Текст книги "Сквозь миллион лет человечества. 2 том (СИ)"

Автор книги: sureraide

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Но перед этим я снял и выкинул номера, сжёг с помощью зажигалки полиэтиленовый пакет с мусором, потратил около часа на нахождение GPS-трекера для последующей его утилизации путём неслабого нажатия моим ботинком, проверил патроны и магазины для пистолета и пистолета-пулемёта. Всего у меня десять пистолетных магазина каждый на восемь патронов и три других на тридцать для ПП.

Ворвавшись в путь, как только было вдоволь почищено оружие, я мог наблюдать за сменяющимися соснами да мимо проезжающими автомобилями разного класса и назначения.

Спустя сорок восемь минут я остановился недалеко от одной закусочной, возле которой стоял невзрачный мотель, коих встретить на этой планете не так уж и сложно ввиду большого количества грузового транспорта, водители которых, как я узнал из форумов интернета этого мира, старались брать заказы с расстоянием минимум в тысячу километров, что равняется едва ли шести ста милям, если мне не изменяет память.

Оставив машину на парковке, я первым делом решил глянуть в закусочную.

Глава 47

С мягким приземлением на диван я сразу же закрыла глаза.

Мои мысли метались из одной крайности в другую, одна из которых являлась воплощением необъяснимого ухода Михаила, а другая по-дьявольски колющей – что мне делать дальше. Однако несмотря на общую прозрачную взволнованность насчёт мотивов моего возлюбленного, я прекрасно понимала, что раз он не возжелал привлекать меня к своему делу, значит на это у него имелись свои причины.

Я знаю, что он из другой галактики и что вероятно он мог решить исчезнуть с лица нашей Республики, но меня напрягает истинная причина, которая в силу моего малого знания о нём остаётся для меня неизвестной.

Он показывал свой “план”, однако свои настоящие мотивы он никогда мне не раскрывал. Упоминал только судно, которое, по его мнению, должно… решить все его проблемы? Как одно лишь судно может избавить кого-либо от жизненной ноши в виде постоянного присутствия проблем.

Как бы поступала я? На этот вопрос я не смогу дать конкретизирующий ответ, потому что я не являюсь им и не владею какой-либо информации по поводу разных летающих штучек.

Так… надо что-то предпринимать…

Пойду, пожалуй, соберусь и по ходу созвонюсь с Андреем, своим старым добрым одноклассником.

Мигом подойдя к сотовому аппарату, я сначала не пойми от чего остолбенела, простояла так пару секунд, и уже после неуверенно взяла исписанный почерком Михаила лист:

«

Михаил Отраднов

Майкл Отто

Я хрен знает какой здесь адрес.,

Новая Александрия

Алый Сектор, ВРОН

13 июня 7/771

Дорогая Фиттонеса,

Основываясь на логической цепочке, которую я выстроил в своей голове, могу сказать, что она ну никак не может быть связана с тобой ввиду чего я настаиваю на том, чтобы ты не искала, не пыталась спасти, не пробовала как-либо помочь мне. Это МОЁ ДЕЛО , и в нём ты НЕ УЧАВСТВУЕШЬ ни в коем образе.

Почему? Отвечу честно: я нашёл жирный намёк на то, что в этом бренном колодце присутствуют мои близкие, и дабы убедиться, как минимум, в их сохранности, я отправился в долгий путь, состоящий из нервотрёпки и постоянной монотонной безквалифицированной работы. Я буду отсутствовать минимум два месяца; убедительно прошу тебя не покидать мотель.

Касательно наших отношений скажу вот что: я постараюсь проанализировать данную тему врубив свои мыслительные процессы на максимально возможную мощность.

Конец сообщения. Будь осторожна.

С уважением,

Майкл Михаил

Постскриптум: пожалуйста, ни в коем образе не пытайся утилизировать мои сигареты, иначе я выбью ладонью твою задницу до багрового огня, полыхающего стыдом.

»

Некоторое время я вчитывалась в текст, чтоб наверняка понять смысл вложенного.

– Что за “старый” извращенец… – криво улыбнувшись отложила я лист.

Предельно поняв то, что хотел донести до меня Михаил, я подошла к подоконнику набрав номер Андрея и ожидая ответа стала смотреть через окно на мимо проезжающую фуру.

Первый гудок… Второй… и…

– Э-э…

– Фитта же? – из маленького динамика послышался его чёткий и спокойный голос.

– Андрей, да, алло, – поприветствовала я его.

– Привет-привет… – он протяжно выдохнул, словно недавно пробежал почтительное расстояние. – Как дела? Чё нового произошло за столь долгое время? Я, например, слышал, что Глеба посадили.

– Серьёзно? – удивилась я судьбе самого крутого одноклассника.

– Да, вот совсем недавно… – он сделал короткую паузу. – Что нужно-то? Уж не просто же так ты позвонила, я прав?

Я выдохнула, стараясь собраться с мыслями.

Как и сказал Андрей, позвонила я ему не просто так. Если он до сих пор общается с компанией друзей, где половина участников состоят в Александровском Синдикате, то уже через него я очень быстро выйду на, признаюсь честно, первое по влиянию преступное формирование в Новой Александрии.

– В общем, послушай, – я выждала короткую паузу, чтоб он настроился. – У тебя ведь ещё есть контакты с красными?..

Стоял вечер того же дня, когда я связалась с Андреем по поводу решения одного вопроса. Мы шли по одному из плохо освящаемых узких переулков, где ширина лишь изредка могла превышать больше двух метров.

Шли мы молча, из-за чего я всегда была настороже и панически боялась смотреть по сторонам, благо этого никто не видел, потому что я привыкла скрывать своё состояние, когда перед другими проявляла себя как на взводе.

– Не ожидала меня здесь увидеть… Уонеска? – наклонился из-за тени молодой парень.

Неудивительно, что, идя за Андреем я не подозревала о маловероятной встрече с моим давним знакомым, которого зовут…

– Костя?! – испуганно продребезжала я, стоя в активной стойке.

Он вышел из тени.

Его черты лица я сразу вспомнила, однако изначально я провела тонкую ассоциацию со срочниками, которые брились налысо. Одет он в светло-синие джинсы и белую не по размеру футболку, над которой была накинута чёрная кожаная куртка.

– А-а-ага-а… – на его лице пропала та самая психопатическая улыбка, вместо неё он скептически присмотрелся ко мне. – Ты, вроде бы, до этого не стриглась так коротко.

Вместо ответа я без эмоций перевела взгляд на Андрея, который до этого держал руки в карманах своих штанов, вытащил ладонь и жестом указал большим пальцем за свою спину.

– Мы пойдём или нет? – без каких-либо видимого настроения поинтересовался Андрей.

Я отошла на несколько шагов от Кости.

– Да, пойдём уже…

Но внезапный гость не решил оставаться в стороне, схватив меня за правое плечо.

– Костя, может отпустишь, – спросила я без тени намёка на вопрос, левой рукой достав пистолет картеля.

Он нехотя убрал руку, фыркнув с парящей грустью. Подправил куртку и улыбнулся.

– Говоря начистоту – мне просто скучно. Увидев вас мило гуляющих по задникам мне тоже захотелось погулять... – Костя по-обычному выдохнул. – В моей структуре все гетеросексуальны и… “правильны”. А здесь. – он рукой указал на Андрея. – и слащавый мальчик есть…

– Пошёл нахуй, – раздался злой рык у меня за спиной.

– …и. – он взглядом уставился на меня. – девица со скрываемым прошлым.

– Мы не гуляем, – нахмурилась я, пытаясь перевести неприятную тему.

– А мне побоку, Уонеска, – прошептал он моё искажённое прозвище. – По-бо-ку. – Костя растянулся в улыбке и “вежливо” указал в нужную сторону. – Разрешаете провести вас двоих к нужному месту? Обещаю, что займёт это очень смехотворные минуты.

Я переглянулась с Андреем. Он недолго думал и едва заметно кивнул.

– Валяй, – закатил тот глаза, и мы вдвоём двинулись за ним.

Узкие переулки вскоре переросли в более просторные, широкие, в которых теперь встречались более-менее урбанизированные стальные мусорные контейнеры и хоть какой-то прозрачный намёк на работу уборщиков.

Через некоторое время мы вышли на одну из площадей, что сразу было заметно по гулу рабочих двигателей и мимо проходящих людей. Она слепила жёлтыми фонарями, выставленными через каждые два-три метра. По мощённой дороге проезжали многочисленные машины; некоторые из них сигналили, другие же выпускали из салона табачные или аэрозольные дымы, которые смешивались друг в друге, создавая нечто, что губило организм с повышенной скоростью.

Среди всей толпы наша небольшая компания ничем не выделялась.

Я была одета в свои любимые широкие брюки, кроссовки и плащ. Андрей в белые джоггеры, футбольные кроссовки в красную полоску и тонкую спортивную толстовку. Ещё на его шее висело несколько серебряных цепочек, одна из которых носила православный крест, и на его левом запястье красовались медные механические часы.

Костя отличатся от нас сильнее тем, что был одет по-обычному. Светло-синие джинсы, белая футболка явно не под его размер, под которой отчётливо, если присмотреться, можно увидеть несколько татуировок в районе правой части нижнего кишечника, коричневые дерби и качественно сшитая чёрная кожаная куртка.

В конечном итоге продвигаясь цепочкой через нескончаемый поток различных людей, мы вышли на временную остановку, к которой словно причалил чёрный, отдающийся чистоте, полностью тонированный автомобиль F-класса.

– Это наша, ко-онфе-етка-а! – пропел весело Костя. Он вприпрыжку подошёл к передней пассажирской двери и с особым восхищением потянул за ручку.

Мы с Андреем уже к этому времени сели на места (я – слева, он – справа) и застегнули ремни.

– Ну, как вам салон, ребята? – энергично поинтересовался севший в машину Костя. – Я в сотый раз сажусь в подобную тачку, но всё ни-как не могу отвыкнуть от этого ощущения полноты, как будто мой кошелёк в первый раз пополняется.

Как только он закрепил ремень, водитель, за которым сидела я, тронулся с остановки.

Костя повернулся к нам.

– Ну, как вам?

Я неосознанно почесала подбородок.

– Я… удивлена.

– Пф-ф-ф… – он по-женски отмахнулся ладошкой, однако в следующую секунду он... – Отдайте свои телефоны. – приказал нас отдать свои средства связи. – Живо, я сказал живо. – он показательно несколько раз сжал и разжал ладонь.

Не став противиться, зная, что, Костя работает на преступный синдикат, я, потянувшись, положила свой телефон на его ладонь.

– Андрей, – взглянул он на моего приятеля. – Отдал мне телефон.

– Нет.

Костя раздражённо вздохнул.

– Либо ты отдаёшь свой телефон, либо я утилизирую тебя так, что тебе не придётся вставать с этого до жути прекрасного кресла.

– Как?

– Хочешь увидеть?

– Да.

Костя вновь раздражённо выдохнул.

– Уонка, будь так любезна, попроси у него телефон и вложи мне на руку.

Я повернулась к Андрею.

– Андрей, ты должен понимать, что то, что вы с давнего времени знакомы – никак не исключает обязанность подчиняться в таких вот… – я несколько раз повертела рукой. – просьбах.

Он смотрел на меня сомкнув челюсть, видимо таким образом борясь с нежеланием подчиниться Кости, но, кажется, преодолев себя, он протянул мне телефон.

Безмолвно взяв его, я сразу отдала его Косте, который вернув себе “жизнерадостную” улыбку сел как подобает.

***

– Так не пойдёт, – негромко проговорил я, зачёркивая очередной мотель на карте, который вёл к столице.

А ведь изначально считал, что это дело займёт от силы одну неделю. И как бы хреново это ни прозвучало, но… мне необходимо сменить тактику.

Я вышел из машины в дождливое окружение не закрывая дверь. В ней было включено внутреннее освещение из-за чего я мог хоть и с трудом, но ориентироваться в максимально близкой местности.

Что могу сказать? Объездив семьдесят четыре мотеля и сто двадцать семь дорожных забегаловок, могу с уверенностью заявить, что заколебался. Не так сильно, когда летел в последний раз с Патриком, но заколебался.

Немного пройдя, я решил сесть на один из сосновых пеньков и взглянул в ночное небо, которое в этом колодце было достаточно… скучным. Унылые звёзды и… всё. В Шовехере, в центре океана, можно было понаблюдать за некоторой частью галактики с помощью профессионального телескопа…

– Я почти бросил, – прошептал я, сжимая в руке сигарету. – Именно что почти, так как осталось всего ничего, несколько недель, а может и один месяц.

Каждый день я употреблял палочки, которые очень похожи на сигареты, следуя инструкции, что мне предоставил дед. В первые дни мне было действительно тяжело.

И вспоминая то время, когда я впервые бросал суфентанил в двадцать два года, так мне сразу же становится не по себе. Эти… дрянные часы, которые казались годами, давались мне с каждой пройденной секундой всё тяжелее и тяжелее. Руки, ноги, пальцы… Они будто начинали жить своей жизнью невзирая на меня, словно не я их хозяин. Ещё это жгучее, незаменяемое желание кого-либо убить… посрать для чего, главное, что дозу получить.

Но… я здесь, сижу на пеньке расставив ноги в стороны и взирая на ту часть неба, которая открывается мне сквозь пелену бесконечных хвойно-зелёных сосен.

Я взглянул на сигарету.

У меня есть желание её здесь же зажечь и закурить, но… я не стану.

Отбросив на влажную от дождя землю, я со вздохов встал на ноги и придавил её ботинком.

– Надо кончать с неопределённым… – пробормотал я, посмотрев на серый седан бюджетного класса.

С каждым последующим, выпущенным мною словом, мой голос повышал громкость, а гортань изрядно вибрировала, словно они друг с другом набирали обороты.

– Пора засучить рукава и двинуться в путь! И мне всё равно на врагов, что встанут на моей линии – я вскину штурмовую винтовку и зажму спусковой крючок, ибо враги мои – враги Объединённой Федерации!

Я поднял правую руку вверх с твёрдым кулаком.

– ЗА ЗАЩИТУ ИСТИНЫ! ЗА СОХРАННОСТЬ МОЕЙ ФЕДЕРАЦИИ! ЗА УВАЖЕНИЕ СИЛЬНЫХ! Я ВСТАНУ НА ВЕРНЫЙ ПУТЬ, И НИ ЧТО НЕ ПОМЕШАЕТ МНЕ ЗАВЕРШИТЬ НАЧАТОЕ ВЕЛИКИМИ ДИКТАТОРАМИ!!!

Мой голос эхом отдавался вверх, где несколько раз пройдя в вертикаль меж сосен, он ослабевал затихая, пока я твёрдыми движениями трогал автомобиль с места.

Глава 48

Всю дорогу Костя не затихал, воодушевлённо рассказывая нам истории из своей жизни.

Про то, как влюбился в одного парня в школьное время, про то, как его мама, узнав об его предпочтениях ушла от него, про то, как он связался с красными. Мне было настолько неинтересно, что я даже не заметила, как мы выехали загород.

Костя что-то показал водителю. Что именно я не увидела из-за выключенного освещения в салоне. В скором времени машина стала стремительно снижать скорость. Несколько раз покачнувшись и сделав, по ощущениям, поворот направо, мы остановились на обочине.

– Так, деточки мои, пора ответить мне на парочку вопросов, – хлопнув в ладоши Костя отцепил ремень безопасности и повернулся к нам. – Милочка моя, как же ты связана с Игнирём? Признайся честно: ТЫ ведь его девушка? Да?! Отвечай же! – не на шутку вскипятился он.

– Я… ты… про кого? – потерялась я. Мои мысли перемешались в люто сварганенный фарш, который напомнил мне юбилей тёти.

Он зашипел.

– Да бля, признавайся, сука, – направил пистолет, взятый с рук водителя. – Кто он такой?! Откуда у него тонна коки?! Как его по-настоящему ЗОВУТ?! ПОЧЕМУ ТЫ, А НЕ Я?!

С его рта лился ручей слюней, глаза представляли из себя красные светодиоды, а сам он чуть ли не срывался, видимо, норовя желанием проделать в моей голове дырку.

– Послушай меня, пожалуйста, Костя. Я всей душой не понимаю про какого Игниря ты спрашиваешь меня, честно, – всеми силами пыталась я унять его пыл. В ответ на мои слова он скрипел зубами. – Серьёзно, с чего ты так? Я… не таким тебя…

– Заткнись. Шалава. Шлюха, – проскрежетал он, стукнув рукоятью по моему колену. Стиснув зубы, по всему моему телу пробежал несоизмеримый фонтан боли, который под конец отдавался прямиком к центру мозга. – Ты связана с ним! Всё только и кричит об этом!

– Д-да с кем, боже мой?! – всплеснула я руками.

В этот момент нашу высокоинтеллектуальную междоусобицу прервал справа сидящий парень.

– Э-э… – протянул он, медленно переведя взгляд на Костю, который одарил того ненавидящим взглядом. – Мать вашу! Вы вообще про что?! Какой Игнирь?! Какая тонна кокса?! Что за херня?! – с огромной эмоциональностью протараторил Андрей.

– Заткнись ты, гетеро! Быстро сваливай из тачки, иначе я тебе пулю в лоб всажу!!! – заистерил Костя.

– Не выйду я отсюда! Пошёл нахер! – показал тот в ответ средний палец.

– Пошёл ты!

В этом маленьком салоне прогремел выстрел, который неосознанно заставил всех находящихся подпрыгнуть на месте. Выпущенная пуля попала слева от моего одноклассника, сделав дырку в сидении. Андрей, наполнившись испугом медленно перевёл взгляд на неё, а после посмотрел на меня выпученными глазами.

– Пизд… – он не успел договорить, как был произведён выстрел вверх.

– ТАК, ЗАКРЫЛИ СВОИ ЖОПЫ, СУЧКИ-И-И-И-И!!! – прокричал Костя так, что уши наполнились болью. – Ты… – он посмотрел на меня. – я понял, что Игнирь вам неизвестен, поэтому… – он переместился на Андрея. – Вышел.

Андрей без каких-либо комментариев судорожно снял ремень и потянулся за ручку, едва ли не упав выйдя наружу.

Сделав несколько вдохов и выдохов, тем самым напомнив мне о Михаиле, Костя “по-доброму” улыбнулся мне.

Еле слышно заревел двигатель, и я почувствовала, как машина поехала вперёд.

– Ну, наша юная принцесса…

Он откуда-то взял белый шприц перманентного введения и за секунду ввёл всю ампулу в предплечье.

– У-у-ух… – простонал он; его глаза закатились. – Полмесяца назад была сделка с одним очень привлекательным альфонсом… И… он продал целую тонну кокса по лоу прайсу… Говорил на английском и… даже чуть не убил меня!.. – радостно пролепетал Костя. – Так вот, связавшись там с дружками, с которыми… тусит Андрейка… я вышел на тебя, Уонеска.

Я невольно сглотнула.

– Ты с ним знакома, можешь даже не отвечать, – отмахнулся он. – Мне это и так прекрасно… известно. Но вот насчёт чего ты мне сможешь разуть глаза, так это хотя бы об его настоящем… имени.

– Слушай, Костя, признаюсь тебе честно – я мало с ним знакома. Он мне представился как… Олег, – мило улыбнулась я, состроив глазки. – Я ничего не знаю о нём, так же, как и он. К тому же, я не владею и щепоткой информации откуда у него тонна кокаина.

Он вглядывался мне в глаза, видимо не до конца решаясь поверить в мою ложь. Я старалась как могла, высказав ему первое, что пришло мне в голову, поэтому могу точно сказать, что я молодец.

– А-а-а… Вот как значит… – недоверчиво посмотрел на меня он снизу-вверх. – Олеженька значит… Так и где он находится? Мне сказали, что вы с ним постоянно ходили вместе, даже номера через стенку взяли в одном захудалом мотеле. Так куда же он уехал? К тому же ещё и тебя не взял. Я-то думал, что вы парочка…

– Я сама не знаю, где он, поэтому и обратилась к Андрею. В свои какие-то планы он меня не посвящал.

Откуда у него столько информации... Он реально помешан на Михаиле, но я его просто так не отдам.

– А куда мы сейчас направляемся? – я ещё сильнее вжалась в сиденье. – Я тебе рассказала, что ты хотел, так отпусти меня.

– Уж нетушки, – снова он стал улыбаться своей психопатической улыбкой; надоел покаянный. – Мы направляемся в моё самое любимое местечко – заброшенное складское помещение на пирсе. Там мы и будем ждать нашего Олежечку. Если он не придёт за тобой, значит там ты и подохнешь… – его пение было последним, что я вообще тогда запомнила.

***

– О таких людях здесь не слышали, парень.

– То есть, ни месяц, ни неделю назад? – спросил я, уже не ссылаясь на информацию.

– Да, – только и сказал угрюмый администратор обрыгаловки, которую я посещал впервые.

Сохраняя маску безразличия, я спокойно вышел, направляясь до машины.

Я совру, если скажу, что слова этого индивидуума не раздражали меня. Нет, серьёзно, сколько я ещё могу этим заниматься? Понимаю, если неделю там, две… но никак же не месяц! Месяц мать его! А может нахуй это всё и… за… суфиком?

Меня очень сильно стали нагонять навязчивые мысли, из-за чего сам не осознавая стал ускорять шаг, дабы поскорее добраться.

Нет-нет-нет-нет, так дело никак не может пойти. Столько времени потратить, чтобы слезть с иглы, а потом после этого по какой-то незначительной хуйне снова подсесть – высшая мера идиотизма.

Сев за водительское сидение я со всей силой захлопнул дверь.

Но смысл тогда этой, чёрт возьми… этого… дела, если я ни к чему не пришёл? На что ушли мои силы и время? Ради чего я стараюсь, если не виден результат? А быть может, мой дядя, Бевис… Берта, Патрик уже не в этом колодце, а где там, вдалеке.

Пиздец… вот бы они были здесь… но… я не потерплю, если… их здесь и вправду нет, что они уже как минимум месяц не здесь.

– Пиздец-пиздец-пиздец-пиздец-пиздец…

Я не переставал бить руль своей головой, даже когда лился алый ручеёк из ноздрей. Было плевать на всё, в том числе и на боль, которая обволокла своими горячими руками верхнюю часть головы.

– Кто, – удар. – Так. – ещё один. – мог. – … – до… – … – такого… – … – дойти…

Ещё сильнее мне было плевать на то, что к моей машине подходили люди. Не помню сколько… Да и это вообще важно? Помню лишь то, что один из них даже незначительно хлопал по стеклу, непонятно на что-то надеясь.

Я… просто продолжал бить верхний ободок руля своей головой, когда мои мысли были заняты абсолютно неприятным – самокопанием. Помню, что раньше нарочно шутил на службе насчёт подобных кадров, которых в армии было пруд пруди. И… как вижу, я стал одним из них, хотя… я всегда был таким, если быть честным.

Ладно, как выпущу свою обиду, так сразу же отправлюсь закрывать список дел, которых хотел бы когда-нибудь как можно позже… там, далеко, исполнить.

***

По истечению трёх дней после того инцидента я связался с Константином для того, чтобы зачеркнуть один пункт в маленьком перечне задач, расположенного в определённом углу плана, куда я записывал в течение нескольких месяцев дела, которые необходимо решить без какого-либо заданного обратного отсчёта.

Связавшись, я первом делом сообщил, что заинтересован продать бионику. Сразу обговорив все его вопросы касательно что, сколько, зачем и то, что товар находится на и в трупе, он согласился на предложение и отправил сообщением номер рекомендованного дилера.

Сейчас я нахожусь в одном из задних дворов малоимущего спального района, смотря на единственный въезд в окружении двухэтажных домов. Отличительным преимуществом данного места было то, что ни одно окно не выходило сюда, из-за чего мы вряд ли попадёмся на глаза живущих здесь. Поздний вечер: погода преимущественно облачная, влажность высока, а температура не превышает пятидесяти градусов (~10 °C).

Всё так и напоминает мне тот же Эйнвуд, за исключением того, что здесь и обстановка более лицеприятная ввиду более-менее чистого окружения с практически полным отсутствием бездомных, и жилые здания более живые, если сравнивать с фотографиями низших сословий бывалых экуменополисов моей Федерации.

Спустя непродолжительное время из-за угла завернул высокий короткий фургон серого цвета, освещая фарами чуть ли не весь двор. По-быстрому пробежавшись по номерам, я понял, что это он. Остановившись примерно в девяти футах (~3 метров) напротив меня, он выключил фары, но не спеша вырубать двигатель.

Опустилось переднее пассажирское окно.

– Вы Игнирь? – громко задал вопрос на русском, судя по голосу, мужчина сорока-пятидесяти лет.

– Да, я, – глухо, но как можно громче сказал я на английском, дабы перебить работу двигателя, который своими поршнями отдавался во все стены близлежащих домов.

Мужчина кивнул кому-то сзади и через пять секунд я услышал, как из задних дверей кто-то вышел.

Я не боялся, так как вряд ли они много получат в случае моей смерти. Меня хоть пытай – никогда не расскажу важное. Да и к тому же, зачем им меня убивать? Как говорил Константин: «Бизнес везде одинаков».

Из-за тени на свет единственного закреплённого у начала второго этажа тусклого фонаря вышел, как я понял, дилер. Выцветший старый коричневый плащ, закрывающий как всю шею, так и ноги до колен восседал на его плечах весьма гармонично, что необычно. Судя по седым волосам, что были зализаны назад и слегка морщинистому лбу, я имею дело с человеком среднего возраста, который для конфиденциальности своей личности нацепил на себя интересную медицинскую маску, сделанную из неизвестного эластичного материала светло-голубого цвета. Он же и подошёл ко мне, протянув правую руку предварительно сняв длинные нитриловые перчатки чёрного цвета.

– С кем работать честь имею? – спросил дилер уже на моём, подправив круглые линзовые очки.

Честь… Какие слова…

– Игнирь, – пожал я руку. – Вас как?

Он странно посмотрел на наши руки.

– Что-то не так, сэр?

– Вы… – он прокашлялся, убрав руку. – не сняли перчатку.

– А должен был? – нахмурился я, смотря на него через солнцезащитные очки.

– Прошу прощения за грубость, молодой человек, но вы из какого сектора, если не секрет?

– Я… – прокручивая выученные сектора Всеобщей Республики я выбрал наиболее подходящий под моё описание. – из Синего.

– Синий… – повторил он. – Давненько не встречал я народ оттудова. Занимательные просторы?

– Я жил там до окончания школьного обучения, так что уже плохо помню, как там жилось.

– Хорошо, Игнирь. Но на будущее: при приветственном рукопожатии в нашем секторе принято сначала снять любые аксессуары, что… надеваются на кисть.

– Вас понял.

– Что ж, – подправил он очки. – Прошу вас показать мне тело.

Мы прошли до моей машины, которая смотрела максимально пропорционально грузовику. Я открыл багажник, откуда взял за ноги завёрнутый в специальный чёрный мешок труп.

– Возьмите за плечи, я голову отрубил.

Дилер кивнул… Стоп, а как его зовут?

– Как ваз звать? – спросил я, когда мы уже были на половине пути.

– Павел, – тяжело ответил он; с его лба полилась одиночная длинная капля пота. – Вы можете называть меня… Павлом Владимировичем…

Мы не без труда затащили мешок внутрь, положив его на закреплённый в середине салона белый хирургический стол. В этот момент выключился двигатель, что я понял по ушедшей в миг лёгкой вибрации.

– Можете, – он указал на чёрный мешок закрывая задние двери на замок. – рассказать про бывшего обладателя… товара.

– Бывший офицер какого-то загородного дорожного патруля… – я выдохнул, сев на обтянутую кожей скамейку. – У меня имеются с собой бионические глаза. – выудил из кармана я мешочек, который в следующее мгновение был пойман Павлом. – Расскажете, что за модель, тип?

Он раскрыл его и поднеся к лицу вгляделся, свесив очки на шейной верёвочке, словно цепочке.

– Я… – Павел сильнее присмотрелся. – могу с точностью вам ответить, что это второй уровень… да, второй уровень военного направления пятнадцатого поколения.

– То есть? – наклонил я голову набок.

Он посмотрел на меня.

– Это достаточно перспективная кибернетическая разработка Сектора Расцвета, – Сектор Прайм – четвёртый по мощности сектор ВРОНа, который на рынке в преимуществе специализируется на продаже имплантов.

– И что же он позволяет делать?

– Как что? – удивлённо хмыкнул Павел. – Если у обладателя присутствует подключение к мозгу, то эти глаза или один глаз позволят ему беспрепятственно обнаруживать и ликвидировать цели, которые носитель помечает.

– Как он их помечает?

– Если по-научному – по мозговому сигналу, который… обладатель создаёт в некоторой части мозговой коры. Если же по-простому – точным желанием обладателя убить или просто пометить цель, – ответил дилер воодушевлённо.

Интересно.

Совру, если скажу, что у меня не было в мыслях вставить эти глаза себе, чтобы лучше стрелять и тем самым увеличить вероятность выполнения моего плана. Вот только они с трупа… и ещё возможно не по размеру. Не знаю, у всех ли глаза одинаковы, но я склоняюсь к тому, что всё же различны.

– И сколько, Павел, вы хотите за эти глаза?

Он переместил свой оживлённый взгляд на меня.

– Пятьсот тысяч шерингов.

…

– А не мало ли?

– Вы, хотите, больше, да? – подправил он очки, изменившись в лице в немного неприятную сторону: мрачность.

– Вы правы, – я нахмурился. – Если всё так, как вы и говорите, то будьте честны и удвойте вышесказанную цену.

– Миллион?! – повысил он голос, аккуратно положив глаза в мешочек. – Я… – дилер в мгновенье смолк, уменьшив свой пыл. И только сейчас я заметил, что к его правому уху прикреплено маленькое устройство, похожее на наушник. – извиняюсь перед вами…

– Ага, – как же похуй. – Лучше давайте вскроем труп, а уже после будем разглагольствовать о конечных ценах. Также добавлю, что до этого я лишь поинтересовался насчёт приблизительной, но никак не низкой цене данных… шариков.

Я подошёл к хирургическому столу и взялся за прочную молнию.