Текст книги "Президент Всея Руси (СИ)"

Автор книги: А. Полевой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

– Мы начинаем раньше, чем планировали, – объявил Ярослав. – С юга идёт большое кочевое племя. Нам нужно выступить в Воронеж и пройти пороги Дона до того, как они укрепятся там. Это будет решающий шаг.

Глава 28

Ночь опустилась на равнины южных земель, тянувшиеся вдоль реки Дон. Тихо плыли облака по небосклону, временами скрывая луну, словно давая знак воинам действовать без помех. Воздух был свеж и прохладен, наполненный ароматом степной травы, увядшей от жаркого дня, но ещё не остывшей под прикосновением ночи. Где-то вдалеке завыл одинокий волк, его голос эхом прокатился по берегам, будто предвещая скорые перемены.

Река текла широкой серебряной лентой, переливаясь в лунном свете. Её течение было спокойным, но неумолимо сильным, как будто сама природа знала, что сегодня на её водах будет решаться судьба не одного народа. Берега были поросшие высоким тростником, местами переходили в песчаные косы, где можно было легко высадиться. Время от времени над водой взлетали стайки ночных птиц, беспокойно хлопая крыльями – чувствовали близость людей и оружия.

Десять кораблей медленно подходили к излучине, где начинался занятый степняками волок. Они двигались почти бесшумно, только еле слышное поскрипывание весел да всплески воды нарушили тишину ночи. Корабли были невелики, но прочны – построенные по чертежам Ярослава, они были специально адаптированы для быстрого маневра и ночных операций. На каждом – по пол сотни воинов, частью – опытные разведчики, частью – моряки, обученные Мстиславов.

Он шел во главе всей группы– молодой офицер новой гвардии, недавно вернувшийся из Воронежа. Его кличка была дана не просто так: он всегда двигался тенью, незаметно, но решительно, как волна, которая, набирая силу, в конце концов смывает всё на своём пути.

На носу головного корабля стоял он сейчас, одетый в чёрный кафтан поверх кольчуги, рука лежала на рукояти меча, глаза вглядывались в темноту. Позади него – Сенька Шустрый, уже проверенный командир разведчиков, который должен был первым ступить на берег и разведать позиции противника.

Этому передовому отряду предстояла очень важная миссия, не смотря на всю спешку, хан Куртук с передовым отрядом успел к Большому порогу раньше Ярослава, но закрепица они не успели

– Сбавить ход! – шепнул Мстислав, и рулевой кивнул, передавая команду.

Корабли замедлили движение, скользя по воде, словно призраки. До берега оставалось не более двухсот шагов. Впереди, за поворотом реки, мерцали костры вражеского лагеря. Огоньки были рассеяны хаотично – видимо, степняки не ожидали нападения. Но именно эта уверенность в безопасности делала их уязвимыми.

Мстислав оглядел своих людей. Здесь были опытные бойцы: Богдан опытный лучник и воин, который когда-то признал старшинство Ярослава, Збышек – солдат второго батальона, и несколько новых лиц – молодых, но решительных.

– Мы должны высадиться тихо, – сказал Мстислав, обращаясь ко всем. – Первое, что нужно сделать – обезвредить сторожевых. Если они поднимут тревогу раньше времени, нам не выйти живыми.

Сенька кивнул:

– Я займусь этим. Мне не впервой.

– Хорошо. После того как ты обезвредишь их, подашь сигнал – три удара по воде веслом. Тогда мы выходим.

Сенька соскользнул с корабля в воду, не производя ни единого звука. Только пузырьки показали, где он исчез. Все замерли.

Прошло около получаса. Никто не говорил. Лишь иногда кто-то поправлял перевязь или переступал с ноги на ногу. Мстислав не сводил глаз с берега. Он знал – это время самое опасное. В любой момент могла случиться ошибка. Но он доверял своим людям.

И вот – три глухих удара по воде. Сигнал.

– Вперёд! – шепнул Мстислав.

Корабли причалили к мелководью. Воины сошли на песок, аккуратно ступая, чтобы не хрустнуло камешком. Луны больше не было – плотные облака закрыли её, будто небеса тоже хотели защитить этот дерзкий план.

Вскоре они достигли первого поста. Сторожевые действительно были обеврежены – один лежал прямо на земле, его голова была неестественно изогнута. Другой держал в руках копьё, но его но его доспех был залит кровью из перерезанного горла. Сенька ликвидировал обоих, и дал знак – дорога свободна.

Группа двинулась дальше. Всё ближе становились огни лагеря. Теперь уже слышались голоса, лай собак, конское ржание. В центре расположения стоял большой шатёр – там явно находился хан Куртук или его помощники.

– Разбиваемся на три группы, – распорядился Мстислав. – Я и Сенька – в центр идем к шатру, надо взять Куртука в плен. Богдан и Збышек – на правый фланг. Остальные – на левый. Когда я дам сигнал бьем одновременно с трёх сторон.

Все заняли свои позиции. Мстислав подошёл к шатру, услышав внутри разговор. Голоса были грубые, полные самоуверенности.

– …пусть эти русичи придут, мы их сметём, как грязь!

– Да, только пусть сначала осмелятся…

Мстислав оскалился хищной улыбкой. Это будет легко.

Он резко отбросил полог шатра, вбежал внутрь и одним ударом снёс голову первому степняку. Второй успел вскочить, но Сенька ударил его под колени, и тот упал. Третий, видимо, командир, попытался бежать, но Мстислав сбил с ног и прижал к полу.

– Где хан? – спросил он, прижав клинок к горлу пленника.

– Ушёл… к реке… хочет уйти встречать завтра основной отряд…только ушел…

– Тогда нам надо торопиться.

Мстислав выбежал из шатра, поднял руку и свистнул – сигнал к общему наступлению. Три группы встретились в центре, и тогда началась настоящая резня.

В этот момент с разных сторон раздались крики, звуки бьющего стекла, так разбивались коктейли молотова или лучше сказать коктейли Николаса, а затем и треск горящих шалашей. Паника начала охватывать лагерь. Кони рвались с привязей, люди метались в поисках оружия.

Богдан и Збышек рубили направо и налево, защищая правый фланг. Сенька, как неуловимая тень, двигался между рядами, вонзая нож в спины врагов. Сенька прикрывал Мстислава, пока тот пробирался к реке.

У самой воды они увидели лодки. Несколько человек уже пытались сесть в них, но их убила стрела, выпущенная из темноты.

– Не уйдут, – сказал Сенька.

– Нет. Сегодня здесь все решится – ответил Мстислав.

Он заметил среди бегущих к лодкам мужчину в богатом доспехе – это был Куртук. Хан пытался спастись, но споткнулся о корень и упал. Мстислав подбежал, схватил его за воротник и развернул к себе.

– Это конец, хан Куртук.

– Вы… вы все умрёте… – прохрипел тот.

– Возможно. Но не сегодня.

Мстислав ударил его рукоятью в висок. Хан потерял сознание.

К утру всё было кончено. Лагерь горел, степняки либо погибли, либо сдались. Пленных было много – их связали и отправили под охрану к кораблям.

Мстислав стоял на берегу, смотря, как восходит солнце. Его доспех был покрыт кровью – чужой и своей, волосы растрепаны, лицо измазано пылью и копотью ночной битвы. Воздух всё ещё хранил запах горящего дерева и зажигательной смеси, смешанный с резким ароматом крови. Повсюду, среди обугленных остатков шалашей и поверженных тел, сновали воины, связывая пленных, собирая трофеи и оказывая помощь раненым. Сенька Шустрый присел у костра, осторожно прикладывая к рассечённой брови мокрое полотенце, Богдан проверял своих людей, и уже отдавал распоряжения насчёт кораблей.

Но Мстислав не спешил возвращаться к делам. Он просто стоял, опершись на меч, глядя на реку, по которой они пришли этой ночью. Каждый шаг, каждый удар, каждая секунда была продумана, выверена до мельчайших деталей. И вот теперь лагерь степняков разрушен, их хан взят живым, а страх уже начал распространяться среди тех, кто остался в живых. Это была демонстрация силы, смелости и решимости. И снова Ярослав все просчитал буквально до мелочей.

Внезапно, где-то за его спиной, один из разведчиков вскрикнул:

– Конница! На Севере!

Мстислав резко обернулся. По равнине, со стороны дороги, которая вела к порогам, поднималась плотная полоса пыли. Сначала это казалось лишь дуновением ветра, но чем дольше он смотрел, тем яснее становилось – это не ветер. Это движение. Многочисленное. Организованное.

– Это они… – сказал Сенька, подходя к нему. – Ярослав.

И действительно, через несколько минут стало видно: на вершине дальнего холма показались первые всадники. Затем – строй пехоты, затем знамёна.

Ярослав ехал впереди. Его конь был покрыт пеной, словно всю ночь скакал без передышки. Сам князь сидел прямо, как древний бог войны, облачённый в доспех, без лишних украшений. За ним двигались сотни, а вскоре и тысячи воинов, лучники, пушкари, гвардейцы, даже новобранцы, готовые доказать свою преданность новому порядку.

Когда основное войско достигло поля возле реки, офицеры начали организовывать лагерь. Пушки были аккуратно спущены с повозок, разбитые шатры заменены на новые, пленные отправлены под охрану. Ярослав же, миновав строй, направил коня прямо к Мстиславу.

– Ну что, Чёрная Волна? – спросил он, спешиваясь. – Успел соскучиться?

Мстислав усмехнулся, протягивая руку.

– А ты опять заставил себя ждать.

Они обнялись – два воина, два командира, два человека, которые знали цену каждой победы и каждому потерянному товарищу.

– Ты сделал то, что должен был, – сказал Ярослав, оглядывая место боя. – Теперь мы можем перейти к следующему этапу.

– Засада у волока?

– Именно. Но теперь мы ударим вместе. Враг не сможет ничего противопоставить нашей силе. Поверь мне.

Мстислав кивнул. Он знал, что эта ночь стала лишь началом большой битвы. А битва за пороги начало еще большего плана. И если сегодня они сломили один вражеский отряд, то завтра предстояло сразиться с целой армией. Но теперь они были под одним знаменем Ярослава, а в его способностях Мстислав не сомневался.

Глава 29

Солнце медленно поднималось над равниной, освещая участок реки, где было мелководье. Бурлящие воды Дона здесь сужались, образуя опасные перекаты и виднелись каменистые выходы известняка. Это место было не было порогом в прямом понимании, просто – оно стало естественной границей между степью и землями Красноградского княжества.

После успешного десанта на Дону и захвате лагеря хана Куртука Ярослав понимал, что главная битва за реку только начинается. Враг не простит такого унижения. Степняки идут большой ордой к ним, но теперь они уже не будут недооценивать противника. Им нужна была крупная победа, чтобы сломить дух сопротивления степи раз и навсегда.

Именно поэтому он выбрал пороги как идеальное поле для решающей битвы.

Под руководством Ярослава и его команды началась недельная подготовка к оборонительной операции. Местность тщательно изучалась. Ратибор и Мстислав лично объезжали каждый склон, каждую развилку дороги, определяя, где лучше всего установить засады, где можно спрятать пушечные батареи, где организовать укрытия для лучников.

– Мы не будем атаковать первыми, – говорил Ярослав на совете офицеров. – Мы примем удар. Пусть они думают, что мы слабы. Пусть их самоуверенность станет их гибелью.

Пушкари работали день и ночь. Десять пушек были установлены на возвышенностях, откуда открывался обзор всей долины. Они могли стрелять как по флангам, так и прямо в центр наступающих рядов. Каждое орудие имело свой расчёт, обученный лично Иваном, также он следил за качеством пороха.

– Главное точность, – повторял он. – Одного попадания достаточно, чтобы сломить строй, поверьте, бывалому артиллеристу я это видел не раз.

На подходах к броду были вырыты ямы с заострёнными кольями на дне, заваленные хворостом и прикрытые дерном. Эти ловушки должны были замедлить движение конницы. Также были построены деревянные заграждения – засеки, покрытые маслом и бензином, чтобы их можно было поджечь в нужный момент.

Сенька Шустрый возглавил группу разведчиков. Они регулярно выезжали в степь, собирая информацию о передвижениях врага. При этом часть дезинформаторов отправилась в тыл к степнякам, распространяя слухи, будто Ярослав не успел собрать войско и боится прямого столкновения. В этом очень хорошо помогли люди Гаяза.

– Пусть думают, что мы запуганы. Пусть верят, что легко возьмут брод. Тогда они пойдут без осторожности.

Кроме того, через одного из пленных Ярослав направил послание самому сыну Куртука, Кайрату:

"Если хочешь спасти отца сделай, так чтобы войны степи не пошли к броду".

Это вызвало у молодого хана желание показать свою силу, и он двинул армию быстрее, чем планировал, на это и рассчитывал Ярослав.

Но не только материальные вопросы решались в эти дни. Ярослав лично общался с воинами. Он ходил по лагерям, разговаривал с людьми, рассказывал истории прежних битв, напоминал, зачем они здесь.

– Вы не просто защитники. Вы основатели нового государства. То, что мы делаем сегодня, войдёт в летописи. Помните об этом.

Вечером перед решающим днём все собрались у костров. Воины пили медом, пели песни, точили оружие. Где-то вдалеке, за холмами, уже виднелись факелы вражеской армии. Ночь была тихой, но напряжённой. Казалось, всё вокруг затаило дыхание.

Ярослав стоял у реки, смотрел на отражение луны в воде и думал.

– Завтра всё решится, – прошептал он.

На следующее утро, когда солнце только-только поднялось над горизонтом, когда первый звук боя разнёсся по равнине. Тысячи копыт забили в землю, поднимая облака пыли. В степи, за холмами, показались первые отряды степняков – конные всадники, закованные в кожаные доспехи и вооружённые луками и саблями.

Их было три тысячи или даже больше.

А на склонах реки стояли две тысячи воинов Ярослава.

Но численное превосходство не играло роли. Здесь решала тактика. И Ярослав знал это лучше любого из своих командиров.

Первыми выступили лучники и арбалетчики. Скрытые за деревянными щитами и естественными укрытиями, они начали обстрел ещё до того, как степняки приблизились к основным позициям. Кони падали, всадники катились по земле, но строй продолжал двигаться.

– Не спешите! – кричал Ратибор, стоя на возвышении. – Цельтесь в грудь, в шею!

Степняки, не ожидавшие такого сопротивления, попытались атаковать фланги. Но там их уже ждали засеки, покрытые маслом, и залпы из короткоствольных ружей, изготовленных по чертежам Ярослава. Огонь вспыхнул внезапно, охватывая передовые ряды врага.

– Подожгли! – крикнул Богдан, махая факелом.

Конница замедлилась. Паника начала расти.

В этот момент с вершины холма прогремела первая пушка. Грохот был таким, что даже сами защитники невольно вздрогнули. А для степняков он стал настоящим ударом небес. Ядро влетело прямо в центр строя, сметая десяток всадников и выбрасывая тела в воздух.

– Заряжай вторую! – крикнул командир пушкарей, управляющий расчётом. – Дайте им ещё!

Остальные девять пушек последовали примеру. Один за другим залпы накрывали подходы к броду. Где раньше были плотные строи, теперь остались лишь обломки и трупы. А холм на котором стояли пушки заволокло дымом

Кайрат, сын Куртука, видя хаос, приказал перегруппироваться и атаковать слева, где, по его мнению, оборонительная линия была слабее.

Но это была ловушка.

Ярослав заранее сделал просвет в обороне, чтобы заманить врага в конкретную точку. Когда степняки устремились туда, из засады ударили лучники и арбалетчики, а затем выскочили группы легкой пехоты под командованием Мстислава Чёрной Волны. И закидали степняков дротиками.

Это был решающий поворот.

Молодой хан потерял контроль над ситуацией. Его лучшие воины оказались в западне, окружённые со всех сторон. Каждый шаг вперёд становился смертельным. А пушки продолжали работать, нанося урон по тылу.

– Они ломаются! – крикнул Сенька Шустрый, укорачиваясь от сабельного удара.

– Давайте вперёд, ну же ребятки под надавите! – ответил Мстислав, рубя одного из командиров степняков.

К полудню всё было кончено.

Тысячи степняков либо погибли, либо бежали, бросая оружие и доспехи. Кайрат исчез в самой гуще боя, и его тело так и не нашли. Возможно, он погиб. Возможно, скрылся. Но его армия больше не существовала.

На поле стояла тишина, нарушаемая лишь стонами раненых и треском догорающих остатков костров. Победители медленно собирались в кучки, осматривали трофеи, помогали своим.

Ярослав стоял на самом высоком месте, рядом с Ратибором и Мстиславом.

– Мы сделали это – сказал он, глядя на бескрайнее поле.

– Да – кивнул Мстислав. – Но это ещё не конец.

– Посмотрим – Сказал загадочно Ярослав.

Этим же вечером.

Темнота в палатке была плотной, почти осязаемой. За тонкими полотнищами шатра доносился лай собак, глухие голоса стражи, скрип деревянных колес повозок. Хан Куртук сидел на полу, привязанный ремнями к столбу, и смотрел перед собой. Его доспех был сорван, лицо – покрыто кровью и грязью, руки – в ссадинах от верёвок.

Он знал, что проиграл.

Но мысль о поражении не причиняла ему боли. Боль пришла раньше – когда он увидел, как его воины бегут, как конница разваливается в хаосе, как знамёна падают в пыль.

Я недооценил их – думал он, глядя на трещину в крыше шатра, где просачивался слабый свет.

– Не Ярослава… нет. Я недооценил то, что они стали единым целым.

Куртук не был глупцом. Он знал, что такое война. Знал, что такое победа и поражение. Но сегодняшний день был другим. Сегодня он почувствовал, как теряет контроль над своим миром.

Всю свою жизнь он правил степью. Он объединил племена, заставил их подчиняться, стал законом и судьбой для тех, кто жил под его знаменем. Он считал себя непобедимым. Считал, что время, опыт и численность сделают его армию несокрушимой.

Но Ярослав показал ему, что это не так.

Эти люди не просто воины. Они знали, зачем дерутся. У них была цель. И она сильнее страха – думал он, вспоминая лица противников. – Их каждый шаг был частью замысла. Никакого хаоса. Только точные удары.

Он вспоминал своих сыновей. Младший, Айдар, остался дома. Старший, Кайрат, должен был командовать в бою. Но его тело так и не нашли. Возможно, он мёртв. Возможно, бежал. Возможно, он тоже стал пленником.

Если он жив, он будет мстить – думал Куртук. – Как я когда-то мстил за своего отца.

Но теперь всё было иначе. Он сам оказался в роли побеждённого. И эта мысль давила на него сильнее, чем железные оковы.

Дверь в шатёр распахнулась. Внутрь вошли двое. Один – высокий, широкоплечий, с раной на щеке. Другой – ниже, но с горящим взглядом.

– Пленник проснулся? – спросил Мстислав, подходя ближе.

Куртук медленно поднял глаза, но ничего не ответил.

Мстислав усмехнулся.

– Готовься. Потому что завтра ты встретишься с Ярославом.

На следующее утро его вывели из шатра. Солнце уже высоко поднялось над равниной, и воздух был наполнен запахом свежего хлеба и дыма. Лагерь Ярослава был чистым, организованным. Люди работали, восстанавливали укрепления, лечили раненых. Не было чувства торжества, только чувство выполненного долга.

Его провели через строй воинов, мимо пушек, которые ещё хранили следы пороха. Он видел, как молодые офицеры обучают новобранцев. Как женщины помогают врачам Житодуба. Как подтянулись торговцы и уже начали обсуждать цену на трофеи.

Они даже после боя продолжают строить – подумал он.

Его привели к большому шатру, где внутри, за простым столом, сидел Ярослав.

Он не был одет в богатые одежды. Простая рубаха, без лишних украшений.

– Присаживайся, – сказал он, указывая на стул.

Куртук сел.

– Ты убил моих людей, – начал Ярослав. – Ты напал на мои земли. Ты хотел уничтожить мой народ.

– Я делал то, что должен был сделать, – ответил смело Куртук. – Такова наша традиция. Таковы законы степи.

– Твои законы больше не работают, – спокойно сказал Ярослав. – И ты это понимаешь.

Повисло долгое молчание.

– Ты хочешь меня казнить? – спросил хан.

– Нет, – ответил Ярослав. – Я хочу предложить тебе сотрудничество.

Куртук моргнул. Это было неожиданно.

– Ты хочешь, чтобы я служил тебе?

– Нет. Я хочу, чтобы ты стал моим союзником.

Хан посмотрел на него с недоверием.

– Ты победил меня. Почему ты не убьёшь меня, как делают все ваши князья?

– Потому что я не просто князь, – сказал Ярослав. – Я строю государство. И в этом государстве есть место и для степняков. Но не как врагам. А как партнёрам. Ты же знаешь что стало с половцами Гаяза.

– Да они служат тебе.

– Не мне, они помогают ради себя.

Куртук задумался.

– Что ты предлагаешь?

– Территории, где твои племена смогут жить свободно. Гарантированную защиту от других набегов. Обмен товарами. Военную помощь, если потребуется.

– И взамен?

– Лояльность. Отказ от нападений. Участие в совместных операциях против общих врагов.

Хан долго молчал.

– Мои люди не примут это легко.

– Они примут, – сказал Ярослав. – Если ты скажешь им, что это лучший путь.

– А если я откажусь?

– Тогда я отпущу тебя. Без оружия, без доспеха. Пусть твои племена выберут нового хана. Но знай – ты мог изменить судьбу своего народа, но предпочёл ему свою гордыню.

Куртук встал. Он посмотрел в глаза Ярославу. И впервые за много лет почувствовал уважение к своему врагу.

– Ты не такой, как другие, – сказал он. – Ты не хочешь крови. Ты хочешь мира.

– Я хочу порядка, – поправил его Ярослав. – Чтобы мои дети росли без страха. Чтобы мои люди могли работать, учиться, строить. Если ты поможешь мне в этом – ты получишь больше, чем в любой битве.

Через три дня, в присутствии старейшин племён, Ярослав и Куртук подписали договор. Он был написан по-русски.

Хан Куртук, бывший враг, стал союзником Ярослава как и многие до него.

Он вернулся к своим племенам, и хотя многие не сразу приняли его решение, со временем они поняли: этот союз дал им больше, чем удачный набег.