Текст книги "Альфа-особь (СИ)"
Автор книги: Strelok
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 30 страниц)
Глава 21. Страшная цена
Генерал Кейси сидел во главе длинного стола, вокруг которого расселись члены Комитета начальников штабов: адмиралы, генералы ВВС и Корпуса морской пехоты, а также начальник военной разведки – худой, лысеющий человек с ввалившимися глазами, словно он не спал неделями. На стене висела панель с несколькими десятками видеоканалов, где мелькали лица офицеров из удаленных анклавов, еще функционирующих баз. В центре трансляции – президент Соединенных Штатов, его изображение шло из бункера в Аппалачах.
Линда Галловей, сдержанная и сосредоточенная, сидела ближе к середине стола. На ее планшете вспыхивали графики – динамика первых серий испытаний ''вирусной вакцины''. Она ненавидела это название: препарат был лишь суррогатом, сырым продуктом, не отвечающим стандартам ни медицины, ни биоэтики. Но выбора не было.
–Доктор Галловей, -заговорил Кейси, его голос отдавался металлическим эхом под сводами бетонного потолка. -Доложите состояние проекта.
Она поправила очки и вывела на экран рядом с президентом серию слайдов.
–Как вы знаете, модифицированный штамм Хронофага мы пытались адаптировать в виде вектора для формирования устойчивого симбиоза с человеческим организмом. На текущий момент побочные эффекты сохраняются: в 87% случаев наблюдаются физиологические деформации: гипертрофия костной ткани, спонтанные разрастания мускулатуры, изменение цветовой пигментации, иногда дополнительные глазные структуры или зубные ряды.
Офицеры переглянулись. Кто-то хмыкнул, кто-то нахмурился.
–Разум при этом сохраняется? -сухо спросил президент.
–В большинстве случаев когнитивные функции остаются нетронутыми. Психика, правда, страдает: в среднем испытуемые становятся более агрессивными, но в пределах управляемого.
–Черт возьми, -буркнул генерал ВВС. -Солдату пара лишних глаз с тепловым зрением только на пользу.
Президент усмехнулся и покачал головой.
–Доктор Галловей, я понимаю вашу озабоченность. Но у нас нет роскоши ждать идеального результата. Вакцина должна пойти в массовое производство. В ближайшие дни. Солдаты переживут наросты на коже или клыки. Мы боремся за существование нации, а не за конкурс красоты.
Линда стиснула губы. Она привыкла к цинизму, но подобные заявления все равно резали слух.
–Хорошо, господин президент. Но я обязана предупредить: чем быстрее и масштабнее внедрение, тем выше вероятность непредсказуемых мутаций.
–Это потом, -отмахнулся он. -Сейчас нам нужно вернуть контроль над страной.
Она нахмурилась и спросила:
–Но почему такая срочность? Что изменилось за последние недели?
Кейси переглянулся с президентом. Лицо главы государства посуровело. Генерал кашлянул, наклонился вперед и сказал:
–Доктор, у нас появилась новая проблема. И это не вирус с инфицированными тварями.
В зале потемнело, и на экране рядом с президентом вспыхнула карта Евразии. Красные точки постепенно выстраивались цепочкой от Польши и Балкан, тянулись через Россию, Монголию до восточных провинций Китая.
–Вот, -начал генерал Кейси. -За последние два месяца мы фиксируем аномальную активность в этих районах. Первоначально считали: локальные ЧВК, остатки национальных армий или новые бандформирования, сколотившие коалицию. Но картина слишком стройная.
Карта увеличилась, сменяясь спутниковыми снимками. На них были видны укрепленные периметры вокруг аэропортов, колонны бронетехники, ангары, заполненные вертолетами и конвертопланами.
–Эти люди захватили ряд стратегических объектов. Порты на Балтике и Черном море, несколько авиабаз в Восточной Европе, крупные электростанции.
Линда наклонилась вперед, не веря своим глазам.
–Они что, действуют синхронно на всей этой территории?
–Именно, -подтвердил начальник военной разведки. Его голос дрожал от усталости. -Они оперируют десятками тысяч бойцов, все подготовленные, дисциплинированные, оснащены лучше, чем регулярные армии до пандемии. Как оружием натовского образца, так и российского, китайского. Логистика безупречна. Спутниковая разведка фиксирует бесперебойные поставки – конвои грузовиков, военно-транспортные самолеты...
Президент прервал:
–Аналитики ломают голову: что это? Секретная международная организация, существование которой проглядели все разведки мира? ЧВК?
Генерал Кейси кивнул.
–Нам неизвестна их мотивация. Они не вступают в переговоры, не признают ни одно государство. Просто приходят, зачищают зараженных, устраняют местное командование и занимают территорию. Иногда оставляют гарнизоны, иногда полностью перекраивают инфраструктуру под собственные нужды.
На экране появились спутниковые кадры какого-то китайского города. Черные колонны техники въезжали в город, на центральной площади виднелись импровизированные лагеря.
–Кашгар на западе Китая, зона без вируса, -сказал разведчик. -Там они за два дня устроили переворот, ликвидировали весь штаб гарнизона, проредили население и превратили город в свою операционную базу. Радиоэфир после этого молчит, глушение по всему району.
Кейси скрестил руки на груди.
–Вы понимаете, доктор, почему мы больше не можем ждать с вакциной? Пока мы сидим в бункерах, новая сила подминает под себя половину планеты.
Начальник разведки поднялся, облокотившись на стол.
–Ситуация усугубляется тем, что противник активно работает в киберпространстве. Часть спутниковых каналов связи оказалась недоступной не из-за нарушений в работе наземной инфраструктуры, а потому что их перенастроили. Кто-то переписал протоколы, изменил режим работы.
–Черт, -тихо пробормотал один из адмиралов.
Разведчик кивнул.
–И это не все. В течение последнего месяца подверглись массированным атакам закрытые военные дата-центры – те самые, что проектировались для автономной работы на пятьдесят лет. Мы считали их неуязвимыми. Но факт: их взломали. Утекли горы сверхсекретных данных – чертежи вооружений, коды доступа, разведсводки... По эффективности и точности операций мы предполагаем использование системы универсального искусственного интеллекта. Подобного нашему Атласу.
Линда прищурилась и тихо спросила:
–Где ваш Атлас сейчас?
Президент тяжело вздохнул.
–Уничтожен. На третий день после вспышки в Гонконге его инфраструктура подверглась кибератаке. Все серверы были выведены из строя, цепочка резервных мощностей обнулена. Мы лишились глобального инструмента в момент, когда он был нужен больше всего.
Кейси сжал кулак.
–А вот эта неизвестная организация действует так, будто у них есть собственный Атлас. Они планируют операции безупречно, почти не допускают ошибок.
–Если у них действительно есть ИИ такого уровня, -мрачно сказал президент. -То они уже ушли дальше нас на десятилетия.
Информация обрушивалась лавиной, а в воздухе витал привкус обреченности.
–Простите, -тихо сказала Линда, переводя взгляд с Кейси на президента. -Я не понимаю, зачем вы мне все это рассказываете. Моя работа – вирус. Я не занимаюсь геополитикой и не командую армиями.
Президент прищурился. Его лицо на экране стало ближе, камера словно нарочно подчеркнула морщины и усталость.
–Доктор Галловей, мы даем вам эту информацию не ради праздного разговора. Пока мы сидим в бункерах, мир захватывает новая сила. Мы не знаем их мотивов. Возможно, они просто хотят выжить, возможно подчинить остатки цивилизации. Но ясно одно: если мы не восстановим обороноспособность, то через год или два нас уже не будет.
Генерал Кейси кивнул.
–Вакцина – наш единственный шанс быстро поднять численность боеспособных подразделений. Мы не можем ждать, пока вы доведете ее до совершенства. Нам нужны солдаты. Сейчас. Пусть с уродствами, пусть с побочными эффектами, но солдаты, способные драться, а не умирать от Хронофага.
Один из адмиралов глухо добавил:
–В противном случае воевать за страну просто будет некому.
Линда сжала зубы. Внутри боролось все: ученый, стремящийся к точности, и гражданин, понимающий, что времени действительно нет.
–Значит, моя роль в том, чтобы любой ценой запустить массовое производство? -произнесла она почти шепотом.
–Именно, -подтвердил президент. -И мы ждем от вас не сомнений, а действий.
–Хорошо. Мы сделаем все, что в наших силах, господин президент, -Линда с усилием выдохнула, вернув себе холодную деловую интонацию. -Если вы хотите, чтобы мы запустили производство немедленно, нужно понимать масштабы. Проблема не только в самой вакцине, проблема в мощностях и доставке. Насколько мне известно, сегодня у нас остается три биотехнологических центра, способных поддерживать полный цикл производства. Все они перегружены текущими задачами: один работает на обеспечение карантинных зон в Техасе антибиотиками, второй в Денвере на синтез базовых вакцин против сезонных заболеваний, третий в Калифорнии экспериментирует с биооружием против зараженных. Даже если мы переориентируем мощности полностью, хватит на производство доз для пары сотен тысяч человек в месяц.
–Этого мало, -сухо сказал Кейси.
–Именно. А теперь вторая проблема – логистика. Даже если мы получим нужное количество препарата, как его доставлять? Автомобильные, железнодорожные маршруты перекрыты зараженными или контролируется местными отрядами милиции. Воздушные перевозки ограничены: у нас всего две сотни транспортников и десятка четыре работающих баз, а топливо вырабатывается на пределе.
Она на мгновение умолкла, чтобы подчеркнуть слова.
–Господа, производство – это лишь половина задачи. Вторая половина -распределение. Если мы не сможем доставить вакцину по адресу, она просто останется в хранилищах.
Президент мрачно нахмурился.
–Какие варианты вы предлагаете?
–Минимизировать радиус доставки, -ответила Линда. -Сосредоточиться сначала на ключевых анклавах в пределах досягаемости. А затем расширять сеть шаг за шагом, это будет медленно, очень медленно.
Кейси недовольно покачал головой.
–Медленно, значит, мы проиграем.
–Быстрее невозможно, -резко ответила она. -Даже если мы готовы закрыть глаза на побочные эффекты, законы физики и логистики не отменить. Мы не можем накрыть страну вакциной волшебной палочкой.
Слово взял заместитель командующего ВМС.
–У нас есть решение. Быстрое. Мы можем задействовать стратегические носители: крылатые ракеты, авиабомбы, беспилотные платформы. Начинить их аэрозольными контейнерами и распылить ослабленный штамм над анклавами, уцелевшими городками, военными базами. Охватим миллионы сразу.
Кейси нахмурился, но молчал. Другие генералы переглянулись, в их глазах мелькнуло что-то вроде одобрения: простое решение, военное по духу. Галловей резко поднялась.
–Вы с ума сошли!? Такое неизбирательное заражение убьет всех стариков и почти всех детей младше пятнадцати лет. Их организмы просто не выдержат даже ослабленный штамм. У нас уже есть статистика: подростки с пятнадцати до шестнадцати переживают процесс в одном случае из двадцати, дети младше практически никогда.
–Но взрослые выживут, -холодно заметил начальник разведки. -Войну выигрывают солдаты, а не дети.
–А потом? -перебила Линда. -Даже если вы готовы пожертвовать молодым поколением, никто не знает, что будет с репродуктивной системой выживших. Мы не проводили исследований. Мы не знаем, смогут ли женщины после заражения рожать здоровых детей. Мы не знаем, будут ли у мужчин полноценные сперматозоиды, может, через одно поколение вы получите пустую оболочку нации, неспособную к воспроизводству.
Президент нахмурился, но, кажется, предложение военных его устроило.
–Зараженные вполне успешно размножаются, доктор Галловей. Мы знаем случаи. И если потом родятся четырехглазые страшилища или мутанты с хвостами и клыками – это будет наша новая норма. Главное, чтобы они жили и сражались.
Линда чувствовала, как внутри все сжимается. Она понимала: для этих людей человеческая жизнь уже давно превратилась в статистику, а уродства – в допустимые побочные эффекты.
–Господин президент, -тихо сказала она. -Вы играете в рулетку не только с жизнями, но и с будущим человечества.
Тот откинулся в кресле, глядя прямо в камеру.
–У нас нет будущего, доктор, если мы проиграем здесь и сейчас.
Галловей глубоко вдохнула, заставляя себя говорить ровно, без истерики.
–Есть другой путь. Менее быстрый, но не самоубийственный. Мы можем расширять производство поэтапно, концентрируясь на ключевых группах. Работать через добровольное введение препарата под наблюдением медиков. Это даст нам не только контроль над результатами, но и данные. Мы будем знать, как именно реагируют разные группы населения, какие изменения происходят в репродуктивной системе, в когнитивных функциях... А уж потом после сбора статистики можно подумать о масштабном распылении.
Генерал Кейси нахмурился.
–Это слишком медленно.
–Это единственный путь, который оставит нам хоть какой-то шанс на будущее, -жестко отрезала Линда. -Если вы превратите нацию в армию уродов, неспособных рожать детей, никакая победа не будет иметь смысла.
Один из генералов раздраженно ударил кулаком по столу.
–У нас нет времени на пацифистские игры, доктор!
–Это не игры, -парировала она. -Это наука. Ваша альтернатива – геноцид собственного народа.
Президент долго молчал. Его лицо было неподвижным, лишь пальцы постукивали по столу.
–Допустим, мы пойдем по вашему пути, доктор. -Он произнес каждое слово медленно, с нажимом. -Сколько времени потребуется, чтобы хотя бы половина нашей оставшейся армии была привита и готова к бою?
Галловей сжала губы, понимая, что любое число прозвучит как приговор.
–При нынешних мощностях – не меньше трех месяцев. Если мобилизовать все, что у нас осталось, и пустить в производство каждый работающий завод.
–Три месяца, – повторил президент. -За это время мир может измениться до неузнаваемости.
Линда выдержала его взгляд.
–Но за три месяца у нас хотя бы будет шанс сохранить человечность. А не просто выжить ценой собственной деградации.
Едва Галловей закончила, зал словно взорвался.
–Три месяца?! -рявкнул генерал морской пехоты. -За это время противник укрепится, и никакая вакцина нам не поможет!
–Аэрозоль – единственный выход, -поддержал его замкомандующего ВМС. -Пусть умрут дети и старики, зато уцелеют миллионы взрослых бойцов.
–Чушь! – резко перебил начальник разведки. -Если мы уничтожим молодое поколение, через двадцать лет у нас не останется армии. Только старики с пушками.
–Зараженные не стареют, вы плохо слушали! -возразил генерал ВВС. -Нам нужны солдаты сейчас, время работает против нас.
Галловей молчала, наблюдая, как военные перегрызаются, словно стервятники над падалью. Она чувствовала: любая ее реплика только подольет масла в огонь. Президент поднял руку, и шум стих.
–Хватит. -Его голос был холоден. -Я услышал все доводы. У нас есть два пути: быстрый, с непредсказуемыми последствиями, и медленный, с риском потерять страну.
Он перевел взгляд на Галловей.
–Вы уверены, доктор, что ваш метод даст результат?
–Да, -твердо ответила она. -Но для этого нам нужны дисциплина, ресурсы, время и немного терпения.
Президент задержал на ней взгляд, потом перевел его на Кейси.
–А вы, генерал, уверены, что ваша стратегия с неизбирательным распылением приведет к победе, а не к катастрофе?
Кейси сжал губы, но промолчал. Президент тяжело выдохнул:
–Будет так. Компромисс. В течение трех недель мы проводим ускоренные испытания. На военнослужащих ближайшей авиабазы, -он кивнул в сторону Кейси. -И на беженцах, которых мы приняли. Разного возраста, пола, состояния здоровья.
Кейси кивнул.
–Программа будет запущена немедленно.
Президент продолжил:
–Если результаты окажутся приемлемыми, мы начинаем широкомасштабное производство и распыление. Без дальнейших дискуссий. Если нет, тогда будем обсуждать более радикальные меры...
Галловей смотрела на этих людей, на их серые, уставшие лица, на равнодушие в глазах. И понимала: судьба миллионов свелась к торгам за скорость и масштабы.
–Хорошо, -сказала она тихо. -Я сделаю это. Но помните: вся ответственность лежит на вас, господа военные.
***
Двери захлопнулись за ее спиной, и совещание, наконец, осталось позади, в зале, пропитанном потом и страхом. Линда Галловей шагала по коридору, и ее каблуки гулко отдавались эхом, будто отбивая такт ее раздражению. Внутри все кипело. Она ощущала себя не ученым, не профессионалом, а пешкой на доске, где генералы двигали фигуры без разбору, готовые превратить целую страну в биологический эксперимент.
Спустившись на один уровень ниже, она вошла в кафетерий. Просторное помещение с рядами пластиковых столов и стульев пустовало, обеденное время давно прошло. Только в углу сидел Фрэнсис Баккер, ковыряя вилкой в подогретой пайке. Его волосы были растрепаны, словно он снова забыл о собственном внешнем виде, полностью растворившись в формулах и диаграммах.
–Линда, -он поднял глаза. -Я уж думал, ты совсем там пропала.
Она взяла чашку черного кофе из автомата, сделала глоток и села напротив, даже не пытаясь скрыть ярость.
–Эти тупоголовые солдафоны… -выдохнула она. -Они вообще думают хоть чем-то, кроме того, как бы повоевать?
Баккер приподнял брови, отложил вилку.
–О чем ты? С кем они собираются воевать, кроме зараженных?
Линда замерла, задумавшись. На секунду мелькнула мысль: стоит ли ей вообще раскрывать подробности? Но потом она вспомнила, никакой подписки о неразглашении, никакого предупреждения не было. Только сухие доклады и приказы. Она поставила чашку на стол и наклонилась вперед.
–Они не сказали тебе? Есть еще одна сила. Вооруженная группировка, черт знает откуда взявшаяся. Действует в Европе, в Азии, даже в Китае. Десятки тысяч бойцов, техника, базы. Они захватывают стратегические объекты, ломают нашу связь, вытаскивают из дата-центров секреты, будто у них в руках универсальный ИИ.
Глаза Баккера расширились.
–Что за черт?.. И это все всерьез?
–Судя по тому, как у генералов трясутся руки, еще как всерьез, -мрачно ответила Линда. -Кейси и остальные дрожат перед ними больше, чем перед Хронофагом. А президент… он, похоже, решил использовать вакцину как средство показать, что армия еще ''нужна''.
Она откинулась на спинку стула и с усмешкой добавила:
–Они боятся не только заразных. Они боятся остаться без работы, когда кризис минует. Поэтому им кровь из носу нужно снова стать незаменимыми.
Баккер провел рукой по лицу и хрипло сказал:
–Черт побери, Линда… Если это правда, то мы все пешки. И нас ведут в очередную войну.
–Погоди, -сказал он наконец. -Ты говоришь, что это не бандиты, не остатки чьей-то армии? У них есть структура, ресурсы?
Линда кивнула.
–Не просто структура. Они действуют так, будто у них под рукой глобальный штаб с безупречной координацией. Зачистка зараженных, захват баз, организация поставок – все работает, как часы. Мы бы и в лучшие годы не справились так слаженно.
Она сделала глоток кофе, но жидкость показалась горькой, как полынь.
–Мне привели в качестве примера город на западе Китая. Они вошли туда за двое суток, смели командование, проредили гарнизон. Теперь это их база. Радиоэфир после этого заглох, включили глушилки. То же самое в Восточной Европе. Захватили порты, аэродромы. И, что самое худшее, перехватили часть наших спутниковых каналов.
–Подожди, -нахмурился Баккер. -Спутники? Ты хочешь сказать, они способны ломать закрытые протоколы связи?
–Уже сделали, -холодно сказала Линда. -А еще взломали несколько военных дата-центров, рассчитанных на автономную работу полвека. Те самые, которые считались ''неприступными''. Там лежали коды доступа, планы операций, разработки. Все ушло к ним.
Баккер побледнел.
–Это невозможно.
–Скажи это Кейси, -горько усмехнулась Линда. -Они уверены, что у противника есть свой аналог Атласа. Универсальный ИИ, способный прогнозировать и координировать действия на глобальном уровне.
–Если это правда, Линда… Тогда Хронофаг – не единственная угроза. Тогда мы просто сменили чуму на чуму похуже.
Линда стиснула зубы.
–Вот именно. Но наши генералы все еще мыслят категориями ''война – это танки и ракеты''. Они даже не понимают, что если у этих людей действительно есть ИИ такого уровня, то мы просто дети против взрослых.
–Знаешь, Линда, -сказал Фрэнсис хрипло. -Я все еще ловлю себя на мысли, что жду звонка от жены. Или письма от студентов. Хотя мозгом понимаю, никого больше нет. Ни одного знакомого лица. Все, кого я знал, все, кого учил, умерли или превратились в монстров. Старый мир… он просто выгорел... А новый мир… он не для нас. Здесь будут жить одни изуродованные чудовища, которые называют себя людьми. Здесь армии воюют не за города, а за руины. И мы – всего лишь заложники обстоятельств.
Линда слушала, и ее руки сжались в кулаки.
–Я тоже потеряла всех, Фрэнсис. Родителей, брата, коллег. Каждый день мне приходится напоминать себе, что я не имею права оплакивать их. Потому что у меня работа. Но иногда… иногда я думаю: зачем? Ради чего я должна тащить все это на себе? Ради того, чтобы через десять лет у руля остались те же самые дебилы-бюрократы и военные идиоты, которые знают только ''стрелять и взрывать''?
Она резко поставила чашку на стол.
–Они ведь даже не понимают, что сами обрушили старый мир. Их жажда контроля, их иллюзия силы. А теперь они пытаются выстроить все заново, только на костях.
Баккер усмехнулся, но в его улыбке не было радости.
–Может, они просто не умеют по-другому. Солдатам всегда нужно воевать. Даже если враг – сам воздух, они будут стрелять в небо.
Линда отвела взгляд в сторону.
–Я ненавижу этот новый мир, -прошептала она. -Но если мы его не переломим, мы в нем утонем.
–А если они решат вколоть вакцину нам? Ведь в их глазах мы такие же ресурсы, как солдаты. Ученые, врачи, техники – все должны быть ''защищен''.
Линда резко ответила:
–Я скорее вскрою себе вены или повешусь, чем приму эту дрянь.
Слова прозвучали как клятва, и Баккер понял, что это не просто фигура речи.
–Почему? -спросил он, хотя ответ знал наполовину.
–Потому что даже ослабленный, даже урезанный до предела Хронофаг остается самим собой, Он может мутировать. Не через неделю, так через год. Не через год, так через десять. И никто не знает, что будет, когда ''укрощенный'' вариант столкнется с еще не изученными штаммами. А их может быть бесконечно много. Это не вакцина. Это бомба замедленного действия.
Она наклонилась ближе, сжав руки в кулаки.
–Для них это инструмент войны. Для меня – билет в никуда.
Баккер молча кивнул, лицо его было осунувшимся от усталости.
–Значит, будем держаться вместе. Если мы не сможем спасти этот мир, то хотя бы не будем помогать превращать людей в чудовищ.
Линда позволила себе короткую, усталую улыбку.
–Именно. Пусть этот мир катится к черту, но мы останемся людьми.
