Текст книги "Черная звезда (СИ)"

Автор книги: TurkFan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

– Или мы что-то упустили об этом парне, или он дымовая завеса. Я ни за что поверю, что его прислали просто потому, что твой сын Синан теперь ест с его рук. Моя племянница ни за что бы такое не допустила.

– Синан и правда ест с его рук, а Гекхан… Что творится в голове Гекхана для меня загадка. Постоянно выдумывает какую-то чушь, лишь бы мне назло. Хазан, да, один Аллах ведает, с чего это допустила Хазан.

– Интересно, – Кудрет поднял фотографию Мехмета, внимательно разглядывая ее. – Почему парень с такими показателями не пошел в полицию? Да к тому же, его бы с руками и ногами оторвали в крупных охранных агентствах. Почему он перебивался с хлеба на воду?

Хазым ошеломленно приподнял брови. О таком он даже и не думал. И правда, почему?

– В полиции ни о чем таком не говорили. Если бы дело было в каких-то темных делишках, мне бы сообщили…

– Я поспрашиваю у своих, – Кудрет отложил папку. – По поводу акций, полагаю, проблем быть не должно?

– У меня большинство.

– Акциями моего брата управляет Хазан. Если начнет создавать проблемы, – Кудрет задумался. – Моя невестка меня терпеть не может, но на акции имеет право и Эдже…

– Давай не будем вмешивать в эти дела Эдже, – Хазым покачал головой. – Она совсем еще ребенок.

– Да ей уже замуж пора. Найду ей мужа, устрою ей свадьбу, надену на нее красный пояс, раз уж на Хазан надежды никакой, – Кудрет покачал головой. – Я говорил, не отправлять ее в Америку, вот, пожалуйста, вырастили феминистку.

– Ты и вырастил, – напомнил Хазым, улыбаясь, и Кудрет покачал головой.

– Ну уж нет, это вам с Фазилет на меня не свалить не удастся, тут я совершенно не при чем. Ладно, оставим, по поводу акций. Те пять процентов…

– Оставь, Кудрет, пожалуйста, не говори об этом.

– Брат, – стальной взгляд практически пришпилил Хазыма к креслу, как булавкой. – Рано или поздно тебе придется с этим разобраться.

– Рано или поздно, я с этим разберусь, – Хазым прикрыл глаза. – Я найду его, Кудрет. Я обещал Севинч, что найду его.

Кудрет прошипел что-то под нос.

– Брат, – сказал он, повышая голос. – Отпусти уже мертвеца.

– Он не мертв, почему вы все просто не поймете, Кудрет? Я говорю, и говорю, и говорю, что уже задыхаюсь, но вы мне не верите. Мой сын жив. Ягыз жив. И у меня есть этому доказательства.

Кудрет смотрел на него, но в его взгляде появилось нечто новое, непривычное. Жалость.

Кудрет Чамкыран смотрел на него с жалостью.

– Ты не веришь мне. Хорошо, я тебе покажу, – сказал Хазым, вставая и подходя к сейфу. Он достал папку, которую берег много лет, которая не пополнялась уже много лет, в которой были свидетельства жизни его сына. – Ягыз жив, Кудрет. Однажды я найду его. Я узнаю его. Моя душа его узнает.

***

– Проходи, сынок, садись.

Хазым внимательно разглядывал парня, присевшего в кресло перед ним, пытаясь разглядеть то, что скрыто. Было заметно, что у человека появились деньги, подумал он. Хороший костюм вместо дешевой синтетики, прическа другая, чуть более модная, наверняка работа барбера Синана, который дерет с него безумные деньги. Часы на руке были старые, дешевые, парень начинал входить во вкус, но пока еще не вытравил из себя свою деревню и нищий район. В осанке, в том, как он держал голову, руки – в этом чувствовалось положение человека, привыкшего подчиняться и исполнять приказы, а не командовать, слуги, а не хозяина. Хазым вспомнил, как напротив него сидел Кудрет, с детства евший на золоте и пивший с серебра – расслабленный, уверенный, спокойный, но в любую секунду готовый к прыжку, и теперь сидит этот, Мехмет Йылдыз, простой солдат, мелкая сошка. Да, сильный, да, смелый, да, может быть опасный, но кто он против Кудрета? И кто он против самого Хазыма? Исчезнет по щелчку пальцев, несмотря на свои успехи в стрельбе, единоборствах и строевой подготовке.

На что рассчитывали его безумные сыновья и разумница Хазан? Этого рабочего муравья они сочли способным противостоять паукам?

– Когда я брал тебя на работу, сынок, я и не представлял, что ты достигнешь такого успеха, – сухо сказал Хазым, глядя на мальчишку. Парень уставился на него огромными честными голубыми глазами, сама крестьянская простота. – Ты посмотри, как быстро ты поднялся. Еще вчера ты подтирал за моим сыном рвоту, а сегодня пришел занять кабинет в моем холдинге. Я не спрашиваю тебя, как тебе удалось очаровать моих сыновей. Они глупцы. А вот Хазан, моя названная дочка, дочь моего друга, чем ты ее взял? Что ей нужно в этой ситуации?

– Госпожа Хазан поручила мне присматривать за поведением господина Кудрета в вашем холдинге. Господни Хазым, она не желает вам зла, и ваши сыновья не желают вам зла. Они не доверяют вашему новому коммерческому директору.

– Правильно не доверяют, – пожал плечами Хазым. – Я бы тоже не доверял – если бы мне было чего опасаться. – Когда Мехмет с сомнением посмотрел на него, Хазым усмехнулся. Всего неделю назад Кудрет закончил расчленять миллиардную компанию, работавшую на всех пяти континентах. Нет, в Стамбуле Кудрету не было достойного его дела, кроме как возвращения его злокозненной жены. – Моим сыновьям не о чем беспокоиться, кроме как о свадьбе Гекхана, которая не состоится. Хазан и сама должна бы это понимать.

– Господин Хазым, – ровным голосом ответил мальчишка. – Хазан и ваши сыновья не желают вам зла. – Повторил он, твердо глядя ему в глаза, поднимая голову, меняя позу, и Хазым усмехнулся.

Простой рабочий муравей. Мальчишка из низов.

Вот только просто рабочий муравей не мог так легко войти в доверие его семье. Так легко, словно играючи, он взял за плечо Синана и повел его за собой, словно был рожден для этого. Когда встал между ним самим и Синаном в тот ужасный день, сделал бы так «простой рабочий муравей»? Когда встал между ним и Гекханом, в ситуации, где Рыза и другие телохранители отступили бы, когда встал так, словно имеет право учить Гекхана, как следует сыну обращаться с отцом.

Вел себя так, словно чувствовал себя хозяином ситуации, пусть и выглядел слугой.

– Парень… Ты обманул меня, так? Я впустил тебя в свой дом, в свою семью, потому что мне была нужна помощь, а ты воспользовался этим для своей выгоды? Задурил голову моим сыновьям, моей названной дочери. Так получается, сынок? – Хазым сам до конца не верил в эти слова. Не потому, что так уж питал иллюзии относительно честности Мехмета Йылдыза – он не до конца верил в легковерность Гекхана, и совсем не верил в легкомыслие Хазан. Он просто не понимал, как такое могло случиться.

– Господин Хазым, – Мехмет вздохнул. – Я сам не понимаю, как это все случилось. За последние несколько месяцев столько всего изменилось. Я признаюсь вам, я сам не понимаю, что я здесь делаю. Это не мое место, это не мой мир, я не знаю, что здесь делать. Ваши сыновья и Хазан верят в меня больше, чем я в себя, я признаю это. Они послали меня следить за господином Чамкыраном, потому что… Потому что я наблюдателен, и у меня хорошая память. С той же пользой они могли отправить Эрдала или вашего господина Рызу. Но они, – он пожал плечами. – Выбрали меня.

Хазым молчал, глядя на него и с удовольствием отметил, как парень заерзал под его взглядом.

– Я не знаю, что о тебе думать, сынок. Я просто не знаю, что о тебе думать. Иногда я верю тебе. А иногда мне кажется, что ты самый наглый лжец на земле.

– Я никогда не давал вам повода думать, что я лгу, господин Хазым, – натянуто ровным тоном ответил Мехмет, и Хазым кивнул, поджимая губы.

– Так и выглядит. Ни разу не давал мне повода.

В дверь постучали, и уже по одному стуку было понятно, кто там.

– Входи, Кудрет.

Кудрет вошел в кабинет, кивнув Хазыму, присел, повернулся к Мехмету.

– В моем кабинете кто-то насрал на рабочий стол, – сказал он по-английски совершенно будничным тоном, и Хазым вздрогнул, услышав это, но Кудрет смотрел только на Мехмета, который сидел, непонимающе глядя на Кудрета, ничем не выдав, что удивился странным словам. Кудрет повернулся к Хазыму, чуть улыбаясь и продолжил по-английски. – Малец, с которой из этих девок в приемной ты собираешься замутить, они там все по тебе уже слюни пускают, по такому красавчику? – Мехмет не отвечал, вежливо глядя на Хазыма, и Кудрет улыбнулся.

– Да, ты прав, – ответил Хазым. Он понимал английский лучше, чем говорил, но этого будет достаточно, подумал он.

Кудрет опять повернулся к Мехмету, протягивая ему папку.

– Если ты думаешь, что будешь тут сидеть под дверью моего кабинета и пялиться на мою жопу, думая, что имеешь хоть какой-то шанс меня хоть как-то остановить, – сказал он, теперь по-турецки, – то сильно ошибаешься, сынок. Моя племянница платит тебе приличные бабки, и ты их будешь отрабатывать. Организуй мне встречу со всеми стейкхолдерами, профасилитируешь митинг, согласуешь со мной адженду заранее, дек презентации подготовит Озге, скоординируешь с ней.

Хазым спрятал усмешку под ладонью, которой прикрыл подбородок.

***

Когда раздался стук в дверь, Синан нехотя поплелся открывать – Севда возилась на кухне, а Мехмет плескался в душе после тяжелого рабочего дня. Это оказалась Хазан, как он и думал – потому что это он Хазан к ним вызвал.

– Где папка? – Спросила она, не здороваясь, и прошла в дом. Синан повел ее в гостиную, знакомя ее по дороге с изумленной Севдой, и Хазан сразу же схватилась за документы, игнорируя все вокруг нее.

– Ты уже изучил бумаги, Синан? – Раздался голос Мехмета, и хозяин дома вышел к нему, утирая волосы полотенцем, в одних пижамных брюках. Увидев Хазан, он застыл, так и держа у головы полотенце. Хазан подняла голову, и у нее округлились глаза, на лице был нарисован ужас, и Синан не сразу понял, что именно ее так потрясло.

Он уже успел привыкнуть, подумал он, и забыл, как жутко выглядят эти шрамы на теле Мехмета. Мехмет прикрылся полотенцем, отступая на шаг, скрываясь за дверью, Синан знал, что его друг чувствовал неловкость и стеснение. Мехмет не гордился своими боевыми ранами, он стыдился их, они напоминали не о геройстве, сказал он однажды Синану, когда тот пошутил, что мужчину шрамы украшают – они напоминают о его провале.

Хазан потрясла головой, словно пытаясь прийти в себя, и Синан попытался отвлечь ее.

– Это очень хорошая сделка, мне кажется. Если Кудрет ее провернет, холдинг ожидает большой куш.

– Потому-то дядя и отдал ее Мехмету, – быстро ответила Хазан, опять начиная проглядывать документы. – Он знал, что первым делом он понесет эти документы нам.

– Значит, он готовит что-то еще, – раздался голос Мехмета, вошедшего в комнату, на этот раз полностью одетым, но все еще с мокрыми волосами. – Он точно намерен что-то скрывать. Твой отец хорошо говорит по-английски? – Спросил он Синана, и Синан пожал плечами.

– Как-то говорит, не знаю, насколько. Такси заказать и в ресторане поужинать может. Я не могу, я французский учил.

– Знаем мы твой французский, – фыркнула Хазан. – При чем тут английский, Мехмет?

– Я не говорю, – ответил Мехмет. – И он это знает. Он проверял меня. Сказал что-то при мне по-английски, я не знаю, что, но твой отец чуть не подпрыгнул, когда это услышал, а я не успел отреагировать.

– Ты сможешь повторить то, что он сказал? – С интересом спросила Хазан, и Мехмет нахмурился, глядя на нее.

– Я почти не говорю по-английски…

– Но у тебя же такая память, ты ведь сам говорил, что помнишь все, что было при тебе произнесено. Сможешь повторить его слова?

– Я… – Он поднял и опустил руки. У двери стояла Севда с подносом кофе, глядя на них с любопытством, и Мехмет беспомощно посмотрел на нее. – Я не знаю. – Он закрыл глаза, вздохнул, открыл снова, и сказал вслух какую-то белиберду. Севда непонимающе посмотрела на Синана, а Хазан расхохоталась.

– Он сказал, что кто-то насрал на стол в его кабинете. Да, теперь он точно уверен, что ты не знаешь языка.

– Я вспомнил только потому, что это было сегодня, Хазан. Я сейчас пытаюсь вспомнить, как говорили при мне на другом языке, но…

– Потому что ты, как нормальный человек, воспринимаешь язык на понятийном уровне, – сказала Севда, с деловитым видом ставя кофе на стол и присаживаясь рядом с Мехметом. – Ты не диктофон, а воспоминания, даже такие яркие как у тебя, мутнеют, они окрашиваются твоими эмоциями, ощущениями, со временем даже у тебя они становятся ложными.

– Сколько времени тебе понадобилось, чтобы выучить арабский? – Спросила Хазан, и Мехмет нахмурился.

– Я не учил специально, кроме краткого вводного курса в армии, но в основном слушая ребят…

– Сколько тебе понадобилось, чтобы начинать четко понимать?

– Три-четыре месяца, – Мехмет признался в этом так, словно это было какое-то постыдное достижение, но Синан фыркнул, а Хазан недовольно посмотрела на него.

– Почему ты не учил английский раньше?

Этого хватило, чтобы Мехмет завелся, Синан это видел – забегали желваки, дернулись руки, глаза подернулись дымкой. Это называлось, «господин Мехмет изволит гневаться». Обычно такое наблюдалось именно в присутствии Хазан.

Синана это дико достало.

– Если ты не в курсе, маленькая госпожа, – ядовито начал Мехмет, – у меня не было на учебу ни времени, ни средств. Не всем оплачивает жизнь богатый папаша, кое-кому приходится самому пахать себе на хлеб.

– Если ты опять начнешь свою коммунистическую пропаганду, иди с ней на Таксим, – холодно ответила Хазан.

– Брейк! – Синан вскинул руки, прежде чем разногласие переросло в полновесный скандал. – Пейте кофе, пока не остыл, зря что ли Севда старалась? Пейте, я сказал! – Прикрикнул он на Хазан, когда та раздраженно открыла рот. – Займите чем-нибудь свои рты, пока не наболтали лишнего! Севда, посмотри, с чем мне приходится иметь дело. Аллах-Аллах, чем я заслужил такое?

– Ты правда думаешь, что мне нечего перечислить… – начала Хазан, и Синан ткнул ей в рот печенье, вызвав возмущенный вопль под заливистый хохот Севды.

– Короче, Мехмет, тебе придется учить английский. Кудрет думает, что ты не знаешь, а ты у нас гений, выучишь за пару недель.

– Пара недель, это… – Начал Мехмет, но Синан одернул его.

– Будешь по вечерам ходить к Хазан и учиться.

– Чё-ё?

Синан ухмыльнулся. Это был явный признак полнейшего обалдения господина Мехмета – когда он вдруг начинал употреблять просторечные словечки из района, которые обычно старался вытравить из своей речи.

– Синан, что ты несешь? – Возмутилась Хазан.

– Ну а что ты предлагаешь? Курсы? Днем он должен следить за Кудретом, вечером за мной. Так что мы будем приходить к тебе в Плазу и учить английский, а заодно пересказывать все, что видел в офисе. Он будет учить, а я буду играть на твоей приставке. Как тебе план? Неплохо, да?

Судя по их лицам, план им не понравился.

Комментарий к Часть 9

Ну что, видели уже трейлер Teskilat? Красота, не то слово. Чаглар и Дениз – красивые, не могу, еще и потрясающий Кендал из “Черной розы”, вроде бы все составляющие, чтобы желать посмотреть, но мне почему-то не хочется, честно скажу.

Я все же фанат ЯгХаз, а не ЧагДен, и тут они совсем не ЯгХаз. Подожду первых отзывов, насколько интересная история. Если это будет просто патриотическая мастурбация (а трейлер, при всей его красоте, именно это и напоминает), то мне смотреть как-то не хочется, кроме разве что на видюшки в инстаграме посмотреть.

Кто планирует смотреть, если что, делитесь потом со мной впечатлениями, я серии три-четыре буду отзывы отслеживать.

========== Часть 10 ==========

Фарах закинула ногу на ногу, разглядывая подругу, нервно грызшую ручку.

– Где эта ведьма? – Наконец не выдержала Хазан, с яростью захлопывая ни в чем не повинный ноутбук.

– Твоя вторая лучшая подруга, – протянула Фарах, накручивая локон на палец, – известна тебе лучше всех. Она опаздывает, конечно же.

– Я ее прибью, – пригрозила Хазан, задыхаясь от злости.

Ниль была одним из инвесторов их фирмы, и именно сегодня был последний день, когда она должна была подписать аудиторский отчет. Хазан и Фарах названивали ей неделями, но Ниль все оттягивала момент подписания, и только сегодня пообещала заехать, не иначе как головой с утра стукнулась.

– Надо было ехать к ней домой, – заметила Хазан, но Фарах только покачала головой.

– У нее, кажется, новый роман, последние дни в инстаграме только букеты и пространные рассуждения о настоящих мужчинах.

– О Аллах, – Хазан содрогнулась, и Фарах кивнула. «Настоящие мужчины» Ниль обычно заканчивались слезами, истерикой и очередной поездкой в клинику.

В коридоре раздался шум, и Фарах помахала рукой, указывая на дверь.

– Стоит помянуть черта…

Дверь распахнулась, и в кабинет впорхнула Ниль. Худшие подозрения подтвердились: новый роман очевидно был в самом разгаре. Когда Ниль встречала нового мужчину, она была особенно красива, сейчас же она и вовсе сияла от счастья, через неделю парень поймет, что это было зря, через две…

– Наконец-то! – Хазан была в ярости, и мечтательный вид Ниль совсем не добавил ей радости. Ниль подскочила к Хазан, облобызав ее в щеку, мазнула поцелуем щеку Фарах.

– Вижу, вы рады меня видеть, дорогие, – сияющая улыбка Ниль освещала комнату. – А как же я рада вас видеть, я просто счастлива, девочки, вы просто обязаны это выслушать…

– О твоем новом мужчине, Ниль? – Хазан сморщила нос. – Прошу, избавь меня от этого.

– Новый мужчина, – Ниль упала в кресло у стола, откинула голову, вытянула ноги и закрутилась. – Я знаю его почти всю свою жизнь, какой же он новый мужчина?

Фарах вытаращила глаза, с беспокойством оглянувшись на Хазан.

– Ты же не завела опять эту историю с Синаном? – Взволнованно переспросила она ненормальную, но та только легкомысленно улыбнулась, мечтательно прикасаясь к своим губам.

– Синан, – она хихикнула. – Кому нужен этот мальчишка? В моей жизни появился мужчина, настоящий мужчина, сильный, мужественный, умный… Ах да, – выпрямилась она, – я должна была подписать какой-то отчет, да?

Хазан и Фарах снова переглянулись.

– Наконец-то ты вспомнила, для чего пришла в офис, – фыркнула Хазан, поднимая папку. – Подпиши, как обычно, вот этот экземпляр, и вот это твоя копия.

Ниль перестала крутиться на кресле и протянула руку, принимая в руки папку с оригиналом отчета – но, к изумлению девушек, вместо того, чтобы, как обычно, подписать его не глядя, начала листать, явно ничего не понимая в представленных цифрах. Фарах приподняла брови, удивленно глядя на Ниль, но та только улыбнулась, закрывая папку и кладя ее себе на колени.

– Я прочитаю его и тогда подпишу.

Хазан потрясенно открыла и закрыла рот, во все глаза глядя на Ниль и явно с трудом сдерживаясь от желания придушить заклятую подругу детства.

– Ниль, сегодня последний день для подписания…

– Возьмете недельную отсрочку на изучение, так можно, – легкомысленно ответила набитая дура, и Фарах насторожилась.

– Откуда ты знаешь, что можно?

Но Ниль только ласково улыбнулась, прижимая папку к груди.

– У меня новый финансовый консультант, – она опять мечтательно улыбнулась. – Он помогает мне с моими инвестициями. – Она снова закрутилась на кресле, запрокинув голову, и в голове Фарах забегали неприятные мыслишки.

– Это твой финансовый консультант – тот настоящий мужчина? – Хазан тоже пришла к этому выводу, как не прийти: Ниль разве что табличку над головой не держала. – Ниль, ты что, собираешься нести отчет ему? Какому-то незнакомому сомнительному типу?

Ниль рассмеялась, прикрывая глаза, внушая Фарах все более неприятные подозрения.

– Не волнуйся, Хазан, ему ты можешь полностью доверять.

– Твою мать, Хазан, – выдохнула Фарах, прижимая ладонь к щеке и с трудом прикрывая разинутый рот. – Она спит с твоим дядей.

– Ниль, – Хазан ошарашенно раскрыла рот, во все глаза глядя на безумную подружку. – Ниль, умоляю, скажи, что это неправда.

Ниль только засмеялась, поправляя волосы.

– Ниль, оставь отчет, ты не можешь показывать его Кудрету! – Фарах вскочила, встав у двери и перекрывая выход сумасшедшей девчонке. – Изучи его здесь и подпиши.

– Отойди в сторону, Фарах, – сладко улыбнулась та, явно не испытывая ни капли стыда или сожаления. – Я инвестор, и имею право показывать отчет своему консультанту.

– Ниль, куда ты собралась? – Хазан подскочила со своего места, тоже бросаясь наперерез блондинке с протекшей крышей. – Ты с ума сошла? Как ты могла связаться с моим дядей! Аллах великий, с моим дядей! – Последнее слово она произнесла с таким ужасом, что казалось, она потеряет сознание – и Фарах ее понимала, ей бы тоже стало дурно, если бы ее подруга детства вдруг связалась с ее собственным дядюшкой, хвала Всевышнему, ее дяди не имели такой привычки. Фарах содрогнулась.

– А что такое? Он твой дядя, а не мой, он свободен, я свободна, что тебя не устраивает?

Как и ожидала Фарах, словно акула на запах крови, на звук скандала в кабинет ввалился Синан.

– Ниль, любимая! – Восторженно завопил он при виде своей бывшей, и Ниль сразу же утратила весь боевой задор, радость, мечтательность, счастье влюбленной женщины – словно смыло одним окатом воды из ведра. На несколько секунд перед своими друзьями вновь появилась несчастная, разбитая нервным срывом, заплаканная девочка – всего на несколько секунд, но она появилась, чтобы снова скрыться за яркой солнечной улыбкой.

– Синан, дорогой мой друг, – сказала Ниль, выделяя последнее слово. – Земляк. Братец. Товарищ. – Она обходила его по дуге, стараясь протиснуться к двери. – Приятно было тебя встретить.

– Твоя девушка спит с моим дядей, – угодливо сообщила Хазан, видимо все еще пытаясь уложить в голове эту информацию.

– Хазан,– Ниль остановилась, оборачиваясь к подруге детства и яростно оскаливаясь. – Ты лучше сразу на телевидение позвони. Не придется сообщать каждому встречному. И я не его девушка.

– Она не моя девушка, – подтвердил Синан. – Но это не повод спать с чьими-то дядями.

Ниль развернулась к Синану, прожигая его взглядом.

– Если Ягыз жив, то может быть ты тоже чей-то дядя, Синан? Постарайся лет через десять избегать девчонок младше двадцати, вдруг присунешь собственной, а не чужой племяннице.

С этими словами она нырнула в дверь, оставляя за собой захлебывающихся от возмущения Синана и Хазан. Фарах смотрела на них, качая головой.

– Пока вы обсуждали ее личную жизнь, дорогие мои, она смоталась с нашим аудиторским отчетом.

Хазан грязно выругалась, хватаясь за телефон.

– Почему ты ее не остановила?

– Она имеет право его выносить, Хазан, и показывать своему консультанту тоже.

– Зачем это дяде, не понимаю? Наша фирма не имеет отношения к холдингу…

– Мы с Гекханом инвесторы, – Синан нервно укусил ноготь.

– И мама, – добавила Хазан, нажимая кнопку телефона, загудевшего по громкой связи. – Мехмет! – Рявкнула она в пустоту, краснея от ярости. – Ниль спит с моим дядей! – На том конце провода повисла мертвая тишина. – Ты меня слышал? – Злобно прошипела Хазан.

– И? – Ответил ей раздраженный голос. – Какого ответа ты от меня ждешь? Мне пойти к нему в кабинет и поаплодировать?

– Эта дура потащила к нему наш аудиторский отчет!

– О, – по-видимому, до Мехмета дошло, какое отношение к нему имеет личная жизнь Ниль. – Я все еще не понимаю, чего ты ждешь от меня? Вырубить ее и отобрать отчет?

– Как ты мог такое допустить? – Хазан едва не пыхтела от злости. – Разве мы тебя не за этим отправили, следить за Кудретом?

– Вот извините, я не знал, что должен еще и за его нравственностью следить…

– Джемиле, – сказал Синан. – Мы должны позвонить Джемиле. Пусть она остановит Ниль.

– Точно, – поддержала его Фарах. – Хазан, звони Джемиле, пусть она приведет своего мужа к порядку.

– Хазан, стой, – раздался из динамика холодный голос Мехмета. – Это ничем не поможет. Мы уже ничего не сможем сделать. Кудрет все равно получит этот отчет, что бы мы не делали, но, если вы вмешаете в это дело госпожу Джемиле, мы испортим отношения с Гекханом.

Хазан громко выругалась, и Синан присвистнул.

– Хазан, – спокойно спросил Мехмет. – Что там такого в этом отчете, чего он не должен видеть?

– Ничего противозаконного, – уклончиво ответила Хазан, и Фарах поморщилась.

– Недостача? Нарушение? Что там?

– Ничего противозаконного, – твердо сказала Хазан, сжимая кулаки. – Немного неожиданная оценка активов, не более того.

– Так, – прозвучал голос Мехмета после короткой паузы. – Не буду делать вид, что понял.

– И не старайся, – не сдержалась Хазан, но Мехмет в этот раз пропустил ее подколку мимо ушей.

– Каков может быть худший результат? При самом плохом сценарии?

Хазан, Фарах и Синан переглянулись.

– Ниль может вывести свои средства, – решила Фарах. – Думаю, это максимум.

– Мама может вывести средства, – добавила Хазан. – Она терпеть не может дядю, но его советов слушает. Если дядя наплетет ей, что наша компания будто бы дышит на ладан, она его послушает.

– Зачем твоему дяде это делать? – Спросил Мехмет. – У Гекхана совсем небольшая доля в вашем бизнесе, зачем ему топить твою компанию?

– Мехмет, – сказал Синан, – знаешь притчу о скорпионе и лягушке?

Мехмет промолчал, не было понятно, знает он о чем речь или нет, но не знала Фарах, и она вопросительно посмотрела на Синана.

Синан ухмыльнулся.

– Эту притчу мне рассказал мой дорогой папаша. Однажды скорпион попросил лягушку перевезти его через реку на себе, пообещав, что не будет ее жалить. И на середине реки скорпион все-таки ужалил лягушку. «Зачем ты это сделал?» – Закричала лягушка. «Мы же теперь оба погибнем!». «Потому что такова моя природа» – ответил скорпион.

– Тогда у вас только один выход, – наконец сказал Мехмет после короткого молчания. – Вам нужно искать нового инвестора.

– Ну конечно же, нужно. Какой хороший совет. Ах, какой ты молодец, господин Мехмет, – Хазан включила сарказм, думая, что у нее получается. – Ах, кто бы еще до такого додумался, как не господин Мехмет. Такое же простое дело, найти нового инвестора. Прям улицы кишат инвесторами. Я прямо выйду такая: «Инвестора госпоже Хазан» – и мне их пачками, пачками понесут, на подносе. Ты думаешь, это так просто, Мехмет? Тут где-то рядом видел табличку «склад запасных инвесторов»? Покажи мне эту табличку, Мехмет, я вместе с тобой на нее полюбуюсь!

– Какого еще ты от меня совета ждешь? Я что ли тебя проинвестирую? Может мне холдинг ограбить? Ты меня сюда холдинг грабить отправила?

– Как будто ты сумеешь ограбить холдинг! Ты даже за дядей Кудретом не сумел проследить!

– Уж прости, что мне не пришло в голову вытряхивать твоих подруг из постели твоего дяди, как племянницы, это твоя обязанность.

– Если бы ты хотя бы узнал и проследил, и предупредил заранее…

– Хазан, Хазан, Хазан! – Заорал он, и наконец Хазан заткнулась. – Хазан, – уже тише сказал он. – Успокойся. Ты справишься. Все будет хорошо, понимаешь? Ты со всем справишься. Ты сможешь. Ты постараешься переубедить Ниль и госпожу Фазилет, если твой дядя даст им совет вывести инвестиции. И ты найдешь нового инвестора. Ты сможешь, ты знаешь, что ты сможешь. У тебя все получится, Хазан.

Хазан закрыла глаза, глубоко дыша, пытаясь успокоиться, и Фарах с любопытством смотрела на нее. Она покосилась на Синана, но тот выглядел совершенно незаинтересованным. Фарах приподняла брови, удивляясь его слепоте. Он совсем не понял, что только что увидел?

***

– Подруга, – сказал Синан, открывая ей дверь, и Фарах проплыла мимо него, не обращая на него внимания. – Подруга, – повторил он, – мы же договорились, никакой охоты на Мехмета, пока он учит язык. Не отвлекай его.

– Пока он здесь язык учит, – ядовито ответила Фарах, глядя на Мехмета и Хазан, сидевших у журнального столика, склонившись над учебником, – Кудрет свой использует по другому назначению.

– Тьфу на тебя, Фарах! – Взвизгнула Хазан, а Мехмета передернуло.

– Я имела в виду, убалтывает людей, а вы о чем подумали, развратники? – Фарах потащила Синана за руку. – Пусть учатся, я решила с тобой пока пообщаться. Доставай второй джойстик, я с тобой сыграю.

– Фарах, сестренка, – Синан ошеломленно посмотрел на нее. – Кто умер, подруга?

– Мои мечты и надежды, – ответила она, мрачно закатывая глаза. Ее мечты и надежды рушились прямо у нее на виду, подумала она, глядя на то, как близко ее подруга сидит к как будто бы ненавистному для нее мужику. Как близко она склоняет к нему голову, прислушиваясь к тому, что Фарах с другого конца комнаты могла бы расслышать. Вот она положила ему руку на плечо, останавливая, когда он что-то сказал неправильно. Фарах скривила губы в саркастической гримасе.

– Я ведь сказала ей «чур мое», – пробормотала Фарах под нос, и Синан удивленно посмотрел на нее.

– Ты о чем? – Не понял он, и Фарах дернула подбородком, указывая на сладкую парочку. Синан непонимающе покачал головой. – Что?

– Ребята, вам кофе сварить? – Крикнула она и потащила Синана за собой на кухню. – Мы сварим. Мехмет и Хазан, – сказала она, когда они вышли на кухню. – Ах, подружка, ах, подружка. Кто бы мог подумать.

– Фарах, ты рехнулась что ли? – Синан искренне удивлялся, и Фарах не видела в этом ничего особенного – Синан всегда был туп, как пень.

– Синан, просто включи мозги, – велела она. – Сегодня, когда случилась эта история с Ниль. Кому она позвонила первым делом, а? Не матери. Не дяде. Не твоему отцу. Не тем людям, которые действительно могли помочь и сделать что-то практичное, понимаешь? Она позвонила ему. Почему? С чего вдруг именно ему?

– Ну…

– И не надо про то, что Мехмет, видите ли, должен был проследить. Следить за койкой ее дяди вы его точно туда не отправляли. Почему вдруг она ему позвонила и потребовала его помощи, а? Ну давай, включай голову, включай.

– Потому что это Мехмет, – сказал Синан, словно что-то само собой разумеющееся. – Он всем помогает.

– Мне не помогает, Синан. Эмраху не помогает. Назлы не помогает. Он только тебе и Хазан помогает, понимаешь? И тебе он помогает, потому что должен, а ей почему?

– Ну, он же еще помогает Гекхану и моему отцу…

– Аллах, терпения мне, как можно быть таким тупым! – раздался вопль из гостиной. – Пассивный залог, я же говорю тебе, это пассивный залог, что тут непонятного?

– Потому что объяснять надо нормально, а не раз-два-приехали! Куда ты вообще торопишься, что ты вечно несешься, будто и правда меня за две недели обучить хотела!

– Видишь? – Ткнул пальцем в их направлении Синан. – Это, по-твоему, романтика? Да они же глотку друг другу перегрызть готовы. Эй, что вы там опять не поделили?

– Мозги! – Громко ответила Хазан. – Мозги мы не поделили, все мне достались! Уйдите, уйдите с глаз моих долой, уведи его курить, я его придушу!

– Ты меня придушишь, что ли? Девочка, ты же даже не допрыгнешь!

– Давайте, еще и подеритесь теперь, – протянул Синан, выходя из кухни. – Мало мне было этого, теперь еще и подеритесь, драк мне только и не хватало.

Судя по звукам, он и правда схватил Мехмета за руку и потащил.

– О да, они уж подерутся, – пробормотала под нос Фарах, включая кофеварку. В кухню влетела всклокоченная Хазан, с порога обрушивая на подругу свое возмущение.