Текст книги "Ветер (СИ)"

Автор книги: Villano

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 31 страниц)

– Серьезно? – провел пальцами по влажным складкам над своей головой оборотень, второй рукой опуская их к своим губам все ближе. Вкусная. Терпкая. Ждущая его.

– Ага. А уж падшие тем более, – улыбнулась Энджи и проглотила любимый леденец целиком.

Выпустила до конца и не спеша вобрала снова, вынуждая Прайма задавать темп игры самому, что он с удовольствием и сделал. Прижал ее руками за пышные ягодицы к своему лицу, зарылся в лоно губами и языком, заставляя громко стонать от удовольствия, и предложил неспешный ритм легкими движениями мускулистых бедер. С чем Энджи с радостью и согласилась. Впрочем, надолго их все равно не хватило. Они выпили друг друга до дна и растеклись по ковру довольными жизнью амебами, не в силах шевелиться или мыслить разумно. В себя их привел холодный ветер, ворвавшийся в окно и распахнувший его настежь.

– Франсуа?

Прайм вскочил с пола мгновенно и чуть не сбил с ног Энджи. Обхватил ее, прижал к себе и уставился в виноватые глаза наверняка точно такими же.

– Похоже, мы с тобой слегка увлеклись и довели нашего любимого демона до белого каления, – сказал Прайм.

– Это точно, – вздохнула Энджи и спрятала лицо на его широкой груди. – Судя по всему, мы забросили его как минимум на трое суток.

– Если не на четверо, – принялся вспоминать оборотень. Да, так оно и есть. – Вот это мы с тобой зажгли, любимая!

– Раз Франсуа к нам не присоединился, значит, или решил дать нам время успокоиться…

– Или обиделся, – поежился от нового порыва холодного ветра Прайм.

– Похоже, второе твое предположение правильное.

– Я надеюсь, он не начнет делать глупости? – запаниковал Прайм, но ангел взяла его за подбородок и серьезно посмотрела ему в глаза.

– Прекрати! Мы не сделали ничего плохого. Ты принадлежал ему больше 250 лет, я два года, а с тобой мы провели вместе всего четыре дня! И потом, если бы Франсуа действительно захотел, то напомнил бы нам о себе так, что мы мигом забыли бы друг о друге и снова превратились в его покорных рабов. Разве нет?

– Да, – улыбнулся Прайм. – Ни ты, ни я никогда не сможем устоять перед ним.

– Вот и я о том же, – сказала Энджи. – Он опять ведет себя, как избалованный мальчишка. Нашел отличный повод обидеться и сейчас наверняка лечит раненную гордость, трахаясь черти где, черти с кем.

– Это ужасно! – закрыл глаза Прайм. Ревность вспыхнула в нем адским огнем, заглушая легкую вину и нарастающую панику. – Я не хочу видеть его с другими, Энджи! Я хочу, чтобы он был только нашим с тобой!

– Прайм. Посмотри на меня, – поцеловала его в губы ангел. Он послушно открыл глаза. – Рано или поздно это все равно бы случилось. Франсуа всю свою жизнь провел, кочуя из одной постели в другую. Вряд ли его можно изменить.

– То было раньше, – сказал Прайм. – Когда я нашел его, он сказал мне, что спал с мужиками только потому, что искал в них меня.

– Серьезно? – удивилась Энджи. – Это несколько меняет дело.

– Это меняет все!

– Не уверена, но думаю тебе стоит напомнить ему об этом. Даже если у тебя ничего не выйдет, мы с тобой будем знать правду.

– Не знаю, хочу ли я знать такую правду.

– Сейчас, когда я знаю, как сильно Франсуа любит нас, мне не важно, с кем он будет спать еще. Главное, чтобы мы всегда были для него на первом месте.

– Ты настоящий ангел, любимая, – грустно улыбнулся Прайм. – Я так не могу. Тебе нужна его душа и лишь потом тело, а мне он нужен весь. Целиком! И душой, и сердцем, и телом.

– Когда-нибудь так оно и будет, любимый, – растрепала золотые волосы Энджи. – Не торопи события, ладно?

Оборотень тяжело вздохнул и выпустил ее из рук. Огляделся по сторонам и принялся кружить по комнате, одеваясь и приводя себя в порядок.

– Прайм, ты слышал, что я тебе сказала? – спросила Энджи, с беспокойством наблюдая за ним с кровати.

– Да, малышка, но я не могу сидеть здесь, зная, что Франсуа сейчас занимается сексом с кем-то другим. Может, если я увижу это собственными глазами, то смирюсь?

– Вряд ли, – покачала головой Энджи. – Но ты прав. Если кто-то и сможет достучаться до нашего ветреного мальчишки, то это ты. Ради тебя он готов на все, что угодно.

– Ты не понимаешь, Энджи. Я не буду его заставлять. Ни за что! Я просто хочу быть для него одним-единственным во всех смыслах этого слова.

– Ты такой и есть, просто он с этим еще не смирился, – улыбнулась ангел. Выбралась из кровати, нашла ручку и написала на бумажке адрес и название клуба. – Я вижу, что Франсуа сейчас в этом месте. Пообещай держать себя в руках. Ладно?

– Обещаю, – поцеловал ее в губы Прайм.

Собрался с силами, превратился в короля и отправился смотреть правде в глаза. Жестокий урок с Титом не прошел для него даром. Если он увидит, что Франсуа не может жить без других в постели, то заставит себя смириться. Опять. Но в этот раз с открытыми глазами и четким пониманием, зачем он это делает и почему. Ради Франсуа Прайм был готов на гораздо большее. Невозможно удержать Ветер, если он сам того не захочет. Оборотень это прекрасно понимал. Умом. Но не сердцем, которое рвалось на волю бешеной ревностью и требовало от ветреного любимого верности и постоянства.

…

Взгляды. Скромные, откровенные, зазывающие, похотливые, брошенные украдкой и даже ненавидящие. Как все это знакомо! За полтора года беготни от Охотников Франсуа совсем забыл о том, каково это: проводить время среди накачавшейся по самые уши алкоголем и наркотиками, заведенной музыкой и танцами молодежной толпы: отвязной, ненасытной, жаждущей секса, запретных развлечений и адреналина. Половина первого ночи. Самое время для того, чтобы получить все, что угодно. Смуглый накачанный мексиканец подошел к столику Франсуа и уставился на него во все глаза. Волна неистового желания и жестокой похоти накрыла демона с головой. Хм, почему бы и нет? Вполне себе симпатичный, наверняка привыкший иметь всех и вся, довольный собой и жизнью богатенький папенькин сынок. Ну-ну. Таких демон любил опускать больше всего.

Франсуа отодвинул столик в сторону, откинулся на мягкую спинку диванчика и приглашающе раздвинул колени. Парень растерялся. Еще бы! Он явно ожидал совсем другого. К тому же столик, за которым расположился демон, находился на невысоком, открытом взглядам всего танцпола балконе, а соседние ложи были полны откровенно веселящегося, но вполне приличного на вид народа. Франсуа медленно, со знанием дела облизал губы и спустился рукой по своей груди до пряжки ремня на джинсах, не отрывая глаз от лица мексиканца. Тот дернулся, как от удара, и сжал кулаки, против воли делая пару шагов вперед и останавливаясь между его ног. Демон потянулся, демонстрируя выступившие сквозь футболку мышцы, закинул руки на спинку дивана и развел ноги еще шире.

– Я не собираюсь тебя ждать, – сказал Франсуа, неприлично сверкая глазами на замершего над ним парня. – Или ты принимаешься за дело здесь и сейчас, или пошел вон. Терпеть не могу скромников, похотливый незнакомец.

– Меня зовут Мигель, красавчик. Я не скромник, но то, чего ты хочешь, это перебор, – проглотил ком в горле мексиканец, пожирая его тело глазами. Франсуа улыбнулся, расстегнул ремень и начал медленно спускать вниз молнию на ширинке. – Может, поедем ко мне в пентхаус и доставим друг другу удовольствие в более цивильных условиях?

– А может, ты перестанешь болтать и найдешь своему рту более полезное применение? – рассмеялся демон таким порочным смехом, что парень вспотел.

Франсуа протянул руку, не отрывая спины от диванчика, и потянул за покорно поданную ладонь к себе. Заставил наклониться, глубоко поцеловал в губы, будя в нем все самые тайные желания, положил руки на его шею и поиграл пальцами в волосах на затылке.

– Я поцелую тебя еще не раз, но только после того, как ты доставишь мне удовольствие.

Как Франсуа и думал, этого оказалось достаточно, а потому он убрал руки и закинул голову на спинку дивана, чувствуя лихорадочные пальцы на своей ширинке. Мигель рухнул на колени между его ног, вытащил его не заинтересовавшийся вокруг себя возней таран и принялся за дело. Не очень умело, но старательно. Через несколько минут демон открыл глаза и оторвал голову парня от себя. Процесс застопорился, и с этим надо было что-то делать. Он изучающе посмотрел в симпатичное возбужденное лицо, провел пальцем по губам, вызывая стон и новую волну желания в Мигеле.

– Я смотрю, ты не большой специалист, а?

– Обычно облизывают меня, а не наоборот, – ответил Мигель, преданно глядя ему в глаза. – Но я постараюсь, дай мне пару минут!

– Да уж, постарайся, – смилостивился над ним Франсуа.

Едва оживший таран погрустнел еще больше. Похоже, его вольной жизни пришел конец, но эта мысль принесла только радость и облегчение. Его тело решило все за него, а ему оставалось лишь смириться и поблагодарить свой член за возможность увильнуть от необходимости делать осознанный выбор. Парень снова принялся терзать его ртом, но теперь демон точно знал, что ничего у него не выйдет. Ни у кого не выйдет. Только…

– Ммм. И что тут у нас такое?

Голос Прайма совершил чудо, и член демона едва не порвал рот не ожидавшему такого напора парню. Он попытался поднять голову, но оборотень положил руку ему на макушку и сел рядом с замершим в растерянности Франсуа. Черт возьми! О том, что он скажет любимому, если тот вдруг застукает его за сексом с кем-то еще, демон как-то не подумал. Может, потому что с самого начала догадывался, что больше не сможет переспать ни с кем, кроме него?

– Развлекаешься? – спросил Прайм, убирая руку с головы мексиканца и отправляя ее гулять по груди и животу демона.

– Эм… ну я… – начал Франсуа. Замолчал, посмотрел в непроницаемые серые глаза. – Я слишком долго был только с тобой. Хотел переспать с кем-нибудь еще.

– И как? – губы оборотня прогулялись по шее и уху, вызывая дрожь во всем теле и доводя таран до истерики.

– Ничего у меня не получилось, – взял в ладони любимое лицо Франсуа. Поцеловал в губы, но оборотень увернулся, и губы скользнули по его щеке.

– Хм, но я вижу обратное, – высвободился из его рук Прайм.

– Звук твоего голоса возродил меня к жизни, солнышко мое, – прошептал в ухо оборотня Франсуа. Обнял за плечи, поцеловал в шею. – И не делай вид, что ты этого не видел. Наверняка наблюдал за нами с самого начала. И не остановил меня! Почему?

– Я хотел понять, что будет со мной, когда я тебе надоем, и ты снова начнешь спать со всеми подряд, – ответил Прайм. – Того, что я увидел, мне вполне хватило.

Острая боль, возникшая в сердце Франсуа от спокойного голоса любимого, скрутила его в прямом смысле слова. Он откинул парня в сторону, обхватил себя за голову и уткнулся лбом в колени. Опять. Опять он причинил своему единственному боль. Просто так, на ровном месте, всего лишь желая развлечься и проверить самого себя, не задумываясь о том, каково будет Прайму. А если бы все было наоборот? Если бы сейчас именно он увидел любимого оборотня, жаждущего секса и сидящего на виду у сотни людей с головой непонятного мужика между ног?

Слепящая ярость и кровожадное бешенство подсказали ответ. Франсуа вырезал бы половину города и замучил страшными пытками того, кто посмел прикоснуться к Прайму даже с поцелуем. Господи, ну почему он все время испытывает безграничное терпение и любовь своего дорогого солнышка? И почему оборотень всегда так спокоен, ведь он же ревнует его, как черти что! Франсуа чувствовал это всем своим существом. Почему он до сих пор не закатил скандал и не оторвал голову мексиканцу? Почему?

– Перестань, – в спокойном голосе Прайма не было и намека на гнев или обиду, и это заставило Франсуа сжаться еще сильнее. – Ты слышишь меня? Я сказал: перестань немедленно! Поговори со мной, ты же обещал!

– Прости, я не хотел тебя обидеть, любимый. Я не знаю, что на меня нашло! – зашептал демон.

Прайм силой заставил его разогнуться, уложил на угол дивана и придавил своим теплым телом, не давая замереть в мертвом штиле снова.

– Если ты не можешь жить без новых задниц на твоем члене, то пусть так оно и будет, – сказал Прайм, целуя его в губы. – Я это переживу.

Это добило Франсуа окончательно. Он вскочил, скинув его на диван, и быстро привел себя в порядок.

– Не вздумай убегать, слышишь? – вскочил на ноги Прайм, но опоздал.

– Это слишком для меня, – выдавил Франсуа и метнулся к лестнице, ведущей на верхние этажи. Ему сейчас просто необходим был воздух и простор.

Демон выбил дверь плечом и вылетел на крышу, останавливаясь только через несколько метров возле кирпичной трубы и задыхаясь от непонятных эмоций, разрывающих его на части. Гром, раздавшийся над ухом, заставил его поднять глаза к небу, и только тогда он понял, что на улице идет жуткий ливень. Потоки воды низвергались с грозного черного неба настоящим водопадом, снося с ног и закручивая водовороты. Франсуа опять довел свое солнышко до истерики. Да что же он за сволочь такая?!

– Франсуа! Что ты творишь?! Иди ко мне, любимый.

Прайм возник в пелене дождя прямо перед ним: спокойный, ласковый и прощающий ему все, что угодно. Да что же это! Вина снова вонзила острые когти в сердце. Демон зарычал, схватил оборотня за грудки и с силой швырнул в кирпичную стену.

– Хватит! Ненавижу!!! Сколько можно прощать меня?! Мучить чувством вины и собственной неполноценности? Почему ты молчишь, когда я трахаюсь у тебя на глазах с другим? Почему?! – заорал Франсуа на побледневшего Прайма, вбивая его в стену плечами и захлебываясь в потоках воды и шквальном ветре. – Хватит быть благородным, всепрощающим и покорным! Я не хочу видеть тебя таким! Я не могу этого терпеть!

– А что мне прикажешь делать? – скинул его руки Прайм и вырвался на свободу.

– Не знаю! Наорать на меня! Вправить мозги! Избить так, чтобы не вставал неделю! – заметался по крыше демон, оскальзываясь в кипящей вокруг щиколоток воде. – Заставить думать о последствиях своих поступков! Посадить на цепь! Да что угодно, только не этот понимающий взгляд!

– Избить? Посадить на цепь? – зарычал Прайм, начиная кружить вокруг него. – Да ты уйдешь сразу же, как только я начну ограничивать тебя! Меня всю жизнь держали на веревке, и я не собираюсь делать это с тобой! Я хочу, чтобы ты был со мной по собственной воле, черт бы тебя побрал! Любил меня так, чтобы тебе не нужен был никто другой ни в постели, ни в сердце, ни в душе!

– Ты просто бесхребетный слизняк, который прячется за отговорками, – сказал Франсуа, понимая, что Прайм прав, но не желая брать на себя никаких обязательств даже сейчас. Ненавидя себя за это и срывая ярость на любимом. Снова. – Я Великий Герцог Империи демонов, а ты полное ничтожество, позволяющее вытирать о себя ноги. Как я могу быть рядом с тобой? Подчиняться тебе добровольно?

– Что ты сказал? – охрип Прайм, побелел, как простыня, и замер, опустив голову на грудь и сжав кулаки. Капли дождя стекали по темным в свете молний волосам, и казалось, что плачет сама Вселенная.

– Прости! Прости меня, любимый мой! – кинулся к нему демон. – Я вовсе не это хотел…

Но закончить предложение он не успел, потому что Прайм поднял голову и вспыхнул таким ослепительным сиянием, что Франсуа зажмурился и тут же отлетел на середину крыши от мощного хука с левой. Снес собой антенну и чуть не захлебнулся в море воды, проехав по крыше на спине несколько метров. Перекатился на колени, но не успел подняться, снова отлетая в лужу, но уже от удара ногой в живот. Жесткая, невероятно сильная рука вздернула его за волосы на ноги.

– Ты достал меня, демон. Опять! Ты не Великий Герцог, ты заигравшийся мальчишка! – в бешенстве заорал ему в лицо сияющий ярким светом среди темноты и дождя Прайм. – И я устрою тебе настоящий Ад, если ты еще раз доведешь меня до такого состояния! Я такой, какой есть. Благородный, добрый и прощающий тебе и только тебе все, что угодно!!! И ты любишь меня за это больше жизни, глупый демон! Я никогда не буду заставлять тебя быть только со мной, и именно поэтому ты не сможешь больше спать ни с кем, кроме меня, каким бы вольным Ветром ты ни был. Будешь подчиняться мне, будешь хотеть меня до безумия каждый божий день и ревновать к любой тени до конца времен. Будешь каменеть от ужаса при одной только мысли о том, что я оставлю тебя или перестану любить. И все это ты будешь делать сам. Добровольно.

– Нет, – вырвался из его рук Франсуа, но Прайм успел схватить его и впечатал в кирпичную стену трубы, закрывая от шквального ветра и оставляя обоих под ливневым дождем.

– Да.

– Я не хочу постоянно отвечать за свои поступки! Переживать за тебя каждый раз, когда захочу просто развлечься или проверить самого себя на прочность! Заставь меня, Прайм! Пообещай уйти, если я начну делать глупости, это остановит меня лучше любых оков. Посади на поводок и держи крепко-крепко! – Франсуа умоляюще посмотрел в сияющие глаза Прайма.

– Нет. Ты любишь меня так сильно, что первый и единственный раз в жизни возьмешь на себя ответственность за наше с тобой будущее и примешь решение сам. Раз и навсегда, – сказал Прайм. Убрал мокрые волосы со лба и улыбнулся. – Ты сможешь, ветер. Это ведь так просто!

Франсуа заглянул в сияющие любовью глаза, посмотрел на капли дождя, скатывающиеся по прекрасному лицу, на облепившую торс мокрую белую рубашку, узкие джинсы на бедрах. Вспомнил сегодняшнюю девицу и мексиканца. Облегчение и абсолютная уверенность в своих силах и решениях накрыла демона с головой. Как можно сопротивляться или изменять Ему? Никогда. Он ведь знал, что так будет, с самого начала, только боялся в это поверить. Ему же действительно не нужен никто, кроме Прайма. Его единственного любимого. Сколько можно наступать на одни и те же грабли? Вот уж и впрямь глупый демон.

– Да, – сказал Франсуа, обнимая его изо всех сил. – Ты прав, солнышко. Это очень просто.

– Ты никогда больше не уйдешь развлекаться без меня.

Прайм с трудом стащил с Франсуа прилипшую футболку, едва не задохнувшись от вида стекающих по выпуклым мышцам капель.

– Да.

Франсуа распахнул на оборотне рубашку и спустился по груди и кубикам пресса губами вслед за стекающей по ним дождевой водой, выпивая любимый запах и снимая с него джинсы.

– Ты принадлежишь мне и никогда не причинишь боль изменой, – поднял его обратно Прайм. Поцеловал, расстегнул брюки и сполз по стальному телу руками и языком, обнажая демона полностью.

– Да. Конечно, – простонал Франсуа, едва различимо в грохоте грома над их головами, но от этого не менее искренне и правдиво.

Поставил Прайма на ноги и обхватил ногами за талию, упираясь спиной в кирпичную стену. Стер дождь с прекрасного лица поцелуями и с наслаждением впустил в дом хозяина. Осознанно и добровольно подчиняясь любимому во всем, раз и навсегда поставив его желания и интересы выше собственных.

– Я сделаю все, что ты захочешь, солнышко. Только скажи мне! Я же люблю тебя больше жизни, единственный мой.

Дождь все лил и лил, смывая с обоих непонимание и обиду, оставляя любовь и щемящее чувство истинной верности и преданности. Помогая достичь вершин и доставляя ни с чем несравнимое удовольствие. Заглушая раскатами грома стоны наслаждения и освещая молнией прекрасные тела. Добавляя романтики и таинственности в чувства, ощущения и эмоции. Отпуская их с крыши, только после того, как они покрылись пупырчатыми мурашками от холода и не смогли больше целоваться посиневшими губами: опустошенных оргазмами, искрящихся, довольных и умиротворенных.

Они с трудом нацепили мокрые штаны и обувь и спустились в клуб, своим появлением вызывая волну изумленного восторженного затишья. Сотни взглядов вцепились в них невидимыми клещами, и они остановились на верхней площадке железной винтовой лестницы. Прайм поднял глаза на Франсуа, прищурился и резко встряхнул головой, освобождая золотые волосы от груза воды. Повернул демона к себе спиной и неприлично провел по его груди и животу рукой, запуская ее в его джинсы и прихватывая растерявшийся от такого напора таран пальцами. Дружный вздох в зале заглушил тихий стон Франсуа.

– Прайм! Ты сошел с ума?

– Нет, – рассмеялся оборотень ему в ухо. – Видишь вон ту идиотскую парочку около шеста?

– Да, и что? – подставил шею для поцелуев Франсуа.

– Ты же хотел развлекаться, демон? Я никогда не танцевал полуобнаженным, мокрым, возбужденным донельзя, на пару с любимым, с шестом в руках на глазах у целой толпы.

– Ты что, серьезно?

– Франсуа! Я очень добрый, благородный и понимающий, но еще я любвеобильный, страстный и триста лет каждую ночь трахавшийся с двумя мужиками сразу оборотень. По-моему, ты об этом забыл.

– Уууу, – только и смог взвыть от нестерпимого желания Франсуа. Он не забыл, каким страстным может быть Прайм, если его как следует завести. Еще как не забыл! И разрушенная спиной кирпичная труба на крыше самое верное тому доказательство. – А как же верность и все такое?

– Когда мы с тобой вдвоем, мы одно целое, ведь так?

– Да, конечно!

– Тогда что нам помешает изредка давать возможность простым смертным прикасаться к нам так, как мы захотим?

– Ты хотел сказать: иметь их в хвост и в гриву, не позволяя ничего взамен? – уточнил демон. —Используя как презерватив и выкидывая на помойку после первого же раза?

– Да, – поцеловал его в шею Прайм. – Я хочу целовать тебя в губы, одновременно забираясь по самое не могу в теплый мужской рот. Наслаждаться видом твоего тарана в чужой заднице и возбужденного донельзя, бесхозного и так и не получившего желаемого члена на животе мужика между нами.

– Ты само совершенство, мое порочное и жестокое солнышко, – рассмеялся Франсуа, обшаривая глазами зал в поисках мексиканца.

Ему было на него глубоко плевать, но если Прайм хочет развлекаться и мстить за свое прошлое, то он сделает все, чтобы они оба получили от этого максимум удовольствия. К тому же, с помощью живой и красивой секс-игрушки можно доставить друг другу особое наслаждение. Они практиковались в этом целых двести пятьдесят лет, но теперь Прайм будет за главного. Желание закрутилось внутри демона огненным вихрем. Солнышко получит все, что хочет, и даже немного больше. За столько лет унижений и боли он это заслужил.

– Ты не против начать с этого? – помахал Франсуа Мигелю, смотревшему на них с открытым ртом. – Он так расстроился, когда у него не получилось вдохнуть жизнь в мой таран! Мы просто обязаны поднять его самооценку, а затем опустить его самого. В его дорогом пентхаусе и в его шикарной постели. Немного покорности ему явно не повредит.

– Отличная мысль, но сначала танцы и шест. А еще надо позвать Энджи, она с удовольствием на нас посмотрит и сейчас, и чуть позже.

– Ох! – опять начал каменеть Франсуа. – А как она…

– Не переживай за нее, любимый, – рассмеялся Прайм, подталкивая демона к шестам. – Энджи – не ты и не я. Она ангел и любит смотреть даже больше, чем заниматься любовью. Тысяча лет подсматривания за людьми не прошли для нее даром.

– Ты самый лучший и единственный на свете, Прайм, – искренне сказал Франсуа, помогая ему взобраться на помост с шестом под крики и аплодисменты толпы. – Сегодня мы развлечемся на славу, но такое я буду позволять нам крайне редко. И я замучаю самыми страшными пытками любого, кто посмеет даже поцеловать тебя в мое отсутствие, ты понял? Я сровняю с землей целые города, если ты посмеешь переспать с кем-то без меня! Потому что ты принадлежишь мне!

– Ты такой грозный, мой ревнивый повелитель, – лукаво улыбнулся оборотень, так плавно и сексуально обтекая шест совершенным мокрым телом, что демон едва не взорвался. Ах так!

– Я не шучу, солнышко, – прижался к шесту Франсуа, обнимая Прайма руками и стекая по нему вниз. Проскользнул между ног и провел по бедрам и спине всем телом, поднимаясь вверх.

– Мммм… – застонал оборотень, выгибаясь к нему, упираясь ширинкой в шест и подставляя запрокинутое лицо для поцелуя.

Получил лишь палец, который с удовольствием облизал. Крутанулся вокруг шеста в погоне за ускользнувшим в танце демоном, но был пойман и прижат через него к твердой груди. Тут же запустил руки в джинсы Франсуа, обхватывая стальные ягодицы ладонями. Получил тайный палец в анус в ответ и под свист и овацию впился в манящие губы поцелуем.

С шеста их стащил Мигель. Из принципа собрал накиданные деньги и срочно уволок от возбужденной толпы подальше. А точнее в свой пентхаус, в котором впервые в жизни его отымели так, что он чуть не разорвался от переполняющих его эмоций, потому что те, кто был с ним, знали о мужских телах, сексе, боли и удовольствии абсолютно все. Они назвались Ветром и Солнцем, и он не стал их ни о чем спрашивать, подчиняясь им во всем. Прекрасная девушка, которая пришла в самый разгар веселья и с удобством расположилась на небольшом диванчике недалеко от входа, не принимала участие в играх, но зато смотрела на них троих так, что Мигель кончал только от одного ее взгляда и ангельской, но такой понимающей улыбки. Ветер и Солнце утащили ее в его шикарное джакузи ближе к утру, закрыв дверь перед носом хозяина апартаментов, и вернулись обратно только через пару часов и вдвоем, такие прекрасные и совершенно неземные, что Мигель кончил от одного их вида.

Они ушли поздно утром. Ветер разбудил неприличными поцелуями сияющую волшебной красотой девушку, задремавшую на своем диванчике, а Солнце подхватил ее на руки и вышел с ней за дверь так, будто это было самым обычным делом. Эти прекрасные мужчины так ни разу и не позволили Мигелю прикоснуться членом к их губам или шикарным задницам, но это было совершенно неважно, потому что наблюдать за тем, что они делали с его помощью друг с другом, доставляло ему невероятное удовольствие. Он запомнил все от и до и до конца жизни считался самым изысканным и умелым любовником в городе, особенно когда дело касалось любви на троих. Мигель перебрал всех, кого только можно, в поисках того, кто стал бы ему так же близок и дорог, как Солнце Ветру, но так и не нашел. Однако, даже много лет спустя, в те дни, когда его одолевали черные мысли или тоска по той незабываемой ночи, он поднимался на крышу клуба, в котором познакомился с ними, и подолгу стоял, щурясь на Солнце, сияющее в голубом Небе, подставляя лицо теплому Ветру. Это расправляло невидимые крылья за спиной, возвращало надежду и заставляло верить в лучшее.

====== Глава 6 ======

Планета Подземелье. Столица Империи демонов.

– Дариус? Почему у тебя такой растерзанный вид?

Маркус отложил в сторону планшет и поднялся с диванчика. Таким возбужденным, нервным и… расхристанным он не видел его очень давно. Большая гостиная сжалась до размеров небольшой комнатенки. Что, черт возьми, случилось?

– Я уничтожен, – Дариус упал в любимое кресло и протянул ему кристалл. – Ты должен это увидеть и сказать мне правду. Я поверю только тебе. Себе я в этом вопросе не доверяю совершенно.

Маркус закинул кристалл в приемник, включил экран визора на стене и уселся к Дариусу на колени. Как хорошо, что у них есть дом, в котором они могли быть самими собой. Не Императором и камердинером, а двумя обычными демонами, живущими вместе и знающими друг о друге все. Дариус обнял его крепче обычного, и он сосредоточился на экране.

Полутемный зал клуба, ряды столиков, танцпол, справа шесты с обнаженными людьми, на заднем фоне винтовая лестница и сцена с задернутыми кулисами. За столик слева от камеры усаживается молодой человек и изучающе разглядывает всех и вся. Его почти не видно в темном помещении, но ауру власти и вседозволенности, что исходит от него, невозможно скрыть.

Картинка на экране моргает, а время на таймере в углу показывает, что прошло три часа. Освещение в клубе меняется, и человека за столиком становится видно гораздо лучше: черные волосы, совершенное лицо, атлетичная фигура, невероятная красота и эротизм в каждом движении.

– Эльф? – выдохнул Маркус.

– Да.

К столику подходит молодой человек, но лица его не видно. Франсуа расцветает порочной улыбкой, закидывает руки на спинку диванчика, демонстрируя мышцы, и недвусмысленно раздвигает ноги. Что-то говорит, проводит ладонью по своей обтянутой стильной футболкой груди и расстегивает ремень. Стоящий перед ним парень делает два шага вперед, берет протянутую руку, наклоняется и получает долгий поцелуй в губы. Падает на колени, берет в рот довольно вялый член демона и начинает ласкать его, помогая себе руками и языком. Франсуа откидывает голову на спинку диванчика и с выражением мученически-напряженного ожидания смотрит в потолок.

– Да ему плевать на этого идиота, – сказал Маркус. – Чего ты так расстроился?

– Ты дальше смотри. Через пару минут начнется самое ужасное.

Маркус набрался терпения и принялся смотреть на безуспешные попытки парня возродить умерший член Франсуа. Демон наклонился к нему, когда на краю картинки возник ОН – золотоволосое чудо, которое невозможно не узнать.

– Прайм!

– Да, – скривился Дариус, но Маркус этого даже не заметил, потому что все его внимание было отдано тому, что происходило в клубе.

Франсуа поворачивает голову и расцветает, ослепляя окружающих сказочной красотой. Его член мгновенно вырастает до неприлично большого размера и едва не протыкает стоящего на коленях человека насквозь. Золотоволосый, прекрасный, как солнце, и аристократичный, как сто королей, оборотень садится рядом с демоном и кладет руку на голову парня, направляя и задавая темп. Франсуа растерянно и очень виновато смотрит на него. Прайм наклоняется и целует его в ухо и шею, заставляя прикрывать глаза от удовольствия. Демон говорит ему что-то, берет его лицо в руки и целует в невероятно сексуальные губы, но тот уворачивается. Франсуа не сдается, обнимает оборотня за плечи и целует в шею. Прайм что-то спокойно говорит ему, но это меняет все: демон откидывает от себя человека и складывается пополам, обхватывая голову руками.

– Что Прайм сказал ему? – остановил запись Маркус.

– Не знаю. Видео очень плохого качества, его улучшили, насколько возможно.

Прайм проводит рукой по мускулистой спине демона, от чего тот сжимается еще больше, но оборотень силой заставляет его разогнуться. Укладывает на угол дивана и прижимает его к нему телом. Медленно проводит пальцем по виноватому лицу и что-то говорит ему на ухо. Франсуа вздрагивает, меняется в лице, слетает с диванчика и лихорадочно поправляет на себе одежду. Прайм вскакивает на ноги, но демон срывается с места и в мгновение ока оказывается на лестнице на другом конце зала. Оборотень перепрыгивает через перила балкона и пробирается за ним следом.

Изображение моргает. Время показывает плюс полтора часа.

– Черт возьми! – не удержался Маркус, во все глаза разглядывая спускающихся по лестнице ослепительно красивых парней.

– Вот и я о том же, – простонал Дариус. – Я не могу смотреть дальше, умник. Я сойду с ума от ревности! Снова.