Текст книги "Бессмертные (СИ)"
Автор книги: TwilightCakes
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)
– Клянусь, мам, никакой бес не вселялся в меня. Давай оставим это?
– Это наркотики? Сэм, тебе лучше сказать об этом мне прямо сейчас.
– Нет, ма, это не наркотики! – взвыл он, отскочив от стола. Стул влетел в стену, с грохотом отправившись на покой.
– Не узнаю тебя, Сэм, – рыдала мать. – В какую передрягу ты влип?
– Мам… Мне просто нужно было несколько дней…
– Поэтому ты просто взял и исчез.
– У меня не было выбора…
– Где ты был?
– Я был… Не хочу говорить об этом. Всё пойдёт наперекосяк.
– Это не оправдание! – крикнула женщина. – Ты заставил всех нас волноваться! Я глаз сомкнуть не могла – так волновалась за тебя. И Леа… бедная девочка.
– Мам, я позвоню Леа; всё будет хорошо, только крики не…
– Только вообрази каждого, кто потратил своё личное время на твои поиски. Помни это, Сэмюэль.
– Мам… – Слов не осталось.
Сэм сел, а мать продолжила кричать на него. Она позвонила Чарли Свону и сообщила, что сын вернулся домой. Он слушал их разговор.
– Я не знаю, Чарли. Он ничего не скажет… Он кажется совсем другим. Понятия не имею… Он никогда не вытворял ничего подобного… Знаю, знаю… Да, конечно. Не уверена… Вряд ли Сэм был с той компанией, он хороший парень… Знаю. Не думаю, что он когда-то увлекался этим… Ладно. Спасибо, Чарли, до свидания.
Сэм съёжился, сидя на диване. Он слушал, как Чарли Свон интересуется, не связался ли Сэм с дурной компанией, не подсел ли на наркотики… К сожалению, в резервации водилась эта дурь. Несколько наркодилеров торговали своей отравой на территории Ла Пуш, но Сэм ни разу даже не задумался об этом. Эта штука не по нём.
Истощённый духом и телом, Сэм несколько часов просидел на диване. Ближе к ночи он пошёл к себе, где бросил попытки придумать хотя бы одно логическое объяснение для матери. Несколько раз он подумывал о лжи. Лёжа в кровати, Сэм изумился, насколько она удобна. Конечно, земля тоже не так плоха, как может показаться, но кровать в десять раз лучше.
Стянув с себя всю одежду, индеец сделал несколько глубоких вдохов, чтобы остыть. Прежде он никогда не спал голым, и сейчас это являло собой очень странную картину, но лежать в одежде оказалось слишком жарко, даже не расслабиться. Сэм с трудом не стянул с себя рубашку, пока мать отчитывала его, ведь в ней его тело пылало. Кто знает, одежда могла расплавить всю плоть, не сними Сэм её.
Обёрнутый по пояс простынёй, он лежал на кровати, заведя руки за спину. Спустя все эти дни настроя на сон не было. Сэм чувствовал себя ужасно из-за того, что вынужден был лгать матери; она ясно дала понять Чарли, что не уверена, не связана ли эта странная отлучка сына с наркотиками.
«Мама считает меня наркоманом. Что может быть хуже?»
Стыд вспыхнул в уже разгорячённом теле. Сэм снова предпринял попытку уснуть; возможно, утро будет лучше.
***
Сэм вернулся неделю назад, однако ничего от этого не успело измениться. Теперь всё казалось иным, но ему удалось не обращаться в гигантского волка все последующие семь дней.
«Ничего не вспыхивает и не обращает меня в псину. Что-то здесь не так», – с усмешкой думал Сэм.
Уголком глаз он заметил, как Леа обернулась и обеспокоенно посмотрела на него. Со вздохом Сэм положил ладонь на бедро девушки и провёл пальцем по нежной коже. Леа поёрзала на поверхности дивана и слегка придвинулась к брюнету, но тот лишь внутренне содрогнулся, понимая, чего она хочет.
С момента возвращения в отношениях с Леа всё изменилось. Конечно, она успокоилась, увидев своего возлюбленного в целости и сохранности, но немедленно поспешила заехать ему кулаком в челюсть, притом угрожая куда более болезненной расправой, если такое повторится вновь. То был единственный раз, когда Сэма опять пробрала дрожь. Любое общество пугало его до смерти; даже пришлось взять отгул на фабрике за свой счёт, чтобы привести мысли в порядок.
Как ни странно, Леа скорее была обижена, чем зла. Прежде они рассказывали друг другу всё, и едва ли можно было откопать у них секрет. И теперь, обманывая свою прекрасную девушку, чувствовал Сэм себя отвратительно.
Сэм продолжал гладить бедро девушки, стараясь беспечно следить за изображением в телевизоре, хотя не имел даже малейшего понятия, что они смотрят. Последний час прошёл в неловком молчании.
Когда Леа придвинулась ещё ближе, сердце охватило тепло, которое почти тут же развеялось от осознания, что он не сможет дать то, чего она хочет. С момента возвращения Сэма они не вступали в интимные отношения, и на то была своя причина – что, если он потеряет контроль? Одна лишь мысль об этом пугала. Он запросто причинит боль Леа и вряд ли сможет прожить с этим оставшуюся жизнь.
– Сэм, – простонала она, водя носом по горячей руке. – Ты такой тёплый.
Она обхватила его бицепс своей рукой, двигая ею по чувствительным мышцам. Сэм закрыл глаза. В течение последних недель он беспрестанно рос, что не удивляло его. Его вообще уже ничего не удивляло.
– Знаю, – учтиво ответил он, отнимая руку. Сэму сейчас так нужно было побыть наедине с собой, но совесть и без того мучилась от всех попыток избежать встречи с Леа. А Леа, в свою очередь, выглядела всё такой же озабоченной, как во время его исчезновения.
– Сэм, да что с тобой такое? – взялась за старое девушка. Она повторяла это каждый день.
– Ли-ли… я не хочу это обсуждать, – мягко произнёс Сэм, взяв руку Леа в свою.
Она взглянула на ладони и вздохнула.
– Из тебя и слова не вытянуть, – заключила брюнетка, откинувшись на спинку дивана.
– Прости, Леа… Просто… я изменился.
– Что это значит? Сэм, твоя мама спрашивала, принимал ли ты когда-нибудь наркотики, и я сказала нет, потому что… потому что это даже вообразить глупо. Но теперь… Если она спросит меня об этом снова, я уже вряд ли смогу с той же уверенностью ответить, Сэм.
Сэм недоверчиво взглянул на Леа.
– То есть теперь и ты считаешь меня наркоманом? Превосходно. Отлично, Леа. Просто великолепно. Спасибо.
С трясущимися кулаками он вскочил с дивана.
– Леа, лучше молчи! Я не долбаный наркоман, ясно?! Ты счастлива? – Внезапно Сэм перешёл на крик.
Шокированная его выпадом, Леа передёрнулась, следом вскочила с дивана и, опалённая злостью и яростью, сверкнула взглядом в его сторону.
– Не смей орать на меня, Сэм Адли! Не знаю, что ты там о себе возомнил, но ты не имеешь права так со мной разговаривать! – выплюнула она.
Сэм со всей силы вцепился в свои взлохмаченные волосы. Он вовсе не хотел ругаться с Леа. Нет. Она была любовью всей его жизни, дороже самой жизни. Почему же так сложно контролировать себя?
Вместе они в одночасье подняли головы, когда мать Сэма вошла в дом, бросила сумку на столешницу и окинула взглядом Сэма и Леа, заметив про себя повисшее в воздухе напряжение.
– Я ухожу, – прошипела Леа, схватив свою сумочку с журнального столика. Она стремительно промчалась мимо Сэма, даже не поцеловав на прощание, из-за чего его тут же болезненно кольнуло, и вылетела из дома.
Мама громко вздохнула и разочарованно покачала головой.
– Что-то творится с тобой, Сэм, и ты знаешь, я бы всё отдала, чтобы помочь тебе.
– Тут ты мне точно не помощница, – рыкнул он, снова чувствуя дрожь в запястьях.
– Сэм… что-то не так. На работе…
– Что?
– На работе ходят толки, – договорила женщина. – Все считают, что ты связался с хулиганьём. Дженис сказала, что её сын стал вести себя иначе, когда… начал принимать.
Сэм вспыхнул.
– Это не наркотики! – завопил он. – Почему мне никто не верит? Я не наркоман, ясно? Оставьте меня, у меня тяжёлый период, просто… А-а-а! – выдавил он, вырываясь на свободу. Входная дверь звонко ударилась о косяк.
Позади слышались всхлипы матери. Тряхнув головой, Сэм удалился в гараж, который использовал как мастерскую. Ему всегда нравилось делать что-то своими руками, но теперь это не помогало. Он даже не мог сконцентрироваться на чём-то одном и закончить.
Сэм рухнул на разваливающийся в углу стул и схватился за голову. Как всё могло разлететься в пух и прах так быстро?
***
Последующие дни Сэм продолжал избегать всех и вся. Внеплановый отпуск на работе закончился ещё два дня назад; босс – Гарри Клируотер – неоднократно звонил, но Сэм не отвечал. Несомненно, Гарри изумлялся его исчезновению, ведь Сэм за все два года работы на него ни разу не пропустил и дня. Ему было стыдно за свой страх перед Гарри, но ничего другого не оставалось.
Всё по-прежнему казалось странным. С тех пор как нечто вселилось в тело, всё изменилось, и Сэм не мог прийти в себя после обращения в волка, что не поддавалось никаким объяснениям. Каждую ночь он по несколько часов не смыкал глаз, придумывая, что сказать самому себе, не говоря уже других. Мать – секретарь по медицинским вопросам – ежедневной возвращалась домой с новой теорией, которую она выводила со своими коллегами. Гнев и смятение завладевали Сэмом после каждой такой идеи.
Однако сегодня, вернувшись с работы, женщина молчала и только передвигалась по кухне. Сэм по привычке сидел на своём месте в гостиной, когда она всё-таки решила подойти. В доме было так тихо, что без труда можно было услышать падение её заколки.
– Сэм, – коротко и решительно начала мать.
– Что? – пробурчал он, не отрываясь от экрана телевизора. У него не было настроения отвлекаться на разговоры – всё тело болело, уже неделю изнывая и принося страдания.
Женщина поджала губы и, подумав, присела на диван, соблюдая безопасное расстояние между собой и сыном.
– Сэм… Кое-кто из старейшин племени…
– О, мама, ну же.
– Сэм, так будет лучше. Они хотят поговорить с тобой. Гарри позвал меня завтра к себе на работу, он очень волнуется за тебя. Ты не появлялся у него, и Гарри… решил поговорить об этом с другими.
– Зачем? – требовательно вопросил Сэм. Пульт со стуком приземлился на журнальный столик. У него не было ни малейшего желания говорить со старейшинами, только не сейчас. Они всегда вмешивались, если кто-то из молодёжи ступал на ложную тропу. Но всё, что старейшины делали, сводилось к разговорам о Духах и Братьях прошлого, они с упоением разглагольствовали о легендах и россказнях предков, а затем требовали, чтобы проблемные подростки утихомирили свой пыл и встали на путь истинный. То же ждало и Сэма.
Но для него всё это было вздором.
Он уважал легенды, раз кто-то из племени верил в них и их же проповедовал. Но слушать об этом он не желал. Естественно, Сэм слышал легенды и историю их племени от старины Квила, но тогда он был маленьким мальчиком, которому всё казалось интересным.
Сэм тяжело вздохнул. Нет, сейчас точно не до разговоров со старейшинами.
В дверь раздался стук, и мать Сэма тут же подскочила. Через мгновение в крохотной гостиной возникли Билли Блэк, Гарри Клируотер, Дэн и старина Квил Атеары.
Прежде чем встать, Сэм оглядел их. Ему было плевать, покажется ли он грубым старейшинам или нет.
Он протянул руку для рукопожатия Квилу-старшему.
– Добрый день, – поприветствовал старик, пожимая руку Сэма сильнее обычного.
Сэм встревоженно посмотрел на сцепленные ладони.
«Наверное, не стоило прикасаться к нему», – в панике подумал он.
Глаза Квила округлились, что не укрылось от тревожных взглядов остальных старейшин, которые тут же обратили своё внимание на Сэма. Старик продолжал держать его руку, медленно пожимая её. В чёрных, умудрённых опытом глазах отражался вопрос. Квил перевёл взгляд с лица Сэма на его руку и резко отпустил её.
– Простите! – быстро извинился Сэм, неловко отпрянув.
Старина Квил вяло улыбнулся.
– Всё нормально, – тихо пробубнил он, снова взглянув на Сэма.
Старейшины без слов что-то обсудили между собой, Сэм это заметил – Квил-старший кивнул, и тогда на лицах Билли, Гарри и Дэна отразилось понимание.
– Что? – яростно спросил Сэм, бегая взглядом по лицам старейшин.
Молчание.
– Что со мной не так? – повысил голос он, чувствуя, что эта четвёрка знает о его маленькой проблеме.
– С тобой всё так, – спокойно проговорил Гарри. – Но мои подозрения подтвердились.
– Какие подозрения?
Сердцебиение Сэма ускорилось. Руки снова затряслись.
«О нет… Нет-нет-нет… Не здесь… Они могут помочь мне!»
Пока Сэм силился унять дрожь, в голове творился полный сумбур. Старина Квил удивлённо смотрел на дрожащие руки.
Сэм сцепил пальцы, пятясь от старейшин. Глянул на кухню – там мама. Только не это. Снова этот взрыв, как в первый раз.
– Нет… Я… – Сэм нервно сглотнул и сделал несколько глубоких вдохов.
– Успокойся, сынок, – осторожно сказал Квил и протянул руку.
Ещё пара глубоких вдохов, чтобы сосредоточиться. Дрожь в руках потихоньку стихала, и старейшины обменялись понимающими взглядами.
– Ч-то п-происходит? – заикаясь, пробормотал Сэм. Он был напуган, ведь ещё чуть-чуть – и всё бы повторилось.
– Ты в порядке? – поинтересовался Билли, странно поглядывая на юношу.
Старина Квил посмотрел на руку, которую ещё недавно пожимал, и кивнул. Он проговорил что-то на квилетском наречии. Сэм нахмурился, стараясь держать себя под контролем.
«Он вроде сказал что-то о легендах? Вот же чёрт, надо было лучше изучать квилетский», – ругался про себя Сэм, успокаиваясь и игнорируя тот факт, что старейшины знают что-то о его внезапных приступах злости.
– Присядь, мой мальчик, – приказал Квил. – Нам надо поговорить.
Сэм вопросительно взглянул на него, и внезапно осознал, что, вероятно, они подтвердят худшие из его страхов.
«Возможно ли? Могут ли легенды быть правдивыми?»
Такое объяснение оставалось последней надеждой. Если старейшины оправдают его, то хотя бы останется уверенность в здравом смысле.
Старина Квил устроился в кресле напротив Сэма. Их взгляды встретились, и молодой индеец неистово вздохнул.
В голове тут же вспыхнул поток воспоминаний о кострах из детства. Сказки о волках, и смертельных врагах, и о воинах… Всё всплыло в памяти, до малейшей детали. То были вовсе не легенды, чего и боялся Сэм. Квил откашлялся и начал рассказывать.
Хватило одного взгляда старика, чтобы понять: всё это правда.
Комментарий к Сэм, июнь 2005 года
*В американской системе среднего образования обычно выделяют 12 классов, которые подразделяются на три этапа: начальная школа (с 1 по 6-7 классы), средняя школа (с 6-7 по 8 класс) и старшая школа (с 9 по 12 класс).
========== Пол, сентябрь 2005 года ==========
C трудом проглотив виски, Пол поморщился. Оглядел задымлённый сигаретами бар – лишь бы никто не заметил его скорченной гримасы.
Алкоголя он не употреблял. Никогда.
Вообще, это был первый раз, когда Пол оказался в шаге от опьянения. Несколько недель назад Эзра, друг, дал фальшивые документы, и только сейчас Пол набрался смелости воспользоваться ими.
Недавняя ссора с отцом стала последней каплей. Родитель Пола был пропащим алкоголиком, отсюда и зародилась идея испытать действие хмеля на собственной шкуре. Итак, в следствие последнего скандала Пол убедился, что ему не помешает опрокинуть стакан виски. Или двенадцать стаканов.
С фальшивыми документами в убогом баре Ла Пуш удалось купить восемь стаканов виски с колой. Пол не пьянел, вполне ясно соображал и до сих пор ощущал резкий запах алкоголя.
Изнурённый глупыми стычками с отцом, он изо всех сил старался забыться. Сложно было даже припомнить, что служило причиной «разгромному сносу», как повелось называть эти ссоры. Пол бросал нахальную шуточку и ругался, отец читал лекцию о недозрелом подонке, на что Пол называл его ленивым болваном… И в довершении кто-то начинал бросаться вещами. Все перебранки кончались одним и тем же: Пол прыгал в машину и ехал куда глаза глядят. За сим следовала череда непристойностей.
– Ну и ну! Ещё по одной? – насмешливо поинтересовалась барменша.
Кивок – и Пол со звоном опускает стакан на стойку. От мыслей об отце его лицо скорчилось в гримасе, а сам он в отвращении посмотрел куда-то в сторону. Пить парень ненавидел, но только алкоголь позволял оторваться от проблем. Мать счастливо жила со своим бойфрендом в Мака и никогда не появлялась в Ла Пуш. Переехать к ней – не вариант, она строит свою жизнь, где нет места Полу и его грёбаным неприятностям. Она долго терпела мужа-пьяницу, пока наконец не бросила его и тринадцатилетнего сына.
Спустя несколько месяцев она стала жить с новым возлюбленным. Благодаря своей жертвенности Пол отпустил мать и позволил ей начать жизнь с нуля. Всю старшую школу он обходился без неё, но в такие моменты, как этот, её поддержка была просто необходима.
Но не ему судить мать, потому что, начистоту, если бы у Пола была возможность бросить всё, он бы непременно ею воспользовался. Жизнь с вечно пьяным и жестоким отцом не сулила ничего хорошего.
Да, отец всегда был «в хлам», и пьянству его не было ни конца ни края. Насколько сильно Пола коробил этот факт, настолько сильно он свыкался с ним. Он привык просиживать штаны перед телевизором. Привык мотаться с отцом в бар. Привык, что в холодильнике были только банки пива, вяленое мясо и виски. Но он не мог свыкнуться с болью, которую доставлял ему отец-алкоголик.
Пол следил за водоворотом коричневых жидкостей в стакане, которые смешивала барменша. Когда она поставила бутылку, он встретился с её понимающим взглядом.
– Переступаем черту? – спросила она. Женщина была старше, а ему не было двадцати одного, о чём оба прекрасно знали.
– Можно и так сказать, – буркнул Пол и поднёс стакан к губам. – Можешь оставить булку?
На мгновение помрачнев, женщина почти тут же смягчилась.
– Могу, если ты не станешь садиться за руль.
– Я пешком.
– Тогда ладно.
Пока женщина подписывала чек на клочке бумаги, Пол разглядывал обветшалый потолок бара. Брюнет был по-настоящему рад, что она продаёт ему выпивку, пусть из жалости, но продаёт. Ла Пуш – настолько маленькая резервация, что бармен без труда может узнать выпускника старшей школы. Хотя это не имело особого значения. Этой ночью крохотный бар почти пустовал. Несколько посетителей занимали деревянные столики, и лишь единицы устроились у барной стойки. Музыкальный автомат молчал.
Пол большим глотком допил напиток и снова подлил виски с колой, не перемешивая. Залпом опрокинул стакан, усердно отгоняя воспоминания минувшего вечера.
А тем вечером он поддался редчайшему порыву сделать домашнее задание, когда вернулся отец во вполне предсказуемом настроении. Они спорили о заправке автомобиля, о чём-то незначительном, и Пол вышел из себя. Сжатые кулаки тряслись, а голос отца становился громче и громче.
Внимание Пола привлекла вошедшая в бар группа подростков. В некоторых он узнал старшеклассников Форкса. В том году они играли в футбол, поэтому их появление неожиданно взбесило индейца. Дрожащими руками Пол поднял стакан виски и осушил его.
Голоса четверых подростков разносились по всему бару, пока они, смехом и криком привлекая к себе всеобщее внимание, направлялись к стойке. Пол оглянулся – один из них включил громкий, раздражающий рэп в музыкальном автомате.
«Мне просто нужно немного грёбаного покоя и тишины».
Пол отвернулся, успокаивая себя, и сконцентрировался на подлитой коричневой жидкости, которая дрожала в стакане. Попытка успокоить вибрацию в руке не увенчалась успехом, а только распалила злость, вскипающую в желудке. Чем громче звучал гогот подростков, тем свирепее становился он.
Скрежет зубов отдался в голове, и Пол с силой сжал стакан. Злость застлала треск и крах стекла. Слабо вздрогнув и вытерев ладонь о джинсы, он снова оглянулся через плечо. Компания до сих пор его не заметила.
Бармен взволнованно взглянула на брюнета, решая в голове, стоит ли сейчас вытирать стойку от пролитого алкоголя и разбитого стекла. Женщина, как вкопанная, стояла и наблюдала за неприкрытым гневом Пола.
Четвёрка подошла к барной стойке, продолжая хохотать и кричать. Их поведение нервировало; вероятно, они уже пришли выпившие, потому что Пол учуял слабый запах ликёра. Один парень в подтверждение догадки откупорил бутылку с алкоголем и сделал глоток прямо из горла.
– Мальчики, – поприветствовала бармен.
– Четыре Бад Лайт. И побыстрее, – хмыкнул один.
Пол снова сжал зубы. Тело дрожало, а лёгкие стягивало. Дыхание перехватывало, глубокие вдохи казались единственным спасением от отчаяния. Пол понимал, что надо унять горячность, пока пылкий нрав не взял верх, но в данный момент с этим было трудновато.
– Давай же! – глумился над барменом второй из компании.
Женщина, качая головой, цепляла крышки и открывала пиво. Кажется, она подумывала спросить у ребят документы, но что-то сдерживало её.
Они столпились в пяти шагах от Пола, вцепившиеся в стойку руки которого пробрала дрожь с новой силой. Он старался вести себя максимально естественно, пока злость вскипала внутри в такт назойливой рэп-песни.
Бармен молча поставила перед Полом пустой стакан, удостоившись благодарного кивка.
– Что нужно сделать в этом заведении, чтобы тебе налили несколько шотов? – громко поинтересовался один из друзей.
– Попросить, – рявкнула бармен. – Я похожа на телепата?
– Полегче, дорогуша… Какая дерзкая. Ты слишком стара даже для моей бабушки! – поддержал приятеля другой парень.
Впиваясь пальцами в стойку, Пол сжал губы в тонкую линию и с шумом выпустил воздух из лёгких, чтобы хоть как-то взять над собой контроль. Не помогало.
Бармен промолчала, раздражённо посмотрев на четвёрку.
Немигающим суровым взглядом Пол косо окинул парней.
– Какие-то проблемы, Сквонто?*
Это стало последней каплей. Словно в замедленной съёмке кулак Пола встретился с лицом парня, так и не дав закончить фразу. Тот взвыл от боли и, выведенный из равновесия, бессознательно повалился на пол.
Его друзья не сразу сориентировались и некоторое время стояли разинув рты от удивления, но вскоре весь выпитый алкоголь придал им смелости к действию. Пол увернулся и швырнул барный стул по направлению к пьяной молодёжи, чтобы выиграть время и пропустить первый приближающийся кулак.
– Держите его! – скомандовал один из шайки. Бармен пронзительно закричала, когда в их сторону полетел следующий стул. Все посетители прижались к стенам, чтобы освободить место для потасовки.
– Хватит! Я сказала, прекратите! – кричала женщина.
Окружённый парнями, Пол переместился в центр бара. Дыхание затруднялось. Когда пьяные подростки стали поддразнивать, индеец снова задрожал от гнева.
– У тебя какие-то проблемы, сынок? – усмехнулся один.
Музыкальный автомат замолчал, а копания, отталкивая ногами разбросанные стулья, продолжала надвигаться.
– Похоже на то, он же чокнутый, не видите? – подхватил другой.
Последнему из тройки даже и не пришлось ничего говорить – наглость на его лице и так взбесила Пола до крайности.
– Я надеру тебе зад, бледнолицый, – прорычал Пол настолько свирепо, что удивил самого себя преобразившимся голосом.
Совершив выпад, индеец схватил первого парня за шею и треснул его головой о стол. Но не успел Пол с ним разделаться, как его самого оттащили за ворот рубашки и отшвырнули к столам, разлетевшимся на куски и щепки под ударом увесистого тела.
Пол тряхнул головой, разгоняя туман перед глазами, и ударом ноги вмиг повалил на пол двоих. Но первый, уже очнувшись, очутился рядом с Полом и нанёс порцию ударов ему в челюсть. Индеец сгрёб обидчика за майку, перевернул, очутившись сверху и отдал должное.
– А-а! – выдохнул Пол, когда сзади на него кто-то налетел.
Потасовка продолжалась ещё несколько минут, пока Пол не схватил попавшуюся под руки бутылку и не разбил её об угол стола. Готовый к обороне, он вытянул острое горлышко перед собой, когда кто-то прыснул в глаза обезоруживающий раствор. Пол повалился на колени, яростно потирая веки. Рядом слышались стоны остальных участников драки, которые также пытались облегчить боль от попавшего в глаза вещества.
– Эй, вы! – проскрипел голос, окончательно отрывая драчунов друг от друга.
– Простите, мне надо было что-то предпринять, пока они не разнесли это место, – послышался вопль бармена.
– Не беспокойся, Скарла, это наша работа. А теперь – на выход!
Пол почувствовал, как его подхватили и вывели на свежий ночной воздух с остальными парнями.
«Чёрт. Копы», – только и подумал он.
– Это они всё начали, – буркнул Пол, продолжая тереть глаза.
– Молчать, – прозвучал ответный приказ полицейского, который прижал индейца к капоту автомобиля. Холодный металл наручников сцепился вокруг кистей. А ведь отсюда придётся ехать вниз по склону…
***
– Залог внесён. Подъём! – крикнул голос.
Со стоном и пульсирующей головной болью Пол открыл глаза, казалось, что мозг пропустили через мясорубку. Слегка пошатываясь, он встал и выпрямился. Несмотря на лёгкую ноющую боль ото сна на полу и лёгкое похмелье, чувствовал парень себя неплохо. Офицер полиции вывел Пола из камеры к столу и принялся перебирать бумаги.
А дальше лицо его вытянулось в изумлении.
– Что? – рявкнул Пол.
Изогнув бровь, офицер покачал головой и медленно проговорил:
– Когда тебя привели, ты был сильно помят, а сейчас выглядишь вполне здоровым.
Нахмурившись, Пол оглядел руки, ожидая увидеть следы побоев или как минимум царапины и синяки, но ничего из этого не обнаружил. Он вертел руки и так и этак и всё больше удивлялся. Схватил со стола серебристую рамку для фотографий и взглянул в отражение. Ни единого следа, ни царапинки на лице.
– Странно, – шепнул он, касаясь щеки.
– Да уж, – без всякого выражения проговорил офицер и, закончив работать с бумагами, вывел Пола в зал ожидания, где его встретил отец. Желудок скрутило, а лицо исказилось в гримасе. К сожалению, в помещении больше никого не было.
Дорога домой прошла в тишине. Пол прислонил голову к холодному стеклу пассажирской дверцы, мечтая раствориться в потрескавшемся виниловом сидении. Но всё бесполезно.
Прибыв домой, отец вышел из автомобиля и хлопнул дверцей. Пол прошёл следом в крошечный дом и съёжился, когда мужчина откупорил взятую из холодильника бутылку пива. На часах ещё не было и восьми утра.
«Прекрасно».
Пол оглядел их разваливающийся дом. От былого места, где когда-то жила и мать, осталась лишь скорлупа. До её отъезда он никогда не замечал, как женские пальчики способны преобразить место, сделав его настоящим домашним очагом. Сейчас Пол скучал по ней особенно сильно.
– Отец…
– Нет. Говорить буду я. – Сведя брови на переносице, отец схватил алюминиевую банку.
Пол закрыл рот, опустив карий взгляд в пол. Он уже знал, что ничего хорошего от отца ждать не стоит.
– Это утро… больше не повторится.
– Не повторится что?
– Тебе больше не придётся вносить за меня залог.
Отец никогда ничего не давал и уж тем более не вносил залог. Пол не знал, что и говорить.
– О чём ты вообще говоришь, чёрт тебя дери? – Мужчина вскочил с кресла и кинул банку с пивом на журнальный столик. – Даже не говори мне этого! Я твой отец, и прежде чем что-то сказать, хорошенько подумай!
Пол горько рассмеялся.
– По твоим действиям и не скажешь, что ты мой отец.
– Раскрой глаза, раз не видишь…
– И что? – с вызовом кинулся Пол. Пальцы сжались в кулаки; в стянувших грудь оковах дыхание становилось прерывистым от возрождающейся ярости.
– Может, я и постарел, но выволочь тебя из дому и надрать зад силёнок хватит.
Пол фыркнул.
– Что ещё можно сказать сыну? Хотелось бы поглядеть на это.
Мужчина прерывисто вздохнул, в тёмных глазах сверкнул огонёк.
– В такие моменты я понимаю, почему твоя мамочка бросила нас.
И именно эти слова стали пределом.
– Из-за меня? Ты думаешь, она бросила нас из-за меня? Ты, конченый пьяница, постоянно уходил в загулы, пока она не видит. Не мудрено, что она кинула тебя! Ты – грёбаный кусок дерьма!
В груди юноши возродился рык. Сердце колотилось, словно заведённое, но Пола испугало не это – биение всё набирало обороты.
– Следи за словами…
– А то что? Вытащишь меня на задний двор и изобьёшь? Попробуй, старик. Посмотрим, как ты облажаешься.
– Ты всегда слыл наглецом, Пол. Дрянным, никчёмным…
– Мама ушла из-за тебя, можешь говорить что угодно, но правда останется правдой, и ты это знаешь. Она ушла, потому что ты оказался никудышным мужем, но отец из тебя ещё хуже.
Отец Пола какое-то время просто молчал. Оба, задыхаясь от ярости, стояли друг напротив друга в гостиной. Мужчина сделал глоток пива.
– Я сыт по горло твоей ленью и отношением ко мне. Ты доставал меня долгие годы. Собирай свои монатки и выметайся.
Удивлённый, Пол застыл с раскрытым ртом. Он буквально чувствовал, как злость и гнев бурлят в венах.
– Ты выгоняешь меня? – прошипел он. – Я школу не окончил, а ты выставляешь меня за дверь?!
– Типа того, – небрежно ответил отец. – Мне надоели твои причуды. Сначала поймали в баре, а потом вызванивают меня, просят внести за тебя залог, чтоб вытащить из обезьянника? Больше я это терпеть не намерен.
– Я твой сын! – вдруг крикнул Пол, сметая со стола лампу. Светильник врезался в стену, разлетаясь на мелкие куски о гипсокартон.
Кипя от злости, отец помолчал.
– Убирайся. Собирай вещички и вали.
***
Перекинув рюкзак через плечо, Пол двинулся вниз по пустынным улочкам Ла Пуш. Раннее утро ещё дышало теплом, но уже скоро должно было похолодать. Пол это знал, поэтому изо всех сил пытался что-нибудь придумать.
Уложив все свои вещи в сумку, он прокрался в гараж и захватил кое-какие походные снасти, которыми вполне ещё можно было попользоваться, но этого всё равно оказалось мало для одиночных скитаний. Когда отец безвозвратно погряз в алкоголизме, часть дома вместе с его пожитками завалилась на обочину, поэтому на что-то большее можно было и не рассчитывать.
– Кусок дерьма, – пробормотал парень себе под нос и продолжил свой путь. Шаркая подошвами, он еле передвигал ноги и бесцельно плёлся в неизвестном направлении.
Как и ожидалось, небо заволокло тучами, заморосил мелкий дождь.
«Ну конечно», – с горечью подумалось ему. Не поднимая головы, он прошёл ещё несколько миль по обочине. Дорога приближалась к границе резервации, но Пола это не расстраивало. Сейчас меньше всего ему хотелось кого-то повстречать.
Постепенно мысли вернулись к минувшей ночи. В круговороте событий, когда Пол загремел в участок и когда отец выставил его за дверь, он даже не подумал, что произошло в баре. Он всегда отличался своей вспыльчивостью, но последние месяцы что-то внутри явно росло и всё меньше поддавалось контролю. Глупые, банальные вещи сносили с катушек и уносили в жесточайшие истерики, как капризную двухлетку.
– Идиотизм, – бурчал он про себя, рассеянно пиная случайно попавшийся под ноги камешек. Приблизившись к окраине резервации, парень очутился на Первом пляже. К счастью, он был пуст, и Пол примостился к поваленному дереву. Смахнул с плеч рюкзак и вместе с сумкой бросил на землю. Бусинки пота катились по лицу, хотя усталость в теле напрочь отсутствовала. Смахнув влагу, Пол насупился – как же всё-таки холодно было на улице. Ветер разбрасывал волны, раскидывая солёную воду и орошая редкими каплями смуглую кожу индейца, что довольно приятно отзывалось в теле.
