Текст книги "Просто поверь (СИ)"
Автор книги: Tora_san
Жанры:
Прочие любовные романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)
Они подошли к калитке, ведущей в заросший сад, принадлежавший семье Уизли, чей нелепый дом возвышался футах в тридцати от них.
– Не сомневаюсь, но директор взял с меня обещание, что я доведу тебя до самых дверей.
Гарри глянул на зельевара так, что тот вновь проклял все на свете, в том числе себя из-за своей безотказности Альбусу и мальчишку. Вот была еще одна причина не находиться рядом с Поттером. Когда он смотрел на Северуса своими зелеными глазами, выражающими далеко не самое теплое отношение к тому, в сердце Снейпа, против его воли, как будто вонзалась заноза. Он не мог оставаться равнодушным, видя глаза Лили, но которые не принадлежали ей.
Изумрудные, нежные, любимые глаза Лили…
Северус отвел взгляд, стряхивая с себя наваждение. Привязанность никогда не доводит до добра.
– Иди, – коротко сказал он.
Нет, находиться дальше с сыном Лили было выше его сил.
– Вы же дали обещание, – напомнил Гарри с легким ехидством.
– Считай, что не давал.
– Ну, ладно, – пожал он плечами.
Зашел за калитку и почти растворился в темноте.
Северус проводил его взглядом, проследил, как он постучал в дверь дома. Через некоторое время дверь открылась, высветив в ночи яркий прямоугольник, и Гарри исчез за порогом. Возбужденные голоса почти сразу были заглушены закрывшейся за ним дверью.
Ощутив облегчение, мужчина развернулся и зашагал обратно. Мысли вернулись к директору.
Зачем Дамблдору понадобилось срочно забрать мальчишку от его родственников-магглов? Ведь до совершеннолетия, а значит, и до окончания действия защитных чар, оставались считанные дни. Что случилось такого, отчего тому вздумалось поручиться его, Северуса, согласием отконвоировать Поттера к Уизли? Не сомневаясь, конечно же, в том, что ему никак не отвертеться.
А может, Альбус узнал из каких-нибудь независимых источников, что к дому магглов подосланы приближенные Темного лорда? В таком случае, почему же сам Северус не в курсе? Темный лорд имеет обыкновение делиться с ним, если не со всеми, то со многими своими планами…
Северус в задумчивости приостановился.
А не пойти ли ему самому на разведку? Вряд ли от этого будет какой-то вред. И директору необязательно знать. Вот только нужно отчитаться перед ним.
Закрепив решение едва заметным кивком, мужчина аппарировал.
========== Глава 5. Бывший друг ==========
…– Я могу идти, директор? – осведомился Северус после того, как сухо проинформировал Дамблдора о благополучной доставке Поттера к Уизли.
– Конечно, Северус, – кивнул тот. – Можешь идти. Спокойной ночи.
Он как бы в рассеянности посмотрел на зельевара, поглаживая бороду, что означало некоторую степень его озабоченности. А в этом признаке Северус убедился, видясь с директором на протяжении уже многих лет.
– Хотя, секунду…
Мужчина с готовностью обернулся, но заинтересованности своей не выдал.
– Ты заметил что-нибудь необычное, когда забирал Гарри?
– Под словом “необычное” вы подразумеваете действительно что-то странное и необъяснимое?
– Северус, у тебя есть основание уточнять мой вопрос? Или ты по привычке это сделал?
Снейп терпеть не мог эту особенную проницательность Дамблдора. В эти моменты он словно оказывался под увеличительным стеклом, и тогда хочешь – не хочешь Альбус запросто мог и направить разговор в нужное русло, и сделать так, что невинная просьба не подлежала отказу.
– Нет, ничего такого я не заметил, – ровным тоном ответил Северус. Помолчал и рискнул спросить: – Ваш интерес не связан с приближающимся совершеннолетием Поттера?
Дамблдор посмотрел на него слегка удивленно.
– Связан с защитой дома магглов? – поправился Северус. – Вы же не просто так отправили мальчика к Уизли?
– Нет, чары будут действовать до самого конца, то есть до послезавтра. Гарри я попросил тебя забрать, потому что не вижу смысла дальше держать его у родственников. Лишние два дня не сыграют особой роли в судьбе Гарри.
“Может, и не сыграют, – подумал зельевар, – однако это не объясняет такую срочность. Да и Темный лорд не такой уж недалекий. Что ему помешает тоже не увидеть смысла?”
– Доброй ночи, директор.
Попрощавшись, он вышел из кабинета.
Разговор с Альбусом не заставил изменить решение разведать обстановку вокруг дома родственников Поттера. Хотя он понятия не имел, чем это могло помочь в разъяснении странности поступка и зачем вообще ему самому это нужно. Не оградить же магглов от возможной опасности? Тем более что была еще свежа память о встрече с Петунией Эванс, в замужестве Дурсль. А встреча была не из тех, о которых вспоминается потом с теплотой.
Тогда в чем заключалось его решение? Наверное, все дело было в том, что Северус не любил неясностей и когда его использовали втемную.
Зайдя ненадолго в свои покои, он направился к входным дверям замка. Несколькими минутами позже – аппарировал за воротами Хогвартса.
Темная фигура, закутанная в черную мантию, с легким хлопком появилась в конце погруженной в ночь улицы. Тихий городок готовился ко сну.
Северус огляделся. Нашел взглядом нужный дом.
В окнах горел свет. Ничего подозрительного. Но мужчина знал, что первое впечатление бывает далеко не всегда идеальным.
Он незаметной тенью обошел территорию вокруг дома. Оказавшись вновь напротив фасада здания, мысленно произнес заклинание обнаружения скрытых чар, наведя волшебную палочку в сторону крыльца.
Ничего.
Истекли десять минут, которые Северус терпеливо провел в тени забора, окружающего соседний участок. Напрасно или нет проходила его так называемая разведка, но пока ни единый шорох, ни единое подозрительное движение поблизости не перевесили желание немедленно аппарировать.
Может, это была простая прихоть Альбуса? А Северус на самом деле лишь что-то себе напридумывал, несмотря на то, что не имел такой наклонности?
Он был уже готов признать бесплодность своих сомнений и вернуться в Хогвартс, как до него донеслись далекие голоса. Он напряг слух.
Где-то за поворотом улицы разговаривали несколько человек.
Несколько быстрых шагов, и перед мужчиной предстала небольшая компания подростков. Все они, о чем-то оживленно переговариваясь, остановились на углу одного из домов. В отдалении внимательный взгляд Северуса обнаружил одинокую тонкую фигуру. Сначала ему показалось, что это девушка, отставшая от основной компании. Но подростки, не заметив высокого темноволосого человека, прошли мимо него и разошлись в разные стороны.
– До завтра, Большой Дэ!
– Ага, пока!
Девушка осталась позади.
Северус проводил взглядом далеко не стройного парня, которого назвали Большим Дэ. Это был сын Петуньи. Северус хоть и видел его однажды в жизни, но узнал Дадли. Тот свернул за угол дома.
Маловероятно, что от этих подростков исходит хоть какая-то опасность, и потому вряд ли будет польза от дальнейшего пребывания здесь.
Однако внимание Северуса вновь привлекла девичья фигурка. Припадая на левую ногу, она быстро шла по дороге. Вот оранжевый шар фонаря над ней осветил ее с ног до головы, будто окатив световым душем. Блеснули длинные, до самого пояса, волосы цвета червонного золота. Самого лица зельевар не разглядел, но в облике этой незнакомки было что-то такое, что его очень и очень заинтересовало.
В руке девушки была зажата волшебная палочка. А значит, она была волшебницей. Северус как раз и ждал кого-то, кто имел самую прямую причастность к магическому миру. Правда, незнакомка шла совершенно не таясь, но это уже мелочи.
Она свернула в том же направлении, что и Дадли Дурсль. Это и укрепило его в своей правоте. Северус неслышно последовал за ней. Довел до дверей дома Дурслей и остановился на некотором расстоянии. Девушка не обернулась, значит, не заметила, что за ней следят.
Снейп на всякий случай нащупал свою палочку. Он не знал, как могут повернуться события, поэтому был готов ко всему.
Незнакомка между тем, откинув длинные волосы, постучала в дверь.
Северуса, надо признать, это несколько удивило. С какой стати человеку, явившемуся с неблаговидными мотивами, вежливо стучаться? Может, она так хочет проникнуть в дом, без всякого шума?
Девушка дождалась, когда дверь открылась, и что-то сказала выглянувшему толстому мужчине, мужу Петуньи, который был явно недоволен поздним визитом. Да и не поздним тоже. Всего какой-то час назад Северус испытал несравненное “удовольствие” узнать о себе и вообще “таких, как он” немало нелестных эпитетов.
Северус не слышал, о чем они говорят, однако спустя несколько мгновений дверь захлопнулась. Девушка осталась снаружи. Неужели Дурсль учуял в ней “ненормальную” по его же выражению?
Что предпримет незнакомка?
Северус ожидал, что теперь она, если, конечно, ей необходимо попасть внутрь, задействует магию. Он прищурился, вглядываясь в темный силуэт, готовясь в любой момент обезвредить девушку.
Кто все-таки она такая? В любом случае, ее он ни разу не видел среди приближенных Темного лорда и даже среди Пожирателей остальных кругов. Какая-нибудь мелкая сошка?
Она постучала вновь и, как только на пороге снова возник Дурсль, на этот раз более злой, быстро заговорила. К их голосам присоединился еще один, женский.
Северус подался вперед, чтобы что-нибудь уловить, как вдруг ночную тишину разорвал истерический крик, визг, можно сказать.
Что его заставило не броситься стремглав к дому, а замереть на месте аки статуя, он понять не мог. Визг оборвался, отрезанный захлопнувшейся дверью. Северус с недоумением обнаружил незнакомку, так и стоящую на крыльце.
Что произошло? Кто кричал? Петунья?
Он решил подобраться к девушке как можно ближе, воспользовавшись тем, что она оглушена внезапным криком. Возможно, ему удастся застать ее врасплох…
Девушка, отчего-то не предпринимавшая магическую атаку, хотя палочка была в ее руке, энергично заколотила в дверь, которая через полминуты все-таки открылась. Северусу, затаившемуся в тени садового куста, предстала Петунья, освещенная горевшей в холле лампой. Чуть погодя, видимо, как-то убежденная незнакомкой, она впустила девушку в дом.
Это было весьма странно. С этим надо как-нибудь разобраться.
Мужчина приблизился к двери. Склонил голову, прислушиваясь. Голоса постепенно удалялись.
Тогда он сошел со ступеньки и прошел к освещенному окну на первом этаже. Помещение, судя по всему, было гостиной. Там находился Дурсль. При появлении двух человек он поднялся.
Как бы ни было это для Северуса странным, но рыжеволосая незнакомка вошла в гостиную, как примерная припозднившаяся гостья. Она не расшвыривала налево и направо заклинания, не делала вообще ничего такого, что могло бы причислить ее к категории опасных людей.
Северус подумал, что напрасно теряет время и… не двинулся с места. Отличный обзор для наблюдения и вместе с тем желание узнать до конца цель визита девушки заставили его остаться. К тому же сама личность этой незнакомки вносила некую тайну в жизнь Снейпа. Вряд ли он даже самому себе бы признался, насколько сильно заинтересовала она его.
Лицо девушки до сих пор было скрыто от его взгляда. Она хоть и стояла почти в профиль к нему, но длинные волосы наполовину закрывали его. Северус видел, как шевелятся ее губы. Незнакомка поворачивалась то к Петунье, то к ее мужу, у которого был такой вид, как будто он сейчас взорвется, и почему-то Снейпу показалось, что она пребывает в растерянности. Как и Петунья, он это ясно видел.
Вот в гостиную вошел Дурсль-младший.
Незнакомка, обернувшись, откинула волосы… и в первое мгновение у Северуса остановилось сердце. Такое у него было ощущение. Потому что незнакомка вдруг превратилась в… Лили!
Она снова повернулась к Дурслю, что-то ей яростно говорившему, до боли знакомое лицо, словно иллюзия, пропало с его глаз.
Он моргнул, не зная, что и думать. Он никогда не жаловался на зрение, а тут не иначе как обман зрения. Возможно, этому еще способствовал необыкновенный цвет волос девушки. Вот и почудилось, что она как две капли воды похожа на Лили… его Лили. Не проходил ни один день, чтобы Северус не вспоминал ее.
Что ни говори, а это удивительное явление взволновало его куда больше, чем он мог себе представить. Теперь и речи не было о том, чтобы возвратиться в Хогвартс.
“Необычное”, говорите, Альбус? – подумал он. – Я его только что встретил.”
Как объяснить то совпадение, что девушка, так напомнившая ему Лили, находится в доме ее родной сестры?
Мужчина прильнул к оконному стеклу, даже не собираясь быть незаметным.
В этот миг незнакомка повернула голову, как если бы что-то искала вокруг. Он так и впился в ее лицо глазами. Не могло быть и тени сомнения: она очень была похожа на Лили.
В его душу прокрались недоверие и смятение. Цвет глаз… Нет, девушка была слишком далеко, чтобы он мог рассмотреть цвет ее глаз… но все остальное… остальное принадлежало Лили.
Прошло шестнадцать лет, а Северус помнил каждую черточку ее лица, каждое ее движение, выражение, с каким она смотрела на него в разное проявление своего настроения. Конечно, ему была чужда сентиментальность, но никто не был застрахован от потрясений.
Когда на лице незнакомки проявилась четкая растерянность, а взгляд, казалось, был направлен прямо на него, Снейп испытал почти шоковый удар.
Это была она, Лили! И она смотрела на него!
Мерлин, он сходит с ума…
Это просто наваждение, и ничего более, уговаривал он себя. Это не может быть Лили. Ее нет почти шестнадцать лет, и в ее смерти отчасти повинен он сам…
*
Я стояла как оглушенная. Я так стремилась сюда и что нашла? Холодную встречу и отсутствие сына.
– Где он? Где Гарри? – повторила я, обращаясь исключительно к сестре. Ее муж, настроенный против меня, совершенно не внушал доверия. Хотя я не ощущала исходящей и от Петуньи радости от встречи. Она была растеряна, может быть, напугана, но не обрадована.
– Я же сказал, убрался ко всем чертям! – сказал Вернон. – Чего советую и вам.
Получив от Петуньи еще один осуждающий взгляд, он гневно посмотрел на меня и демонстративно вышел из гостиной.
– Гарри… – Петунья словно споткнулась на имени племянника. – Гарри забрал твой бывший дружок. – Здесь в ее тоне проскользнуло презрение.
Оторвав взгляд от окна: мне показалось, что за ним кто-то стоит и смотрит на меня, я перевела его на сестру. Выясняется все больше подробностей про мою жизнь.
– Бывший дружок? – переспросила я, еще не понимая, хорошая это новость или плохая.
– Снейп. – Это имя Петунья произнесла так, как будто перед этим съела что-то очень противное. – Ты что, не помнишь?
В том-то все и дело, Петунья, что не помню. А как рассказать ей об этом?
Сестра, слегка придя в себя от потрясения, решила, что как раз пришло время для объяснений.
– Может, ты наконец расскажешь, Лили, что происходит? Если ты не умерла тогда, где ты была все это время? Почему объявилась только сейчас?
На бледных щеках Петуньи появились розовые пятна – она была взволнована. Она смотрела на меня прямо, и казалось, из нее вот-вот польются обвинения.
Я хотела узнать о Гарри и о том Снейпе, о котором она упомянула, но было видно, что Петунья настроена на другие мысли.
– В этом нет моей вины, – осторожно начала я. Сестра не предложила присесть, и я так и стояла. – Я присяду? – спросила как бы между прочим. В конце концов, разве она не замечает, как я устала?
Петунья нетерпеливо кивнула.
– Дадличек, ты поесть хотел, – обратилась она к сыну, до сих пор слушавшему наш разговор в дверях. – Иди на кухню, там в холодильнике пирог.
Спровадить она его хочет, что ли? Все-таки у него тоже есть право узнать мою историю.
На его упругом розовощеком лице проступила борьба за приоритеты: видно, ему хотелось и послушать, о чем мы собираемся говорить, и утолить свой голод.
Но Петунья почти сразу забыла о нем.
– Лили… несмотря на все наши… размолвки в прошлом, я готова выслушать тебя…
Ах, вот почему она так холодна со мной! Видно, раньше мы не очень общались друг с другом из-за каких-то недопониманий. Но в любом случае, прошло много лет, не имеет ли смысл оставить все в прошлом?
– И еще… – Голубые глаза сестры скользнули с моего лица куда-то вниз. – Пожалуйста, убери куда-нибудь эту штуку.
Я склонила голову. Она имеет в виду волшебную палочку? Не говоря ни слова, я сунула ее за пояс штанов, все равно больше некуда. Разберусь с рядом интересующих меня вопросов потом, когда объяснюсь с Петуньей.
– Почти шестнадцать лет назад на пороге этого дома я обнаружила спящего ребенка в корзине, – сказала она, не собираясь садиться рядом со мной на диване, что было бы абсолютно естественным при встрече родных сестер после долгой разлуки. – Каково было мое изумление, когда выяснилось, что этот мальчик – твой сын. При нем оказалось письмо, в котором было написано, что ты и твой муж погибли от руки какого-то там монстра, а Гарри… остался сиротой…
Петунья в охватившем ее волнении стремительно прошла передо мной, комкая в руках резиновые перчатки.
– Ты себе не можешь даже представить, что я тогда испытала! – под конец ее голос звенел от обуревавших ее всю чувств.
– Конечно, не могу, – тихо согласилась я. Мне в новинку было все это слышать и странно сознавать, что это про меня. Но мне вдруг почудилось, что в пылких словах сестры, с первого до последнего, было вложено обвинение непосредственно против меня.
– Ты умерла, а на мне остался твой сын!
Теперь добрались до сути. Я хоть и была обескуражена ее тоном, но не собиралась смиренно складывать голову на плаху застарелых обид.
– Как я уже сказала, Петунья, я ни в чем не виновата. Мне очень жаль, что ты считаешь моего сына, твоего племянника, своей обузой. – Тут я впервые не выдержала, и в голос просочилась горечь. – Прости, что наша с Джеймсом гибель обернулась для вас хлопотным делом. Не думала я… – Я хотела сказать “что моя сестра такая эгоистка”, но промолчала.
Петунья остановилась. На ее лице отразилась целая гамма чувств. Она, как ее сын, не могла выбрать, как ей поступить сперва: выслушать меня или продолжить выносить на обозрение когда-то задетую гордость.
Вздохнув, она попыталась взять себя в руки.
– Где же ты была, Лили, где скрывалась? И раз ты жива, могу предположить, что и твой муж тоже?..
Джеймс… Я не помню его, но это не значит, что остаюсь равнодушной к тому, что его нет.
– Джеймс погиб… по-настоящему… – Мне пришлось на мгновение прерваться. Говорить об этом было нелегко. – Ты спрашиваешь, где я была, а я находилась рядом и в то же время далеко… Все эти годы я пролежала в одной больнице, магической, – решила пояснить я, поднимая глаза на сестру. – Она молча смотрела в ответ. – В коме. – Петунья дернулась, будто ее пронзило током. – Я могла умереть, так и не приходя в сознание, но… – из меня невольно вырвался нервный смешок. – Но я очнулась всем назло… два дня назад. Это было два дня назад? – спросила я саму себя, глядя в темное окно. Время для меня было еще несовершенно, и я кое-что путала. – В общем, это не важно. Важно то, что плюс к забвению длиною в шестнадцать лет я получила потерю памяти.
Послышался звук, словно кто-то поперхнулся.
Оказывается, Дадли вопреки словам матери остался в гостиной и теперь с открытым ртом глазел на меня. Он был потрясен сверх меры. Как я его понимаю.
– Ты потеряла память? – коротко глянув на него, спросила Петунья севшим голосом.
– Да. Я не помню ничего из того, что было со мной до того, как все это… произошло. Ты не можешь себе даже представить, – сама того не замечая, произнесла я фразу Петуньи, – что это такое.
– Но… подожди… ты же знаешь, как меня зовут. Где я живу… Сына помнишь, мужа.
– Ничего этого я не помню. Обо всем мне рассказал один человек… – При воспоминании о Дамблдоре я испытала разочарование. Почему он обманул меня? – Его зовут Альбус Дамблдор… – Я взглянула на Петунью и потому увидела ее странную реакцию. – Ты… его знаешь?
Она поджала губы, как бы недовольная собой, и присела на край дивана на некотором расстоянии от меня. Нельзя сказать, что это меня крепко задело, но неприятный осадок был.
– Не так хорошо, как ты, – суховато сказала она и пояснила, вспомнив о моей амнезии: – Этот человек как раз и определил твоего сына в нашу семью. И ровно год назад приходил сюда, чтобы обсудить кое-что насчет крестного Гарри, если я правильно помню.
Так-так! Не так быстро…
– Крестный Гарри? – переспросила я, поднятой рукой останавливая Петунью. – Дамблдор определил?!
В волнении поднявшись с дивана, я тут же опустилась обратно из-за стрельнувшей в ноге тонкой, но резкой боли.
– В каком смысле “определил”?! Если у Гарри есть крестный, то почему…
Я поперхнулась воздухом и оборвала саму себя, словно налетев на стену. Прошло всего-то два дня, а я уже устала от этих бесконечных “почему”. Когда же память вернется ко мне?
– Блэка, или как там его, уже нет в живых, – ровно, будто о погоде, сказала Петунья, сложив руки на коленях. – А про самовольное решение вашего… Дамблдора я сама не больше твоего знаю.
Обо всем этом я больше не могла спокойно слушать. Поэтому спрятала лицо в ладонях. За что ты так со мной, Петунья? Что такого в прошлом я тебе сделала, отчего ты разговариваешь со мной не как с сестрой?
– Петунья… расскажи мне о Снейпе, – не дождавшись участия от нее, попросила я. – Куда он забрал Гарри?
– Понятия не имею, – пожала она плечами. – Он мне не докладывал. Грубый тип, не понимаю, как ты могла с ним общаться раньше. Каким был невоспитанным в детстве, таким и остался. Ненормальный, как и все…
Сколько нелестных отзывов об одном человеке. Но, наверное, я бы не смогла дружить, общаться с ним, если это на самом деле о нем…
– Как все – кто? – устало спросила я. Меня тянуло в сон, и я едва удерживала веки в открытом состоянии. Так как Петунья не отвечала, мне пришлось посмотреть на нее.
Она глядела куда-то мне под ноги. Я проследила за ее взглядом и обнаружила лежащую на ковре перед диваном волшебную палочку.
За поясом штанов оказалось пусто. Наверное, она выкатилась, когда я резко вставала.
И тут до меня наконец дошло, чего сильнее всего боится Петунья. Да и члены ее семьи.
– Это всего лишь палочка, Петунья. Даже с ней я ничто. Забыла тебе еще сказать, что моя магическая сила на нуле…
– Что… ЧТО?
Не знала, что мое признание вызовет такую бурную реакцию. Я немного растерянно вздрогнула, когда сестра внезапно подалась ко мне.
– Я магически недееспособна…
– Ты не можешь колдовать?!
– Нет… Пока нет.
– ТОГДА ВОН ИЗ МОЕГО ДОМА!!
Я едва ли не на фут подпрыгнула на диване, когда в гостиную, словно бронепоезд, ворвалась туша Вернона. Он остановился напротив меня, с мрачным торжеством тыча толстыми пальцами в мою сторону.
– Что? О чем вы?
– Для особо непонятливых повторяю: убирайся из моего дома! Это ж просто отлично, что ты не можешь вытворять всякие штуки!
Муж Петуньи загораживал мне проход, и я, поднявшись, кое-как протиснулась мимо него.
– Прекрасно! Я ухожу! И надеяться не могла на такое гостеприимство! – стараясь говорить спокойно, я в последний раз окинула взглядом гостиную. В горле застрял горький комок. Меня душило чувство несправедливости и обиды.
Ни Петунья, ни кто-либо другой не пытался остановить меня. Ну, и хорошо, раз я пришлась не ко двору, уйду, все равно нужно найти Гарри.
В последний момент моя выдержка мне изменила, и я не смогла уйти по-королевски, с гордо поднятой головой. Превозмогая колющую боль, я метеором вылетела на улицу.
– Лили! Подожди!
Сзади послышались торопливые шаги, когда между мной и домом было довольно большое расстояние. Меня остановили схватившие за плечи руки. Развернули, и я оказалась в объятиях Петуньи.
– Прошу прости меня!.. Я виновата перед тобой…
На ее щеках блестели слезы. Наверное, и на моих тоже…
– Очень виновата. Если не можешь, не прощай…
Я молчала, еще не зная, что сказать. Но стало легче от ее искренних слов. А ведь кроме этого больше ничего и не надо.
– Вернемся, – тихо сказала она, все еще обнимая меня. – Вернон остынет, он поймет…
Вряд ли… Судя по его поведению, все что связано с магией его просто достало. И Гарри тоже, а он волшебник.
– Нет, Петунья, – не удержалась я и шмыгнула носом. – Я должна найти Гарри.
– Но сейчас ночь, где ты его будешь искать?
Она просительно заглянула мне в глаза.
– Где-нибудь. Он ведь знаменитый. Кто-то да знает о нем.
Петунья была как никогда серьезна, но мне показалось что-то насмешливое в ее лице.
Я обняла ее за шею, задержалась в ее руках, и отодвинулась.
– Я вернусь… как-нибудь, а сейчас пойду.
– Лили… – позвала она меня через пару моих шагов. – Будь осторожна. И знай… я… люблю тебя.
Вот и все, что хотела услышать я от нее. Я улыбнулась.
– Я тоже тебя люблю, Петунья. Ты моя сестра и навсегда ею останешься.
Сделав еще один шаг, обернулась.
– Наверняка это глупый вопрос… но, скажи, сколько мне лет?
– Тридцать семь.
Вот так. И кто бы мог подумать. Тридцать семь. Немало.
– До свидания, сестренка.
Она сейчас расплачется, поняла я. Ее давно никто так не называл.
Я решительно зашагала по тротуару мимо фонарей, чтобы окончательно не размякнуть от щиплющих глаза горячих слез.
Погрузившись в тягучие мысли, я не заметила, как прошла не одну улицу. Возле какого-то здания остановилась, чтобы осмотреться. Ни души. Куда же мне идти? Может, как в прошлый раз помотаться по стране на “Ночном рыцаре”? У меня есть палочка, вызову его и…
Машинально нащупав пояс штанов, я замерла. Палочки не было. Вероятно, она так и осталась лежать на полу гостиной.
Что же делать?
В любом случае, не начинать паниковать. Палочка – это всего лишь придаток. А то, что она чужая собственность, дело совсем другое.
Я оглянулась. Вернуться?
Не знаю, на чем оно обосновывалось, но меня вдруг пронзило чувство тревоги. Нет, даже не тревоги, а ощущение чужого взгляда. На меня кто-то смотрел.
Это было так отчетливо, что я немного испугалась. Кто следил за мной? Почему? Внезапно вспомнила движение за окном гостиной. Было ли это совпадением или за мной на самом деле кто-то наблюдает?
Я постаралась взять себя в руки. Может, мне только почудилось?
Сделав вид, что меня ничего не касается, побрела вперед и свернула за угол дома. Затаилась, прижавшись к прохладной кирпичной стене.
Пусть этот кто-то меня не заметит и пройдет мимо…
Я даже дыхание затаила, так сильно пожелала этого.
Темная человеческая фигура, подсвеченная сзади оранжевым светом, из-за чего походившая на призрак, спешно выбежала на дорогу. Притормозила, покрутила головой и, не увидев меня, торопливо зашагала вперед.
Кто это? Какой-то мужчина… Зачем он преследует меня? Что ему нужно?
Немного погодя, я двинулась дальше. Но не за этим незнакомцем, а через дорогу. Думала, что выйду на шоссе и по нему доберусь до какого-нибудь вокзала. Ведь здесь есть вокзал, либо авто, либо обычный – с поездами.
Только побрела вдоль высокой ограды, из-за угла навстречу вышел человек. Высокий, в черном плаще. Я от неожиданности встала на месте. Он, увидев меня, – тоже. Мы таращились друг на друга минуту, потом я опомнилась и шагнула в сторону. Он словно бы в растерянности смотрел на меня и ничего не говорил.
Кто был этот мужчина? А в том, что это именно он следил за мной, была уверена на сто процентов.
Ну что ж, посмотрим, кто ты такой…
Я сделала вид, что мне пришла какая-то мысль, и рассеянно отвернулась. Так, постепенно ускоряя шаг, оказалась на другой улице. Снова внезапно притормозила, а когда следом выбежал этот тип, с силой врезалась в него. Он сдавленно охнул и почти согнулся пополам. Добавила коленкой в солнечное сплетение.
– Лили…
Я не сразу осознала, что мужчина произнес мое имя.
– Ты кто такой? – спросила, схватив его за воротник плаща. – Почему преследуешь меня?
– Лили…
– Что – Лили? – грозно сказала я. – Откуда знаешь меня?
Его темные глаза расширились в удивлении. Почему-то он не спешил вырываться из моих несильных рук. Можно подумать, это я тут преследую и нападаю на беззащитных людей.
Тут я почувствовала, что силы покидают меня. В глазах потемнело от долгого напряжения, а ноги стали ватными. Я отпустила незнакомца, провела рукой по лицу, отгоняя слабость.
– Что с тобой? – напрягся он.
Он что, беспокоится обо мне?
– Слушайте, отстаньте от меня… Мне и без вас плохо…
Я сумела сделать пару шагов, прежде чем земля начала притягивать к себе.
– Я держу тебя, Лили…
Готова поспорить, в его голосе я услышала искреннюю заботу. Но это было последнее, о чем подумала я. Затем с позором плюхнулась в обморок.
========== Глава 6. Что бывает, когда трогаешь незнакомые кольца ==========
Как же неприятно приходить в себя после обмороков. Вроде ты – это ты, а вместе с тем чувствуется какое-то отчуждение. А когда ты еще летишь в бездну в чьем-то присутствии, хочется повторно упасть в обморок от неловкости.
Мм… Ну, и где я? Мягко, и то ладно. Значит, не валяюсь на земле.
Тяжелые веки открылись с некоторым трудом. В глаза словно песку насыпали. То еще ощущение. Я поморгала, пытаясь избавиться от него. Немного помогло.
Я села и с легкой осоловелостью обвела взглядом помещение.
Да, оказывается, вокруг меня была не ночная улица, посреди которой я умудрилась потерять сознание, переволновавшись, а полутемная комната. А сама я лежала, то есть уже сидела, на небольшом диванчике. Под головой находилась подушка с золотистыми кисточками на концах. Был еще клетчатый плед, но он сбился в сторону и свешивался с края дивана.
Как мило… Тот незнакомец был настолько заботливым, что не только не оставил меня на улице, но и доставил к себе домой. Я так думаю, что к себе, хотя бы потому, что у меня своего дома не было, а он вряд ли знал об этом.
Кто же он такой, этот мужчина? Зачем ему преследовать меня? Тоже вряд ли чтобы воспользоваться моей слабостью… На маньяка он не похож. Впрочем, и маньяки бывают разные.
Но нечего здесь рассиживаться, мало ли кто он. Нужно как можно скорее уходить отсюда, не дожидаясь прихода незнакомца. Столько времени потерять из-за обморока!..
Я встала с дивана, но слишком резко. На это движение отозвалась пульсирующая боль в ноге, вдобавок к ней я почувствовала легкое головокружение. Я пошатнулась, но все-таки удержала равновесие. То падение сильнее сказалось на лодыжке, чем мне представлялось. Да уж, как мне теперь убраться из жилища заботливого мужчины без посторонней помощи?
Давай, Лили, поднимайся, ты сильная, что тебе какая-то травма, если кома тебе нипочем. Ой, нет… Больно… Из глаз буквально брызнули слезы из-за дикой боли. Я стиснула зубы, чтобы не издать ни звука. Чтобы кто-нибудь не услышал.
Но, видно, этого было недостаточно. При звуке шороха, раздавшемся справа, я вскинула голову. В дверном проеме стоял тот самый мужчина, одетый в тот же самый темный плащ. Секунд десять мы непрерывно смотрели друг на друга, а потом я решила, несмотря на эту адскую боль, что нужно что-то сделать, чтобы прервать молчание.
