Текст книги "Конкурент мой (СИ)"

Автор книги: Su.мрак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

– Откуда ты…

– Знаю подобные подробности? – Поттер очаровательно улыбнулся, его баритон звучал завораживающе, почти интимно, что невольно подняло в моей душе волну ревности. – Я – Джокер – мастер на все руки. Информация – наше… всё.

Улыбка этой зеленоглазой сволочи приобрела откровенно издевательский оттенок, а рядом стояли, ухмыляясь, его друзья-гриффиндорцы. Их палочки по-прежнему были нацелены на бывших Пожирателей.

Краем глаза я заметил, как Антонин набычился, ведясь на провокацию, и открыл уже рот, чтобы высказать всё, что думает о наглых сопляках. Рив, потерявший много крови, едва держался на ногах. Палочка в его руке ощутимо дрожала. Нашли время и место дуэли устраивать! Монтекки и Капулетти нашлись!!!

Скользящий шаг назад, так, чтобы не выпустить из поля зрения готовую к бою троицу, и резкий удар локтём в живот старому приятелю, заставивший того поперхнуться от боли и возмущённо прошипеть:

– Снейп! Какого хрена?!

– Хватит!!! Включи мозги! Они тебя провоцируют.

– О-о-о, Ворон, а как ты догадался?

Я проигнорировал вопрос, молча уставившись в зелёные глаза.

– Ты в курсе, что мы обязаны сообщить о Пожирателях Шеклботу?

– О которых? Нас здесь пятеро.

– Но, мастер Сангре, – впервые за всё время подала голос Грейнджер, – вы с Малфоями оправданы Министерством.

– И с каких пор, мисс Грейнджер, вы так яро подчиняетесь законам? Или вы считаете, что вердикт Министра может стереть то, чем мы были в прошлом? – мой коронный взгляд с приподнятой вопросительно бровью заставил ведьму отвести глаза.

– Так мы и спрашиваем, почему мы не должны этого делать? – хриплый голос Уизли, о котором я, признаться, забыл, заставил всех повернуться к рыжему магу. – Гарантии, господа. Гарантии, – бывший гриффиндорец улыбался так же насмешливо, как и его друзья-приятели.

Ах, вот они о чём! С души буквально камень свалился. Всего лишь проверка «на вшивость», а я-то думал…

– Антонин, Рив, дайте клятву о ненападении.

– Северус, ты что, сдурел?! – Долохов дёрнулся, было, пытаясь оттолкнуть меня с линии огня, но ко мне на помощь пришли Малфои. Люциус, ловко проскользнувший меж противниками, положил руку на плечо Антонина и что-то тихо прошептал ему на ухо. Русский неразборчиво прошипел себе под нос, возмущённо посмотрел на Малфоя и нехотя процедил:

– Своей Магией клянусь не нападать на присутствующих здесь магов.

Ему едва слышным от усталости и потери крови голосом вторил Рив. Раненый едва держался на ногах и потерял сознание, как только услышал ответные клятвы, данные Золотым Трио.

Уфф!!! Напряжение спало само собой. Драко с Грейнджер метнулись к пострадавшему. Люциус с Уизли занялись «упаковкой» парализованных инквизиторов. Не удивлюсь, если Малфой, неплохо владевший легиллименцией, параллельно корректировал кое-какие мелочи в памяти магглов. А мы с Джокером, не сговариваясь, отправились на поиски оставленного нами на лестнице отца Винченцо.

К моменту нашего появления тот уже успел очухаться от «Ступеффая» и, не обращая внимания на раненную руку, яростно сражался с магическими путами. Остальные пленники только таращили на нас полные ужаса глаза. Похоже, мысленно они уже приписали нам наличие рогов, хвостов и копыт. Ими занялся Джокер, а я, привычно фиксировав голову Дознавателя, погрузился в его память. Святоша обладал железной волей и сопротивлялся, как мог, но, не имея Силы, не мог создать ментальный блок. И через пару минут я уже путешествовал по его памяти, местами едва сдерживая тошноту, потому что по извращённости сознания и склонности к садизму он приближался к покойной Белле. Только выглядел более адекватным. Чего тут только не было. И воспоминания десятилетней давности о допросах пойманных Пожирателей. А мы-то ещё тогда гадали, куда могла пропасть группа Салливана. И все данные по готовящемуся перевороту и разработке аппарата, способного заглушить магию. Конспиративные квартиры. Места встреч. Тренировочные базы. Номера счетов в банках. Выходы на торговцев оружием и контакты с Гильдией Зельеваров, продолжавшиеся три года. Его собственные амбиции и смутные планы по уничтожению непосредственного начальства. Клубок умело подавляемых страстей и… одержимость идеей подчинить себе недоступную ему от рождения магию. Мда-а… после контакта с этими мыслями нестерпимо хотелось вымыться, чтобы смыть с себя липкую гнилостную черноту безумия. Концентрация рассеивалась из-за наплывавшей волной усталости. Но я заставил себя, проверив ещё пару моментов, найти воспоминания о последних событиях и подкорректировать их, стерев из памяти святоши лица моих защитников. Аврорам придётся довольствоваться сказочкой о том, что я один сумел отбиться от более чем полусотни противников. Всё!

Уже покидая разум маггла, почувствовал, как подгибаются вдруг ставшие ватными ноги, и усеянная каменным крошевом лестница с огромной скоростью несётся навстречу. Переутомление… Мордред побери! Нет! Мне сейчас нельзя отключаться! Антонин… Рив… Авроры… Но сознание мягко плыло, унося меня в беспамятство, и сильные руки, подхватившие моё безвольное тело, были последним, что я запомнил перед погружением во тьму.

Сознание возвращалось медленно. Моё обнажённое тело, отмытое от грязи и крови, лежало на чём-то мягком, и чьи-то руки осторожно наносили на ободранные грудь и плечи Заживляющую мазь. Прикосновения были настолько приятны, что я ещё несколько секунд не открывал глаза, притворяясь, что отсутствую в царстве живых. Но вот эти пальцы, приносящие облегчение моему измученному телу, переместились на поцарапанный живот, и мне невольно пришлось затаить дыхание: уж больно определённые желания рождали лёгкие ласкающие прикосновения. Наконец, нанесение лекарства было завершено, я чувствовал, как затягиваются саднящие раны, но… Осторожные прикосновения пальцев не исчезли, переходя в лёгкую возбуждающую ласку и постепенно смещаясь к нижним отделам живота, но не доходя до уже жаждавшего внимания члена. А над ухом раздался бархатный насмешливый голос:

– Ты не умеешь притворяться. Я сразу понял, когда ты очнулся.

Джокер! Ну, конечно… Интересно, на какое время я выпал из реальности? В теле, вместо боли и усталости, ощущались сила и энергия – похоже, моё наваждение догадалось влить в бессознательную тушку своего бывшего конкурента Укрепляющее зелье. Интересно, где это он на разрушенной вилле отыскал этот оазис чистоты и спокойствия? Губы сами собой растягивались в непрошеную улыбку, застывшую в тот момент, когда я, открыв глаза, узрел самодовольную физиономию Джокера и… являвшиеся мне порой в кошмарах… стены спальни этой шавки – Блэка, на Гриммо 12.

Не умею притворяться, значит?! Он меня легко сумел раскусить? Ну, мы это ещё посмотрим… Мне всегда легко удавалось как скрывать, так и изображать чувства. Лёгкая гримаса боли на лице и вот уже мой конкурент обеспокоенно склонился над постелью:

– Ворон, что…

Договорить он не успел. Я дёрнул его за футболку и, перекатываясь и подминая под себя стройное тело, склонился низко-низко, почти к самому лицу:

– Догадливый ты наш… И как, в таком случае, мне воспринимать твои действия? – чуть отстранившись, едва касаясь пальцами, проник рукой под футболку и погладил враз напрягшийся живот, чуть дразня терявшуюся под поясом джинсов дорожку тёмных волос. – Как провокацию? – мои губы уже почти касались его рта, ловя участившееся дыхание. – Или… приглашение… – такой знакомый запах, преследовавший меня все эти дни, кружил голову, заставляя забыть об осторожности… За что я тотчас же и поплатился. Это зеленоглазое чудовище вскинулось подо мной, впиваясь в мой рот поцелуем и ощутимо прикусив нижнюю губу. Но лёгкая боль лишь ещё сильнее разожгла страсть. Запустив вторую руку в гриву непослушных волос, откинул его голову, открывая доступ к скалящемуся в насмешливой улыбке рту и к шее с бьющимся в бешеной пляске пульсом. Секунда колебания – и мои зубы впились лёгким укусом в эту пульсирующую жилку, срывая с его губ хриплый крик:

– Во-ороннн!

– Да-а? – следующим местом атаки я выбрал мочку уха, прикусывая и слегка посасывая бархатную кожу. – Я внимательно жду ответа. Что ты хочешь мне сказать? – язык скользнул в чувствительную впадинку за ушком, а рука, прекратив играть с волосками на животе, скользнула под ремень брюк, находя и слегка царапая сквозь тонкую ткань белья его напряжённый член.

– Ворон… – как будто стон на выдохе.

– Северус, – мне вдруг почему-то захотелось, чтобы он оставил в покое мою кличку и назвал меня по имени. Да! Чтобы он выстанывал и шептал в экстазе МОЁ имя!

– Что?

– Меня зовут Северус. Повтори… – рука сомкнулась на его стволе, легонько сжимая и чуть дразня сквозь ткань чувствительную головку, заставив это стройное тело выгнуться подо мной.

– О-о-ххх!!! – казалось на мгновение он попытался взять себя в руки, в зелёных глазах мелькнул огонёк непокорства, и Джокер попытался вывернуться, упираясь ладонями в мои плечи и стараясь перехватить инициативу, но я тотчас же пресёк попытку бунта, придавив его к постели и накрыв губами открытый в едва сдерживаемом крике рот. Моя рука продолжала мучить его член, то доводя его почти до пика, то пережимая у основания, и вот уже отталкивающие меня руки, сомкнулись за моей спиной, с силой притягивая наши тела друг к другу.

Куда подевалась его футболка, я, признаться, не заметил. Помню только, что исчезнувшее препятствие позволило мне сполна насладиться, покрывая поцелуями его грудь и осторожно прикусывая напрягшиеся горошинки сосков. Джокер не оставался в долгу, прижимаясь ко мне всем телом, сжимая и слегка царапая мою спину руками. Грубая ткань его брюк, не позволявшая мне сполна насладиться прикосновениями, вдруг стала нестерпимой помехой, буквально распылённой кем-то из нас на молекулы.

Освободившись от сковывающей движения детали одежды, парень, словно большая кошка, чувственно потянулся, скользнув по мне всем телом и… воспользовавшись моим замешательством, вырвался, перекатив меня на спину и усаживаясь верхом.

– И что теперь? – слова давались с трудом, хотелось зарычать и подмять под себя сбежавшую добычу. Шалые зелёные глаза с расширенным от возбуждения зрачком вдруг оказались так близко, а припухшие от поцелуев губы прошептали:

– Се-ве-рус… – и впились в мой рот. Сильные тонкие пальцы пробежали по груди, лаская старые шрамы, мимолётно, едва касаясь, погладили соски и внезапно сжались, посылая по моему телу волны смешанного с лёгкой болью наслаждения.

Ну, всё! Поиграли в хозяина положения и будет! Руки сами подхватили лёгкое тело, отрывая от меня этого кровожадного хищника, и распластали на постели, моё колено жёстко фиксировало его бёдра, а ладонь – тонкие запястья над головой моего наваждения. Вот так! Тебе тут самое место! Подо мной. Чтобы я мог ласкать тебя в своё удовольствие. Джокер дёрнулся, пытаясь вырваться, и приглушённо зашипел сквозь зубы, почувствовав мою руку на своём члене:

– Ворон… только не как тогда…

Я зловеще ухмыльнулся, глядя в плавящиеся от страсти яркие глаза. Не как тогда, значит? Я вспомнил ночь, проведённую нами на дереве. Ну-ну…

– Кажется, я просил называть меня по имени… – моя ладонь легонько сжала его ствол и погладила мошонку, а в следующее мгновение я скользнул по его телу, накрывая губами член и начиная сладкую пытку. Да-а, мой возомнивший себя искушённым в сексе мальчик, сегодня тебе придётся узнать, что ты ещё многого не знаешь…

А дальше были стоны, крики и ругательства, извивающееся под моими ласками тело и попытки вступить в игру, пресечённые мною на корню. Кажется, в дверь комнаты кто-то стучал, но нам было не до этого. Да-а, мой Джокер, таинственная переменная карта, доводить человека ласками почти до оргазма и не давать разрядки – почти искусство. Увлекательная, возбуждающая игра. Смесь почти неконтролируемых инстинктов и чувств. Я остановился только тогда, когда сам уже больше не смог сдерживать желание, а распростёртый подо мной парень мог только жалобно стонать, шепча припухшими губами моё имя. Спрашивать у человека в таком состоянии, где он хранит смазку, было бесполезно и я, воспользовавшись заклинанием, осторожно вошёл в разгорячённое тело, вырывая у своего партнёра рычащий стон. Стройные ноги с неожиданной силой сомкнулись за моей спиной, притягивая меня ещё ближе, заставляя погрузиться в горячее, тесно сжимающее меня со всех сторон тело. Страсть. Желание. Нежность. Желание защитить. Взметнувшиеся чувства туманили разум, заставляя окончательно потерять контроль, но я держался из последних сил, впервые в жизни боясь повредить партнёру. Мой Джокер… мой Гарри изгибался в руках, не спуская шалого взгляда с моего лица, лихорадочно шепча:

– Северу-ус… Северу-ус… Се-е-ев…

Внезапно парень бешено рванулся мне навстречу, впиваясь в мой рот поцелуем, и моя воля рухнула, отбрасывая ограничения и погружая нас обоих в безумие наслаждения.

Окружающая действительность возвращалась постепенно, толчками. Вначале – ощущение распростёртого подо мною расслабленного тела. Я тотчас же осторожно откатился, прижимая дремлющего Джокера к своему боку. Затем – зрение. М-м-м-да-а… Судя по виду моего любовника, мы представляли из себя то ещё зрелище…

К сожалению, следующим вернувшимся чувством был слух… и мы с Гарри одновременно недовольно зашипели, услышав голос Кингсли, угрожающего выбить к мантикоровым гибридам дверь, если мы через минуту её не откроем.

– Выбьет, как пить дать… – Джокер, лучше знавший своё бывшее начальство, скользнув губами по моему рту в извиняющейся ласке, с трудом поднялся с постели и умчался в ванную. А мне ничего не оставалось, как, наложив на себя очищающие чары и замотавшись в покрывало, так как одежду свою я найти не смог, идти открывать гоблинову дверь.

На пороге и впрямь ошивались Люциус с Шеклботом. Старый друг при виде меня-любимого, закутанного в тогу не хуже римского императора, чуть не поперхнулся и отвёл взгляд.

– И какого хрена вы двери чуть с петель не снесли?! – разводить дипломатию, когда больше всего на свете хотелось принять душ и завалиться спать, я не стал.

– А такого! Я тебе разрешил артефакт на вилле оставить, только если ты лично обеспечишь его безопасность! – моим рычанием Кингсли было не пронять, он по роду деятельности и не такое слышал. Не дожидаясь приглашения, Главный Аврор, таща на буксире Малфоя, ворвался в спальню и, захлопнув двери, наложил на них Заглушающие чары:

– Какого гоблина я узнаю о нападении спустя час после его окончания?! И что это за бредни, что ты в одиночку завалил сорок пять магглов?! Что у вас там творилось, чёрт подери?! И когда… – Шеклбот замолк на полуслове, узрев выплывшего из ванны в одном обмотанном вокруг бёдер полотенце Джокера. – Та-ак!

Но что там собирался сказать Шеф Аврората, меня больше не интересовало. Застывший в дверях парень на мгновение встретился со мной взглядом, и меня словно ледяной водой окатило, столько в этих зелёных омутах было затаённой боли и горечи:

– Значит, про «воскрешение» Ворона знали все, кроме меня? А я, выходит, рылом не вышел? – Джокер оскалился в своей коронной усмешке Великолепной Сволочи. – Забавно, а я-то, идиот, ещё удивлялся, чего это мой любимый бывший начальник настолько доверяет мне в вопросах безопасности и охраны столь значимого артефакта…

– Поттер, вы что, со Снейпом здесь…

– А вот то, с кем я расслабляюсь, ни Аврората, ни Магического Сообщества не касается, – ёрнически пропел парень, на полуслове обрывая второго по могуществу мага в Британии. Зеленоглазый мальчишка, с которым я ещё недавно занимался любовью, перестал существовать, полностью скрываясь под привычной маской Джокера.

– Прости, Гарри, это и впрямь, не моё дело, – Шеклбот перевёл взгляд с меня на парня и отвёл глаза. – Через полчаса жду твоего доклада. А вы, «мастер Сангре» пойдёте со мной сейчас…

Пришлось подчиниться. Натянув принесённую Люциусом одежду, я повернулся к Джокеру и прошептал:

– Поговорим, когда вернусь.

Пока я отвечал на вопросы Кингсли и давал показания, опознавал арестованных и изворачивался, пытаясь выгородить Антонина с Ривом, пролетело несколько часов. Потом пришлось проверить Защиту и сохранность артефакта с основой зелья на моей полуразрушенной вилле. К тому времени, как мне удалось вернуться в особняк на Гриммо 12, на улице светало. Джокер нашёлся в кабинете за переводом дневника Мастера Чар. На секунду застыв на пороге, любуясь тонким лицом и гривой как всегда растрепанных волос с мерцающими в их блестящей черноте бликами магических светильников, я шагнул в комнату, привлекая внимание парня:

– Джокер… Гарри, нам надо поговорить.

– А ты уверен, что это имеет смысл? – насмешливые интонации бархатного баритона как ничто другое говорили, что его обладатель полностью скрылся за своей маской и больше не желает впускать кого бы то ни было в свою душу.

– Тебя обидело, что от тебя скрыли, что я выжил. Но об этом, кроме Малфоев, знали только трое…

– Держу пари, что эти трое: Кингсли, МакГонагалл и Министр.

– Ты прав.

– Я не имел достаточного уровня допуска к тайнам? Или меня посчитали ни на что не годным треплом? – Джокер встал из-за стола, взглядом заставив меня опустить уже протянутые, чтобы обнять его, руки, прошёл к двери и, обернувшись уже на пороге, добавил: – В общем, так: мы продолжаем наше сотрудничество. Что касается остального… Думаю, я просто не могу себе тебя позволить, Ворон…

Дверь уже давно закрылась за его спиной, оставляя меня одного в тиши старинного кабинета, а в моих ушах всё ещё продолжали звучать последние, сказанные им слова: «Не могу себе позволить…» Мы ничего друг другу не обещали. Между нами не было так напрягавших меня когда-то обязательств…

Только… почему же так муторно вдруг стало на душе? Не знаете? Вот и я не знаю.

====== Глава 6. «Конкурент мой – недоступный». Часть 1. ======

Дурные предчувствия меня не обманули. Пятая точка – хоть и седалище, а дурного не присоветует. Жаль только, конкретно не может сказать, какая такая гадость собирается возникнуть на горизонте. В этом она целиком и полностью полагается на первую, которой по роду деятельности теоретически полагается мыслить.

Не успели мы добраться до кабинета Малфоя-самого-среднего в Св. Мунго и перекинуться с ним парочкой тонизирующих оскорблений, как из камина с непривычным для этого сноба встревоженным выражением лица вышел Люциус, двадцатый лорд Малфой собственной персоной и, оглядев наше инстинктивно схватившееся за палочки воинство, изрёк:

– Ну, что ж… пожалуй, это и к лучшему. Вас-то, господа, мне и надо. Полчаса назад камин на вилле мастера Сангре перестал функционировать.

– Может, он закрыл его от незваных визитёров? – несмотря на тревогу за Ворона, я не смог удержать свой язык от желания почесаться о шкурку человека, доставившего мне немало неприятностей в далёком и отнюдь не радостном детстве.

– Поверьте, мистер Поттер, я к таковым не отношусь. Всем членам нашей семьи открыт внутренний доступ.

– Неполадки с каминной сетью? – Рон бросил на меня встревоженный взгляд.

Здравый вопрос. Блокировать этот путь сообщений можно по-разному.

– Нет. Я проверил. Складывается такое впечатление, что точка прибытия перестала существовать.

– Началось… – я с трудом сдержал желание выругаться сквозь зубы, мучившая меня весь день подсознательная тревога навалилась с новой силой. Вот он вам, ваш «несуществующий прибор» и «сказочки для устрашения»! – Лорд Малфой, вы можете показать нам безопасное для аппарации место, с которого бы была видна вилла?

– Разумеется. Но… мне бы не хотелось вмешивать в это дело Шеклболта.

– Нам, признаться, тоже, – меня всё ещё терзала обида на менторский тон бывшего начальника, да и времени на соблюдение формальностей тратить не хотелось. Что-то в душе болезненно сжималось, заставляя поторапливаться. – Если возникнет такая необходимость, мы всегда сможем послать ему сообщение прямо с места событий.

Минут пятнадцать ушло на то, чтобы подхватить в мгновение ока собранную Драко аптечку, заскочить в Блэк-Холл, добраться до заботливо спрятанного на случай смутных времён арсенала маггловского оружия и боевых артефактов, а заодно и переодеться. И вот наше малое воинство, пытаясь унять бунтующие после скоростной аппарации желудки, уже очутилось в каком-то незнакомом овраге. Малфой-старший, лучше остальных ориентировавшийся в этой местности, подал всем знак соблюдать тишину и жестом указал направление, в котором находилась вилла Ворона. Под Дезиллюминационными чарами мы добрались до старинной высокой ограды маленького поместья, сложенной ещё несколько сотен лет назад из местного камня, а вот потом… Потом начали проявляться так беспокоившие нас неприятности. Стоило, перебравшись через стену, пройти пару сотен ярдов по старому разросшемуся саду, как окружающий мир словно бы поблёк, а в ушах поселился неприятный шум. И в ту же секунду тела крадущихся рядом со мной магов лишились невидимой защиты. Шедшего первым Люциуса Драко оттолкнул под прикрытие ближайшей старой корявой липы. Рон с Герми затаились с другой стороны узкой посыпанной битым кирпичом дорожки в пышном кусте гортензии. Хорошо, что высокие, ветвистые деревья и так неплохо скрывали нас от смутно видневшегося за садом дома.

– Думаешь, инквизиторы? – подруга ухитрилась подкрасться ко мне совершенно бесшумно.

– Похоже на то. Дальше всем идти опасно. Можно нарваться на засаду. Надо разведать дорогу.

Читавший, видимо, мои слова по губам Малфой-старший склонил голову, соглашаясь, и показал жестом на себя с сыном, а потом на скрытую за деревьями виллу. Эти двое были единственными, кто хорошо знал территорию поместья, но…

Оглядев их тёмные мантии из драконьей кожи, выделявшиеся среди зелёной листвы, я состроил отрицательную гримасу. Наши пятнистые маггловские камуфляжные костюмы гораздо лучше подходили для подобных вылазок. Поняв меня без слов, бывшие Пожиратели укрылись за деревьями. Гермиону я подсадил на дерево, а мы с Роном, натянув на головы капюшоны костюмов, крадущимся шагом двинулись вдоль дорожки, лавируя между разросшимися кустами. Несмотря на высокий рост и отнюдь не мелкие габариты, Рыжик ещё со времён нашей приснопамятной охоты за крестражами научился становиться удивительно незаметным и бесшумным, когда это требовалось для дела. В нашу бытность аврорами это не раз спасало нам жизни. Обо мне и говорить нечего – род деятельности обязывал научиться скрытности.

Мы продвигались по саду уже несколько минут, деревья, за которыми укрылась Герми с Малфоями, давно пропали из виду, а вокруг не обнаруживалось ни единого признака опасности. Только полуденное солнце играло в кружевной листве, разливая в воздухе удушающий зной, да одуряюще пахли цветы и травы. Райский уголок. Вот только интуиция никак не желала успокаиваться, с каждой минутой, с каждым шагом всё громче крича об опасности. И повисшая вокруг тишина говорила не о спокойствии, а о разлитой в воздухе тревоге. Десять ярдов… Двадцать… И вот уже налетевший ветерок донёс до нас… приглушённый грохот автоматных очередей и сухие щелчки пистолетных выстрелов. Мы замерли, укрывшись за зелёной оградой сада, и стали всматриваться сквозь листву в старинный дом, со стороны которого неслись звуки яростного боя.

– Двери выбиты, а так даже и не скажешь, что на дом кто-то напал, – Рон указал на центральный вход и боковую дверь в поместье, за которой, как я знал, было помещение кухни. – Вон в той ложбинке какое-то шевеление. Пойду, проверю, – друг тотчас же скрылся в указанном направлении. А я остался присматриваться к подогнанному почти вплотную к дому небольшому фургону. Если где и мог располагаться изобретённый «святым воинством» прибор, так это как раз в подобном месте, по собственному опыту знаю. Вот только… машина стояла посреди открытой всем взорам лужайки, и подобраться к ней незаметно не представлялось ни малейшей возможности. Единственное, что радовало, из охраны вокруг было только два человека. Это говорило о многом. У нападавших, похоже, была напряжёнка с личным составом. Стоило как можно быстрее придумать, каким образом мы сможем это использовать. Непрекращавшаяся стрельба в доме меня скорее радовала, чем тревожила. Она означала, что Ворон жив и до сих пор способен справиться с ситуацией.

Через пару минут вернулся Рон, нагруженный какими-то тюками:

– Девять человек, все раненые, с ними один целитель. Охраны нет. Я там пару костюмчиков и бронежилетов стащил. Камуфляж наш от их ничем не отличается. Если закроем лица, можно будет подобраться поближе к дому.

– Хорошо. Зови остальных.

– А ты?

– Хочу подобраться вон к тому фургону. Думаю, «глушилку» в нём прячут. Больше вроде бы негде. Сомневаюсь, что у их прибора большой радиус действия.

– Подожди меня. Одному туда соваться опасно.

– Ладно. Только давай быстрее.

Друг, подхватив захваченное добро, умчался вглубь сада, а я, выждав минуту для верности, ужом скользнул в небольшую канавку, идущую от сада к главному входу – это было единственное более-менее сносное укрытие по пути к цели. Прости меня, Рон, но я уж лучше буду рисковать только собственной шкурой, отвечать за чужую мне не по нутру. Это мы уже проходили когда-то.

Несколько сотен ярдов ползком по канаве. Благо, хоть дождя давно не было, а то бы я после таких подвигов лешего напоминал, а не человека в камуфляже, и вот наконец-то появился в поле зрения вожделенный вход. Пять минут ушло на одевание маски и бронежилета, и вот уже я энергичной походкой двигаюсь от дверей в сторону фургона. На лицах охранников только любопытство и никакой тревоги. А чего беспокоиться-то? Кого-то из своих начальник с поручением послал. Автомат у меня за спиной, пистолет в кобуре, а то, что под манжетами рукавов притаилась парочка кинжалов, им знать было не положено. Старший из охраняющих, седой приземистый маггл с цепким взглядом, поприветствовал меня кивком головы, пытаясь разглядеть скрытое маской лицо:

– Карл, ты, что ли? Отец Винченцо послал?

– Угм, – промычав что-то утвердительное, сам продолжил неторопливым шагом приближаться к их посту. Сейчас главное себя не выдать, время потянуть. Вот до фургона осталось двадцать шагов. Пятнадцать. Десять… И тут перед воротами на виллу, от которых я аппарировал в прошлый свой не совсем добровольный визит сюда, всколыхнулось пространство, выбрасывая буквально из ниоткуда двадцать человек в полном боевом снаряжении, тотчас же бегом ринувшихся в сторону центрального входа.

Мерлиновы тапки!!! Это же откуда у магглов портключи?! В памяти мгновенно всплыл разговор, когда-то подслушанный на базе инквизиторов… Ох же я и идиот!!! Ведь ещё тогда мне что-то резало слух, была там какая-то нестыковка… Всё-о, Джокер, пора тебе мозги лечить, а то скоро собственное имя с трудом вспоминать будешь! Как они сокрушались о ненадёжности своего карманного чароплёта! Как беспокоились! А ведь о зельеваре-то, необходимом для дела гораздо больше мастера Чар, не было сказано ни слова…

Та-ак, об этом моменте можно и потом подумать, сейчас главное было «противомагическую» ловушку отключить.

Охранники фургона, на пару секунд отвлёкшиеся на прибытие своих товарищей настороженно развернулись в мою сторону:

– Что там происходит, Карл? Карл? – до седого, видимо, дошло, что к ним приближается отнюдь не его приятель, и он попытался вскинуть оружие, но было уже поздно. Преодолев оставшиеся пять ярдов одним прыжком, я вогнал нож ему в шею. Его напарник замешкался всего лишь на мгновение и погиб несколькими секундами позже, так и не успев воспользоваться оружием или поднять тревогу. Теперь дело оставалось за малым: вскрыть запертый изнутри бронированный фургон. Да ещё при этом не привлекая к себе внимания. Осторожно оглянулся по сторонам – не заметил ли кто нашей схватки? Но Мерлин миловал: от маггловского отряда, спешившего на подмогу своим завязшим на вилле товарищам, нас заслонял фургон. Да им в этот момент было и не до меня: со стороны уже знакомой мне канавки раздались выстрелы – это Рон вернулся с подкреплением, и «спасательная команда» атаковала не успевший добраться до укрытия отряд, отвлекая от меня внимание. Ну, Мерлин не выдаст, мантикора не съест! Перебирая в памяти все возможные модификации маггловских замков, я подобрался было к двери, и тут моё везение решило-таки напомнить о себе, внеся посильную лепту в общее дело: бронированная преграда открылась сама. Из неё высунулась взлохмаченная голова какого-то инженера:

– Рики, что там происходит? Мне послышался какой-то шум… Ой!

Не успев защититься от удара, он отлетел к стене фургона и, уставившись на меня изумлённо-обиженным взглядом, сполз по стенке. Внутри никого больше не оказалось. А снаружи уже вовсю шёл бой. Нашим удалось подстрелить пятерых, но остальные окружали канаву. Надо было торопиться. Разбираться, как устроен прибор, времени не было, поэтому я просто встряхнул за грудки техника и как можно более убедительным тоном, попросил отключить своё изобретение. Перепуганный насмерть парень уверял, что для этого понадобится время, а его-то у нас как раз и не было. Оставалось воспользоваться только «универсальным выключателем», способным «отключить» любой прибор. Вытащив из фургона «яйцеголового», я метнул внутрь гранату и, захлопнув двери, вместе с пленником откатился в безопасное место. Через четыре с половиной секунды прогремел глухой взрыв, машину подбросило, и… С глаз и ушей словно спала пелена, наполняя всё моё существо магией, словно пересохший источник водой. Сила вернулась.

– «Инкарцеро»! – и, подумав, добавил: – «Силенцио».

Со стороны канавы в маггловский отряд уже летели заклинания. Подобравшиеся ближе всех к укрытию боевики безвольными куклами повалились наземь, но командиру с десятком магглов удалось скрыться в поместье. Только бы наши не вздумали ломиться за ними следом! Там прямой узкий коридор, в нём мощный щит не поставишь, «святоши» всех перестреляют. Я метнулся к дому, на бегу перепрыгивая через трупы охранников и вынимая спрятанную в рукаве палочку.

Уф! Возле стрельчатого окна гостиной мелькнула платиновая грива Люциуса и отливающие червонным золотом в ярком дневном свете лохмы Рона. Секунду спустя двойная «Бомбарда» вынесла свинцовый переплёт, осыпая затаившихся в доме инквизиторов дождём стеклянных осколков и каменным крошевом. В ответ загремели выстрелы. Но где там! Выставленный группой магов щит был вполне способен отразить даже залп из нескольких подствольных гранатомётов, не то что эти пукалки. К тому времени, как я догнал друзей и Малфоев, сопротивляться нам могли только пятеро магглов, засевших за перевёрнутым дубовым столом, да и тех через пару минут сразили заклинания троих перемазанных в крови и пыли магов, вынырнувших со стороны лестницы, ведущей к лаборатории. Мои глаза лихорадочно искали среди них Ворона, и, только найдя безумно выразительное лицо с неправильными чертами и горящими тёмным огнём взглядом, мне удалось успокоиться. Жив! Словно свалилась каменная глыба, не позволявшая дышать полной грудью с тех пор, как я узнал о нападении. Даже злобное шипение Герми не смогло погасить непрошено возникшую на губах счастливую улыбку. И только переведя взгляд на спутников моего зельевара, я едва сдержал хохот, как всегда не вовремя подступивший к горлу. Фотографическая память у меня стопроцентная, так что старые аврорские ориентировки возникли перед мысленным взором, как наяву: