Текст книги "Добро из зла (СИ)"

Автор книги: Терран

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

Но, ради Праха – эта девчонка была максимум на год старше ее! Побледневшая, как полотно, она крепко сжимала обеими руками чуточку дрожащий меч – Руби было сложно поверить, что ее «враг» заслужила смерть.

– Не подходи ближе! – чуть дрогнувшим голосом предупредила фавн, когда Жону осталось сделать все три шага, чтобы достать мечом. – Мы никому не желаем зла!

Оторвавшись от прицела, Руби оглядела площадь целиком – и успела заметить стремительную рыжую молнию, когда Пирра перепрыгнула почти тридцать метров, оказавшись на крыше арсенала, и тут же скрылась за посадочными опорами транспорта.

– Вы грабите арсенал с оружием, – спокойно ответил Жон.

Новое действующее лицо появилось тихо и даже как-то буднично – просто открылись парадные двери, и оттуда вышел высокий парень в такой же броне, как и подельница. Длинный полуторник плашмя лежал на наплечнике; приникнув к прицелу, Руби разглядела два загнутых бычьих рога, торчащих из коротких русых волос.

– Мы пользуемся своим правом, как граждане Вейл, – зло бросил фавн, остановившись в дверях. – Это оружие нужно нам, чтобы защитить себя.

– Вы не похожи на тех, кто не может защитить себя. Нынче не у всякого солдата есть такая броня и винтовка.

– Они тянут время, – шепнула Руби.

Жон только раздраженно дернул плечом в ответ на это.

– Вейл обеспечивает боеприпасами и оружием все анклавы в черте города, – ответил он. – Законопослушным гражданам нет нужды рисковать жизнью, чтобы ограбить арсенал в «мертвом» районе, полном Гримм.

– Людям – возможно, – все с той же едва сдерживаемой злостью огрызнулся фавн, но не сдвинулся с места.

Олененок, мелкими, крадущимися шажками отступала к нему. Руби видела, как она крутила головой, пытаясь вычислить снайпера, что выбил винтовку у нее из рук.

– Я, как ты видишь – не человек, – продолжил мародер, указав на свои рога. – Это значит, что единственный способ получить то, что достается даром таким как ты, – взять самому.

Что-то неуловимо изменилось в позе Жона – на какой-то миллиметр сместились ноги, щит поднялся чуть выше, под самый подбородок; он чуть подался вперед, готовясь к рывку.

– Люди, говорившие ровно тоже самое, привели в этот город Гримм, – тем самым ровным тоном, с которым минуты назад сказал: «Работаем нелетально», ответил Арк. – Ты говоришь, как Белый Клык.

– Белого Клыка Вейл больше нет, – ответил фавн. Сбросив с плеча клинок, он направил острие на Жона. – Он был распущен.

– Кем же?

– Белым Клыком Вейл.

Жон сделал крохотный шаг вперед. Руби мягко прикоснулась к спусковому крючку, готовясь к отдаче…

Предгрозовую тишину разбил тонкий девичий голос, отчаянный и такой странно знакомый:

– Подождите! Жон, остановись!

Она приземлилась прямо перед фавном и с силой надавила на лезвие, заставляя опустить оружие.

– Вы должны были уходить! – процедил бык.

– Вельвет… – выдохнула Руби, когда фавн-кролик отвернулась от своих… кого? и оказалась с Арком лицом к лицу.

Сложно было не узнать ее: и теплая кожаная куртка, и пластины золотистой брони, защищающие руки и ноги, и два длинных кроличьих уха, торчащие из прорезей в смешной красной шапочке с помпоном, и миловидное лицо с мягкими чертами, придававшими ей детский вид, и большие карие глаза – все было точно таким же, как запомнила Руби по их последней встрече – на руинах Бикона. Вельвет Скарлатина, член команды CFVY – ее партнер, Ятцухаши, добрался до финала турнира Витал.

«Что она делает здесь?»

– Все хорошо, Сейбл, – тихо сказала Вельвет. – Это мои друзья. Вы не должны жертвовать собой.

Руби облегченно выдохнула. Если Вельвет здесь – значит, все в порядке. Сейчас она все объяснит…

Но у Жона, кажется, было иное мнение. Ни щит, ни меч не сдвинулись ни на миллиметр – рыцарь был готов к рывку точно так же, как и секунду назад.

– Что CFVY делает здесь? – напряженно спросил он.

Вельвет подняла безоружные руки и сделала маленький шаг вперед. Жон сделал точно такой же шаг назад, заставив кролика замереть. Ее длинные уши расстроенно опустились, почти скрыв собою глаза.

– Здесь только я и Ятцу, – прошептала она так тихо, что Руби едва расслышала ее через Свиток.

Руби нахмурилась и крепче сжала в руках винтовку. Она не понимала, что происходит. Это же Вельвет! Почему Жон ведет себя так, будто она – враг?!

– Здесь не должно быть никаких других Охотников, – твердо сказал рыцарь. – Миссия была только для нас и если бы существовал шанс, что мы можем повстречать другую команду – Гудвич нам бы об этом сказала. Я не видел вас полтора месяца… никто не видел.

– Послушай, Жон, я все могу объяснить! – Вельвет взмахнула руками, умоляюще заглядывая Арку в глаза. – Сейбл говорит правду – мы берем это оружие для фавнов!

– Добрую половину всех миссий мы только и делаем, что сопровождаем конвои, доставляя все необходимое всем, кто в этом нуждается, – возразил Жон. – Но ты здесь, в «мертвом» районе, без задания.

Вельвет опустила голову. У Руби екнуло сердце, когда она увидела, как дрогнули ее плечи в беззвучном горе. Когда фавн заговорила, в ее голосе звучали слезы:

– А ты видел хоть одно задание на доставку припасов фавнам? – тихо сказала она. – Или, может быть, слышал, как это делают другие?

Жон не ответил.

– Оставь это, Вельвет, – рыкнул бык, Сейбл, за ее спиной. – Он такой же, как и все они – те, кто бросил нас.

– Нет! – кролик вскинула голову. – Жон, выслушай! Ты знаешь меня – я не преступница, я Охотница – такая же, как ты! Я здесь именно поэтому – защищаю людей! Нас слишком мало, чтобы охватить весь район – он даже больше, чем «Капуцинки», почти у самой внешней стены!

– У фавнов был свой арсенал – там более чем достаточно пушек.

– Он пуст, Жон, – сказала Вельвет.

Руби с удивлением услышала в голосе подруги злость. Она не могла поверить в это: никогда раньше, даже когда хулиган Кардин таскал ее за волосы, милая, добрая, даже робкая Вельвет не злилась – лишь плакала и терпела.

– Он был пуст, когда началось вторжение!

– Это невозможно, – после короткой паузы ответил Жон. В его голосе впервые за весь разговор прозвучала неуверенность.

На этот раз в разговор вмешалась олененок:

– Это правда. Я была там.

– Он создан для того, чтобы дать людям возможность хоть как-то защитить себя в случае угрозы Гримм. Там ВСЕГДА должно быть оружие – это часть «законов о Гримм». Облек рассказывал, что их даже грабить не пытались уже лет пятьдесят, со времен…

«Войны за Права» – с холодком, пробежавшим по спине, вспомнила Руби. Ее не удивило, почему Жон не решился сказать это вслух.

Сейбл вновь поднял меч и попытался пройти мимо Вельвет, но маленькая ладошка остановила его, нажав на грудь.

– Теперь ты понимаешь? – сказала она, не отрывая взгляда от Жона. Ее глаза блестели от сдерживаемых слез. – Если бы у фавнов не было своего оружия, если бы не те отряды Белого Клыка, которые, увидев, что происходит, послали все к черту, вернувшись, чтобы защитить свой дом – мой народ сожрали бы Гримм в ту же ночь! А роботы?! Ты знаешь, где их было больше всего?! Не в центре – его защищали Охотники – среди фавнов!

– Озпин бы этого не допустил!

– Арсеналы в юрисдикции армии, не Охотников, – покачала головой Скарлатина. – Профессор Гудвич сказала нам, что его вывезли вскоре после Прорыва Гленн… чтобы не давать фавнам оружие.

– Ты еще скажи, что директор Гудвич знает, что вы делаете, – заметил Жон.

Руби заметила, что опустившийся было щит вновь занял положенное место.

– Если я сейчас свяжусь с ней – она мне все подтвердит?

– Нет!.. – воскликнула кролик. – Не по открытому каналу! Она не знает – ей лучше не знать. Она не сможет нам помочь – все, на что ее хватает, это не запрещать добровольцам помогать фавнам да подкидывать иногда припрятанные остатки.

– Почему?

– А почему ты сейчас поднял на меня оружие, Жон? – спросила Вельвет. Ее миловидное лицо некрасиво сморщилось, будто от боли. – Потому что мы – фавны. Ты знаешь меня – я бы никогда… никогда! не присоединилась к Белому Клыку! И все же ты готов поднять на меня меч.

– Те ребята, что за твоей спиной… – тихо сказал Жон. – Они в той же броне, в которой были боевики Белого Клыка в ту ночь. Это они привели в город Гримм.

– Больше нет. Сейбл, Лили – в ту ночь они вернулись домой, защищали родных. Никто из них не ответственен за это! Они не знали!

– Про Прорыв Гленн они тоже не знали?.. – спросил Жон.

Его меч трижды качнулся – едва заметно, но достаточно, чтобы Руби распознала приказ готовиться к бою. Ее палец лег на спусковой крючок… и в испуге отдернулся.

Она не будет стрелять в Вельвет!

Но прежде, чем она успела вмешаться, сказать хоть что-то…

– Да! Они были в отряде, что остался в городе – им ничего не говорили! Браун, помнишь?.. Друг Блейк – они служили под его началом.

…и палец вернулся обратно. Они знают Брауна! Могут ли они знать, куда он направился после того, как забрал у нее сестру?!

Она выяснит.

Кажется, к точно такому же решению пришел и Жон.

– Они врут тебе, Вельвет. Блейк рассказывала нам – даже если не знали о Прорыве, решение участвовать в том, что последовало после, они приняли сами. Они убийцы, грабители и террористы – какую бы ложь о пустых арсеналах тебе не скормили.

– Я видела доказательства!

– Поддельные, – покачал головой Жон. – Послушай меня, Вельвет, я предлагаю в последний раз: сдавайтесь. Если все так, как ты говоришь, если Гудвич знает обо всем – ничего не грозит ни тебе, ни твоим… друзьям. Если нет… тогда ты узнаешь правду.

– Если я пойду с вами – это будет официально, – покачала головой кролик. – И затянется надолго. Когда все выяснится – этот арсенал уже будет пуст. И тогда фавны вновь будут умирать. Я не могу этого допустить.

– Я говорил тебе, – прорычал бык, когда ладошка Вельвет бессильно соскользнула с его брони. – Они такие же, как и все остальные. Даже правда, сказанная в лицо, объявляется ложью, если она мешает им жить.

– Ну так что ты ответишь мне, Вельвет, – не обращая на фавна никакого внимания, спросил Жон. – Ты ведь понимаешь – я не один здесь. Мы JNPR – и никто из вас не сможет остановить Пирру. Даже ты.

– Не вынуждай меня… – прошептала кролик, сжимая кулаки.

– Могу сказать тебе тоже самое. Мне нужен ответ, Вельвет. Пойдем с нами как Охотница и соратник – или как пленница.

– Это всегда заканчивается так, – криво ухмыльнулся бык, отступая в сторону, обходя Жона по кругу. Олененок, секунду поколебавшись, повторила за товарищем, зайдя с другой стороны. – Мы или они.

«Пожалуйста, Вельвет! – взмолилась Руби. – Пожалуйста!»

Она нигде не видела Ятсухаши. Часть ее не могла перестать беспокоится о том, что разбираться с партнером Вельвет придется Норе и Рену. Смогут ли они? Молчаливый здоровяк все таки был старше и опытнее…

Здесь… она не предвидела проблем. Она видела, как двигается эта первая пара фавнов, как держат оружие – с ними, один на один, мог бы справится и Жон, Тем более если она прикроет его огнем из винтовки. Вельвет же…

Чуть в стороне на землю мягко приземлилась Пирра. Быстро поведя в ее сторону стволом, Руби увидела, как застыло в фирменной, известной на весь Ремнант, бесстрастной боевой маске лицо чемпионки, как, постоянно трансформируясь, крутится в ее руках оружие…

Ее глаза не отрывались от Вельвет. Фавн-кролик выглядела безобидной – но ни в коем случае таковой не была. В этом невысоком, на вид хрупком теле таилось одно из самых опасных Проявлений, какие Руби только видела в своей жизни – способность копировать чужое оружие и боевые навыки в полном объеме, за исключением Проявления.

Против всего мастерства и силы Неуязвимой Девочки Вельвет могла выставить силу, не уступающую ни в чем – и оружие, созданное ее Проявлением, не было сделано из металла.

Руби всего на мгновение отвлеклась от Вельвет, но едва вернув прицел на прежнее место, с трудом смогла узнать в ней ту девочку, с которой они иногда обедали в Биконе, когда у ее команды были занятия. Ничего вроде не изменилось – но милой робкой Вельвет, покорно сносящей издевательства хулиганов, больше не было.

Ту Вельвет хотелось защитить и пожалеть. Перед этой хотелось склониться.

– Я даю вам последний шанс, дети, – тихо сказала Вельвет.

От чистой власти, что сочилась из каждого звука, сделал шаг назад не только Жон, но и оба фавна. Лишь Пирра осталась на месте – но оружие в ее руках завертелось еще быстрее, превратившись в смазанный туманный круг.

– Я даю слово, клянусь вечностью, что говорю правду. Я не враг вам и не враг людям. Оружие, которое мы забрали, будет использовано лишь против Гримм.

Она наконец подняла голову и тряхнула волосами, отбрасывая их с лица. Прошлая Вельвет была миленькой. Эту – исполненное достоинства и внутренней силы выражение лица превратило в богиню.

Жон и фавны сделали еще один шаг назад. Далеко за спиной Пирры, у самого края площади, в воздух взмыли две легковушки, подхваченные Проявлением. Чемпионка по-прежнему оставалась на месте.

Голос Вельвет был тонким и нежным: плакала она или смеялась, жаловалась или шутила – в нем всегда была некая уязвимость, оттенок неуверенности. Голос девушки, чьи красная шапка с помпоном почему-то перестала казаться смешной, опустился на пару тонов; откуда-то взялась легкая хрипотца, странная глубина и звучность, что придавали каждому слову особый смысл.

– Я устала видеть мертвых детей. И если я еще раз посмотрю в глаза их матерей, зная, что могла сделать что-то, но не сделала – то просто рассыплюсь на части.

Вельвет сделала шаг вперед, вынуждая всех, кроме Пирры, попятиться – чемпионка лишь упрямо пригнулась, будто сопротивляясь сильному ветру, да укуталась темной медью своей души.

– Вчера я обещала фавнам, что доставлю им это чертово оружие. Сегодня я клянусь ВАМ: мой народ – выживет. Даже если вы будете против, даже если весь мир ополчится на нас… Мой. Народ. Будет. Жить!

Руби раньше видела, как Вельвет использует свое Проявление. Замечала белозубую улыбку, когда ее руки покрывали бронированные рукавицы Янг, свирепую полуухмылку, когда она крошила врагов молотом Норы, холодное сосредоточенное выражение Вайс, когда в ее руках сияла тонкая рапира… На те несколько минут, на которые Скарлатина получала чужую силу, она отчасти становилась теми, кого копировала.

«О Прах, Вельвет, у кого ты позаимствовала… это?»

– Я взяла эту силу давным-давно… – словно отвечая на ее вопрос, сказала Вельвет, не двигаясь с места. – Коснулась только однажды, самым краешком, охватила лишь часть… и испугалась настолько, что больше не использовала ее нигде и никогда: всегда был способ попроще, всегда было достаточно силы поменьше.

На мгновение она подняла взгляд и, Руби могла бы поклясться, посмотрела Роуз прямо в глаза, заставив вздрогнуть. В правой руке Вельвет что-то вспыхнуло серебром и маленькая снайпер покрылась липким потом, мгновенно узнав оружие.

– Они называли его одним из самых сильных воинов мира, – тонко улыбнулась Вельвет чужой, полной ироничного веселья улыбкой. – Гребанное преуменьшение века.

Она подняла руку – и сверкающая белоснежная проекция до боли знакомой трости указала кончиком на Пирру.

– Итак, дети… вы хотите узнать, на что НА САМОМ ДЕЛЕ был способен директор Озпин?

Глава 5. Вместе или врозь

Впервые Жон встретился с директором Озпином в день собеседования, обязательного для каждого, кто решил поступать в Бикон. Он вошел в его кабинет, невежливо засунув одну руку в карман ветровки, а второй крепко, так, что скрипела кожа на перчатках, сжимая рукоять Кроцеа Морс – фамильного клинка семьи Арков, чтобы скрыть мелкую постыдную дрожь пальцев. Он был почти уверен, что сейчас его подлог раскроется – в лучшем случае его ждал простой отказ, в худшем – и в тюрьму можно было попасть.

Ничего из того, чего он так боялся, не произошло. Директор с интересом расспрашивал его о семье (ничего удивительного, учитывая кем был его прадед), выразил искреннее сожаление о том, что после смерти прославленного Кейана Арка его сын разругался с тогдашним директором Бикона и Советом Вейл, да так, что покинул Королевство, отправившись жить в один из редких вольных городов Темных Земель. Спросил, почему его внук решил пойти наперекор родительской воле и вернулся в Бикон. Жон ответил правду: «Я всегда хотел быть героем – как мой прадед» и не смог удержаться от того, чтобы задать один из самых главных вопросов в своей жизни: «Вы поможете мне им стать?». Озпин в ответ на это только грустно улыбнулся и с сожалением покачал головой: «На самом деле, я сделаю все, что от меня зависит, чтобы вы никогда им не стали». Смысл этих слов Жон понял намного, намного позже – месяцы спустя, уже после смерти директора, на руинах Вейл.

Если бы Жон попытался как можно более кратко сформулировать свое впечатление о директоре, он обошелся бы всего двумя словами: «спокойствие» и «мудрость». Казалось, его ничего не могло удивить – даже войдя в столовую после той знаменитой «Продовольственной Войны» и оглядев дыры в потолке, разрушенную колонную, вмятины и трещины в гранитных стенах, он лишь улыбнулся, будто вспомнил что-то веселое, да отхлебнул большой глоток из своей знаменитой кружки с кофе, пахшим коньяком. По академии ходили десятки, если не сотни историй, в которых, стоило студентам отчаяться, находясь в одном шаге от того, чтобы сдаться, как рядом будто невзначай оказывался Озпин и за пять минут случайного, непринужденного разговора разрешал неразрешимое и открывал невидимый путь.

Озпин не был столь легендарен, как другие директора Бикона, и боевых подвигов за ним числилось немного, но учителем… учителем, пожалуй, был лучше многих.

«Так вот каковы вы в гневе, профессор…»

Все его существо умоляло бежать отсюда – отбросив оружие и срывая с себя доспехи, чтобы оказаться как можно быстрее и подальше отсюда. Фавн просто стояла и говорила – но делала это так, что умудрилась напугать его сильнее, чем когда-либо получалось у самых жутких и сильных Гримм.

– Они называли его одним из самых сильных воинов мира, – тонко улыбнулась Вельвет чужой, полной ироничного веселья улыбкой. – Гребанное преуменьшение века.

Существо, занявшее место тихой доброй Вельвет, не удостоило Жона и одним единственным взглядом – все внимание фавна занимала Пирра. Нетрудно было догадаться почему – он не был угрозой для Вельвет даже без силы Озпина. Он просто парень с неприлично большой аурой, без навыков и мастерства – даже Проявления и того до сих пор не открыл. Парень, который не может стоять, подобно Пирре, перед разгневанным божеством, гордо вскинув голову и всерьез рассчитывать победить.

– Итак, дети… вы хотите узнать, на что НА САМОМ ДЕЛЕ был способен директор Озпин?

Арк был уверен в том, что она отступит – он не знал более мягкого человека, чем Вельвет. Что, во имя Праха, должно было произойти с робкой девочкой, чтобы вызвать у нее столько гнева?

Его ошибка – одна из многих. С другой стороны, он не мог отдать оружие Белому Клыку, раскаялись они там или нет.

– Вельвет, подожди, мы можем поговорить…

– Теперь ты хочешь поговорить? – Вельвет мельком глянула на него и Жон отчетливо различил презрение, на секунду обезобразившее прекрасное лицо. – Если заставить вас слушать можно только силой… то, может, Браун не так уж и ошибался. Уйдите с моего пути, дети. Я считаю до трех. …Раз.

Жон бросил короткий взгляд на Пирру через плечо… и тут же понял, что ни о каком отступлении не может быть и речи. Холодное пустое выражение лица, что всегда всплывало в бою, было на месте… но зло сощуренные зеленые глаза горели тем самым пламенем, что он не раз наблюдал у других в ночь Падения Бикона – «Победа или смерть». Пирра не собиралась бежать или отступать – ее устраивала только победа.

– …Два.

Та ночь изменила каждого, но Пирру затронула больше всех из команды Джунипер. Потеря руки, смерть Пенни и что-то еще, о чем она не говорила, надломили чемпионку, оставили шрамы, которые нельзя было увидеть глазами – лишь почувствовать сердцем. Раньше ее никогда не волновала победа – но сейчас она отказывалась отступать, даже когда надо было. Однажды это уже едва не довело их до беды – в той самой авантюре с мародерами и секретными документами. Его партнер и лучший друг будто пыталась что-то доказать самой себе, избавится от чего-то, что отравляло ей жизнь.

Жон пару раз пытался было поговорить с ней, но натыкался лишь на виноватое молчание. Он не стал настаивать – в конце концов однажды он тоже хранил постыдный секрет от своей команды и признание потребовало всего мужества, что у него было. Так что Жон просто убедился в том, что Пирра знает, что он всегда будет рядом с ней, несмотря ни на что, и поддержит в любом решении и принялся ждать, когда она будет готова, изредка напоминая о себе.

Вернув свое внимание Вельвет, он почувствовал, как хлынула аура в мышцы – один из немногих простых приемов, которые он успел изучить. А потом произошло то, что всегда случалось с ним в серьезном бою – ушли страх и неуверенность, мир потускнел и замедлился, а разум принялся четко просчитывать ситуацию. Жон был уверен, что именно эта особенность была причиной того, почему директор сделал именно его лидером команды JNPR… вот только как он узнал, если о ней не подозревал и сам Арк?

Время было слабостью Вельвет – лишь однажды она могла воспользоваться чужой силой, и удержать ее могла всего две-три минуты, после требовалась замена. Он был к ней ближе всех и любая секунда, которую она потратит на него, может помочь Пирре выстоять. Пусть она отмахнется от него, едва заметив, пусть отшвырнет в сторону, как щенка – секунда или две, капелька сил и внимания может оказаться той соломинкой, что поможет чемпионке победить.

Жон бросил себя вперед, выставив щит – ударить, сбить с ног или хотя бы заставить отвлечься. На какой-то неразличимый миг он встретился взглядом с Вельвет – фавн улыбалась ему в лицо, а золотистая броня спадала с рук, отсеченная от куртки на мгновение получившей алмазную твердость нежно-розовой аурой. Белоснежная трость, созданная из полупрозрачных силовых полей, ударила сверху вниз, по верхнему ребру щита – с такой силой, будто забивала сваи в бетон. Заостренный кончик щита ударил о мостовую, брызнула каменная крошка. Тормозить было уже слишком поздно – рыцарь налетел на собственный щит, споткнулся и инерция бросила его кувырком. Уже в воздухе, способный лишь беспомощно наблюдать, как с бешеной скоростью вращается вокруг мир, он почувствовал тонкие девичьи пальчики, обхватившие лодыжку. Потянув на себя, Вельвет превратила пологую траекторию в крутое пике, добавив к его собственной инерции еще и свою силу.

Столкновение с камнем вышибло из него дух, заставило коротко вскрикнуть от боли, прорвавшейся сквозь защиту серебряной ауры. Он успел лишь перевернуться на спину – и тонкий кончик трости ударил в лицо, заставив весь мир потонуть в боли и сиянии защитного поля. Он вслепую ударил мечом, что каким-то чудом умудрился удержать в руках: серебро его души потускнело на мгновение, но чудовищный по силе удар вывернул рукоять из мертвой хватки, и новая боль – от едва не вырванных суставов – заставила заскрипеть зубами.

Сквозь потускневшую ауру он увидел над собой Вельвет – кончик призрачной трости застыл в паре сантиметров от глаза, почти касаясь едва тлеющего защитного покрова… а прямо над кроликом бессильно застыли в воздухе две легковушки, контролируемые Пиррой. Прямо сейчас любой удар по Вельвет был одновременно ударом и по Жону.

Он снова ошибся. Даже видя, в кого превратила Вельвет сила директора, он все равно и представить себе не мог, что она будет действовать так: быстро, эффективно и безжалостно. Два удара, один захват – и весь бой зашел в тупик. У Жона еще оставалась аура, чтобы выдержать еще один удар, подобный предыдущему – но только один. В темных карих глазах, во взгляде, тяжестью в несколько тонн, Жон пытался – и не мог разглядеть снисхождение.

– Отпусти его.

Арк едва узнал этот голос: ярость и злоба исказили его, изуродовали до неузнаваемости. С трудом отведя взгляд от трости, готовой пробить ему череп навылет, он изогнулся, бросив взгляд назад и не поверил своим глазам.

Она стояла там же, где и пару секунд назад, широко расставив ноги и готовясь к прыжку: напряженная, как натянутая до предела струна, готовая лопнуть в любой момент. Ее аура клубилась вокруг тяжелым дымным облаком, скрывая выражение лица и размывая контуры тела – лишь зеленые глаза сверкали, как два изумруда на солнце. Жон мог бы поклясться на чем угодно, что темная медь почернела, пошла мутными чернильными пятнами. Это было невозможно – аура может менять насыщенность, но не цвет… но тем не менее было.

– Спусти ауру, – ответила спокойным, едва узнаваемым голосом Вельвет. – Мы с тобой обе знаем, на что ты готова ради него, Пирра. Умереть самой – это даже не самая верхняя позиция в списке.

Ответ чемпионки звучал так, будто она с трудом вспоминала, как правильно говорить, не срываясь на животный рык. Простые короткие слова, произнесенные с заметными паузами, звучали как дважды передернутый затвор:

– Отпусти. Его.

Вельвет нажала чуть сильнее, чтобы поторопить Пирру. Когда кончик трости, вместо того чтобы заставить ауру вспыхнуть, беспрепятственно прошел через защиту и коснулся кожи на лбу Жона, она быстро посмотрела вниз, чуть нахмурившись. Жон криво улыбнулся, с вызовом глядя в эти безжалостные карие глаза и отказываясь защищаться. Он лихорадочно пытался найти выход, хоть какой-то способ вывернуться, но тщетно – изящная ножка фавна давила на грудь как две наковальни.

– Ты не посмеешь, – все, что он мог сказать своему врагу. – Духу не хватит.

– Вельвет, может, и не хватило бы, – кивнула Вельвет. Трость надавила чуть сильнее, слабо вспыхнув розовым на кончике. Жон почувствовал, как по коже побежала тонкая струйка крови, стекая по виску. – Мне – хватит. Спусти ауру, Пирра – это не игра и не блеф.

Он едва успел заметить размытую красную вспышку, облако алых лепестков роз, мгновенно пересекшее площадь. В то же самое мгновение облако приобрело человекообразные очертания, а те лепестки, что обхватили призрачную трость, превратились в черно-алое лезвие косы. Руби даже не успела материализоваться до конца, когда ствол винтовки плюнул огнем, разрывая напряженную тишину грохотом выстрела, и трость едва не вырвало из рук Вельвет, заставив сделать шаг вперед, чтобы сохранить равновесие.

Жон не упустил свой шанс – перекатившись, он поднялся сначала на четыре конечности, а следом – с низкого старта припустил прочь, тратя последние остатки ауры, чтобы подтолкнуть ноющие мышцы еще сильнее. За спиной вскрикнула Руби, жалобно зазвенела, ударившись о мостовую, ее коса – Арк сжал зубы и не замедлился ни на мгновение. Он ненавидел собственную беспомощность каждый день своей жизни, но еще никогда так сильно, до зубовного скрежета, как здесь и сейчас, когда единственное, чем он мог помочь своей команде, было: «не путаться под ногами». Дважды заскрежетал сминаемый металл: должно быть, это Пирра атаковала Вельвет автомобилями. В отчаянном стаккато выстрелов Жон узнал винтовку чемпионки – его партнер стреляла с такой скоростью, будто была вооружена автоматом. Почти сразу же грохот выстрелов сменился сухой рваной барабанной дробью – это сталь сталкивалась с силовыми полями.

Он позволил себе остановиться, лишь оказавшись на самом краю площади. Замерев на секунду, Жон заставил себя оглянуться, страшась увидеть непоправимое.

В центре площади бушевал медно-розовый вихрь, столь стремительный, что Арк не мог разглядеть ни одного отдельного движения – только разноцветные вспышки аур, выстрелы и сухие хлесткие удары, когда металл встречался с призрачной тростью. Крепко сжав кулаки, Жон до рези в глазах всматривался в этот вихрь, пытаясь хотя бы разглядеть, кто побеждает, найти какой-то способ помочь…

– Нора! – прорычал он в Свиток, поднеся коммуникатор к лицу.

– Занята! – с равной яростью огрызнулась Волкири.

– Вы нужны нам!

Вот из вихря вырвался сияющий розовый серп аурной энергии, вспоровший каменную мостовую, как пенопласт, и затухший лишь у края площади; следом сверкнуло багровое энергетическое копье, продырявив один из домов…

Запоздало он вспомнил, что Вельвет была не единственным противником. Быстро оглядев площадь, он обнаружил двух фавнов там же, где видел в прошлый раз – сжимая в руках оружие, они пристально наблюдали за боем, не пытаясь вмешиваться. Видимо, они куда быстрее него сообразили, что будут лишь помехой…

«Руби!»

Он нигде не видел маленького снайпера, зато нашел ее косу – она лежала совсем рядом, только руку протяни. Мельком брошенный взгляд на Свиток утверждал, что аура у нее еще осталась, пусть и тревожно мигала темно-красным.

– Руби! – позвал он, бросившись к оружию.

Ответом ему было облако алых, как кровь, лепестков, пересекших площадь с такой скоростью, что превратились в его глазах в багряную полосу. Руби стрелой нырнула в вихрь и…

– ХВАТИТ! – пронзительный девичий крик на мгновение перекрыл шум боя.

Вихрь распался. Открывшаяся картина заставила сжать древко бесполезной в его руках косы до боли в суставах. Руби замерла между Пиррой и Вельвет – клинок чемпионки касался ее шеи, пустив тонкую струйку крови по белоснежной коже; с другой стороны, совсем рядом с артерией, к ней прижималась призрачная трость. Левой ладонью Роуз остановила щит Пирры, а правой – перехватила Вельвет за запястье.

– Хватит! – повторила со слезами в голосе. – Пожалуйста, Пирра, Вельвет, ради всего святого, ОСТАНОВИТЕСЬ!

И столько отчаянной мольбы в этом прерывистом, ломком голосе, что чемпионка вздрогнула на мгновение, отведя оружие в сторону и даже Вельвет не продолжила бой, замерев, будто в нерешительности.

Отпустив руку фавна и щит Пирры, Руби прикоснулась голыми ладонями к мечу и трости, с силой надавив на оружие – рыжая была вынуждена опустить клинок, чтобы не поранить подругу. Жон точно знал, что аура у Роуз еще осталась – она сознательно не активировала ее, отказываясь защищаться. Помедлив мгновение и убедившись, что Никос действительно вынуждена подчиниться, опустила трость и Вельвет. Фавн отступила на шаг назад – ее призрачное оружие мигнуло и растаяло, и даже смертельная угроза, которую она источала, поблекла и спряталась. Выражение лица, чужое и величественное, впрочем, никуда не делось.

– Она может активировать копию по частям, – озвучил Жон свою догадку в Свиток. – Думаю, без оружия и навыков она продержит Проявление дольше.

Единственной, кто хоть как-то отреагировал на это, была Пирра – чуть повернув голову, она быстро оглядела его с ног до головы и отрывисто кивнула. Выглядела его партнер неважно, даже с такого расстояния, на котором замер Жон. Растрепанная прическа и тяжелое дыхание, оторванный правый наплечник… щит, в котором раньше легко можно было разглядеть свое отражение, уродовала глубокая зарубка, перечеркнувшая его наискосок – этот короткий бой длиной в двадцать секунд не дался ей легко.