Текст книги "Конкурент мой (СИ)"

Автор книги: Su.мрак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

– За что-о?

Сердце ныло так, что трудно было даже сделать вдох. На глаза навернулись злые слёзы. Моя «броня» наглого и беспринципного «плохого парня» трещала по швам, слезая, словно змеиная кожа. Все блоки, так тщательно возводимые почти десять лет, ограждавшие моё истинное «я» от окружающего мира, рухнули. Меня вновь использовали и снова предали… А я ведь ему поверил. Знал, что как только он узнает, что артефакт у меня, нашей странной дружбе придёт конец, и собирался рассказать ему утром, перед тем, как расстаться… Доосторожничался… Конспиратор хренов… Та-ак!!! Хватит сопли на кулак мотать!!! И не с таким разбирались. Никто же не умер. А то, что облажался, так будет урок на будущее. Эх, Ворон, Ворон… Ну ничего, птичка божия, я человек не злопамятный, отомщу и прощу – держать в себе не буду. Интересно, каким мёдом для Гильдии этот артефакт намазан, что они такую зверюгу за ним послали? Ну, что ж, господа зельевары, боюсь, в этот раз вам придётся обойтись без этой цацки… Посмотрим, с чем едят Защиту вашей штаб-квартиры.

На то, чтобы выбраться из блокировавшей магию зоны, у меня ушло рекордно короткое время. Для того чтобы добраться до приятеля из местного Аврората – ещё меньше. Через пятнадцать минут после этого у меня уже были сведения о том, что никто, даже отдалённо напоминавший Ворона, через межконтинентальные камины не проходил. Оборотное зелье, конечно, могло бы изменить его внешность, но засекалось Следящими чарами на раз. И вряд ли эмиссар Гильдии был настолько глуп, чтобы этого не знать. А раз так, то у него оставался только один путь покинуть Южную Америку и относительно быстро добраться до Европы – маггловские авиалинии. А это часов 10-12 перелёта. Что ж… у меня было ещё приблизительно пять часов форы. Друг-аврор пробил для меня экстренный переход через камин, и вот спустя четверть часа я, небритый и злой как чёрт, вышел из зелёного пламени в Милане.

Пару лет назад у меня были дела с Гильдией, закончившиеся к нашему обоюдному удовольствию, и в резиденции я уже бывал. А раз бывал, значит, помнил все ходы-переходы до мельчайших подробностей. Вот такой полезный в моей профессии талант. А ещё среди обслуживающего персонала тех мест, где мне довелось работать, я всегда старался завести ни к чему не обязывающие, но полезные знакомства. Было такое знакомство и в резиденции Гильдии Зельеваров. Симпатичная ведьмочка Джемма Романо когда-то была ко мне весьма неравнодушна… Да, женщины меня не привлекают. Я отношусь к ним, как к красивым произведениям искусства: восхищаться – восхищаюсь, но желания разглядеть поближе не испытываю. Чего не скажешь про них. Не знаю, что уж так их во мне “цепляет”. То ли материнский инстинкт просыпается, то ли аура «плохого парня» действует. Я как-то в одной маггловской песне слышал такие слова: «… ведь женщины любят подонков, лишь они оставляют здоровых потомков». Смешно, но в чём-то верно. Ведь не люблю же их, и они об этом великолепно знают, но липнут по-прежнему как банный лист к голой… хмм… Куда-то мои мысли занесло…

Джемма на радость мне по-прежнему работала горничной в резиденции. Небольшой комплимент, подаренные цветы, и девушка с радостью возобновила наше с ней знакомство. А дальше – всё просто: лёгкие сонные чары, которых должно было хватить часов на двенадцать, душ, грим и её одежда. Благо дело, комплекция у нас была одинаковая. А считанные в её памяти сведения помогали не выдать себя. В общем, к тому времени, как приехала машина из аэропорта, которую в резиденции ждали, чуть ли не как бога, я уже три часа как «выполняла» свои профессиональные обязанности элитной прислуги. Нет, на глаза Ворону и сопровождавшим его охранникам я не попадался. Даже в поле зрения не появлялся. Птица подобного полёта, ещё чего доброго, могла раскрыть моё инкогнито. На счастье, в кабинет меня не пустили, зам главы Гильдии лично, собственной персоной принял поднос с чайным сервизом и выпечкой из моих рук на пороге этой закрытой для меня территории. Единственное, что удалось услышать, это знакомый хрипловатый, будто простуженный голос моего конкурента. В груди всё словно в тугой узел стянулось. Ну, не могу я к нему спокойно относиться и, наверное, никогда больше не смогу. Такая реакция меня, признаться, испугала. Эдак мы не успокоимся, пока не прибьём друг друга к чёртовой матери. Надо было срочно брать себя в руки, не хватало ещё перед операцией думать о чем-то… постороннем. Да! Вот именно! Постороннем… Ворон мне никто и звать его никак. А что морду ему набить не удастся, так это ничего, я не сильно-то и расстроюсь. Потеря «Лика» для него гораздо более болезненная вещь. Артефакт-то они в кабинете хранить не будут. Для этого предназначалось специальное защищённое кучей чар помещение, связываться со взломом которого мне совершенно не улыбалось. Да я, в общем-то, этого делать и не собирался. Единственное, что меня напрягало – возможность, что Ворон сам понесёт «Лик Вечности» в хранилище, но, слава Мерлину, пронесло. Через полчаса после того, как магистры с моим вероломным попутчиком закрылись в кабинете, выставив такие Заглушающие чары, что Британский Аврорат слюной бы от зависти истёк, если б узнал, Глава Гильдии вызвал начальника охраны и парочку его лучших магов. Я едва сумел сдержать улыбку… Да!!! Я всё правильно просчитал. Фрасконе – Боевой чародей, сильный и опытный… Нет, не так! Очень сильный и очень опытный. Что для него какая-то смазливая пигалица-служанка, иногда бросающая на него очень даже многообещающие взгляды. Так, возможное развлечение. Но уж точно никак не угроза. Поэтому когда эта самая хорошенькая горничная случайно вылетела из-за поворота с подносом, заставленным хрустальными бокалами и графином с коньяком, как видно, предназначенным для потчевания таинственного гостя, и едва не упала, столкнувшись с тремя бравыми мачо, ни один из охранников ничего не заподозрил. А что подозревать-то? Известная им уже несколько лет ведьмочка-кокетка оступилась, упав в объятия бравых вояк… Никакой магической атаки ведь не было? Не было. А то, что Ринальдо Фрасконе с ловкостью и галантностью, достойными рыцаря, подхватил падающий поднос, так он успел специальный защитный футляр с артефактом переложить в другую руку, и тот ничуть не пострадал. В конце концов, все остались довольны. Девушка не разбила драгоценный хрусталь гоблинской работы, за что домоправительница задала бы ей знатную трёпку, и построила глазки симпатичным мужчинкам. Бравые охранники слегка потискали красивую колдунью и обменялись с ней парой комплиментов. Артефакт благополучно был доставлен в хранилище под защиту такого количества чар, что восхитились бы даже работники Гринготтса. Всё просто замечательно…

Уфф, недаром я несколько лет учился у одного маггловского фокусника, ловкость рук – это тоже чудо. А всего лишь надо было в момент, когда Фрасконе перекидывал футляр из руки в руку, незаметно подсунуть ему точно такой же и спрятать старый. Он ничего не мог видеть из-за подноса, а подхватившие меня помощники – из-за… хмм… отвлечения внимания на мои прелести. Благо дело, поставщик защитных футляров у нас с Гильдией один, и контейнеры ничем друг от друга не отличаются, а массу я по памяти подбирал. Вот, думаю, удивится Ворон, когда увидит, какой подарочек я ему оставил. Не-на-ви-жу эту тварь!!! Меня ещё никто так не «опускал», а желающих было вагон и маленькая тележка, можете мне поверить. И знаете, что самое поганое? Я не могу забыть эту ночь. Хочу, но не могу.

По Европе можно было передвигаться с помощью аппарации, разрешение на неё у меня было. Через час, после пяти промежуточных точек аппарации и тщательнейшего заметания хвостов, я уже преспокойно ужинал в неплохом маггловском ресторане в Мюнхене. Артефакт в уменьшенном состоянии лежал во внутреннем кармане моего пиджака. Попытавшись пару раз связаться с Гермионой и не застав её ни по мобильному телефону, ни по каминной связи, я решил самостоятельно встретиться с представителем Испанского Магического музея. От «Лика вечности» надо было избавляться, с Гильдией шутить не стоило.

Фернандо Рамирес мне не понравился с первого взгляда. Было в нём что-то… неправильное, что ли. Но тайком наведённые мною чары никакого изменения магического фона не выявили, да и аура мага целиком и полностью соответствовала считанному Гермионой образцу. Возможно, у человека просто были какие-то личные планы на артефакт. Мало ли у кого какие тараканы в голове носятся, мне-то до этой живности никакого дела не было. «Лик Вечности» представлял какую-то ценность только для зельеваров, а с этой разновидностью Магического Сообщества мне в последнее время было не по пути. Решив, что у меня просто не на шутку разгулялась паранойя, я как можно быстрее провернул сделку, получил и тщательнейшим образом проверил деньги. Не найдя никакого подвоха, распрощался с синьором Рамиресом и, отойдя на несколько десятков ярдов от ресторанчика, где мы встречались, аппарировал на другой конец Европы. Следы в этот раз я заметал самым тщательнейшим образом. Несмотря на то, что дело было сделано и сделка состоялась, интуиция беспокойно ворочалась, предупреждая, что мне-любимому угрожает нешуточная опасность. Нет, слежки, как ни странно, я не чувствовал, но неприятное предчувствие сохранялось.

Но вот когда я, чуть не носом пропахав Восточную Европу, проехавшись автостопом по иберийскому полуострову и пятикратно аппарировав в разные районы Евразии, наконец-то появился в аэропорту Орли, чтобы сесть на рейс, билет на который мне через подставных лиц заказала Герми ещё в самом начале операции, паранойя атаковала меня с новой силой. Уже сдав багаж и подойдя к арке металлоискателя, вопреки логике и уверенности в действенности всех предпринятых мною мер предосторожности, я вдруг почувствовал такое острое нежелание находиться в самолёте, что, как только прошёл контроль, незаметно затерялся в толпе пассажиров и, осторожно применив чары Отвлечения Внимания, ретировался в небольшое служебное помещение и просидел там до отлёта рейса.

Выбравшись из своего убежища через час и убедившись, что полёт моего бывшего рейса протекает нормально, я, недобрым словом помянув всех параноиков, нехотя поймал такси и отправился брать билеты на скоростной поезд, ходивший по подземному тоннелю под Ла Маншем. Вот уж воистину, больная голова и ногам покоя не даёт, и на пятую точку приключения находит. Как назло, соседство мне выпало не самое спокойное. Со мной рядом ехала молодая семья с двумя маленькими детьми, и вот эти-то малолетние монстры не давали мне спать всю дорогу до Лондона. К тому времени, как мы добрались до столицы, во мне боролись два противоположных желания: набить кому-нибудь морду, причём желательно маггловским способом, и впасть в спячку на пару суток. К счастью и спокойствию моих бывших коллег, победило последнее. Переведя полученный гонорар на счёт клиники, в которой лечился Рон, я, едва соображая, что делаю, аппарировал на Гриммо 12 и, кое-как скинув одежду, завалился спать в своей старой спальне. Звонков мобильника я попросту не слышал.

Но поспать спокойно мне не удалось. Просыпаться от того, что тебе ведро ледяной воды вылили на голову – удовольствие ниже среднего. Фыркая и отплёвываясь, я мгновенно скатился с кровати, автоматически прижимаясь спиной к стене и выхватывая палочку, и только тогда узрел посреди комнаты кипевшую от бешенства Гермиону, наступавшую на меня с явно членовредительскими намереньями.

– Герми? Какого…

– ГАРОЛЬД! ДЖЕЙМС! ПОТТЕРРРРР!!! Ты грёбаная сволочь!!! Я на тебя сейчас «Круцио» нашлю!!! – и судорожно вздохнув, подруга бросилась мне на шею, приговаривая сквозь слёзы. – Живой… Слава Мерлину, живой…

– Да что тут происходит, хотелось бы мне знать?! Сначала ты окатываешь меня ледяной водой… Моё хрупкое здоровье могло этого не выдержать, между прочим! Чуть разрыв сердца не получил, – я прижимал к себе ревущую Гермиону, пытаясь успокоить её, и нёс всякую чушь, а в душе уже отчётливо нарастало дурное предчувствие. – Потом ты мне-любимому угрожаешь… Что случилось?

Герми отстранилась, неловко пряча лицо, вытирая заплаканные глаза и пытаясь улыбнуться сквозь слёзы:

– Самолёт, на котором ты должен был прилететь в Лондон, разбился на подлёте к аэропорту. Выживших нет. Говорят, неисправность двигателей.

– Та-ак, а вот это уже интересно…

Не верю я в такие совпадения. Только вот кто меня так невзлюбил? Гильдия или мои недавние заказчики?

– Герми, ты, кажется, хотела ещё покопаться в личном деле этого Рамиреса?

– С Рамиресом всё в полном порядке, но руководство Мадридского Магического музея ни сном ни духом не ведает о «Лике Вечности» и никаких денег на его закупку не выделяло.

– Странные дела творятся на белом свете, – я заклинанием высушил себя и подругу, попутно убрав все следы магического потопа, и повёл её на кухню искать что-нибудь съедобное. С момента смерти Кричера дом стоял в законсервированном состоянии. Мне никогда не нравилось жить в этом склепе. В огромной мрачной кухне нашёлся чай и остатки сахара, и через четверть часа, успокоившись, мы уже пили горячий напиток, пытаясь на трезвую голову просчитать ситуацию, в которой оказались. Свои приключения в Перу я Герми рассказал, не скрывая ничего, даже событий последней ночи.

– Значит, вопрос стоит так: кто тебя заказал: Гильдия или Рамирес?

– Да, но я сомневаюсь, что это Гильдия. Они бы просто не успели просчитать, да и с маггловскими реалиями не настолько знакомы. А вот Рамирес… При встрече он показался мне подозрительным…

– «Империус»?

– Нет. Магией там вообще не пахло… – и тут меня осенило, – Герми, а существуют маггловские препараты, которые позволяют держать человека под контролем, не влияя на его интеллектуальную сферу? Этот испанец не показался мне заторможенным, но что-то в его поведении было не так.

– Спецслужбы?

– Зачем им магический артефакт? Да и если бы им было известно о нашем мире, поползновений было бы больше. Нет, им нужен именно «Лик», но зачем?

– А зачем устранять тебя как исполнителя?

– А вот это надо прояснить… Придётся идти к Кингсли… Нельзя исключать действия спецслужб.

Что тут началось! Шеклболт, как только узнал, что я имею отношение к падению самолёта, скривился, словно от головной боли:

– Гарри, ну вот почему тебе не живётся спокойно? Вечно во что-нибудь вляпаешься!

– Кинг, я жил самостоятельно семь лет и вас своими проблемами не напрягал и, если бы не возможность рассекречивания нашего мира, и сейчас бы не стал напрягать. Мне нужно ещё раз поговорить с этим Рамиресом.

– К сожалению, это невозможно, сразу после твоей встречи с ним, Фернандо Рамирес был застрелен при выходе из того ресторана. Похоже, ты был последним, кто с ним разговаривал. Мой немецкий коллега очень жаждет с тобой пообщаться.

– Вот, Мордред побери!!! Слушай, а они его на маггловские наркотики не проверяли?

– На кой ляд? Мага гораздо легче контролировать с помощью заклинаний, у нас неадекватная реакция на некоторые маггловские вещества. А у маггловских правительств недостаточно сведений, чтобы проводить подобные эксперименты.

– А если это не правительство? Если это какая-то маггловская организация, которая в курсе существования Магического Мира?

– Ну, ты и загнул…

Через два часа, когда мы вернулись из Мюнхена, Шеклболт уже не был так в этом уверен. Его немецкий коллега Иоганн Штрауб был, как оказалось, параноиком почище покойного Хмури, да ещё и полукровкой. У него, в отличие от нашего островного «болота», маггловские виды диагностики проводились в обязательном порядке. Так что следы одного интересного препарата в крови покойного музейного работника его люди обнаружили в тот же день. И я оказался провидцем: вещество практически полностью копировало воздействие «Империо» и было совершенно неизвестно маггловским спецслужбам. Это настолько озадачило шефа Штрауба, что как раз перед нашим появлением он, не побоявшись запачкать свою репутацию, связался с одним обязанным ему по гроб жизни нелегальным персонажем, обладавшим неплохими познаниями в некромантии. Как оказалось, вовремя. Если бы с момента гибели прошло больше двенадцати часов, некромант не смог бы прочитать память погибшего мага. Даже сейчас нам достались только малоинформативные обрывки. Судя по всему, на Рамиреса вышла какая-то организация, которая была в курсе существования Магического Мира, и, пользуясь специально разработанным для магов наркотиком, сделала своей послушной марионеткой. Самое интересное, что если бы не попытка моего устранения, им бы это вполне могло сойти с рук. А вот теперь на руках у Авроратов двух стран было дурно пахнувшее дело о прошляпленной невесть когда утечке информации и появлении в маггловском мире враждебной магам организации, обладавшей, судя по всему, значительными знаниями о физиологии волшебников. Ничего конкретного из воспоминаний покойника узнать не удалось, но один момент почему-то заставил меня насторожиться, и при повторном просмотре я обратил внимание на случайно мелькнувшую в поле зрения Рамиреса руку. Самого человека погибший маг не видел, и авроры, просматривавшие вместе со мной воспоминания, этим эпизодом не заинтересовались, а вот мне рука показалась чем-то примечательной, я вернулся к просмотру в третий раз и не пожалел. Сама конечность ничем особенным не отличалась – обыкновенная мужская рука с ухоженными ногтями не занимавшегося тяжёлым физическим трудом человека, но… вот небольшой перстень с печаткой, несмотря на свою простоту, был явно сделан на заказ. А уж эмблема, изображённая на нём, явно стоила моего внимания. К тому же она была мне почему-то смутно знакома… что-то, связанное с детством… с Хогвардсом. Вот только что? Я никак не мог вспомнить. Стараясь не привлекать внимание бывших коллег, постарался как можно точнее скопировать рисунок и, как только мы вернулись в Британию, переслал его Гермионе. Если кто и мог раскопать всё, что можно, так это только она.

И оказался прав на 100%. Буквально через полчаса Герми вызвала меня по телефону и, не сообщая никаких сведений, попросила вернуться в нашу штаб-квартиру, предварительно выпросив у Кингсли «карт-бланш» на все наши последующие действия. Я даже присвистнул от удивления. Легко сказать!!! Да наш славный шеф Британского Аврората на дыбы взовьётся от одного только намёка на подобное безобразие. Это что же такое она раскопала, что даже говорить об этом не хочет? Ну, да ладно… Гермионе я доверял как никому другому. Ничего не оставалось, как, подготовив к сражению всё своё обаяние и дар убеждения, подойти к Кингсли и оторвать его от чтения заключений экспертов, которые он штудировал на пару со своим коллегой Штраубом:

– Господин начальник Британского Аврората. Можно вас отвлечь на пять минут?

– А это не может подождать, мистер Поттер?

Услышав эту фамилию, шеф немецкого Аврората с интересом обозрел мою скромную персону:

– Кингсли, насколько я помню, победитель вашего Тёмного Лорда не является сотрудником Аврората. Кто его допустил на место расследования?

Вот это номер! С меня ещё и допуск требуют! Не-ет, права Герми, без карт-бланша тут не обойдёшься. Не хватало ещё время терять на объяснения со всякими зазнавшимися начальничьими мор… то есть, лицами.

Шеклболт слишком хорошо меня знал, чтобы его успокоило доброжелательно-корректное выражение моего лица. Поморщившись, как от зубной боли, он снизошёл до объяснений:

– Поверь мне, Иоганн, он всё равно доберётся до результатов. Так уж лучше пускай сделает это под нашим присмотром. В противном случае неизвестно, какими катаклизмами это закончится.

– А если его задержать… до выяснения обстоятельств?

– Вы, конечно, можете попробовать…

– Но не факт, что камера заключения его удержит, а информации мы потом не увидим, как своих ушей без зеркала, – Кингсли похлопал Штрауба по плечу. – Гарри способен проникнуть в такие сферы, которые недоступны даже глубоко законспирированным агентам Аврората. Чего ты хочешь, вымогатель?

– Что вы такое говорите, господа?! Я исключительно белый и пу… законопослушный гражданин Магического Мира, – невинному выражению на моей физиономии умилился бы и покойный Воландеморт.

– Умерший от собственной «Авады» Тёмный Лорд тоже так думал. А я ещё жить хочу, чтобы в эту чушь верить.

Вот так всегда! Кингсли – один из немногих людей, на которых моё обаяние не действует… Эхх… придётся разговаривать начистоту…

Разговор «по душам» занял несколько больше времени, чем я надеялся. Ну-у, допроса с пристрастием я от шефа Аврората ожидал. На обещание всю полученную информацию передавать ему лично тоже был согласен. Её ведь, родимую, тоже по-разному подавать можно… Этому я ещё у Дамблдора научился. Но вот что меня совершенно не устраивало, так это его требование докладывать о каждом предпринятом шаге.

– Э-э-э, шеф, мы так не договаривались! То, как я добываю информацию – исключительно моё, пардон, интимное дело. Мои осведомители тоже не про вашу честь, они мне ещё самому пригодятся. И вообще, Кингсли, как ты себе это представляешь? Сижу я это в чужом частном владении и занимаюсь взломом сейфа, к примеру, а тут наступило условное время, и мне что, к тебе на ковёр аппарировать или по мобильной связи докладываться? Так вынужден тебя огорчить… Магглы – они, сволочи такие, представляешь, звонки-то отслеживать умеют, да и завихрения при аппарации могут датчики сигнализации потревожить. Доклад раз в 12 часов! Да я где буду через два часа, не знаю! Да…

– Я понял, угомонись. Хорошо. Связь через Гермиону. Только упаси тебя Мерлин придерживать информацию! И ещё. Ни мне, ни Министру, ни тем более Британскому премьер-министру международные скандалы ни к чему. Я… понятно излагаю?

– Понятно. Осознал. Учту. Если катаклизмы и случатся, на нас никто не подумает.

– ПОТТЕР!!!

– Я уже двадцать восемь лет Поттер, а некоторые всё никак не привыкнут…

– Ох, как я теперь Снейпа-покойничка понима-аю… Ты – ходячее безобразие.

– Это ещё что… Я вот его каждый раз, как со своими студентами общаюсь, понимаю – и ничего, пока жив, – ладно, шутовской поклон отвешивать не буду, это уже перебор. Шеклболт и так на грани того, чтобы наслать на меня что-нибудь… непростительное. – Ладно, мне пора делом заниматься…

– Дай слово, что не устроишь из расследования свой обычный балаган.

А вот это уж дудки! Хотя…:

– Клянусь Годриковыми носками и геморроем Мерлина, что откопаю вам эту магловскую контору со всеми её потрохами…

Я успел схватить удостоверяющий мои полномочия документ и смыться за дверь кабинета до того, как в неё ударило что-то весьма увесистое… О! Оно ещё было и взрывоопасным! Класс!!! В прошлый раз, когда Кинг подписывал моё заявление об увольнении и мы... слегка… повздорили, он отошёл от шока и послал мне вслед проклятие, только когда я уже дошёл до поворота коридора… Мдя-я… в следующий раз надо будет смываться быстрее…

Вполне довольный собой и буквально всем своим существом предвкушающий интересное дело, которое, дай Моргана, поможет мне забыть моего случайного любовника-конкурента, я вылетел из здания Аврората и намеревался, было, уже аппарировать в нашу с Герми конспиративную штаб-квартиру, как моя подруга вынырнула из-за ближайшего дерева:

– Гарри, нам в дом твоего крёстного…

– Го-облинова мать… – но выражаться дальше, да ещё в небольшом удалении от «всеслышащего» Аврората не имело никакого смысла и я, подхватив подругу дизаппарировал на порог особняка Блэков. Очутившись внутри мрачного, похожего на давно покинутый склеп жилища, мы с Герми, не сговариваясь, проверили и «подновили» несколько «отощавшую» в отсутствие хозяев Защиту дома и только тогда уже привычным маршрутом направились в единственную более-менее пригодную для разговора комнату – на кухню.

Гермиона, не глядя, одним взмахом палочки наполнила водой и отправила старинный закопчённый, вмещавший, наверное, четыре пинты чайник на плиту, а я, мгновенно сотворив огонь, пальцем поманил злокозненно прятавшуюся за вычурной вазой сахарницу, заколдованную в своё время ещё близнецами.

– Ох, опять пустой чай пить придётся, а я с утра не ела. И когда ты заведёшь в этом доме хоть небольшой запас продуктов?

– А зачем? Я бываю здесь раз в полгода, чтобы Защиту подновлять, а Консервирующие чары надо каждый месяц накладывать. Легче продукты с собой приносить, – довольный возглас подруги при виде холодной курицы и батона, прихваченных мною сегодня мимоходом из буфета Аврората, заставил меня улыбнуться. – Что бы ты без меня делала? С голоду умерла бы.

Провиант был уничтожен нами в мгновение ока, и вот уже Герми раскрыла на очищенном от крошек столе модифицированный Джорджем под некоторые магические прибамбасы ноутбук:

– Смотри. Меня сразу насторожила нарочитая грубость креста на твоём рисунке. Католики обычно украшают его резьбой и фигурой Христа, протестанты предпочитают лаконичность, но не грубость, а у православных он вообще отличается по силуэту.

– А фигура справа – это всё-таки меч? Я сомневался…

– Не сомневайся. Зелёный крест из двух стилизованных стволов деревьев. Справа – меч остриём вверх. Слева – оливковая ветвь. Буквы по периметру овала разобрать не удалось, но я думаю – это девиз на латыни: «Timete Deum et date ille honorem, quia veniet hora judicii ejus».

– «Бойтесь Бога и воздавайте хвалу ему, ибо приближается час суда его»… Вот Мордред побери!!! Инквизиции нам только не хватало… За каким соплохвостом им понадобился «Лик Вечности»? Да ещё и исполнителей устранять.

– Ну, это-то как раз логично. Видимо, они поняли, что ты что-то почувствовал при встрече с Рамиресом, а у Джокера репутация человека, который всегда доводит дело до конца…

– И мой самолёт взорвали, а Рамиреса застрелили. Одно непонятно, зачем так грубо? Неужели они не понимали, что это вызовет подозрение?

– В чём? Если бы Штрауб не был параноиком почище Хмури и полукровкой, знакомым с реалиями маггловского мира, а ты – Гарри Поттером, Победителем Воландеморта, чего они знать не могли – никто бы и не провёл параллель между этими происшествиями. Они-то как раз хорошо просчитали стереотип поведения обычных магов. Аврорат вообще бы не стал расследовать гибель самолёта – это дело маггловских спецслужб…

– Держу пари на галлеон, что при расследовании найдут какую-нибудь банальную техническую неполадку.

– Я в заведомо проигрышные сделки не вступаю, так что можешь не зариться на мой золотой. Что касается Рамиреса, то, думаю, не ты один заметил странности в его поведении, и…

– Гибель «свихнувшегося» музейного работника в маггловском районе от маггловского оружия наверняка бы списали на разборки чокнутых простецов, в которые тот невольно угодил. Мда-а, шеф Штрауб изрядно спутал им карты. А почему ты ушла из штаб-квартиры?

– Я заказывала билет на самолёт оттуда, а когда начала поиск в сети по инквизиции, то после третьего же вопроса, один из «жучков» Джорджа подал сигнал об опасности. Мною кто-то заинтересовался.

– Понятно. Что они могут найти?

– Уже нашли. Их люди появились через тридцать две минуты после сигнала.

– Оперативно для магглов.

– Вот-вот… хорошо всё-таки, что они аппарировать не умеют. Надеюсь, им понравится наш «Самопожирающий червь»…

О, да-а, наше совместное изобретение было ещё той гадостью. Помесь компьютерного вируса и полумеханической-полумагической игрушки из арсенала Умников Уизли, он не просто уничтожал всю информацию в компьютерах, а превращал в жалкую кучку пластмассы всю электронику в конкретно взятом помещении. Жил в течение часа, а потом помирал от обжорства, напоследок сожрав самого себя. Жуткая прелесть. Кингсли, когда ему объяснили, на что способна милая «игрушка», чуть инфаркт не хватил. Он целых два часа метал в нас троих громы и молнии, подробно поясняя, что наша хренотень может вызвать у маггловского правительства желание развязать очередную войну за веру до полного уничтожения магов. Пришлось поклясться, что наш «червячок» будет немедленно уничтожен, а о патенте на изобретение и даже о его названии не будет произнесено, или написано ни единого слова. Мы прониклись. И поклялись. И уничтожили. На кой нам ляд маломощный прототип?! Теперь вот используем в личных целях, и он у нас «дрессированный», «кушает» только то, что ему укажут. В общем, их группе захвата я не завидую. Всю электронику они потеряют, как пить дать.

– Тебе удалось получить у Шеклболта разрешение на самостоятельные действия?

– Да. Ты отследила метку на артефакте? – вот уже четыре года после того, как однажды заказанная мне вещь попала после передачи не в те руки, мы разработали вещество, которое не засекали ни магические чары, ни маггловские анализаторы, кроме наших собственных, разумеется. И теперь я всегда наносил его на все свои находки. След на первый взгляд обычного бесцветного маркера рассасывался за год. Этого времени было вполне достаточно, чтобы отыскать вещь в случае крайней необходимости.

– Не могу сказать точно. «Лик» за эти сутки перемещали трижды. Последний раз он находился в районе Лангедока, но сомневаюсь, что это их конечный пункт назначения.

– Места остановок?

– Два небольших провинциальных прихода с четырёхсотлетней историей. Официально со «Святой Конгрегацией» никак не связанных. Последнее – поместье некоего Робера Савиньи – мецената и владельца издательства.

– Дай угадаю. Его издательство выпускает книги и журналы по социологии и истории.

– Да. Уважаемый и авторитетный человек, судя по отзывам общественности.

– Кто бы сомневался. Ладно, выспимся в дороге. Нам ещё надо добиться у наших крючкотворов разрешения на перенос нашего фургона. Без аппаратуры мы их будем отслеживать до второго пришествия Мерлина.

– Уже. Как только ты передал рисунок и всё в моих догадках встало на свои места, я связалась с Джорджем. Ему, правда, пришлось наплести с три короба и поклясться, что у тебя уже есть разрешение Кингсли на любые действия, но лаборатория уже пару часов как поджидает нас неподалёку от поместья Савиньи.

– Хорошо… – вот только всё равно что-то тянуло меня за душу. Мы ввязывались в опасное дело и надо было позаботиться, чтобы никто из наших близких не пострадал. Джордж наверняка предупредил всех Уизли. Бывшие Орденцы – люди опытные и усилят защиту членов своей семьи. Родители Герми были в Австралии, и вряд ли до них там могли добраться. У меня семьи и близких людей, с помощью угрозы которым на меня можно было бы надавить, не было. Оставался Рон. До сих пор меры безопасности Центра нас устраивали, но… это же была инквизиция. Меня, признаться, несколько напрягла скорость появления их группы возле нашей штаб-квартиры, и это при том, что Герми с Джорджем вдвоём ставили там защиту от всех видов отслеживания.