Текст книги "Шкурка саламандры (СИ)"
Автор книги: Заязочка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)
– Извините, но я не могу вам этого сказать, – ответил Северус, – это не только мой проект. И мы с компаньоном дали друг другу клятву о неразглашении. Но, уверяю вас, вы еще услышите о нас, когда у нас все получится. Это будет нечто грандиозное, обещаю!
– В самом деле? – переспросил Дамблдор. – Но ведь это не запрещено? Надеюсь, вы не собираетесь нарушать закон.
– О, что вы! – Северус состроил такую хитрую физиономию, какую только мог. – Разве можно! В этой области еще никто не работал, так что и запретов нет, но мне уже пора, прощайте!
– Конечно… – Северус всей поверхностью спины чувствовал прожигающий взгляд директора Хогвартса. Казалось, что тот с трудом сдерживается, чтобы не схватить дерзкого мальчишку и не отлегиллиментить его до полного выжигания мозгов. Ого, как проняло! Что же так захватило старика? Ему есть чего опасаться, и он готов на все, чтобы проверить свои догадки? Да, бежать в башню и не высовываться! Его теперь сутками пасти будут. Это не Риддл, который попер напролом, не собрав всей информации. Этот паук уже точно разнюхал о новых способностях призраков. Его внезапно не захватишь. Но теперь он пойдет за ним, как крыса за Гаммельнским крысоловом, причем даже без дудочки.
– Ну как? – спросили Северуса сообщники.
– Да его так зацепило, я аж испугался, что он меня прямо там легиллиментить начнет, – ответил Северус, – или Круцио пытать. Теперь пойдет за мной куда угодно.
– Значит, в Чумной квартал и пойдет, – нехорошо ухмыльнулся Алхимик. – Ну что, полный сбор? Роберт, приятель, договоришься с Энни? А мы с Биберсом побеседуем. Пусть сделает вид, что сопровождает Северуса на Витч-Роуд. Сквиба достойной охраной не посчитают.
– Не забывайте, этот Дамблдор чертовски опасен! – напомнил Нокс.
– А мы подстрахуемся, – сказал Белл.
========== Глава 26 ==========
Да уж, подстраховаться явно не мешало. Но всего предусмотреть невозможно, элемент риска был весьма значительным. Все-таки, иметь во врагах магов уровня Дамблдора – хлопотное дело.
Все проверили и перепроверили – и начали. Северус несколько раз сходил на Витч-Роуд в сопровождении Биберса. Причем Северус специально посещал лавки с книгами и артефактами, интересуясь редкостями, и сам видел, как за ним следили. Вот только не удалось определить, кто именно. Оборотное зелье и чары личины давали надежную гарантию. Не мог же Северус хватать подозрительных лиц и проверять их. Хотя и хотелось, прямо руки чесались. Призраки караулили поблизости от входа, но пока все было тихо.
Самое неприятное состояло в том, что Мирабель что-то почувствовала. Она насмерть вцепилась в своего мужа и не оставляла его ни на секунду. И это пугало.
Северус прятал ее за пазуху, чтобы малышку никто не видел, но это давало лишь небольшую гарантию внезапности при нападении.
– Бель, – Северус пытался уговорить девочку, – не надо со мной ходить. Посиди в башне. Я очень волнуюсь за тебя.
– Нет, – мотала головой Мирабель, – я с тобой! Мне плохо без тебя! Не бросай меня, Северус!
И в глазах Бель было столько решимости, что остановить ее не имелось никакой возможности. Северус не сомневался, что Мирабель выберется откуда угодно и последует за ним. А это было намного опаснее, чем если она будет постоянно находиться рядом.
– Чует, – качал головой Алхимик, – ух, чует опасность наша девочка. Но оставлять ее нельзя – она последует за тобой.
Северус тяжело вздохнул, но ему была невыносима сама мысль о том, чтобы хотя бы попытаться заставить Мирабель сделать что-то против ее воли. Он так боялся причинить ей даже минимальную боль! А как иначе оставить ее в безопасной башне? У нее очень сильная и необычная магия, она легко обойдет любую защиту. И может попасть в беду, пока будет искать его, Северуса. А поступать с самым любимым существом на свете так, как поступали со своими фамильярами другие маги, он просто не мог. Руки опускались. И отменить все уже не было никакой возможности. Разве что действительно подкараулить Дамблдора и заавадить, но это оказалось бы самоубийством. Старик наверняка подстраховался от нападений. Нужно, чтобы он сам обеспечил алиби своим похитителям.
Так что, скрепя сердце, Северус еще раз появился на Витч-Роуд, а потом задержался на какое-то время в Чумном квартале.
Находиться здесь было очень тяжело и даже жутко, но спустя какое-то время Северус освоился в этой гнетущей атмосфере. Его сопровождал Нокс. Мирабель как всегда сидела у него за пазухой.
– Здесь много костей, – показывала Энни, – но они не мешают.
– Они могут быть опасными для живых, – заметил Нокс, – это мы с тобой можем не опасаться.
– Наверное, – призрачная девочка баюкала сломанную куклу, – но они не могут со мной поиграть.
В некоторые дома можно было заглянуть, войти внутрь. Обломки мебели, какая-то утварь. Кости. Несчастные умирали в мучениях, им никто не помогал.
– Какая все-таки жестокость, – пробормотал Северус.
– У них не было другого способа остановить эпидемию, – ответил Нокс. – Я слышал, что еще в старые времена жители деревень, куда приходила болезнь, вывешивали специальный знак на подходе, чтобы к ним не забредали случайные путники. Спустя какое-то время, если никто не выживал, трупы хоронили, а деревню выжигали дотла. Это сейчас есть много лекарств.
– Да, – согласился Северус и двинулся на выход.
– Приходи еще! – позвала Энни. – Ты хороший!
– Приду, Энни! Обязательно приду!
Странноватого типа, который крутился у выхода и явно ждал, когда появится Северус, заметил Роб Рой.
– Уж не знаю, кто это был, – рассказывал он, – но он здорово напрягся, когда ты там застрял.
– Стоит закрепить эффект, – задумчиво проговорил Белл, – нужно, чтобы Северус ушел туда с какой-нибудь сумкой или свертком, а вышел с пустыми руками. И опять побыл там подольше.
– Может быть, стоит некие таинственные приготовления изобразить? – предложил Северус.
– Не стоит, – покачал головой Белл, – старик не дурак, во многом, я так понял, разбирается. Для того чтобы изобразить что-то серьезное и внушающее доверие, понадобится много времени, а простую бутафорию он легко распознает. А вот если он заглянет туда, но ничего не найдет, то может испугаться еще больше.
– Вы правы, – согласился Северус.
Он решил сделать подарок Энни, у нее ведь была только сломанная кукла. А тот же Нокс вполне мог научить ее, как перетащить в призрачное состояние другие игрушки. Покупать что-то Северус не рискнул, чтобы не привлекать внимания, но Мирабель пожалела призрачную девочку и согласилась поделиться с ней игрушками. Они вместе выбрали куклу в красивом платье, у которой открывались и закрывались глаза, а еще она говорила «мама». Это был хороший подарок. А в холщовой сумке под чарами помех кукла смотрелась очень непонятно и даже несколько зловеще.
Энни была в полном восторге от подарка.
– Такая красивая! – благоговейно проговорила она. – Ой, она спит? И говорит?
– Твои куклы теперь смогут ходить друг к другу в гости, – сказал Нокс, – мы потом принесем посуду, чтобы они смогли пить чай. Смотри, что надо делать, чтобы ты смогла ею играть.
У девочки довольно быстро получилось перетащить к себе новую игрушку, а иллюзию, оставшуюся от настоящей куклы, развеял Северус. Пусть никто не догадывается, откуда у Энни такая замечательная вещь, да и выходил он с пустой сумкой. Тот, кто за ним следил, мог и заглянуть сюда.
– Только, Энни, – строго сказал Нокс, – никому не говори, что куклу тебе подарили Северус и Мирабель, ладно? Это секрет!
– Конечно, – тут же согласилась Энни, – я понимаю. Это такая красивая кукла. У меня могут захотеть ее отобрать.
– А как ты ее назовешь? – спросил Северус.
– Дженни, – тут же сказала девочка.
– Красивое имя!
Наблюдатель был на месте. Все-таки интересно, кто он такой? Дамблдор не мог бросить школу, а Северус приходил на Витч-Роуд и в Чумной квартал в разное время. Кому старик мог доверять настолько? Ведь вопросы у того, кого поставили наблюдать за ребенком, не могут не появиться. Или этот кто-то так опутан клятвами и обетами, что обязан слепо повиноваться? Кто это мог быть?
Подумав об этом, Северус решил, что тут может быть что-то среднее. Дамблдор не был всемогущим, он не мог обойтись без сообщников, но и сообщников можно было надежно привязать к себе.
– Этот тип заходил в Чумной квартал, – сказал Нокс вечером, – мне Энни рассказала. Он пробовал искать и колдовал, но у него ничего не вышло. Когда он уходил, то бормотал, что там слишком сильная аура смерти. И еще про то, что затеяно нечто очень страшное.
– Еще бы, – хмыкнул Алхимик, – при богатом воображении можно много чего напридумывать. Например, что Северус с Риддлом планируют создать армию зараженных чумой мертвецов. Или что для их ритуала именно такое место и нужно. Надо бы глянуть, для чего такая аура требуется.
– Некромантия, – ответил Северус, – или мы можем искать способ стать неуязвимыми. Конечно, полная неуязвимость – миф. Но я слышал, что маги, которые сумели провести некие жуткие ритуалы в местах, подобных этому, выживали там, где у обычных волшебников не было ни одного шанса.
– Как бы этот тип не решил уничтожить это место, – задумчиво проговорил Белл.
– На такое он точно не пойдет, – ответил Алхимик. – Тут если только взрывать, а на квартал замкнута защита Витч-Роуд. И это центр Эдинбурга, так от города ничего не останется! После такого никакими прежними регалиями не прикроешься и никаким «всеобщим благом» не отбрешешься. А такой маг, как Дамблдор, не может не знать о последствиях. К властям он обращаться не будет, ему в жизни не поверят, что Северус – некромант.
– Он всегда предпочитает действовать исподтишка, – сказал Северус, – пока у него есть надежда на то, что он сможет справиться, не привлекая власти, он будет все делать сам.
– Логично, – кивнул Белл, – ну что, еще что-нибудь туда принесем? Или лучше какое-то время ничего не делать? Вроде как некий этап закончился, а теперь идут другие приготовления?
– Надо бы с фазами луны все состыковать, – предложил Алхимик.
Северус задумчиво кивнул. У него начал вырисовываться план. Ну, как план, громко сказано, на самом деле. Но он кое-что знал о ритуалах, дающих защиту даже от самых сильных и страшных заклинаний.
– Новолуние, – сказал он, – нужно снова проявить активность в новолуние. Он испугается еще больше.
– Думаешь? – переспросил Алхимик. – А это идея.
План активно обсуждали, меняли, вносили дополнения. Северус следил за убывающей луной на небе с предвкушением и ужасом.
Мирабель превратилась в ящерку и забралась за пазуху к своему мужу. Северус с тяжелым вздохом погладил ее по теплой шкурке. Нельзя оставлять, связь слишком сильна. А ведь именно сегодня все может решиться. Дамблдор не дурак и давно проверил все доступные книги и записи. И только выжидает удобного случая, чтобы нанести удар. А он должен идти. И взять с собой ту, кого больше всего хотелось оградить от опасностей и неприятностей, но пути назад не было.
Редкие фонари с трудом разгоняли ночную темноту. Казалось, что кто-то нарочно притушил их свет. А может быть, так оно и было? Кто знает. Северус смутно помнил о каком-то особом артефакте Дамблдора, который помогал тому обделывать свои темные делишки, но сейчас даже это было неважно. Северус огляделся по сторонам и шагнул в темноту Чумного квартала.
– Ты пришел поиграть со мной? – привычно спросила Энни.
– Да! – твердо ответил Северус. – Сегодня мы с тобой поиграем.
Призрачная девочка рассмеялась.
Этой ночью здесь было по-настоящему жутко. Казалось, что давно сгнившие мертвецы следят за незваными гостями своими пустыми глазницами. Кое-где слабо светились местные призраки. Они колыхались в воздухе рядом с тем, что осталось от их тел. Энни радостно кружила по темным переходам.
– Мы будем играть! Играть! Играть!
– Северус, осторожно! – шепнул Нокс. – Он идет!
Они замерли в неприметном тупике. В переходах мелькнул свет от «Люмоса». Или это был какой-то другой источник света? Уже все равно. Сердце Северуса вдруг перестало заполошно биться, а застучало ровно и размеренно, он глубоко вдохнул и успокоился. Все же его прошлое чего-то да стоило, быть не может, чтобы ему не удалось переиграть Дамблдора, ведь от этого зависит будущее Бель.
– Он один? – шепотом спросил Северус.
– Да, – ответил Нокс, – совсем один.
Северус нехорошо оскалился. Да, господин великий волшебник, глупо недооценивать детей.
Теперь он отчетливо слышал звук шагов. А почему Дамблдор не применил заглушающее заклинание? Не считает нужным? Хочет показать, что он тут главный? Напугать?
Шаги все ближе… ближе… Ну и вид. И куда делся добрый дедушка? Северус даже поежился. Если бы кто-нибудь увидел Альбуса Дамблдора с таким выражением лица, то он в жизни бы не поверил, что этот человек в принципе способен на какие-то добрые и светлые чувства. А вот в то, что такой человек был в близких отношениях с тем, кто заливал кровью Европу, а то и сам в этих преступлениях участвовал, верилось сразу и легко.
– Что ты здесь делаешь, мальчик? – жестко спросил Дамблдор.
– А вы? – хмыкнул Северус. – Вы тоже пришли поиграть с Энни?
– Прекрати говорить глупости, – Дамблдор чеканил слова, – отвечай! Что ты тут делаешь? О чем ты договорился с Риддлом? Ну! Или мне развязать тебе язык?
Энни скользнула вперед.
– Альбус, – проговорила она, – зачем ты убил меня?
Тот замер.
– Нет! – сказал он. – Ты не она. Глупый обман. А сейчас…
– И что? – спросил Северус. – Что это изменит? Воскреснет ваша сестра? И вы сможете попросить прощения? А кому оно нужно это прощение? Может быть, не надо было убивать?
– Ты ничего не знаешь, – оскалился Дамблдор, – ничего. Это бред. Ты никто, мальчик. И я тебя уничтожу. Но сначала ты расскажешь мне все.
– О чем? – Северус криво усмехнулся. – О том, что у вас нет ни чести, ни совести? Вы не способны услышать правду. Вы все равно вывернете все в свою пользу. А если совесть и трепыхнется, то вы с ней отлично договоритесь. Как тогда, когда били в спину своего любовника Гриндевальда.
– Ты не понимаешь, о чем говоришь, – презрительно фыркнул Дамблдор, – набрался глупых сплетен и повторяешь их как попугай. Пожалуй, наш разговор затянулся. Раз ты не хочешь мне ничего рассказывать, то я посмотрю сам. И тебе будет больно, очень больно.
Энни, на которую Дамблдор совершенно не обращал внимания, выбрала именно этот момент и ловко выхватила палочку из его руки.
– Играть! – смеялась она. – Играть! У меня тоже будет палочка!
Дамблдор рванулся к ней, но его руки раз за разом проходили как сквозь Энни, так и сквозь палочку. Северус рассмеялся и развеял иллюзию палочки Дамблдора, оставшуюся на полу.
– Нет! – бесновался «великий светлый волшебник». – Не-е-ет! Верни! Верни ее мне! Ты не можешь! Не смеешь!
Энни весело смеялась.
– Ах! Как ты хорошо играешь! Оставайся со мной! Мы будем играть! Играть! Играть!
– Петрификус Тоталус! – взмахнул своей палочкой Северус.
Дамблдор рухнул на груду чумных скелетов.
– Инкарцеро!
К ним подплыл Нокс, появились остальные призраки.
– Что собираешься с ним делать? – спросил Алхимик.
– Допросить, – ответил Северус, – а потом оставить здесь.
– Живым все-таки не стоит, – задумчиво проговорил граф, – выберется еще. А вот если проделать с ним такую штуку, как с братом Эндрю…
– Смотря по тому, что удастся у него узнать, – сказал Северус, – а для начала вывернем карманы.
Дамблдор мог только глазами вращать.
– Ого, как бесится! – оценил Алхимик. – Не рванет?!
– Не думаю, – ответил Северус, доставая из карманов дамблдоровой мантии флаконы с зельями, носовой платок, коробочку с мармеладом и тот самый деллюминатор.
– Вот чем свет на улице притушили, – показал он, – а зелья я сейчас проверю. Очень любопытная модификация веритасерума, дорогой Алхимик, вам будет интересно. Зелье забвения тоже есть. А вот это, похоже, уже не для меня, а для Бель. Жуткая гадость, его используют для привязки фамильяра. Еще и на девочку покушался, старый урод!
– А веритасерум мы сейчас на нем же и используем, – хохотнул Алхимик, – что в нем необычного, Северус?
– А вот сейчас и узнаем.
Вливать зелье пришлось под Империо. Взгляд Дамблдора расфокусировался и стал стеклянным.
– Что в этом зелье кроме, собственно, веритасерума? – задал первый вопрос Северус.
– Ты бы забыл обо всем, о чем я у тебя спрашивал, – ответил Дамблдор.
– А как же зелье забвения?
– Это для другого, чтобы залить новые воспоминания.
– Какие?
– Ты не должен служить Риддлу. Ты должен дать мне допуск к книгам и всему, что есть у тебя. И отдать мне Танцовщицу.
– Зачем?
– Такая сила и возможности не могут принадлежать ребенку. Только тому, кто сможет ими разумно распоряжаться.
– Совсем охренел! – прокомментировал Роб Рой.
Северуса затошнило, но он продолжал допрос.
– Что ты собирался сделать со мной? Потом?
– Говорят, ты талантлив и варишь сложные и редкие зелья. Ты мог бы пригодиться.
– Вот урод! – сказал граф.
– Какая же гадость! – Нокса просто корежило.
Белл качал головой.
– Зачем тебе Риддл? – спросил Северус.
– Слишком сильный. Непокорный. Хочет Силы, знаний и власти. Хороший враг, отличное пугало.
– Кончать надо, – сплюнул Роб Рой.
– К чему будем привязывать? – деловито поинтересовался Алхимик.
– К этому, – Северус показал деллюминатор, – пусть охраняет.
– Подходит, – согласился Алхимик, – то, что надо.
– Осторожно! – крикнул граф.
Дамблдор чудовищным усилием разорвал путы и бросился внутрь лабиринта.
– Лови его! – крикнул Алхимик. – Лови, а то уйдет!
Из-за пазухи Северуса выскользнула Мирабель, обратилась и тоненько закричала. На ее зов явились саламандры и помчались за Дамблдором.
– За ними! – крикнул Нокс. – Теперь не уйдет!
Мирабель снова обернулась ящеркой и шустро забралась на руки Северусу. Путь, по которому бежал директор Хогвартса, теперь легко было отследить по магическому огню.
– А-а-а-а! – раздался дикий крик.
Саламандры загнали свою добычу в тупик. Дамблдор пытался отбросить от себя огненных ящерок, но они вцеплялись ему в руки, ноги, бегали по его телу. У него уже тлели волосы и борода, загорелась мантия. Северус не выдержал и наложил Силенцио, а вот от запаха пожираемой огнем плоти избавиться не получилось. Тошнота накатывала уже нешуточно, Северус порадовался, что перед вылазкой кусок в горло не лез от волнения. Не исключено, что еще долго не полезет, по крайней мере – мясо точно.
– Так его! Так! – бормотал Алхимик. – Северус, следи, чтобы пожар не начался!
Да уж, призракам все нипочем. Северус магией отгородил тупик, в котором заживо сгорал Дамблдор. Как ни странно, именно это и помогло – дышать стало легче, а саламандры словно встрепенулись и засновали быстрее, поднимая температуру горения.
И уже через минуту все было кончено. От «великого светлого волшебника» осталась кучка пепла и обгорелые кости. Саламандры убрались восвояси. Над останками Дамблдора взвился серебристый дымок.
– Привязывай! Привязывай его! Быстрее!
Алхимик был прав, стоило поторопиться. Северус проговорил нужные слова, а потом отковырнул от стены небольшой камешек и сунул в образовавшееся углубление уменьшенный деллюминатор. Серебристый дымок сформировался в призрачную фигуру бывшего директора Хогвартса, который скорбно замер рядом со своим артефактом.
– Получилось! – выдохнул граф.
– Не трогай мою вещь! – ответил загробным стоном Дамблдор.
Северус замаскировал тайник. Довольная Энни несколько раз пролетела перед носом Дамблдора, помахивая волшебной палочкой.
– Ах! Как же весело! Весело! Какая чудесная игра! Мы будем играть и с тобой!
– Не трогай мою вещь! – стонал Дамблдор.
Северус выдохнул. Он погладил Мирабель, и вся компания двинулась на выход.
========== Глава 27 ==========
Дома они устроились в кухне, многое надо было обсудить.
– Теперь стоит смотаться в Хогвартс и узнать, что там и как, – предложил граф. – Я согласен, что этот тип, скорее всего, никому ничего не сказал, но проверить не помешает.
– Хорошая идея, – согласился Белл.
Северус смотрел на Мирабель, которая с аппетитом поглощала конфеты. Как же хорошо, что у Дамблдора ничего не вышло! Страшно представить, что могло случиться с малышкой.
– Меня все еще беспокоит провал в памяти – я так ничего не вспомнил о том, что случилось в моей прошлой жизни, – сказал он, – но теперь я точно уверен, что большую часть преступлений совершил Дамблдор.
– Давайте снова все вспомним, – сказал Белл, – итак. Вы в том варианте бытия понятия не имели о кольце на пальце мисс Эванс и попали под его влияние. Могли вы рассказать ей про девочку-саламандру, чтобы произвести впечатление?
Северус сглотнул. Ему было стыдно признаваться в таком даже самому себе, но тогда он вывалил бы все секреты.
– Я понимаю, – сказал он, – что это я подставил Кернов и Мирабель в прошлой жизни. Лили вполне могла рассказать про других волшебников тому, кто принес ей письмо из Хогвартса. Просто чтобы показать, что она кое-что знает о магии и волшебниках. А приходила к ней профессор МакГоннагал. И она, скорее всего, рассказала Дамблдору о необычном ребенке.
– А так как сильного потрясения не было, то у Мирабель могла и не произойти инициация, – задумчиво проговорил Алхимик. – То есть, она всего лишь превращалась в ящерку и бегала по каминам. Но старик точно мог оценить ее потенциал и забрать. Северусу стерли память и вернули к отцу, а что касается матери, то вполне могут иметь место наведенные воспоминания – что-то из раннего детства.
– Остается метка над домом Кернов, – сказал Северус, – и то, что случилось с Рэндлом. Ведь у леди Поттер получилось вырастить сильную невесту для своего сына, и даже сильный внук родился.
– Все равно все крутится вокруг Хогвартса, – сказал граф, – прямо сейчас туда и отправлюсь. Вдруг удастся что-нибудь найти или узнать? Особенно пока никто не знает, что Дамблдора больше нет.
– Я с тобой! – тут же подхватился Роб Рой.
И приятели отправились на дело. На очень важное дело! Теперь оставалось только ждать. Все-таки Северус беспокоился, не попытался ли Дамблдор как-то подстраховаться.
Но время шло, а никто не проявлял излишнего интереса к обитателям башенки. Нокс пару раз навещал Чумной квартал. Там тоже никаких поисков не затевали. Похоже, что Дамблдор недооценил противников и перехитрил сам себя. Но в любом случае расслабляться не стоило.
Северус продолжил свои опыты, но работа не клеилась. Очень хотелось знать, что творится в Хогвартсе.
Наконец в «Ежедневном пророке» появилась небольшая заметка о том, что директор Хогвартса внезапно исчез в неизвестном направлении, не поставив никого в известность.
«Альбус Дамблдор, конечно, известен своей эксцентричностью, но раньше он не позволял себе манкировать своими прямыми обязанностями. Его заместитель – декан факультета Гриффиндор и профессор трансфигурации Минерва МакГоннагал сказала, что ее не предупредили об отлучке директора Хогвартса. Она уверена, что речь идет о несчастном случае. Поиски продолжаются. Группа активистов собирается прочесать Запретный лес».
– Это надолго, – заметил Северус, – к тому же они найдут там много интересного. Хагрид, лесник, развел в Запретном лесу ядовитых пауков, так что даже если не найдут никаких следов, будет на кого свалить пропажу директора.
– Хотел бы я знать, почему застряли наши лазутчики, – задумчиво проговорил Белл, – как бы с ними чего не случилось.
– Наверное, нашли что-то интересное, – предположил Нокс, – не могут оторваться.
– Будем надеяться, – покачал головой Белл.
Наконец, граф и разбойник появились в башне. Они сгрузили на пол большой мешок, из которого высыпались тетради и свитки пергамента.
– Как же вы это доволокли? – пробормотал Алхимик.
– Поэтому и задержались, – ответил граф, – тащили по очереди. Была мысль перевести все в призрачный вид, но часть этого добра явно зачарована. Да и иллюзии бы остались. Мы же не можем их развеивать. А тут кое-что такое, что не стоит оставлять без присмотра. Пусть лучше будет у нас.
– А откуда вы это вытащили? – спросил Алхимик. – Неужели это хранилось не в тайнике?
– Тайник нам указал портрет бывшего директора Блэка, – ответил Роб Рой, – оказывается, бывшие директора должны подчиняться нынешнему. Но Дамблдор мертв, то есть, сейчас в Хогвартсе директора нет. Старые запреты пали, а новые не появились. Так что мы и тайничок вскрыли, и все из него выгребли. Работали по ночам, днем там заместительница Дамблдора заседает. Она действительно верит, что он еще жив и вернется.
– Это значит, что искать его будут долго, – хмыкнул Алхимик, – ну что ж, приступим к чтению.
– Спасибо вам огромное! – поблагодарил Северус. – Вы столько всего сделали! Может быть, теперь мы разберемся во всей этой каше?
– Конечно, разберемся, – сказал граф, – зря мы, что ли, все это тащили!
Разбираться с бумагами было одновременно интересно и противно. Похоже, что Дамблдор собирал компромат на любого, кто хоть как-то привлек его внимание. Причем в дело шло все: от действительно серьезных проступков, а то и преступлений, до откровенных глупостей, вроде шалостей времен учебы в Хогвартсе.
– Бред какой-то, – прокомментировал все это граф, – ну какой прок от того, что какой-то чиновник, будучи студентом, прокрадывался в девчачьи туалетные комнаты? Что тут такого страшного?
– Аморален с детства? – предположил Белл. – Хотя это действительно уже слишком. Ладно бы деньги у младших вымогал или отнимал – свидетельство того, что у человека низкие моральные принципы. Или он там к девушкам приставал? Делал снимки, а потом шантажировал?
– Про это ничего нет, – отложил тетрадь Северус, – кошмар какой-то! Да в Хогвартсе и не такое творилось. И бомбы-вонючки в раздевалки и туалеты подбрасывали, и незаконные зелья варили, и всякую гадость проносили. Про алкоголь вообще молчу. А азартные игры, тотализатор и система покровительства, включающая сексуальные услуги – просто были всегда. Тут если только за реальные преступления наказывать – серьезные проклятья, насилие, наркотики.
– Ну да, – согласился Белл, – подростки везде одинаковы. Им хочется всего попробовать, а тормозов часто еще нет. Только и остается, что следить, чтобы все это далеко не заходило.
– А может, он так удовольствие получал? – предположил Нокс. – Ну, вроде того, что вокруг сплошной разврат, а он весь непорочный? Хотя это тоже странно. В его возрасте очень легко быть выше плотских страстей, тут уже другие интересы появляются. Наверняка, сам, будучи студентом, то же самое творил.
– А вот и наш знакомый, – граф вытащил тетрадь, помеченную надписью «Джон Рэндл», – так-так-так. Ну да, незаконный отпрыск Поттера, амбициозен, жаден, управляем. Хочет денег и признания наследником Поттеров. Послушайте, друзья мои, так ритуал для леди Поттер Рэндл у Дамблдора узнал. Ничего себе!
– Теперь понятно, – Северус тоже заглянул в записи, – куда делся Джон Рэндл в другой реальности. Он уговорил леди Поттер, та надела Лили на палец кольцо, а потом Рэндла убрали. Может быть, память стерли и куда-нибудь подальше отправили, а может и не стали рисковать, оставляя в живых. И Дамблдор воспользовался плодами этой аферы. Значит, Лили и Джеймс были обречены еще задолго до знакомства. Вот ведь…
– Сильный маг? – переспросил Алхимик. – Понятно. Хоть это прояснилось.
– Он затеял новую игру, чтобы снова стать самым великим и значительным, – проговорил Северус, – для этого ему был нужен Темный Лорд и сильный противник.
– Разве не логично в таком случае самому победить врага? – спросил Роб Рой. – Тогда и вся слава досталась бы ему.
– А он не мог выйти против Темного Лорда, – сказал Северус. – Я много думал об этом. Дамблдор силен, как интриган, а Лорд был очень силен, как маг-практик. Одолеть его можно только хитростью, но это не дало бы эффектной победы. Вот Дамблдор и воспользовался темным ритуалом. Одного мага он подтолкнул на кривую дорожку, другого решил воспитать. Ему хватало и славы великого наставника. Роль Мерлина при короле Артуре тоже не плоха.
– Да, – согласился Белл, – это даже более почетно. Артур вояка, а Мерлин – мудрый советник. Фу, гадость какая!
– Главное, что противостояния не состоится, – сказал Алхимик, – этот Риддл пусть занимается, чем хочет. Может и прославиться в веках. А что касается того мальчика… Не самая хорошая ему досталась жизнь. Впрочем, он и сейчас вполне может родиться, только теперь у него будет семья, живые родители.
– Вот только растить его будут Поттеры, – передернул плечами Северус, – но это уже неважно. Очень может быть, что я его и знать не буду. Пусть живет, как хочет. Своя жизнь в любом случае лучше, чем срежиссированная кем-то другим.
– Да, – согласился Белл, – все ошибки будут только его, как и все достижения. И очень может быть, что он вырастет достойным юношей. Почему нет?
– Что там у нас в планах? – граф взмыл под потолок и обернулся вокруг своей оси. – Зелье! Наше зелье!
– И память Северуса! – напомнил Белл.
– И не забывайте про сны Мирабель! – сказал Нокс.
– Так, а что мы тут сидим? – спохватился Алхимик. – За дело! А эти бумаги мы еще почитаем. Вдруг еще чего интересное найдем.
Работы действительно было непочатый край. К тому же не стоило забывать о Дамблдоре, которого искали. Был же некий маг, следивший за Северусом. Мог ли он что-нибудь рассказать? Вряд ли он знал что-то конкретное, конечно, но вполне мог указать на Чумной квартал.
– Я не думаю, что это был добровольный помощник, – сказал Белл, – я бы поставил на кого-то, опутанного обетами и клятвами. Такой будет молчать ради собственной выгоды. А добровольный помощник может и взбрыкнуть, если речь пойдет о чем-то по-настоящему отвратительном. А что может быть отвратительнее, чем попытка захватить в рабство детей?
– Дамблдор и это представил бы, как помощь заблудшим, – вздохнул Северус, – но я согласен с вашими выводами. Хотя у него и был один человек, который мог и на откровенную гадость добровольно пойти, как минимум один. Это Аластор Моуди. Он настолько ненавидел темную магию и все, что с ней связано, что согласился бы и на убийство младенца, если бы ему сказали, что этот младенец вырастет в злого волшебника. И его никогда не волновала законность. Или то, что он может ошибиться. Он на треть заполнил арестантами Азкабан, а там было довольно много невинных или не настолько уж и виновных.
– Если этот тип появится в окрестностях Университета или в Чумном квартале, то мы узнаем, – сказал Нокс, – я уже переговорил с Энни. Кстати, она счастлива.
– Очень рад, что у девочки теперь все хорошо, – вздохнул Северус.
– Ты собираешься вернуть себе память? – спросил Алхимик. – Знаешь, я тут подумал, что у тебя могут быть знания о нужном нам зелье. Вернее, о чем-то, что может нам помочь. Вполне возможно, что тебе могли удалять знания о том, что этот тип считал опасным или вредным. Но если ты варил зелья для него, то среди них могло быть и что-то темное.
