Текст книги "Сатанинские стихи"

Автор книги: Ахмед Салман Рушди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 39 страниц)

У нее длинные уши; она уже слышала то, что он сказал о Лат, Уззе, Манат. Ну и что? В прежние дни он мечтал защищать маленьких дочерей Джахилии; почему он не может собрать под своим крылом и дочерей Аллаха? Но после того, как он задает ей этот вопрос, она качает головой и отклоняется далеко за прохладную стену возле своего досчато-каменного окна. Пока ее муж внизу проходит пятиугольники, параллелограммы, шестиконечные звезды, а затем абстрактные и все более лабиринтообразные фигуры, для которых нет названий, словно он неспособен найти прямую линию.

Она выглядывает во внутренний дворик несколько мгновений спустя, однако он уже ушел.

*

Пророк пробуждается на шелковых простынях, с разрывающейся от боли головой, в незнакомой комнате. Солнце за окном стоит почти в зените, и на фоне оконной белизны вырисовывается высокая фигура в черном плаще с капюшоном, мягко поющая сильным низким голосом. Песню – ту, которой женщины джахильского хора провожают мужчин на войну.

Сражайтесь – мы обнимем вас,

Обнимем вас, обнимем вас,

Сражайтесь – мы обнимем вас,

Венки вам будем вить.

Сбежите – мы покинем вас,

Оставим вас, покинем вас,

Отступите – забудем вас,

Не позовем к любви{642}642
  Оригинал:
  Advance and we embrace you,
  embrace you, embrace you,
  advance and we embrace you
  and soft carpets spread.
  Turn back and we desert you,
  we leave you, desert you,
  retreat and we'll not love you,
  not in love's bed.
  Исследователь ислама Август Мюллер приводит аналогичный текст:
  Мы дети героев
  И нежимся издавна,
  Подбодряем идущих вперед
  И пугаем отступающих.
  Эту песню женщины племени курейш исполняли под барабаны, когда их мужья шли на войну (в том числе с мусульманами).


[Закрыть].

Он узнает голос Хинд, садится и находит себя обнаженным под кремовой простыней. Он обращается к ней:

– На меня напали?

Хинд поворачивается к нему, улыбаясь своей хиндиной улыбкой.

– Напали? – передразнивает она его, и хлопает в ладоши к завтраку.

Наложники входят, вносят, обслуживают, удаляются, убегают. Махаунд прячется в шелковистый черно-золотой халат; Хинд наигранно отводит глаза.

– Моя голова, – спрашивает он снова. – Я был избит?

Она стоит у окна с низко опущенной головой, изображая скромницу.

– О, Посланник, Посланник, – дразнит его она. – Какой негалантный это Посланник. Ты ведь не мог прийти в мою комнату сознательно, по собственной воле? Нет, конечно же нет, я же вызываю у тебя отвращение, я уверена.

Он не станет играть в ее игру.

– Значит, я пленник? – спрашивает он, и снова она смеется над ним.

– Не будь дураком. – И затем пожимает плечами, смягчившись: – Я проходила по городским улицам вчера вечером, в маске, чтобы посмотреть празднества или чтобы споткнуться о твое бесчувственное тело? Словно пьяница в сточной канаве, Махаунд. Я послала за своим мусорщиком, и он принес тебя домой. Скажи спасибо.

– Спасибо.

– Не думаю, что ты мне признателен, – говорит она. – Или, может, тебе стоило умереть. Ты знаешь, каким был город вчера вечером. Многие переусердствовали. Мои собственные братья до сих пор не вернулись домой.

Она возвращается к нему теперь – его дикая, мучительная прогулка по продажному городу, пристальный взгляд душ, которые он намеревался спасти, проглядывающих сквозь изображения симургов{643}643
  Симург – в иранской мифологии вещая птица. Название восходит к авестийскому обозначению орлоподобной птицы мэрэгхо саэно (ср. «Яшт» XIV 41). Иногда С. выступал орудием судьбы («Шахнаме»). По одним источникам, он обладал двумя натурами – хорошей и дурной, по другим (включая «Шахнаме»), было два симурга – благой и демонический. Благой Симург нашел в пустыне младенца Заля, отца Рустама, и вскормил его в своем гнезде (универсальный мотив мирового фольклора). Он же исцелил Рустама и помог ему сразить заговоренной стрелой Исфандияра. Демонического Симурга убил Исфандияр, который в ранних версиях эпоса, видимо, вообще выступает как противник Симурга. К авестийскому обозначению Симурга восходит также сэнмурв – обитающий на мировом древе (древе всех семян) «царь птиц», фантастическое существо с головой и лапами пса, с крыльями и в рыбьей чешуе (что символизировало его господство на земле, в воздухе и воде).


[Закрыть], маски дьяволов, бегемотов и гиппогрифов{644}644
  Гиппогриф – необычное волшебное существо: комбинация птичьей головы, грифоньих передних ног и лошадиного туловища. Римский поэт Вергилий описал однажды некое событие как невозможное, сказав, что оно случится не раньше, чем «грифоны породнятся с лошадьми». Родина Гиппогрифа – Рифейские горы, лежащие далеко за скованным льдом морями.


[Закрыть]. Усталость того длинного дня, в который он спустился с Конусной Горы, явился в город, подвергся напряжению событий в поэтическом шатре, – и после – гнев учеников, сомнения, – все это сокрушило его.

– Я упал в обморок, – вспоминает он.

Она подходит и садится рядом с ним на кровать, вытягивает палец, отыскивает зазор между полами его халата, поглаживает его грудь.

– Упал в обморок, – мурлычет она. – Это слабость, Махаунд. Ты становишься слабым?

Она кладет поглаживающий палец на его губы прежде, чем он успевает ответить.

– Не говори ничего, Махаунд. Я – жена Гранди, и никто из нас тебе не друг. Но муж мой – слабый человек. В Джахилии все думают, что он хитер, но я знаю лучше. Он знает, что я веду счет любовникам, но он ничего не делает с этим, потому что храмы находятся на попечении моего семейства. Лат, Уззы, Манат. Эти – я могу называть их «мечетями»? – ваших новых ангелов.

Она предлагает ему дынные кубики с блюда, пытается кормить его с рук. Он не позволяет класть себе фрукты в рот, берет кусочки собственной рукой, ест. Она продолжает:

– Моим последним любовником был мальчик, Баал. – Она замечает гнев на его лице. – Да, – сообщает она довольно. – Я слышала, что он добрался до твоей шкуры. Но он не имеет значения. Ни он, ни Абу Симбел тебе не ровня. Но я.

– Я должен идти, – говорит он.

– Вскорости, – отвечает она, возвращаясь к окну.

По всему периметру города сворачивают прочь шатры, длинные вереницы верблюдов готовятся отправляться в путь, колонны телег уже потянулись вдаль через пустыню; карнавал закончен. Она вновь поворачивается к нему.

– Я тебе ровня, – повторяет она, – но и твоя противоположность. Я не хочу, чтобы ты становился слабым. Ты не должен был делать то, что ты сделал.

– Но Вы получите прибыль, – отвечает горько Махаунд. – Доходам Вашего храма больше ничто не угрожает.

– Ты упускаешь суть, – произносит она мягко, приближаясь к нему, придвигая свое лицо к нему вплотную. – Если ты – для Аллаха, то я – для Ал-Лат. И она не верит твоему Богу, когда тот признает ее. Ее оппозиция ему непримирима, безвозвратна, всеобъемлюща. Война между нами не может закончиться перемирием. И каким перемирием! Твой покровительственный, снисходительный господь. Ал-Лат не имеет ни малейшего желания быть его дочерью. Она ровня ему, как и я тебе. Спроси Баала: он знает ее. Потому что он знает меня.

– Поэтому Гранди изменит своему обязательству, – констатирует Махаунд.

– Кто знает? – усмехается Хинд. – Он и сам себя не знает. Ему нужно творить рознь. Слабый, как я тебе и сказала. Но ты знаешь, что я говорю правду. Между Аллахом и Тремя не может быть никакого мира. Я не хочу этого. Я хочу борьбы. До смерти; это – моя суть. А какова твоя суть?

– Вы – песок, а я – вода, – говорит Пророк. – Вода смоет песок.

– И пустыня впитывает воду, – отвечает ему Хинд. – Посмотри вокруг.

Вскоре после его ухода раненые люди достигают дворца Гранди, чтобы, преодолев свой страх, сообщить Хинд, что старый Хамза убил ее братьев. Но к тому времени Посланника и след простыл; он снова медленно поднимается по Конусной Горе.

*

Джибрил, когда он утомлен, готов убить свою мать, давшую ему это проклятое дурацкое имя, ангел, какое слово, он просит что? кого? спасти грезящий город{645}645
  Так называется один из романов английского писателя Майкла Муркока, в котором описывается столица гибнущей империи, хотя в оригинале названия несколько различны: у Рушди – «dream-city», у Муркока – «dreaming city».


[Закрыть] рушащихся песчаных дворцов и львов с трехрядными зубами, некоторых чистосердых пророков или прочитанных инструкций или обещаний рая, позвольте же завершить откровения, finito{646}646
  Finito (ит.) – завершен.


[Закрыть], кхаттам-шуд{647}647
  Кхаттам-шуд (хинди) – закончилось.


[Закрыть]. Что он ждет с нетерпением: черный, безгрезный сон. Ебеноматерные грезы, причина всех проблем человеческой расы, как и кино, если бы я был Богом, я бы полностью вырезал воображение из людей, и тогда, быть может, бедные ублюдки вроде меня смогли бы получить славный ночной отдых. Борясь со сном, он заставляет свои глаза оставаться открытыми, немигающими, пока зрительный пурпур не исчезает с сетчатки и не дарит ему слепоту, но лишь человеческую; в конце концов он падает в кроличью норку, и там он снова в Стране Чудес, на горе, и Бизнесмен будит его, и опять его желания, его потребности, его дела, не на моем языке и не в моих словах, а целиком в моем теле; он умаляет меня до своего собственного размера и затягивает меня в себя, его гравитационное поле невероятно, столь же мощное, как у чертовой мегазвезды... и затем Джибрил и Пророк борются, обнаженные, многократно перекатываясь по пещере прекрасного белого песка, вздымающегося вокруг подобно вуали. Как будто он узнает меня, ищет меня, как будто он испытывает меня.

В пятистах футах под пещерой на вершине Конусной Горы Махаунд борется с архангелом, швыряя его из стороны в сторону, и, позвольте мне сообщать вам, он проник в меня везде, его язык в моем ухе его кулак вокруг моих яиц, никогда не было в нем человека с таким гневом, он хочет хочет знать он хочет ЗНАТЬ а мне нечего сообщить ему, физически он вдвое выносливее меня и в четыре раза опытнее, минимум, мы может быть оба научились сами много слушали много плакаливидели но он был даже лучшим слушателем чем я; так что мы катаемся пинаемся царапаемся, он пытается порезать меня но конечно моя кожа остается гладкой как у младенца, вы не можете поймать ангела в проклятом терновнике, вы не можете ударить его о скалы. И у них есть аудитория, есть джинны и ифриты, и всевозможные призраки, сидящие на валунах и наблюдающие за борьбой, и в небе – три крылатых существа, подобных цаплям или лебедям или всего лишь женщинам, в зависимости от хитросплетений света... Махаунд прекращает борьбу. Он сдается.

После битвы, длившейся часы или даже недели, Махаунд склоняется пред ангелом, это его желание, это его воля, заполняющая меня и дающая мне силы, чтобы подавить его, ибо архангелы не могут проигрывать такие поединки, нет у них такого права, только дьяволы побиваются в этом цирке, и в тот момент, когда я возвысился над ним, он заплакал от радости, а затем провел свою старую уловку, заставляя мой рот открыться и вынудив голос, Голос, излиться из меня снова, заставив излиться на него целиком, словно блевоту.

*

В завершение своего борцовского матча с Архангелом Джибрилом{648}648
  Ср. борьбу Иакова с ангелом (или, по другим трактовкам, самим Богом), Бытие 32:24-32.


[Закрыть] Пророк Махаунд падает в свой привычный, истощенный, постразоблачительный сон, но на этот раз он восстанавливается быстрее, чем обычно. Когда он приходит в чувство, в этой высокой глуши не видно никого, никакие крылатые существа не сидят на камнях, и он подскакивает на ноги, заполненный безотлагательностью своих новостей.

– Это был Дьявол, – сообщает он громко пустому воздуху, придавая истинность своему высказыванию. – В прошлый раз, то был Шайтан.

Вот что он услышал в своем внимании: что его обхитрили, что Дьявол явился к нему в облике архангела, и потому стихи, которые запомнил он – те, что рассказал он в шатре поэтов, – были не реальностью, но ее дьявольской противоположностью, не божественными, но сатанинскими. Он возвращается в город так быстро, как может: вычеркнуть грязные стихи, густо пахнущие углем и серой, вырвать записи о них раз и навсегда, чтобы они выжили разве что в одном или двух ненадежных сборниках старых традиций и ортодоксальные переводчики, разобравшись, отказались их переписывать; но Джибрил, реющий наблюдатель с камерой самого высокого угла, знает одну маленькую деталь, всего лишь одну крошечную вещь, которая создает здесь небольшую проблемку, а именно – что это был я оба раза, любезнейший, я сначала и вторично тоже я. Из моих уст, и утверждение, и отказ, оба варианта стихов: все версии и конверсии, реверсы и универсумы{649}649
  В оригинале – «verses and converses, universes and reverses» (буквально – «стихи и беседы, вселенные и перемены»). Разумеется, я предпочла сохранить эту прелестную особенность авторского слога, а не переводить буквально.


[Закрыть], все это, и все мы знаем, что это творилось моими устами.

– Сначала это был Дьявол, – бормочет Махаунд, пока мчится к Джахилии. – Но на сей раз это ангел, без вопросов. Он уложил меня на лопатки.

*

Ученики останавливают его в ущельях у подножья Конусной Горы предупредить о ярости Хинд, носящей белые траурные одеяния и распустившей свои черные волосы, позволив им лететь за нею подобно шторму или пыльному шлейфу, стирающему ее следы, чтобы казалась она самой инкарнацией духа мести. Они все сбежали из города, и Хамза тоже лежит здесь, поникший; но говорит, что Абу Симбел пока что не согласился на притязания жены о крови, смывающей кровь. Он все еще вычисляет все за и против о Махаунде и богинях... Махаунд, вопреки совету своих последователей, возвращается в Джахилию, направляясь прямо к Дому Черного Камня. Ученики следуют за ним несмотря на свои опасения. Толпа собирается в ожидании дальнейшего скандала или резни или иного развлечения. Махаунд не разочаровывает их.

Он стоит перед статуями Трех и объявляет об отмене стихов, которые Шайтан нашептал ему на ухо. Эти стихи изгнаны из истинного провозглашения, аль-корана{650}650
  Название «Коран» происходит от арабского «аль-куран» – «чтение вслух, наизусть».


[Закрыть]. Новые стихи гремят вместо них.

– Неужели у вас – сыновья, а у Него – дочери? – декламирует Махаунд. – Это тогда – разделение чудное!

– Они – только имена, которыми вы сами назвали, вы и отцы ваши. Аллах не посылал с ними никакого знамения{651}651
  Стихи 21-23 суры «Звезда» в переводе Крачковсого, с некоторыми изменениями. Вот исходный текст: «Неужели у вас – мужчины, а у Него – женщины? Это тогда – разделение обидное! Они – только имена, которыми вы сами назвали, – вы и родители ваши. Аллах не посылал с ними никакого знамения».


[Закрыть].

Он оставляет потрясенный Дом прежде, чем кто-либо успевает схватить его или бросить свой первый камень.

*

После отказа от Сатанинских стихов Пророк Махаунд возвращается домой, чтобы обнаружить некую кару, ожидающую его. Своего рода месть – чью? Света или тьмы? Хорошийпарень плохойпарень? – отыгрался, что не в новинку, на невиновных. Жена Пророка, семидесяти лет от роду, сидит возле подоконника каменнорешетного окна: сидит прямо, прислонившись спиной к стене, мертвая.

Махаунд во власти страдания погружается в себя, произнося едва слово в неделю. Джахильский Гранди устанавливает курс на преследование, продвигающееся слишком медленно для Хинд. Имя новой религии – Покорность{652}652
  Покорность, смирение – буквальный перевод слова «ислам». Ср. название короткометражного фильма Тео ван Гога, за который последний был убит исламистами.


[Закрыть]; теперь Абу Симбел постановляет, что ее приверженцы должны покориться, смирившись с изоляцией в самых убогих, наполненных хижинами кварталах города; с комендантским часом; с запретом на работу. И с многочисленными физическими нападениями, женскими плевками в магазинах, грубостью к верным со стороны бригад молодых турков, тайно направляемых Гранди, огнем, бросаемым ночью в окна, чтобы упасть среди беззаботно спящих. И – один из известных парадоксов истории – количество верных умножается подобно посеву, чудом процветающему, несмотря на то, что состояние почвы и климата становится все хуже и хуже.

Получено предложение от граждан оазисного поселения Иасриб на севере: Иасриб защитит тех-кто-покорился, если они пожелают оставить Джахилию. Хамза считает, что они должны идти.

– Ты никогда не завершишь свое Послание здесь, племянник, даю тебе слово. Хинд не будет счастлива, пока не вырвет твой язык, не говоря уже о моих яйцах, прости меня.

Махаунд, одинокий и полный воспоминаний в доме своей тяжелой утраты, дает согласие, и верные отбывают, чтобы вершить свои планы. Халид-водонос замирает, обернувшись, и пустоглазый Пророк ждет его слов. Тот молвит неловко:

– Посланник, я сомневался насчет тебя. Но ты оказался мудрее, чем мы думали. Сначала мы сказали: Махаунд никогда не пойдет на компромисс, но ты скомпрометировал себя. Тогда мы сказали: Махаунд предал нас, но ты принес нам более глубокую истину. Ты принес нам Дьявола собственной персоной, чтобы мы могли быть свидетелями дел Злого и его ниспровержения Справедливостью. Ты обогатил нашу веру. Я сожалею о том, что я думал о тебе.

Махаунд прячется от солнечного света, падающего в окно.

– Да. – Горечь, цинизм. – Это была здоровская штука, то, что я совершил. Более глубокая истина. Предоставление вам Дьявола. Да, который говорит как я.

С пика Конусной Горы Джибрил наблюдает исход джахильских верных, оставляющих засушливый город ради края прохладных пальм и воды, воды, воды. Маленькими группками, почти налегке, движутся они сквозь империю солнца, в этот первый день первого года начала нового Времени{653}653
  Мусульманский календарь ведет отсчет от Хиджры – бегства Мухаммеда из Мекки в Медину.


[Закрыть], самопроизвольно родившегося снова, пока старое умирает позади них, а новое ждет впереди. И в этот день Махаунд ускользает. Когда его бегство обнаружено, Баал составляет прощальную оду:

В чем суть

У них – Покорных – в эту ночь?

Страх каждой тени.

Суть их – бегство прочь{654}654
  Оригинал:
  What kind of idea
  does – Submission – seem today?
  One full of fear.
  An idea that runs away.
  Вопросы из серии «what kind of idea...» («какова суть...») задаются в романе постоянно.


[Закрыть].

Махаунд достиг своего оазиса; Джибрил не столь удачлив. Теперь зачастую обнаруживает он на вершине Конусной Горы, омытой холодом, падающие звезды, а затем они падают на него с ночного неба; три крылатых существа, Лат Узза Манат, обхватывают его голову, вцарапываются в его глаза, кусают, хлестая его своими волосами, своими крыльями. Он поднимает руки, чтобы защититься, но их месть неустанна, она возобновляется всякий раз, когда он отдыхает, всякий раз, когда он ослабляет свою защиту. Он борется с ними, но они быстрее, проворнее, крылатее.

У него нет никакого дьявола, чтобы отречься. Грезящий, он не может убраться прочь.

III. Элëэн Дэоэн

1

От радости схожу с ума:

На берег вылезла Мума!

Сердитая, надутая,

Но все ж не утонутая.

Детский фольклор

Я знаю, что такое призраки, тихо подтвердила старуха. Ее звали Роза Диамант{655}655
  В оригинале – «Diamond» («алмаз»).


[Закрыть]; ей было восемьдесят восемь лет от роду; и она жмурилась по-птичьи сквозь покрытые запекшейся солью окна своей спальни, глядя на полнолунное море. И чем они не могут быть – я знаю тоже, кивала она далее, это – не скарификация{656}656
  Скарификация – рубцевание, обычай нанесения на кожу лица и тела рисунка из рубцов, в которые втираются воспаляющие составы. Преобладает у народов экваториальной зоны; у народов со светлой кожей ему соответствует татуировка. Вероятно, в данном контексте примерный синоним слову «стигматы» – болезненные кровоточащие раны, открывающиеся на теле некоторых глубоко религиозных людей и соответствующие ранам распятого Христа.


[Закрыть] или колеблющиеся простыни, все это фу и фи какая ахинея. Что такое – призрак? Незавершенные дела, вот что.

Эта старая леди шести футов ростом, стройная, с волосами, коротко стриженными, как у мужчины, с острыми уголками губ, недовольно опущенными, надувшимися в трагическую маску, – одернула синюю вязаную шаль, обернутую вокруг костлявых плеч, и закрыла на мгновение свои бессонные глаза, чтобы помолиться за возвращение ушедших. Пусть явятся Ваши норманнские корабли, попросила она: приходите, Билли-Нос{657}657
  В оригинале – «Willie-the-Conk», уменьшительное от «William the Conqueror» (Вильгельм Завоеватель, см. выше). Следовало бы, конечно, назвать его Вилли, но, поскольку это имя используется вместо «Спуно», мне пришлось использовать другую уменьшительную форму от этого имени. К сожалению, при переводе оказалась потеряна игра слов Conk-Conqueror, однако далее Вильгельм описывается стоящим на носу («prow») корабля и в металлическом остроносом шлеме («pointy metal-nosed»), что, не являясь игрой слов в английском оригинале, объясняет происхождение этого прозвища как бы «с другой стороны».


[Закрыть].

Девятьсот лет назад все это было под водой: этот размеченный берег, этот частный пляж, его галька, поднимающаяся круто к небольшому ряду облупившихся вилл с шелушащимися эллингами и плотно втиснутыми между ними шезлонгами; с пустыми картинными рамками; со старинными сундуками, набитыми стопками перетянутых ленточками писем, бальными мотыльковыми шелково-шнурочными дамскими платьицами, слезоточивым девичьим чтивом, палочками лакрицы{658}658
  Лакрица (cолодка голая, солодка гладкая, лакричник, Licorice ) – многолетнее травянистое растение из семейства бобовых с толстым многоглавым, деревянистым корневищем, от которого в сторону отходят подземные побеги и один отвесный, глубоко внедрившийся, в изломе светло-желтый корень. Корень солодки обладает оригинальным сладковатым и слегка приторным вкусом. В кулинарии используют в очень малых дозах для создания сладковатого оттенка. Лакрицу применяют и в медицинской практике для изготовления отхаркивающих средств, улучшения вкуса лекарств, например грудного эликсира, она входит в состав мочегонных чаев.


[Закрыть], альбомами для марок и всевозможными иными потаенными шкатулками воспоминаний и потерянного времени. Береговая линия изменилась, сместившись на милю или больше в море, оставляя первый норманнский сторожевой замок вдали от воды, окружив его ныне болотистыми землями, всевозможно сокрушавшими сыростью и болотной лихорадкой бедноту, проживающую там со своими немногочисленными пожитками. Она, старая леди, видела замок погибшей рыбой, преданной древним отливом; морским чудовищем, окаменевшим от времени{659}659
  Ср. миф о Персее, в котором герой убивает морское чудовище, показав ему голову Медузы Горгоны, отчего оно окаменело.


[Закрыть]. Девятьсот лет! Девять столетий назад норманнский флот проплыл прямо сквозь дом этой английской леди. В ясные ночи, когда луна была полна, она ожидала возвращения своего сияющего призрака.

Лучшее место обзора: их приход, заверяла она себя – трибунное зрелище. Повторение стало комфортом ее старины; затасканные фразы, незавершенные дела, трибунные зрелища сделали ее чувства твердыми, неизменными, семпитернальными{660}660
  Семпитернальный – вечный. Любопытно, это крайне редкое в русском языке слово встречается в «Бледном огне» Набокова, который цитируется Рушди в седьмой главе.


[Закрыть]; вместо творения трещин и пустоты она познавала собственное бытие.

– Когда встает полная луна, и тьма перед рассветом, тогда – их время. Вздымаются паруса, плещут весла, и сам Вильгельм-Завоеватель на носу флагмана{661}661
  Флагман (флагманский корабль) – корабль, на котором находятся командующий, или командир соединения, штаб и флагманский командный пункт (ФКП), оборудованный средствами управления. На ФКП развертываются штабные посты, находятся офицеры связи взаимодействующих соединений и частей флота (флотилии), сухопутных войск и авиации. Флагманский корабль носит флаг, присвоенный командиру данного соединения. В ночное время Флагманский корабль носит флагманский огонь. Флагманским кораблем обычно называют также лучшие и крупнейшие суда пароходств, экспедиций, флотилий промысловых судов.


[Закрыть], плывущего по берегу между присоской деревянного волнореза и несколькими вздыбленными веслами.

– О, я многое повидала в свое время, всегда был мне дар, видение фантома.

– Завоеватель в своем остроносом металлическом шлеме проходит сквозь ее переднюю дверь, скользя между кулинарными шкафчиками и диванами с ажурными салфеточками, словно эхо, слабо звучащее в этом доме воспоминаний и тоски; затем – тишина; как в могиле.

– Однажды, девочка с Батального холма{662}662
  Батальный холм (Бэттл Хилл) – место, где случилась битва при Гастингсе (см. далее). В его окрестностях расположен городок Бэттл (Баталия, Сражение).


[Закрыть], – любила повторять она, всегда в одних и тех же отполированных временем словах, – однажды, одинокий ребенок, я оказалась – совершенно внезапно и до странности бессмысленно – в самой гуще войны. Кистени, булавы, пики. Льняно-саксонские парни, зарезанные в своей сладкой юности. Гарольд Стрелоглазый{663}663
  Гарольд II Годвинсон (ок. 1022– 1066) – последний англосаксонский король Англии. Прозвище, данное в романе (в оригинале – «Arroweye») – не только синоним «остроглазый», «зоркий», но и намек на то, что Гарольд был убит случайной стрелой в битве при Гастингсе.


[Закрыть] и Вильгельм с полным песка ртом. Да, вечный дар, призрачный образ.

История дня, когда перед маленькой Розой предстало видение битвы при Гастингсе{664}664
  Гастингс – город в Великобритании, в графстве Восточный Сассекс, Англия. Известен с VIII века. В XI веке – незначительное местечко в Англии, южнее Лондона, у которого в 1066 г. войско Вильгельма Завоевателя разбило армию короля Гарольда II. После этого Вильгельм стал королем Англии и основателем новой династии английских королей. На месте битвы вскоре был основан городок, который так и называется – Бэттл (англ. «Battle» – Битва), он находится в 8 км от современного Гастингса.


[Закрыть], стала для старухи одним из поворотных пунктов, определивших ее дальнейшую жизнь, хотя она рассказывалась так часто, что никто, даже сама рассказчица, не смог бы уверенно присягнуть, что в ней было правдой. Я жду их иногда с нетерпением, делилась Роза своими заветными мыслями. Les beaux jours{665}665
  Les beaux jours (фр.) – прекрасные (погожие) дни.


[Закрыть]: прекрасные, мертвые дни. Она снова прикрыла свои углубившиеся в воспоминания глаза. А когда открыла их, то увидела внизу, у кромки воды, без всякого сомнения, начало некоего движения.

Вот что молвила она громко в своем волнении:

– Не могу поверить!

– Это неправда!

– Он не может быть здесь!

На дрожащих ногах, со сдавленной грудью пошла Роза за шляпой, плащом, клюкой. Пока, на зимнем морском берегу, Джибрил Фаришта пробуждался со ртом, полным – нет, не песка.

Снега.

*

Тьфу!

Джибрил сплюнул; подскочил, будто отброшенный отхарканной слизью; пожелал Чамче – как уже сообщалось – счастливого дня возрождения; и принялся выбивать снег из промокших фиолетовых рукавов.

– Боже, яар, – завопил он, прыгая с ноги на ногу, – неудивительно, что у этих людей сердца поросли проклятым льдом!

Вскоре, однако, чистое восхищение таким количеством снега вокруг легко преодолело его изначальный цинизм – ибо он был человеком тропиков, – и он поскакал, мрачный и мокрый, делать снежки и швырять их в своего хмурого компаньона, лепить снеговика и петь дикого, агрессивного исполнения песенку «Динь-динь-дон, динь-динь-дон, льется чудный звон»{666}666
  В оригинале – знаменитая рождественская песенка «Jingle Bells», примерно соответствующая нашей «В лесу родилась елочка». Возможно, следовало бы поставить здесь именно «Елочку», но и английская песенка неоднократно переводилась на русский. Мною использована строчка из перевода Ю. Хазанова.


[Закрыть]. Первый проблеск света появился в небе, и на этом уютном морском берегу танцевал Люцифер, утренняя звезда{667}667
  Люцифер – не только одно из имен Дьявола (см. выше), но и древнеримское название Венеры, утренней звезды. В русской традиции с тем же двояким значением может использоваться слово Денница (ср., например, в Книге Исаии, 14:12-15: «Как упал ты с неба, денница, сын зари! разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем: “взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему”. Но ты низвержен в ад, в глубины преисподней», отрывок, традиционно связываемый богословами с падением Люцифера).


[Закрыть].

Его дыхание – об этом следует упомянуть – неведомым образом утратило свой прежний запах...

– Пойдем, бэби, – орал неукротимый Джибрил, в чьем поведении читатель может не без оснований почувствовать безумные, выворачивающие эффекты его недавнего падения. – Проснись и пой{668}668
  Крылатая фраза из песни Геннадия Гладкова на стихи В. Лугового (из к/ф «Джентльмены удачи»).


[Закрыть]! Возьмем это место штурмом.

Вернувшись снова в море, чтобы смыть плохие воспоминания и освободить место для дальнейших событий, жадный, как всегда, до новизны, он воткнул бы (будь у него хоть один) флаг, требуя названия для этой черт-знает-какой белой страны, его новооткрытой земли.

– Салли-вилли, – просил он, – шевелись, любезный, или ты – проклятый мертвец?

Произнесение этого привело говорившего в чувства (или, по крайней мере, приблизило его к ним). Он склонился над обессиленной фигурой второго, не смея прикоснуться.

– Не теперь, старина Чамч{669}669
  В оригинале – «old Chumch», непереводимый каламбур от «old chum» – «старый приятель».


[Закрыть], – взмолился он. – Не тогда, когда мы прибыли.

Саладин: не мертвый, но плачущий. Слезы потрясения замерзают у него на лице. И все тело его покрыто дивной ледяной коркой, гладкой, как стекло, будто сбылся его дурацкий сон. В миазмах{670}670
  Миазмы – устаревший медицинский термин. До открытия микроорганизмов считалось, что причина болезни в виде каких-то газов может находиться в воздухе, воде, почве. Брюшной тиф, азиатская холера, малярия назывались «миазматическими» болезнями. Считалось, что воздух заболоченных мест, или имеющий неприятный запах, содержит «миазмы». В разговорной речи – просто неприятный запах.


[Закрыть] полубессознательного состояния, вызванного переохлаждением тела, им овладел кошмар растрескивания, видение собственной крови, пузырящейся из ледяных пробоин, собственной плоти, осыпающейся черепками. Он был полон вопросов: так все было именно так, я имею в виду, с вашим рукомашеством, и затем вода, Вы же не хотите сказать мне, что мы действительно, как в кино, где Чарлтон Хестон{671}671
  Чарлтон Хестон – актер, сыгравший роль Моисея в фильме Сесиля Б. Де Миля «Десять Заповедей» (1956), где, помимо прочего, была и сцена разделения Красного моря.


[Закрыть] простирал свой посох, что мы смогли, через пол-океана, этого никогда не было, не могло быть, но если не так, то как, или мы неким образом добирались под водой, сопровождаемые русалками, море проходило сквозь нас, будто мы были рыбами или призраками, что в этом правда, да или нет, я должен знать, чтобы... но когда глаза его открылись, вопросы приобрели неясность сновидений, так что он не мог более их схватывать, хвосты их щелкнули перед ним и исчезли, как плавник субмарины. Он посмотрел на небо и заметил, что оно было совершенно неправильного цвета: кроваво-оранжевое, испещренное зеленым, – а снег был синим, словно чернила. Он с трудом моргнул, но цвета отказались изменяться, создавая впечатление, что он упал с неба в некую неправильность, в некое другое место, не в Англию или, возможно, в не-Англию: в некую поддельную зону, гнилой городок, искаженную страну. Может быть, размышлял он кратко: Ад? Нет, нет, заверил он себя, ибо бессознательное состояние угрожало, этого не может быть, еще нет, ты все же не мертв; но это смерть.

Хорошо; тогда: транзитный зал.

Его пробрала дрожь; вибрация стала настолько интенсивной, что ему пришло в голову, что он мог бы разбиться от напряжения, подобно, подобно... самолету.

Тогда не существовало бы ничего. Он находился бы в пустоте, и если бы ему суждено было выжить, ему пришлось бы строить все из ничего, пришлось бы изобретать землю под своими ногами прежде, чем он сможет сделать хоть шаг, но поскольку сейчас у него не было никакой потребности волноваться о таких вопросах, перед ним оказалось неизбежное: высокая, костлявая фигура Смерти в широкополой соломенной шляпе, с темным плащом, развевающемся на ветру. Смерть, опирающаяся на трость с серебряным набалдашником, носящая коричнево-зеленые веллингтоновские ботинки{672}672
  Веллингтон (Артур Уэлсли, 1-й герцог Веллингтон) (1769-1852) – выдающийся британский полководец и государственный деятель, участник Наполеоновских войн, победитель при Ватерлоо (1815). Британский фельдмаршал, имел высшие звания ряда других стран (в том числе русского генерал-фельдмаршала, 1815). Премьер-министр Великобритании (1828—1830).
  В данном случае речь идет о блюхерах – модели ботинок, разработанной по заказу прусского генерала Гебхарда Леберехта фон Блюхера, одного из наиболее замечательных противников Наполеона. Решив, что его войскам нужна обувь получше, чем низкие башмаки, которые они носили с гетрами, он дал заказ на ботинки с боковыми вставками, сшитыми внапуск на перед. У них был свободный внутренний край и шнуровка над языком. Дала или не дала такая обувь преимущества пехотинцам, остается под вопросом. Но хорошо обутые силы Блюхера помогли Веллингтону разбить французов под Ватерлоо.


[Закрыть].

– Что, спрашивается, вы здесь делаете? – хотела знать Смерть. – Это – частная собственность. Есть свидетельство, – произнес женский голос, немного дрожащий и более чем немного взволнованный.

Несколько мгновений спустя Смерть склонилась над ним – чтобы поцеловать меня, тихо запаниковал он. Выпить дыхание из моего тела. Он попытался дернуться в ничтожных, бессмысленных движениях протеста.

– Он вполне себе жив, – отметила Смерть обращаясь к – кому бы это – Джибрилу. – Но, мой дорогой. Его дыхание: что за ужас. Как давно он чистил зубы?

*

Дыхание одного человека было подслащено, тогда как дыхание другого – равной и противоположной мистерией – прогоркло. Чего они ожидали? Падение вроде этого с неба: они воображали, что не будет никаких побочных эффектов? Высшие Силы проявили заинтересованность – это должно быть очевидно – в них обоих, а у таких Сил (я, конечно, говорю непосредственно о себе) есть зловредное, почти детское пристрастие к экспериментами с упавшими мухами{673}673
  Ср. Шекспир, «Король Лир», акт IV, сцена 1: «Как мухам дети в шутку, Нам боги любят крылья обрывать» (пер. Б. Пастернак).


[Закрыть]. И еще, попытайтесь уяснить: великие падения изменяют людей. Вы думаете, они падали очень долго? Что касается падений, я не уступлю почетного места ни одному персонажу: хоть смертному, хоть бес-{674}674
  В русском языке это является не только отрицательной приставкой, но и синонимом «черта».


[Закрыть]. От облаков до пепла, вниз по дымоходу, можно сказать; от небесного света до адского пламени... В напряжении долгого погружения, я говорил, должны ожидаться мутации, не все из которых случайны. Неестественный отбор{675}675
  Автор использует здесь не научный термин «artificial selection», адекватный русскому «искусственный отбор», а отрицательную форму «unnatural selection» от термина «natural selection» – «естественный отбор».


[Закрыть]. Небольшая плата за выживание, за возрождение, за становление нового, и это в их-то возрасте.

Что? Мне следует перечислить изменения?

Хорошее-дыхание-плохое-дыхание{676}676
  Отсылка к названию фильма Берта Кеннеди «Хорошие парни и плохие парни» (США, 1969). Также в 2007 году в Индии вышел фильм Субхаша Гхаи «Хороший Парень, Плохой Парень».


[Закрыть].

И вокруг головы Джибрила Фаришты (ибо стоял он спиной к рассвету) Розе Диамант померещилось слабое, но отчетливо различимое золотистое сияние.

И что это за шишечки на висках Чамчи, под его промокшим и все еще на-своем-месте котелке боулера?

И, и, и.

*

Заметив причудливую, сатирическую фигуру Джибрила Фаришты, гарцующего и дионисствующего{677}677
  От имени Дионис (см. выше).


[Закрыть] в снегу, Роза Диамант не подумала назвать это ангелами. Обнаружив его из окна, сквозь солено-туманное стекло и замутненные возрастом глаза, она почувствовала биение сердца: удвоенное, такое глубокое, что она испугалась, как бы оно не остановилось; потому что в этой неясной фигуре она, казалось, различала воплощение самого потаенного желания своей души. Она забыла норманнских захватчиков, как будто их и никогда не было, и поспешила вниз по склону с предательской галькой: слишком быстро для безопасности своих не-очень-здоровых конечностей – чтобы притворно выругать невероятного незнакомца за злоупотребление принадлежащей ей земли.

Обычно она была непримирима в защите своего возлюбленного фрагмента побережья, и когда летние уик-эндеры забредали выше верхней линии прилива, она спускала на них, как на стадо – волков{678}678
  Из стихотворения Байрона «The Destruction of Sennacherib»: «Ассирияне шли как на стадо волки» (пер. А. Толстого).


[Закрыть], свою коронную фразу, объясняя и требуя: «Это – мой сад, взгляните». И если они оставались медными, – уходитьиззаэтогомычанияглупойстарухи, сэтогозеленогоберега, – она возвращалась домой, чтобы вытащить длинный зеленый садовый шланг и безжалостно направить его на их одеяла из шотландки{679}679
  Шотландка – ткань, вырабатываемая из хлопчатобумажной, шерстяной пряжи, различных химических нитей саржевым переплетением с рисунком в крупную клетку, типичным для тканей национальной шотландской одежды. Шотландку используют для пошива платьев и верхних мужских сорочек.


[Закрыть] и пластиковые крикетные клюшки и бутылки с лосьоном для загара, она размывала их детские песочные замки и разбивала их бутерброды с печеночной колбасой, сладко улыбаясь все время: Вы не будете возражать, если я просто полью свои лужайки?.. О, она была Той, известной в деревне, они не могли запереть ее в каком-нибудь далеком доме престарелых, все ее семейство не смело даже попытаться отправить ее туда: никогда не заслоняйте моего порога, сказала она им, брошу вас всех без единого пенни – или оставьте меня в покое. Отныне в ее владениях, решила она, никаких посетителей за неделю до святочной недели, даже Доры Шаффльботам, свободно приходившей все эти годы; Дора пропустила прошлый сентябрь, она может отдыхать, и все же это удивительно в ее возрасте, как старая форель справляется, все эти ступеньки, она может быть маленькой пчелкой, но дьяволу придется отдать ей должное, есть что-то великое в ее кружевном одиночестве.

Джибрилу не досталось ни шланга, ни острого кончика ее языка. Роза произнесла символические слова выговора, поводила ноздрями при исследовании упавшего и с некоторых пор сернистого Саладина (так и не снявшего к этому времени свою боулерскую шляпу), после чего, с оттенком застенчивости (которую она приветствовала с ностальгическим удивлением), заикаясь, пригласила: ввам ллучше увести вашего ддруга с этой холоддрыги, – и зашагала по гальке ставить чайник, вознося хвалу жалящему зимнему воздуху, красящему ее щеки и спасающему, говоря старомодными словами утешения, ее румянец.

*

Юношей Саладин Чамча обладал лицом совершенно исключительной невинности: лицом, никогда, казалось, не встречавшимся с разочарованием или злом, с кожей, столь же мягкой и гладкой, как ладонь принцессы. Это сыграло хорошую роль в его делах с женщинами и, фактически, было одной из первых причин, по которой его будущая жена Памела Ловелас позволила себе влюбиться в него.

– Такой округлый херувимчик, – дивилась она, взяв его подбородок в ладони. – Будто воздушный шарик.

Он был оскорблен.

– У меня есть кости, – возразил он. – Костная структура.

– Где-нибудь там, – уступила она. – Как у каждого.

После этого его постоянно преследовало убеждение, что он напоминает невыразительную медузу, и в значительной степени должно было смягчить это чувство то, что он принялся воспитывать в себе тонкое, надменное поведение, сделавшееся теперь его второй натурой. Таким образом, это стало причиной неких последствий, в результате чего появились долгие сны, изводившие его чередой невыносимых сновидений, в которых главными были образы Зини Вакиль, превратившейся в русалку, поющую для него с айсберга голосом агонизирующей сладости, оплакивающую свою неспособность присоединиться к нему на твердой земле, зовущую его, зовущую{680}680
  Одновременная аллюзия к сказке Андерсена «Русалочка» и легенде о Сиренах, заманивающих моряков в море.


[Закрыть]; но когда он шел к ней, она тут же запирала его в сердце своей ледяной горы, и ее песни менялись, сплетаясь воедино из триумфа и мести... Это было, скажу я вам, серьезной проблемой, когда Саладин Чамча, пробудившись, изучал зеркало, обрамленное сине-золотой лакированной japonaiserie{681}681
  Japonaiserie (фр.) – японское художественное изделие (фарфор, гравюра и т. п.).


[Закрыть], и обнаруживал, что прежнее херувимское личико снова выглядывает из него; теперь же на своих висках наблюдал он изгиб жутко обесцвеченных опухолей (свидетельствующих, должно быть, о его страданиях на некотором отрезке недавних приключениях): парочка шишек, как от сильных ударов.

Изучая в зеркало свое изменившееся лицо, Чамча попытался напоминать себе о себе. Я – реальный человек, сказал он зеркалу, с реальной историей и спланированным будущим. Я – человек, для которого важны определенные вещи: строгость, самодисциплина, резон, поиск которого благороден без обращения к этому старому костылю, Богу. Идеал красоты, возможность экзальтации{682}682
  Экзальтация – повышенное настроение с оттенком неестественной восторженности. В высокой степени усиленное раздражение психической сферы, появляется то в виде мечтательного настроения, то безграничного воодушевления.


[Закрыть], разум. Я: женатый человек. Но несмотря на эту литанию{683}683
  Литания – в христианстве молитва, состоящая из повторяющихся коротких молебных воззваний. Литании могут адресоваться к Христу, Деве Марии или святым. Наиболее часто употребляется в богослужебной практике Католической церкви. Здесь используется в переносном смысле.


[Закрыть], порочные мысли настойчиво посещали его. Как, например: что не было мира, кроме этого пляжа здесь-и-сейчас; кроме этого дома. Если он будет неосторожен, если он последует за своими вопросами, его унесет за край, в облака. Вещи должны быть созданы. Или, опять же: что, если бы ему было нужно позвонить домой, прямо сейчас, как он там, если бы ему было нужно сообщить своей любящей жене, что он не мертв, не разорван ветрами в клочья, но действительно здесь, на твердой земле, – если бы ему было нужно сделать эту чрезвычайно разумную вещь, человек, подошедший к телефону, не вспомнил бы его имя. Или, в-третьих: что звук шагов, гремящих в его ушах – шагов отдаленных, но подступающих все ближе, – был не каким-то временным помутнением, вызванным падением, но шумом приближения неведомой погибели, начертающей все ближе, буква за буквой: элëэн, дэоэн, Лондон. Вот он я, в доме Бабушки. Ее большие глаза, руки, зубы{684}684
  Аллюзия к сказке о Красной Шапочке.


[Закрыть].