Текст книги "Обратная волна (ЛП)"

Автор книги: A. K. Naten

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 32 страниц)

Глава 39

Мы просто человеческие существа,

Мы умираем;

Смерть неизбежна;

Она ждет каждого из нас

Seal

Вирджиния настояла, чтобы девушки остались ночевать в доме, и в этот раз Эм Джей не стала противиться, решив, что для них будет лучше быть рядом с отцом. Однако никто из них этой ночью не сомкнул глаз. Всю ночь Марк издавал странные звуки, тяжело и шумно дыша. На следующий день он практически не шевелился, большую часть времени находясь в бреду или полудреме, не издавая при этом совершенно никаких звуков. Эм Джей увидела в этом плохой знак, но ничего никому не сказала. В это время, Мэдисон спрашивала у Вирджинии разрешения убрать дом, постирать накопившуюся одежду и другое, что помогло бы ей и Джинни отвлечься и хоть чем-то занять себя. Со своей стороны, под предлогом сходить в магазин за продуктами, Эм Джей решила прогуляться и оставить их ненадолго одних.

Брюнетка арендовала спортивный, ярко-красный BMW, и на краткий миг, пока она каталась по извилистой проселочной дороге по местам, где прошло ее детство, на нее снизошло умиротворение. Машина неслась то, петляя по дороге, оставляя за собой клубни пыли, то, выезжая на открытое пространство, Эм Джей до упора давила на педаль газа, испытывая пределы немецкой инженерии. Это была короткая вспышка счастья, но, тем не менее, она была рада и ей.

***

Ближе к вечеру, уже после того, как Эм Джей вернулась, из Хосписа пришла медсестра, чтобы искупать Марка и поменять ему постельное белье. Все сгрудились вокруг и наблюдали, затаив дыхание, за ее работой, иногда задавая глупые вопросы в попытке снять напряженность. Женщина сняла с него носки и, заметив, что его ноги посинели, пояснила собравшимся, что это верный признак нарушения кровообращения. Тогда Эм Джей поняла, что смерть отца это просто вопрос времени.

Не успела медсестра их покинуть, как на пороге дома появилась единственная родная сестра Вирджинии, Роуз. Это была еще одна деталь, которая привела Эм Джей в бешенство, и не только потому, что она никогда не любила эту женщину, даже если они встречались всего пару раз. Роуз был точной копией Вирджинии, и это было для нее уже слишком, вдвое увеличивая уровень ее раздражительности. Теперь Калхун численностью превосходили ее и Мэдди, что, казалось, ей страшно оскорбительным.

После короткого и наигранного теплого приветствия, все Калхун прошли в гостиную, пообщаться. В это же время Эм Джей заметила, что дыхание отца снова стало тяжелым и шумным, а его телодвижения прерывистыми. Однако поскольку он все ее дышал и лежал на боку, то она оставила его в покое. Не желая как можно дольше встречаться с «врагами», Эм Джей бродила по дому, вспоминая светлые моменты, проведенные здесь. Через какое-то время, она решила снова заглянуть к отцу. Когда Эм Джей подходила к комнате, в коридор выглянула Мэдисон и, увидев старшую сестру, отчаянным жестом руки позвала ее к себе.

Живот мгновенно свело судорогой, и Эм Джей бросилась по коридору в комнату. Вбежав, она увидела Мэдисон, стоящую у постели и глядящую на нее влажными испуганными широко раскрытыми глазами. – Мне кажется, он не дышит, – нервно пробормотала младшая Уиттон.

Эм Джей приблизилась к отцу. Марк Уиттон действительно не дышал. Он просто лежал частично на спине, разинув рот, его раскрытые глаза остекленели. Он был мертв. Эм Джей посмотрела на Мэдди, на ее красивом лице отразился шок, ужас, недоверие, печаль – все чувства, которые возникают от осознания, что человек, лежащий перед вами, человек, который родил и воспитал вас, возможно, был мертв.

Не имея ни малейшего представления, что делать, Эм Джей отреагировала инстинктивно, коснувшись дрожащей рукой его шеи, чтобы прощупать пульс. Его кожа была уже холодной, разряд прошел сквозь ее пальцы, поднялся по руке и со всей силы обрушился в область живота, заставив ее скривиться от боли.

О Боже… Кажется, мне сейчас станет плохо, в панике подумала Эм Джей. Не сумев нащупать пульс, девушка прислонилась ухом к его груди, чтобы услышать биение сердца, в глубине души зная, что это был бесполезный жест отчаяния, но, тем не менее, она решила, что должна попробовать. Эм Джей ничего не услышала и не почувствовала, кроме холодной и липкой кожи безжизненного тела. Выпрямившись, она повернулась к Мэдисон, стоящей с широко раскрытыми глазами и готовой расплакаться.

– О-он ушел, – тихо прошептала Эм Джей, сама не веря в свои слова.

Мэдисон в ужасе закрыла рот рукой и громко разрыдалась. Девушки долго и неподвижно стояли, глядя на своего уже покойного отца. Эм Джей была потрясена, чувствуя внутри себя странное оцепенение и пустоту. Ощущение холодного безжизненного тела отца, оставшееся на пальцах, до сих пор не покинуло ее, и не скоро покинет. Его серое лицо, раскрытый рот и остекленевшие открытые глаза навсегда запечатлелись у нее в памяти.

Эм Джей обернулась и снова посмотрела на теперь уже тихо рыдающую Мэдисон. Протянув руку, она молча обняла свою младшую сестру, и крепко держала ее в своих объятиях. Шок, скорбь и печаль снедали ее, но она не плакала.

Так, утешая друг друга, они простояли еще какое-то время, пока не вспомнили о Вирджинии и Рэе и необходимости рассказать им о случившемся. Девушки вернулись в гостиную, и как только Джинни увидела заплаканное и страдальческое выражение лица Мэдисон, она все поняла. Пожилая женщина, пробежав мимо них, бросилась по коридору в спальню, остальные последовали за ней. Глядя на рыдающую на груди отца мачеху, Эм Джей вынуждена была признать, что ей стало ее жаль.

***

Остаток дня прошел как в тумане. Эм Джей и Мэдисон засели за телефоны, звоня в Хоспис, лечащему врачу отца… директору похоронного бюро… родственникам, которых они едва знали и редко видели… всем и каждому, кто пришел им в голову. И делали они это только на чистом адреналине. Эм Джей чувствовала себя так, словно это происходит не с ней, словно она просто сторонний наблюдатель… это больше было похоже на сон… нереальный, потусторонний сон. И она спрашивала себя, как долго еще он будет длиться.

Когда за Марком приехали сотрудники похоронного бюро, Вирджиния вместе с Роуз закрылась в своей спальне, не желая видеть, как увозят тело мужа. Эм Джей понимала ее чувства, но сама решила остаться. Девушка неподвижно стояла и смотрела, как незнакомцы укладывают ее отца в черный мешок, застегивают молнию, спускают на каталке вниз и помещают в зеленый катафалк Ford Expedition. Это показалось Эм Джей немного странным, и пусть на дворе было новое тысячелетие, но разве некоторые вещи не должны оставаться прежними, может иногда стоит придерживаться традиций?

***

В тот вечер в доме было тихо и суматошно одновременно. Никто не ложился спать допоздна, пока все не было оговорено насчет похорон. Испытывая потребность выйти из дома, Мэдисон убедила Эм Джей недолго погулять с ней. Сестры шли и разговаривали, вспоминая свое детство, пытаясь примириться с фактом, что их отца больше нет. Уже за полночь, обессиленные и утомленные они, наконец-то, вернулись домой.

Эм Джей истощенная физически и эмоционально рухнула на старомодную кровать с балдахином, которая когда-то принадлежала ее бабушке по отцовской линии. Кругом стояла жуткая тишина, которую нарушал лишь скрежет веток деревьев, раскачиваемые ветром и царапающиеся о каменные стены дома, где-то громко били старинные часы. Гулкие звуки эхом отдавались в пустом доме. Эта атмосфера идеально подходила к настроению Эм Джей.

Она вспомнила о похоронах своих бабушки, дедушки,… брата, но при этом ей еще никогда не приходилось лично участвовать в их организации, как, например, сейчас. Эм Джей не знала, правильные ли решения она приняла, и она ненавидела тот факт, что ей и Мэдисон постоянно приходилось противостоять Вирджинии и Рэйфорду. Они с сестрой считали, что служба должна пройти скромно и только для членов семьи… Вирджиния и Рэй хотели масштабной церемонии, с участием чуть ли не всего высшего общества. Они выбрали гроб цвета вишневого дерева… Вирджинии понравился цвет голубой стали. Эм Джей не думала, что Марк захотел бы военный салют, хоть он и служил в армии,… но Вирджиния и Рэй заявили, что это не так. Может, их разногласия и были незначительными, но они возникали постоянно и по любому вопросу.

Эм Джей устала… устала думать обо всем этом, она просто хотела, чтобы все закончилось, и она смогла вернуться домой. Она устала принимать решений и вести всех за собой. Наконец-то, погрузившись в полудрему, ее мысли приняли другой поворот,… ей захотелось исчезнуть и оказаться там, где тихо и спокойно,… где она могла бы расслабиться и побыть одна. А лучше бы, чтобы рядом с ней был кто-то, кто поддержал бы ее в такой час.

И прежде чем тьма поглотила ее, перед глазами всплыл образ светловолосого ангела с нефритовыми глазами. Ангела, который обязательно бы поддержал ее, даровав мир и спокойствие, которого она так отчаянно жаждала. Как бы она хотела, чтобы ее желание исполнилось. Теперь она знала, чего хочет, и эта мысль уже не пугала ее.

Она устала от игр. Она устала быть несчастной. Она хотела Эллисон. Она хотела, чтобы все встало на свои места, так, как было раньше. Если был хоть один шанс, что они будут вместе, то ей нужно было все исправить, как только она вернет обратно.

Я только надеюсь, что еще не слишком поздно, подумала Эм Джей, и погрузилась в спасительный сон.

***

Было утро четверга, когда Элли вошла в свой кабинет и сразу же начала готовиться к встрече с Джоном, Рэем… и Эм Джей. Она страшилась этого дня всю неделю, переживая и пытаясь найти предлог, чтобы не присутствовать на совещании, но, увы, ничего умного ей в голову не приходило.

Господи, я становлюсь похожей на Джона, уныло подумала она. Уж слишком скоро должна была состояться ее встреча с очаровательной и бессердечной немезидой, особенно в свете принятого ею трудного, но неизбежного решения.

Элли боялась, что не выдержит и снова повторит свое поведение после «инцидента» в ванной. Ей всегда было трудно скрывать свои эмоции, и она прекрасно знала, что Джон, как всегда, будет пристально наблюдать за ее взаимоотношениями с Эм Джей. Если он что-нибудь почувствует, то, несомненно, снова выскажет ей свои претензии и спросит в чем дело, что будет иметь катастрофические последствия, поскольку она не сможет ему солгать.

О Боже… Только представь себе, если он узнает, что мы сделали это… снова!?… Господи! Нервно подумала Элли, но телефонный звонок прервал ее размышления.

– Эллисон Филлипс, – ответила она обычным официальным тоном.

– Госпожа Филлипс, это Рэйчел. Я звоню, чтобы сообщить вам, что ваша встреча с госпожой Уиттон во второй половине дня отменена.

Спасибо, Господи, подумала Элли и закатила глаза к небу. Вообще-то, она не слишком удивилась тому факту, что Эм Джей тоже не захотела с ней встречаться. Они успешно избегали друг друга на протяжении нескольких дней. Зачем ворошить осиный улей? Саркастически подумала она.

Элли облегченно вздохнула, но постаралась, чтобы ее ответ прозвучал несколько раздраженно. – Хорошо, когда мы сможем с ней встретиться? – Спросила она, доставая записную книжку.

– Хм, я не уверена… Госпожа Уиттон неожиданно уехала из города, и я не уверена, когда она вернется.

Элли замерла. – Почему? Что-то случилось? – Ее ярость и злость на Эм Джей таинственным образом куда-то испарились.

– Боюсь, этого она мне не сказала, мисс Филлипс. Я уверена, что по возможности госпожа Уиттон свяжется со мной, – объяснила Рэйчел, используя стандартную фразу.

Элли почувствовала легкое раздражение оттого, что Эм Джей исчезла в неизвестном направлении, даже не известив ее об этом, при этом, прекрасно зная, что думать так с ее стороны было совершенно абсурдно. Они перешли все запрещенные границы… нарушили все правила приличия… оттолкнули друг друга… она уже начала просматривать газеты в поисках нового места работы, пытаясь решить, ненавидит она Эм Джей или нет… И ради чего?! Она разозлилась на нее только потому, что не попала в ее список «экстренных вызовов»?

Господи… возьми себя в руки, Эллисон!

Ведь она твердо знала, что Эм Джей не хочет ее, не доверяет ей, так зачем же мисс Уиттон посвящать ее в подробности своей личной жизни? Но что еще более важно, с какой стати ее должно интересовать, куда та уехала?

Элли мотнула головой. – Хм… хорошо… спасибо, Рэйчел, – пробормотала она и повесила трубку. Однако, несмотря на все затраченные усилия, она ничего не смогла с собой поделать, и продолжала думать о том, что могло случиться. На самом деле, у Элли было одно предположение. Поразмыслив несколько минут, девушка взяла телефон и быстро набрала нужный ей номер.

– Доброе утро, Карен, это Эллисон Филлипс из департамента по подбору персонала, госпожа Уиттон на работе сегодня? – Спросила Элли у личного помощника Мэдисон.

– Нет, она уехала из города, и я не думаю, что она скоро вернется, – ответила молодая секретарь.

Что ж, это подтверждает мои подозрения, подумала Элли.

– Хорошо, тогда я позвоню позже… спасибо, Карен. – Блондинка повесила трубку и вздохнула, затем откинулась на спинку кресла и начала нетерпеливо барабанить пальцами по поверхности стола. Только по одной причине эти две женщины могли неожиданно сорваться из города в одно и то же время… что-то случилось с их отцом.

Глава 40

Последний раз я уступаю, но кто же всё-таки

Управляет нами: ангелы или демоны?

Я хочу узнать, как очиститься, и что значит прозреть.

Увижу ли я твою боль?

Увижу ли я твою любовь?

Но борьба со всеми демонами требует времени,… она требует времени.

Ангелы – они горят всей душой за нас.

А мы? Готовы ли мы расправить крылья и взлететь?

Демоны – они сжигают нас изнутри.

А мы? Хотим ли мы упасть обратно?

Для меня так важно,

Чтобы мы всегда были едины и не разлетелись на осколки

Dishwalla

Утро пятницы выдалось холодным и дождливым, сама природа оплакивала утрату семьи Уиттон, навевая на всех грусть и наводя на размышления о смерти, одиночестве и собственной уязвимости.

Эм Джей, несмотря на то, что заснула довольно поздно, проснулась рано, все ее мысли были заняты похоронами, которые должны были пройти сегодня вечером. Головная боль не отпускала ее ни на минуту, все тело было напряжено, но глаза так и не тронули слезы. Эм Джей спрашивала себя, может быть, с ней было что-то не так, или ее эмоции и чувства копились внутри и ждали подходящего часа, когда она останется наедине со своей болью и позволит себе, наконец-то, расслабиться? Выбросив беспокойные мысли из головы, Эм Джей переоделась и отправилась на кухню сварить себе кофе, но не успела она добраться до лестницы, как нос защекотал запах свежеваренного колумбийского кофе, видимо, кто-то уже опередил ее. Значит, она была не единственной кого в этом доме мучила бессонница.

За кухонным столом с чашкой кофе в руке сидела Вирджиния, а перед ней лежал большой конверт. Увидев эту картину, Эм Джей развернулась, намереваясь незаметно сбежать обратно наверх, но не успела она сделать и шага, как Джинни повернула голову и увидела ее.

– Доброе утро, дорогая, – тихо поздоровалась она.

– Доброе, – буркнула Эм Джей в ответ и направилась к шкафу за кружкой. Наливая себе кофе и добавляя в него молоко и сахар, она спиной ощущала на себе пристальный взгляд Джинни. Не желая получить нож в спину, Эм Джей повернулась к мачехе лицом и, прислонившись к столешнице, отпила глоток, возвращая пожилой женщине напряженный взгляд.

Джинни откашлялась. – Знаешь, Морган…, – нерешительно начала она, нервно водя пальцем по краю кофейной чашки.

О Боже, началось, подумала Эм Джей и про себя закатила глаза.

– Я знаю, мы с тобой не всегда…«хорошо ладили»… – Женщина замолчала и раскраивающе улыбнулась. Эм Джей ничего не ответила, равнодушно глядя на мачеху; она была уверена, что этот разговор ни к чему хорошему не приведет, и поэтому изучающее смотрела на Джинни, ожидая самого худшего.

– И теперь, когда Мар… теперь, когда твой отец ушел, я полагаю, нам не надо больше претворяться. – Пожилая женщина посмотрела на Эм Джей и снова улыбнулась, надеясь и ожидая от старшей дочери Марка хоть какую-нибудь реакцию, возможно, даже примирение, но вместо этого ее взгляд наткнулся на холодное безразличие, чему она была не сильно удивлена. – Ладно. Во всяком случае, – она взяла конверт, – твой отец хотел, чтобы вы с Мэдисон прочитали это. – Джинни протянула конверт Эм Джей, которая медленно подошла к ней. – У его адвоката есть и другие документы, которые нуждаются в твоей подписи, но он хотел, чтобы именно эти два я передала вам лично. – Сказала она загадочно. Эм Джей нахмурилась и, распечатав конверт, достала из него еще два. Они были подписаны широким грубым подчерком отца, на одном было написано – «Морган Джульетта», на втором – «Мэдисон Элизабет».

– Вы можете прочитать их, когда вам захочется. – Вирджиния встала. Их глаза встретились, и женщины обменялись долгими и тяжелыми взглядами.

Наконец, Джинни закусила губу и тихо прошептала: – А ведь он любил тебя… и гордился тобой. Может, он не знал и не умел это показать,… но это то, что он чувствовал. – Подарив на прощание Эм Джей печальную улыбку, мачеха вышла из кухни, оставив падчерицу наедине с собственными мыслями.

***

Слабый солнечный свет проникал в окно спальни Эм Джей, которая переодевалась в черный брючный костюм для похорон отца. Сегодня его душа должна была, наконец-то, обрести покой. Вчерашний вечер на удивление прошел гладко и спокойно, лишь только несколько родственников, не сумев справиться с эмоциями, впали в истерику. Вирджиния проплакала весь вечер, Эм Джей и Мэдди были единственными, кто оказались в состоянии держать себя в руках, и помогали остальным справиться с горем.

По мнению Эм Джей, самым худшим из всего этого была встреча с родственниками и друзьями семьи, которых она не видела много лет. Если бы ей каждый раз давали доллар, когда кто-нибудь спрашивал ее, где ее муж, или за удивленный комментарий, как она выросла и стала такой красоткой, то у нее в кармане набралась бы уже пачка банкнот. Всем было прекрасно известно, что она была в семье черной овцой, и ей нравился этот образ. Она намеренно не поддерживала связь с кем-либо из своего детства, в отличие от Мэдисон, поэтому, видеть своих скучных родственников с их дурацкими комментариями, было для нее настоящей мукой. Единственным радостным моментом за весь вечер было, когда она начинала рассказывать им о том, что никогда не была замужем и впредь намерена придерживаться этого пути. Ужас, написанный на их лицах, стоил всех ее страданий. Какими же глупыми иногда бывают люди, в другой раз она бы рассмеялась над ними, но сейчас это было совершенно не уместно.

Эм Джей взглянула на себя в зеркале и поправила воротник рубашки. Прощание должно было начаться через несколько часов и завершиться в церкви. Не в силах уснуть, испытывая волнение и страх, Эм Джей встала довольно рано. Она пыталась расслабиться и вернуть себе былую уверенность и самообладание, но это было трудно. Эм Джей и не предполагала, что это окажется такой сложной задачей; ее обуревало слишком много мыслей и эмоций, она чувствовала себя так, словно несется на американских горках.

Основной причиной ее беспокойства было письмо отца. Эм Джей перевела взгляд от зеркала на помятые листы бумаги, лежащие на комоде, где она оставила их вчера ночью.

Даже в самых смелых мечтах, Эм Джей не предполагала, что Марк Уиттон способен написать такое откровенное, сердечное письмо своим дочерям, особенно ей. Она бы не удивилась, если бы узнала, что это трогательное письмо за него писал кто-то другой. Однако, подчерк и содержание письма, моменты, которые он описывал и о которых никто не знал, кроме нее, убедили Эм Джей, что это письмо писал ее отец. Из-за своих сомнений она чувствовала себя немного виноватой, но с другой стороны, рассудила она, это было настолько удивительным, чтобы быть правдой, что невозможно было без колебаний поверить в нее.

Содержание письма не касалось какой-то одной темы, в нем отец высказывал ей все, что никогда не мог сказать вслух. «… Мне стыдно, что я пишу эти слова на листе бумаге, прости, но я слишком труслив, чтобы сказать о своих чувствах к тебе прямо в лицо…», – вспомнила она его слова. Не отрывая глаз от исписанных бумаг, Эм Джей потянулась за ними, чтобы снова прочитать слова, которые будут долго преследовать ее…

«… Когда-то, ты была моей любимой маленькой девочкой… Я не знаю, когда это изменилось, но во всем я виню только себя…»

«… Уже слишком поздно, чтобы все вернуться назад и попытаться исправить ошибки и поступки, которые я совершил или не совершил… то, что сказал, или не сказал… заглушить боль, которую я причинил тебе преднамеренно или по собственному эгоизму и глупости…»

«… Я верю, что никогда не поздно признать свою неправоту и сказать «прости»… и я должен сказать тебе это, Морган…»

«… Я всегда был гордым и скрытным человеком, не способным показать и открыть свои подлинные эмоции и чувства… Полагаю, что это и твоя беда то же, в этом ты слишком похожа на меня…»

«… На протяжении многих лет я наблюдал за тобой, как ты превращаешься в красивую, сильную, умную женщину… и, хотя я никогда не говорил тебе, даже сейчас мне трудно выразить это словами, но я горжусь тобой…»

«… Я вижу, внутри тебя боль и пустоту, и это разрывает мне сердце… у тебя есть так много, что ты можешь предложить и дать другому человеку… пожалуйста, не трать свою жизнь попусту, не закрывай свое сердце, не сдерживай свои чувства, как это делал я. А не то, в один прекрасный день ты пожалеешь об этом, как теперь жалею я…»

«… Я так хочу вернуть назад все, что сделал неправильно, и сделать это правильно. Но я не могу. Уже слишком поздно. Слишком поздно для меня, но еще не слишком поздно для тебя, Морган…»

«… Открой свое сердце. Не бойся любить и быть любимой. Это мое предсмертное пожелание тебе… Я так люблю тебя, моя драгоценная дочь…»

Силы покинули ее, и Эм Джей дрожащей рукой положила письмо обратно на комод. Вытерев влажные глаза рукой, она снова посмотрела на свое отражение в зеркале.

Почему именно сейчас, папа? Зачем сейчас мучить меня этой жестокой честностью? Подумала Эм Джей.

Внезапный стук в дверь напугал ее. Обернувшись, она увидела бледное не накрашенное лицо Мэдисон.

– Привет, – поздоровалась младшая Уиттон, входя в комнату. На ней до сих пор была надета повседневная одежда.

– Привет, – ответила Эм Джей, спрашивая себя, неужели она тоже выглядит так плохо.

– Почему ты уже одеваешься? – Спросила Мэдисон, садясь на край кровати и наблюдая за старшей сестрой.

– Не знаю… наверное, от нечего делать, – равнодушно пожав плечами, ответила Эм Джей, и, взяв в руки расческу, начала расчесывать влажные после мытья волосы.

Мэдисон сидела и молча смотрела на Эм Джей, как вдруг у нее возникло чувство дежа вю, словно она перенеслась в прошлое на 15 или 20 лет назад… Эта ситуация показалась ей такой привычной и комфортной. Она зачарованно наблюдала за Эм Джей, задаваясь вопросом, когда и как она потеряла связь со своей любимой старшей сестрой. Когда-то они были так близки друг с другом, но чем старше они становились, тем больше ей казалось, что Эм Джей все дальше и дальше эмоционально дистанцируется от нее. Это всегда беспокоило Мэдисон, и она до сих пор пыталась понять, почему тоже самое произошло у нее с братом.

– Ты читала письмо? – Спросила Мэдди, нарушая тишину и бросая взгляд на бумаги, лежащие на комоде. Она была глубоко тронута письмом отца, и хотела знать, как оно повлияло на ее всегда сдержанную сестру.

– Да… я прочитала его, – кратко ответила Эм Джей, продолжая расчесывать волосы, глядя в зеркало. Она знала, что Мэдди хочется поговорить о письмах, но прямо сейчас она была не готова это обсуждать. Слова отца засели у нее в голове, она до сих пор пыталась переварить эту информацию, и ее прерывистый сон был тому доказательством. Эм Джей чувствовала себя незащищенной и злой, она была не уверена, что готова открыть свои чувства… если вообще откроет.

– Трудно поверить, не так ли? – Сказала Мэдисон и, не обращая внимания на молчаливое недоумение сестры, повернулась и задумчиво посмотрела в окно.

– Во что именно? – Спросила Эм Джей с оттенком гнева.

– Не знаю… полагаю, во все это. – Мэдди пожала плечами. – Не могу поверить, что он написал нам письма, не говоря уже об их содержании…

– Иди лучше готовься. Мы должны быть в церкви через несколько часов, – перебила сестру Эм Джей.

Мэдисон резко повернулась. – Почему ты все время это делаешь? – Потребовала она.

– Делаю что?

– Как только я касаюсь чего-то личного, ты обрываешь меня и затыкаешь мне рот, – обвиняюще, возмутилась Мэдисон, сверкая серыми глазами.

За последние несколько дней они испытали и накопили слишком много отрицательных эмоций, обе были напряжены и чрезвычайно нестабильны. Именно по этой причине Эм Джей не хотела ничего сейчас обсуждать.

Брюнетка, глубоко вздохнув, положила расческу на комод. – Послушай, Мэдди…, – начала она и, подойдя к сестре, присела рядом. – Я просто не хочу говорить об этом сейчас, ладно? – Уполяюще, прошептала Эм Джей нежным голосом, нехарактерным для себя.

– Ты никогда не хочешь об этом говорить, Морган. Ты никогда не разговариваешь со мной! – Заявила Мэдисон, пристально глядя в скрытные синие глаза сестры. Ее не обманул притворно-умиротворенный тон Эм Джей, ее старшая сестра была мастером манипуляций,… но она устала быть на расстоянии вытянутой руки.

Эм Джей вздохнула и закатила глаза. – Мэдиииии…, – протянула она.

– Это правда, и ты это знаешь! Ты всегда используешь свое настроение, как оправдание не говорить о таких вещах! – Мэдисон на мгновение замолчала. – Ты не доверяешь мне, Морган. Ты говоришь, что доверяешь, но это совсем…не так.

Слова отца эхом пронеслись у нее в голове, Эм Джей резко встала и направилась к двери. – О чем ты хочешь поговорить со мной, Мэдди? А? – Она развернулась к младшей сестре, на ее усталом лице были все признаки раздражения. Очевидно, Мэдисон была настроена решительно, поэтому ей ничего не оставалось, как приготовиться к бою.

– Обо всем!… Слышишь, обо всем! Я знаю, ты расстроена, я знаю, что ты рассержена! Поговори со мной! Расскажи, что ты чувствуешь, черт возьми!

– Хорошо. Ты хочешь, чтобы я сказала тебе, как я зла на отца за то, что вместо того, чтобы сказать нам о своих чувствах прямо в лицо, он вынужден был написать их на бумаге, потому что был трусом? Отлично!? Я скажу тебе это! – Сердито воскликнула Эм Джей, размахивая руками. – Ты хочешь, чтобы я сказала тебе, как поражена, узнав, что ему уже как 10 лет было известно, что он болен, но он даже не потрудился сказать нам правду? Как он намеренно заманил нас двоих работать на него, распределив между нами наши обязанности, потому что знал, что ему не долго осталось?

Мэдисон молча сидела, позволяя Эм Джей выплеснуть накопившуюся ярость, с каждым сказанным словом выражение лица сестры постепенно начало меняться. Гнев уступал место печали и разочарованию. Наконец, руки Эм Джей опустились, и она продолжила уже более спокойным тоном. – Ты хочешь услышать, как мне больно,… что мой отец извинился передо мной за то, что написал, что любит меня,… потому что не мог заставить себя сказать это, глядя мне в глаза…? – Эм Джей хмуро посмотрела на Мэдисон, ее глаза потускнели, теперь в них отразились боль, неверие и скорбь, которые, как и подозревала младшая Уиттон, таились глубоко внутри нее.

– Итак… теперь ты счастлива? – Тихо спросила Эм Джей.

– Мммм… это хорошее начало, но этого не достаточно, – возразила Мэдисон.

Эм Джей фыркнула. – Нет, конечно, тебе этого не достаточно, но это все, что ты получишь! А теперь нам надо готовиться к похоронам, – отрезала она и, достав туфли из шкафа, хлопнула дверью, словно говоря, что разговор на этом закончен. Мэдисон почувствовала, как сестра снова отгораживается от нее глухой стеной.

– Господи,… ты хоть представляешь себе, как ты на него похожа? – Сказала Мэдисон, чувствуя, что находится на грани открытия чего-то важного, вот-вот, и ей станут известны истинные чувства сестры, и, хотя она знала, что ступает по тонкому льду, она не желала отступать… пока.

Эм Джей застыла, ее младшая сестра понятия не имела, какое воздействие на нее произвели ее резкие слова. На языке так и крутился острый ответ, но она во время сдержалась и надела туфли.

– Ты никогда никому не говоришь, что ты чувствуешь… и что думаешь… Ты всегда все держишь внутри себя… никогда ничего не объясняешь… никого к себе не подпускаешь. Я не понимаю, как ты можешь все это держать внутри себя. Неужели, тебе никогда не хочется взорваться? – Никакой реакции. – У тебя нет возлюбленного… у тебя нет близкого друга… у тебя есть только я, и, при этом, ты никогда не говоришь со мной, поэтому я задаюсь вопросом, как ты еще не сошла от этого с ума и не закричала? Невозможно все всегда держать в себе!

Эм Джей, наконец, повернулась и посмотрела на сестру мрачным взглядом с небольшой усмешкой на лице. – А кто говорит, что я никогда не кричу? – Ответила она и направилась к комоду за расческой.

Мэдисон еле сдержала себя, чтобы не закричать от отчаяния. Если она намеревалась прорваться через эту стену льда, которой Эм Джей окружила себя, спрятав за ней свои эмоции, то она должна была бороться с ней по грязному, ударив ее ниже пояса.

– Знаешь… о чем действительно я хочу с тобой поговорить… об Эллисон.

Эм Джей медленно обернулась к сестре и метнула в нее холодный взгляд. – Нет … черт возьми, нет… Мы не будем это осуждать… Ни в коем случае! – Заявила она, качая указательным пальцем.

– Почему нет!? – Настаивала Мэдисон, решив рискнуть всем и пойти ва-банк. Эм Джей повернулась к ней спиной, снова игнорируя ее. – Я знаю, что между вами что-то происходит… Я чувствую это.

Эм Джей молчала, жестко расчесывая волосы.

– Почему ты не хочешь поговорить со мной об этом, Морган? – Тихо спросила Мэдисон и, встав с кровати, подошла к сестре. Эм Джей не ответила ей, но вместо того, чтобы сдаться, Мэдди решила пойти еще дальше. – Ты просто развлекаешься с ней, или здесь нечто большее? Ты… в нее влюблена? – Спросила она.

Эм Джей застыла, тело напряглось. – Мэдисон… НЕ НАДО, – предупредила она сквозь зубы низким угрожающим голосом.

– Что не надо?

– Не НАЧИНАЙ… Я НЕ хочу обсуждать это… не сейчас!

Гнев волнами сходил от Эм Джей, но Мэдди было уже не остановить. – Мы должны обсудить это, Морган! Ты должна, наконец-то, разобраться и покончить с этим!… Если, конечно, ты не планируешь с ней развлекаться до конца своих дней?! – Саркастически предположила она, но никакой реакции не последовало.

Мэдисон не была уверена, откуда ей было известно, что Эм Джей и Эллисон до сих пор повернуты друг на друге – она просто знала это. Странное поведение сестры и вечно смущенный взгляд Элли всякий раз, когда они встречались, подтверждали ее подозрения. И теперь, увидев Эм Джей с плотно сжатыми кулаками, услышав ее отказ обсуждать их отношения, она еще раз уверилась в своей правоте.