Текст книги "От мрака к солнцу (СИ)"

Автор книги: Ясная зоря

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)

У каро недобро дернулся хвост. Я принял скучающий вид и спокойно встретил пытливый взгляд, а мысли проносились в сознании штормовым ветром. Конечно же, я знал, что Лю сын главы Клава и получил соответствующие воспитания, до сих пор выбиваю из него спесь. Но то, что моя принцесса полукровка... Почему мне даже не намекали на это?! Ни словечка.

Мог ли Лютариэ бояться презрения с моей стороны? Темные эльфы ведь тоже презирают бастардов и с тихим злорадством смотрят на смесков светлых. Гены человека и эльфа не лучшее сочетание. Полукровки не отличаются бессмертием. Если только долголетием, но триста лет их максимум. Магия таким не доступна. Единственное, что отличает их от людей, так это способность чувствовать лес, более смазливая внешность и повышенные физические характеристики. Нрав у смесков не сахар с самого детства. Хотя ничего удивительного здесь нет, таких жители Трасевайста отсылали в Рассветный, где полукровок и так было немало, их открыто презирали, и хваленный материнский инстинкт эльфов куда-то исчезал. Смесков оставляли на произвол судьбы. Люди же завидовали полуэльфам и относились к ним с опаской и недоверием. В таких-то условиях быстро озвереешь.

Мы, дроу, убиваем человеческих полукровок, в Пещерах Наэ слабые долго не живут. И я не вижу в этом ничего странного. Это не цивилизованный двадцать первый век, где у каждого есть право на жизнь. Одалэр не терпит слабых. Они не приспособлены для жизни в холодных темных пещерах, не готовы жить в постоянной борьбе.

В Подземельях много рабов-людей и не меньше наложниц, но Высшие Дома щепетильно соблюдают чистоту не только в целях сохранения благородной крови и полного обороноспособного населения. С толикой нашей магии в крови полукровки не доживают до своего совершеннолетия, умирая от психических болезней. Это молодые Дома, принимающие над собой покровительство Лосс, рискуют и разбавляют свой генофонд чужеродными генами оборотней и полузверей, забыв о самом главном.

В наших жилах спит Хаос, дремлющий глубоко под землей. Он – наш прародитель, наша колыбель, источник нашей силы. Хаос создал пещеры, в которых живет моя раса, дал кристаллы, заменившие солнце и дающие жизнь, наделил бездушные каменные глыбы жизнью. Для своих детей. И много поколений назад наши предки вобрали в себя крупинку Мироздания. Это и отличает нас от светлых. Хаос в нашей крови. Мы – рожденные Тьмой.

Конечно, Хаос, первородный и древний, намного древнее самих предков и даже Одалэр, опасен. Ненависть, злость, ярость и корысть – чувства, рожденные им. Тьма, дочь Хаоса, породила сумеречную реку – ночь и луну со звездами, мрак наших Подземелий, чтобы не ослепли глаза, ненавидящие солнце. Но только многие Дома отказались от бесконечной стихийной силы Хаоса, приняв над собой покровительство могущего Паучьего Духа. Да, Хаос и для дроу опасен. Многие потеряли себя в пучине безумия, когда свет только-только покинул нас. Мы еще не умели как следует пользоваться силой, данной нам, тоскуя по солнцу и зеленым лесам Поверхности. Даже одна крупинка несет в себе разрушительную мощь. Молодые Дома боятся своей надежной колыбели и разбавляют свою кровь, изгоняя Хаос из своих жил. Поэтому Старшие Дома, как мой, блюдут чистоту крови и яростно охраняют секрет своей силы. Никто на Поверхности не знает, в чем наша сила и то, что она была поделена на части. И главное мое оружие спокойно дремлет в недрах Наэ, убаюканное мглой...

Я вынырнул из своих мыслей, когда когти больно впились в ладонь от едва сдерживаемой злости. Оборотень и вампир молча смотрели на меня уже не первую минуту. Аид устало сидел на стуле, сумев успокоить кровотечение отрубленных конечностей, но несмотря на это, находил в себе силы прожигать меня ненавистным взглядом красных глаз, ничуть не сожалея о том, что отдал моего полуэльфа непонятно кому. Нарш же независимо облокотился о стену и невозмутимо чистил меч, только верхняя губа иногда подрагивала, как бы показывая, что хозяин еле сдерживается и в любой момент готов кинуться в бой, отбивать Лю и Мифа. Беркуты восприняли мою потерю так же остро, словно она была их собственной, словно эльфы были частью их Клана. И это грело мое сердце и не давало отчаиваться.

Еще и Раскат Грома, не проронивший ни слова с тех пор, как Мифараэд и Лютариэ исчезли в мареве портала, лежал успокаивающей тяжестью на моих плечах, внимательно слушая рыжего, которого до этого вместе со мной нещадно полосовал когтями и оставлял многочисленные болезненные укусы. Сиреневые глаза мрачно и тяжело в упор наблюдали за Аидом, и рыжий старался не встречаться глазами с будущим Повелителем Неба. Только сейчас я начинал понимать, какими ударными скачками развивается маленький дракон. И дело тут не в прибавившемся росте и не в весе, а в психологическом развитии.

Раскат все прекрасно понимал и анализировал, на особо напряженных моментах рассказа Высшего, который продолжился после моего нетерпеливого кивка, острые коготки ощутимо царапали мою рубашку, гибкий хвост не покачивался, но нервно дрожал. Иногда, когда в голосе вампира проскальзывало презрение, обращённое ко мне и Беркуту на прямую, бирюзовый птенец щерил острые клыки и по-змеиному предостерегающе шипел, негодуя вместе со мной, но понимая, что этот живой труп нам очень нужен.

Выводы получались весьма странные и неожиданные, хотя и многое проясняющие. Первое – принцесса не могла знать о своей родительнице, возможно (это только предположение), эльфы специально не говорили, кто его мать. Зачем? Кано Ши стихийные маги, и светлые взяли полукровку в Трасевайст, ожидая пробуждения силы Кано Ши в Лютариэ.

Ни за что не поверю, что Анураиэль не знал, с кем трахался. Королева – птица высокого полета и магией обладает соответствующей. Светлые эльфы и Кано Ши – это смешение крови и магии должно было быть сильным и многообещающим в магическом плане. Может ребенок и был причиной союза Рассветного Леса и Трасевайста? Фэйри выпадала выгодная торговля и поддержка светлых, а самим эльфам – маг неограниченной силы, стихийников в этом народе не бывало. Все возможно. Поэтому сына Ее Высочества и Главы КВЛ воспитали подобающим образом, дав высшее знание и умения. Потому его не отпускали от себя. Может, у Кано Ши магия просыпается в совершеннолетие, как у оборотней способность оборачиваться? Любимому оставался один год до совершеннолетия. До восемнадцати. Но намека на магию не было.

Обескураженный одной своей догадкой, я медленно сел и, вытащив из сумки фляжку с вином, сделал большой глоток. Нервно забарабанил пальцами по столу. Рыкнул, заставив всех присутствующих вздрогнуть. Мысли метались от одного к другому. Светленький ничего не знал о своей матери, подозревая, что является наполовину человеком. И наверняка не раз задавался вопросом – зачем его растят на ровне с эльфийской знатью? Почему его, полукровку, оставили в Трасевайсте?

Я в один момент понял, что не знаю, чем Лютариэ жил до нашей встречи. Какие амбиции и мечты питали его горячее сердце? Что он переживал, получая пренебрежение со стороны сверстников и холодность отца. И ведь окружающие Лю эльфы не могли знать, кто он! Если знали, не посмели бы презирать сына самой Королевы Благого Двора.

Миф, маг не больно-то и сильный, считал себя выше моего малыша, лучше и благороднее. Сам Лю неловко жался и смущался, когда наши разговоры заходили на тему эльфийской знати и понимании светлых о благородии и аристократии. Но даже тогда, когда я впервые увидел любимого в пустыне, изможденного и чумазого, прошедшего рабство, почувствовал в нем аристократическую кровь, это дворянское изящество и соответствующий нрав. Повадки, пристрастия и вкусы – все выдавало в мальчишке дворянина.

Вспоминая про пустыню и наше не самое приятное знакомство, я подумал вот о чем. Лю рассказывал о том, как попал в это самое рабство к кочевникам. В Трасевайсте на скорую руку собрали отряд для защиты пограничных кордонов, граничащих с нашей пустыней. Как туда могли кинуть столь важную для Клана Виноградной Лозы пешку? Именно пешку для светлых. Зачем сам отряд сунулся в пустыню, по которой нередко разъезжают наши отряды, обмениваясь товаром с кочевниками?

– Держите меня семеро! – воскликнул я, вскакивая и начиная метаться по комнате, меряя пол большими шагами. А ведь путь напрямик через пустыню, а затем через перешеек Лиловой Степи – это самый короткий маршрут от Трасевайста к Рассветному. За неделю можно преодолеть путь, пройденный нами за семнадцать, а то и больше дней. Ну дела... Ни за что не поверю, что это совпадение.

Отряд светлых направлялся в Рассвет, к королеве Мэтерен, нетерпеливо ждущей сына. Так, Гор, не гони коней так сильно. Но это факт, что дружественные нам, темным, кочевники видели светлых и перехватили такой сомнительный в своей обороноспособности отряд. Эльфы не были сплочены. Я никогда не слышал, чтобы Лю или блондя переживали по поводу утраты соплеменников, да они банально не знали, что с ними, да и не пытались узнать. Только Роза и Лютариэ, почти одногодки и растущие вместе с малых лет в одном Клане, знали друг друга довольно неплохо. Духи, как же много белых дыр! Как же много я не знаю! Вот как Мифараэд оказался у кицунэ и куда дели остальных светлых?!

Тут в моих венах застыла кровь. Был еще один вопрос, терзающий меня и не относящийся к моей встрече с Лю никаким боком. Что я, точнее, моя темная половина, забыл на Поверхности? Память услужливо показала тот кусок, где Глава Дома Жалящих приказывает мне забрать бедующих рабов у кочевников даром. Люди тоже дураками не были и заломили большую цену за целый отряд светлых юношей. Для такой крупной добычи взяли самые выносливые Старшие Дома.

А там и долгий бег по песчаным баранам, минуя миражи ронго, бешеный темп и нечестный ход сражения. Нас взяли количеством. Изнуряющий бой, мы бьем людей как овец, но их так много...

Я тяжело дышу, покачнувшись, падаю на горячий песок, зажимая кровоточащую рану, ставшую для меня, того меня, последней.

Часть работорговцев успевает уйти, забрав с собой желанную добычу. А потом... потом моя память обрывается.

И новый кадр. Недоуменно встающий Гор Смоль, побывавший в Сатароэ и слившийся в одно целое с человеком по имени Игорь.

Гориайрайнес Тающий На Солнце Снег? Кажется, теперь я понимаю значение своего имени. Тающая как снег жизнь и память под палящим пустынным солнцем.

В далеких Пещерах Наэ каменные своды, покрытые лунными кристаллами, содрогнулись от яростного рева хищного зверя. Дроу, бесстрашные и коварные дроу, слышавшие его, испуганно вжали голову в плечи, чувствуя, как неприятные мурашки ползут по спине. Только одно существо могло издавать этот леденящий кровь рык. Самый опасный хищник подземелий, живущий на самых нижних ярусах, под боком у спящего Хаоса. Пробудился один из Старших...

Ранталира Быстрое Лезвие вздрогнула, нервно схватившись тонкими пальцами за подлокотник своего каменного трона. Встревоженно высунула черный язык белая змея, обвивающая плечи своей хозяйки. Каро остро чувствовала, как глубоко под землей наливается силой неподвижное доселе каменное тело, как тусклые глаза наливаются жизнью и разумом. Глава Дома Жалящих была сильным магом и сразу поняла, что чудовище Подземелий шевельнулось под территорией их Дома, в надежном святилище, где спят беспробудным сном такие же твари. Сила, на мгновение пронесшаяся по Наэ, была знакома Жалящей.

Самая желанная сила, подобная магии самой Ранты. Самая дорогая и, казалось, утерянная. Темная эльфийка была готова смеяться от облегчения, глотая слезы радости. Тот, кого считали мертвым был жив. И смог обрести могущество даже на губительной Поверхности.

Смертоносная каменная кошка, прямое воплощение магии дроу в день, когда Хаос пробудится в них полностью, принятый без остатка. Еще один лаонэр – дроу с хикорой за плечами. Ранталира точно была уверена, что ее брат жив, и его хикора скоро отправится в путь, чтобы принести пользу хозяину. Не зря серебристый скорпион, когда-то подаренный Раю, ощущался дроу далеко наверху.

====== Благой Двор ======

Кто я тебе?

Соблазн и твой прекрасный грех...

Бонни Клайду. Странные мысли, посетившие Гора.

Алые всполохи перед глазами пропали, и Лю смог судорожно вдохнуть ртом. Он никогда не перемещался телепортами, и от непривычки тело охватила слабость. Покачнувшись, полуэльф ухватился за плечо Мифараэда, с невидящим взглядом стоящего рядом. Мутными глазами Буря быстро огляделся, вздрогнул, увидев, где они оказались.

Просторный зал с изысканной архитектурой, виданной Лютариэ только в Трасевайсте. Но и там, в Лесу Шепчущего Ветра, залы украшали одни лишь деревья. А в Рассветном Лесу, как успели убедиться светлые на примере Хаданги, искусно использовали камень и природную красоту.

Изящные колонны из светлого мрамора поддерживали высокий стеклянный купол. Сквозь стекло на ошарашенных эльфов насмешливо смотрело звездное небо. Сложная мозаика на белом полу вычерчивала гармоничные узоры. С колонн свисали грозди олидэна, оттеняя белизну зала своими нежными сиреневыми оттенками. У зала не было стен – шумела, словно живая, зеленая листва, придавая этому месту еще большее очарование. Листы остролиста змеились по колоннам, создавая видимость причудливых фигур. Посреди зала гордо возвышался Иулд. Но это величавое дерево не было похоже на остальные своими плодами, излучавшими не золотистый свет, а серебристый. Мясистые листы не имели одного определенного оттенка. От зеленого и до синего, был не редким и красный цвет.

Лютариэ прикрыл глаза и втянул носом прелестные ароматы, витавшие в воздухе. Как давно ему этого не хватало! Светленького вывело из задумчивости резкое движение Розы. Маг дернул за рукав полуэльфа, скрывая браслет Гора, тоже самое он сделал со своим. Бонни притаилась на спине Бури, прижавшись между лопаток, царапая лапками кожу. Настороженный Миф смотрел на Иулд, точнее, на его корни, в которых уютно расположился древесный трон.

У Лю дыхание перехватило. Главным украшением зала была Королева Благого Двора. Царственная осанка, спокойный внимательный взгляд. Эльфы глянули по сторонам, кроме них и королевы в тронном зале толпились всевозможные фэйри, от разнообразия оных уже рябило в глазах. Буря снова посмотрел на Владычицу с любопытством, силясь рассмотреть ее повнимательней.

Нежная кожа имела мягкий золотистый загар. Словно вылитая из золота искусным мастером изящная статуя, фэйри была прекрасна. Локоны сияли белизной вечных снегов Драконьего Хребта и густым плащом струились по обнаженным плечам неземного создания. Такие волосы способны отвести взгляд от любого лица, но только не от этого.

Гармоничные скулы, дуги белых бровей чуть нахмурены, прямой нос с чувственно трепещущими крыльями, розовые губы сложились в загадочную улыбку (дроу сказал бы – улыбка, как у Моны Лизы). На высоком лбу нашел свое место обруч из золота с топазом в гнездышке между бровей. Фэйри неотрывно смотрела на них.

И тут серо-зеленые глаза встретились с серыми, словно тяжелые грозовые тучи с золотыми огоньками нависли устрашающей тенью над молодыми весенними лесами, грозя разразиться ливнем и грозами.

Сердце тяжелым камнем упало вниз. Чем внимательнее полуэльф рассматривал Королеву Благого Двора, тем больше его разум искал смутного узнавания. Красоту девушки (женщиной это младое, на первый взгляд, создание назвать затруднительно) нельзя было сравнить с красотой бессмертной эльфийки. Было что-то в Кано Ши живое и подвижное, лицо не было застывшей маской, его выражение постоянно менялось.

Ее Величество неторопливо поднялась, соскользнув с высоких ступень с грациозностью хищницы, но не теряя хрупкого очарования изящного лебедя. Сверкнули на свету легкие доспехи из солнечной руды – прямая противоположность звездной стали (из этого материала состоял доспех Смоли и его некогда проданные мечи). На округлых бедрах нашла свое место перевязь с благородным клинком, надежно стерегущим безопасность хозяйки.

Мэтерен целенаправленно и твердо шла к Мифараэду и Лютариэ. Следом скользнули три гибкие тени – ее телохранители, но один небрежный и властный жест рукой, и они остаются на своих местах. Сердце Ветра сжималось от волнения. Мать впервые видела своего сына. И словно не было этих семнадцати лет расставания, когда светлые забрали ее единственного ребенка на свое попечение. Как бы не старалась Мэтерен, но не могла уговорить Анураиэля отправлять сына к ней хотя бы раз в год. Ответом ей была лишь насмешка. И только тогда прожившая не один век Королева поняла, что зря согласилась на ту сделку. Какая мать могла отдать плоть от своей плоти в уплату за договор?

Почти двадцать лет разрывалось ее сердце ноющей болью. И только недавно она узнала, что может быть ее ребенок вернется к ней. Совет Трасевайста отправил ей письмо, что силы в Лютариэ не было и полукровка не спешит приобщаться к размеренной жизни аристократов, постоянно стремясь на свободу. Сколько же радости поселилось в сердце Королевы столько же и надежды, что сын сможет принять ее. Но все оборвалось, когда посыльные сообщили, что отряд, в котором находился эльф, попал в руки кочевникам. Леди-рыцарь долго металась, сжигаемая злостью на саму себя за то, что не может покинуть Рассветный Лес, а верные слуги не найдут след.

Но это сокровище само пришло в ее владения. Когда Аид, верный соратник Мэтерен, сказал ей, что нашел, нашел кровиночку, Королева не задумываясь создала портал. Взгляд ее снова остановился на сыне, смотрящем на нее с настороженностью и недоумением. Заметив взгляд Ветра, чуть вперёд выступил златовласый молодой эльф, закрывая собой сына. Бронзовый маг исцеления. Щека фэйри недовольно дернулась.

Теплая улыбка скользнула по губам Ее Величества, направленная на Лютариэ. Он расширил свои зеленые очи, так похожие на глаза своего отца, но вот Королева пригляделась и с благоговейным удивлением увидела серые и янтарные крапинки у самого зрачка, как у нее самой. Она знала, что сын видит на ее лице свою улыбку. Но верить не хотел. За спиной раздались взволнованные шепотки придворных. Особо смышлёные догадались проверить ауру эльфов и с удивлением увидели, как похоже аура одного из них на королевскую.

Чуткие ноздри Леди-рыцаря затрепетали, эти светлые все попутали. Сила ее сына готова проснуться и уже была использована им, и она довольно необычная. Нет сомнений, Лютариэ разделил силу, текущую в ее жилах, он не только светлый эльф, но и Кано Ши. И вот дрожащую руку Ее Величество уверенно протянула к недвижимому Лю, всматривающегося в глаза этой странной Королевы, так похожей на него. Ее прикосновения Бонни приняла негативно и едва слышно засвистела. Узкие ладони прохладно коснулись его щек, даря мимолетную ласку.

– Я твоя мать, Лютариэ, – пересохшими от волнения губами прошептала Мэтерен. Но Лю спокойно посмотрел на нее, чуть наклонив голову, как бы говоря, что не знает, как ответить на это. На лице эльфийского мага не дрогнул ни один мускул. Эльфы оставались спокойными до самого последнего момента. Во Дворце повисла оглушительная тишина. Королева растерялась, но про себя все же подумала, а что она ожидала? Что он кинется ее обнимать и сразу скажет мама?

За спиной тихо закрылась дверь покоев, в которые их определили. После судьбоносных слов Королевы Благого Двора светлые не разговаривали между собой, да и вообще предпочитали помолчать. После признания в зале еще долго висела напряженная и неловкая тишина, которую Мифараэд и Лютариэ разбавили приветствиями, почестями Ее Разочарованному Величеству и заковыристыми вопросами, что они тут, собственно, забыли. На вопросы Мэтерен не ответила и вместо ответов пригласила своих невольных “гостей” на ужин, властно махнув слугам, чтобы светлым выделили лучшие комнаты. Их хотели разделить, но Роза и Буря категорически были против и держались друг за дружку горой, протестуя.

Прежде чем Лю успел сделать хоть один шаг, с места сорвалась каро. Маленькой серебристой молнией она кружила по комнате, тщательно проверяя каждый угол, вынюхивая всевозможную опасность для маленького хозяина. Скорпион обнаружила множество следящих и подслушивающих заклятий, развешанных повсюду, кроме укромной комнаты за едва заметной дверкой. Даже в ванную сунуть не погнушались, извращенцы!

Полуэльф удивленно посмотрел на Бонни, уверенно взбирающуюся по его одежде на свое укромное место между лопатками. Интересно, Гор так же получает информацию от Клайда? Несомненно, дроу знал весь спектр способностей своих питомцев и знал, как ими пользоваться. Светлый же был благодарен каро и за то, что она была рядом и чутко стерегла их покой. Он осторожно погладил пальцами шершавую спинку, скорпион отозвалась довольной вибрацией.

Солнечная Буря жестами показал магу, что их прослушивают. Мифараэд понятливо кивнул и, зачем-то зажав пальцами синие фигурки на родовом браслете темного, дождавшись, когда они едва заметно замерцают, эльф сделал пару пассов гибкими пальцами. Все звуки вокруг пропали, и полуэльф понял, что Миф окружил их Тихим Куполом.

– Знаешь, ты и твое кровное родство с Королевой Благого Двора у меня голове не укладываются, – пробормотал маг, опускаясь прямо на ковер зеленой травы, зарываясь подрагивающими пальцами в мягкие травинки, чтобы успокоиться. Мифараэд остро ощущал разлитую вокруг магию этого Дворца, живого и разумного, подчиняющегося Мэтерен, и чужие чары. Светлый привык постоянно ощущать поддержку природы, дарившей ему исцеляющую силу, а теперь ее не было. Только чужая листва и совсем не успокаивающая растительность, наверняка прячущая шипы, заставляли напрячься.

– Думаешь, мне самому легче? – беззлобно, даже устало и скорее из привычки огрызнулся юноша, на подгибающихся ногах опускаясь рядом. – Я даже не знаю, что ей сказать! Меня не трогают ни слова Ее Величества, ни само родство, которого не чувствую.

– Конечно, не трогает, – согласно и даже удовлетворенно наклонил голову блондин, – Я вообще не могу сложить всю эту ситуацию в одно целое. Столько лет прошло, а ты, да что ты! Никто не знал, что в тебе кровь Кано Ши.

– Никакой я не каши. Я – светлый эльф! – все еще спорил с магом взвившийся Лю, – Не смей считать, что это родство может принести мне какую-то выгоду или пользу!

– Предки, Буря, она твоя мать! Не будь глупцом! Нас не отпустят просто так! Тебя из-за того, что ты сын самой Королевы, а меня за компанию и за ненужные знания, – гневно сверкнули голубые глаза, а потом Миф тихо добавил, – Я не оставлю такого неумеху, как ты, одного. Мало ли что понаделаешь без присмотра.

– Ну конечно! Ты же самый умный! – фыркнул Лю, отползая от мага на приличное расстояние. Светлый встал, чтобы провести серию связок и разминку, дарящую душевный покой и трезвый ум. Спасибо Гору за науку.

– Умный-то, умный. Но надо думать, что делать дальше, – вздохнул маг, недоуменно наблюдая, как гуттаперчевый Лю сидит на поперечном шпагате.

– А что тут думать? – удивился новоявленный Кано Ши, с пыхтением наклоняясь вперед, – Выбираться надо. Этой прослушкой Благой Двор уже доказал, как “доверяет” нам. Не знаю, как тебе, а мне здесь жутко неуютно. Да и не безопасно.

– Почему ты так считаешь?

– Роза, я люблю дроу! У меня на руке его браслет, а укус... – юноша залился краской и смущенно кашлянул. Отвязал платок у себя на шее, под которым скрывался шрам от ошейника и автограф Гора, – Как тебе?

– Сильно, ничего не скажешь, – в сердцах воскликнул Мифараэд, мысленно проклиная темных с варварскими обычаями, – Поздравляю, это метка. С одной стороны, это хорошо, ни одна тварь не посмеет притронуться к тебе, а с другой...

– Что с другой?! Договаривай! – возмутился Лютариэ, отгоняя от себя порочные воспоминания, при каких обстоятельствах мужчина укусил его.

– Любой маг увидит на твоей ауре отпечаток Старшего Дома, а сейчас даже я чую запах Гора, – с особым наслаждением Миф сказал последнюю фразу, – В общем, все кому не лень поймут, кому ты принадлежишь. Поэтому нам ни за что нельзя светить каро, браслетами, укусом и запахом.

Буря потерял дар речи. Конечно, в некоторой степени любимый был жутким параноиком и собственником, но чтобы так нагло. И что делать? Радоваться, что темный настроен серьезно или возмущаться? Однако с Гором он на эту тему поговорит. Наверное, именно в этот момент Буря захотел каким только возможно способом покинуть эти стены и очутиться рядом со своей самой сильной одержимостью и одновременно с самым сильным страхом. И в эту каплю Лю твердо решил – не нужна ему никакая мистическая сила, только переплетение дорог и Гор.

====== У цели ======

Ни шагу назад.

Земля стремительно ложилась под копытами Беса, несущегося на всех парах. Мощные мышцы ходили подо мной, низко пригнувшемся к лошадиной шее, ходуном. И его, и мое сердце грохотало в груди, объятое яростью и злостью. В ночной тьме опасно мерцали сиреневые глаза Раската, стремительно летящего вперед, ведущего нас. В небе неслись Беркуты, которым кони вообще не нужны. Зоркими глазами они высматривали Беса в гуще крон. За кошачьей коняшкой мчался Шторм с примотанным к нему Аидом. Я решил взять с собой «сувенир» для Мэтерен. Две руки Королеве уже отправили посыльные-саламандры, пойманные злющим драконом. На мои губы наползла злая ухмылка. Как тебе такое, Твое Величество?!

Два перевертыша забрали остальных лошадей, снаряжённых нашими манатками и своей дорогой, не скрываясь, двинулись по тракту в Рассвет, где находилась главная Резиденция Благого Двора. А мы мчались напролом через бурелом, так сказать. Собирались достаточно долго, не смотря на мое изводящее нетерпение. Достать карту Рассветного, приготовить провизию, проверить оружие и лошадей. Какой у меня был план? Да никакого, если честно. Вряд ли можно назвать планом простенькую схему – приехать, найти, умыкнуть любимого и Мифа и уехать, кромсая неугодных по обстоятельствам.

Вообще, в последние часы со мной происходило что-то не то. Сердце носилось в груди, словно птица, страдающая клаустрофобией, по венам растекалась сила, словно в ней бурлил адреналин. И даже сам себе я напоминал сомкнутую пружину. Когти непонятно когда вышли из особых складок на пальцах и не хотели уходить. Восприятие сильно возросло, настолько, что я буквально чувствовал присутствие родовых браслетов сильнее чем раньше. Клайд тоже вел себя странно. Каро не пожелал оставаться в уютном цилиндре, он сидел на моем плече и чутко вынюхивал что-то. Мне казалось, что далеко на западе, в Лиловой степи, я оставил что-то очень важное. Хотя светленькие, судя по ощущениям, находились точно на севере.

Но эту странность совсем выбросил из мыслей, в моей голове било речитативом – скорее добраться до столицы Рассветного Леса. Ехать по тракту надо было четыре дня, напролом через дебри будет быстрее, насколько неизвестно.

Для меня все слилось в одну муторную полосу, состоящую из бесконечной скачки и редких остановок, чтобы дать коням напиться и хоть немного отдохнуть. Чем ближе мы подъезжали к Рассвету, тем больше шарахались от нашего странного отряда местные одинокие фэйри. Хищники в Лесу были, но не нападали, подчиненные магией. Несколько раз мимоходом проносилось мимо гибкое крупное тело где-то в зарослях, рассматривать его не было времени.

Удивительно, но Штиль отлично себя чувствовал в тропическом лесу и очень скоро научился не спотыкаться о корни и лавировать между стволами и кустарниками не менее ловко, чем серый жеребец. Аида за все время не отвязывали от лошадиной спины и не думали, вот уж кому я не завидую при таких-то кульбитах черного коня. Высший много чего себе отбил.

Беркуты уже успели добраться до столицы по воздуху. Об этом мне сообщил Нарш, который летел рядом с нами. С оборотнем оставались трое его воинов на всякий пожарный. Дать отпор в неполном, так сказать, составе мы могли неплохой. До цели оставались какие-то сумеречные потоки сумасшедшего пути. Из-за ряда причин, главными из которых было наступление ночи и магическая граница Рассвета, даже четыре хищные птицы решили опуститься на землю, обернувшись людьми. Раскат Грома по моей просьбе тоже перестал летать и сейчас сидел у меня на коленях, низко пригнувшись к седлу. Бес настороженно пробовал воздух, недоверчиво прижимая острые уши к голове. Штиль тяжело дышал, его тугие взмыленные от пота бока часто вздымались, чувствуя общее напряжение, конь беспокойно переступал копытами. А проблема у нас была серьезная.

Для безопасности своей столицы и ее жителей Два Двора решили обезопасить себя и накрыли город магическим куполом. Он защищал от магического воздействия из вне и позволял останавливать природные явления, не знаю правда или нет, но есть у Нарша теория, что купол может быть и физическим. Я не был магом, но в моей крови есть ее толика, помогающая увидеть переливающуюся всеми цветами радуги границу, от которой так и несло Порядком и Светом. Хаос во мне недовольно забурлил, а скорпион точно дал понять – преодолеть эту границу дроу могут, но для меня это физически больно и засекут сразу. И никакие проблески человеческой ауры меня не спасут. Пальцы сжались в кулаки.

Ну должен же быть хоть какой-то выход! В конце концов я не был единственным темным эльфом, да и существ ночи тут хватало. Выход подсказал Раскат, совершенно спокойно покружив над границей, птенец, видящий магические колебания лучше моего, нашел место, где грань меняет свой полюс на Тьму. По путанным объяснениям дракончика, мы зашли со стороны владений Благого Двора. А там, где начинается Тьма, находился, как нетрудно догадаться, Неблагой Двор. Вот в эту лазейку мы и нырнули.

Разумеется, кровь Старшего Дома Пещер Наэ во мне почувствовали, но не солнечные, как тут зовут Благой Двор, а сумеречные. Вот только о том, что они сообщат об этом своим врагам, я не волновался. Стражи границ (если такие конечно вообще были) и не думали нас останавливать. Умные люди или нелюди. Отряд беспрепятственно въехал в Рассвет спустя три дня.

Остановились в трактире на самой границе. Все были настороженны, я выложил все из своей сумки в седельные мешки, там пришлось устроиться уставшему, находившемуся на взводе из-за близкого присутствия Мифараэда, птенцу. Вскоре оттуда стало доноситься тихое сопение. Штиль спокойно жевал сено в стойле. А Бес...

Я со вздохом посмотрел на свернувшегося на полу между кроватями серого коняшку. Это наглое животное в кои-то веке решило вспомнить, что оно принадлежит к семейству кошачьих и решило помурлыкать, заодно заняв собой все свободное пространство. Но это даже хорошо, когда вернется Клайд с отчетом, не тратя ненужное время на сборы, мы проскочим прямо так. Да и Бонни не могла не облазить Дворец сверху донизу, отыскивая ближайшие пути отступления. Но будет ли оно, это отступление?..