Текст книги "Игры с Тьмой (СИ)"

Автор книги: Акила Лескская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 33 страниц)

El`vade Ainte – Выпивающие Жизнь – были существами, которые для поддержания своей жизни и Силы были вынуждены питаться жизненной энергией, а Thare Morante – Живущие Смертью – энергию смерти. Они не уступали друг другу ни в чем – ни в магии, ни в воинском искусстве, ни в оборотничестве, ни в силе своей ненависти. Идеальные машины убийств, которые беспрекословно, с любовью и обожанием выполняли приказы своих Родителей– иттаров. Тех, за кого Thare Morante и El`vade Ainte были готовы умереть, лишь бы только увидеть поощрение в ИХ глазах.

Могущественные воители-маги, несущие в себе крупицу бессмертия, стали основной ударной силой противоборствующих армий. Как только они сошлись в решающей битве, основа Мироздания застонала от силы, высвободившейся на свободу, что заставило Извечных вмешаться в эту кровавую бойню. Их вмешательство заставило иттаром присмиреть и разойтись по мирам, на которые раздробился не выдержавший напряжения мир.

До сих пор идет война между иттарами, вот только не такая яростная, как прежде, да и тихо идет, незаметно для простых смертных и богов, которые с позволения Извечных стали наместниками новых миров.

И по сей день живы Выпивающие Жизнь и Живущие Смертью, выполняя незатейливые поручения и скучая по настоящим битвам. Но когда они встречаются, то дерутся так, что не помнят себя и сгорая от темного чувства..

Я сидела на коленях, ничего не видя, и безучастно смотрела вдаль. Огромная, чудовищная сила бежала по моим жилам, сила, которая сметет перед собой всех, кто окажется у нее на пути. Я знала, что могу убить любого, даже бога, но последних только по желанию Родителей – сами Извечные запретили нам убивать наместников миров по собственной инициативе.

Кто я? Я Алувэйн и Алувьен. Это грани моей личности, моего характера. Нельзя сказать, что это абсолютно две разные женщины, они одно целое. Я убийца и Выпивающая Жизнь, я Плачущая Флейта и Тьма, я – это я.

Кто-то осторожно обнял меня, словно боялся того, что я могу убить его. Я обернулась и увидела, что это Тигр.

– Убери свои лапы, – холодным голосом произнесла я, чувствуя, как мои глаза становятся, как два клинка, – никто не смеет касаться Выпивающих, кроме тех, кого они считают близкими.

– Алувэйн, – усмехнулся мужчина, изменяясь, – а брат, что, к близким не относится?

Через секунду на меня смотрит мое отражение, только в мужском варианте. Мой брат-близнец Алвэйн, Воин Ночи. Я обняла его и тихо укорила:

– Почему ты так редко приходил ко мне?

– Я всегда был рядом с тобой, – возразил брат, чуть отстраняя меня, – я всегда помогал тебе, когда тебе нужна была помощь. В разных обличиях и невидимый, но всегда рядом. Это я постоянно подпитывал тебя, когда тебе нужна была жизненная энергия. Я всегда утешал тебя, когда тебе это было нужно, – его лицо изменилось, и теперь на меня смотрел вор ил Виван-оль-Ниль, который утешал меня после ссоры с Тенианом, – я помог тебе не умереть, когда тебя изодрал оборотень в Сумеречном Лесу, я…короче, я всегда был рядом с тобой.

– Спасибо, – улыбнулась я, – только почему ты тогда рассорил меня с Тенианом? Ведь я едва не ушла из Гильдии.

– Я понял, что вскоре ты поймешь, что любишь его, – ответил Алвэйн, – я не хотел, чтобы ты потом металась между Ветром и главой. К сожалению, это все же произошло.

– Я не сожалею об этом, – улыбнулась я и хотела было сказать кое-что еще, но этому помещал лязг скрещиваемой стали.

Я увидела, как Ветер забавляется с Тенианом, который с яростью, которая запретна во время поединка, атакует своего противника. Я не сомневалась в том, что как только Выпивающему Жизнь надоест эта возня, он спокойно убьет Главу Гильдии Убийц, а это меня не устраивало. Стоило мне только об этом подумать, как Ветер с откровенной издевкой отбил удар Тениана, и его клинок замахнулся в последнем для главы ударе. Кричать что-либо было бессмысленно, и я простым силовым ударом воздуха отшвырнула их в стороны, а потом встала между ними. Я поняла, что именно в эту минуту, я должна сказать, с кем буду.

– Я хочу сказать, – ровным голосом произнесла я, – и вы обязаны выслушать меня. Я решила, с кем хочу быть.

Мужчины смотрели на меня, одинаково поджав губы, и каждый был уверен, что я назову его имя. Вот только я знала, что это их уверенность скрывала под собой страх, что не он будет выбран. Я глубоко вздохнула и обернулась к брату, прося его о поддержки. Мой близнец понял меня и, подойдя ко мне, положил свои ладони ко мне на плечи. Ощутив его поддержку, я глубоко вздохнула, пытаясь унять дикую скачку сердца, и сказала, посмотрев на Ветра с нежностью:

– Я люблю тебя, мой iph" hatren (iph" hatren – командир Выпивающий Жизнь и самый сильный среди них – прим. автора). Но у нас с тобой впереди вечность, а дорога жизни Тениана очень коротка. Я останусь с ним, пока Смерть не придет за ним.

– Нет, – отрезал Ветер, и я увидела, как в его глазах поселилась снежная равнина – холод и пустота.

Я подошла к нему и заглянула к нему в глаза.

– Ветер, ты меня любишь?

– Конечно, – кивнул он, беря мои руки в свои.

– Ты хочешь, что бы я была счастлива? – продолжала я вопрошать.

– Да.

– Тогда почему ты препятствуешь моему счастью? – жестко спросила я, – если я сейчас брошу Тениана, прекрасно сознавая, какой удар ему нанесу. То неужели ты думаешь, что я буду счастлива с тобой, зная, что тому, кого я также сильно, как и тебя, люблю, плохо? Поставь себя на его место.

– Но я не на его месте, – упрямо возразил Ветер.

Я недовольно взрыкнула и постаралась придумать аргумент. А потом вспомнила.

– Тогда окажи мне ответную услугу, – тихо и уверенно произнесла я, – я ведь тогда согласилась на то, чтобы ты остался с ней до конца ее жизни.

Ветер вздрогнул так, словно кто-то хлестнул его по спине, а потом такая сильная горечь прорвалась сквозь его самоконтроль, что и я ощутила ее, как комок битого стекла в горле. Этот комок ворочался, причиняя боль сердцу и заставляя бежать слезы. Мы стояли и смотрели друг на друга и плакали, ничуть не стесняясь этого.

Когда Ветер гулял по миру, то так же, как и я, влюбился в обычную смертную. Но такую красивую, что я сильно испугалась того, что Ветер меня разлюбит. Но видя, как он ее любит, я, скрепя сердце, на свой страх и риск отпустила его. И вот теперь я прошу об ответном одолжении.

Беловолосый воин пристально смотрел на меня, и в его глазах, помимо горечи потери, плескался океан боли, такой сильной, словно он только что потерял ту, другую любимую. Впрочем, учитывая, что мы помним каждое мгновение так, будто оно было только что, для Ветра это так и было.

– Тебе будет намного легче, – хрипло прошептал он, – если ты уйдешь со мной сейчас. Чем дольше ты с ним будешь, тем тяжелее для тебя будет его уход.

– Пускай, – таким же тоном ответила я, – пускай! Но зато о нем у меня сохранится много воспоминаний. Они будут глушить боль…

– Я буду тебя ждать, – с явным усилием произнес Ветер и, притянув меня к себе, поцеловал.

Я крепко прижалась к нему, зная, что еще не скоро увижу его. Когда поцелуй закончился, мы некоторое время стояли, обняв друг друга, а потом без слов одновременно разошлись. Ветер, а вслед за ним и Алвэйн, шепнувший мне "позови и я приду!", пошел в пещеру, а я – к Тениану.

Я устало обняла его, положив голову ему на грудь, и сказала:

– Я с тобой. Я никогда тебя не брошу.

– Он не попытается вернуть тебя? – коснулся губами моих волос глава.

– Нет, – покачала я головой, – Ветер тоже любил. Я позволила ему остаться с ней и не мешала. Он тоже не станет. Пошли домой.

И мы, обнявшись, пошли к привязанным неподалеку лошадям, зная, что впереди у нас теперь целая жизнь.

Эпилог.

На поляне стояли двое мужчин с невероятно белыми волосами и о чем-то спорили. Тот, у кого были кошачьи глаза, горячо и яростно говорил, бурно жестикулируя руками, но тон его оппонента, имеющего темно-темно-фиолетовые, почти черные, глаза, был холодным и спокойным.

– Пойми, Ветер, – жарко убеждал своего командира Алвэйн, – если ты убьешь Тениана, то Алувэйн будет очень плохо!

– Все равно он рано или поздно умрет, – передернул плечами Ветер, – я просто ускорю приход Смерти. Тем более что они вместе уже более ста лет, а это очень долгий срок…

– Но не для нас, – возразил брат Алувэйн, – пусть она будет с ним чуть дольше. Пусть она дольше будет счастлива с ним…

– А со мной она не была счастлива? – вздернул соболиную бровь iph" hatren, – Алвэйн, чем дольше они вместе, тем больнее ей будет его потерять. Все, я решил, и не смей меня останавливать! Я, как твой iph'hatren, приказываю тебе не мешать мне!

С этими словами Ветер создал портал, ведущий к его любимой, и предварительно накинул сферу, которая защитит его от чутья Главы Гильдии Убийц и, самое главное, от Алувэйн. Шаг, яркая вспышка, и он в их спальне, прямо возле кровати.

Его любимая лежала в объятиях другого и безмятежно спала, чуть улыбаясь, словно ей снился очень приятный сон. Свою очаровательную головку она доверчиво пристроила у него на груди, белой рукой обхватив своего любовника за пояс. Он же с нежностью обнимал ее, словно она была величайшей ценностью. Хотя, тут же одернул себя Ветер, не словно, Алувэйн самая великая ценность во всех мирах. Более ста лет он уже не может видеть ее, даже приходить к ней во снах запретила и поставила такой блок, что к ней почти невозможно пробиться. Да, Ветер знал, что Алувэйн вернется к нему и будет с ним все время, что им отпущено, а это очень и очень много, ведь они, El`vade Ainte, несут в себе крупицу бессмертия. Но больше он ждать ее не может.

Положив свою ладонь на грудь Тениану точно в том месте, где билось сердце, и послал небольшой заряд, который постепенно омертвит соперника. Сделав дело, Ветер посмотрел на Алувэйн и шевельнул губами в немом:

– Ты моя, Алувэйн, и только моя.

С этими словами он исчез. А сердце Тениана стало постепенно все медленнее и медленнее биться, чтобы через пару минут остановиться навсегда…

Я проснулась где-то на рассвете в объятиях своего любимого, ощущая какую-то смутную тревогу. Его рука властно, но в то же время бесконечно бережно и нежно обнимала меня. За все эти года, что мы были вместе, он до безумия боялся потерять меня, хотя я поклялась, что не брошу его до самой смерти. Да, наша совместная жизнь была довольно бурной. Почти каждый месяц мы устраивали сцены ревности, порой, когда заканчивались аргументы, мы хватались за первое, что попадалось под руки, то есть за оружие. Сколько мы раз делали ремонт, не сосчитать, а все из-за того, что боялись потерять друг друга. Ледяной страх постоянно поселялся в моем сердце, стоило только мне задуматься, что Тениан уйдет к другой, более красивой и покладистой, чем я. Этого же боялся и глава. Но в остальное время все было довольно спокойно.

А если вспомнить всех, с кем я была знакома, то про них можно сказать несколько слов. Рен и Дрим так и не поженились, хотя у каждого есть свои семьи, и они порой заходят к нам в гости. Рената стала отличным ювелиром и теперь с неподдельным ужасом вспоминает о том, что хотела быть убийцей. Нет, она не стала относится к убийцам по-другому, просто эльфийка поняла, что это не ее путь. Я счастлива за нее совершено искренне и в любой момент готова придти ей и Дриму на помощь.

Шальер по-прежнему служит Королеве Теней, которая по-прежнему держит в строгой узде свою аристократию. Иногда универсальный оборотень заходит ко мне, чтобы в шутку посоревноваться со мной, но теперь уже не на мечах, а на скорости изменения облика. Я, конечно же, выигрываю, но это не портит наши отношения.

Альтен-жисса убили по политическим причинам, а Изабелл и Кармил-кнез живут душа в душу. Три года назад умер Агония, сказав перед смертью, что устал от жизни и ему интересно посмотреть, что там за Гранью. Брат темного князя Илэриана – Ильнэр – занимает весьма высокое положение при Темном Дворе. Дракон Эссарин больше не Хранитель Подсказки и теперь свободен.

И вот непонятная тревога разбудила меня.

Я прислушалась к окружающему миру, выискивая грозящую нам опасность, но заметила только то, что моя аура поглощает чью-то жизненную энергию. Стоило только мне перевести дух, как страшная мысль пронзила меня от макушки до пяток. В этой комнате только двое – я и Тениан – то получается, что я питаюсь жизненной энергией умирающего…. Я подскочила на кровати и, севшим от ужаса голосом, пролепетала:

– Тениан! Тениан, любимый…что… почему?

Я слышала, как его сердце постепенно останавливается, и ничего не могла с этим поделать, даже переливание жизненной энергии не поможет. По моим щекам от безвыходности и горя потекли слезы, одна из которых капнула главе на лице. Дрогнули ресницы, и Тениан с явным трудом глянул на меня, потихоньку гаснущим взглядом. Невероятно красивые желто-зеленые глаза глянули на меня с такой любовью, что мое сердце защемило от боли, и тихий, хриплый голос произнес:

– Я рад, что любил тебя… Будь счастлива, любовь моя…

И все… Его глаза закрылись, чтобы больше никогда не открыться, даже если я попрошу. Казалось, целую вечность я смотрела на главу, отказываясь верить в то, что его больше нет. От пустоты в груди мне стало тяжело дышать, словно гора упала на меня, а текущие слезы я даже не чувствовала, для меня в этот момент все потеряло смысл. Как я могу жить, если его больше нет? Как?!

– Тениан, – сиплым голосом протолкнула я его имя, а потом закричала так, что сорвала голос, – Нет! Тениан, любимый, не оставляй меня, я прошу тебя! Тениан!

Но он мне не ответил. Я упала к нему на грудь и заплакала, чувствуя, как постепенно остывает его тело, некогда согревавшее меня даже в самую холодную ночь, а теперь этого больше никогда не будет. Суету позади себя я не слышала. Для меня в тот момент существовало только безжизненное лицо Тениана, на котором была запечатлена радость. Я думаю, что он был счастлив умереть в объятиях той, кого любил и которая любила его…

С этих пор я ненавидела рассвет…

Похороны состоялись этой же ночью…

В мире El`vade Ainte я появилась на следующий день с красными заплаканными глазами и кругами под глазами, выдавшие мое состояние. Рядом со мной появился Ветер. Он нежно прижал меня к себе, поглаживая по спине, совсем как Тениан…

Мои одеревеневшие губы едва шевельнулись:

– Он ушел…

Спустя несколько столетий моя жизнь более-менее наладилась, я вновь почувствовала радость жизни. Все это произошло благодаря любви Ветра, которая согревала меня и всячески помогала мне в этот нелегкий период жизни. Лайгервэйн ничего не говорил мне, просто держал меня в своих объятиях, пока мои слезы не кончались, а рвущая грудь боль не отходила, чтобы через некоторое время вновь прийти. Мой любимый понимал мое состояние, ведь он тоже оставался со своей смертной любовью до самой ее смерти, и, когда вернулся вновь ко мне, то был в таком же состоянии, что и я, хотя, как мне кажется, ему было намного больнее, чем мне. Дело в том, что его смертная возлюбленная выпила яд, когда начала стареть, и надеялась, что умрет до его прихода, но ошиблась. Она умерла на его руках, объяснив свой поступок тем, что хочет, чтобы запомнил ее молодой и красивой. А ведь они прожили вместе всего восемьдесят лет…

В нашем мире вновь звучала моя флейта, а мои ноги снова пускались в пляс. Мои глаза перестали быть океанами боли, и в них вновь появились ирония и наслаждение жизнью.

Вот только, порой, в полнолунные ночи, во мне вновь просыпается Алувьен, убийца с разбитым сердцем, и начинает тихо плакать. В такие ночи я ухожу от Ветра, чтобы он не видел, как мои слезы оплакивают другого и глаза вновь наполняются чистой болью. С тех пор, как умер Тениан, в Алувьен, а значит, и во мне, умерла какая-то часть души, которая теперь никогда не станет живой. Говорят, что время лечит все, и память постепенно забывает яркость событий. Может быть, это и так, но не с нами, не с El`vade Ainte, не с нашей совершенной памятью, хранящую всю яркостью событий так, словно это произошло только что. Каждая боль, каждая радость, каждое ощущение победы или поражение, каждый прожитый миг, все это можно вновь испытать во всей силе, стоит только нам вспомнить нужный момент.

В эти ночи, боль потери просыпается во мне, рвя меня на куски, заставляя меня кататься по шелковистой траве, оплакивая того, с кем больше никогда не буду. Вот и сегодня, я сижу, вцепившись в предплечья с такой силой, что ногти прорывают кожу, и кровь черными змейками бежит по моей руке. Глухие рыдания сотрясают мое тело, а слезы блестят в лунном свете, стоит мне только вспомнить его улыбку, его глаза и теплый голос, который тихо шептал мне о том, как он меня любит. Мне казалось с помощью моей памяти, что только-только его теплые, почти горячие из-за примеси оборотневой крови, губы касались моего лица, а руки погружались в теплую шелковистость моих волос. Казалось, что всего мгновение назад я купалась в его удивительных желто-зеленых, такие красивых и безумно любимых глазах, которые были полны ласковой нежностью и теплой иронии. Казалось, что всего долю секунды назад его теплое дыхание касалось моей щеки, а руки с тонкими пальцами аристократа ласково касаются моей голой спины. Казалось, что он был со мной всего мгновение назад…

Я не выдержала, и горловой крик пронзил настороженную тишину, вспарывая ее, как ткань. Я кричала так, что жизнь затихла, пораженная криком. Криком, который, казалось, вобрал в себя всю скорбь и боль миров. Криком сгорающей от потери души, бьющейся в агонии. Сорвав горло, я упала на землю, неслышно плача…

В такие ночи, я не могу точно сказать, кто же я? Убийца Алувьен, гранью личности которой является Алувэйн, или Выпивающая Жизнь Алувэйн, имеющая память Алувьен. Но я знаю точно, что от потери страдают и убийца, и Выпивающая Жизнь…

Возможно, я когда-нибудь пойду к Родителям, чтобы они стерли из моей памяти все, что было связано с Тенианом, все чувства, все образы, все. Вот только это случиться далеко не скоро, потому что я не хочу забывать о смертном, подарившем мне столько счастья и любви…

А утром, мне нужно вновь стать Al`vade Ainte и пойти воевать, откинув в сторону все переживания и сомнения. Ведь я, всего лишь универсальное оружие уничтожение, созданное только для того, чтобы убивать, а не любить…

Но эта ночь еще не прошла…