваются.

Изможденные люди со вздохами облегчения опустились на песок. Стратиомимусы обрадовались привалу ничуть не меньше пиратов.

Откинув голову, Блэкстрап изучал небо, в узком каньоне оно виднелось тонкой голубой полоской. Эту лазурную линию искажали плотные облака, многие из них уже превратились в тяжелые дождевые тучи. Неужели страшный ураган, прибивший их к берегам этой земли, еще не рассеялся и снова набирает силу? Он пока не мог дать ответа на этот вопрос.

– Это другой каньон, капитан, – заметил Суарез.

– Как будто я не вижу, идиот.

Моряк кивнул в сторону прохода, загроможденного спинозаврами:

– Что, по-вашему, они станут делать?

– Наверное, им надоест тут сидеть и они уберутся восвояси.

– Но вы же не предполагаете, капитан, что мы будем возвращаться этим путем? – Мкузи во все глаза смотрел на Блэкстрапа.

– Ты разве не слышал, я только что сказал, что нам надо идти вперед? Мы не вернемся в эти чертовы джунгли, разве только не найдем другой дороги. Пойдем дальше и посмотрим, не выведет ли нас этот каньон на побережье. – Капитан подкрутил кончик уса.

– Слышал, – буркнул усталый моряк. – Только от золота никакого проку, если его некому потратить. Мы и так уже довольно искушали госпожу Удачу.

– Да, пора возвращаться на корабль, – горячо поддержал товарища Самуэль.

– Вы знаете, что говорят об удаче? – спросил Гимараеш, и все повернулись к португальцу. – Она все равно что кувшин без дна. Конечно, можно пить из горлышка, но удачлив тот, кто пьет быстрее.

– А вы что думаете, Смиггенс? – Теперь Блэкстрап обратился к своему помощнику, который без движения лежал ничком на песке. – Это ущелье в горах ведет в тупик или нет?

Смиггенс приподнялся, опершись на локоть, и посмотрел на загадочную каменную расщелину.

– Есть один способ это выяснить, капитан. Только один.

– Ладно. – Блэкстрап так хлопнул его по плечу, что Смиггенс вздрогнул. – Неплохо бы снова увидеть наших старых друзей и наши добрые пушки.

Эта шутка вызвала на усталых лицах моряков лишь жалкие улыбки.

– Ни к чему спешить, Брогнар.

Блэкстрап пристально посмотрел на помощника сверху вниз:

– Что вы имеете в виду, Смиггенс?

Помощник не смутился под тяжелым взглядом

Блэкстрапа:

– Здесь еще так много интересного для науки, капитан. Если уйти прямо сейчас, кто знает, когда мы еще вернемся сюда и вернемся ли вообще?

– Э, мистер Смиггенс, что значит – спешить ни к чему? – грубо прервал Копперхид помощника капитана. – Вам что, жизнь не дорога?

– Конечно дорога. – Смиггенс встал и отряхнул песок со штанов. – Я, как любой нормальный человек, мечтаю жить долго. Но единственное, чего я хочу сейчас, – это узнать как можно больше об этих местах на тот случай, если мы сюда не вернемся.

– Что нам за дело до вашей науки? – рявкнул О'Коннор. – Мы пираты, и точка. Так сказано в договоре «Кондора», под которым расписался каждый из нас. – Он свирепо уставился на помощника капитана. – Включая вас, Смиггенс.

– Или ты хочешь сказать, – произнес Уотфорд, угрожающе надвигаясь на Смиггенса, – что эта твоя драгоценная наука дороже жизни простого моряка?

Смиггенс смекнул, в какую сторону дует ветер, ничего хорошего это ему не предвещало. Так что первый помощник быстренько изменил свое намерение:

– Нет-нет, ничего подобного. Вы меня неправильно поняли. – Он показал на каньон. – Конечно, не стоит задерживаться здесь, но двигаться все-таки лучше при свете. Чем быстрее мы уберемся отсюда, тем быстрее получим деньги.

Угрожающее выражение на лицах моряков сменилось довольными улыбками.

– Это нам больше по душе, Смиггенс. – О'Коннор повернулся к остальным. – Ура первому помощнику!

Измученная команда издала несколько слабых возгласов.

Прежде чем пойти проверить пленников, Уотфорд так дружески хлопнул Смиггенса по спине, что у того затрещали ребра. Через несколько минут команда снова двинулась в путь, оставив позади невероятно взбешенных, но абсолютно не опасных теперь для них спинозавров. Их ярость удерживали каменные стены, и она не могла причинить людям вреда. Чудом спасшиеся пираты осыпали своих неудачливых преследователей отборной бранью.

Смиггенс шел в середине отряда, но не мог удержаться, чтобы постоянно не оглядываться назад. Какие еще экзотические места лежали по другую сторону каньона? Какие чудеса и удивительные творения природы можно было найти на другом берегу виденного ими озера или в его темных глубинах? Какие еще величественные картины он мог бы увидеть своими глазами, если бы судьба распорядилась иначе? Какие открытия сделать?

Его товарищи – простые моряки, им не хватает воображения и любопытства. Даже Блэкстрап, с таким, казалось бы, недюжинным интеллектом, не интересовался никакими открытиями, если их нельзя было как-то обратить в золото.

Однако грех жаловаться. Им и так повезло – они столкнулись с настоящими чудесами, которые невозможно было и представить себе. Они поймали несколько настоящих живых динозавров. Эта добыча принесет пиратам богатство.

Где-то далеко прогрохотал гром, и Смиггенс взглянул на небо. Если каньон оканчивается тупиком, тогда они с товарищами здорово влипли. Здесь не самое лучшее место для того, чтобы попасть под ливень. Тем не менее Смиггенс шагал все увереннее, поскольку земля оставалась ровной и плоской. Под ногами шуршал теплый и мягкий песок – приятная дорога после непроходимых джунглей.

«Не думай так много, Прайстер Смиггенс, и ты будешь счастлив», – сказал себе помощник капитана. Но как он ни пытался, ему не удавалось прогнать тревожные мысли.

ГЛАВА 16

Пираты хорошо выспались, заночевав в глубине каньона. Там, где дно ущелья понижалось, паводки оставили горы обломанных веток и вырванных с корнем деревьев. Подобно скелетам гигантов, возвышались повсюду деревянные обломки. Морякам оставалось только собирать готовые дрова для костра.

Впервые с тех пор, как они вошли в джунгли, пиратам ничто не угрожало. Ни один хищник громадных размеров не смог бы проникнуть в каньон и тем более добраться до их лагеря. Они могли спать совершенно спокойно, песчаное дно каньона было почти стерильным. Порой налетала мошкара, но никто на нее не досадовал – лучше уж терпеть укусы насекомых, чем укусы одного из огромных монстров, которых пиратам довелось повстречать в джунглях.

Отчаянное бегство совершенно вымотало их, у них даже не осталось сил приготовить и съесть ужин. Несмотря на это, предусмотрительный Блэкстрап, к великому разочарованию стратиомимусов, выставил на ночь вокруг лагеря охрану.

Пала ночь. Отблески костра плясали на стенах ущелья, превращая тени людей и динозавров в причудливые силуэты. Мирно потрескивало пламя, негромко переговаривались усталые путешественники, порой кто-то из пиратов отпускал удачную шутку, в ответ раздавались тихие смешки.

– Как вы думаете, мистер Смиггенс, – О'Коннор кивнул в ту сторону, где стоял на часах бесстрашный Мкузи, – есть здесь второй выход?

– Блэкстрап уже задавал мне этот вопрос, – сказал помощник капитана, глядя на небо. Среди клубящихся облаков звезд было почти не видно. – Нет никакого способа уточнить наше местоположение, О'Коннор. Я вижу только, что очертания этого ущелья в точности повторяют то, по которому мы уже проходили, но я не топограф. Мне кажется, что это или проход через горную цепь, или часть другого ущелья. Мы можем только надеяться, что так оно и есть.

Грызуня с отсутствующим видом слушала болтовню людей. Из всех видов живых существ, обитающих в Динотопии, только они любили больше болтать, чем действовать. Даже говорливые галлимимусы по сравнению с самыми молчаливыми из людей были все равно что немые.

Человеческая речь была для маленькой пленницы пустым звуком. Она знала, что люди, несмотря на их многословность, не всегда бесполезны. Соплеменники говорили ей: люди, хотя и выглядят очень костлявыми, вполне годятся в пищу. Правда, поймать их удается не часто.

Она обернулась и посмотрела на стратиомимусов. Один, молодой, заметил ее взгляд и слегка поежился. Она улыбнулась. Так и должно быть. Хотя цивилизация в Динотопии уже давно вступила в свои права, инстинкты еще не стерлись из наследственной памяти.

В нынешние времена убийства совершались редко. Хищникам из Дождливой долины не надо было охотиться. Умирающие старики из цивилизованных областей приходили в долину, чтобы найти здесь свою смерть. Это было взаимовыгодное соглашение, позволявшее плотоядным выживать, никого не убивая, и в то же время цивилизованные обитатели Динотопии спокойно старели и умирали, и при этом не нужно было выкапывать сотни могил размером с корабль.

Но в сердцах Грызуни и ее соплеменников не угас охотничий инстинкт. Теперь охота превратилась в игру, поэтому хищники не утратили природных навыков.

Она растянулась на земле и закрыла глаза, оставив лишь едва заметные узкие желтые щелки. Наша жизнь лучше, думала она. Мы храним свободу и остаемся самими собой. Зачем ее племени эти приманки цивилизации? Что проку от морали и от книг? Тираннозавры всегда останутся верными своим корням, а эти случайные соглашения с караванами, проходящими через Дождливую долину, ровным счетом ничего не значат.

Надо ждать удобного случая. Как хочется освободить челюсти от крепких веревок. Когда наступит подходящий момент – Грызуня не сомневается, что он непременно наступит, – тогда она нанесет удар. Она им покажет, на что способен даже такой молодой тираннозавр, как она, если его разозлить.

«Я – главная хищница, – решила она для себя. – Никто не может победить меня; я могу одолеть любого. Я ничего не боюсь».

– Поглядите-ка на этого зубастика – вон как ловко спящим прикидывается. – Старый Раски указал в сторону пленника. – Так затаился, можно и за мертвого принять.

– Он не умер. – Чамаш закурил последнюю сигару и сел, с удовольствием выпуская клубы дыма. – И не спит.

Раскин прищурился, вглядываясь в пленника:

– Ты не прав, индеец. Он так дышит, как будто спит.

– Думаешь? – буркнул Чамаш. – Тогда пойди поцелуй Большого Зуба. Вот и увидишь, как крепко он спит. – Он последний раз затянулся вонючей сигарой.

– Да это не важно. Он крепко связан. Португалец зря подошел так близко, когда у зубастика были развязаны челюсти.

Чамаш кивнул:

– Будешь приставать к Большому Зубу, капитан вырежет из тебя кусок зверю на завтрак. Здоровый Большой Зуб стоит десять тысяч американских долларов. Я слышал, так говорил помощник капитана.

Раскин тихо присвистнул:

– В странные места нас занесло, и странными делами мы тут занимаемся, хоть они и сулят такие огромные деньжищи. Не нравится мне это.

– Эа-та, – пробормотал индеец на своем языке. – Ты – человек моря. Я – человек леса. Но ты и я делаем здесь одно дело. Ради золота.

– Да, – с некоторым облегчением согласился Раскин. При мысли о золоте стены каньона перестали ему казаться гигантскими тисками. Или почти перестали. В отличие от остальных он знал, что успокоится, только когда вновь увидит океан. – Ради золота.

На следующее утро пираты продолжили путь, двигаясь в северном направлении. Уотфорд был первым, кто заметил странные особенности одного из боковых ответвлений каньона. Таких ответвлений им попадалось множество, они разбегались в разные стороны, как капилляры от вены. Каждый раз Блэкстрап посылал людей на разведку с тем условием, что они вернутся не позже чем через час и расскажут, заканчивается ли ход тупиком или превращается в непроходимую расщелину. Рапорты моряков все больше убеждали Смиггенса, что они действительно двигаются по главному каньону, который проходит через весь горный хребет. Уотфорд обратил внимание, что дно одного из ответвлений чуть темнее, чем везде. После минутного колебания он решился все-таки довести это до сведения Блэкстрапа:

– Сэр, вон в том боковом проходе, справа, что-то странное.

– Что же там странного? – бросил Блэкстрап, даже не повернув головы, поскольку все его внимание было поглощено дорогой.

Несмотря на постоянную тень, отбрасываемую стенами каньона, воздух был горячим и влажным, так как каньон соединял Дождливую долину с Северными прериями. Случайный ветерок был здесь самым долгожданным гостем. Сейчас его отсутствие остро ощущалось, и Блэкстрап обильно потел.

– Посмотрите на песок, капитан, – проговорил Уотфорд.

Он был родом из Корнуолла. Наверное, этим, хотя бы частично, и объяснялся его интерес к горам.

Блэкстрап покосился вправо:

– Немного темнее. А что нам до этого?

– Я не уверен, сэр. Что-то странное происходит с цветом, где-то я видел это раньше. Только я не могу это объяснить.

– Объясните, да побыстрее, Уотфорд, или держите язык за зубами. Слишком жарко для бесполезной болтовни.

Обиженный пират поспешил к входу в ответвляющееся ущелье. Остановившись в месте, где дно каньона было темнее, он ковырнул землю носком сапога. Чем глубже он копал, тем темнее становилась почва, пока не стала совершенно черной.

Томас помахал ему рукой:

– Не отставай, приятель! Что ты там время тратишь попусту?

– Да, – крикнул другой. – Мы не будем тебя ждать.

Одному только Смиггенсу стало интересно. Он подошел к Уотфорду, внимательно осмотрел землю и не заметил ничего необычного.

– Что такое, Уотфорд? Что вы тут ищете?

– Я не уверен, сэр. Это только предположение. Только догадка.

– О чем, Уотфорд?

– Кажется, олово, сэр. И другие штуки.

– Но у нас на «Кондоре» полно оловянных чашек и фляг. – К сарказму помощника капитана примешивалась вежливость. – Может, вам лучше поберечь свое любопытство до следующего раза?

– Да, наверное, вы правы, сэр. – Задрав правую ногу, Уотфорд вытряхнул из башмака набившийся песок. – Но дома, клянусь, это было всегда так.

На том бы все и кончилось, если бы Смиггенс на обратном пути не поскользнулся и не упал. Пираты громко расхохотались.

– Смотрите под ноги, мистер Смиггенс! – крикнул один. – Мы еще все-таки не на борту.

– Точно, – добавил другой, – земля здесь уж никак не скользкая.

При падении основную силу удара приняла на себя спина Смиггенса. Ногам тоже досталось, а ножны лишь слегка стукнулись о землю. Однако при ударе металлических ножен о камни что-то вспыхнуло. Солнечный луч на миг пробился сквозь тучи, и когда Уотфорд помогал первому помощнику подняться на ноги, Смиггенс заметил, как что-то блеснуло в этом луче.

«Скорее всего, это слюда, – рассудил он. – Или, возможно, кварц». Смиггенс внимательно оглядел место, где стукнулись его ножны. Блеск был другой, более яркий и насыщенный.

– Капитан, – позвал он, опустившись на корточки, чтобы лучше разглядеть. – Идите сюда, взгляните!

– На что еще? – недовольно буркнул Блэкстрап. – Грязь, да и только. Делать вам нечего, как только отнимать у нас время своими разглагольствованиями.

Помощник капитана опустился на колени и стал рыть землю кинжалом там, где заметил что-то блестящее. Вскоре ему удалось отчистить от грязи то, что блестело. Теперь он был уверен, что это не слюда и не кварц. Это было что-то более мягкое.

Самородок. Его пульс забился сильнее. Уотфорд присоединился к нему, также отчаянно копая землю. Его лицо просияло.

– Это не олово, сэр. Богом клянусь, это не олово!

Смиггенс вытащил на свет немного темного вещества.

– Это окислы, Уотфорд. Невероятно толстый и древний слой окислов, но не более того.

Держа веревку, которой была опутана шея самого большого стратиомимуса, Мкузи остановился, сгорая от любопытства, и окрикнул застрявших товарищей:

– Эй, вы двое! Что вы там нашли?

– Червей, – съязвил Самуэль. – Они собираются на рыбалку.

– Да, собираемся, Самуэль, собираемся, – выпалил Уотфорд. – И вам лучше быть со мной полюбезнее, ведь я не обязан делиться с вами уловом!

Один за другим пираты сворачивали с дороги и подходили взглянуть. Блэкстрап из-за задержки рассвирепел, но когда увидел собственными глазами, какие результаты породило усердие Уотфорда и Смиггенса, сменил гнев на милость.

– Клянусь бородой Нептуна, это серебро, или верховный судья мочится прямо у себя в зале заседаний! – заявил он.

Его гнев быстро утих, и капитан принялся копать и скрести вместе с такими же одержимыми членами его команды. Вскоре каньон огласили возгласы удивления и восторга.

Пленные стратиомимусы и молодой тираннозавр наблюдали за странными действиями людей, не переставая удивляться их бесконечной суетности. Люди старательно очищали от земли блестящие металлические слитки, которые были, конечно, необычным материалом для покрытия дорог, но вряд ли они могли привести здоровых людей в состояние неистового безумия. Это только укрепляло Хизалка в мысли, что их захватчики страдают умственными отклонениями.

– Посмотри на них, – закричала Трилл. – Мама, они что, все сошли с ума?

– Доченька, может быть, они от рождения сумасшедшие.

Шремазе очень хотелось обнять свое дитя, но ее крепко держали веревки. Неподалеку под неусыпным взором охраны сидела связанная Грызуня. На глупые выходки людей она не обращала ровным счетом никакого внимания. Кинжалы и ножи – все пошло в ход, чтобы отскабливать слитки. Сорванные с плеч рубашки превращались в тряпки для натирания поверхностей. Скоро была очищена довольно большая плоскость. Силы были потрачены не зря, солнечный свет так ярко отражался на поверхности, что слепил глаза и вынуждал отворачиваться.

– Смотрите, – сказал Смиггенс, проведя концом кинжала линию на мостовой.

– Какой они толщины, Смиггенс? – Глаза Блэкстрапа жадно загорелись.

– Ничего определенного нельзя сказать, капитан, для этого надо копать глубже. – Помощник капитана решил пока не заострять внимание на раскопках, взглянув в глубь каньона. – Сейчас меня интересует не насколько глубоко они залегают, а как далеко уходят.

Ножами и колунами пираты отделяли тонкие наслоения песка и темные напластования окислов под ним, следуя прямо по серебряной мостовой, при этом они не забывали тащить на веревке своих пленников. Маленькая расщелина тянулась все дальше на восток, а серебряная мостовая под ногами и не думала заканчиваться.

Они уже прошли немалое расстояние по этому ущелью, но оно в отличие от прежнего не сузилось, а, наоборот, начало расширяться. Мощенная серебром дорога расширялась вместе с ним. Теперь пираты держались настороже, потому что ущелье стало достаточно широким, чтобы пропустить огромных хищников, чьих зубов они недавно благополучно избежали. Но никто не высказывал вслух своих тревог, ведь под ногами мерцало серебро. Появились пальмы, взмывающие стволами к небу, но никаких признаков другой растительности и тем более джунглей не было.

– Никель, надо думать, – буркнул Смиггенс.

– Что такое, мистер Смиггенс? – Блэкстрап говорил, едва ли не заискивая, это открытие усмирило даже его.

– Сплав. Чистое серебро слишком мягкое, чтобы мостить им дороги, даже если по ней возят только легкие грузы. А никель, по-моему, как раз подходит.

Они двигались вперед, узкий каньон стал широкой тропой, потом проездом и в конце концов настоящим проспектом, сулившим несметные богатства, какие могли присниться только в самых безумных снах.

– Столько серебра… – бормотал Блэкстрап, – даже конквистадоры не вывозили столько из Нового Света.

Возглас заставил их обернуться. Уотфорд, как первооткрыватель удивительной дороги, получил привилегию возглавлять отряд. В джунглях такая честь означала бы неминуемую смерть, но здесь это было данью уважения.

– Что на этот раз нашел наш зоркий корнуолец? – В сияющей улыбке капитана посверкивал золотой зуб. – Очнитесь же, парни! Уотфорд зовет нас, а когда Уотфорд зовет, кто отзывается, тот поступает мудро.

Они ускорили шаг, но на ровной дороге даже пленникам с их колодами было несложно поспевать за людьми. Моряки повернули за угол и наткнулись прямо на стену. Обычная стена, только очень большая, она протянулась от одной стороны каньона до другой. Около двадцати футов в высоту и где-то два в ширину, стена эта была полностью сложена из небольших кирпичиков. Прямо в середине возникшего перед ними препятствия зияло большое отверстие со свободными латунными петлями – видимо, раньше здесь были деревянные ворота, которые с тех пор сгнили.

Каждый кирпичик запыленной стены был облицован латунью, которая, видимо, защищала их от разложения.

– Интересно, почему латунь? – пробормотал Блэкстрап, когда они подошли ближе к удивительному памятнику неизвестной цивилизации. – Может, у них богатые залежи?

– Латунь, – сказал Смиггенс со странным выражением лица, необычным даже для него. – Если это латунь, значит, она должна темнеть, так же как и серебро. Значит, кто-то поблизости тратит уйму времени, чтобы начищать ее.

Догадка была настолько ошеломительной, что еще долгое время немало повидавшие на своем веку пираты стояли с открытыми ртами. В чувство привело их только движение Блэкстрапа, который попытался извлечь из края стены чуть расшатавшийся кирпич.

Капитан молчал, словно лишился дара речи. Смиггенс впервые видел его таким за долгое время их знакомства. Покачивая кирпич в руке, Блэкстрап сидел на земле. Он закинул голову и молча разглядывал стену. Два фута в толщину, двадцать в высоту от одной стороны каньона до другой. Если не считать давно исчезнувшие ворота, эта стена перегораживает все ущелье.

– В чем дело, капитан? – спросил Томас.

– Да, капитан, что случилось? – присоединился к нему Самуэль, лицо его выражало одновременно любопытство и озабоченность.

– Что случилось? Ничего не случилось, Самуэль. – Блэкстрап смотрел на мужчин невидящим взглядом. – Ничего вообще не случилось. Будьте так добры, подержите это для меня, мистер Самуэль. – С этими словами он бросил кирпич моряку, который поймал его… но тут же кирпич выскользнул из его пальцев и упал прямо на ногу. Пират взвыл от боли, схватился за ушибленное место, но боль почти сразу прошла.

Кирпич был из чистого золота. Стена полностью построена из одинаковых кирпичей.

Значит, стена…

Не приученные к аристотелевской логике, пираты тотчас принялись долбить и разбирать стену, используя все, что попалось под руку, что могло выполнять роль орудия. В ход пошли ножи, сабли, приклады ружей, в лихорадке кто-то попытался использовать даже китовый ус. Второй вынутый кирпич оказался таким же тяжелым, как и первый. Смиггенс терпеливо работал рядом с капитаном и все больше убеждался, что это действительно чистое золото, а не какой-нибудь, к примеру, свинец, облитый золотом.

– Я не ювелир, но здесь примерно карат восемнадцать, – наконец произнес он. – Конечно, нужно различать слитки по чистоте.

– О, будьте уверены, Смиггенс, будьте уверены, – процедил Блэкстрап сквозь зубы. – Это уже не проблема. – Он взглянул на команду. – Все, что меньше четырнадцати карат, мы просто возьмем для балласта!

Пираты радостно загалдели.

– Хэй! – Чамаш искал своего пройдоху приятеля. – Кто-нибудь видел корнуольца?

– Да, – проворчал Смиггенс и отложил в сторону еще один кирпичик счастья. – Куда он подевался, этот Уотфорд? Он же должен сейчас праздновать вместе со всеми нашу победу. Он же по праву может считаться первооткрывателем нашего богатства. – Он снова окинул взглядом стену: одна загадка не давала ему покоя. – Что это за место? Кто построил здесь эту стену и зачем?

Блэкстрап все же не был окончательным невеждой.

– Атланты, может быть, – ответил он. – Лемурия. Киммерия. Какие-нибудь полузабытые и малоизвестные цивилизации прошлого. Катай, который искал Колумб, но так и не нашел. Все эти легендарные страны на самом деле – вот эта золотая громадина. – Он прикоснулся рукой к невероятному сооружению. – Сейчас это наше. Где вы собираетесь жить, Смиггенс, с вашей долей? Я лично, может быть, во дворце графа Уорвика. Или куплю половину Девоншира.

– Я не знаю. – Помощник капитана от изумления потерял дар речи и не мог выдавить ничего, кроме бессвязного бормотания. – Я еще ничего не загадывал на будущее.

– Капитан, вы знаете, что это значит?

Блэкстрап повернулся к матросу:

– О чем это вы, Гимараеш?

Незаметно приблизившись, тот кивнул в сторону безучастных животных:

– Это значит, что нам больше не нужны эти пленники. Зачем нам беспокоиться о том, как продать живые трофеи за золото, когда у нас и так уже больше золота и серебра, чем может увезти корабль?

– Португалец дело говорит, – согласился Самуэль.

Смиггенс наконец очнулся:

– Обязательно надо взять их с собой, капитан. Они стоят дороже, чем золото. Для науки они просто бесценная находка.

– Наука! – презрительно скривился Гимараеш. Он погладил золотую стену. – Твоя наука не сделает нас богаче, чем это.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю