Текст книги "Пузыри славы (Сатирическое повествование о невероятных событиях, потрясших маленький городок Яшкалу)"
Автор книги: Агиш Гирфанов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)
РОЖДЕНИЕ ИДБС
Булат совсем недавно отметил свое тридцатилетие. В трудовой книжке – сплошной перечень полярных устремлений. Честно сказать, он и сам не знал, чего, собственно, добивается, чего хочет. Нет, он не гнался за длинным рублем. Но и не был бессребреником, хорошо одевался, костюмы шил в ателье-люкс, любил с размахом отдохнуть. Для этого нужны были деньги…
В юные годы у него прорезался драматический баритон. Но актером не стал, быстро разочаровался в сценической карьере. Увлекался шахматами, проявил недюжинные способности в комбинационной игре, но скоро понял, что шахматной короной ему не овладеть. Чтобы располагать побольше свободным временем для разработки и осуществления далеко идущих планов, которые обеспечили бы ему красивую жизнь и положение в обществе, поступил в агенты Госстраха.
Близкое знакомство с застрахованными клиентами позволило ему встречаться с нужными и полезными людьми.
Он жил надеждой, что встретит в конце концов человека, который поймет, поддержит его, и тогда он вспыхнет на небосводе яркой звездой. Вместе с ним, естественно, на пьедестал признания и почета взойдет и его меценат.
Неудачи не обескураживали его. Напротив, закаляли. К нему вполне были применимы строки великого поэта, запомнившиеся со школьной скамьи: «А он, мятежный, просит бури, как будто в бурях есть покой».
Булат попал в Яшкалу к Ибрахану в счастливую пору. Ибрахан пребывал в состоянии острой депрессии, вполне понятной после сокрушительного нисхождения по служебной лестнице. Неожиданный приход Булата прозвучал как праздничный благовест. Булатовский ИДБС показался Ибрахану чудодейственным стимулином, призванным вывести его из состояния оцепенения, застойного тупого безразличия ко всему, что делалось вокруг.
Ибрахан и Булат нуждались друг в друге. Их сближение с точки зрения диалектики было естественным и закономерным. Не приди Булат в Яшкалинский комбинат бытового обслуживания, пришел бы кто-то иной – натура Ибрахана жаждала, чтобы явился некто булатоподобный, начиненный с ног до головы всевозможными идеями, способными вернуть Ибрахану былое величие и власть.
Ибрахан завороженно слушал излияния Булата о предстоящей революции в бытовом обслуживании граждан. Это приятно щекотало самолюбие Ибрахана. Это было как радужный и пленительный сон, когда боишься проснуться, иначе прекрасное сновидение мгновенно улетучится. На сей раз происходило не во сне, он наяву слышал, что говорил будто с неба свалившийся молодой человек, назвавший себя его спасителем: он предлагал ему стать зачинателем нового массового движения! Неужели это сбудется? Неужели наряду со стахановским или гагановским движением скоро повсеместно заговорят об ибрахановском движении, которое вольет новое вино в старые мехи заскорузлых, испокон веков застоявшихся стереотипных форм обслуживания бытовых нужд населения?
Нет, об этом вслух нельзя и говорить, об этом можно лишь тихо, робко мечтать, иначе, не дай бог, еще сглазишь, вспугнешь жар-птицу, она взмахнет крыльями, и ты снова останешься у разбитого корыта.
То, что предлагал Булат Барыев, кажется, так он назвал себя, было просто и вместе с тем гениально: что может быть приятнее, чем делать людям добро. Граждане ни сном, ни духом не подозревают, что их ждет, а ты преподносишь им сюрприз! И все без очереди, без привычной в подобных случаях волокиты!
– Надо, чтобы о вашем ИДБС (Булат уже передоверил свое детище Ибрахану) заговорили в Яшкале! Как этого добиться? Как учил нас великий полководец Суворов? Вы лучше меня знаете историю. Внезапность, учил Суворов, залог победы! Пусть думают, что все это проделки какого-то циркового фокусника или сказочного старика волшебника.
Внезапное, но тщательно подготовленное наступление на жителей Яшкалы по зонам – таков первый этап. Второй – благодарственные отзывы клиентов, обслуженных ИДБС, – отзывы устные и письменные, на собраниях и в печати. Третий, заключительный этап – вежливое, предупредительное приглашение к оплате услуг, оказанных опять же под девизом ИДБС. Осчастливленные приятным сюрпризом граждане, смею вас заверить, не обратят внимания на лишние двадцать – тридцать процентов наценки, включенные в счет за применение повышенной технологии и за обслуживание экстра-классом. В итоге комбинат бытового обслуживания, руководимый вами, закончит хозяйственный год с активным балансом, небывалым ростом прибыли. Надо ли говорить, какой это вызовет повсеместно резонанс.
Помимо высокой рентабельности куда большее значение имеет моральный фактор – полная и окончательная ликвидация проклятого наследия прошлого – бесконечных жалоб. Не пройдет и месяца, от силы – двух, как повсюду исчезнут осточертевшие всем книги жалоб. Вместо них появятся в золотых тиснениях книги положительных отзывов и благодарностей!
Предложение Булата было столь неожиданно-ошеломляющим для Ибрахана, что тот даже онемел и с трудом выдавил несколько слов:
– Признаюсь, все это довольно заманчиво… Но… хотелось бы посоветоваться кое с кем… Надо с Аксакалом[2]2
Аксакал в переводе на русский язык означает «белобородый». По у нас так почтительно называют умудренных жизненным опытом, уважаемых, старших по должности людей, если даже у них нет и намека ни на какую бороду. (Прим. автора).
[Закрыть] поговорить.
– Вот именно этого делать пока не следует. Пропадет, если можно так выразиться, «сюрпризность», элемент неожиданности. Потом, попозже, пожалуйста, советуйтесь с кем угодно, и они скажут вам огромное спасибо.
– Но все-таки следует обдумать… Знаете что, давайте завтра снова встретимся. Встретимся, если не возражаете, в неофициальной, домашней обстановке… Жду вас у себя.
Булат поблагодарил за приглашение. Он знал, что они с Ибраханом отныне друзья, прочно связанные одной общей идеей.
План Булата смелостью, дерзостью, необычностью увлек Ибрахана. Дома он рассеянно слушал бессвязный лепет жены Ямбики, не заметил, как проглотил ужин, и, улегшись на диван, продолжал в полудреме обсуждать детали организации ИДБС.
Кабинет Ибрахана Булат покинул взмокший, усталый, словно студент после сдачи трудного экзамена придирчивому, дотошному профессору. Хотелось прийти в себя, рассеяться, развлечься…
Выйдя из комбината бытового обслуживания, Булат запеленговал бравурные танцевальные ритмы, доносившиеся из яшкалинского парка культуры и отдыха.
На танцплощадке народу было не протолкаться. На какую-то долю секунды Булат пожалел, что не посвятил себя балету.
Танцевал он классно. Каждая девушка считала для себя большой честью, когда он приглашал ее на танец. Пока он танцевал, всеобщее внимание было приковано только к нему.
Распорядитель объявил: «Дамский вальс. Дамы приглашают кавалеров!» Но девушки почему-то предпочитали приглашать девушек и танцевали, что называется, «шерочка с машерочкой». Перед глазами Булата промелькнуло знакомое тонкое лицо. Так и есть – он увидел красавицу Миниру – дочь Ибрахана. Она танцевала с веселой хохотуньей, которая рассказывала ей, видимо, что-то очень смешное.
Булат проследил глазами за этой парой. Когда кончился танец, они подошли к какому-то чернобородому юноше, в джинсах и цветастой нейлоновой ковбойке с алжирскими пальмами на груди. Неужели это поклонник Миниры? Неужели Булат упустил, проворонил красавицу, и у него, едва только он с ней познакомился, появился соперник? Что ж, поборемся…
Булат подошел к Минире, которая была приятно поражена, увидев на танцплощадке нового знакомого. Обратившись, как положено, к кавалеру в джинсах, он попросил разрешения пригласить его даму на танец. Минира, не дожидаясь согласия юноши в ковбойке, сама положила руку на плечо Булата, и они вышли на середину площадки.
Булат нежно обнял Миниру за талию, и они, то сближаясь, то расходясь, выделывали сложнейшие па. Минира сразу почувствовала, что ее партнер – первоклассный танцор. Булат заметил, что произвел впечатление на девушку, и решил тут же внести ясность.
– Это что, ваш поклонник? – спросил, указывая на чернобородого.
– Что вы, что вы! – поспешила отмежеваться девушка. – Мы только что познакомились с ним. Он тоже приезжий.
– Тогда вы спасли ему жизнь, – серьезно произнес Булат. – Я хотел было вызвать его на дуэль. Пусть ухаживает за вашей подругой сколько ему угодно. А вас пусть сегодня никто и не вздумает приглашать. Я вас монополизировал. Если, конечно, вы не возражаете…
Минира ослепительно улыбнулась и вместо ответа еще сильнее прижалась к Булату.
В перерыве между танцами девушка познакомила его с подругой Тинирой и с чернобородым юношей, назвавшимся Родисом. С первых же слов Булат понял, что Родис – человек без определенных занятий, ловкий, предприимчивый делец, не знающий преград в достижении поставленной цели. Такой тип, решил про себя Булат, несомненно, пригодится для будущей операции ИДБС.
Потом они с Родисом проводили девушек домой. Минира млела от счастья и все допытывалась у Булата надолго ли он приехал в Яшкалу. Булат заверил:
– Надеюсь, что надолго. Все зависит от вашего отца…
– Ну, тогда я скажу папе, и он вас не так скоро отпустит… – защебетала Минира, уверенная в своей власти над отцом. – Вы так замечательно танцуете…
– Да, это вполне достаточное основание, чтобы отец задержал меня в Яшкале как можно дольше…
– Нет, нет, не только это, – зарделась девушка. – А завтра вы придете на танцплощадку?
– Нет, завтра у меня большое и ответственное мероприятие, ради которого я, собственно, и приехал в Яшкалу. Завтра мне будет не до танцев.
Минира искренне огорчилась, Булат ее успокоил:
– Точнее, завтра я приглашен в гости…
– К кому, если не секрет?
– Вы этого человека знаете. И даже очень хорошо.
– Угадала: вы будете у нас? Честное слово? Не обманываете? Тогда и я не пойду на танцы.
– Ну, зачем жертвовать чудесным вечером ради моего общества, тем более что у меня будет скучный, деловой разговор с вашим отцом?
На другой день Булат явился в дом Ибрахана, раздобыв каким-то чудом два букетика цветов для хозяйки и дочери.
Беседа Булата с Ибраханом прошла в дружеской, теплой обстановке, в духе взаимопонимания, Булат буквально обворожил семейство: отца, жену Ямбику и дочь Миниру. Булат с полным основанием мог теперь дать еще одно толкование ИДБС – ибрахановская дочь будет счастлива.
Так было положено начало сугубо деловому союзу Булата Барыева и Ибрахана Ибраханова по улучшению бытового обслуживания населения Яшкалы и по устройству личного быта самого Булата и дочери Ибрахана – Миниры.
Операция ИДБС началась…
СКАЗОЧНЫЙ БЕГУН
Старая истина гласит: всякое начало трудно. Как говорится, «было гладко на бумаге, да забыли про овраги». Сказать, что первый блин вышел комом, было бы несправедливо. Но в то же время какие-то просчеты и недоделки отрицать бессмысленно. Недаром же Ибрахан учинил головомойку Булату и Родису, чему мы с вами, читатель, уже были свидетелями. Но не успел Ибрахан пропесочить Булата и Родиса, как в кабинет, минуя заградительный шлагбаум в лице секретарши Аклимы, грудью ставшей перед дверью начальника и утверждавшей, что у директора совещание чрезвычайной важности, ворвался Шагей-бабай.
Ибрахан собирался было осадить и призвать к порядку нахального старика, но, узнав, с кем имеет дело, изменил тон и мягко упрекнул:
– В кабинет к занятому человеку вламываться нельзя.
– А забирать самовар без разрешения можно? – агрессивно наступал Шагей-бабай.
Борода и усы, как всегда тщательно подстриженные и надушенные одеколоном «Кармен», ощетинились, придавая его лицу возмущенно-гневное выражение.
– Что еще за самовар? – директор обернулся к Булату и Родису, хотя прекрасно догадывался, что самовар имеет прямое отношение к ночному походу бригады ИДБС на Яблоневую улицу. – А вы, бабай, садитесь, успокойтесь, – приветливо пригласил директор, – сейчас разберемся.
– Некогда сидеть. И разбираться нечего. Забрали у меня без спросу самовар. Давай самовар назад!
– Разрешите пояснить, – включился в разговор Булат. – Самовар ваш старый, со вмятинами. Мы и взяли его подникелировать.
– А я вас об этом просил?
– Мы хотели сделать вам сюрприз.
– Мне не надо сюрприз, мне самовар надо!
– Действительно, это безобразие! – притворно возмутился Ибрахан. – Лишить такого почтенного человека предмета необходимости! Вам это так не пройдет!
– Вот, вот, правильно ругаешь, начальник!
– А вы, бабай, успокойтесь, самовар вернут вам в целости и исправности. Потерпите немного.
– Хорошо вам говорить – потерпите. Это такой самовар. Его ничем не заменишь. Не успеешь оглянуться, он уже закипает. Не кипит, а поет.
– Не волнуйтесь, бабай. Мы сделаем его еще лучше. Я лично за этим прослежу, – успокоил старика Ибрахан и проводил его до самых дверей.
– Тоже мне клиента нашли для ИДБС, – пристыдил Ибрахан Булата и Родиса, повернулся к окну, и вдруг что-то привлекло его внимание. – Смотрите, как бежит! Вот дает!.. Настоящий сказочный бегун – Югерек-батыр. Да это же наш жалобщик – бабай. В его годы так лихо бегать!.. Догоните его, – приказал Ибрахан Родису. Тот стрелой вылетел из кабинета. – Я давно мечтал о курьере-скороходе. Да он за полчаса обежит всю Яшкалу из конца в конец.
– Это блестящая идея, – поддержал Ибрахана Булат. – Именно такой нужен нам для ИДБС. По совместительству будет разведывать, кто в чем нуждается.
Ибрахан был польщен тем, что его сподвижник по ниве бытового обслуживания признал предложение о Шагей-бабае блестящим, и продолжал наблюдать за тем, что происходило на улице.
Родис стремительно побежал за стариком, что-то кричал, видимо предлагая остановиться. Но старик, увидев за собой погоню, решил, что чернобородый в джинсах преследует его за то, что тот посмел пожаловаться Ибрахану, и еще пуще устремился вперед. Раздутый ветром подол чапана Шагея трепыхался, словно крылья птицы. Казалось, старик вот-вот взлетит.
Прошло много времени, прежде чем Родис нагнал старика и привел его, несмотря на сопротивление, в кабинет.
Переговоры на высшем уровне между Ибраханом и Шагеем были недолгими. Старик трезво рассудил, что к его скромной пенсии лишний рубль не помешает. Он быстро прикинул в уме, сколько осьмушек чаю и сахару он дополнительно купит на зарплату курьера. А самое главное, будучи на службе в комбинате, скорее вызволит свой самовар из неволи.
НА ВСЕХ ПАРАХ
Ни одно новое изобретение или научное открытие не приходит само собою, оно подготавливается всей предшествующей историей. Новое с трудом пробивается на свет божий. С новатора пот льется ведрами, на каждом шагу ему приходится бороться, огрызаться, кусаться, наступать, и отступать, и снова вести атакующие бои за внедрение прогрессивной идеи. Новое не обходится без жертв.
Даже когда новое прочно утверждается, сметая со своего пути всякие преграды, новатор не смеет заноситься. Заслуженные похвалы да не вскружат его голову. Чем выше вздымается слава, тем больше опасностей – ветер славы может сорвать шляпу вместе с головой.
Эту истину прекрасно сознавал Булат. По его настоянию под ИДБС была подведена солидная организационно-производственная база. Приказом по комбинату Ибрахан официально оформил бригаду ИДБС. Главным технологом назначил Булата.
Этот приказ Ибрахан обнародовал на очередной летучке и в напутственной речи пожелал бригаде попутного ветра и побольше добрых дел, слава о которых прокатится по всей республике.
– Из всех ателье и мастерских приказываю отобрать лучших из лучших мастеров. Пора от единичных, неожиданных операций ИДБС перейти, так сказать, к широкому по охвату и по масштабам обслуживанию всех граждан Яшкалы. Только будьте осторожны, не наломайте дров!..
Увы, на первых порах без издержек не обошлось. Члены бригады – пильщики Михэй, Никэй и Пиляй перестарались и, обнаружив в одном дворе сложенные штабелем бревна, без спроса распилили их. В результате разыгрался крупный скандал: хозяин приготовил бревна для строительства, а распиленные чурки для этого никак уже не годились.
На другом дворе жестянщик Галяу заглянул в амбар и нашел там аккуратно сложенные листы жести. «Интересно, для какой цели они предназначены?» – подумал Галяу. Посмотрел на крышу дома, проверил ворота, заглянул в баню. Нигде никакого ремонта не требовалось. А Галяу уж очень хотелось что-то смастерить из этой жести, но что именно? Он сел на табуретку, на другую табуретку поставил брусок рельса, который всегда носил с собой, разрезал листы на несколько кусков и через двадцать минут листы жести превратились в ведра, на которые была приклеена записка: «Наша работа. Благодарить не надо. ИДБС».
И верно, хозяину жести было не до благодарностей. Ведь он-то скупал в хозмагах жестяные ведра и превращал их в листы, которыми собирался покрыть сарай.
В борьбе за внедрение «сюрпризных» методов обслуживания населения неоценимую услугу оказывал Шагей-бабай. Неведомо откуда в нем вдруг проявился недюжинный талант настоящего разведчика: из его поля зрения не выпадала ни одна маловажная деталь. У него был зоркий глаз и цепкая зрительная память.
Попутно с точным и добросовестным выполнением ответственных обязанностей посыльного-курьера, он самым подробным образом информировал Булата о своих наблюдениях: кто, где, в чем нуждается. Он не просто сообщал, что такой-то, мол, гражданин, проживающий там-то, нуждается, например, в ремонте электропроводки или в обновлении тахты. Он дополнял эти сведения крайне важной информацией о наличии во дворе собак таких-то пород, о том, кто остается днем дома и насколько безбоязненно можно осуществить здесь «сюрпризную» операцию.
Но Шагей-бабай перестал бы быть Шагеем, если бы хоть на минуту забывал о незажившей ране на сердце: о заветном самоваре, так нагло и бесцеремонно похищенном и до сих пор не возвращенном. Что с того, что он знает злоумышленников? Что с того, что его ежедневно кормят «завтраками», что обещают не сегодня-завтра вернуть самовар целым и невредимым? Шагей понимал, капля камень долбит. По нескольку раз на день он надоедливо и монотонно канючил:
– Когда вернете мне самовар?
– Что ты, как попугай, заладил «самовар» да «самовар», – раздражался Булат. – Пойми раз навсегда, это тебе не какой-нибудь мотоцикл: разобрал и собрал, и вся недолга… Это агрегат – самовар! – и вздымал кверху палец. После этого старик затихал еще на несколько дней.
Ибрахан и Булат придумывали все новые и новые версии: самовар проходит авторитетную экспертизу в столице, самовар произвел сильное впечатление на руководителей музея краеведения, и его решили сделать чуть ли не главным экспонатом в экспозиции башкирского быта прошлого века.
– А мое согласие! – отвечал на это Шагей-бабай. – Сегодня самовар взяли на выставку, а завтра меня самого потащат в музей.
В конце концов Шагей так намозолил мозги Ибрахану и Булату, что те, не имея возможности вернуть ему самовар, поскольку при ремонте его окончательно загубили, написали письмо тульским коллегам по бытовому обслуживанию с настоятельной просьбой за любые деньги выслать трехлитровый самовар.
Самый акт вручения нового тульского самовара Шагею был отмечен с помпой. Опять же это событие использовали для популяризации идей ИДБС. Старика Шагея пригласили явиться по окончании рабочего дня в комбинат, якобы на какое-то торжественное мероприятие. Тот, ничего не подозревая, явился, как всегда, тщательно выбритый, подстриженный, в новом праздничном костюме.
В красном уголке комбината в присутствии сотрудников и специально приглашенных клиентов Ибрахан открыл собрание.
– Дорогие друзья и единомышленники! – сказал Ибрахан. – Мы с вами собрались, чтобы отметить знаменательное событие, которое как бы венчает первый этап нашего прогрессивного движения за образцовое обслуживание населения Яшкалы. Некоторое время тому назад в нашу бригаду отличного качества поступил старый, почти негодный, повидавший многое на своем веку самовар. – Ибрахан стыдливо умолчал подробности того, каким образом поступил к ним чаеварочный агрегат. – Самовар этот принадлежал одному из старейших жителей Яшкалы, нашему активному члену бригады отличного качества, глубокоуважаемому и почтенному Шагей-бабаю, да продлятся его годы! Сегодня мы можем вернуть самовар его владельцу заново рожденным, вернее сказать, совершенно новым.
По знаку Ибрахана в красный уголок внесли упакованный в картонную коробку самовар. Взволнованный Шагей не мог усидеть на месте, вышел на авансцену, обнял Ибрахана и Булата и, едва сдерживая слезы радости, пролепетал:
– Спасибо вам, дорогие! Уважили старика… Я этого никогда не забуду…
Распаковали коробку. Перед собравшимися предстал новенький блестящий самовар. Шагей отшатнулся от него, как от страшного привидения, и не крикнул, а застонал:
– Это не мой! Не мой самовар! Где помятые места? Где согнутый носик?
Ибрахан растерялся. Положение спас Булат.
– Это ваш самовар! Проверьте по инвентарным книгам. Персонально ваш, а не кого-либо другого. Уважаемый Шагей-бабай не учел, что благодаря достижениям научно-технической революции с предметами домашнего обихода можно творить чудеса. Да, теперь никаких вмятин на самоваре нет и быть не может. Да, погнувшийся при падении или по другой причине носик самовара выровнялся и стал прямым, как классический римский нос. В том, что это ваш самовар, можете убедиться по подписи, оставленной вам на память на самоваре: «Дорогой Шагей-бабай, пейте на здоровье чай! ИДБС».
Шагей недоверчиво поднял самовар и под аплодисменты собравшихся унес его, приговаривая:
– Я еще дома проверю…
Долго еще после возвращения блудного самовара в родные пенаты Шагей, прежде чем рапортовать Булату о будущих клиентах ИДБС, неизменно повторял:
– Вы мне очки не втирайте! Самовар, что говорить, хороший, но не мой… Чай у него не тот…
Затем следовали сообщения по существу. Сколько раз Булат настаивал на том, чтобы старик вел записи своих наблюдений на бумажке и не полагался на старческую память. Бабай же предпочитал узелковый метод запоминания событий: завязывал узелки на носовом платке. Стенографическая запись доклада Шагей-бабая о нуждах населения, если бы она велась, звучала бы примерно так:
– Этот узелок, дай бог память, о чем? Ах да, в доме нумер десять по Кузнечной просят отремонтировать чуть ли не целый мешок старой обуви. А вот этот я отлично помню: на Кооперативной улице во многих домах жители проветривают на заборах старые шубы и пальто. Если их приведете в порядок, сразу выполните годовой план. А этот узелок о чем? Помню хорошо: в дом нумер шашнадцать лучше не заходить: там огромные собаки, не собаки, а настоящие волки. Если кто по неосторожности войдет во двор, пусть распрощается со своими штанами.
Член бригады сапожник Сахау пренебрег добрым советом Шагея и жестоко поплатился. Днем, когда хозяева дома были на работе, Сахау отправился на операцию. Во дворе дома № 16 играли детишки: мальчик трех лет и девочка лет шести. Сахау потянул мальчика за нос, и нос загудел, как паровоз. Мальчик улыбнулся. Сахау дал детям по конфетке.
– Папа дома?
– Нет.
– А мама?
– Тоже нет.
– Кто же дома?
– Мы с Айратиком.
– А тебя, девочка, как зовут?
– Гузелька.
Сахау дал детям еще по одной конфетке и вместе с детьми вошел в дом. Все, к чему он притрагивался, было в исправности. Вдруг в прихожей он увидел старые, стоптанные ботинки на каучуковой подошве. На одном из них отошла подошва. Для ремонта требовался специальный клей, а его Сахау с собой не захватил. Сапожник почесал затылок и, махнув рукой, крупными гвоздями прибил подошву. И, как обычно, оставил в ботинке записку: «Ботинки отремонтировала бригада ИДБС».
Сахау собирался уже покинуть дом, как вдруг на пороге, откуда ни возьмись, появилась огромная овчарка. Сахау от испуга чуть не свалился на пол. Овчарка повела головой налево, направо, обнюхивая издалека непрошеного гостя. Как задобрить собаку? Сахау бросил ей конфетку. Та отвернулась от нее. Сахау попытался прошмыгнуть мимо собаки, но она преградила ему дорогу и легла у самого выхода. Сахау воззвал о помощи к детям:
– Гузелька, Гузелька, как зовут собачку?
– Пират!
– Пиратик, Пиратик! – взмолился Сахау, бросая ей конфету за конфетой. Но верная овчарка не предала хозяев: Пират взяток не брал.
Бедный Сахау просидел в осаде несколько часов, пока не пришел хозяин. Тот, обнаружив в доме постороннего, хотел тут же под охраной Пирата препроводить его в милицию. Сахау заскулил и долго заверял хозяина в том, что пришел с благими намерениями, но тот был неумолим.
– Да я из ИДБС! Небось слыхали? Из бригады идеальной доброй бытовой службы. Мы делаем населению сюрпризы.
– А какой мне сюрприз собирался сделать?
– А я уже сделал… Отремонтировал ботинки. И записку от ИДБС оставил…
– Какие ботинки? – вспыхнул хозяин.
– А вот эти, – Сахау извлек только что отремонтированные ботинки.
Хозяин взглянул на прибитую гвоздями подошву и вскрикнул:
– Кто позволил портить чужие вещи?
– Я исправлю… Ничего с вас не возьму!
– Спасибо твоей бабушке! – Хозяин схватил покалеченные ботинки и помчался в комбинат бытового обслуживания, а Сахау оставил дома, приказав Пирату не спускать с него глаз.
С большим трудом Булат уладил неприятный инцидент. Но на очередной летучке бригады ИДБС были сделаны надлежащие оргвыводы: Сахау за испорченные французские ботинки объявили выговор и сделали начет.
