Текст книги "Полёт (ЛП)"

Автор книги: wwheeljack

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

Блондинка улыбнулась и застенчиво кивнула ему, прошептав что-то своему дракону на незнакомом Сморкале языке. Огромный дракон медленно отпустил Кривоклыка, который в ту же секунду вскочил. Он встряхнулся и подошёл к хозяину, недоверчиво глядя на Брунгильду.

– Итак, – спросила всадница, – почему ты не на Олухе? Почему ты так далеко оттуда, эм…

– Сморкала.

– Да, точно! Сморкала. Итак, почему ты не на родном острове?

– Потому что меня обвинили в том, чего я не делал, и изгнали за это, – объяснил Сморкала сухо, вызвав у Брунгильды странное выражение лица. Блондинка повернула свою голову, почти как сова, её глаза сузились, и она внимательно посмотрела на Сморкалу. Она ничего не сказала, но схватила его за руку и вытащила из пещеры.

Кривоклык протестующе зарычал и прыгнул вслед за Брунгильдой и хозяином, когда блондинка вывела всадника на свет.

– Идём со мной! – внезапно сказала Брунгильда. – Давай улетим. Я всегда была одна с Сердцем Лавы, я одинока, и, думаю, ты чувствуешь тоже самое. Так ведь, Сморкала?

Он нервно посмотрел на неё, удивлённый безошибочностью её слов.

– Да, я чувствую себя одиноким. Очень.

– Тогда присоединяйся ко мне! Мы можем путешествовать вместе и помогать драконам по всему Архипелагу! Мы можем защищать друг друга, все четверо.

Сморкала неуверенно молчал. Он привык путешествовать один, только лишь с Кривоклыком, но предложение Брунгильды звучало так заманчиво… Вздохнув, он кивнул.

– Хорошо, я полечу с тобой.

Брунгильда улыбнулась и внезапно обняла его, она тихо засмеялась, отходя от него.

– Ты должен показать мне все трюки драконьих всадников. Я всегда хотела, чтобы кто-нибудь научил меня быть драконьим наездником, а теперь я могу учиться у олуховца!

– Да, ладно, как скажешь, – пробормотал Сморкала, и Брунгильда одарила его ещё одной счастливой улыбкой.

***

– Смотри, там, внизу! – прошипела Брунгильда, показывая на большой остров, покрытый острыми каменными шипами. – Бойцовская арена.

Сморкала посмотрел вниз, нахмурившись, он заметил бойцовскую арену всего через несколько мгновений после того, как Брунгильда упомянула о ней. Прошел год с тех пор, как Сморкала и Брунгильда объединились, и вскоре оба всадника приноровились спасать драконов как от Охотников, так и от ловцов. Но Сморкала также понял, что Брунгильда была совсем не таким человеком, как он подумал сначала.

Он быстро осознал, что Брунгильда была жестокая, почти бессердечная, хотя у неё и были благие намерения. Однажды она рассказала ему, что была сиротой и научилась жить самостоятельно, пока не спасла своего Землехвата, которого ранили Охотники. С тех пор она испытывала сильную ненависть к людям, которые причиняли вред драконам, и Сморкала находил блондинку слишком ревностной в своих убеждениях. Чересчур ревностной. То, как она добивалась своего, заставляло его опасаться её. Она убьет любого, кто встанет у неё на пути, или позволит Сердцу Лавы медленно разорвать их на части. Кривоклык и сам нервничал в присутствии Брунгильды, но Сморкалу не покидало ощущение, что она никогда и ничего не сделает ни ему, ни его дракону. Но это вовсе не означало, что он не опасался её.

Брунгильда и Сердце Лавы поспешили к острову, Кривоклык и Сморкала последовали за ними, приближаясь к арене. Когда они подлетели ближе, Сморкала распознал драконов, сражающихся на арене. На этот раз это был бой между Скользкокрылом и Древорубом, и гигантского Древоруба легко одолел меньший по размерам, змееподобный Скользскокрыл. Люди, наблюдавшие за борьбой, не замечали Землехвата и Ужасное Чудовище, надвигающихся на них, пока не стало слишком поздно.

С яростным криком Сердце Лавы врезалась в решётку бойцовской арены и выдохнула ярко-синий огненный шар, который попал в группу людей, наблюдавших за боем. Сморкала и Кривоклык летели позади Брунгильды и, обхватили когтями тяжёлые металлические прутья, которые образовывали купол над ареной. Древоруб и Скользкокрыл перестали сражаться и теперь смотрели на Сморкалу, Брунгильду и их драконов, забыв о своей борьбе.

Пока Сердце Лавы и её всадница продолжали разгонять людей, Сморкала и Кривоклык повернулись к клетке. Кривоклык поднял голову и выпустил столп огня, который начал покрывать прутья гелем, ослабляя металл, пока дракон не смог разбить его сильным ударом хвоста.

Через некоторое время Древоруб присоединился к ним, чтобы помочь, он с неустанным рвением взрывал решётки своим огнём. Наконец, с его помощью Сморкала и Кривоклык смогли достаточно расплавить решётку, чтобы Древоруб и Скользкокрыл могли убежать. Как только драконы улетели, Сморкала и Кривоклык спрыгнули вниз, исследуя клетки на арене.

Удивительно, но все они были пусты…

Внезапная жгучая, едкая боль пронзила ногу Сморкалы. Кривоклык услышал крик своего всадника и развернулся, его пламя ударило по Разнокрылу, который прятался невидимый в тени. Разнокрыл метнулся в сторону, как только в него попало пламя Кривоклыка. Когда дракон исчез, Сморкала издал болезненный вздох, опустив глаза к левой ноге, забрызганной кислотой Разнокрыла.

К счастью, это была небольшая доза, но то немногое, что попало ему в ногу, прожгло кожу и мышцы до кости. Не нужно было быть гением, чтобы знать, что нога не заживёт. Никогда.

***

Ветер завывал над домом Сморкалы и Брунгильды на Ветреных Руинах, сотрясая фундамент с неумолимой силой. Сморкала зарылся поглубже в меха на кровати, скрипя зубами, а ветер всё продолжал завывать. Кривоклык крепко спал возле него. Брунгильда и Сердце Лавы спали в отдалении.

«Как так вышло, что я единственный, кто не может спать во время зимних штормов?» – угрюмо подумал Сморкала, медленно поднимаясь на ноги. Его левая нога слегка подкашивалась, когда он подошёл к очагу в доме и свернулся калачиком возле огня.

Девять долгих, тяжёлых лет прошло с тех пор, как он был изгнан с Олуха, и теперь он и Брунгильда жили всего в нескольких днях полёта от Олуха. «Ирония судьбы», – саркастически подумал Сморкала, бессознательно потирая рукой шрамы на левой стороне лица. С годами у него появлялось все больше и больше шрамов, но те, что он получил в борьбе с Астрид, всё ещё причиняли боль.

Сморкала и Брунгильда последние два года считали Ветреные Руины своим домом, поселившись в районе, полном Ветродуями, которые явно избегали двух всадников. С тех пор как Сморкала и Брунгильда пришли сюда, они начали шпионить за Дагуром, его берсерками и тем, что осталось от Охотников Драго.

Сморкала знал, что они с Брунгильдой делали, спасая драконов от людей, намеревающихся использовать их. Это было хорошее дело, но его оно начало утомлять. Сейчас ему было почти тридцать лет, и его настигла усталость, а тело после почти десяти лет изгнания износилось. Гнев вспыхнул в душе Сморкалы, когда старые воспоминания об отце, ругающем его за слабость и бесполезную трату времени, возникли в его голове.

«Вот это настоящая рана, – с горечью подумал Сморкала. – Ты должен гордиться, отец. Я покинул Олух, как ты всегда и хотел, потому что я был позором для тебя. Всё ради тебя, Слюнявый. Всегда».

Отогнав от себя эти мысли, Сморкала зарылся в меха у огня и, насколько мог, попытался уснуть.

Тело Кривоклыка внезапно напряглось, и его рычание вывело Сморкалу из полусна. Он вскинул голову, пристально вглядываясь в океан, пока не заметил дракона, – тот был слишком далеко, чтобы определить его вид, – мчащегося к острову Берсерков. Сморкала взглянул на Кривоклыка, затем подтолкнул его вперёд, и они вдвоем последовали за драконом.

Они летели за драконом, пока он не достиг острова Берсерков, Кривоклык скрылся из виду, когда они догнали дракона. Глаза Сморкалы сузились, он увидел, что на спине дракона – теперь было видно, что это Резьбохвост, – сидел человек. Пока Сморкала смотрел на всадника, вышел ещё один человек, одетый в типичный наряд берсерков. Всадник и берсерк о чём-то коротко переговорили, после чего, не оглядываясь, всадник и его Резьбохвост понеслись прочь.

Кривоклык не нуждался в указаниях Сморкалы, чтобы следовать за Резьбохвостом, и он спрыгнул вслед за таинственным всадником и направился за ним. Небо потемнело, пока Сморкала и Кривоклык следовали за всадником и его драконом, поскольку они летели в течение нескольких часов и наконец замедлились у…

«Олух? Этот всадник с Олуха? – Сморкалу вдруг осенило, и в сердце его шевельнулась тревога. – Ни один олуховец не будет якшаться с берсерками. Что здесь происходит?»

***

Устало вздохнув, Сморкала закончил свою историю, отворачиваясь от вопросительного взгляда Забияки.

– Это всё, Забияка, – проворчал он, – а теперь уходи, возвращайся к себе домой. Если Брунгильда найдёт тебя здесь утром, она убьёт тебя и твоего Ветродуя. И я не стану её останавливать.

Забияка помедлила, глядя на Сморкалу, будто собираясь что-то сказать ему, но потом покачала головой, взобралась в седло и взлетела в небо, оставляя викинга одного.

«Скатертью дорожка», – подумал Сморкала, скрестив руки на груди и ожидая, когда настанет рассвет.

Комментарий к Глава 9

https://vk.com/photo-16418185_333478996

Вот и вся история Сморкалы за десять лет изгнания. Не правда ли интересно, что искалечила его лицо дракониха Астрид?

Эта глава – экватор. Ещё девять – и финал истории.

Ниже некоторые из драконов, упоминаемые в этой главе:

https://httyd.fandom.com/ru/wiki/Землехват

https://httyd.fandom.com/ru/wiki/Ветродуй

https://httyd.fandom.com/ru/wiki/Резьбохвост

========== Глава 10 ==========

Рассвет пришел одновременно со вспышкой солнечного света и драконьего огня. Сморкала заметил, как к нему мчится Землехват Брунгильды, изрыгая огненные шары, приближаясь к островку, на котором викинг оставался на ночь. Сердце Лавы и её наездница приземлились перед ним. Землехват радостно взревел, а Брунгильда недовольно заворчала.

– Спасибо, что вернулась за мной, – сказал Сморкала, подходя к Сердцу Лавы и почёсывая бок дракона, и тот ласково потёрся о всадника.

Брунгильда бросила на друга подозрительный взгляд, пока он забирался на спину Землехвата. Глаза блондинки сузились.

– Итак, почему ты на самом деле остался здесь, Сморкала?

Викинг скрестил руки на груди, и из его рта вырвался недовольный смешок.Он не хотел говорить правду.

– Какая тебе разница, Брунгильда?

Женщина резко обернулась, глядя на него, её губы искривились в усмешке.

– Хорошо, пусть так. Мне всё равно! Мне плевать на твою безопасность и на все те дурацкие ошибки, которые ты совершаешь сейчас.

Издав резкое рычание, Брунгильда направила Сердце Лавы в небо. Землехват встрепенулся и, оттолкнувшись от скалы, взлетел, направляясь в сторону Ветреных Руин.

– Брунгильда, – со вздохом произнёс Сморкала, – сделай для меня кое-что.

– Что ещё? Разве я недостаточно делаю для тебя, шпионя вместе с Дагуром, лишь бы сохранить твой разлюбимый Олух в целости и сохранности?

Сморкала нахмурился, её слова задели его. Он тихо вздохнул:

– Пожалуйста, ради меня.

Брунгильда была недовольна, но смягчилась и, покачав головой, спросила:

– И что же надо сделать?

– Я должен попасть на Остров Огненных Драконов. Мне нужен дракон, пока Кривоклык нездоров. А поскольку ты с Сердцем Лавы теперь будешь с Дагуром, у меня не будет больше возможности быстро передвигаться. Мне нужен дракон, если я хочу помочь Олуху. Огненные драконы знают меня, я думаю, они мне помогут. Пожалуйста, отнеси меня туда.

– Остров Огненных Драконов? – сердито проворчала Брунгильда. – Я думала, что Кривоклык – единственный дракон для тебя, ты всегда так говорил. Или это изменилось теперь, потому что ты хочешь выслужиться, защищая Олух? С чего вдруг Олух стал для тебя так важен? Мы можем просто забыть обо всём, жить на свободе, только мы и наши драконы.

– Нет.

– Но…

– Ты никогда не знала дома и выросла на воле, Брунгильда, ты не сможешь понять, почему я должен сделать это. Меня изгнали с Олуха, но люди, судьба которых меня заботит, невиновные люди и драконы умрут, если я не сделаю то, что нужно. Олух всё ещё мой дом, так что я должен спасти его.

Брунгильда выглядела обиженной, её тело напряглось, она словно спряталась в ракушку, когда отвернулась от Сморкалы. Она не ответила на его речь, подгоняя Сердце Лавы на восток, к Острову Огненных Драконов.

Сморкала первым заметил нужный им остров, сразу же узнав странные скалистые образования и безлесую землю.

Сердце Лавы не спеша спустилась к Острову Огненных Драконов и с тяжелым стуком приземлилась на плоском каменном уступе, ведущем к пещере Королевы Огневиков. Сморкала соскользнул с седла Землехвата, с тихим звуком ступив ногами на грубый камень.

На Острове было жутко тихо, Сморкала даже не слышал ветра, гуляющего над скалами. Сердце Лавы топала ногами по земле, недовольно ворча, пока они с её всадницей оставались на острове.

Брунгильда посмотрела на друга, тревога и страх ясно читались в уголках её рта и тусклых глазах.

– Не наделай глупостей, – сказала она, и Сморкала кивнул в ответ.

– Я постараюсь, Брунгильда, – ответил он с лёгким смешком, – ты тоже береги себя. Приглядывай за Дагуром и Браго. Не думаю, что Дагур предаст нас, но я не могу быть в этом абсолютно уверен.

– О, доверься мне, Сморкала. Я присмотрю за ним. Правда ведь, Сердце Лавы? – промурлыкала Брунгильда, поглаживая шею своего дракона. Дракониха зарычала в ответ, сворачивая хвост кольцом за спиной.

– Как только у меня будет дракон, я полечу на Олух и останусь там. Что бы ты не узнала от Дагура, присылай мне через Жуткую почту туда.

– Я сделаю всё возможное, – заверила Брунгильда Сморкалу, и её дракон оторвался от земли. Сморкала коротко махнул им обеим рукой, и Землехват со своим наездником развернулись и скрылись в облаках.

Он смотрел им вслед, даже когда они уже скрылись из вида. Медленно Сморкала повернулся ко входу в пещеру Огнеедов, вздохнув, он на мгновение почувствовал нервную дрожь.

«Надеюсь, Королева поможет мне ещё раз».

***

– Кто-нибудь видел Сморкалу? – спросил Иккинг, его зелёные глаза потемнели от беспокойства, когда он осматривал присутствующих в комнате. Забияка и Задирака покачали головами, Астрид закатила глаза и что-то проворчала, Эрет и Драгнер молчали. Рыбьеног быстро покачал головой, когда Иккинг посмотрел на него, тихо бормоча, что он без понятия, где может быть Сморкала.

– Если он сбежал, то скатертью дорожка, – зевнул Драгнер, равнодушно рассматривая свои ногти.

Астрид, скрестив руки на груди, согласно кивнула.

– Ненавижу соглашаться с Драгнером, но он прав. Нам всем будет намного лучше без Сморкалы, сующего всюду свой нос.

– Да, я понимаю, – вздохнул Иккинг, – но почему он бросил Кривоклыка?

– Сморкала не взял Кривоклыка с собой? – слова вылетели изо рта Рыбьенога прежде, чем он успел подумать. Он нервно сглотнул, когда все собравшиеся обратили на него своё внимание.

– В смысле… – сказал он, – почему Сморкала бросил дракона? Я всегда считал, что они с Кривоклыком неразлучны, так что это странно, что он ушёл без своего дракона.

– Верно, – неожиданно согласился Эрет, задумчиво почёсывая свой подбородок. – И в связи с этим возникает вопрос «как?». Как Сморкала покинул Олух? У него был только Кривоклык, а поскольку тот ранен и всё ещё здесь, это значит, что у него больше нет дракона, чтобы улететь с Олуха.

– Может, он украл одного? – спросил Драгнер.

– Вряд ли, – ответил Иккинг, хмуро взглянув на Драгнера. – По крайней мере, тот Сморкала, которого я знал, не стал бы красть чужого дракона.

– Да, но это был прежний Сморкала, – сказала Астрид, упирая руки в бока и глядя на Иккинга, – и мы не знаем этого Сморкалу. Возможно, теперь он как раз такой человек, который может украсть дракона. Мы этого и не узнаем.

– А кто-нибудь из вас думает, что, возможно, он не покинул Олух? – неожиданно вставил Задирака. – Что, если он всё ещё на Олухе, просто прячется?

Рыбьеног едва успел заметить быстрый взгляд, которым Задирака обменялся со своей сестрой. Забияка мотнула головой так быстро, что Рыбьеног мог бы поклясться, что ему это только привиделось.

«Что знают эти двое и не говорят никому? И если так, почему они молчат?»

Размышления Рыбьенога прервал голос Драгнера:

– Если хочешь, Иккинг, я могу обыскать Олух.

– Нет, Драгнер, не надо. Я сам поищу Сморкалу.

– Понимаю.

– Что ж, – Иккинг вздохнул, – раз никто ничего не знает о его исчезновении, совещание окончено.

В ту минуту, как Иккинг произнёс это, Забияка и Задирака ринулись к двери, быстро выходя из комнаты.

Рыбьеног подскочил и поспешил за близнецами, совершенно запыхавшись, когда наконец догнал их.

Задирака вопросительно посмотрел на него, а Забияка фыркнула, скрестив руки на груди.

– Э… Рыбьеног? Что тебе нужно? – спросил Задирака.

Рыбьеног помолчал, восстанавливая дыхание, а потом посмотрел на близнецов.

– Что вы двое скрываете?

– Скрываем? – усмехнулся Задирака. – Мы ничего не скрываем. Если только мы не говорим о третьем любимом боевом топоре Астрид, который мы с Забиякой украли у неё несколько месяцев назад. Ты об этом спрашиваешь, Рыбьеног?

– Или, может, он спрашивает о восьми яках, которые мы стащили прошлой зимой, – пошутила Забияка, её глаза насмешливо блеснули.

Рыбьеног нахмурился.

– Нет! Я хочу знать, что вы на самом деле скрываете…

– И я тоже, – холодный голос Драгнера прервал Рыбьенога, напугав его. Взгляды близнецов метнули молнии в заместителя, Забияка злобно зарычала на него, когда он не спеша приблизился к ним.

– Я ничего тебе не скажу, Драгнер, – прошипела Забияка. Задирака кивнул, соглашаясь с сестрой, и они, двигаясь как единое целое, оставили Рыбьенога и Драгнера.

– Они определённо что-то скрывают, – произнёс заместитель Иккинга, лёгкая улыбка играла на его губах. – Особенно, Забияка.

Его холодный голос заставил Рыбьенога поёжиться. «Не хотел бы я быть тем, кого невзлюбит Драгнер, вот уж точно».

Драгнер взглянул на Рыбьенога, приподняв брови и издав удивлённый смешок.

– Хорошего дня, Рыбьеног.

– Хорошего дня, Драгнер, – произнёс тот нервно, глядя, как викинг уходит от него.

Не желая больше находиться здесь, Рыбьеног поспешил домой к своей семье, позабыв о своих подозрениях насчет секрета близнецов.

***

– Итак, тебе и твоему дракону не о чем волноваться, – сказал Дагур, ведя свою новую подругу по подземелью Острова Изгоев. – Мои люди вас не тронут. Они думают, что ты бродяга, которого я спас. А те, кто видел твоего дракона до этого, к сожалению, пропали без вести.

Блондинку рассмешили слова Дагура.

– Ты мог оставить их живыми, Сердце Лавы любит свежатинку.

Дагур остолбенел, он вытаращил на неё глаза.

– Ты очень необычный всадник… как, ты говоришь, тебя зовут?

– Брунгильда.

– Интересное имя, – сказал Дагур. – И это разжигает моё любопытство: как вы сошлись со Сморкалой?

– Если коротко, то я подкралась к нему среди ночи и пригрозила ему расправой, если он не поможет мне.

– Не поможет тебе в чём?

– Освобождать драконов, захваченных людьми, Охотниками, владельцами арен, как ты их называешь, – усмехнулась Брунгильда, самодовольная улыбка появилась на её губах.

Дагур кивнул, его разбирало любопытство.

– А как насчет тех, кому посчастливилось столкнуться с вами в ваших начинаниях?

Брунгильда повернулась к нему, её голубые глаза загорелись жестокостью.

– Скажем так, они встретили свою судьбу в драконьем пламени.

Берсерк поднял бровь. Он не привык к драконьим наездникам, открыто сознававшихся в совершении насилия и к тому же наслаждавшихся им. Эта женщина была очень интригующей.

– Ты удивляешь меня, Брунгильда. Большинство драконьих всадников, которых я встречал, должен сказать, не отличаются жестокостью. Иккинг и его команда всегда проповедовали мир и сострадание. Я никогда не понимал этого, если быть откровенным.

– Да, я тоже, – согласилась Брунгильда, – драконы созданы, чтобы воевать, а не жить в мире.

Дагур тихо усмехнулся, останавливаясь у большого здания. Брунгильда и её дракон остановились рядом с ним, обменявшись удивлённым взглядом.

– Это, – Дагур указал жестом на здание, – будет твоим домом на какое-то время. Он достаточно большой для вас двоих.

Брунгильда одобрительно хмыкнула и повернулась к берсерку.

– Мы спасём твою сестру, Дагур. Ты лишь должен обещать, что не предашь нас.

– Я не предам ни тебя, ни Сморкалу. Если вы поможете мне спасти Хедер.

– Хорошо, – кивнула Брунгильда. – А теперь дай мне время побыть одной.

– Конечно, – ответил Дагур, – ужин через час в Зале Берсерков. Это чуть дальше по этому коридору. Я жду, что ты придёшь.

Брунгильда нахмурилась, но кивнула, заходя в свой новый дом вместе с драконом. Дагур какое-то время смотрел на них, даже после того, как дверь закрылась, затем одёрнул себя.

«Надеюсь, это сработает. Боги, сделайте так, чтобы Браго не узнала о моём предательстве. Если она узнает, она убьёт Хедер».

***

Громгильда нырнула вниз по склону горы, сложив крылья по бокам, Астрид легла на спину, чтобы защитить глаза от жгучего ветра. Беззубик и Иккинг летели рядом с ней. Они вместе патрулировали Олух.

Иккинг весь день вел себя странно, что Астрид объяснила «исчезновением» Сморкалы. Она не могла понять, почему её муж так расстроился из-за его ухода. Лично она рада, что Сморкала сбежал – трус – и надеялась, что бывший олуховец не вернётся.

«После того, что он сделал, у меня нет никакой терпимости по отношению к Сморкале. Иккинг ещё легко наказал его, отправив в изгнание, он заслуживает худшей участи – Хель, я бы с удовольствием вонзила топор в его тело…»

– Астрид, – тихий голос Иккинга звучал устало, он отвлёк женщину от её мыслей.

– Что? – ответила она, глядя, как её муж останавливает Беззубика перед ней. Чёрный дракон спикировал вниз, на торчавший из воды камень.

Астрид приподняла бровь и, толкнув Громгильду ногами, приказала ей тоже спуститься. Змеевица понимающе вскрикнула, а затем полетела вниз, приземляясь рядом с Беззубиком. Астрид соскользнула со спины дракона, пристально глядя на Иккинга.

– Иккинг… – проговорила она.

Он со вздохом повернулся к Астрид и устало провёл руками по волосам.

– Астрид, ты когда-нибудь думала о том, что, может, это был вовсе не Сморкала, кто причинил тебе боль в ту ночь?

– Что? – вскрикнула Астрид, её гнев заставил Громгильду нервно перебирать ногами возле хозяйки. – Ты пытаешься сказать, что я не знаю, кто изнасиловал меня? Это был Сморкала.

– Астрид, я говорю не это. Я спрашиваю, ты точно уверена, что это был он? – Иккинг нахмурился, вглядываясь в жену зелёными глазами.

Астрид рассердилась, злясь на его тон и предположение.

– Я точно знаю, кто это был, Иккинг.

– Ты абсолютно уверена? Я разговаривал с ним, и ты слышала, что он сказал, и у меня есть подозрение, что Сморкала никогда не обидел бы тебя. Не так.

– Значит, ты веришь Сморкале, а не мне? – закричала Астрид, ярость закипела в её груди.

– Ну… – начал Иккинг, но, прежде чем он успел сказать ещё что-нибудь, Астрид прервала его.

– Я не знаю, откуда у тебя эта навязчивая идея о невиновности Сморкалы, Иккинг, но…

– Астрид, – он внезапно рявкнул на неё, и его тон заставил её тут же замолчать. – Мне кажется, ты не понимаешь, что я пытаюсь сделать. Мы все знали Сморкалу. Он был нашим другом, и мы ему были небезразличны. Он отдал бы жизнь за любого из нас. Так зачем ему насиловать тебя?

– Потому что…

– Ты не понимаешь, Астрид? Сморкала заботился о тебе, любил тебя, и он сделал бы всё, чтобы ты – или любой другой из нас – была в безопасности. Я начинаю верить, что не он сделал это с тобой.

Астрид открыла рот, чтобы возразить, но взгляд Иккинг заставил её замолчать.

– Я разговаривал с ним прошлой ночью, до того, как он сбежал. Я спросил его о том, что случилось с тобой, и он сказал мне, что нашёл тебя израненной. И он не лгал…

– Откуда ты знаешь, что он не лгал? – оборвала его Астрид. – Я думаю, он сильно изменился за те десять лет, что был в изгнании. Откуда тебе знать, может, теперь он первоклассный лжец?

– Потому что Беззубик не сделал ни единого движения против него. А Беззубик очень хорошо умеет выявлять, кто говорит правду, а кто – нет, но он ни разу не повёл себя со Сморкалой так, как если бы он врал нам.

– Значит, ты веришь Беззубику, а не мне?

– Нет, Астрид, я верю в нашего старого друга. Мы знали его долгие годы, и каким бы ни был Сморкала раздражающим порой, но ты правда думаешь, что он мог сделать больно кому-либо из нас, да ещё так, как это случилось с тобой?

Астрид нахмурилась, она уже было открыла рот, чтобы возразить, но какое-то странное чувство где-то в глубине души остановило её.

– Я… я знаю, что случилось той ночью. Это Сморкала изнасиловал меня. Должен быть он…

Иккинг скрестил руки на груди и внимательно посмотрел на Астрид. Она сердито глянула на него и, не говоря ни слова, вскочила на Громгильду. Дракониха взлетела в небо, удаляясь от Иккинга и Беззубика. Астрид с недовольным рычанием вцепилась в седло дракона.

«Почему Иккинг не верит мне? И почему я сама чувствую себя неуверенной в своих суждениях? Я знаю, что случилось той ночью, я помню голос Сморкалы и его грубые руки на мне. Это был он. Так ведь?»

***

«Сколько же пещер на этом проклятом Тором острове?» – Сморкала ворчал про себя, разочарованно вцепившись в свои густые волосы. Он бродил по пещерам Острова Огнеедов, где оставила его Брунгильда, – и кто знает, как давно это было, – но до сих пор он не приблизился к логову Королевы.

«По крайней мере, насколько я могу судить. Так как за всё время, что я здесь, я не видел ни единой чешуйки или когтя – ничего похожего на дракона».

Самое худшее было в том, что Сморкала заблудился. А он ненавидел быть заблудившимся. Не выносил. Из-за этого он чувствовал себя слабым и глупым. Настолько тупым, чтобы бродить по пещере.

«Ты позорище, вечно таскаешься за Иккингом, ничего не делаешь самостоятельно!» – голос Слюнявого кричал на него, и ярость и отвращение, с какими он говорил это, действовали Сморкале на нервы. Даже спустя десять лет после гибели отца, Сморкала ясно слышал его голос, когда совершал ошибки или делал что-нибудь не так.

И с тех пор, как он был изгнан, он постоянно слышал отвращение в голосе Слюнявого по ночам или на ветру, когда летал на Кривоклыке. Сморкала никогда не рассказывал Брунгильде о том, что он не может спать по ночам, терзаемый чувством вины, ненавистью к самому себе и страхом. Он никогда не был достаточно хорош, никогда не был идеальным сыном для своего отца.

– Это твоя вина, что мама ушла и была убита! – произнёс Сморкала, передразнивая голос Слюнявого, проговорив одну из любимых его присказок.

«До сих пор не понимаю, почему он считал меня причиной гибели матери. Глупый, эгоистичный, жестокий Слюнявый. Ты-то никогда и ни в чём не был виноват».

Отогнав эти мысли, Сморкала снова сосредоточился на запоминании пещер.

«В конце концов, я найду то, что ищу».

***

Дагур, зевая и осматривая Зал, ковырялся в своей тарелке. Берсерки и Изгои ели, их семьи собирались вместе, и небольшие группы детей, весело смеясь, бегали по Залу.

Дагуру было… грустно… видеть фальшивое умиротворение своего народа. После того, как Дагур заключил союз с Иккингом, он верил, что покой – это то, чем смогут наслаждаться Берсерки и Изгои. Дагур привык к этому, но теперь, когда у его народа почти не осталось шансов на мир, он скучал по нему.

Тогда появилась Браго и разрушила всё.

Дагур сжал вилку в кулаке, стиснув зубы при мысли о женщине, которая вырвала у него Хедер и использовала её против него. Она так одержима достижением своей цели, что не видит в себе ничего плохого. «Я не могу понять, как…»

Скрип стула рядом с ним отвлёк мысли Дагура, его тело напряглось, готовясь к борьбе. Но, повернув голову направо, он увидел только Брунгильду. На лице светловолосой всадницы играла лёгкая улыбка, а её когда-то длинные волосы были коротко острижены – Дагур подумал, что с короткими волосами она выглядит лучше, хотя вряд ли кто-нибудь поймает его произносящим это вслух.

– У тебя тут уютно, Дагур, – сказала Брунгильда, осматривая Зал.

– О, благодарю! – ответил берсерк, радостно оскалившись на комплимент наездницы.

Издав скучающий вздох, Брунгильда прекратила расточать комплименты, и затем её внимание переключилось на еду. Проведя языком по зубам, она набросилась на тарелку с рыбой. Быстро покончив с ней, она повернулась к Дагуру и посмотрела ему прямо в глаза.

– Так, Дагур. Чтобы наша уловка сработала, ты должен всё мне рассказать. Действительно всё.

Берсерк сглотнул, подозрительно осмотревшись вокруг, надеясь, что никто из приспешников Браго не подслушивал.

– Я немногое знаю о Браго – Хель, я даже не знаю, где её основная база, она всегда является сюда – но я расскажу тебе всё, что мне известно. Идём, поговорим где-нибудь наедине.

***

Всё тело Сморкалы ныло. Его раны болели каждый раз, когда он двигался, а его разум вопил от изнеможения. Темнота пещеры лишала всякой надежды узнать, который сейчас час, день или ночь, и добрался ли Сморкала хоть куда-нибудь за всё время своей ходьбы.

Сейчас был один из немногих моментов в жизни Сморкалы, когда он был благодарен за свое изгнание. За эти десять лет он так много путешествовал, исследовал и, да, ходил пешком, что мозоли на ногах появлялись нечасто.

«Если бы я только мог сказать то же самое о своих ранах», – Сморкала поморщился, когда ещё одна вспышка боли пронзила его спину, прямо в том месте, куда в неё воткнулся меч нападавшего.

Гнев заполнил сердце воина, погружаясь в плоть, словно меч. «Я должен найти того, кто напал на меня. У него явно была причина сделать это, и я должен выяснить, кто это был, и быстро. Кривоклык на Олухе, один, и я не исключаю возможности, что этот человек попытается убить и моего дракона. Вот почему…»

Раскаленное добела пламя ударило Сморкалу прямо в лицо, пробежав по его доспехам и, к счастью для него, по плащу из драконьей кожи. Викинг среагировал на огонь почти мгновенно, укрыв лицо плащом как раз вовремя, чтобы огонь не расплавил его плоть. Но он всё ещё чувствовал, как его кожу обдает жаром, и это означало, что он всё же несколько обжегся.

Сморкала настороженно посмотрел вверх, прикрываясь плащом из драконьей чешуи. Его глаза медленно расширились, когда прямо над ним поднялась на задние лапы Королева Огнеедов и, расправив крылья по всей ширине туннеля, испустила громоподобный рёв.

***

– Забияка, ты не можешь продолжать избегать меня и не говорить, где ты была прошлой ночью, – ворчал Задирака, он скрестил руки на груди, бросая на сестру крайне неодобрительный взгляд.

Забияка игнорировала брата всю дорогу до его комнаты. После стычки с Рыбьеногом и Драгнером он притащил её в свой дом. Забияка вела себя очень странно – как и прошлые несколько недель, Хель её побери! – и её странности довели нервы Задираки почти до предела.