Текст книги "Просто поверь (СИ)"
Автор книги: Tora_san
Жанры:
Прочие любовные романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)
Гарри и Гермиона посмотрели друг на друга и отвели глаза, пряча улыбки. Внезапно, непонятно с чего, парень отметил какая симпатичная появляется у его подруги ямочка, когда она улыбается. Это было так странно, что он вновь ухватился за ускользающую мысль, будто за хвост невиданного доселе зверя.
– Что? – шепнула Гермиона, и Гарри понял, что до сих пор смотрит на нее.
– Ничего, – слегка обескураженный собственным поведением, пробормотал он. – Давай возьмемся за цапень…
Она согласно кивнула и вместе с ним направилась в дальнюю часть оранжереи. Рон остался позади – воевать с непокорной Бодлянкой. Впрочем, им двоим тоже пришлось не легче. Прежде чем Гарри и Гермионе удалось добыть первый плод, похожий на чей-то нездоровый внутренний орган, им пришлось изрядно попотеть. Несмотря на защитную экипировку, оживший цапень сполна отделал их, отхлестав своими, как и у Ронова противника, побегами-щупальцами.
– Гарри! – испуганно вскричала Гермиона, когда он не успел вовремя увернуться от гибкой ветки, и она ударила его по щеке.
– Все в порядке, – поспешил успокоить ее он, хотя кожа на щеке горела словно обожженная.
Едва он окончил фразу, раздался прямо-таки душераздирающий вопль. Гарри с Гермионой подпрыгнули на месте.
– Рон! Что случилось?
Они не сговариваясь бросились на подмогу, уверенные в том, что их другу грозит страшная опасность. Рон стоял с перекошенным от отвращения лицом не меньше чем в паре футов от Бодлянки. Рядом в наколдованной корзинке лежали обрезанные побеги. В целом же картина была вполне мирной.
– Пауки… – выдавил Рон, мотнув головой на чуть шевелящееся растение. – Там пауки…
– Тьфу ты! – с видимым облегчением произнес Гарри, подавляя желание нервно рассмеяться. – Я-то подумал, на тебя напал, как минимум, дракон. Откуда здесь пауки?
– С потолка. Они свалились прямо мне на голову. – Рона, не сдерживающего отвращения, передернуло. – Ну да, правильно, смейтесь! – добавил он, увидев легкую гримасу Гермионы. – Что я могу с собой поделать?
– А мы ничего… – начала она, но Рон со скептицизмом посмотрел на нее, и девушка умолкла.
Забытый всеми Тигра заскреб коготочками по каменному полу. Прыгнул вперед, будто кого-то преследуя. Рон отскочил в сторону, только глянув вниз.
– Пауки… – в его руке моментально появилась палочка.
Гарри проследил за его взглядом. От маленьких лапок котенка улепетывал паучок, и совсем не огромный, чтобы запаниковать.
– Пойду прогуляюсь, – буркнул Рон, на мгновение задрав голову к стеклянному потолку.
Гермиона и Гарри промолчали, понимая, что фобию Рона не искоренить никак.
– Может, тогда отнесешь стебли Бодлянки профессору Снейпу? – предложила Гермиона нерешительно.
Рон сперва хотел отказаться, но передумал.
– Ладно уж.
Взял корзинку со свежеобрезанными ветвями и направился к стеклянной двери.
– Подожду вас снаружи!
Гарри и Гермиона остались одни, провожая взглядом высокую фигуру и бежавшего рядом котенка. Однако, едва Рон скрылся, Тигра вернулся к ним.
– Ну… – протянула Гермиона. – Не будем сейчас о Роне, – сказала она, когда Гарри открыл рот.
Он пожал плечами, совсем не думая сейчас о Роне.
– Добудем еще один плод, и все. Потом… Потом пойдем в замок.
Они вновь сразились с цапнем и бросили в миску его плод. Тигра крутился неподалеку, но соваться под хлесткие удары щупалец не решался.
– Прямо как на уроке Травологии, – с легкой улыбкой сказала Гермиона, утирая испарину со лба. – Только профессора Спраут нет рядом.
– Ага. А вот интересно, что бы она сказала, узнав о нашем своевольном проникновении в ее оранжереи? – Гарри стянул перчатки и кинул на приткнувшийся у стены длинный рабочий стол.
– Мне больше интересно, кто ухаживает за растениями в ее отсутствие, – сказала Гермиона, пристально глядя на парня.
– Что ты на меня так смотришь? – удивился он.
– У тебя щека покраснела. Твоя мама может подумать… – Она чуть улыбнулась, опустив глаза на свои руки, с которых снимала перчатки.
– Что подумать?
– Что тебя кто-то ударил.
– То есть надавал пощечин? – уточнил он со смехом.
– Вроде того… – согласилась она. Вздохнула, машинально убирая упавшую на лицо прядь волос. – Твоя мама… Она столько всего пережила, я даже представить себе не могу… Она такая мужественная, сильная… А вот Дамблдор… Зачем он скрывал все это время?
Гарри отвернулся, ощутив в горле горький комок. Он тоже не понимал интриг директора. Кому от этого стало легче? Все его оправдания… Гарри не верил в то, что Дамблдор делал это лишь из меры безопасности, его и мамы. Что бы он ни говорил, директор вполне мог рассказать о маме, ничего бы не случилось. Мог посвятить узкий круг людей в эту тайну: его, Ремуса и Сириуса. А если бы Лили не очнулась и не сбежала из больницы на свой страх и риск, продолжал бы он молчать и дальше? Вот что терзало Гарри больше всего. Как он мог доверять Дамблдору после того, что узнал?
– Знаешь, Гермиона, – выныривая из своих мыслей, сказал он, – я так тебе благодарен за твою поддержку моей маме тогда, на праздничном ужине в Норе.
– Гарри…
– Ты одна поверила в нее, когда она больше всего нуждалась в понимании, – не дав ей заговорить, продолжил Гарри.
Они стояли друг против друга, между ними было лишь несколько дюймов, и Гарри отчетливо видел, как менялось выражение на лице Гермионы. Видел почти каждую ресничку, обрамлявшие карие глаза, и даже мелкие веснушки на маленьком носу, о которых не подозревал до сего момента.
– Не я одна поверила ей, – покачала головой девушка. – Ремус тоже.
– Но ты первая поверила в ее слова. А я…
Боясь, как бы его голос не задрожал, Гарри прервал себя на полуслове, глубоко вдохнув.
– Тебя тоже можно понять. Ты просто запутался в фактах, которые предъявила твоя мама. И нежелание видеть Дамблдора, и встреча с Люциусом Малфоем, и неузнавание Ремуса. Ну, конечно, ты запутался.
– Это меня не оправдывает! – резко сказал Гарри и отвернулся. Спустя мгновение ощутил на щеке, той, что хранила след от удара побега воинственного растения, прикосновение прохладных пальцев.
– Ты не виноват, Гарри. Только не ты. Дамблдор – вполне возможно…
Гермиона, будто произнеся что-то крамольное, прикрыла рот другой ладонью.
– И почему ты такая всепонимающая, Гермиона? – вздохнув, спросил Гарри.
– Это хорошо или плохо?
– Хорошо. Во всяком случае, для меня.
Он протянул руку к ее волосам.
– Что там? – забеспокоилась Гермиона.
Гарри снял с ее макушки невесть откуда взявшийся желтовато-зеленый листок и показал девушке.
– Только не говори, что ожидала увидеть паука.
Гермиона расслабленно рассмеялась.
– Ой, Гарри…
Раскинув руки, она шагнула к нему. Подействовавший на него благотворно разговор с Гермионой заставил Гарри чувствовать себя чуточку раскованнее и ответить на ее неожиданное объятие.
– Спасибо, Гермиона. Ты умеешь успокаивать.
Когда Гарри в последний раз обнимал ее? И обнимал ли вообще? Это немножко удивляло, если принять во внимание, что они близкие друзья. Есть, конечно, еще Рон, но его проще похлопать по плечу в трудную минуту, чем заключить в крепкое объятие. Вот Джинни другое дело, она его девушка…
Гарри снова напрягся, вспомнив о Джинни, о ее непонятном поведении. Она как будто отдалилась от него.
Откуда-то сбоку послышался шорох. И чье-то покашливание.
– Я, наверное, вам чертовски помешала? – произнес знакомый до боли голос, при звуках которого у Гарри скрутило живот.
Они с Гермионой синхронно вздрогнули и повернули головы. В проходе между высаженными растениями стояла Джинни.
*
Я, как загипнотизированная, смотрела на строчку, выведенную прямо на оберточной бумаге, и не могла решить, что делать дальше. Кто-то прислал мне сверток, зная, что он точно попадет в мои руки. Кто же это? И что он мне прислал?
Посылка по виду была небольшая, и весила немного, хотя по ее размеру можно предположить, что внутри находится нечто продолговатое, потому как в длину сверток был не меньше семи дюймов. Открыть, чтобы узнать его содержимое, или нет? Но раз здесь мое имя, какие могут быть сомнения?
Я осторожно потрясла посылку, надеясь по звуку определить, что внутри. Нет, ничего не слышно… Меня, несмотря на легкую тревогу, распирало жгучее любопытство. А что, если там что-то, принадлежащее мне в прошлом? Какая-нибудь вещь, связанная с моей утерянной жизнью? Ведь это вполне вероятно?.. Так чего я жду?
Бумага приятно захрустела, когда я начала распаковывать сверток, еле сдерживаясь, чтобы попросту не порвать ее. Интересно, а терпеливость входит в мои положительные качества? Судя по всему – несомненно, иначе бы давно раскрыла тайну анонимной посылки. Вскоре обертка лежала на покрывале ближайшей ко мне кровати, и моим глазам предстала скрываемая ранее ею простая белая коробка с крышкой. На ней не было абсолютно ничего, ни единой надписи, ни какого-нибудь рисунка. Заинтригованная, я провела ладонью по крышке, будто стремясь увидеть содержимое на экстрасенсорном уровне. Потом, подцепив ее ногтем, сняла с коробки и медленно отвела руку в сторону. Заглянула внутрь…
Меня посетило страннейшее чувство при виде покоившейся на дне… розы на длинном крепком стебле. Я испытала, с одной стороны, необъяснимое разочарование, как при раскрытии жестокого обмана, с другой же – восторг, как при всякой безупречной красоте, будь то природное явление или садовый цветок. Разочарование, вероятно, потому, что ожидала совсем иное, а восторг… ну, покажите мне человека, который бы остался равнодушным, созерцая один из самых благородных цветов? Я без сомнений отношусь к таким ценителям.
Роза была пурпурно-красной, с длинным стеблем и тугим, нераскрывшимся бутоном. Листья отсутствовали, зато по всему стеблю расположились острые шипы. Один лишь их вид внушал опасение. Поэтому я долго разглядывала розу, не пытаясь извлечь ее из плена коробки. Необычный, но прекрасный, подарок завораживал, хотелось взять цветок в руки и убедиться в его подлинности. Почувствовать тонкий аромат…
Как бы ни было поглощенно мое внимание коробкой и ее содержимым, я все же уловила какой-то отдаленный звук. Настороженно встрепенулась и повернула голову в сторону выхода из больничного крыла. В ту же секунду в двери, оставленной мной полуоткрытой, появилась темная фигура. Она была скрыта тенью, поэтому я не сразу признала в ней Северуса.
– Северус! Ты меня почти напугал…
Он вышел из тени, в которую был погружен коридор за дверью и переступил через порог.
– Лили? Ты что здесь делаешь?
– А ты что здесь делаешь? – вопросом на вопрос ответила я, инстинктивно прижав к себе коробку.
Мне почему-то пришла смешная мысль, что Северус в свою очередь скажет: “Я первый спросил”. Но он не сказал.
– Я заметил, что дверь госпиталя открыта, и решил посмотреть…
– Тебя это встревожило? – рассеянно спросила я, вернувшись мыслями к коробке в моих руках.
– Немного, – признался Северус, сделав шаг в моем направлении. – Ведь мадам Помфри нет в Хогвартсе. А ты…
– Мы с Гарри поднимались на самый верх башни, а потом спустились обратно. Я увидела большие двери и мне почему-то захотелось зайти сюда…
– Где твой сын? – Темные глаза Северуса неотрывно смотрели на меня и, казалось, проникали в самую душу. Но я, занятая раздумьями о нежданной посылке, не особо замечала его пристальный взгляд.
– Он… – я машинально повернулась ко все еще открытому окну, за которым виднелась опушка леса и небольшой деревянный дом. На мгновение цепочка мыслей сбилась, ко мне пришла безотчетная уверенность, что этот дом я видела и раньше.
– Лили?
Глубокий голос Северуса, в котором явственно проскользнули тревожные нотки, вернул меня в госпиталь.
– Ах да… Гарри… Он должен быть где-то недалеко. То есть я попросила его подождать меня, пока осмотрюсь здесь. Представляешь, – невольно мои губы растянулись в радостной улыбке, – я помню профессора Макгонагалл и мадам Помфри!
В лице Северуса что-то дрогнуло. Мне почудилось, он не только ошеломлен, услышав эту новость, но и слегка разочарован. Может, он ожидал, что среди первых моих воспоминаний будет он сам?
– Это очень хорошо, – тем не менее сказал он. Затем его взгляд переместился с моего лица куда-то вниз. На этот раз Северус не сдержал своих эмоций. – Что у тебя такое, Лили? – недоуменно спросил он. – Что это за коробка?
Она до сих пор находилась у меня в руках, потому что на самом деле я не решалась расстаться с ней. Коробка будто притягивала меня к себе, вернее, даже не она, а лежавший внутри красивый цветок.
– Ее прислали мне… Не знаю почему. – Я провела ладонью по лбу, как бы прогоняя наваждение. Опустила глаза на розу, по странной ассоциации напоминающую мне покоящуюся красавицу в белом гробу. А когда подняла, обнаружила Северуса совсем близко. От неожиданности даже вздрогнула и едва не уронила коробку.
– Что ты говоришь? Кто тебе прислал? – не заметив произведенного на меня эффекта, он уставился на валяющиеся на покрывале крышку и оберточную бумагу.
– У меня в голове вертится тот же вопрос. – Я притворно вздохнула. – Прилетела сова, смотрю – к ее лапе привязан какой-то сверток. А на нем мое имя, но ни слова об его отправителе.
– И ты вскрыла сверток? – будто поражаясь моей беспечности, уточнил он, хотя и видел, что коробка открыта.
– Но здесь же мое имя, – спокойно напомнила я. – К тому же, в коробке находится только вот эта роза. – Я подняла ее ближе к лицу Северуса. – А не бомба. Она не опасна.
Его челюсть напряглась, как если бы он усилием воли удерживал себя от того, чтобы не высказать все, что думает об этом. Я демонстративно протянула руку к красному бутону и коснулась нежных лепестков.
– Видишь…
– Нет, не трогай ее! – будто против воли сорвались с губ Северуса слова предостережения.
Я в удивлении вскинула на него глаза, но не придала не то грозному, не то отчаянному окрику серьезного значения.
– Северус, у тебя случился приступ паники? С чего вдруг, интересно?
– Лили… – начал он с несвойственной ему лихорадочностью.
Однако я перебила Северуса, не понимая его странного поведения.
– Ну что ты в самом деле? Это одна-единственная роза, она совершенно безвредна…
С этими словами обхватила двумя пальцами стебель сразу под тугим бутоном. В следующий миг все произошло настолько внезапно, что до меня действия доходили с опозданием: Северус потянулся ко мне и одним резким движением выбил из моей ладони цветок. Я по инерции подалась за падающей розой, но наткнулась на выставленные вперед руки Северуса. И одновременно с этим носок моей туфли за что-то запнулся. Я потеряла равновесие. Впрочем, упасть не успела: Северус подхватил меня за плечи и довольно крепко прижал к себе, так что сбилось дыхание.
В голове некоторое время царила блаженная пустота. От мантии Северуса, в которую я уткнулась носом, исходил горьковатый, но отнюдь не неприятный запах. Он напоминал какое-то растение… лекарственное… да, определенно.
Мы стояли не двигаясь, и ни я, ни он почему-то не спешили разомкнуть объятие. Впрочем, это и объятием назвать можно только с натяжкой. Его руки по-прежнему лежали у меня на плечах, тепло которых я ощущала сквозь ткань моего платья. Наконец мысли выстроились в строй.
– Зачем ты это сделал? – спросила я, все еще не поднимая головы, и от этого вопрос прозвучал чуть глуховато.
Вслед за ним Северус заметно напрягся.
– Чтобы ты ненароком не поранилась об один из шипов.
– Что? – Я подняла голову и встретилась со взглядом обычно бесстрастных темных глаз. Сейчас же они излучали беспокойство.
Наши лица по странной случайности оказались очень близко… Я видела, как затрепетали, будто в безудержном волнении, крылья его носа. Северус на мгновение прикрыл глаза, и мне показалось, что он борется с чем-то внутри себя.
– Что ты хочешь этим сказать? – прошептала я не столько от испуга, сколько для того, чтобы сохранить тишину в госпитале.
Северус слегка вздрогнул, будто застигнутый врасплох, и прищурился, глядя на меня сверху вниз.
– То, что эта роза вполне может быть опасна. Вопреки твоему убеждению.
– Чем опасна?
– Хотя бы тем, что на ней вполне может быть наложено проклятие.
– П-проклятие? Какое проклятие? – Я подалась назад, почувствовав странный липкий холод, поползший по ногам. Он, как змея, заскользил дальше, обвивая мое тело. – Ты имеешь в виду, что кто-то решил меня… убить?
Последнее слово отдавало горечью, и в горле после него остался будто металлический привкус. В коленях появилась нехорошая слабость. В глазах помутилось, Северус, который наклонился надо мной, потерял четкость и стал расплываться, точно акварель, попавшая под воду.
– Лили… Что слу…
Все вокруг рухнуло в бездну, когда затылок пронзило болью. Под конец пропал и свет.
*
Опомнившись, Гермиона отскочила от Гарри. Он же не отводил взгляда от Джинни, появившейся здесь сразу вслед за его промелькнувшей мыслью. Уж не подслушала ли она их?..
– Как ты?..
– Здесь оказалась? – закончила она довольно спокойно, если бы не непонятный блеск в ее глазах. – О, очень легко. Аппарировала.
Гарри показалось, что он ослышался. Гермиона, как он заметил, тоже смотрела на свою подругу с нескрываемым беспокойством.
– Но ты же не умеешь аппарировать…
– Я-то нет, а Ремус умеет.
– Так ты с Ремусом? – с необъяснимым облегчением спросил Гарри, делая шаг к Джинни.
Она усмехнулась. Он озадаченно взъерошил себе волосы, недоумевая над ее изменившимся поведением.
– Верно. Дай, думаю, навещу Гарри, узнаю, что у вас новенького. – Девушка засмеялась, но как-то не очень натурально. – Узнала. Не зря попросила Ремуса взять меня с собой.
Ее карие глаза сузились, когда она в упор посмотрела на Гермиону.
– Вы тут с пользой время проводите, как я погляжу. Рон-то хоть в курсе, Гермиона, чем вы с Гарри занимаетесь за его спиной?
На Гарри будто ведро с холодной водой опрокинули. Джинни, передернув плечами, развернулась и быстро начала удаляться от них. Гермиона в каком-то беспомощном удивлении переступила с ноги на ногу. Гарри, бросив на нее короткий растерянный взгляд, бросился догонять Джинни.
– Подожди, Джинни!
Он поймал ее за руку уже в дверях оранжереи.
– Я не понимаю, о чем ты… Чем мы с Гермионой занимаемся, по-твоему?
Она насмешливо посмотрела на него, хотя по ее виду нельзя было сказать, что ей смешно.
– Я видела, Гарри!
– Что ты видела, объясни!
– Ты на самом деле такой наивный, или просто притворяешься?
Джинни выдернула у него свою руку, вознамерившись продолжить путь.
– Джинни!
Наконец Гарри сообразил, что имела в виду девушка. У него словно с плеч упал огромный камень.
– Ты что, решила, мы с Гермионой… Мы просто обнимались, – с его губ сорвался нервный смешок. Но он, похоже, все усугубил.
Из глаз Джинни полетели злые молнии.
– Ах, просто! Знаешь, я всегда подозревала, что рано или поздно вы с Гермионой начнете “просто” обниматься или того хуже…
Не договорив, она развернулась и выскочила на улицу, оставив Гарри в полной прострации. Он машинально шагнул следом и едва не столкнулся с Роном.
– Ты не знаешь, что с Джинни? Унеслась как угорелая… – Он пожал плечами и поглядел назад.
– Понятия не имею, – честно признался Гарри. – Она вообразила, что мы с Гермионой…
– С Гермионой? – удивленно повторил Рон. – В каком смысле?
Гарри рассеянно махнул рукой, показывая, что ему сейчас не до этого.
– Вы здесь? – спросила подошедшая Гермиона странным высоким голосом. В руках она несла миску с прозрачно-зелеными плодами бешеного огурца. – А где Джинни?
– К замку побежала, – ответил Рон, с подозрением переводя взгляд с нее на Гарри. – Что у вас произошло?
– Пойдемте тоже, – сказал Гарри, проигнорировав вопрос приятеля. – Мне надо маму увидеть.
Спустя пять минут они втроем входили в холл. У подножия лестницы стояли Ремус и Джинни, которая ему что-то горячо говорила. При виде друзей она замолчала и демонстративно отвернулась.
– Здравствуйте, ребята! – приветливо улыбнулся Ремус, когда они подошли ближе. – Ну, как у вас дела? Где Лили?
– Дела отличные, – откликнулся Гарри, стараясь не гипнотизировать затылок Джинни. – Мама была в больничном крыле… Наверное, до сих пор там.
Внезапно его кольнула тревога, подтолкнула в спину, и он, не дожидаясь остальных, помчался вверх по мраморным ступеням. Миновал коридор, свернул в следующий, в конце которого виднелись двустворчатые двери. Они не были закрыты. Гарри подбежал к больничному крылу и рывком распахнул дверь. Позади послышались торопливые шаги, но он смотрел лишь на представшую перед ним сцену.
Гарри увидел, как мама, отпрянувшая от стоявшего рядом с ней Снейпа, вдруг споткнулась и начала падать. Внутри него все помутилось.
– Мама! – воскликнул он, вбегая в госпиталь.
========== Глава 21. Возвращение памяти ==========
– Что вы с ней сделали?! – выкрикнул Гарри, вбегая в госпиталь. И ринулся прямиком к Снейпу, сжимая кулаки.
Снейп, не успевший подхватить падающую Лили, обернулся, и на его лице промелькнула растерянность. Но тотчас, будто моментально забыв про Гарри, наклонился к упавшей на кровать женщине. Впрочем, парень быстро напомнил о себе, схватив его за рукав.
– Вы оглохли? Что вы сделали с моей мамой?
Позади послышался приглушенный возглас, когда Гарри заставил Снейпа распрямиться. Ярость и страх прибавляли ему сил.
– Гарри! Перестань!
Ремус, опередивший остальных, попытался отстранить его от Снейпа.
– Я с вами что-нибудь сделаю, Поттер, если сейчас же не отцепитесь от меня, – ледяным тоном проговорил, бросая на Лили обеспокоенный взгляд, который даже не старался скрыть. И снова отвернулся от него, как только освободился от захвата.
– Ремус, отпусти меня… – чуть задыхаясь, потребовал Гарри.
– Северус, что с Лили? – взволнованно спросил Ремус, из предосторожности придерживая его за руку.
Немного позади остановились Гермиона, Джинни и Рон, которые с тревогой наблюдали за происходящим, но не решались подойти поближе. Никто почему-то не торопился привести в чувство Лили, и это распалило Гарри еще больше. В конце концов вырвавшись от Ремуса, он подскочил к матери, едва не столкнувшись со Снейпом. Тот отмахнулся от него, как от надоеливой мухи.
– Я не знаю точно, что с ней… – нехотя проговорил мужчина, не отрывая взгляда от бледного женского лица.
– То есть как?! – взъярился Гарри. У него чесались руки как следует разобраться с ним, но удерживало его от этого увеличивающееся, будто снежный ком, гнетущее беспокойство при виде безжизненно лежащей тонкой фигуры мамы. – Вы не знаете точно? Я видел, как она начала падать…
– Видели? – перебил его Снейп. – Тогда вы должны сообразить, что не из-за меня…
– Откуда мне знать?
Гарри едва ли не морщился от собственного бессилия и порывался все отодвинуть мешавшегося Снейпа. Зельевар бесконечно долго рассматривал Лили, проверял пульс и приоткрывал ее веки. Гарри понимал, что это необходимо, но все-таки раздражался из-за его медлительности.
– Не знаете, вот и не говорите.
– Так что все же произошло? – повторил Ремус, волнуясь. – Из-за чего упала Лили?
Снейп ощутимо напрягся. Наступило тяжелое молчание, которое почти сразу оборвал Гарри, углядев кое-что странное…
– А это еще что такое?
Он шагнул чуть влево, присматриваясь к какому-то яркому пятну на сером полу. Это была небольшая роза, казавшаяся здесь совершенно неуместной. Он нагнулся…
– Не прикасайся! – раздался резкий окрик Снейпа в тот момент, когда Гарри протянул руку.
Гарри вздрогнул как от удара хлыстом.
– Почему?.. – машинально спросил он.
Снейп повернулся к нему, держа в руке палочку. Слегка взмахнул ею, и роза, как и прежде прекрасная, плавно оторвалась от пола.
– Это и есть та причина, из-за которой ваша мать, Поттер, потеряла сознание.
– Из-за… розы? – недоверчиво переспросил Гарри. Бушующий в нем ураган ярости несколько затих. – Вы ничего не путаете?
Ремус положил ладонь ему на плечо, заставляя замолчать.
– Что ты имеешь в виду, Северус? Откуда эта роза?
Они втроем стояли полукругом возле кровати, на которой лежала Лили с разметавшимися длинными волосами, и казалось, что она всего лишь спит. Но это впечатление портила ее поза, не присущая спящему человеку.
– Сначала скажите, что с мамой! – потребовал Гарри, чувствуя, что сейчас взорвется, если немедленно не узнает о ее состоянии. Он обошел кровать с другой стороны и дотронулся до стиснутых пальцев Лили.
– Судя по всему, она в глубоком обмороке, – “утешил” Снейп. – От переизбытка нервных потрясений. Плюс касательный удар головой…
Он кивнул на спинку кровати в непосредственной близости от головы Лили.
– Однако все это не пойдет ни в какое сравнение с тем, если на обморок Лили воздействовал цветок. – Снейп повел палочкой, и роза, до сих пор парящая в воздухе перед ним, послушно повторила ее движение. – Я подозреваю, что он может быть околдован.
Гарри услышал чей-то судорожный вздох и не сразу осознал, что это был его собственный.
– Розу прислали в той коробке, – продолжил Снейп, прежде чем он успел что-либо сказать. – На имя Лили.
Белая узкая коробка и смятая пергаментная бумага валялись на покрывале соседней кровати. Ремус потянулся за последней и схватил за кончик.
– Но кто мог прислать ее? – с недоумением спросил он, рассматривая два коротких слова, которые нашел на обратной стороне. – Разве о Лили знает кто-нибудь кроме нас?
Северус послал ему мимолетный взгляд, но в котором так и читалось “Не будь наивным, Люпин”.
– Извините… – откашлявшись, произнесла Гермиона, до сих пор прижимающая к себе миску с плодами цапня. – Мы можем чем-нибудь помочь?
– Чем, интересно… – Снейп напряженно вглядывался в левитирующую в считанных дюймах от мужского лица розу, будто надеясь увидеть нечто недоступное его взору. Потом вдруг вздрогнул, бледнея.
– Поттер, проверьте руки вашей матери! Нет ли у нее царапин от шипов? Я ошибся, цветок не заколдован, он отравлен…
*
Темно… Опять темно. Почему?
И ничего не слышно. Где все звуки?
Может, это сон? Или… нет?
Я ничего не чувствую… Дышу ли, и то неясно. Я… умерла?
Но боль… Она не бывает у мертвых. Голова болит… Да, голова. Но если я жива, то где же я, что со мной?
Память была как размытое пятно, она ускользала, растекалась… Я силилась что-нибудь вспомнить, но жуткая боль отвлекала. Боже, избавь меня от нее…
Зеленый свет… откуда он? Что же он мне напоминает… Крик… Я вздрогнула, когда из глубин подсознания вырвался крик… Это кричала… я? И чей-то высокий смех, похожий на дьявольский…
Как мне выбраться из этой клетки? Мне нужно… это… сделать… Я должна… Убирайся, тьма! Меня ты не остановишь…
Где-то далеко, словно за сотни футов, послышался слабый стон. Мой стон.
– …Лили, ты слышишь меня?
Мне хотелось сказать, что да, конечно, слышу, но губы не слушались меня. Из горла исторгся один лишь стон.
– Она пришла в себя… – произнес другой голос.
Тишина. Потом:
– Мама, как ты?
Мама? Я?
Меня изнутри как будто озарила вспышка. Гарри! Мой маленький сыночек!
Я распахнула тяжелые, совсем как свинцовые, веки. В глаза ударил яркий свет, усиливший боль, пульсирующую в затылке. Морщась, я подняла руку к голове. Кажется, мне здорово досталось… Ударилась я, что ли? Но когда?
Внезапно перед глазами вновь промелькнул призрачный зеленый свет, а в ушах раздался смех… Мужской, безжалостный, победный.
И я… вспомнила.
– Нет…
Резко села, отчего все вокруг заходило ходуном, а горло стиснуло невидимой рукой.
– Нет…
Мелькнули тени, постепенно обретающие четкость.
– Лили, как ты себя чувствуешь? – участливо спросил мягкий и… такой знакомый голос.
Легкий скрип пружин. Передо мной предстало мужское лицо с усталыми глазами и ранними морщинами.
Я не могла говорить из-за тяжести, давящей мне на плечи и грудь. Даже моргать, и то было трудно. Потому что я вновь переживала самые страшные мгновения в своей жизни…
– Пожалуйста… – наконец сорвался с губ сиплый шепот.
– Что – пожалуйста? – немного растерялся мужчина.
– Выпей это, – произнесли сбоку. В поле моего зрения показалась рука со стаканом. – Лили.
Я никак не отреагировала на нее, продолжая смотреть в одну точку.
– Нет, это не правда…
…Прямо на моих глазах падает Джеймс… Высокий страшный человек оборачивается и смотрит на меня… Я стремительно взбегаю по лестнице, задыхаясь, мчусь к кроватке Гарри…
– Лили? – обеспокоенно, почти испуганно говорит мужчина рядом. И осекается, наткнувшись на мой немигающий взгляд. – Северус, что с ней?
Это имя заставило меня слегка заторможенно повернуть голову. Рука со стаканом принадлежала не менее знакомому человеку.
…Позади раздается оглушительный взрыв… Я успеваю перехватить непонимающий взгляд маленького Гарри и развернуться, прижавшись к кроватке…
Меня затрясло как в лихорадке. Я смотрела в черные глаза и почти перестала дышать. Мужчина что-то говорил, но я не слышала.
…Безжалостный убийца приближался все ближе… Я защищала сына как могла… я умоляла его пощадить Гарри… Он отмахивался от моих слов и… в конце концов вышел из себя… Поднял палочку…
Меня затрясли за плечи. Глаза защипало от внезапно хлынувших слез.
– Лили… Лили… В чем дело? Что с тобой?
Мой маленький мальчик…
– Мой маленький мальчик… – сорвалось с губ, повторяя мои мысли. – Гарри…
– Мам, я здесь…
Между двумя мужчинами появился черноволосый парень в круглых очках. Я задохнулась от обрушившегося на меня неимоверного потрясения. Он жив? Жив…
– Джеймс?.. – прохрипела я, не в силах остановить сумасшедшее сердцебиение. Качнулась, перебрасывая ноги через край кровати.
Он растерянно моргнул, не отрывая от меня глаз.
Глаза… Его глаза… Они зеленые, как у меня… Я машинально поднесла руку к своему лицу. Зеленые, не карие…
– Мам?.. – уже с легким испугом повторил парень, точная копия Джеймса. – Это я, Гарри…
Я ничего не понимала. Поводила взглядом по лицам всех троих, смутно чего-то опасаясь. Все они выражали изумление и странное недоверие.
Господи, что происходит?
– Г-Гарри? Но… Но…
Я встала на ноги не с первого раза, а когда получилось, вместе со мной поднялся знакомый мужчина с усталыми глазами. Мужчина, а не молодой парень, которого помнила я. Во мне ожил страх.
– Она вспоминает… – произнес другой, тоже повзрослевший на много лет.
Что вспоминаю?
– Выпей, – он всунул мне в руки стакан с мутноватой жидкостью. – Немедленно.
Он произнес это таким тоном, что ослушаться его я не смогла. Закашлявшись, чуть не выронила стакан из ослабевших рук. Повзрослевший Северус вовремя выхватил его у меня.
– Я не понимаю… Что все это значит?
Я чувствовала себя улиткой, вытащенной из укромной раковины, такой мягкой и беззащитной. Некуда спрятаться в случае опасности.
Трое невольно переглянулись между собой. Северус заметно помрачнел. Неужели это действительно он? И Ремус? И… Гарри? Такие взрослые?..
Тут в голове как будто что-то щелкнуло, и все встало на свои места. Прошло почти шестнадцать лет… А я пробыла в коме, находясь между жизнью и смертью… Гарри, мой малыш, вырос и жил все это время у Петуньи, считая себя сиротой… Сиротой… Джеймс…
