Текст книги "От мрака к солнцу (СИ)"

Автор книги: Ясная зоря

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц)

Надел шлем, капюшон и бросил коротко, прежде чем отправить серого жеребца в легкий галоп:

– Наденьте плащи: никто не должен знать, кто мы.

Удивительно мягко касались ноги Беса каменных плит, которыми была вымощена дорога, копыта же остальных лошадей грохотали по камню. Все же кот на то и кот, своих умений не потерял и в столь несуразном для него теле, как лошадиное. Этот тракт, судя по весьма и весьма неточной карте, приведет нас в один крупный торговый город, где я намеревался хорошо закупиться. У нас было немного денег кочевников и приличное количество моих синих кристаллов. За один такой можно получить сто золотых или хорошего раба. Эльфик, конечно, был рад фламбергу, с которым я тренировал его, и метательным звездам, но какой светлый без лука? Своим Мифэраэд, конечно же, не поделится, но стрел у него было едва ли больше десятка. Конечно, палку он вполне мог вырастить, а перья взять у подстреленной птицы, но наконечников не было. Да и одеться надо бы нормально. Лю вот в одеже больше его на много размеров ходит. Да и банально хочется поспать в нормальной кровати, не просыпаясь каждые два часа, проверяя, не сбежался ли кто на огонек. За баню магическая блондя готова была отдать все.

– …Каждый маг видит в спектре своей Реальности. Некроманты в Смерти и во всех ее проявлениях, а стихийники и целители наоборот. Шаманы умеют смотреть Реальность Снов и правильно толковать ее, вызывать иллюзии, насылать порчу и ужасы из кошмаров. Все возможности Реальности Снов неизвестны. Абсолютно все одаренные могут видеть ронго и эморри, вне зависимости от силы своей Реальности, – Мифэраэд почесал кончик носа и задумчиво посмотрел на меня, теребя пальцами цепочку с подвеской в виде бронзового ключа, украшенного сапфирами – символ мага. – Я вижу в спектре Жизни, от меня невозможно скрыть (видимо, скрывающих ауру амулетов здесь не было) ни нити привязанности, ни раны, видимые на ауре как темные пятна, ни магические вихри в сосредоточениях силы. Иногда вижу вспышки, происходящие от рождения новых душ в новом теле…

– Замечательно, рад за тебя, – пожал я плечами, не понимая столь явного интереса к своей персоне.

– Но ты интересный феномен. Я никогда не встречал такого, как ты, Гор. И твой конь, – невозмутимо улыбнулся маг, Лю тоже заинтересованно глянул на меня.

– И что же во мне такого особенного? – мигом насторожился я, но виду не подал, продолжая так же расслабленно покачиваться в седле в такт движениям Беса.

– Когда смотрю на тебя поверхностно, обычная темно-синяя аура с темными завитками, как и положено дроу сильного Дома, но стоит понаблюдать за ней достаточно долгое время, особенно, когда ты спишь и перестаешь себя контролировать, происходит интересная вещь: словно мираж или отражение, твоя аура вспыхивает белым и несколько секунд так держится. У тебя отражение обычной человеческой ауры. Так же и у твоего коня. Словно сквозь коня проклевывается еще что-то. Как ты это объяснишь? – с видом победителя спросил Миф. Я промолчал.

– А может это просто отклики прошлого перерождения? Ну помнишь, старейшины говорили… – новая загадка заставила эльфийского мальчишку встрепенуться. Опасно зашевелились в своих цилиндрах Бонни и Клайд, чувствуя, что для меня это может быть чревато последствиями. Тихая вопросительная вибрация, на которую я отвечаю успокаивающим постукиванием по железу. Скорпионы успокоились, но напряглись. Как и я.

– О чем ты, Буря?! Чтобы у дроу, да прошлая жизнь?! – непримиримо фыркнул светлый, выпрямляясь в седле.

– Роза, прекрати! – тут же осадил его эльфик, но он уже сам понял, что ляпнул кое-что очень провокационное, за что мне стоило уже бы воткнуть ножик ему в глаз.

– Мало ли что вам мерещится. Спать по ночам надо, а не мной любоваться, блондя, – хмыкнул, насмешливо смерив покрасневшего мага взглядом. Бес тоже ехидно фыркнул и припустил чуть вперед.

– Да как ты это объяснишь?! – тут же нагнали меня Мимор и Штиль. Поразительно, но эльфы спросили это хором.

– Как хотите. Мерещиться всякое может. А вы, наивные ушастые ужастики, во всякую чушь верите. Мне вот ночью девушка мерещилась. Красивая, жуть. Открываю глаза, – драматическая пауза, – а это ты, принцесса. Вот так весь кайф и обломал.

– Тебя снятся сны эротического содержания со мной в главной роли? – о, у Лютариэ опять зубки прорезались. Меня попытались смутить и поставить на место. Ну-ну.

– Постоянно, принцесса. Не понимаю, как сдерживаюсь! К тебе сам целоваться лезу, – обезоруживающе, сверкнув волчьими клыками, оскалился, сделав томный взгляд. Ох, как быстро он покраснел, как задохнулся от удивления Миф.

– Не говори глупостей! – зашипел малыш, прижимая острые уши к голове.

– Да какие глупости, сладкий? Я так тебя хочу, – голосом опытной путаны проворковал я, протягивая к ЭТОМУ руки, направляя Беса к черному жеребцу. Лю заставил его попятиться под мой издевательский смех. Не дорос еще, мальчишка.

– Дурак темный! – обиженно крикнула принцесса, осадив Штиля так, что он на дыбы поднялся. Проезжающий мимо всадник шарахнулся от нас в сторону. Недовольно заржал Нининь, грузовой конь. Я просто звал его Ни-ни, хех, да. Дурдом с этими эльфами происходил полнейший. К удивлению светлых, моя кошка фыркнула, оскалила зубы на дурного коня и гордо поскакала карьером дальше.

– Догоняйте, мои маленькие почемучки! – позвольте закончить на этой оптимистичной ноте свой рассказ о тракте. Впереди нас ждал первый город – торговый пограничный Наио.

«Бедный мой наивный дроу. Просто так мы от тебя не отстанем», – со злостью подумал Лютариэ Солнечная Буря, смотря вслед ускакавшему Гору. Они с Мифом явно нашли приличную прореху в броне из насмешки и холодности, за которой скрывалось еще незнакомое, но притягательное сердце сурового темного воина. Ох, неспроста он так быстро перевел стрелки. Мифэраэд задумчиво тронул коленями конские бока, следуя за Штилем.

– Конечно, я могу сделать все сам, но мне нужна твоя помощь, Буря, – вдруг сказал он, когда серый конь и всадник скрылись за поворотом дороги.

– Тебе? Моя? – скептично хмыкнул полуэльф.

– Думаю, надо объединиться, чтобы сорвать цветок саю (вывести на чистую воду).

– И в чем же заключается моя помощь?

– Спроси у темного про семью.

– Зачем?

– Я не говорил, но на его ауре есть большая темная воронка. На душевном уровне. Больно. Этому странному дроу очень больно.

– Знаешь, я могу сказать тебе причину, не спрашивая, – тихо проронил Лю, чувствуя, как сжалось у него сердце от щемящего сожаления к Гору. Лошади ускорили шаг, но его нигде не было видно, хотя откуда-то эльф знал, что он рядом. Но, к счастью, не слышал их.

– Ну?

– Он часто говорит, что тоже не может вернуться домой. И сейчас и у Гора нет конечной цели. Неопределенное гнетет не только нас.

– Скажи, как он тебе представился полным именем? – вдруг промелькнула догадка в голубых глазах.

– Гор Смоль, из рода кубанских казаков, – тут же выдал светлый, чувствуя неловкость перед мужчиной, но интерес взял верх.

– У дроу тройные имена. И они тоже что-то значат. А у него странное словосочетание. Да и нет такого Рода – кубанские казаки. Я даже не знаю, кто это. Но это правда его имя.

– Не понимаю… Как это?

– Помнишь его каро? Скорпионы, так вот, такие есть только у одного древнего Дома, имеющего черную кожу и светлые глаза. Дом Жалящих, один из самых богатых и влиятельных. Но его численность едва ли больше трех десятков. Что могло заставить Гора уйти из столь влиятельной семьи?

– Конкуренция?

– Да он сам кого хочешь порвет. Но странный…

– Добрый и понимающий, – с жаром перебил Лютариэ.

– А еще сволочь и тиран! От дроу ничего хорошего ждать нельзя! – ладно, потом еще поговорим об этом. Вскоре светлые нагнали темного. Который больше не желал с ними говорить и отвечал короткими односложными фразами.

А Буря смотрел на его спину и в который раз впускал в голову вольные мыли о Горе. Он видел его полностью обнаженным и хорошо помнит шрам на груди. О котором не рассказал да и не собирался говорить Мифу. Прямо напротив сердца аккуратный рубец, который бывает у тех, кому в грудь вонзили клинок. Даже на кольчуге была небольшая прореха, говорящая о том, что удар был сильным и смертельным. После такого даже дроу не встают. Но вот он, темный. Живой и здоровый. Это и волновало светленького.

====== Решившись. ======

Никогда не стыдись того, что ты чувствуешь. Никогда.

Написано на дереве рядом с перечеркнутым сердечком.

Наио встретил нас на редкость спокойно. На воротах только стражники покосились на три личности в плащах да капюшонах, где носа-то не видать. Эльфы держались рядом со мной, не давая лошадям отстать от Беса ни на шаг. Всюду бесновала живая река людей. Все же это была торговая точка между государствами, много телег и караванов, спешащих продать свой товар. Вместо ожидаемого мной смердящего средневекового города, все было довольно цивильно. Каменная, регулярно убираемая мостовая, по которой цокали копыта лошадей и скрипели колеса. Пестрые дома из различных материалов – чаще одиночные, принадлежащие одной семье – за высокими заборами. Гордо возвышалась над всем этим ратуша с красной облицовкой. Насколько мне было известно, тут был даже некий аналог водопровода, да и маги сделали что-то наподобие переработки отходов в компост, которым удобряли ближайшие поля. Всюду были раскиданы всевозможные лавочки и трактиры. На перекрестках нередко можно было встретить шагающую куда-то стражу. Но и темных переулков, где я замечал движение, было предостаточно. Гомон людей и животных неприятно стоял в ушах.

Моя кошачья коняшка уверенно прокладывала путь вперед широкой грудью, раздраженно фыркая и опасно клацая зубами на возмущавшихся. По совету Мифэраэда мы нашли лавочку менялы и поменяли два моих синих кристалла. Теперь были счастливыми обладателями мешка с пятью килограммами золотых и серебряных монет, которых в полной сумме было триста. Один кристалл шел по сто пятьдесят золотых. Но не на все хватило золотом и нам немного дали серебром.

Остановились в недорогом, но добротном трактире с непримечательным названием “Красный петух”. Да, оказывается, тут и они есть. Мы заняли одну комнату с тремя кроватями. Экономим. Сытно перекусив вкусной похлебкой с мясом да кашей, решали, что делать дальше. В Наио надолго не останемся. Закупимся, поспим одну ночь и в путь. Оставили вещи, Миф категорически отказался выходить в шумный город. Но одного моего рыка и угрозы, что маг останется грязным, хватило.

Рынок был весьма разношерстным. Кого тут только не сновало. Большинство, конечно, были люди, но и странные недоэльфы были. Когда я спросил, кто это, Мифэраэд, как-то злорадно покосившись на Лю, ответил, что смески. Торговавший травами кицунэ, наверное, поседел от наших прожигающих насквозь ненавистных взглядов. Особенно, когда я оскалился. Вообще, репутация довольно хорошая – но не всегда, конечно – вещь. Дорогу темному эльфу никто переходить не хотел, не говоря уже о том, чтоб находиться близко. С любопытством и опаской косились и на завернутых, как восточные Шахерезады, светленьких. У них видели инкогнито. Эльф с дроу – это уже странно, а если учесть, что их двое, атас полнейший. Зато я посмотрел на животину, пока особой странностью не блещет. Так, хорошие лошади, в основном степные, да прочий скот. Странными были только гигантские ездовые петухи, оказавшиеся василисками. Вот тебе и “Красный петух”, а я гадал, почему птица на вывеске щеголяет зубастым клювом и уж чересчур длинной шеей. Но животные мне были не нужны, и я направил свои стопы в ряды с одеждой.

Продавщица, женщина лет сорока, аж покоробилась от изумления, когда мы конкретно закупились одеждой и обувью для Лютариэ. Наконец-то одену эльфика нормально. Счастливые зеленые глаза и улыбка на губах стоили обновок. Принцесса трепетно прижимала к животу кулек с обувью, а я нес всю нашу одежду. Покупали не только светленькому, но и нам с Мифом, правда, не в таких колоссальных количествах. Затем пошли купить нормальную посуду для путешествий, третье одеяло, дорогущий лук из какого-то прочного и гибкого дерева, колчан, много наконечников для стрел да огниво пополнить.

Я долго думал, но все же решился. Мои мечи, бесспорно, вещь хорошая, но примечательна и не особо привычная. А в лавку мы зашли к моему первому в этом мире гному. Он не был низок, одного роста с моими почемучками, широкий в плечах и крепко сбитый. Белая борода заплетена в хорошую, до середины груди, косу. Брови кустистые, а под ними голубые бусинки глаз, смотрящие очень цепко. Он сильно удивился, когда я положил на стол два меча и затребовал сумму в тысячу золотых и две приглянувшиеся мне шашки. Уж не знаю, сколько они тут пролежали бесхозные, но мне понравились и пришлись по руке. Содержащие в себе хорошую долю того же металла, что и родовое оружие, хищно загнутое лезвие имело покрытие из серебра да непростого рунного рисунка – наговор, чтобы сталь не сломалась и хранилась долго, не ржавея. Не такие черные, как мечи, скорее, стальные с черным отливом и серебристой каймой, мне пришлись по душе. Какой казак без шашек? Мечи не подходят для привычного мне кубанского стиля боя. А шашки в самый раз. Подгорный житель сначала долго трогал и вертел мечи, проверяя клеймо в виде скорпиона, чуть ли не на зуб пробовал. Удостоверившись, что клинки настоящие, он на несколько ручейков пропал и вернулся с двумя мешками золота, да моими шашками в добротных ножнах.

Бонни и Клайд были недовольны продажей ценного оружия Дома какому-то гному, с которого я взял клятву, что распространяться, где взял мечи Дома Жалящих, он не будет. На этом и порешили, довольно поправляю шашки, висевшие на спине. Идем запасаться провизией...

В трактир приползли поздней сумеречной рекой. Уставшие и нагруженные, как мулы. Лошади остались в конюшне, им отдохнуть надо перед дальней дорогой. Молча уселся на подоконнике, в пыльной одежде на чистую кровать ложиться не хотелось. Уступил своим эльфикам честь помыться первыми, сам быстро разобрал сумки, чтобы завтра утром не особо церемониться. Пальцы задели шелковую материю. Я вытянул из седельной сумки Штиля полоску черной ткани. Мой платок, который Лю использовал, как шарфик, чтобы прикрыть рубец от рабского ошейника. Воровато оглянувшись по сторонам, я, сам не зная, зачем, потёрся щекой о приятно холодящую кожу ткань. Надо же, все еще хранит в себе запах принцессы. Ноздри раздулись шире, втягивая аромат весеннего леса, сочной травы после росы, свежей влаги утра и умопомрачительной лесной ягоды. Так пах светлый эльф.

Я встряхнул головой. Стою и вдыхаю запах Лютариэ, явно упиваясь этим. А зачем?! Черт тебя возьми! Гор, зачем?! Что с тобой?! Что за реакция?! Еще шутишь, что это светлые озабоченные. А самого от одного аромата кроет... Который я раньше точно не замечал. Все, хватит. Положил шарф обратно, вытащил еще один свой, но теплый и тоже положил в сумку принцессе. Стараясь не особо зацикливаться на своей ненормальной привязанности к ЭТОМУ, пошел в купальню...

Лю взволнованно вертелся на кровати. Маг давно сопел в обе дырочки, а Буре все не спалось. Без сильного и надежного дроу было неуютно и неспокойно. Он настолько привык засыпать, слушая размеренное биение сердца темного и ощущать его тепло, что без этого банально не мог уснуть. Да и приличное время Гора не было в комнате, эльф тихонько оделся и выскользнул из комнаты.

Тихую ругань и ворчание мужчины он услышал в купальне. Деликатно постучавшись, Лютариэ зашел в предбанник. Дроу сидел на лавке в одном полотенце, обернутым вокруг бедер. Оно было нежно-голубым и забавно контрастировало с черной кожей. С помощью гребня темный пытался расчесать запутавшиеся белые достигавшие талии волосы. Взгляд юноши тут же зацепился за неизменно неснимаемые кожаные ремни на бедрах Гора, затем на обнаженный торс и стройные ноги. Щеки и уши залил румянец. Отчаявшись, Гор уже схватился за нож и хотел обрезать волосы под корень от раздражения, но светлый мягко перехватил руку и, немного замявшись, сказал:

– Я помогу.

– Буду очень благодарен, – с этими словами дроу сел на пол, а Лю устроился за его спиной на лавочке. Жесткие, но шелковистые пряди скользили меж умелых пальцев, Лютариэ ловко разбирался с густыми волосами. Когда все было распутано, разомлевший от прикосновения ласковых рук мужчина откинул голову на колени полуэльфа. Смежив веки, а затем отрыв синие глаза, он в упор посмотрел в зеленые. Наверное, сейчас можно...

Набравшись смелости, светлый быстро скользнул пальцами по темной коже к интересовавшему его рубцу. И коснувшись шрама, Лютариэ непроизвольно потрогал и свой. Оба этих шрама были одного времени. Только дроу не перевязывал и не мазал свой, поэтому рубец загрубел. Тонкое запястье перехватили когтистые, черные пальцы.

– Не надо, принцесса, – шепнул Гор, на мгновение его глаза вспыхнули светом, но лишь на мгновение, чтобы утверждать достоверно.

– Но почему?! – возмутился Лю, не понимая, почему он просто не может сказать, откуда шрам.

– Тебе не нужно знать это. Все равно не поймешь, – вздохнул дроу.

– Гор, ну пожалуйста! – светленький съехал вниз и прижался к боку мужчины.

– Хорошо, я отвечу, но лишь на один вопрос. Если ты тоже ответишь сам знаешь на что, – поставил непримиримый ультиматум темный, надеясь, что его принцесса спасует и они закроют этот разговор.

– Мне очень захотелось поцеловать тебя. Просто так. Я... теперь один, понимаешь?! И некуда идти, поэтому...

– ...Попытался привязаться ко мне? – Гор приподнял пальцами его за подбородок. Ища что-то в смущенно опущенном взгляде.

– Только один вопрос. Я ответил, теперь твоя очередь, – Лю ловко выпутался из сетей, чтобы снова не отвечать. Но сейчас для этих двоих все стало понятно.

– Что ты хочешь услышать?

– Меч поразил тебя в самое сердце? Удар... был смертельным? – на долгое мгновение дроу замолчал, спокойно и холодно посмотрев на проницательного полуэльфа, разомкнул губы и ответил:

– Да. Точно не помню.

Смотря, как снова захлопывается душа мужчины на все замки, Буря пошел на риск и шепнул:

– Поцелуй меня снова...

Я ошалело дернул ушами, проверяя, уж не послышалось ли мне. Но принцесса все так же сидела рядом, настороженно напрягшись. Перед ним сидит непонятно кто, а он целоваться... И зачем? Паучьи лапки Лосс, как же сложно с эльфом! Но я с интересом посмотрел на светленького. На упрямо сжатые губы, на дрогнувшие ресницы, скрывающие взгляд. Привязался, значит. А почему бы и нет...

Мягкие касания прохладных ладоней к разгоряченной паром груди, легкое давление на бедрах. Он такой легкий. Я улыбнулся, почувствовав прикосновение к губам. Мимолетное и нерешительное. Мои руки осторожно лежали на узкой талии, словно Лютариэ был хрустальным. И его тонкие руки тесно обнимали меня за шею. Конечно, я целовался много раз, но принцесса была по-детски трогательной и стыдливой. Взволнованное сердечко стучало быстро-быстро, отмеривая пульсом жизнь. Чувственная ласка, доверчиво подставленная шея для моих губ. И нежная кожа под ними. Тихие стоны и дрожь двух тел, поднимающая звериные инстинкты плоти. Которые я с трудом подавил. Слишком давно... а может и в другой жизни, вот так просто обнимал кого-то. Дарил ласку и получал в ответ. И в этот волшебный момент я упивался существом в своих руках, заставляющим меня цепляться за жизнь. Четко отпечатывая во мне это мгновение. Мгновение моей, а не чужой памяти. Мои чувства...

– Ты лучшее мое воспоминание, – улыбнулся Гор Лютариэ. Впервые его улыбка была такой искренней и открытой. И в сердце светлого эльфа опять дрогнуло что-то очень робкое и нежное, но крепнувшее с каждым часом. Дроу больше не был для него врагом, не был просто партнером.

Они молча, каждый думая о своем, пришли в спальню. Привычно легли рядом, проигнорировав третью кровать. Накрылись одним теплым одеялом, потому что остальные были в сумках. Горячее тело грело спину полуэльфа. Темный уснул раньше, а Буря молча прислушивался к себе и робко понимал, что сейчас происходит. А когда сильные руки неосознанно сомкнулись на его талии, прижимая к равномерно вздымающейся груди, Лю испуганно подумал: “Неужели это любовь?”

Ведь любить дроу – это против всех моральных канонов и правил…

====== Нос к носу с ронго. ======

Запутавшись в темноте, ищите свет. Или тьма настигнет вас.

Записка на груди скелета в подземельях.

И опять стелется впереди дорога, мы немного ушли от границы в леса, в которых эльфы, да и кот с каро хорошо чувствовали направление. Только я был туристом на выезде. После открытой степи и высоких потолков Наэ мне было не то что неуютно, скорее тревожно. Что-то казалось неправильным и до остроты восприятия представляло если не опасность, то настороженность точно. Но ехавший рядом со мной Лю, мечтательно рассказывающий мне про здешние алмазные камни, только счастливо сверкал глазами и не высматривал по сторонам.

Своими перворожденными (звучит тошнотворно) персонами было решено не светить и передвигаться в обход трактов и дорог, а на люди выходить только если нужен кров в непогоду да еда. Наложенные Мифэраэдом чары на ноги лошадей позволяли не только не стирать копыта, но и не зацепляться ими за узловатые корни деревьев. Странный тут был лес, с большими, как дубы, словно тропическими баобабами в тигровую полоску. Корни оплетали землю вокруг, как змеи, животным приходилось перешагивать, а иногда и перепрыгивать их. Но эльфы моментально отыскивали легкие пути и обходы.

Недавно Миф заявил мне, что пойдет с нами до конца (до чьего именно, не уточнил), будет проводить свое паломничество в поисках новых знаний. В дороге главное хорошая компания. Принцесса ответила мне на вопрос, где бы хотела побывать, а я сказал, что собираюсь путешествовать по интересным местам. Воодушевленный этим, эльфик потащил меня в книжную лавку, там мы взяли подробную карту да за один золотой расспросили старого мага об интересных местах. Да и блонди немало знал о легендарных местах, по которым мне бы хотелось пройтись. Уж не знаю, из чистого любопытства или чего-то другого.

Этот мир был живой, его не коснулись вирусы нашей постепенно умирающей планеты. Жители Одалэр слушали свою землю, доверяли ей и жили в гармонии. Человек Земли же глух и не слышал молчаливого, отчаянного крика мира. Часто думая, смотря во сне воспоминания из Подземелий Наэ, я понимал, что не хочу назад. Конечно, боль от потери родных радиоактивной отравой разъедала сердце черными проплешинами, заставляя беззвучно искать ответы у звезд. У удивительных, ярких и многочисленных звезд Одалэр, вспоминая о предках. Но они молчали, оставляя наедине со своими страхами и переживаниями. Я не боялся за себя, мне было страшно за родителей и стариков. Сколько я пробыл в пустоте, ожидая возрождения? Как текло время на Земле? И моя жизнь теперь была длиннее обычной человеческой. Мне было суждено пережить родных людей на многие века, даже не узнав, как они умерли и не имея возможности просто прийти на могилу, просто вспомнить.

Из пальцев вышли когти, впиваясь в кожу ладоней, сжатых в кулак. Да я даже вспомнить их не могу! Поэтому с жадностью впитывал каждый миг новой жизни. Иногда кажется, амнезия прошлой жизни – мое наказание. Словно я не ценил эту великолепную жизнь. Каждую крупицу памяти. А мир и существа вокруг меня стоили того, чтобы запомнить каждую каплю жизни с ними. До малейших подробностей.

Мой взгляд сам уткнулся в Лю. Тогда, два дня назад, что-то резко поменялось в наших отношениях. Светлый стал открытее, доверчивее и теплее ко мне, не страшась делал все, что нравится. Миф лишь глазищами хлопал, глядя на нашу компанию – прижавшийся к моему боку Лютариэ, я, Бонни и Клайд на плечах и Бес, лежащий за нами. Мне до упоения нравилось ощущать живое тепло этого хрупкого, угловатого тела. С уютным и успокаивающим запахом. С большими изумрудными глазами, в глубине которых я видел спрятанную нежность и счастье. И губами, мягкими и вкусными, которые так охренительно было целовать. Поменялось ли мое отношение к принцессе?

Да. Больше нет жесткого отторжения, ершистой нелюдимости и насмешек над молодостью эльфика. Когда мы лежим рядом, во мне рождается порыв ласково притянуть к себе, укутать одеялом и, уткнувшись в белую копну волос, никуда от себя не отпускать. Так эгоистично, но такова уж порода. Эльф дарил чувство самой жизни. Заставлял мое закрытое на все замки сердце дрогнуть и начать бешено колотиться о стенки стального бункера. Потому что до конца раскрыться перед кем-то о своей, о всей своей сущности я не мог. Не мог поверить, что нужен кому-то. Просто так. Кто же из нас подросток, я или принцесса?

Самый большой мой страх – потерять воспоминания. Снова, это равносильно смерти. Ты теряешь прошлое, не понимая, кто ты такой. Поэтому я лихорадочно записывал в дорожный дневник все, что меня окружает. Тут было все – от описания травы и до окружающей природы, погоды, расах, вере, множество легенд, рассказанных эльфами, и некоторые описание моих чувств. Даже маг и мой эльфик втянулись. Были зарисованы изящными тонкими руками красивейшие иллюстрации цветов, животных, даже созвездий, которые я знал, и какие-то их описания, и чувства. Лю придумал вложить в него высохшие с помощью магии цветы. Тоже на память. Когда спрашивали, зачем это? Я так и отвечал, чтобы помнить, смотреть и показывать кому-то. Так и прозвали – Дневник Памяти.

Как же хорошо, что солнечная река такая длинная. За два дня мы прошли половину пути к границе. Лиловые степи – это грань между многими странами. Они соприкасались и с Трасевайстом со стороны Поднебесного Хребта, прилегающего к пустыне, с Алдой, надежно отгораживающей светлых от Рассветного Леса и других государств. Дальше, за горизонтом, лежал Рассветный Лес. Это место, где могло произойти все что угодно и встретиться мог кто угодно. Лес был домом для полукровок, магической живности, дриад, фэйри... Да мало ли кого. Там лояльно относились ко всем. Даже к дроу, если они ведут себя прилично. А уж диковинных и таинственных мест хоть отбавляй. Там-то мы и хотели побродить да посмотреть, что да как. А дальше посмотрим...

Для ночлега выбрали поляну, поросшую сочной зеленой травой, окруженной сплетениями из корней, меж деревьев-великанов. Костер разводить не стали – диких зверей тут хватало, да и было не особо холодно, а еда оставалась. Расстелили одеяла поближе к друг другу, привязали лошадей и сели ужинать вяленым мясом с аппетитными лепешками. Меня все еще не покидало напряжение, но вокруг было так спокойно. Шевелилась трава под легким дуновением проникающего в лес ветерка, копошились на верхушках деревьев зверьки, похожие на шестиухих лемуров полосатой, под деревья, расцветки. Только привычного для леса гомона птиц да насекомых здесь не было. Странный Одалэр. Выпустил стражей из цилиндров побегать. Спать легли рано. Эльфам нужно отдохнуть. Мне хватает три потока для сна, чтобы отоспаться.

Бурю разбудил какой-то непонятный звук. Тихий, жалобный. Неуверенно оглянулся на спящего Гора, прижимающего его к себе за талию. Дроу не встал, но острые уши тревожно подрагивали. Да руки сжались сильнее, не пуская Лю никуда. Луна мелькала за ветвями, опуская лунный свет на поляну. Буквально в метре от темного и полуэльфа беспечно сопел маг со скорпионами в волосах. Их не было видно, но иногда золотистые волосы, снова свитые гнездом, шевелились. Только сейчас светлый понял, что вокруг звенящая тишина. Слух только и различал тихое дыхание да стук сердец. Ни всхрапывания животных... Лютариэ недоуменно огляделся. Ни их самих. Только обрывки веревок, словно кем-то перегрызенные. Что за чертовщина, во имя предков, произошла?!

В корнях одного из деревьев прямо напротив лежки эльфов зиял большой темный проем, около которого была примята трава. По привычке Лю прижался к мужчине, лихорадочно оглядываясь. Кто мог пройти мимо трех чутких воинов, не потревожив, да еще и коней забрать. Даже каро не отреагировали. Судя по следам, как раз в этот темный провал и отволокли животных. Из которого снова донесся пугающий своей отчетливостью жалобный всхлип. Кожа покрылась нехорошими мурашками. Юноша не был самоубийцей и разбудил Гора.

На удивление, он быстро, словно ожидал этого, проснулся и, бесшумно сев, мгновенно оценил обстановку. Тишина вокруг и напуганный Буря, отсутствие лошадей сказали сами за себя. Так же беззвучно растолкали мага, который некоторое время недоуменно моргал и переводил взгляд с темного на полукровку, затем заметил громадною дыру в корнях дерева. Настороженно подобрался и потянулся за луком. Пальцы Лютариэ давно сжимали рукоять фламберга, да колчан висел за спиной вместе с луком. Троица мягко скользнула по траве, не хрустнула под ногами ни единая веточка, ни травинка не примялась. Гор мрачно обозрел дырку в земле, явно куда-то ведущую. Во тьме что-то всхлипнуло. Опять.

Делать без лошадей было нечего, да и продовольствие с сумками было там. И не мог дроу оставить Беса на произвол хрен знает чего. Несомненно, их прямо заманивали именно туда всеми возможным способами. Буря и Мифэраэд больше не могли сказать точно, где они сейчас находились, словно что-то мешало ориентироваться. Они осторожно начали спускаться туда, куда их так настойчиво приглашали.

Непримечательный проем привел эльфов под свод темной просторной пещеры, пол которой был местами затоплен. Светлым было не по себе даже не столько от происходящего, сколько от пещеры. Было в ней что-то пугающее и душеледенящее. Непроглядную темень освещал лишь лунный свет, падающий из провала на... скелеты.

Гор был настолько черен, что сливался с окружающей тенью, был неотъемлемой ее частью. Привыкший к полной темноте, привычный к пещерам, он, в отличие от Лю и Мифа, видел все. И от этого...

В моих жилах стыла кровь от увиденного. В оплетении корней, растущих сквозь камень, затопленный в воде, лежал большой скелет, похожий на скелет динозавра. Внутри него, словно сердце, был сгусток, или нет, скорее источник света. Радушный и переливчатый. От него расходились лучи на зеркальную гладь воды, на устрашающие корни и на скелеты людей в доспехах. Этот источник был живым. Он пульсировал, становясь то ярче, то тусклее, разгоняя неестественную тьму, которая не была мне помехой, чтобы видеть. Чтобы видеть все.

Десяток странных, нереальных тварей столпились вокруг скелета с живым сердцем. Словно сотканные из вязких, как слизь, отвратительных кусков черной материи, они покачивались и нетерпеливо вытягивались к свету. Водили вокруг него устрашающий хоровод. Судорожный, полный ужаса вздох Мифа заставил всех десятерых тварей резко повернуться в нашу сторону. Я благодарен предкам за то, что не видел обезображенные морды. Все создания были в масках. В страшных дьявольских масках, заменяющих им злые лица. Даже мне, ничего не знающему, не надо было пояснять, кто это. Уже второй раз твари из Реальности Смерти встают на моем пути. Вот только теперь ронго были неожиданно близко.