Текст книги "От мрака к солнцу (СИ)"

Автор книги: Ясная зоря

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)

Вот и все точки над «и» расставлены. И я знаю, кто же я такой. Дроу с душой человека, моя темноэльфийская суть, может, ушла на Порождение, а может, живет во мне, в воспоминаниях, проскальзывает в мыслях, в инстинктах, или же я теперешний и есть продукт этой странной связи сознаний темного эльфа и человека. И не чувствую себя разделенным на две личности. Но душа дроу дает нам обоим подсказки во снах. Общая картина все же сложилась. Правда, каких-то деталей все еще не понимаю, но в каждом сне другая моя суть будет нашептывать о нашем прошлом, направлять. И теперь оставалось лишь плыть по течению да выбираться.

====== Лиловая степь. ======

Наш мир – это там, где все понятно, привычно и обыденно. А уж если вы умудрились попасть в другой, запасайтесь «Алисой в Стране Чудес» как справочником по выживанию среди психов и маскируйтесь.

Умные советы психлечебницы номер 234.

Как же я рад, что взял с собой все это тряпье! Когда поднимался ветер, с которым поднимался в воздух и песок, идти было невозможно. Несмотря на то, что все у меня закрыто металлом, а эльф одет и закутан по самые брови, песок ужасно мешал. Уже третью ночь идем. Раз тысячу уже проклял эти дюны, свои заебись какие чувствительные глаза, вредного Беса, который тоже вымотан и временным голоданием, и перегрузом по всем параметрам, свое ЭТО, которое уже выглядит поприличнее, но толку никакого. Ну висит и висит. Скоро должен очнуться: сердце с каждым разом стучит все увереннее, все сильнее. И кормлю же я его, лебедь немощную, разжеванной кашкой! Он должен, нет, обязан проснуться. Поэтому так спешу, не жалея себя, бегу вперед.

После страстей первой ночи у меня наготове меч, а Бес от страха готов куда-подальше щемиться в любой момент. Опасные оазисы попадались не раз, словно из ниоткуда, маня свежей водой уставшего путника, а запас воды почти подошел к концу. Осталось лишь вино в наполовину пустом бурдюке. Но память дроу любезно просветила, что «оазис» – это опасная ловушка духов пустыни, словно договор, где за воду у тебя заберут все что угодно, и нет гарантии, что это не жизнь. Бывало, в этих источниках и пропадали вовсе, и не найти ни следа, ни косточки обглоданной. И правда, возникали эти миражи на том месте, где не было ничего. Такие искусные иллюзии, что не поймешь: настоящая была вода аль песок обычный. Повезло нам в первый раз, когда мираж оазиса только-только возник и был мелкими деталями отличим от реальности, а у меня хватило ума послушаться интуиции и Беса и не соваться туда. Мне бывало мерещилось, что вижу странные черные тени, таившиеся за кустами. Большие и объемные, сотканные из вязких клубков тьмы. Но в том-то и дело, что мерещились…

Видел на закате, как в песок закапывается гигантское членистоногое, отдаленно напоминающее бронированную саранчу. Размером чуть ниже коня. У меня волосы на загривке встали дыбом. Потом уже, задолго до рассвета, искал безопасное, относительно твердое место в тени скал или деревьев. Иногда видел стервятников, кружащих в вышине. Редких змей и уж тем более грызунов не наблюдалось, а вот насекомые в изобилии присутствовали. Однажды пронеслось километрах в пяти к северу от нашей компании нечто, похожее на песчаную бурю, только опять разыгралось мое воображение, и песок принимал очертания звериных тел, и горели угольки желтых глаз. Но это было далеко, и утверждать я, опять же, не берусь.

Днем особо-то никаких происшествий и не было. Все по четкому графику: вставать на закате, идти всю ночь, к предрассветным сумеркам искать место ночлега, накормить своих подопечных, проверить эльфа и спать. За эти ночи многое узнал о дроу. Еще чисто случайно узнал, когда все же снял перчатку, что моя кожа черная-пречёрная, чернее самого черного негра. М-да. Длинные пальцы, вместо ногтей имелись спрятанные в подушечках черные когти. Помахал когтистой пятерней у себя перед носом и спрятал когти. Осторожно продолжил ощупывание. Все доспехи я снимать не стал: кто знает, что произойдет в следующее мгновение. На ноге обнаружились все те же когти. Хмыкнув, пошевелил пальчиками. Про клыки уже говорил? Нет? Тогда вы уже догадались, что без клыков дело не обошлось. Подергал себя за уши и ужаснулся. Нет, конечно, уже видел, что у чистокровных дроу и эльфов длинные и острые уши. Но нащупать их у себя, эти длинные острые лопухи, которые, как локаторы поворачивались в стороны, было… необычно. Поднял на руки свое ЭТО и померил, у кого ухо длиннее. И взвыл мысленно: у эльфика были аккуратные ушки, чуточку вытянутые, с заостренными кончиками. Эх, что поделать, весьма печально.

На этом рассказ о некоторых своих особенностях можно считать закрытым. Зеркала с собой у меня не было. Зато была и другая ужасно хорошая, прекрасная новость, которую мне захотелось проорать, сорвав глотку. Постепенно вязкий песок стал сменяться твердой землёй. То тут, то там появлялись не чахлые кустики и деревья, а вполне полноценные и здоровые зеленые растения. Бес обрадованно всхрапнул и потянулся к кустику, чтобы поживиться зелёными листочками. Но, к его неудовольствию, не вытерпел я: рядом нормальная земля, а не осточертевшая пустыня. Ну я и кинулся бежать вперед, жадно вглядываясь в горизонт, на котором уже маячили деревца. Спустя часа два-три мы полностью покинули пределы пустыни. Уже здесь все же рискнул остановиться. Правда, до рассвета было далековато. Отпустил свою кошку-лошадь, наконец, поесть что-то исконно-лошадиное, а не сухие сухари и вяленое мясо (сам в шоке). Ну и довольный Бес теперь ходит и щиплет, не поверите, что-то отдалено напоминающее большой лиловый папоротник. Значит, эта штука съедобна. Под корнями раскидистого, шелестевшего листвой дерева я устроил лежанку. Срезал кинжалом этого «папоротника» и сверху одеяло, под голову седло коня и седельные сумки. Свою кладь устроил рядом. Мальчишка оказался лежащим на всем этом великолепии (по сравнению с жесткими камнями под боком и песком – царское ложе, мягонькое, вкусно пахнущее). Сам я ушел ненадолго обследовать местность. Бес, конечно, не собака, но просек, что эльф – свое, и трогать его никому не даст. Да и степь тут кругом, деревьев мало. Если что, я увижу и услышу тут же.

Прошелся километра два и поймал кролика. Зверек, не ожидая на меня натолкнуться, не услышав осторожных шагов, выскочил прямо на меня. А на моем бедре висят метательные ножи, и рука всегда готова к броску. Тихий свист разрезающей воздух стали, приглушенный писк – и ужин перекочевал в мои руки. Я предвкушающе улыбнулся: наконец еда. Мяяяссскооо! Шикуем, однако! Побегал немного, поискал еще кроликов, поймал про запас. На этом мои приключения среди лиловых папоротников не закончились. Обнаружил камень. Что такого в камне спросите вы? А он полупрозрачный, как кусок чистого хрусталя или алмаза. Я залез на него, задумчиво постучал костяшками пальцев по камню. Осмотрел со всех сторон, чуть ли на зуб не попробовал. М-да, большой кусок хрусталя, на ощупь гладкий, на зуб… твердый. Решив повременить с камнем, пошел дальше.

Ушел я еще на полтора километра на север, и там меня ожидал приятный сюрприз. Ноздри жадно раздулись, вдыхая заполненный влажностью воздух. Где-то недалеко была вода. И правда: за высокой травой притаилось небольшое озерцо с чистой-чистой водой. Набрал бурдюк и одну фляжку, вторая была заполнена оставшимся вином. Жадно пил сам, затем замер, наконец увидев в зеркальной глади воды, на которой отражалось звёздное небо, себя.

Запыленное, чумазое существо с некогда черной кожей, покрытой грязными разводами. Прямой нос с хищно раздувающимися ноздрями, высокий лоб, четко очерченные губы, которые я изогнул в приветственной улыбке самому себе. У радостно скалящегося дроу в отражении немного выпирали клыки из-под верхней губы. Скулы резкие, но гармоничные, немного осунувшиеся щеки, массивный подбородок. Решительно вынимаю из нетронутой шевелюры шпильки, удерживающие толстую косу, сложенную шишкой на голове, чтобы в бою не мешала. Чуть раскосые, как у всякого обычного эльфа глаза. Синего цвета с серыми искрами у самой радужки, они светятся или же бликуют, словно вспыхивают в ночи колдовским огнем, как у кошек. Волосы запылены так, что не понять, какого они цвета. Что-то отдалено напоминающее пепел.

Снимаю надоевшие до чертиков доспехи и броню. Не особо интересуясь кожаной безрукавкой, рубашкой, такими же штанами и всевозможными ремнями, гибкими змеями оплетающими бедра и икры, хранящими в себе метательное орудие и что-то еще. Небрежно скинув одежду на камень рядом с аккуратно разложенными частями доспехов и мечами, я вошел в прохладное озеро. Холод не был проблемой. Выбрал по памяти темноэльфийской особенный камень, ударил по нему другим камнем. Он раскололся, и по воде пошли мыльные пузыри. Из этой штуки делают мыло. У меня только необработанный мыльный камень, но и это сейчас сойдет. Остервенело намыливая себя, с интересом рассматривал физиологию дроу. Высокий, подтянутый, со средним размахом плеч, вовсе не качок, но рельефный пресс и тугие жгуты мышц имеются. Забавно смотрится белый порошок на черной, как тьма, коже. Отошел в озеро поглубже и стал намыливать голову, вода вокруг меня была мутно-серой… А вот мои потемневшие от воды волосы, длинные до невозможности, оказались белыми.

Тут встал вопрос: чем же вытираться? Полотенце или какую-нибудь ткань я с собой не взял, как и запасную одежду. Не надевать же испачканную, пропахшую потом и грязью?! Со вздохом решил обсохнуть так, но промыв ремешки, надел их обратно на бедра с ножами и двумя кинжалам, а за спиной – мечи. Видок у меня, хм… любители БДСМ, спокойно, спокойно, ребята, кровь из носа аккуратно останавливаем платочками! Тщательно промыв заляпанные кровью и глиной доспехи и кольчугу, обтер их своей рубашкой, положил в рядочек рядом с собой. Повернув чуткое ухо в сторону лагеря, нахмурился. Кажется, слышал чей-то далекий голос, или это шепчет ветер, играя со мной. Но все спокойно, вон фигурка Беса, щиплющего все то же самое дерево… Это паранойя, Игорь, это паранойя, но, как оказалось, не пустая.

Уже закончив с постирушками и развесив бельишко на ближайшем кусте, я услышал тревожный всхрап своей кошачьей коняшки, и теперь точно чей-то голос. Ругнулся, натянул штаны на голое тело и рванул к лагерю, оставив вещи на месте. Дополоскался, бля!

====== Лю. ======

Только песня совсем не о том, как не лааадили дрооуууу с эльфооом…

Песня о злом-злом темном эльфе. Людской фольклор (на самом деле детская светлоэльфийская песенка).

Светлые длинные ресницы дрогнули, сонно затрепетали, и он раскрыл свои зеленые, со стальным ободком у радужки глаза. Все тело было таким тяжелым, непослушным и словно чужим. Но, собрав силу воли в кулак, Лютариэ заставил себя сесть. «Где же я?» – пронеслась у светлого эльфа лихорадочная мысль, и он оглянулся. Быть не может! В ярком свете Аро, не спрятавшегося за темные ночные облака, Лю разглядел лиловое море сладкой мяты, которой славились Лиловые степи, в честь нее, собственно, и получившие название. Оперевшись спиной о ствол дерева, в чьих корнях он спал, юноша с недоумением смотрел на заботливо сделанную лежанку и на незнакомую большую одежду, в которую чья-то добрая рука его одела. Эти жалкие людские кочевники, хотевшие продать его, сына самого Анураима, главы клана Виноградной Лозы, в рабство! Не кому-нибудь, а темным отродьям Паучьего духа! При воспоминании о долгом четырехмесячном болезненном и голодном пребывании у кочевников, торгующих с темными эльфами, Лютариэ скривился. Последнее, что он помнил – эльф был при голодном обмороке, в измождении от многочисленных побоев – наказание за непослушание и строптивость, за попытки сбежать…

И что теперь стало с его товарищами по отряду? Лю тяжело вздохнул. Их было семь, семь храбрых воинов, несущих порядок и дозор на границах Трасевайста, самого прекрасного и светлого места в мире. Лес Шепчущих Ветров. Обитель и колыбель светлых эльфов, где жил Лютариэ – по крови эльф лишь наполовину, но живущий не в Рассветном Лесу, где обычно приживались смески, фэйри и прочий магический народец, а в самом Трасевайсте. Конечно, глупо было надеяться на помощь и внимание важного отца, занятого делами клана и указаниями совета. Маленького эльфенка воспитывал весь клан Лозы, учил его светлым заветам великих предков, научил слушать лес и природу… Все детство Лютариэ окружали знатная аристократия Трасевайста, волшебство его дивного дома, достаток во всем. Наставники дали молодому светлому много знаний в точных науках, истории своего народа и много-много ценных знаний о других расах, о том, что любой долг и слово священно, ведь эльфы светлые и высшие существа, которые не должны порочить честь дивного своего народа и заветы предков. Лю любил наставников и товарищей по обучению, любил Трасевайст, с трепетом слушал его голос в шуме ветра, учился распознавать следы зверей, понимать саму суть природы и смысл их мира. В стрельбе из лука среди ровесников у Лютариэ не было равных, ведь зачем влезать в гущу схватки, если можно убить врага из засады точным полетом стрелы в сердце…

Но полуэльф, как говорили наставники, совсем не понимал величественность и неторопливость времени, да еще и унаследовал самый главный порок людей – любопытство. Юноше было интересно посмотреть мир и жизнь за пределами родного леса. Вот и вызвался в отряд, патрулирующий самую границу Трасевайста. Там Лю был самым младшим и неопытным, ведь эльфу всего семнадцать полных круговоротов. Вот и столкнулся их еще не сплотившийся в одно целое отряд с варварами южными, крысами пустынными, кочевниками зовущимися. Их умело окружили и оттеснили друг от друга. Немало, конечно, полегло супостатов под стрелами эльфийскими. Но бравые воины были пленены тварями коварными, тварями подколодными.

Работорговцами оказались кочевники, знающие, что темным пещерным отродьям можно дорого и выгодно продать светлых эльфов. Не знал Лютариэ, что стало с товарищами его бравыми, что за участь постигла их. Кочевники пустынные опоили его отваром аниса – растение это было мерзопакостным. При особенном смешении с другими травками оно способно погружать в беспамятство и вызывать видения. Конечно, организм полуэльфа боролся с наркотиком, и иногда сознание возвращалось к нему, и Лю пытался сбежать. Но изнеможенный и ослабленный анисом, он не мог, а за попытки побега был наказан унизительными побоями. Урывками помнил, что происходило в пустыне, но последние четыре дня как отрезало от памяти. И лишь сейчас полностью прекратил свое действие отвар наркотический, поганый.

Рядом зафыркал степной жеребец, с интересом вытягивая шею к юноше. Воровато оглянувшись, Лю решил бежать куда подальше: уж сильно нехорошее было у него предчувствие. Сейчас он в степи – до Трасевайста не так уж и далеко. Животное есть, а полуэльфу ничего не стоит попросить коня пойти с ним. Но тут завопила совесть светлого о долге перед тем кочевником, который выходил его и привез в Лиловую степь, дал одежду да от участи раба спас. Конь породистый и быстрый, такие у кого попало не бывают. Спасший его человек богат, скорее всего торговец. Немного успокоив себя и уговорив не разводить панику, пошатываясь, Лютариэ встал.

Сделал шаг к серому коню, рассказывая, какой он хороший, красивый и умный. Эльф положил ладонь на сильную шею, мягко поглаживая, успокаивая, призывая к доверию. Животное позволило обессилившему Лю с горем пополам взобраться на себя. И, повернув голову, не по-лошадиному разумно и изучающе посмотрело на него. Тут полуэльф немного оторопел, кони ТАК точно не смотрят. Он сжал коленями крутые бока и, немного резко от неожиданности, потянул удила влево. Жеребец нехорошо прищурил глаза и возмущено всхрапнув, взбрыкнул. Лютариэ успокаивающе заголосил, прося его остановиться, НО это животное не слушалось эльфа, пытаясь сбросить неугодного со своей спины. Но Лю на то и полуэльф, что в седле держался, как будто был рожден с ним вместе. Тогда бешеный зверь зарычал и помчался куда-то.

Тут кто-то повелительно крикнул, и скачка прекратилась, а вот разноцветные круги перед глазами – нет.

– Тише, Бес, тише, – ласково проговорил низкий и хрипловатый баритон на всеобщем языке. Конь недовольно всхрапнул и забил передним копытом. Лю потряс головой и захотел поблагодарить человека, уже обернулся к нему для этого и замер. Находясь на расстоянии стрелы от него самого, ласково поглаживая Беса, стоял самый настоящий дроу. Высокий, с эбеновой, влажной от воды кожей, в одних лишь штанах, демонстративно оголив накачанный упорными тренировками пресс, с белыми волосами до середины спины и горящими в темноте лазурными глазами. Он обернулся к Лютариэ, у которого буквально кровь в жилах застыла от ужаса. От древнего, передававшегося из поколения в поколение ужаса перед темными отродьями, живущими в самых недрах земли, в пещерах. А следом за страхом пришла и ненависть. Такая же древняя, спящая в светлом эльфе до определенного момента памяти. Кровь не забудет всех тех, кого они, дети Паучьего Духа, убили, всех тех, кто безвозвратно сгинул в Пещерах Наэ. Приспешники Хаоса, машины для жестоких убийств, самые злейшие и непримиримые враги всех эльфов, всех тех, в ком течет кровь дивного народа. И душа Лю наполнилась всей этой эманацией смертей, боли и страданий, что принесли дроу его народу. Сердце зашлось в диком ритме, громко отстукивая тягучие капли времени в ушах громким рокотом.

А темный спокойно снял Лютариэ со своего Беса, словно не замечая окаменевшую маску на его лице. Полуэльфа деликатно посадили на лежанку и силой заставили проглотить вино из фляжки. Он закашлялся и, яростно сверкнув глазами, прошипел в адрес темного ругательство на эльфийском. Но он оставил это без внимания. Подвинув уже второй раз впавшего в ступор Лю, дроу отодвинул его на край лежанки и с комфортом развалился рядом. Явно не испытывая от близости светлого рядом никаких неудобств. А вот Лютариэ от удивления, проносившихся в голове догадок насчет того, что же с ним сделают, от злобы и, в конце-концов, банальной растерянности стал напоминать сведенную под давлением стальную пружину. Его мысли речитативом бились в голове: сможет ли он сейчас голыми руками придушить этого душегуба, как сбежать, что дроу от него надо, как в такой ситуации можно остаться девственным.

– Я ожидал, что ты проснешься немного позже. Извини, что оставил одного. И сразу на будущее – не трогай Беса за уздечку резко: он строптивый малый и немного дикий, к себе плохого отношения не терпит. Вот полотенце, – темный и правда сунул полуэльфу его. – Дальше будет озеро. Иди умойся, пахнешь не полевыми цветочками. Вернешься, расскажу положение твоих текущих дел. И сбежать не пытайся. Животинка у меня быстрая, мечи острые да веревка крепкая. Не думаю, что тебе понравится ехать, как куль с мукой. Так что давай без глупостей.

Лютариэ, прихреневшего (игоревский сленг) малость, подняли и настойчиво подтолкнули в сторону озера. Он вопрошающе упер свои зеленые очи в темную тварь и глупо, даже немного обиженно, спросил от шока:

– А резать и убивать не будешь?

– Конечно, ожерелье из твоих зубов или ушек будет неплохо смотреться на моей шее, но, думаю, они нужны тебе самому. Иди, я провожу, – насмешливо цокнул языком дроу. Светлый досадливо скрипнул зубами, молча развернулся и пошел. Странный конь, откликающийся на так подходящую ему кличку, посмотрел вслед уходящим эльфам и ухмыльнулся. Кошки-то, они все наперед чуют…

Всю дорогу полуэльф напряженно размышлял и вспоминал, что же он узнал о своем кровном враге от наставников. У дроу так же, как и у них управление страной принадлежит не одной правящей династии, как у людей, например, а Совету Кланов, или темноэльфийских Домов. От каждого Клана выбирается один член – глава, который и входит в Совет. Всего у Трасевайста десять ведущих Кланов, участвующих в управлении страной. А у темных тварей, кажется, было тринадцать. Внешность у врагов полностью отражающая внутренность их носителей. Черная, как оникс, кожа только у древнейших Домов, которые очень ревностно следят за своими генами и не смешиваются с другими, уже разбавленными друг другом Домами. Кровные браки там в порядке вещей. Такие рода единичные, но одни из сильнейших благодаря сильной концентрации магии именно их Дома. Да, если у каждого Клана были свои особенности в традициях и правилах, то у каждого дома были свои особенности магии. Но какие именно – неизвестно. Сами дроу народ скрытный и закрытый. То, что знают светлые, собиралось тысячелетиями по крупицам. Пленитель Лютариэ был из сильного Дома, обладая благословением самого Паучьего Духа. К этим родам всегда прислушивались, и уж точно его род входит в Совет. А вот глаза у темного эльфа были очень странные. Не красноватых оттенков, черных или сиреневых, а странные, вроде бы синие со стороны, но, когда мужчина смотрит на полуэльфа, он видит, что глаза ярко-голубые. Кажется, старики выводили закономерность цвета глаз дроу, связанную непосредственно с образом жизни или той же магии. Лю не помнил. Но выводы можно сделать неутешительные. Отродье тьмы было намного старше самого светлого эльфа, а значит, опытнее. Волосы враг носил длинные, что говорило о свободном статусе и праве носить боевую косу. С тихим вздохом эльф подергал себя за короткие белые прядки, кочевники безжалостно срезали его длинную, до бедер, косу.

Наставники всегда говорили, что дроу – коварные змеи со смертоносным ядом, взращенные в таких условиях, которые ему и не снились. Поэтому сейчас сбежать не получится: мало информации. Надо попытаться найти слабое место врага, дождаться подходящего момента.

«Я убью его любой ценой. Но сначала исполню свой долг», – решил юноша для себя, решительно сверкнув зелеными глазами.

====== Принцесса. ======

Вся жесть впереди... Убираем здравый смысл от экранов.

Автор.

Я собрал все вещи, лежащие на берегу. Эльфик неловко мялся в стороне. Я ухмыльнулся, не зная точно всех тонкостей отношений дроу и эльфов, но от меня как минимум ожидали изнасилования, людоедства и рукоприкладства. А тут ничего. Ох уж эти стереотипы. Ну хоть изгонять демонов из меня не пытается. Но нервный, жуть…

– Ладно, я вернусь, когда ты закончишь, – проронил я и отвернулся, чтобы уйти и незаметно раствориться в предрассветном времени среди папоротников.

– А если сбегу, пока тебя нет? Разве вы, темные, упустите момент, чтобы поиздеваться?! – желчно сказал светлый, поднимая на меня горящий взгляд. Опа, вот и первые листики. Неужели мне показывают зубки?

– Нет, я конечно могу и здесь посид…

– Нравится издеваться надо мной?! – зашипел эльф. Я только закатил глаза: кто-то явно нарывается. Нет, я понимаю, что эльфы ненавидят дроу, но сейчас он не в том положении. Да и я не терплю такого нахального отношения к себе.

– Конечно же нравится. Меня твоя тощая задница не возбуждает, а вот поиздеваться хочется, – зло оскалил клыки. – Еще один такой скандал – не поленюсь сделать из твоих ушей ожерелье.

– Да ты... ты чудовище! – ох, ну здрасьте приехали, почему мне досталась эта малолетняя истеричка?

– Ожидал чего-то еще от темного? – резонно спросил я, демонстративно развалившись на траве и немигающим взглядом смотря на мальчишку. Он ничего не ответил и, гордо задрав голову (это должно было произвести впечатление гордой неукротимости, не?), стал раздеваться. Нет, вот честно, я не хотел так сразу портить отношения, но эльфик сам ставит ситуацию так, что я не могу не воспринимать его в штыки. И получается, что я такой-сякой дроу, компрометирующий его. Как же мне этого не хотелось, но другое мое начало рвалось наказать наглеца и взаправду выполнить все мои угрозы. Поэтому я давал себе некоторую вольность и слабину.

Я и не особо-то смотрел на обнаженного худого парня, стоящего ко мне спиной, по пояс в воде. Он и правда не вызывал во мне ничего, кроме раздражения. Кажется, уже пожалев о своих действиях, он боялся. Напряженные плечи и неестественно прямая спина, тесно прижатые к голове уши – во всем его виде сквозил испуг и настороженность. От меня ожидали всего, что только можно, но только не звенящую тишину и молчаливый уход, когда эльф закончил смывать с себя грязь и засохшую кровь. Да, с моей стороны и это было очень жестко. Стоять беззащитным, нагим перед врагом и не давать слабины… Может чего-то этот светлый и стоит.

Плюнув на конспирацию и осторожность, развел костер: моему эльфу нужно поправляться. И светлый не темный, и ночной холод пробирает ощутимо, тем более после холодного озера. Да и не кормить же раненого травой? Вяленое мясо и лепешки уже кончились, а вот одуряюще пахнущая крольчатина – нет. Уж как бы я не бесился, чего бы не хотел, но раз на равных условиях решил заботиться о нем, значит, так и будет. Уже остыв и отойдя от раздражения, посмотрел на кутающегося в одеяло эльфика, за спиной которого свернулся клубком вычищенный мной и довольно булькающий Бес, подставляя мощную шею под тонкие пальцы, ласково гладящие ее. Ну хоть с кем-то поладил. Мне не придется привязывать светлого, чтобы не сбежал. Моя кошачья коняшка просто этого не допустит.

– Зовут тебя как? – как можно миролюбивее спросил я, снимая готовое мясо с огня и протягивая ему. – Не бойся, не отравлено, – и, подавая пример, откусываю первым.

– Незачем отродью тьмы знать имя сына Леса, – высокомерно заявили мне, но мясо взяли. И то хлеб, с голодухи не помрет. Да и в голову парнишке не пришло устроить голодовку, чтоб меня шантажировать. Его жизнь очень ценна.

– Хорошо, можешь не говорить. Но в этом случае я буду звать тебя принцессой, – вдоволь насладившись перекошенной и ошарашенной гримасой, представился сам: – Я – Игорь.

– Игооорьи? Лягушачьи лапки? – тупо переспросил эльф, не реагируя на внешние раздражители. Ой, и правда. Моё имя на здешний язык так и переводится. Я подумал и поправился:

– Шутка. Зови просто Гор, принцесса, – хмыкнул я. А что? Мне нравится, буду Гором. Вот теперь темно-зеленые глаза вспыхнули яростью. Ммм, миленькая принцесса.

– Я Лютариэ из Клана Виноградной Лозы, Гор. Сын Анураима, Великого главы Клана и одного из членов Совета Трасевайста, так что не смей называть меня женским нарицательным! – зло вскинулся он.

– Поезд ушел. Я буду обращаться к тебе именно так. А ты у нас, оказывается, соответствуешь своему прозвищу. Принцесса из КВЛ, – хмыкнул я, вспоминая общеизвестную, буквально культовую программу с таким же названием. Только буковка «н» на конце вместо «л». Принцесса из Клуба Виноградоголиков. Или нет, Клуб Виноградной Логики как-то посолиднее. Напоминает собрание анонимных алкоголиков.

– Да как ты смеешь сомневаться?! – воскликнул Лю (Люта-чего-то-там очень длинно). Люся, конечно, тоже можно… О, придумал – Принцесса Люси из Клана любителей Виноградной Логики. После второй бутылки. Эльф задрал рукав и показал мне цветную татуировку – светло-зеленую виноградную лозу с листьями, вьющуюся от сустава к предплечью. Красиво. Знак Клана.

– Я и не спорю… А у дроу такие есть? – хмурюсь.

– Конечно, есть! – тут светлый осекается и странно смотрит на меня. Луплюсь в ответ.

– А вот и нет, – говорю, уж я бы точно заметил.

– Как нет?! – удивленно восклицание.

– А вот так. Плохо товарищ, плохо. Врага в лицо знать надо, а вы… – притворно ужаснулся, лихорадочно вспоминая. Нет у дроу никаких клановых тату… Знак был какой-то другой. Ладно, позже разберу вещи. Вон горизонт уже рассветает нежными красками. Конечно, мои глаза немного привыкли к тусклым лучам, но днем еще ходить не мог.

– Ладно, пора уже мне ложиться. А я так и не рассказал тебе о твоем положении, – демонстративно зевнул.

– Спать? Но сейчас же рассвет! – выгнул белую бровь доедавший мясо Лю.

– А где ты видел приличных дроу, спавших ночью и бодрствующих днем? Конечно, через какое-то время я привыкну к свету после Пещер… Но сейчас не об этом, просто знай, что распорядок дня именно такой. Я не заставляю, но ты бы тоже поспал. Идти мы будем ночью, пока я не адаптируюсь, – тушу костер и, не дожидаясь ответа эльфа на свои слова, иду к лежанке под деревом. Бес, уже привыкший к такому и полностью поддерживающий меня, как кот, разумеется, попытался по своей кошачьей привычке свернуться на моих ногах клубком, забыв про свои габариты. Представьте: вам положили двести кило или даже полтонны на ноги. Вот у меня были такие же ощущения. Конь недовольно заворчал и упрямо улегся рядом, поджав под себя ноги и прильнув к моей спине теплым боком, повозился и, наконец, лег.

– А я что должен делать? – возмутились сзади.

– Снимать штаны и бегать, – на автомате выдал я, уже погружаясь в дрему.

– Тебе надо, ты и бегай. А я не из «этих», – внезапно голос эльфика стал очень смущенным. Эх, не понимают здешние твоего слогана, Гор, не понимают.

– Из каких этих? – заинтересовался я.

– Ну, которые голышом всегда ходят… – ради интереса я даже высунулся из-за спины коняшки, чтобы обозреть смутившуюся и зарумянившуюся мордочку принцессы из КВЛ. Такое ощущение, будто его разоблачили или даже уличили в нудизме.

– Вот и славно, мне еще нудиста не хватало. Занимайся, чем хочешь. Я проснусь не раньше, чем часов через десять. Можешь нарыть себе какие-то вещи и посмотреть оружие в сумках, можешь поймать и приготовить ужин, цветочки там всякие пособирать, поплавать, потренироваться, подумать, что я за странный тип – всё, что хочешь, принцесса. А далеко в степи без лошади ты не уйдешь, – сказал, закрывая глаза и ложась обратно. Вот вроде бы характер, как у помеси злого ежика, гордого леблядя (да и именно это слово) и когтистого котенка, а иногда таких простых вещей смущается. Странный эльф. Под стать нашей компании Виноградной Логики. Некоторое время светлый неловко мялся рядом, я ощущал его присутствие. А потом взял и бесцеремонно перелез через уже сонно сопевшего Беса, специально заехал мне острым коленом под дых и шлепнулся рядом на лежанке, беззастенчиво отодвинув меня и повернувшись к стенке, лег спать. Оставив меня удивленно пялиться на свою опять чуть напряженную спину. Мне снова что-то доказывают? Становится интересно. Дроу спит со светлым. Кому скажи, что только спит, сразу засмеют. Эх, теряю сноровку. На всякий пожарный, чтобы не нервировать и так нервного Лю, уж простите за тавтологию, я отвернулся в другую сторону. Послышался едва различимый удивлённый вздох. О, ну как я мог забыть, порядочные дроу сначала лапают светлых эльфиков, а затем спят с грязной совестью, эх, товарищ, ломаем стереотипы.

Лютариэ напряженно размышлял, вслушиваясь в ровное дыхание Гора. Этот дроу был необычайно спокойным для темного. Уже несколько раз светлый пытался завязать конфликт, чтобы понять, какой же этот мужчина по характеру. Но его проигнорировали. Просто дроу сделал то, что обещал. Тогда полуэльф уже корил себя за глупость, чувствуя, как подгибаются от испуга коленки, когда Гор молча следил за ним, пока он был в озере. Если Лю тыкал на что-то типичное для темного, чего не делал дроу, он, бывало, делал это демонстративно, и эльф жалел о своей ошибке. Но проявления злости и неконтролируемой ярости у его спутника не обнаружилось. Лютариэ не ударили и не изнасиловали. Пусть Гор и бесил его, но неуравновешенным не был. Может, получится с ним договориться?