Текст книги "Эй, Микки! (СИ)"

Ближе к вечеру Микки всё-таки выставляет его из квартиры. У него ноет всё тело, и больше всего на свете ему сейчас хочется просто свалиться в кровать и не двигаться несколько часов.

Хотя пиздёж. Больше всего на свете ему сейчас хочется в очередной раз насадиться на член Галлагера.

– Мы же продолжим, да? – спрашивает тот, берясь за ручку входной двери.

– Иди нахуй, Йен.

– А если Мэнди не скажем?

Микки против воли ухмыляется. Галлагер, понимающе кивнув, наклоняется к нему, и он делает шаг назад.

– Язык отхуярю, – предупреждает отрывисто.

Галлагер опять кивает, но особо убеждённым не выглядит. Микки похуй, он сказал-то больше по привычке, но вслух это признавать не станет.

А Мэнди и правда ни к чему всё знать. Сама виновата.

========== Глава 10 ==========

Микки успевает застелить постель, вынести мусор и включить воду в душе, когда в дверь барабанят. Сначала он думает, что вернулся Галлагер, и открывать даже не собирается, так и отмокает под прохладными струями. Но стучат всё настойчивее и настойчивее, а насколько Микки успел узнать Йена – и нет, не за прошедшую ночь, что уже само по себе звучит отвратительно по-пидорски, а за три года, что они знакомы, – тот бы себя так вести не стал. В голове мелькает ленивая мысль про мудака Мэнди, но тот бы наверняка уже просто снял дверь с петель и попытался задушить Микки душевым шлангом. У соседей причин буйствовать тоже нет.

За дверью может быть только Мэнди, понимает он и кивает сам себе. Хер с ней, пусть попляшет в коридоре, ей полезно. В конце концов, если вдруг заскучает, у неё есть ключ, ну а Микки пока успеет помыться.

Тому, кто придумал соединить гель для душа и шампунь в одном флаконе, нужно вручить Нобелевскую премию – факт.

Через несколько минут он вытирается и, торопливо одевшись, выходит из душа. И тут же открывается входная дверь, как если бы Мэнди торчала под ней всё это время и прислушивалась. Да наверняка так и было, хмыкает он и поворачивается к ней.

– Даже не сомневался, что это ты.

– Привет, – широко улыбается она.

– У тебя ключи есть, нахера ты так в дверь долбилась?

– Берегу свою нервную систему, – хмыкает она. – Мне по барабану, кого трахаешь ты, ну или кто трахает тебя, но видеть это своими глазами я желанием не горю. У меня и так жизнь не сахар.

– Умно. Не ожидал от тебя.

Мэнди быстро осматривает квартиру, а потом скидывает туфли и, заглянув в ванную и спальню, разочарованно спрашивает:

– Никого?

– Я тут, – машет ей рукой Микки.

– При чём тут ты? Где Йен?

– А мне откуда знать? – выгибает бровь он. – Живёшь у него ты, а знать, где он шляется, должен я?

Она смотрит на Микки с таким подозрением, что, не будь он к этому готов, давно бы чем-нибудь себя выдал. Но он, по счастью, готов, а потому отвечает ей сначала непонимающим взглядом, а потом и откровенно раздражённым. Ну давай, кто кого? Её подозрение тоже довольно быстро превращается в злость, и Микки только что глаза не закатывает. Пускай злится, он сдаваться не собирается. Строит из себя вершительницу судеб.

– Хер с ним, – сдаётся Мэнди через пару минут.

– Надеюсь, что с ним, – вставляет Микки. – Активу без хера нелегко бы пришлось.

– Откуда ты знаешь, что он актив? – прищуривается она.

– А то по нему не видно, что заноза в заднице он не только фигурально, – ухмыляется он.

– Это гейское чутьё? – продолжает наседать она.

– Ты нахера припёрлась, Мэнди? – загорается Микки. – Проверить, у меня ли Галлагер? Если за этим, то видишь, что его нет. Уёбывай.

– Ага, уже, – фыркает она, падает на диван и демонстративно закидывает ноги на стол.

– Ты что-то давно на работе не была, нет? – продолжает настаивать Микки.

– Завтра выхожу. Так что, как тебе клуб?

Он тяжко вздыхает и, обойдя диван, садится рядом с ней. Мэнди подбирается к нему поближе и кладёт голову на плечо.

– Тебя Галлагер к этому уже успел приучить? – бурчит он. – Хотя вы, судя по всему, в его квартире ещё ни разу не пересеклись. Удобно ты устроилась! Вроде с ним живёшь, а вроде и одна.

– О, заткнись, Мик, и не пудри мне мозги. Как тебе клуб?

– Клуб как клуб, – дёргает плечом он. – Выпивка, музыка, толпа.

Он ужасно хочет напомнить ей, что она затащила его туда, сказав, что хочет танцевать, но молчит. Довольно великодушно с его стороны не ловить её на пиздеже, но лучше не рисковать: она хороша в нём так же, как и он. Если бы Микки не знал наверняка, он бы предположил, что они родственники: слишком уж похожи.

– Какие планы на выходные? – без особого интереса спрашивает Мэнди.

– Сидеть на диване и втыкать в потолок.

– Охерительно, – одобряет она и садится поудобнее.

Теперь неудобно Микки, и он слегка съезжает по диванной подушке. И вздрагивает от неожиданности, когда садится как-то неправильно, и зад на полсекунды пронзает боль.

Какая же ты сука, Галлагер!

Носится сейчас где-то без малейших неудобств, а Микки отдувается за обоих перед Мэнди, да ещё и с саднящей жопой. Правда, если бы кто-нибудь предложил ему переиграть всё заново, он бы не согласился, но виноват всё равно Галлагер. Пускай тот вдруг и решил, что это Микки пытался его клеить. Тупоголовый.

– Ты тут все выходные торчать собралась? – спрашивает Микки, устраиваясь наконец на диване без кочерги в заднице.

– Я у тебя и предыдущие пару недель торчала, ты заметил?

– Сложно было тебя не заметить, ты храпишь! – цепляет он, и она пихает его локтем.

– Поумнее ничего не придумал?

– Не успел.

– Оно и видно, – хмыкает Мэнди. – Давай пиццу закажем?

Она подрывается с дивана, хватает с журнального столика ноутбук и пересаживается за кухонный стол, а Микки её разглядывает. На вопрос она отвечать явно не собирается, и он озадаченно думает, что там за чёрная кошка пробежала между ней и Галлагером? Они и пересечься-то толком не успели, где тот успел накосячить? Причём накосячить всерьёз, потому что обычно Мэнди себе такого поведения не позволяет. Ей проще отхуярить, а потом в рожу плюнуть, чем кого-то игнорировать.

Пока Микки размышляет, она бросает на него несколько взглядов над крышкой ноутбука и выгибает брови, но ответа не дожидается, так что отмахивается и продолжает щёлкать по клавишам.

Как только она берёт в руку телефон, тот звонит. Она с недовольством смотрит на экран, недовольно кривится и откладывает его в сторону, вырубив звук.

– И что это? С работы пытаются дозвониться и всё-таки узнать, какого хера ты их прокатываешь который день?

– Йен, – сухо отвечает Мэнди, косясь на телефон.

– Давно ты перестала ему отвечать? – настораживается Микки.

– С того момента, как он съебался куда-то на весь день и перестал отвечать на мои звонки, – раздражённо отрезает она. – Я ему, между прочим, звоню сегодня, как заведённая, и в последний раз звонила, пока под дверью у тебя скакала. И вот он, посмотри, перезванивает! Даже вшивую смс ни разу не прислал, а уж где-то между заходами мог бы выкроить полсекунды, чтобы я поняла, что он не сдох!

Телефон снова звонит. Мэнди снова выключает звук.

– Ответь.

– Завали.

– Он, видимо, вернулся домой, а тебя там нет, – пытается объяснить Микки, хотя сам уже начинает злиться. – Я бы на его месте неебически переживал.

– Примерно как я весь день? – уточняет она.

– А узнав, что у тебя всё в порядке, – продолжает он, – а ты просто не хочешь снимать трубку, накидал бы тебе, чтобы ты больше хернёй не маялась.

– Точно, я так и планировала сделать, потому что, раз уж он мне перезванивает, у него всё в порядке, и трубку он снимать просто не хотел. Хер ему отчекрыжу и в его же собственную жопу и засуну. В следующий раз мозгами подумает, а не хуем.

– Мэнди.

– Да заткнись ты уже, – почти удивлённо говорит она, – защитник.

На этот раз звонит телефон Микки. И не надо быть большого ума, чтобы заранее понять, кто это.

– Потому и спрашивал, – торжествующе показывает он телефон. – Мне-то придётся ответить.

– Вот и ебись с ним сам.

Микки ухмыляется такой точной формулировке и отвечает на звонок.

– Мэнди не отвечает на мои звонки, – тут же принимается тарахтеть Галлагер, не дождавшись от Микки даже приветствия. – Я вернулся домой, а её нет. Вряд ли её нашёл этот, как его… Кемаль? Надо в полицию позвонить.

– Не надо, – остужает его Микки. – Она у меня, всё в порядке.

– В смысле – у тебя? – обалдело переспрашивает Йен. – Обратно переехала?

– В гости заглянула, – поясняет Микки, проявляя чудеса непонятно откуда взявшегося терпения.

– И ты молчал? – разражается возмущением тот. – Предупредить меня не мог?

– Галлагер, а я перед тобой отчитываться должен? Мы не на работе, очнись.

– А теперь представь, что Мэнди свалила от тебя, не сказала ни слова и не отвечает на звонки, а потом ты узнал, что она уехала ко мне, – жёстко говорит Йен. – И когда это повторится в следующий раз, подумай об этом.

– Жёстко ты с ним, – обвиняюще заявляет Мэнди, когда Микки вешает трубку и задумчиво откладывает в сторону телефон.

– Чего?

– Ты ему нагрубил.

– А что, напиздел? – заводится он. – Или мне надо было сказать ему, что ты тоже бесишься, а потом попытаться вас помирить? Идите оба нахер со своими обидами. Но если ты ещё хоть раз проигнорируешь его звонок или сообщение, и болтать с ним придётся мне, я сменю к херам у себя замки и шляйся, обиженная, где хочешь, усекла? Я не слышу.

– Еблан, – цедит она.

– Значит, усекла, – кивает он. – Заказывай свою пиццу. И лучше бери побольше, потому что на месте Галлагера я бы заглянул в гости и прописал тебе профилактических пиздюлей.

Заканчивает Микки со злостью. Потому что Мэнди злиться на Йена действительно может, как и он на неё, а вот как в это дерьмо оказался вмешанным Микки, он так и не сообразил. И после этого злоебучего разговора Галлагер, в общем-то, может и на него, Микки, злиться, а вот это его уже почему-то совсем не устраивает.

Галлагер в гости не заглядывает, больше не звонит и сообщения не пишет ни Мэнди, ни Микки. Следующие часа три они жрут пиццу, запивают её пивом и играют в третью «Диабло». Мэнди постоянно дёргается, проклинает идеальную графику и то и дело возмущается, что она бы лучше сыграла в старый добрый «Фаренгейт», но Микки только хмыкает, а потом заказывает ей такси и чуть ли не пинком отправляет к Йену.

– Вы случайно не гей? – спрашивает она у таксиста, едва садясь в машину, и Микки вскидывает брови и складывает руки на груди.

Таксист смотрит на неё с таким ужасом, будто она предположила, что он ест младенцев на завтрак.

– Вы что! У меня жена, дети…

– Жаль, – перебивает его Мэнди, – а то мой друг без секса становится просто невыносим.

Микки стоит немалых трудов не заржать в окно машины.

– Йену наверняка что-то обломилось, – доверительно наклонившись вперёд, громким шёпотом говорит он. – Его же долго не было.

– Идиот.

Идиот или не идиот, но номера он всё же записывает и сразу отправляет сообщение Йену. Тот отвечает лаконичным «Окей», и Микки, проводив тачку взглядом, возвращается домой.

Ну что, Галлагер, теперь твоя очередь отдуваться.

*