Текст книги "Во имя порядка: на заре новой эры (СИ)"

Автор книги: Стефаний

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 39 страниц)

– Потому что Святой орден проливал кровь в войне с нечестью. Он бесконечные годы сдерживал такие угрозы, о которых вы не способны догадаться.

«Да, конечно… Натара, которая занималась лишь своими проблемами, да ты, незнамо почему сгинувший на несколько лет. А может на Кире, где хранители предавались пирам, а когда против вас восстали повстанцы, ничего не смогли сделать. А здесь… вы всё упустили», – со злобой в сердце родилась у меня мысль.

– Всё просто – мы не лезем в дела друг друга. Наша цель – только благо страны, которого можно достичь общим делом, – спокойно говорит Велисарий.

– Пора бы и мне сказать, – уже серьёзно вмешался Арантеаль. – Я понимаю, что Велисарий желает лучшего, блага для Эндерала, но боюсь, что он замкнут только на малых интересах. Я же хочу сказать о спасении мира.

– Теалор, – парирует Велисарий. – Ты предлагаешь людям позабыть про свои дома и семьи и бороться с… мистической стороной «очищения», позабыв про Коарека? – Велисарий слегка поморщил лицо. – Но пойми, если Коарек несёт идею того самого «очищения», то наш долг его остановить. Его поражение – вклад и в твоё дело, Арантеаль.

– Это хорошо, но я предлагаю все ресурсы, которые вы можете предоставить нам. Нужно укрепить Арк, нужно снабдить экспедиции Святого ордена людьми и припасами. Нужно все умы направить на решение проблемы «очищения» в корне, – Арантеаль осмотрел всех тяжёлым взглядом, перейдя к давлению. – Помогать нам ваш долг, ваша законная обязанность, от которой вы не можете отказаться. Я, как правитель Эндерала и глашатай Мальфаса и всего божественного совета в Эндерале призываю вас, заклиная законом – вы дадите Святому ордену всё, для его работы.

Арантеаль остановился. По его взгляду видно, что он понял – слишком перегнул с речью, давление на этих мужей ничем хорошим не сулило, а поэтому он перешёл к более продуманной речи:

– Вы можете победить марионетку «очищения», вы можете разбить его армии, но непременно найдутся другие. Да и оно рано или поздно наступит. Так подумайте – есть ли смысл сегодня лить кровь, если завтра вы сгорите?

– Тише-тише, – поднял руку аристократ. – Уважаемый мессир, я бы попросил вас при всём вашем положении, подбирать слова. Теалор Арантеаль, все мы чтим Святой орден, мы служим ему, но не забывайте, что там служат наши сыны и дочери. Без крови благородных семей не было бы вашего Ордена! – голос говорившего стал глубже. – И что же мы получили взамен? Разорённые земли.

– Я предлагаю спасти мир! – Арантеаль широко развёл руками. – Подумайте о миллионах людей во всём мире! Неужто ваши привилегии, куски земли и богатства будут стоить дороже… мира?

– Арантеаль, – слово зазвучало от моего командира. – Мы тоже желаем, чтобы Вин не был сожжён, но как мы ему сможем помочь, если падём от неримских мечей?

– Велисарий, я дал тебе право использовать приемлемые ресурсы, но сейчас ты хочешь поставить весь Эндерал на службу себе. Я не дам этого сделать, ибо у нас есть угрозы куда важнее. И мы хотим их решить.

– Полно-полно, – потрясывает ладонью Даль’Гоус. – Мы услышали, что хотели.

– В таком случае, все три полка аркской армии, хранители, наша артиллерия и стрелки останутся в Арке. Мы займёмся нашими проблемами, – Арантеаль резко обернулся, за ним и рванул багряный плащ, массивным куском ткани заевший край стола, по зале рассыпался перезвон разбившегося графина, вино подобно крови хлынуло на пол, словно обозначив восторжествовавший дух вражды между Святым орденом и Оборонным советом Эндерала, а его уход обозначили громкие, полные надменности слова. – Только я могу вас привести к свету!

Тишина, гробовая тишь встала между нами, когда Арантеаль переступил порог цитадели. Все молчат, понимая, что они невольно стали сторонами противостояния, причём на этот раз не с заморскими захватчиками, а с самим Святым орденом. Всем, кто тут ещё стоит, надоело терпеть железную пяту хранителей у себя на горле, они пресыщены засильем «Большого брата», и теперь просто не желают его больше слушать. Интересно, пока я писал строки в протоколе, меня посетила мысль, что всех прельщает мысль нисколько о том, что они разобьют неримлян, а о том, что они с помощью этого объединения смогут урвать ещё больше выгод и вольностей.

– Что ж, теперь всё предельно ясно, – встал для речи Даль’Гоус. – С одной стороны нас ждёт меч неримлян и их… «очистительный» поход, а с другой – Святой орден с пылающим гневом магистром.

– Согласен, – поддержал аркчанина дюнниец, – уж лучше десятерым волкам вместе против двух львов, чем по одиночке и уповать на милость сытого.

– Лучше слов не слыхал, – продолжил Жиро.

Остальные так же заявили, что придерживаются этой мысли. «Ха, вот в чём теперь ваш интерес. Если не против Нерима, так против Святого ордена» – я понял, что ведёт теперь собравшихся. Оборонный совет Эндерала теперь орган консолидации, то, что сможет спасти их от гнева Арантеаля, то, что убережёт их от кары Святого ордена, ибо против всех вместе Теалор не обратит огонь, ибо тогда весь Эндерал восстанет.

– Велисарий, – тихо, едва ли не сдавленным шёпотом обратился Брат «гнев», – у тебя есть конкретные шаги, а не только слова?

– Мы заключим оборонный договор, – твёрдо стал отвечать Велисарий, блеск его доспеха внезапно стал слепить мне глаза, когда он чуть развернулся и отразил сияние факелов, – где пропишем всё – от полномочий Оборонного совета, до целей каждого из нас, – Велисарий показал на карту, обводя линию берега. – Сейчас я же предлагаю нам сформировать первые отряды. Нам нужны передовые подразделения, которые встретили бы противника на берегу. А потом станем вести более глобальные операции.

Все притихли, внимая слову Велисария. Я же чувствую за его речью силу, он смог убедить присутствующих в своей правоте, и в этом многое сыграла слепота Арантеаля. В конце концов, маразм старика привёл бы к этому.

– Далее, я уже направил деньги на восстановление Пенвилля, ряда ферм на Солнечном берегу и пары поселений в Дюнном. Вам нужно будет направить свои войска для лучшего контроля.

Велисарий приостановился, когда встал Даль’Гоус.

– Тогда наши кубки поднимем за это! – резко возгласил аристократ. – За образование Оборонного совета Эндерала. И храни Консула сего Совета!

[1] Когда страна отступит от закона, тогда много в ней начальников; а при разумном и знающем муже она долговечна – цитата из Книги премудростей Иисуса сына Сирахова, глава 28 стих 2.

[2] «Принц» Андрею Даль’Мит – поэт, представитель известного знатного древнего рода. Отличается тягой к изысканным вещам, питает любовь к метафорам и загадкам. Помимо прочего нажил на своём творчестве хорошее состояние, благодаря чему имеет широкий наёмный контингент, влияние и почёт, несмотря на несуразицу в своём творчестве. Так же одним из его пристрастий является особый фанатизм в вере и почитанию традиций. Является двоюродным дядей Дунвара, эндеральца, проходящего испытание вместе с прорицателем.

[3] Эндеральская вольница – ряд военно-политических образований, создавшимися за последние 30-40 лет. От культов и сект отличается ярко-выраженным бандитским и преступным характером. В отличии от «войска Конана», которое включало коренных жителей Золотого берега, веками живших среди лесов, представляло собой разношёрстный сброд. «Вольница» по большей части представляло собой союз банд и преступных группировок, руководимых многими одиозными личностями, как Ралаф Крокко, Родэрик Скукорез, Пьялс и прочие преступники. «Вольница» управлялась собранием глав банд и своей целью, помимо грабежа и разбойничества, ставило низложение власти Святого ордена, установление «республики», а также уничтожение касты благородных. Но несмотря ни на какие заявления, они оставались широчайшим бандитским союзом, действовавшим на территории всего юго-западного Эндерала, проникая в Сердцеземье.

Глава 8. С трепещущим сердцем

Глава 8. С трепещущим сердцем

«Когда волны обнимают побережье,

С ревом разбиваясь о скалистый берег,

Я снова вспоминаю, что давно забыто,

Мечты о дальних, чуждых нам мирах»

– Из книги «Книга поэзии».

Вечер следующих сумерек. У Арка.

Солнце уже прикоснулось до линии горизонта и медленно опускается за заокраинный запад, даруя последние лучики света городу. Мой путь лежит в сторону одинокой башни на подступах к величественному городу – столице всего Эндерала. На этот раз, чтобы выйти прогуляться я выбрал наряд посерьёзнее – рубашка из шёлка чёрного цвета, дорогие брюки и ботинки, начищенные до блеска, а на поясе у меня покоится изобретение Гаспара. Поворачиваюсь назад и вижу монументальное воплощение искусства древних строителей – высоко на самой вершине горы стоит Храм солнца, а его поддерживает статуя Мальфаса, чтобы он не обрушился на головы горожан. Как сказано в «Пути», эта статуя – благословение Рождённого светом. Когда первые люди прибыли на Эндерал, пройдя все испытания, они стали обживаться тут и на вершине горы возводили монументальный храм. Он показался многим неустойчивым, способным обломать край скалы упасть на головы людей и народ возроптав, стал селиться как можно дальше, устраивая фермы. Но в одну прекрасную ночь у крутого склона возникла статуя, поддерживающая Храм, а люд, не убоявшийся строительства стал носить почётную приставку «Даль» в фамилиях, что ныне связывает человека с аристократией. Как было на самом деле мы не знаем… может быть её выточили из камня, а может быть и Мальфас украдкой следил за теми, кого отправил, чтобы в нужные моменты явить свою «божественность».

Стоя в заливе град так же приобрёл удивительную возможность и обзавестись небольшим портом, куда приходят редкие корабли. Подле скалы раскинулись кварталы, разделённые друг от друга стенами, и каждый с присущей ему характеристикой. В бараках расположился штаб штатных эндеральских войск, в квартале чужеземцев принимают путников, знать решили загнать живописное место, что выше всех, подчеркнув своё превосходство. Южный квартал – обычное место жительства горожан. А есть ещё и Подгород – подземные пещеры и целое бедняцкое прогнившее поселение, разросшееся на несколько километров и уходящее в глубины.

Продолжая идти к месту встречи думаю о судьбах этого региона, наслаждаясь вечерней прохладой и томным вечерним светом. Арк… величественный город, а Эндерал – земля благородных людей, которую терзают войны, конфликты и безумие хворей. Но кажется, что этому приходит конец. Мой господин – Велисарий, фанатично чтущий безопасность своего отечества, решил сыграть в тайне от глаз Арантеаля. Пока великий магистр разбирается с угрозой цикла, Велисарий впитал учение из Предания – «нет перед Творцом ни эндеральца, ни скарагга, ни аэтарена, ни чистых, ни диких, ибо пред ликом Его все равны», и решил, что во спасение континента можно объединиться с теми, кого честной народ Арка готов был бы растерзать. Передав нам зашифрованное послание, сегодня утром мы выдвинулись на встречу, которую один из велисаритов по тайному распоряжению подготовил ранее. Я улыбнулся, мне стало немного смешно от того, что хранители, которых приставил великий магистр, настолько плохо выполняют свою работу. Что ж, неудивительно тогда, что Эндерал в таком запустении. Утром мы пришли на север, дальше к горам и как можно дальше от таверны Морозный утёс, дабы было меньше свидетелей. Пред нами были люди – в элегантных серо-синих одеждах, с выделанными кожаными перчатками – три представителя ковенов диких магов, которые готовы были к сотрудничеству. Во истину – ранее сказанное слово на собрании они намеревались выполнить. Велисарий после Совета обещал им деньги, признание и почёт, когда всё закончится, гарантировал возможность влиться в эндеральское общество или хотя бы не быть гонимыми. А так же он пообещал им толику магических знаний из Храма, которые можно было предоставить, мерой, не вызвавшей возмущений. Их эта перспектива впечатлила – они приняли решение время от времени помогать Велисарию и участвовать в его планах за медяки и своё будущее. И с того момента Оборонный совет Эндерала стал ещё сильнее – в его силах теперь оказались горцы и маги, готовые сражаться не только за свою землю, но за весь Эндерал.

Я, посмотрев на слабо горящий фонарь на столбе у моста, задумался. Создание Совета, где собрались все те, у кого водится много денег и спустя день явилось на свет собрание властных, поддержка бандитов на Солнечном берегу, которые как несколько дней уже трудятся на благо Эндерала, подкуп кочевников в Пустыне, где они предоставили доступ к шахтам, откуда рекой потёк порох в Арк. Теперь и тайное соглашение с дикими магами. Я понимаю, что он собирает все доступные силы перед войной, но неужто у нас не осталось верных сынов и дочерей, благородных честных людей, что мы призываем бывших преступников на службу? Это как Эндерал нужно было довести, чтобы на его стражу становились разбойники и отступники? Что ж, несмотря на то, что я знаю Велисария как открытого и доброго командира, его замысел для меня – тайна.

Да и в Арке сделано не мало. Благодаря его усилиям четверть стражи смогла перевооружиться, сформировано четыре отдельных артиллерийских подразделений с комплектацией в полсотни снарядов на каждую пушку, запасники Арка пополняются вооружением и припасами, а возле города ходят усиленные патрули.

Что ж, будем надеяться, что этого хватит для отражения агрессии со стороны Нерима. Меня сейчас волнует немного другое. Я медленно прохожу к месту встречи о котором мы договорились ранее с Лишари – к одинокой башне на бугре. Уже вечер и становится трудно разглядеть, но вижу её очертание и силуэт – она стоит возле укрепления и озирается по сторонам. Мне отрадно видеть, что она приняла приглашение и пришла, что-то волнительно дрогнуло в области сердца. Я поднимаю руку в приветствии и с приободрённо говорю, мягко ступая по короткой зелёной траве:

– Привет, Лишари. Рад, что ты согласилась пройтись.

– Здравствуй, – слышится её немного грубоватый голос. – На этот раз ты мне не приволок ничего из пирийских побрякушек или текстов? – спросила девушка, потирая кольцо, которое я ей раньше подарил. – Или всё кончилось?

– Да пока не находил ничего нового, – после этих слов я встал возле неё, снова чувствуя слабый аромат приятных духов; подняв руку, указал на дорогу. – Ладно, пойдём, пройдёмся.

– Почему именно это место? Не городские прелести, не квартал богатеев, не таверна?

– Тут спокойно… тихо, – отвечаю на выдохе. – Слишком много дел в последнее время. Суета и какое-то беспокойство…, – осмотрелся, приятно видеть вокруг умиротворённые картины природы, вечерняя тишина приводит меня в чувство покоя, а присутствие Лишари, человека которые по неведомому наваждению стал чуть близок, ещё сильнее отгоняет от меня мрак тревоги. – Я думаю, всем нам нужна безмятежность в последнее время.

– Ты чём-то прав, мой друг. Работа с пирийскими текстами, нервозность этих чудаков религиозных, да и новая неримская угроза. Всё это сильно давит на нервы, – с лёгкой трепетом в речи проговорила Пегаст. – Знаешь, иногда даже бренди не помогает успокоиться.

– Расскажи, а что вы делали в Нериме? – решил поинтересоваться. – Я слышал, что ты состояла в ордене магов Наратзула.

– Нашей целью было свержение проклятого режима поклонения богам. Он боролся против зажравшихся засранцев, хотел показать людям, что они фальшивы и принести им свободу от тирании.

– Так это не то же самое, чем сейчас промышляет Коарек? Я не помню, может этот вопрос уже и звучал.

– Нет-нет, Коарек сражается за уничтожение любого инакомыслия. Он – фанатик, не лучше Рождённых Светом, а Наратзул сражался за самоопределение.

– Не смешно ли всё это?

– Что именно?

– Вы сражались против религии, он воюет против веры, но всё то о чём она говорит, оказалось правдой. Отчасти.

– Так, ты о чём? – смутилась Лишари.

– Я о тех самых Высших, – выдохнув ответил. – Это те, кто вроде как запускают цикл. Ты только послушай – существа духовного мира, которые порождаются общим подсознанием, и рождаются в момент вознесения душ. Вера в них не является ли подтверждением истин о загробии и сверхсуществах без плоти?

– Но в отличии от религиозных сказок – Высшие существуют.

– А где тут расходится ложь и истина? Ты сама видишь, что они подтверждают что-то из размышлений, рождённых светом.

– Но Коарек не болен обрядоверием и прочей чушью. Он просто с ними… как-то контактирует и общается. Тут не веры, есть только его больной расчёт. Этот на голову дурной нарцисс нас всех погубит только потому, что думает будто они реализуют его мечты, – я ощутил, что речь Лишари слегка пронизывалась гневом. – Если бы он не был таким фанатиком, я бы даже подумала – не пойти ли бы за ним.

– Ох.

– Ты понимаешь, мы пытаемся остановить конец света, а нашу работу называют бредом, дуростью. А не идиотизм ли отрицать «Очищение»?! – вспылила Лишари, пнув что-то под ногами. – Не маразм ли изо дня в день называть наш труд ненужным? Идиотичным?

– Ты о Тручессе? Да, она резка на слова. Помню как-то забыл пару слов из «Пути», так она заставила меня вычистить все доспехи до блеска в арсенале, а потом и три дня муштровала. Хотела, чтобы я наизусть зазубрил весь «Путь».

– Все книги? Да их же больше десятка.

– Да. Не самое приятное воспоминание. Но всё же я смирился с этим, хоть с тех пор и не особо люблю Тручессу. Пойми, у неё такой характер. Сейчас она может много говорить, но вряд ли что-то сделает с вашей работой.

– Да просто бесит, – девушка печально взглянула в сторону. – Эти религиозники только и умеют, что вешать и жечь за инакомыслие.

– Ты подожди с ними. Рождённые светом хоть и мертвы, но всюду горит огонь войны, – усмехнулся я. – Вот блин дрянная ирония – если бы Рождённые светом были бы живы и Наратзул их не трогал, то и цикл мог бы не запуститься… или эти не знаю кто, может смогли бы поделиться знаниями, как его остановить, – повернул голову в сторону Лишари; её лицо оттенило смущение.

– Они превратили мир в тюрьму. Все должны были им поклоняться как богам, исполнять их требования, граничащие с сумасшествием. Поклониться кому? Магам, которые обрели бессмертие? – фраза за фразой её речь становилась всё более порывистая и напряжённая. – Или может нам стоило исполнить ту … дурость? – «раскрасила» свою речь девушка нецензурщиной, что меня покоробило. – По их приказам и во имя их сжигали людей как еретиков, часами молились магам и сотни, сотни ограничений.

– Хм, зато теперь народ режет себе подобных только за одно подозрение. Да, не спорю с тобой, что Рождённые светом были тиранами и где-то перегибали палку, но всё же их правление, возможно, было меньшим злом. Ладно, теперь после их смерти мы оказались перед угрозой «очищения», да и Нерим лютует.

– Фриджидиэн, – слегка посмеялась Лишари. – Наивный ты… не жил в Остиане, где сектанты и культисты превращали жизнь в ад, где они промывали сознание людей, делая из них фанатиков похлеще Коарека. Мой брат… он погиб выполняя один из приказов этих придурков.

– Сожалею, – мой голос стал тише. – Во всяком случае никто не искоренит религию… ибо есть ещё и квазирелигия.

– Чего? Что-то тебя понесло.

– Кто кому служит, тот тому и слуга, – с загадкой решил ответить, вдохнув свежего воздуха. – Сейчас поясню. Взять то же «безрелигиозничество» Коарека. Он вокруг него возводит культ, призывает людей к этому, утверждая где истина, а всех инакомыслящих – под нож. Или идея «свободы». Каждый волен делать то, что ему хочется… но если в порыве этого «хочется» он окажется в плену заблуждений? Да, а нарушение этой «свободы» будет караться так же как и за ересь?

– Не понимаю тебя.

– Смотри, – собираясь с мыслями огляделся по сторонам. – Взять старика Огневспыха. Что будет, если перед ним вдруг откроется, что есть высшие силы, определяющие суть мира? Он, в порыве свободолюбия и возможно даже, заблуждений которые выстроил, сможет принять истину? Не думаю… скажи, а что было бы с человеком при Наратзуле, если бы кто-то вдруг встал на площади и воззвал к народу с требованием принять истину? Я готов поставить сотню медяков на то, что его бы упекли в тюрьму, – между нами повисло небольшое молчание. – Каждый сам возводит идолов в своей голове… и пускай они на первый взгляд не кажутся богами, но человек поклоняется им, и готов за идею пойти на самый… отвратительный поступок.

Лишари молчит. Не знаю, обидели её мои слова или заставили задуматься, но она не открывает уст. Всё же, спустя пару мгновений от неё звучит осторожный вопрос:

– А ты сам? Веришь во что-нибудь? – неожиданно спросила девушка и на этот раз её голос был лишён всякого гнева.

– Да, – утвердительно отвечаю я. – Верю в то, что у этого мира был Творец. Исаил изучив Предание рассказывал, что Рождённые светом, или другие могущественные существа, это посылаемые Им в каждой эре, периоде, посланцы, которые должны установить вечный порядок и приготовить мир для спасения. Но раз за разом люди воспринимают их как богов и сбиваются с истинного пути.

– Знаешь, в Остиане людей приносили в жертву то же во имя… одного бога.

– Нет, я верю не в такого «творца». С учётом того, что происходит в мире, он может быть только любовью, ибо если бы он ею не был, то и наше бытие прекратилось.

– Понятно, – то ли с обидой, то ли с разочарованием бросила Лишари. – Значит для тебя я просто атеистка, борющаяся с проявлением «добра» в мире.

– Нет, – бодро ответил я. – Ты для меня приятная девушка, для которой я готов обшарить любые пирийские руины.

– Ох, неожиданно, – обрадовалась Лишари и мне полегчало от того, что этот разговор её не обидел. – Я не думала, что это так.

– Ладно, может закончим этот разговор о религии?

– Хорошая идея, – поддержала она. – Ты не хотел бы переместиться в место… немного поживописнее этого? Я понимаю, что оно успокаивающе действует, но есть места куда по лучше. Так как?

– Куда?

– На западный берег. Идёт слух, что сейчас у замка Златобород всё стало спокойно. Что ты думаешь?

– Согласен.

– Тогда, – чародейка протянула руку. – Возьмись.

Я протянул ей свою ладонь и обхватил её пальцы, аккуратно, не сжимая. Она же тут же крепко заключила их в хватку и приложив уйму психических сил сотворила заклятье. Мигом мы вдвоём поднялись в воздух и потоки магической энергии пронзили наши тела, забирая их в путешествие.

Спустя мгновение мои ноги оказались на новой поверхности – мягком золотистом мокром песке. До ушей достиг приятный шум вечернего прибоя, перемежающийся с криком чаек и шелестом насыщенного влагой солоноватого ветра. А впереди изумительная картина заката – солнце, яркое и пылающее, медленно погружается за горизонт. По водам, что вдалеке, растекается плещущееся золото, море стало отражением огненных красок заката. В небесах облака стали нежно-розовыми, их изумительный окрас сочетается с холодными тонами угасающего неба. И где-то на востоке, откуда наступает ночь уже зажигаются первые звёзды.

– Как же тут прекрасно, – восхитилась Лишари и повернувшись в её сторону я заметил, как её каштановые волосы подхватил ветер, развивая их на игре порыва.

– Ты уже тут бывала?

– Один раз… видела его, когда мы прибыли сюда.

Мы вдвоём нашли небольшой камень на который можно присесть и отдохнуть от всего происходящего… странно, но по поблизости не одной твари или краба и у меня возникает вопрос – какой лютый деятель меча, лука или магии мог здесь всё вычистить? Мой вопрос, наверное, так и останется без ответа.

– Фриджидиэн, – улыбнулась Лишари. – Можно я буду называть тебя просто Фриджи? А то твоё имя… такое ощущение, что я общаюсь с чиновником или священником. «Мессир Фриджидиэн, не соблаговолите ли вы подписать документ», – сыронизировала дама.

– Хорошо, можешь так называть, – соглашаюсь я, присаживаясь рядом с ней. – А вообще, я люблю документы, работал с ними раньше в Святом ордене.

– Интересно, а какие тут документы? В стране, где всем заправляют религиозники разве может быть развитое право?

– Отчасти ты права, с законами тут туговато. Но есть ещё и постановления Святого ордена, внутренние акты Трибунала, приказы магистров, каноны первосвященника, и уйма договоров в банков, Золотым серпом и торговцами, – меня пробрала ухмылка. – Особенно договора интересны. Такого количества заморочек мало где можно встретить.

– И тебе реально это интересно? Даже больше чем магия и археология?

– Да, отчасти, но покопаться в древних строениях я тоже люблю. В том храме, на севере, были интересные вещицы, отчего мне теперь и интересны немного стали руины. Да, но больше всего мне нравится изучение законов.

– Ох, да ты книжник и законник.

Приятный прохладный ветер бьёт нам в лицо, последние лучи солнца падают на лик Лишари, еле-еле осветляя золотистым её немного смуглую кожу; да и мне в глаза попадает его свет и тепло.

– Фриджи, ты всё же прав. Война в Нериме, война на Киле, цикл, хаос в Эндерале… всем нам нужно немного покоя и тишины. Но заслуживает ли его этот говённый мир?

– В мире много хороших людей, – сложив руки на груди, тихо говорю я. – Может их не видно, из-за кучи подонков, но это так. Есть матери и отцы, заботящиеся о детях, есть добрые властители, есть верные солдаты, есть много хорошего в людях… только в глаза сильнее всего бросается плохое… оно заметнее всего.

– Может ты и прав, Фриджи. Но знаешь, я столько всего навидалась в этой жизни… столько всего. И думала, что орден магов Наратзула это проблеск света в этом мире, но всё пошло в треклятую бездну, – Лишари сердито сказала.

– Чем выше цели, грандиознее задуманное, тем больше соблазна использовать всё в своих, корыстных мотивах. Ты же понимаешь, что революции задумываются романтиками, а их результатами пользуются проходимцы, – я остановился, погрузив подошву ботинка в песок. – А хорошее. Кузнец, с любовью и усердием делающий броню, матерь, воспитывающая день и ночь напролёт детей, учитель, отдающий себя полностью работе, воин с честью выполняющий свой долг и погибающий за родину – всего этого мы не замечаем, а оно есть. Да, порой кажется, что в этом мире нет ничего, кроме драмы и предательств, жестокости и похоти, но так ли это? Мне кажется, что нечто доброе, нечто истинное хорошее скрыто не в великих делах, а проявляется в мелочи, в быту. Нам не каждый день приходится это видеть, поэтому забываем.

– Скажи, вот зачем ты мне подарил это ожерелье и кольцо? – неожиданно спросила девушка, зажав в руках амулет с осколком сигила, который носит на себе. – Это тоже из добрых побуждений? Или какой-то расчёт?

– Кольцо пирийское, и я знаю, что тебе нравятся украшения этой сгинувшей цивилизации, а ожерелье… я вижу, что оно тебе просто идёт.

– Понятно, – Лишари всмотрелась вдаль, в самый горизонт, опершись подбородком на ладони, поставленные локтями к коленям. – А вот ваша кампания в Эндерале, это же побуждение к хорошему?

– Ты о чём? О Велисарии и его плане?

– Да.

– Наверное это так, – мельком взглянул на Лишари. – Если ты называешь добром спасение Арка и всего континента.

– Мне такие люди как он… не внушают доверия. Все они сначала – порядочные и желающие добра, а потом, как стукнет время каждый скидывает с себя маску, превращаясь из «отца» в деспота.

– Зря ты так. Велисарий – хороший командир. Я помню как-то мы попали в засаду бандитов, и всё, мне бы настал конец, но тут он ворвался в их ряды.

– Расскажи об этом подробнее.

– Мы тогда были послушниками и нас отправили в помощь страже на патруль. На медяковом тракте, дороги из Арка в Речное, на нас напало не менее двух десятков грязных оборванцев. Нас, трое послушников и пятеро стражников…, – мне стало слегка не по себе когда это вспомнил. – Я думал там и положат, но благо рядом проходил Велисарий, отправленный на одну миссию. Он сразу бросился в бой, поставив наши жизни выше долга. В итоге он смог их оттеснить – магией и клинком. Я благодарен ему за многое… не только за это.

– Ох, тогда в нём опыта должно быть, как у самого знаменитого и великого из хранителей – Лорама Водореза.

– Может так и есть. Он родился в Арке в небогатой семье, но смог пробиться… прямо как Йеро. Только один сошёл с ума, а второй всё ещё держится, – я решил быстро сменить тему, мне неохота вспомнить канувшего учителя. – Скажи, а как случилось, что такая прекрасная девушка как ты, сдружилась с Константином Огневспыхом?

– А что такое?

– Не могу поверить, чтобы рядом с этим стариком были вообще какие-то люди. Он тебя называется Лишуши, Джеспара – Йозеф, хранителей поносит на чём стоит мир, а если обратиться к нему, можно получить порцию оскорблений.

– Имена… да, он от старости уже не запоминает. Я вместе с ним состояла в ордене Наратзула, не более того. Да, у него такой, немного скверный характер.

– Немного? – удивился я ответом. – Да он нас называл мракобесами, Орден – преступной организаций душевнобольных.

– Ладно, – на мгновение девушка перестала говорить, посмотрев на меня. – А что там у тебя с темнотой? Справился?

– Нет… это слишком глубоко сидит в моей душе. До всего этого я не боялся темноты, но испытание, оно изменило меня. Понимаю, что это ненормально, но ничего не могу поделать.

– Знаю, что это. В детстве тоже боялась темноты. Когда охватывает страх, ты попробуй дышать неглубоко. Хотя, – девушка протянула ладонь. – Дай мне руку.

В ответ я сделал то, что она просила. Пальцы обхватили запястье и в плоть полилось лёгкое тепло, отозвавшееся в душе воздушностью и радостью.

– Одно заклятье. Я надеюсь оно немного ослабит твою… проблему.

– Спасибо, – говорю, отнимая руку. – Премного благодарю.

Снова между нами не звучит не единого слова, мы вдвоём смотрим на солнце, которое уже наполовину опустилось за горизонт. Всё больше звёзд начинают зажигаться на вечернем небосводе.

– Скажи, – я услышал, что голос Лишари немного дрогнул. – А у вас, у хранителей было разрешено иметь отношения? У тебя когда-нибудь была девушка?

Я не знаю, зачем Лишари это спрашивает, к чему ей это и почему она не узнала об этом раньше. Но всё же, чувствуя лёгкое волнение, отвечаю:

– До Святого ордена у меня никого не было. А потом… посты, молитвы и тактика чистого разума… сама понимаешь.

– Да. Вот ещё почему я считаю, почему вся эта «духовная» жизнь Ордена – чистая муть, – возмутилась девушка. – Ведь нельзя делать, что хочешь, всё, что предаёт жизни вкус – запрещено. Разве отношения – это не хорошо… не приятно для тебя?

– Лишари, скажи, если можно делать, что хочешь, то почему светопыль, сильнейший наркотик под запретом? – осторожно я спросил. – Представь себе ситуацию, один хранитель пал в объятия тёмных сил, а его жена из Ордена всё ещё служит чести. Не станет ли для неё это тяжёлым выбором и душевной травмой? Лишари, пойми, запреты иногда установлены не просто так… что позволено королю, то не позволено крестьянину и наоборот.