Текст книги "Анастасия. Последняя княжна (СИ)"

Автор книги: Адель Хайд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Глава 49

Стася пришла в себя оттого, что кто-то её звал. Открыла глаза, она находилась в деревянном доме, потолки явно сделаны из дешёвой сосны.

Стася лежала на кровати, судя по тому, как она провалилась, кровать была застелена периной.

«Надо же позаботились, чтобы мне мягко было,» – весело подумала Стася. Отчего-то ей не было страшно, наоборот, была уверенность, что всё идёт так, как и должно.

Вспомнилась когда-то прочитанная цитата Петра Великого: «Лучше явный враг, нежели подлый льстец и лицемер; такой безобразит человечество.»

Если теперь враги обозначились, то она силою своей сможет покарать, только бы ей принять клятвы у тех, кто перешёл на её сторону. Тогда мало кто ей из князей противостоять сможет.

Вдруг Стасе снова послышалось, что кто-то её зовёт. «Звали тихо, значит скрываются, – подумала Стася, – а если скрываются, значит свои»

Постаралась аккуратно выбраться из перины, после тренировок Андрея Васильевича Голицына, тело стало послушным, крепким и поэтому Стася легко соскочила, и лёгкими невесомыми шажками подбежала к мутному оконцу.

В окне с радостью увидела лицо Отто фон Шнафта, тот показывал пальцами куда-то вниз. Стася опустила глаза и увидела, что изнутри стекло закрыто на щеколду. С усилием нажала, и щеколда с небольшим скрипом отъехала. Стася оглянулась, но дверь в комнату, где она находилась, была закрыта.

Раздался щелчок, это фон Шнафт вытащил раму из окна и легко, словно занимался этим каждый день, влез в комнату.

– Отто, – позабыв всякий этикет, обрадованно сказала Стася, – я так рада вас видеть

Отто в своей привычно манере покачал головой и саркастически сказал:

– И как же это вас «надежду россимскую» прямо из-под носа у ваших князей-охранников умыкнули? Может ну их, а Анастасия Николаевна? Вернёмся со мною в Кравец, там спокойно, у меня и портальчик имеется.

Стася улыбнулась:

– Не могу, Отто, надо клятвы у князей принимать, да с флотом разбираться. Тянуть больше нельзя.

И снова оглянулась на дверь.

Фон нШафт, заметив, что Стася всё время оборачивается на дверь, сказал:

– Нет здесь никого, были двое, да я их…

Стася в ужасе посмотрела на фон Шнафта

Тот усмехнулся:

– Да живы они, живы, усыпил.

И продемонстрировал небольшой флакончик с сероватым порошком.

– Новая разработка, дунешь в лицо и часа на четыре сладкий сон.

Потом улыбнулся и добавил:

– Дядя ваш придумал, между прочим, кайзер Вильгельм

Одного не сказал фон Шнафт, что, если переборщить с порошком, то человек может и не проснуться. Но зачем девочку зря пугать, ей вон и так досталось.

Отто фон Шнафт, который оказывается не переставал следить за Стасей с момента её прибытия в Белояр, рассказал, что, когда она провалилась в портальную ловушку, Кирилл Демидов чуть было не разорвал Петра Репнина, отчего сейчас Пётр лежит в больничке, а Демидов сидит в отделении полиции.

Петра Репнина охраняют, потому что прошёл слух, что князь Никита Урусов клялся, что «убьёт гада». А зная взрывной характер младшего Урусова, от греха решили приставить к Репнину охрану.

А Пётр чуть ли не плачет и божится, что ничего не знал, что сам в шоке и готов убить того, кто всё это организовал.

В общем рассказ одновременно и повеселил, и расстроил Стасю, не ожидала она такой подлости от Шаховского. А то что это он стоит за похищением, у Стася сомнений не было.

«Вот, что с людьми жажда власти делает, – пришла мысль, – вот, если бы ей дали выбор, то она бы отказалась» .

Но выбора у Стаси не было, поэтому и не могла принять предложение фон Шнафта, хотя и хотелось хотя бы на пару дней в безопасный Кравец, а там ведь и от Лестроссы недалеко, можно было бы смотаться увидеться с Алёшкой и Татьяной.

Стася воспринимала их как родных ей людей и очень скучала.

Было не понятно, почему она не чувствует Беркута, после ритуала, что соединил Стасю с первым членом Триады, мысли Кириллы никогда не были для неё закрыты. Конечно, ему она этого пока не говорили, но знала, что если понадобится, то она всегда сможет его позвать. Вот сейчас понадобилось, а она не может.

Спросила у всезнающего фон Шнафта отчего она не слышит «своих князей». Да и с магией, кажется, не всё в порядке.

– А здесь на хуторе, куда вас привезли, – сказал, посерьёзнев, фон Шнафт, – магическая аномалия.

Если бы здесь была магия, я бы вам даже не показался, – продолжил он, снова переходя на полушутливый тон, – знаю, что вы бы справились сами.

– А как же ваши замечательные «взрывные порталы»? – спросила Стася.

– Так на то они и взрывные, любую аномалию порвут, – ответил фон Шнафт и снова лицо его стало серьёзным:

– Так что, Анастасия Николаевна, уходим? Или врагов будем дожидаться?

– Дожидаться будем, Отто, – ответила Стася, – нельзя мне за спиной их оставлять, иначе они что-то ещё придумают

Потом весело взглянула на мужчину и добавила:

– А то вдруг тебя рядом не окажется?

– Ох, и в кого вы такая рисковая, Анастасия Николаевна, – покачал головой Кравецкий шпион.

– У меня будет к тебе просьба Отто, – попросила Стася – сообщи Кириллу, где я, а то боюсь он и отделение полиции разнесёт.

– Но как же я вас оставлю? – искренне удивился фон Шнафт

– Так всего на несколько часов, – пожала плечами Стася, – ничего со мной за это время не случится.

И вскоре фон Шнафт оставил Стасю, уходя одному ему известными путями обратно в Белояр.

***

Белояр. Дом князя Шаховского.

– План хорош, – говорил князь сыну.

Леонтий Николаевич Шаховской был вторым сыном князя. Его-то и прочил князь Шаховской в императоры. Старший сын князя был женат, и в императоры не годился, вряд ли кто-то из князей принесёт клятву человеку, похожему чем-то на императора Николая.

Старший сын князя Шаховского, Яков Николаевич, был человеком мягким и слишком чувствительным, оттого, видимо, и случился у него в браке мезальянс. Женился сын Шаховского на дочери обедневшего дворянина, практически сироте без наследуемого титула, хотя девушка была чистокровной альтой и сыновей родила княжичу здоровеньких и с магией.

А вот средний сын, как раз был тем, на кого Николай Леонтьевич возлагал большие надежды.

Яркий, красивый, статный, впрочем, как и все князья. Характер сын имел решительный, но не эмоциональный, всё у него было через расчёт. Это в сыне и нравилось князю Шаховскому. Такой напролом не полезет, но сделает так, чтобы полезли другие.

Вот и сейчас сын корил отца за плохо продуманный план похищения Наследницы.

– Не волнуйся сын, мне и надо всего день. Мне здесь порошочек прислали, что один раз дадим и станет Наследница послушная, всё, что скажем с радостью выполнит. Новая разработка, – увещевал сына Николай Леонтьевич

Немного погодя добавил:

– И никакого вреда для здоровья, ответственность княжна передаст, потом поженитесь, а там и детишки пойдут.

И улыбнулся так, как будто уже качал на коленях внуков сына-императора.

Глава 50

Фон Шнафт добрался до Белояра, как ему показалось в два раза быстрее, чем до хутора. Первым делом ему надо было вытащить Кирилла Демидова. Пусть пока не вся Триада собрана, но с Беркутом рядом княжна будет сильнее.

Потом надо было встретиться с его человеком из дома князя Шаховского. Не доверял он этому старому пауку. Но никак не мог найти документальные доказательства связи Шаховского с Альянсом.

Когда фон Шнафт увидел здание управления полиции, то ему показалось, что оно выглядит как-то странно. Подойдя ближе, убедился в том, что в окнах управления нет стёкол. Но рядом со зданием, уже ходили несколько человек, с инструментом.

Фон Шнафт подошёл к зданию управления поближе и расспросил мужиков, которые вставляли новые стёкла. Всё-таки почти декабрь, без окон-то холодновато. Оказалось, что «жахнуло» изнутри управления.

– Взрыв что ли был? – переспросил фон Шнафт, который несмотря на отличное знание русского не смог понять, слово «жахнуло». Чем так могло «жахнуть» что стены целы, а окна вылетели.

О чём он и спросил мужиков.

– Дык, говорят альт там сидел, его-то и «жахнуло»

Фон Шнафт подумал, что так «жахнуть» мог только Беркут и где теперь его искать?

Но искать Демидова не пришлось. Это действительно он не смог удержать силу. Когда перестал чувствовать Стасю, то решил прощупать, где она может находиться. Ну и … не рассчитал. Окна в управлении вылетели. И полицейские взмолились князьям. Мол заберите вашего хулигана. Приехал Иван Урусов и забрал.

Фон Шнафт каждый раз поражался. Как Россима могла быть такой великой, когда у неё вот так вот всё… через чудо. Никакого чёткого расчёта, плана. Вот жили себе, потом бац…и легенда. Ведь вот тот же Демидов. Рос парень и знать не знал, а потом встретил наследницу, бац… и силища. Как у них так получается?

Фон Шнафт, который уже много лет был главой кравецкой разведки на этот вопрос ответить так, и не смог. По молодости ещё пытался отыскать ответ на этот вопрос, но потом перестал, приняв за данность, что найти ответ на этот вопрос невозможно.

Пришлось фон Шнафту себя раскрывать. Приехал он в дом Урусовых, благо там был Иван Урусов, потому что Демидов и Никита Урусов находились в каком-то невменяемом состоянии. А когда в дом ещё ворвался и князь Троекуров, то фон Шнафт понял, что тихо не получится.

Пришлось применить всё своё «обаяние», чтобы князья его сразу не убили. Убедились, что фон Шнафт не врёт и только тогда ему удалось рассказать князьям про план Стаси.

Кирилл Демидов хотел сразу же отправиться на хутор и «разнести его к чёртовой бабушке».

– Постойте, альты, выслушайте, – ещё раз повторил Отто фон Шнафт, – у Наследницы есть план, есть определённые цели, и вы должны ей помогать, а не мешать.

Князья пристыженно смолкли, а фон Шнафт продолжил:

– Ваша задача быть здесь, подготовить остальных князей, чтобы, когда Наследница появится, её план сложился именно таким образом каким она его видит.

Успокоив таким образом князей-защитников, фон Шнафт поехал на встречу со своим агентом из дома Шаховского.

Встречу проводили в доме, где якобы жила родственница агента. Агент долго был «заморожен» и вот, наконец, настал момент, когда он понадобился.

Ждать агента фон Шнафту пришлось около трёх часов. И это кравецкому шпиону ужасно не нравилось, потому как он ожидал любой подлости от князя Шаховского и несмотря на заверения Анастасии, что за несколько часов ничего не произойдёт, чувствовал, что есть что-то, что он упускает.

И когда агент рассказал ему, что собирается делать Шаховской, то у Отто фон Шнафта перехватило дыхание. Он знал какой порошок собирается применить Шаховской к княжне. Это убьёт в ней личность безвозвратно. Она уже никогда не станет прежней. И что самое неприятное, это была разработка Вильгельма, но делал он её как препарат для преступников, чтобы не убивать, а стирать личность.

Единственное, что было плюсом, так это то, что существовало противоядие. В этом был основной принцип Вильгельма: у всего должен быть противовес.

Минусом же было то, что с собой у фон Шнафта противоядия не было, а принять его надо было до того, как примешь порошок.

И фон Шнафт достал все «взрывные порталы», которые у него были и снова отправился в дом Урусова. Как бы ни хотелось ему вовлекать Кирилла Демидова, но пришлось рассказать, чтобы тот отправился на хутор и предупредил княжну об опасности.

***

Лестросса

– Он совершенно невыносим, – с возмущение произнесла Татьяна.

– Но почему? – удивилась Варвара Васильевна, с которой Татьяна завтракала перед тем, как поехать на работу.

– Он нахальный, заносчивый, и он…бабник, – с ещё большим возмущением произнесла княжна.

Варвара Васильевна с удивлением посмотрела на обычно сдержанную Татьяну. Неужели девочка влюбилась?

А Татьяна допила кофе и попрощавшись до вечера поехала на работу.

Утром, и часто вечером, Татьяну отвозил и встречал шофёр Демидовых, что тоже всегда было предметом ядовитых высказываний от Константина Лотара.

– Ах, «бедная родственница» снова приехала на машине, неужели вам сегодня захотелось поработать, мисс Танья, – говорил он, практически всегда находясь окружении моделей, которые смотрел на него влюблёнными глазами.

Конечно, Татьяна не могла не признать, что Константин был красив, казалось, что в его крови поколения естественного отбора лучших среди лучших. Высокий со спортивной фигурой он чем-то напоминал Татьяне россимских князей, хотя ни что не показывало, что у Константина есть магия.

Как рассказала Татьяне Мари, Константин из бедной семьи, но благодаря своему таланту выбился в люди и стал известным фотографом, уже не таким нищим, каким был в начале карьеры.

Татьяна на уважала таких людей, которые сами побеждали обстоятельств, такие как её сестра, которая сейчас в Россиме борется за то, чтобы империя продолжала существовать.

Но уже с первого рабочего дня, когда они все вместе, она, Мари и Константин, поехали на съёмку Татьяна не понравилось, что молодой фотограф вёл себя несколько развязно. Пытался приобнять, так, будто бы они сто лет знакомы, а когда она резко отчитала его, чтобы он руки не распускал, то вот именно в тот момент и началось их странное противостояние.

Теперь и дня не проходило, чтобы Татьяна не столкнулась с Константином. Хотя Мари ей рассказывала, что Константин обычно появлялся в Доме моды два три раза в неделю. Она же его встречала и с утра, когда подъезжала к работе, и во время обеда, и даже вечером.

И каждый раз он ей обязательно что-то язвительное говорил.

Сперва Татьяна молчала, но потом ей это надоело, и она стала отвечать.

Вот и сегодня она вышла из машины, которая всегда парковалась слегка дальше от входа в Дом мобы и сразу увидела Константина, стоящего на лестнице.

Татьяна прошла к лестнице и поднялась, гордо вздёрнув голову, и уже собиралась пройти в двери, как вдруг услышала:

– Татьяна, а что вы делаете сегодня вечером?

Таня даже застыла от удивления и во все глаза уставилась на фотографа. И, конечно же, ходить бы Татьяне с разбитым лицом или ещё что похуже, потому что в этот момент дверь распахнулась, но Татьяну спас несносный фотограф, выдернув её в последний момент. От резкого толчка Татьяна буквально влетела в его объятия. От неожиданности приподняла голову, глядя в серые глаза мужчины, а он взял и поцеловал её в полуоткрытые губы.

Татьяна сначала растерялась, но потом вывернулась из объятий нахала, и сама от себя не ожидая такого, ударила Константина по щеке. После чего прошла в открывшуюся дверь.

Сегодня Татьяна не создала ни одного костюма, потому что каждый раз отвлекалась, вспоминая тёплые губы и свои ощущения.

Девушка краснела, потому что ей понравилось. И когда вечером, к концу рабочего дня она снова встретила Константина у дверей в Дом мода и он попросил разрешения проводить её, то Татьяна согласилась и отпустила шофёра.

Глава 51

Стася прошлась по дому, где её «держали», в одной из комнат обнаружила двух спящих мужчин. Усмехнулась: – «Не обманул фон Шнафт, живые»

Нашла на небольшой кухне еду, время было, решила не просто перекусить, а полноценно поесть, пока есть возможность регулировать этот процесс самостоятельно. Не хотелось отпускать на самотёк, а то неизвестно, что может оказаться в еде, которую кто-то принесёт. Почистила картошку, на леднике нашла кусок мяса и поставила тушиться. Печка была настоящая, русская. растопленная.

Через два часа, когда Стася уже намеревалась приступить к трапезе, дверь распахнулась и в проёме показался Кирилл. Одновременно с этим шум раздался из комнаты, где находились спящие охранники.

Стася жестом показала Кириллу, чтобы он молчал и прислушалась. Больше шума не было. Пошла и посмотрела, мужчины продолжали мирно спать.

Сели с Кириллом за стол. Он восхищённо смотрел на Стасю.

Стасе это надоело, она наложила картошки с мясом и себе и Кириллу и, придвинув к нему тарелку, сказала:

– Нечего на меня смотреть, ешь давай.

– Я думал вы в опасности – воскликнул Демидов

– Я в опасности, – утвердительно сказала Стася и принялась дуть на горячую картошку, которая пахла умопомрачительно, но никак не «хотела» остывать

Кирилл усмехнулся по-доброму:

– Стася, вы не перестаёте меня удивлять, мы чуть с ума не сошли, когда поняли, что потеряли вас

Стася не собиралась снимать с Беркута вину за беспечность, хотя и себя тоже корила. Расслабилась, ведь знала же, что есть те, кто не погнушается использовать «грязные» методы.

– Впредь надо нам быть внимательнее, хотя всё складывается как нельзя лучше. Сейчас надо дождаться следующего шага со стороны наших врагов, – сказала Стася и, наконец-то, положила остывшую картошку в рот, наслаждаясь простой и вкусной едой.

– Да, – оживился Кирилл Демидов, – ваш посыльный, фон Шнафт, – назвав имя он сделал паузу, но не увидев на лице Стаси никакую реакцию, указывающую на то, что ей не знакомо это имя, продолжил:

– Узнал, что Шаховс…

– Не произноси пока имён, – перебила Кирилла Стася, – пусть думают, что мы не знаем

Кирилл оглянулся по сторонам, но не увидел никого, кто бы мог его услышать. Но подумал о том, что Стасе виднее и стал говорить осторожнее подбирая слова.

– Так вот, ваш посыльный узнал, что Ш… кое-кто разжился специальным порошком, который … подавляет волю

Стася чуть не подавилась картошкой.

«М-да, такого от князя из круга двенадцати она не ожидала. Это что же получается, совсем ничего святого? Ну, ладно, гад, держись! Я тебя тоже не пожалею», – мстительно подумала Стася

Кирилл тоже замолчал после того, как произнёс вслух то, что просил Стасе передать фон Шнафт.

– Это война, Кирилл, – сказала Стася, которой вдруг картошка показалась пластмассовой на вкус.

С трудом проглотила оставшийся кусок и продолжила:

– Это война. Или они или я. Видят боги я хотела по мирному.

А фон Шнафт что? – спросила Стася

– Так он за противоядием пошёл, сказал, что достанет, – Кирилл только сейчас осознал, насколько всё серьёзно, – только вот выпить противоядие надо до того, как они вам тот порошок подсыпят.

– Послушай, Кирилл, меня ты предупредил, я дождусь фон Шнафта, а ты иди и передай Фёдору Троекурову, что служба для него имеется. Пусть едет к Воронцову что хочет делает, а флот должен на мою сторону встать. Это и будет его вира.

– Так и сказать? – удивлённо спросил Кирилл

– Так и скажи, – улыбнулась Стася и в этот момент входная дверь в дом вылетела, словно в неё ударила взрывная волна.

Кирилл бросился к Стасе, закрывая её собой, но оказалось, что никакой это не взрыв. В проёме двери стоял Никита Урусов, перекрывая свой мощной фигурой практически весь проход.

Стася даже залюбовалась. Простая белёная рубаха была расстёгнута на груди, которая вздымалась от тяжёлого дыхания. Глаза горели огнём, словно в них плескалась лава, длинные сильные ноги были широко расставлены.

Из комнаты, где находились усыплённые фон Шнафтом охранники, раздался шум. Вскоре с той стороны показался один из них, одной рукой он держался за стену, другой за голову.

Кирилл ни слова не говоря, одной рукой посадил охранника на колени. Стася поморщилась.

Кирилл спросил:

– Клятву готов княжне принести?

Так у Стаси появились свои охранники. Потому что за первым проснулся второй и тоже принёс клятву княжне.

Что интересно, Стася чувствовала свою магию, но пользоваться не могла, а вот Кирилл мог. Он сказал, что это благодаря духу, Беркуту.

Стася строго поглядела на Урусова:

– Ты зачем пришёл? Мне те, кто меня боится не надобны

Никита вскинулся, даже глянул в сторону усмехающегося Кирилла:

– Не боюсь я тебя, княжна, с чего ты взяла?

Стасе почему-то хотелось ещё и ещё с ним говорить. Она поймала себя на мысли, что она … кокетничает? Эта мысль помогла ей взять себя в руки.

Сказала себе: – «Не до кокетства, иначе такие как Шаховской власть в руки возьмут, а ты будешь слюни пускать и радоваться.»

Кирилл сразу почувствовал, когда у Стаси переменилось настроение и засобирался.

– Ладно, Кирилл иди и княжича с собой забери, – Стася ещё хотела добавить шутку про «циркового медведя», но удержалась.

– Никуда я не пойду, – глухо и коротко сказал Урусов, – с тобой останусь, и демонстративно уселся за стол и стал принюхиваться.

– Ну не пойдет, так не пойдёт, – сказала Стася и, открыв кастрюлю, наложила полную тарелку рагу для Урусова.

– А ты Кирилл иди, и как только сам знаешь кто князей созывать начнёт, всех предупреди, что княжна не велела ничего делать, чтобы им не показалось.

Стасе и самой не хотелось одной оставаться, как бы она ни храбрилась, а держать на своих плечах ответственность за судьбу империи было не просто. За себя она не боялась, но понимала, случись что с ней и не останется ничего.

Откуда она это знала? Голицын Андрей Васильевич как-то рассказал легенду про сердце мира.

«А мир-то это знает?» – тогда спросила Стася у Голицына. На что он ей ответил, что историческая память «у мира короткая», а так-то конечно знания эти есть. Только вот каждый раз, проходит время, и снова «забывчивые» соседи придумывают как пойти воевать империю Россимскую.

Кирилл ушёл. Охранников, которые теперь вроде как подчинялись Стасе, Урусов расспросил о планах похитителей. Мужики сказали, что раньше утра они никого не ждут. Им так и было сказано, в комнату не заходить, с пленницей не общаться. А ежели шуметь начнёт, уши заткнуть и внимания не обращать.

Потом тот из охранников который был постарше, жалостно так посмотрел на Стасю и попросил:

– Ваше Сиятельство позволь кастрюльку-то вашу докушать, так хорошо пахнет, сил нет.

В кастрюльке оставалось совсем немного и Стасе даже как-то жалко стало мужиков, но они откуда-то достали буханку хлеба и практически «вылизали остатки», помогая себе хлебушком

Стася и Никита пошли в комнату. Если ждать сегодня никого не приходилось, то надо было поспать.

Стася прилегла, а Урусов примостился ближе к двери, накрывшись каким-то найденным тут же в доме тулупом.

– А вдруг он не успеет? – сказала Стася, – вдруг они придут раньше?

И её затрясло. «Эх, был бы здесь Кирилл, – подумала Стася, – привалилась бы она сейчас к его спине и не было бы так страшно, а здесь этот медведище, лишний раз подойти к ней боится.»

То ли от пережитого, то ли в доме было прохладно, не хватало печкиного тепла. Только Стася даже завернувшись в пуховое одело продолжала замерзать, её буквально колотило и вдруг, к её спине прижалось большое и горячее даже через одежду тело, и голос Никиты Урусова произнёс;

– Спи, я посторожу.

После чего обнял её рукой и прижал к себе.

Стася как-то быстро согрелась и уснула.

А утром проснулась одна. Урусова не было, а за дверью слышались мужские голоса.