Текст книги "Анастасия. Последняя княжна (СИ)"

Автор книги: Адель Хайд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

Глава 6

Стася шла по лесу и ей казалось, что на свете больше никого нет, только она и…комары. Комары были злющие. Но да ладно, им тоже надо питаться. Вспомнив про то, что и ей надо питаться, она достала из мешка яблочко и на ходу начала хрустеть.

Через несколько километров Стася почувствовала, что ноги заплетаются.

– Да, – с расстройством подумала Стася, – хиленькая княжна мне досталась, что же они в императорской семье совсем о «здоровье тела» не думали? И вспомнив худенькие фигурки сестёр и матери, поняла, что нет.

Решила минут пятнадцать передохнуть, и дальше. Из воспоминаний Анастасии выудила, что на автомобиле их везли от Алапаевска около часа. Автомобили здесь не то, что в её прошлом мире, максимум километров пятнадцать в час делают, и Стася рассчитала, что идти ей около трёх часов.

Пока шла решила покопаться в памяти, которая ей досталась от княжны. Это было очень странное чувство, одновременно ощущать, что это твои воспоминания, но ты их как бы смотришь словно в телевизоре, будто книгу читаешь м понимаешь, что вот, это твоё, заново переживая все чувства и эмоции.

Анастасии было восемнадцать и воспоминаний было немного, у девочки оказывается был жених, сговорили их ещё в детстве. Жених был на девять лет старше, из древнего княжеского рода Репниных. Анастасия обращалась к нему исключительно Пётр Григорьевич.

На встречи с невестой Пётр Григорьевич приезжал регулярно раз в месяц. Высокий, с атлетичной фигурой в парадном мундире, с красивой улыбкой, светлыми с золотым оттенком волосами и голубыми глазами, он производил сногсшибательное впечатление, и Анастасия была по-девичьи влюблена.

Встречи проходили под присмотром мамок и фрейлин её величества, но Пётр Григорьевич всегда приезжал с цветами и с небольшими подарками.

Стася оценила жениха довольно скептически. Да, красив, но он взрослый мужчина, а невесте ещё до свадьбы надо было расти. Он что монахом жил? Да не смешите мои «помидоры». Такой красавчик, наверняка где-то в городе на тайной квартире были интимные встречи с необременёнными моралью дамами.

Светиться было нельзя, всё-таки жених императорской дочки, великой княжны.

Последнее письмо, которое Анастасия от него получила, пришло из-под Белояра. Там он находился в составе армейского корпуса генерала князя Шаховского. Императорские войска копили силы, чтобы нанести удар по распоясавшимся бахам.

– А вот интересно, – подумала Стася, – как так получилось, что бахи захватили императора, а войска отошли к Белояру, который не так уже и далеко от Алапаевска. Что-то здесь нечисто.

Но решила потом, когда отыщет брата об этом подумать, потому как ответственность она начала ощущать. Это было словно большой камень, лежащий прямо на сердце, и похоже, что ей не отвертеться от исполнения договора и надо будет менять историю.

– Ох, ты ж, вот это я попала, – подумала Стася, – но это всё же лучше, чем небытие.

К концу третьего часа Стасе казалось, что на каждой ноге у неё висит по большой гирьке. Но уже был виден просвет, лес заканчивался, она прошла и не заблудилась. А ведь даже не задумывалась, просто шла и понимала, что идёт верной дорогой. Магия, не иначе.

Присела на поваленное дерево и решила передохнуть, потому как, если она завалится в город в таком потрёпанном задыхающимся виде, могут возникнуть проблемы.

Алапаевск был довольно большим городом, а это значит, что можно было затеряться. Что и надо было сделать. Неизвестно же, когда будет поезд, может надо будет несколько дней прождать. Война же, расписание нестабильно

Деньги у Стаси были, но мало, в одном из сундучков с одеждой она нашла три серебряных рублика. Может, конечно, надо было пошарить по карманам бахов охранников, но при одной мысли об этом становилось противно. Да и внутренний голос торопил.

Передохнув и подкрепившись, Стася, убрав платиновые волосы под шапку, немного ссутулившись, изображая мужскую походку, пошла в город.

Город начинался с частных домов, создавалось впечатление, что город растёт и «поглощает» расположенные рядом с ним деревеньки. Стася прошла через деревню. Никого на улице уже не было. Время позднее, а деревенские спать рано ложатся. Входа в город как такого не было, просто в какой-то момент Стася обнаружила, что земляная дорога сменилась брусчаткой, а деревенские дома, каменными строениями.

Надо было куда-то спрятаться, потому что, наверняка в городе был комендантский час, и можно было нарваться на патруль, а документов-то у Стаси не было.

В Алапаевске жил некий бах Кузьмичёв, родственник или даже брат детского лакея Леднева и насколько помнила Анастасия, он передавал несчастным пленникам еду, которую потом жрали бахи охранники.

Только вот не хотелось Стасе, чтобы хоть кто-то знал, что она в городе. Из истории своего мира помнила, что в смутное время никому нельзя было верить. И решила попробовать снять комнатушку в доходном доме.

Выбрала не самый дорогой, и не самый зачуханный. Небольшой, в два этажа квадратный дом с вывеской о сдаче комнат находился на границе центра города и начала рабочих районов. Зато близко к вокзалу. Стася торопилась, больше ходить было нельзя, всё меньше и меньше людей становилось на улице, явно приближался комендантский час.

Стася зашла, огляделась, за стойкой сидела полная пожилая женщина, это тоже понравилось Стасе. Почему-то от вида мужчин её воротило. Она втайне надеялась, что это временно.

– Здравствуйте, баха, – произнесла Стася, больше не стараясь казаться мужчиной.

Женщина подозрительно на неё посмотрела.

Ну да, выглядела она для того времени странно, волос под шапкой, сильно натянутой на лоб не видно, куртка мужская, затянута ремнём, широкие штаны. А вы попробуйте по лесу в бальном платье.

Но у Стаси была легенда.

Женщина проговорила:

– Здравствуйте, альта

Стася чуть было не закатила глаза: – у неё что на лбу написано, что она альта, а не баха

А вслух сказала:

– Альтам сейчас опасно, поэтому дорогая баха, я бы попросила вас не называть меня так. И да, прошу простить мой маскарад, но я ищу укрытие, потому что дом мой разорён, родители и сёстры убиты, а мне чудом удалось спастись. Мне нужна комната до тех пор, пока не будет поезда до Белореченска.

Стася на всякий случай назвала город на Юге империи, гораздо дальше Белозёрска, куда она собиралась.

И вытащила один серебряный рубль.

Судя по тому, как у женщины блеснули глаза, Стася поняла, что переплатила слегка, но понадеялась, что в этом случае ей позволят остаться больше, чем на одну ночь.

Женщина достала большую тетрадь и вопросительно посмотрела на Стасю.

– Баха Железнова, – представилась Стася своим настоящим именем. Зато и прозвучало как правда

Женщину звали баха Осьмицына, была она вдова, дом ей достался от мужа. Сама она жила на первом этаже, а комнаты на втором сдавала. Был у неё сын, жил отдельно с женой и детьми в другом районе, у него была адвокатская контора.

Вдруг в дверь дома постучали.

Баха Осьмицына резко взглянула на Стасю, тихо проговорила:

– Патруль

Глава 7

Стася достала ещё один серебряный рубль и так же тихо ответила:

– Документов нет

Серебряный рублик исчез в многочисленных складках платья дородной бахи, после чего она что-то нажала у себя за спиной и в стене образовался проход.

– Идите, альта, и сидите там тихо, я разберусь

Стасе понимала, что вариант не идеальный, но другого не было. Пришлось довериться женщине и Стася пообещала себе, что, если та не обманет, то она её обязательно предупредит о том, что может скоро начать происходить с такими условно зажиточными людьми, как баха Осьмицына и её сын адвокат.

Баха Осьмицына не обманула. Оказалось, что появление патруля, это ежевечерняя процедура, бахи революционеры проверяют все доходные дома на предмет появления новых постояльцев.

Хорошо, что баха не успела записать Стасю в свой талмуд.

Стася спросила:

– А может тогда и не надо меня записывать?

Но баха Осьмицына, поджав губы, сказала:

– А как вы на поезде поедете, да и где-то у вас по любому документы попросят. Вам ал… баха Железнова непременно надо документ выправить

И выразительно посмотрела на куртку Стаси, из внутреннего кармана которой она доставала рублики.

Стася почувствовала опасность, будто бы холодным ветерком обдуло.

– Но у меня остался всего один рубль, – сообщила она, вспомнив, что теперь у неё внешность хрупкой девочки-подростка, и вести себя как взрослая тётка совсем нелогично.

– Ладно, – проговорила баха Осьмицына, – рубля тебе не хватит, пока записывать не стану, но, если тебя задержат, пообещай, что не скажешь, где жила

– Обещаю, – сказала Стася

– Нет, альта, не так, пообещай, как надо, – склонив голову набок в ожидании, сказала баха

– Ещё бы знать как, – подумала Стася, но рука сама, на автомате, повернулась ладонью вверх, и в следующее мгновение на ладони расцвёл белый цветок.

– Обещаю, – повторила Стася и цветок вспыхнул белым огоньком и рассыпался серебряными звёздочками.

А баха Осьмицына странно взглянула на Стасю, но ничего не сказала.

Так Стася стала временной обладательницей небольшой, но чистой комнатки на первом этаже. Баха Осьмицына поселила «незарегистрированную» жиличку в хозяйском крыле. Но Стасю так даже больше устраивало, потому что она сразу проверила пути отхода. И прыгать с первого этажа, было намного удобнее, чем со второго.

Выяснив у бахи в котором часу заканчивается комендантский час, а также все опасные улицы, Стася получив на завтрак тарелку каши, питание входило в набор услуг, пошла на вокзал выяснять как можно добраться до Белозёрска.

В образе мальчишки на неё никто особого внимания не обращал и вскоре ей удалось выяснить, что… никак нельзя добраться до Белозёрска, потому что министерство железных дорог прекратило свою деятельность и все поезда теперь принадлежат народу, но ездят на них исключительно бахи революционеры и только по своим революционным делам, а на проезд нужно особое разрешение, подписанное главой «луча звезды». А если кто-то соберётся выезжать за границу, то подписать разрешение должен кто-то из тригонов, а их всего пятеро и это они составляют «звезду революции».

– Ты, парень, ежели ловкий, то дождися, когда поезд отправится и сзаду так, енто повисни, ну шоб тебя не заметили. И ехай, куды тебе надо. А по-другому никак, – сообщил Стасе дед-калека, собиравший милостыню на вокзале, после того как она поделилась с ним булкой, которую прихватила с собой из дома бахи Осьмицыной.

Теперь надо было ловить поезда.

На следующий день, у того же деда выяснила, что к вечеру ожидается поезд и простоит он здесь ровно сутки.

Стася начала собираться.

Глава 8

Бах Дракон покинул Кремль в смешанных чувствах. Каждый раз общаясь с бахом Барсуком у него возникало чувство несоответствия. Как этот невзрачный лысоватый, картавящий человек смог практически поставить на колени такую империю.

И ведь чистокровный бах, ни капли магии, и когда он молчал, то его просто никто не замечал, но стоило ему начать говорить, как все тут же подпадали под его влияние.

Даже он сам не раз ловил себя на мысли, что, слушая речи баха Барсука, он готов взяв в руки оружие и идти зачищать родную землю…Причём именно зачищать, а не защищать. Правда ровно через мгновение дурман слетал, и он сразу начинал задавать себе вопросы, ну, и, конечно же никуда не бежал и уж тем более не зачищал.

Он пришёл в дело революции сам, ещё несколько лет назад, и тогда идеи казались ему справедливыми. Как же так, есть альты и есть бахи, и почему альты имеют магию родов, а бахам она не доступна. Альты должны поделиться с бахами теми благами, которые имеют.

Отец отрёкся от него, брат с ним перестал общаться, и только от сестры иногда приходили весточки. Но то, что когда-то казалось ему романтикой, теперь превратилось в страшную реальность.

Да, им удалось поднять бахов и обеспечить их оружием, но то, что иногда творилось в городах, да и деревнях, было страшно. Многие бахи были выпущены из тюрем, и никто особо не разбирался за что тот или иной бах отбывал наказание. Сидишь в тюрьме, значит тебя император обидел, бери оружие и иди бейся с нами за дело революции.

И вот эти зачастую озверевшие толпы набрасывались на альтов или даже на просто зажиточных горожан, купцов, убивали, грабили и насиловали.

Он вместе с Полозом создал отряды спасения, в которые набирались только проверенные люди, задачей которых было усмирять эту неистовую злобу и бесчинства. Но их иногда не хватало, они не всегда успевали. И он сам один раз попал в дом, где «порезвились» бахи революционеры и оттого, что он там увидел, его, взрослого мужчину, а ему уже было двадцать восемь, долго рвало, и потом ещё несколько недель ему снилась почти разорванная молодая женщина и повешенные дети.

Снилось до тех пор, пока он не нашёл тех, кто это сделал и сам приговорил их и сразу привёл приговор в исполнение. Об этом напечатали в листовке и на какое-то время стало тише, но он не мог уследить за всем.

Он уже говорил баху Барсуку, что они не справляются с ситуацией, а впереди зима, а зимой придёт голод. Но всё, что тот предложил, это собрать золото, награбленное у альтов и закупить побольше продовольствия в Кравеце.

Бах Дракон, когда-то носивший имя князя Фёдора Ивановича Троекурова, писал отцу, чтобы тот увёз семью как можно дальше, потому что больше всего на свете он боялся однажды приехать к их особняку и обнаружить, что там побывали бахи революционеры. А у него там мама и сестра шестнадцати лет. Отец-то с братом в Белояре, в ополчении, которое собрал князь Шаховской.

Вот и с императором так же, убить же должны были только его, убедившись, что он не передал ответственность никому из возможных наследников, но бах Барсук дал указание баху Полозу убить всех.

И бах Барсук, словно чувствуя, что Дракон не принимает многое из того, что происходит, отправил его на поиски цесаревича и возможной наследницы. Потому что рядом с императором оставались только дочери, а больше он никому и не мог передать империю.

И вот сегодня его поезд прибывает в Алапаевск и к вечеру он рассчитывал уже побывать в доме, где провела императорская семья последние дни, а завтра поедет на поиски цесаревича.

Только вот не для того, чтобы отдать мальчишку баху Полозу, а чтобы отвезти его в Белояр или спрятать пока не подрастёт.

Глава 9

Информация от деда-калеки была верная, на следующий день действительно на вокзал пришёл поезд. Поезд был странный, всего и было в нём, что паровоз и три вагона.

Стася прошлась по вокзалу. Сегодня на вокзале было людно, люди пытались пробиться к начальнику станции, чтобы узнать, могут ли они на этом поезде уехать. Стася тоже остановилась послушать, но всем отвечали, что поезд не пассажирский, поэтому билетов на него нет. Люди начали нервничать, и начальник станции позвал бахов из караула. Те стали проверять документы, выясняя куда это граждане бахи собрались и все ли из них бахи, а то может альты переодетые.

И Стася поспешила уйти со станции и прогуляться по городу. На одной из улиц заметила знакомую фигуру бахи Осьмицыной. Делать всё равно было нечего, и Стася решила за ней проследить. Это оказалось несложно, потому что баха словно корабль шла вперёд никого вокруг не замечая.

Остановилась баха около серого здания с двумя парадными. На одной из них висела вывеска из неровного картона, или доски, на которой, явно от руки, краской, было написано «Луч революции», а на другой парадной, красивая, но не очень чистая вывеска с надписью «АдвокатЪ ОсмицынЪ» Вот прямо с такими буквами «ять» на конце каждого слова.

– Так вот где её сын адвокатствует, – подумала Стася, – прямо рядом с новой властью. Из памяти Анастасии Стася знала, что главные революционные «шишки» называют себя «Звезда революции», а те, кто им подчиняются, носят названия «луч революции», «свет революции» «искра революции», в зависимости от положения в иерархии.

Алапаевск был большой город и, видимо, здесь был целый «луч».

Вскоре из адвокатской конторы вышла девушка и пошла вдоль улицы.

– Ага, – подумала Стася, – вероятно секретарша, которую отправили погулять, пока мама с сыночком будет общаться.

Внутри было такое чувство, что Стасе обязательно надо было узнать о чём. И Стася осторожно прошла в контору, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Внутри помещения стояла большая тумба, а к ней был придвинут стол, за которым, по всей видимости и сидела секретарша.

Стася хотела пройти поближе ко входу в основной кабинет, к которому вёл короткий коридор, но внезапно дверь кабинета распахнулась, и она едва успела спрятаться под стол, за тумбу.

– Ну вот, – неожиданно сварливым голосом произнёс мужчина очень похожий и лицом и фигурой на баху Осьмицыну, ну не в смысле, что у него была большая грудь и бёдра, а в смысле, что он тоже был грузным, – она опять забыла запереть дверь

Заперев дверь, он вернулся по коридору в кабинет. И не стал закрывать дверь кабинета, поэтому Стася отчётливо услышала, как он сказал:

– Теперь мы можем поговорить спокойно, мама, я тебя слушаю

И Стася услышала, как баха Остмицына рассказала сыну про то, что у неё снимает комнату девушка без документов, и у девушки магия одного из княжеских родов. Потому что цветок – это князья.

Баха Осьмицына спать перестала, потому что ей нужен совет. Надо ли сдать девицу новой власти или избавиться, отказав от дома, очень страшно, что её обнаружат и следы приведут к Осьмицыной, а вместе с ней и сыночке достанется.

– Мама, сегодня точно не надо, – ответил ей сын адвокат таким тоном, будто на суде выступал, – сегодня большой начальник из Острограда прибыл, все нервные, даже на чашку кофе никто не зашёл, а вот как уедет, так и сходим.

– А если она раньше уедет? – спросила баха Осьмицына

– Так уедет и хорошо, – ответил ей сын, – как будто и не было. А как её зовут?

– Она представилась другим именем, не своим, – ответила баха

– Умная, – заметил адвокат

– Да, и опасная, я заметила, наган с собой носит, – пожаловалась баха

– Ой, мама, тогда не мешай ей, пусть лучше уезжает, – ответил тоже, видимо, умный Осьмицын, но потом разочаровал Стасю:

– А есть у неё драгоценности или золото?

– Я всю комнату перерыла, но так ничего и не нашла, наверное, с собой носит, – ответила баха Осьмицына

А Стася порадовалась, что сразу припрятала свои капиталы, чтобы и с собой не таскать, и, чтобы любопытная баха не нашла. Вот всё-таки прав был почтальон Печкин, что, «до чего же люди до чужого добра жадные»

Но и правда, пора в дорогу. Если ничего не случится то, поезд завтра поедет в сторону Белозёрска и она поедет на нём.

Глава 10

Стасе повезло, адвокат Осьмицын выпроводил свою бдительно-жадную мамашу раньше, чем вернулась его помощница, и не стал запирать двери. Поэтому Стася, досчитав до десяти и, решив, что этого времени бахе Осьмицыной хватило, чтобы отойти от парадной на безопасное для неё расстояние, спокойно вышла на улицу.

Внутри, конечно, немного потряхивало, но то, что она теперь точно знает, что с ней ничего не случится, по крайней мере до той минуты пока она не сядет на поезд, создавало некое подобие душевного покоя.

Ещё немного, погуляв по городу и, прикупив два пирога с капустой и с крольчатиной, разменяв последний серебряный рублю в большом магазине, где все привыкли к таким деньгам, и никто не удивлялся, Стася направилась к вокзалу, чтобы угостить напоследок дедка-калеку и заодно уточнить про поезд.

Дедок, как и обычно, сидел на своём месте, даже бахи революционеры его не гнали.

Ссутулившись, чтобы больше походить на парня, Стася подошла к дедку и протянула ему пирог.

– Уезжаешь, дочка? – вдруг выдал дед

Стася оглянулась: – Никакая я не дочка, ты что совсем ослеп

– Прости, старика, поблагодарить хотел за доброту твою, – сказал дед и начал жевать пирожок.

– Дед, ты вот лучше посоветуй в какое время мне надо рядом с поездом быть, чтобы не опоздать, – Стася специально постаралась понизить голос

– Говорили, что начальник ихний, который на поезде приехал вроде бы днём должон вернуться, но я так думаю, что раньше. Про то, ребяты стрелочники говорили. А тебе, надо ужо с утра там быть. Схоронишься в яме под путями, там моет не очень чисто, зато не найдёт никто. А как поезд тронется, так и прыгай на заднюю площадку и лезь наверх. На ентих коротких поездах на крыше никто не ездит, авось теб не заметют.

Дед, а как ты догадался, что я не парень, – всё-таки спросила Стася

– Дык руки свои глянь. Разве же у парня могут такие быть? – ответил дед, с удовольствием дожёвывая тёплый пирожок

– Упс, – подумала Стася, глядя на длинные тонкие пальцы и узкую ладонь, – и вправду, надо бы перчаточки прикупить.

Пошла обратно в доходный дом бахи Осьмицыной.

Баха Осьмицына принесла ей ужин, состоявший снова из вкусной каши. Стася даже, грешным делом, подумала, что баха Осьмицына только кашу и умеет готовить. Но каша действительно была вкусная и Стася поблагодарила баху, но та не спипшила уходить. Остановилась и поджав губы, сказала:

– Завтра, баха Железнова, я попрошу вас съехать. Вы должны меня пон6ячть, что документов у вас нет, и я очень рискую

И отчего-то очень удивилась, когда Стася ей ответила, что да, она съедет прямо с утра.

А с утра Стася обнаружила, что её дверь заперта.

Она постучала и крикнула:

– Баха Осьмицына, в чём дело?

Прошло минут двадцать, прежде чем, баха Осьмицына откликнулась.

Оказалось, что баху обуяла жадность и она решила напоследок стрясти с постоялицы ещё что-нибудь

– Пока не отдашь свои драгоценности, не выпущу, – заявила баха

– Да нет у меня ничего, был рубль, так я его разменяла в городе, – чуть не плача проговорила Стася

Но баху Осьмицыну было не пронять:

– Или отдаёшь мне драгоценности или я вызываю патруль

– Вот дура, – подумала Стася, – её же саму тоже заберут и сыночку её вместе с ней, что покрывали беглянку

Придётся прыгать в окно, – решила Стася, – можно, конечно попробовать магией, но не было возможности потренировать, вдруг я весь дом спалю?

Их воспоминаний Анастасии Стася знала, что у неё была огненная стихия и на девушку периодически надевали ограничители, потому что магия пока была не стабильна. Помимо огня ещё был небольшой дар усиления, так Стася могла усилить любого мага или какое-то действие.

Прыгать в окно среди бела дня не хотелось, и она, «поплевав» на ладони приготовилась выломать дверь.

По привычке ещё и разбежалась и, как хлопнула по двери, полагая, что тело само всё сделает, но кроме отбитых ладоней ничего не получилось.

– Не шуми там, – из-за двери раздался строгий голос Осьмицыной, даю тебе два часа на раздумья

– Нет у меня двух часов, у меня поезд уходит, – разозлилась Стася и в этот момент она поняла, что нужно сделать. Это было похоже на удар, когда ты всем телом бьёшь соперника, при этом нанося удар в определённую точку. Так она и сделала и уже через мгновение Стася лежала на двери, под которой слабо постанывала баха Осьмицына.

Стася вскочила, времени оставалось немного, только добежать. Какой-то внутренний голос предупреждал её, что пора-пора. И она, схватив заранее собранный мешок, пошла к выходу.

– Помоги мне, – раздался за спиной слабый голос бахи Осьмицыной

Но Стася даже не обернулась:

– Жадность до добра не доводит, полежит подумает, может поумнеет

Вышла за дверь и побежала.

Когда Стася вбежала на вокзал, то увидела, что от платформы, выпуская клубы чёрно-серого пара отходит вожделенный состав.

– Ну ладно, зато не придётся в грязной яме прятаться, – весело подумала Стася и спрыгнув на пути побежала за поездом.

Оставалось ещё несколько метров, но поезд, зараза, тоже начал ускоряться, заревев раненым зверем, как будто издеваясь, эх, княжна ты нетренированная, – подумала Стася, и из последних сил, сделала рывок и ухватилась за стойку на задней платформе вагона, но сил перебросить тело уже не осталось, и она продолжала бежать за поездом, повиснув на руках и перебирая ногами.