Текст книги "Античная драма"

Автор книги: Софокл

Предводитель хора

 
Что ж, персы, пора! Мы сядем у стен
Вот этих старинных
И ум напряжем: настала нужда
В нелегких и важных решеньях.
Что с Ксерксом-царем? Где Дария сын,
Чей предок, Персей,
Название племени нашему дал?
Сразил ли врага натянутый лук,
Или вражье копье
Острием одержало победу?
 

Появляется Атосса в сопровождении прислужниц.

 
Но вот, как сиянье очей божества,
Царица, царя великого мать,
Предстает нам. Скорее падите ниц
И все, как один, царицу свою
Приветственной речью почтите!
 

Хор

 
О, привет тебе, царица персов, Дария жена,
Перепоясанная низко Ксеркса матерь, госпожа!
Ты была супругой бога, богу Персии ты мать,
Если верен демон счастья войску нашему, как встарь.
 

Атосса

 
Потому-то я и вышла, дом покинув золотой
И покой, который спальней мне и Дарию служил.
И меня тревога гложет. Откровенно я, друзья,
Говорю: отнюдь не чужды опасения и мне
Я боюсь, в пыли похода все богатства, что собрал
Дарий с помощью бессмертных, обратятся сами в пыль,
Потому двойной заботой несказанно я казнюсь:
Ведь богатство не почетно, если силы нет за ним,
Но и в силе мало славы, если в бедности живешь.
Да, у нас достаток полный, но за Око страх берет —
Оком дома и достатка я хозяина зову.
Вы теперь, о старцы персы, слуги верные мои,
Помогите мне советом, рассудите, как тут быть.
Вся на вас моя надежда, ободренья жду от вас.
 

Хор

 
О, поверь, царица, дважды не придется нас просить,
Чтобы словом пли делом в меру сил своих тебе
Помогли мы: мы и вправду слуги добрые твои.
 

Атосса

 
Все время сны мне снятся по ночам с тех пор,
Как сын мой, войско снарядив, отправился
Опустошать и грабить Ионийский край.
Но не было еще такого ясного
Сна, как минувшей ночью. Расскажу его.
Мне две нарядных женщины привиделись:
Одна в персидском платье, на другой убор
Дорийский был, и обе эти нынешних
И ростом, и чудесной красотой своей
Превосходили, две единокровные
Сестры. Одной в Элладе постоянно жить
Назначил жребии, в варварской стране – другой.
Узнав, – так мне приснилось, – что какие-то
Пошли у них раздоры, сын, чтоб спорящих
Унять и успокоить, в колесницу впряг
Обеих и надел обеим женщинам
Ярмо на шею. Сбруе этой радуясь,
Одна из них послушно удила взяла,
Зато другая, взвившись, упряжь конскую
Разорвала руками, вожжи сбросила
И сразу же сломала пополам ярмо.
Упал тут сын мой, и стоит, скорбя, над ним
Его родитель Дарий. Увидав отца,
Ксеркс рвет одежды на себе неистово.
Вот это нынче ночью и приснилось мне.
Затем я встала, руки родниковою
Водой ополоснула и, неся в руках
Лепешку, жертву отворотным демонам,
Как требует обычай, к алтарю пришла.
Гляжу: орел у жертвенника Фебова
Спасенья ищет. Онемев от ужаса,
Стою и вижу: ястреб на орла, свистя
Крылами, с лету падает и в голову
Ему вонзает когти. И орел поник,
И сдался.
Если страшно было слушать вам,
То каково мне видеть!
Вы же знаете:
Одержит сын победу – все в восторг придут,
А не одержит – городу и спроса нет
С царя: он остается, если жив, царем.
 

Хор

 
Ни пугать тебя чрезмерно, ни чрезмерно ободрять,
Матерь наша, мы не станем. Если знак недобрый ты
Увидала, то несчастье отвратить моли богов
И проси себе, и сыну, и державе, и друзьям
Даровать одно лишь благо. Возлияние затем
Сотвори земле и мертвым и смиренно попроси,
Чтоб супруг твой Дарий – ночью ты увидела его —
Из глубин подземных сыну и тебе добро послал,
А недоброе упрятал в мраке черном дольних недр.
Вот тебе совет смиренный прозорливого ума.
Но надеяться мы будем на счастливую судьбу.
 

Атосса

 
Этой речью доброй, первый толкователь моего
Сновиденья, мне и дому ты услугу оказал.
Да свершится все ко благу! А богов, как ты велишь,
И любимых наших тени мы обрядами почтим,
В дом вернувшись. Но сначала я узнать хочу, друзья,
Где находятся Афины, далеко ли этот край?
 

Хор

 
Далеко в стране заката, там, где меркнет Солнца бог.
 

Атосса

 
Почему же сын мой жаждет этот город захватить?
 

Хор

 
Потому что вся Эллада подчинилась бы царю.
 

Атосса

 
Неужели так огромно войско города Афин?
 

Хор

 
Это войско войску мидян причинило много бед.
 

Атосса

 
Чем еще тот город славен? Не богатством ли домов?
 

Хор

 
Есть серебряная жила в том краю, великий клад.
 

Атосса

 
Эти люди мечут стрелы, напрягая тетиву?
 

Хор

 
Нет, с копьем они предлинным в бой выходят и щитом.
 

Атосса

 
Кто же вождь у них и пастырь, кто над войском господин?
 

Хор

 
Никому они не служат, не подвластны никому.
 

Атосса

 
Как же сдерживают натиск иноземного врага?
 

Хор

 
Так, что Дариеву даже погубить сумели рать.
 

Атосса

 
Речь твоя страшна для слуха тех, чьи дети в бой ушли.
 

Хор

 
Скоро, впрочем, достоверно ты узнаешь обо всем:
По походке торопливой судя, перс идет сюда
И надежную несет нам весть на радость иль беду.
 

Входит гонец.

Гонец

 
О города всей Азии, о Персия,
Великого богатства средоточие,
Одним ударом наша жизнь счастливая
Разбита. Увядает цвет земли родной.
Хоть мне и горько горя быть глашатаем,
Я должен вам поведать правду страшную,
О персы: войско варваров погибло все.
 

Хор

Строфа 1

 
Новость ужасная! Горе, боль!
Плачьте, персы!
Пусть реки слез
Будут ответом вашим.
 

Гонец

 
Да, все там завершилось, все закончилось,
И я уже не верил, что вернусь домой.
 

Хор

Антистрофа 1

 
Слишком он долог, мой долгий век,
Если мне, старику, пришлось
Горе узнать такое.
 

Гонец

 
Все видел сам воочью,
Не со слов чужих
Я расскажу вам, персы, как стряслась беда.
 

Строфа 2

 
Горе! Не в добрый час,
Вооруженная до зубов,
Двинулась Азия на Элладу,
В землю страшную вторглась!
 

Гонец

 
Телами тех, кто принял смерть плачевную,
Сейчас покрыто взморье Саламина сплошь.
 

Хор

Антистрофа 2

 
Горе! По воле волн
Среди прибрежных скал, говоришь,
Мечутся трупы любимых наших,
Пеной белой одеты!
 

Гонец

 
Что пользы было в стрелах?
Нас таранили.
Все наше войско корабельный бой сгубил.
 

Хор

Строфа 3

 
Плачьте, кричите горестно,
Участь свою кляня!
Достался персам злой удел,
На гибель войско послали боги.
 

Гонец

 
О Саламин, о имя ненавистное!
Как вспомню я Афины, так вопить готов.
 

Антистрофа 3

 
Будут Афины в памяти
Вечным проклятьем жить:
Так много в Персии теперь
Безмужних жен, матерей бездетных!
 

Атосса

 
Давно уже молчу я, оглушенная
Ударом этим. Слишком велика беда,
Чтобы промолвить слово иль задать вопрос.
Однако горе, что богами послано,
Должны сносить мы, люди. Все поведай нам,
Превозмогая стоны, совладав с собой.
Скажи, кто жив остался и о ком рыдать
Из полководцев? Кто из тех, что носят жезл,
Убитым пал в сраженье, оголив отряд?
 

Гонец

 
Сам Ксеркс остался жив и видит солнца свет.
 

Атосса

 
Твои слова – как солнце дому нашему,
Как после мрака ночи – лучезарный день.
 

Гонец

 
Но Артембара – десять тысяч конников
Он вел – прибой качает у Силенских скал.
И с корабля Дедак, начальник тысячи,
Слетел пушинкой, силе уступив копья.
И Тенагон отважный, житель Бактрии, [12]12
   Бактрия– одна из северных персидских провинций.


[Закрыть]
На острове Аянта [13]13
   Остров Аянта– Саламин, где существовал культ этого героя Троянской войны.


[Закрыть] ныне дом обрел.
 
 
Лилей, Арсам, Аргест расшибли головы
Себе о камни берега скалистого
Той островной, кормящей голубей земли. [14]14
   …кормящей голубей земли. – Имеется в виду остров Саламин.


[Закрыть]
Из египтян, в верховьях Нила выросших,
Арктей, Адей и третий щитоносный вождь,
Фаюнух, – погибли все на корабле одном.
Погиб Маталл, что правил многотысячным
Хрисийским войском, [15]15
   Хрисийским войском… – Хриса – город в Троаде (Малая Азия).


[Закрыть]– алой краской бороду
Свою густую залил, испуская дух.
Араб-магиец [16]16
   Араб-магиец– Магийцы – азиатское племя.


[Закрыть]и Артам из Бактрии,
Что тридцать тысяч чернокожих конников
В сраженье вел, навеки в том краю легли.
И Амфистрей, копейщик наш испытанный,
С Аместром, и Ариомард-смельчак (о нем
Заплачут в Сардах), и Сисам из Мизии, [17]17
   Мизия– северо-западная провинция Малой Азии.


[Закрыть]
И вождь двух с половиной сот судов Тариб,
Лирнессец родом, – ах, какой красавец был! —
Все, бедные, погибли, всех настигла смерть.
И Сиенесс, храбрейший из отважнейших,
Вождь киликийцев [18]18
   Вождь киликийцев… – Киликия – страна на юго-восточном берегу Малой Азии.


[Закрыть]– он один и то грозой
Был для врага великой – смертью славных пал.
Вот скольких полководцев я назвал тебе.
Бед было много, а доклад мой короток.
 

Атосса

 
О, горе, горе! Я узнала худшее.
Позор нам, персам! Впору и рыдать и выть!
Но ты скажи мне, возвращаясь к прежнему,
Неужто кораблей такое множество
У греков было, что в сраженье с персами
Они решились на морской таран идти?
 

Гонец

 
О нет, числом – в том нет сомненья – варвары
Сильнее были. Около трехсот всего
У греков оказалось кораблей, да к ним
Отборных десять. А у Ксеркса тысяча
Судов имелась – это не считая тех
Двухсот семи, особой быстроходности,
Что вел он тоже. Вот соотношенье сил.
Нет, мы слабей в сраженье этом не были,
Но бог какой-то наши погубил войска
Тем, что удачу разделил не поровну.
 

Атосса

 
Афинян город, значит, и поныне цел? [19]19
   Афинян город, значит, и поныне цел? – Вопрос Атоссы и ответ Гонца намекают на то, что персы сожгли Афины незадолго до саламинского морского боя.


[Закрыть]
 

Гонец

 
У них есть люди. Это щит надежнейший.
 

Атосса

 
Паллады крепость силою богов крепка.
Но как, скажи мне, разыгрался бой морской?
Кто завязал сраженье – сами эллины
Иль сын мой, кораблей своих числом гордясь?
 

Гонец

 
Всех этих бед началом, о владычица,
Был некий демон, право, некий злобный дух.
Какой-то грек из воинства афинского [20]20
   Какой-то грек из воинства афинского… – Геродот говорит, что этого грека послал к персам Фемистокл (см. вступительную статью). Описание саламинского сражения у Эсхила совпадает с рассказом Геродота лишь в общих чертах.


[Закрыть]
Пришел и Ксерксу, сыну твоему, сказал,
Что греки сразу, как наступит мрак ночной,
Сидеть не станут больше, а рассыплются
По кораблям и, правя кто куда, тайком
Уйдут подальше, чтобы только жизнь спасти.
Коварства грека так же, как и зависти
Богов, не чуя, царь, едва тот кончил речь,
Своим кораблеводам отдает приказ:
Как только солнце землю перестанет жечь
И мраком ночи небосвод покроется,
Построить корабли тремя отрядами,
Чтоб все пути отрезать отплывающим,
Аянтов остров плотным окружив кольцом.
А если вдруг избегнут греки гибели
И тайный выход кораблям найдут своим,
Начальникам заслона не сносить толов.
Так приказан он, одержим гордынею,
Еще не знал, что боги предрешили все.
Приказу подчинились, как положено.
Был приготовлен ужин, и к уключинам
Приладить весла каждый поспешил гребец.
Затем, когда последний солнца луч погас
И ночь настала, все гребцы и воины
С оружьем, как один, на корабли взошли,
И корабли, построясь, перекликнулись.
И вот, держась порядка, что указан был,
Уходит в море и в бессонном плаванье
Несет исправно службу корабельный люд.
И ночь минула. Но нигде не сделали
Попытки греки тайно обойти заслон.
Когда же землю снова белеконное
Светило дня сияньем ярким залило,
Раздался в стане греков шум ликующий,
На песнь похожий. И ему ответили
Гремящим отголоском скалы острова,
И сразу страхом сбитых с толку варваров
Прошибло. Не о бегстве греки думали,
Торжественную песню запевая ту,
А шли на битву с беззаветным мужеством,
И рев трубы отвагой зажигал сердца.
Соленую пучину дружно вспенили
Согласные удары весел греческих,
И вскоре мы воочью увидали всех.
Шло впереди, прекрасным строем, правое
Крыло, а дальше горделиво следовал
Весь флот. И отовсюду одновременно
Раздался клич могучий: «Дети эллинов,
В бой за свободу родины! Детей и жен
Освободите, и родных богов дома,
И прадедов могилы! Бой за все идет!»
Персидской речи нашей многоустый гам
На клич ответил. Медлить тут нельзя было,
Корабль обитым медью носом тотчас же
В корабль ударил. Греки приступ начали,
Тараном финикийцу проломив корму,
И тут уж друг на друга корабли пошли.
Сначала удавалось персам сдерживать
Напор. Когда же в узком месте множество
Судов скопилось, никому никто помочь
Не мог, и клювы направляли медные
Свои в своих же, весла и гребцов круша.
А греки кораблями, как задумали,
Нас окружили. Моря видно не было
Из-за обломков, из-за опрокинутых
Судов и бездыханных тел, и трупами
Покрыты были отмели и берег сплошь.
Найти спасенье в бегстве беспорядочном
Весь уцелевший варварский пытался флот,
Но греки персов, словно рыбаки тунцов,
Кто чем попало, досками, обломками
Судов и весел, били. Крики ужаса
И вопли оглашали даль соленую,
Покуда око ночи не сокрыло нас.
Всех бед, веди я даже десять дней подряд
Рассказ печальный, мне не перечислить, нет.
Одно тебе скажу я: никогда еще
Не гибло за день столько на земле людей.
 

Атосса

 
Увы! На персов и на всех, кто варваром
На свет родился, море зла нахлынуло!
 

Гонец

 
Но ты еще не знаешь половины бед.
Еще несчастье нам такое выпало,
Что вдвое тяжелее остальных потерь.
 

Атосса

 
Какое горе может быть еще страшней?
Какая же такая, отвечай, беда
Случилась с войском, чтобы зло удвоилось?
 

Гонец

 
Все персы, силой молодой блиставшие,
Отваги безупречной, рода знатного,
Вернейшие из верных слуг властителя
Бесславной смертью пали – на позор себе.
 

Атосса

 
О, доля злая! Горе мне, друзья мои!
Какая же постигла их судьба, скажи.
 

Гонец

 
Есть возле Саламина остров маленький, [21]21
   Есть возле Соломина остров маленький… – Имеется в виду остров Пситталея. Геродот: «Афинянин Аристид… взял с собой много тяжеловооруженных воинов из числа расставленных вдоль саламвиского берега… и высадился с ними на остров Пситталею. Они перебили всех персон, находившихся на этом острове».


[Закрыть]
К нему причалить трудно. Там по берегу
Крутому часто водит хороводы Пан.
Туда-то и послал их царь, чтоб если враг,
С обломков кораблей спасаясь, к острову
Вплавь устремится, греков бить без промаха
И выбраться на сушу помогать своим.
Царь был плохим провидцем! В тот же день, когда
В морском бою победу грекам бог послал,
Они, в доспехах медных с кораблей сордя,
Весь окружили остров, так что некуда
Податься было персам, и не знали те,
Что делать. Камни градом в наступающих
Из рук летели, стрелы, с тетивы тугой,
Слетая, убивали наповал бойцов.
Но вторглись греки все же дружным натиском
На этот остров – и пошли рубить, колоть,
Покуда всех не истребили дочиста.
Ксеркс зарыдал, увидев глубину беды:
Он на холме высоком возле берега
Сидел, откуда обозреть все войско мог.
И, разодрав одежды и протяжный стон
Издав, пехоте приказал он тотчас же
Бежать напропалую. Вот еще одна
Беда тебе в придачу, чтоб заплакать вновь.
 

Атосса

 
О злобный демон, как ты посрамить сумел
Надежды персов! Сын расплатой горькою?
Афинам славным воздал. Мало ль варваров
Уже и прежде марафонский бой сгубил?
Сын за убитых отомстить надеялся
И только тьму несчастий на себя навлек!
Но корабли, скажи мне, уцелевшие
Ты где оставил? Ясного ответа жду.
 

Гонец

 
Предавшись воле ветра, беспорядочно
Бежали уцелевших кораблей вожди.
А остального войска часть в Беотии [22]22
   Беотия– область в Средней Греции.


[Закрыть]
Погибла, возле ключевой, живительной
Воды от жажды мучась. Мы ж, едва дыша,
Пришли в Фокею, пробрались, усталые,
В Дориду, [23]23
   Дорида– небольшая область в Средней Греции.


[Закрыть]дотянулись до Мелийского
Залива, где поля река Сперхей поит.
Оттуда мы, не евши, снова двинулись
Искать приюта в городах Фессалии, [24]24
   Фессалия– восточная часть Северной Греции.


[Закрыть]
В ахейских землях. Большинство погибло там —
Одни от жажды, голод убивал других.
В край магнесийский мы затем направились
И в землю македонян и, аксийский брод
Пройдя и Больбы [25]25
   Больба– озеро в Македонии.


[Закрыть]  топи, в Эдониду [26]26
   Эдонида– местность в Македонии.


[Закрыть]мы,
К горе Пангею вышли. Бог не вовремя
Послал мороз той ночью, и сковало льдом
Поток священный Стримон. И не чтившие
Богов дотоле тут с молитвой истовой
К земле и небу в страхе принялись взывать.
Молились долго. А когда закончило
Молитву войско, реку перешло по льду.
Кто перебрался прежде, чем рассыпал бог
Лучи дневные, тот из нас и спасся там.
Ведь вскоре солнца пламя светозарное
Палящим жаром хрупкий растопило мост.
Валились люди друг на друга. Счастливы
Те, что, не мучась долго, испустили дух.
А остальные, все, кто уцелел тогда,
Прошли с трудом великим через Фракию
И к очагам родимым возвращаются
Ничтожной горстью. Слезы лей, оплакивай,
Столица персов, юный цвет отечества!
Все это правда. Но еще о множестве
Бед умолчал я, что на нас обрушил бог.
 

Предводитель хора

 
О ненавистный демон, ты тяжелою
Весь наш народ персидский растоптал пятой.
 

Атосса

 
О, горе мне несчастной! Войска нет уже.
О, сновиденье этой ночи вещее,
Как недвузначен был его недобрый смысл
И как неверно ваше толкованье сна!
И все же, слову подчиняясь вашему,
Сначала помолиться я пойду ботам,
А помолившись, снова выйду из дому
И в дар земле и мертвым хлебы вынесу.
Я знаю, жертвой не исправить прошлого,
Но будущее может и отрадней стать.
А вы советом в этих обстоятельствах
Мне, как и прежде, добрым помогать должны.
И если сын мой раньше здесь появится,
Чем я, его утешьте и направьте в дом,
Чтоб новой болью старую не множил боль.
 

Атосса с прислужницами и гонец уходят.

Хор

 
Ты персов, о Зевс, огромную рать,
Что силой тверда и славой горда
Была, погубил,
Ты ночью беды, ты мраком тоски
Покрыл Экбатаны и Сузы.
И матери рвут дрожащей рукой
Одежды свои,
И льются потоком слезы на грудь
Измученных женщин.
И юные жены, уже овдовев,
Горюют о тех, с кем ложе любви,
Отраду и счастье цветущих лет,
Делили, на мягких нежась коврах,
И плачут в тоске неизбывной.
Я тоже скорблю о павших бойцах,
О доле их горестной плачу.
 

Строфа 1

 
Вся стонет Азия теперь,
Осиротевшая земля:
«Повел их за собою Ксеркс,
Их гибели виною Ксеркс,
Все это горе неразумный Ксеркс
Уготовил кораблям.
Почему, не зная бед,
Правил Дарий, древних
Суз Повелитель дорогой,
Славных лучников начальник?»
 

Антистрофа 1

 
С пехотой вместе моряки
На темногрудых шли судах,
На быстрокрылых шли судах,
Навстречу смерти – на судах,
Врагу навстречу, прямо на клинок
Ионийского меча.
Царь – и тот, нам говорят,
Чудом спасся и бежал
По фракийским, полевым,
Стужей скованным дорогам.
 

Строфа 2

 
Бедные те, кто по воле злой
Рока погибли первыми там,
У берегов Кихрейских! [27]27
   …у берегов Кихрейских! – Кихрей – мифический царь острова Саламина.


[Закрыть] Вопи,
Плачь безудержно, скули, рыдай,
К небу пронзительный стон вздыми
Боли и скорби, тоску излей
Криком протяжным, терзай сердца
Жалобным воем!
 

Антистрофа 2

 
Носит волною морской тела,
Жадно немые чада пучин
Трупы зубами рвут на куски!
Полон тоски опустевший дом,
Горем убиты мать и отец,
Сына-кормильца у стариков
Отняли. Вот и до них дошли
Страшная новость.
 

Строфа 3

 
Азия больше не будет
Жить по персидской указке.
Больше не будут народы
Дань приносить самодержцам,
В страхе не будут люди
Падать наземь. Не стало
Царской власти сегодня.
 

Антистрофа 3

 
Люди язык за зубами
Сразу держать перестанут:
Тот, кто свободен от ига,
Также и в речи свободен.
Остров Аянта, кровью
Залитый, стал могилой
Счастья гордого персов.
 

Из дворца выходит Атосса в сопровождении прислужниц, которые несут жертвенные дары.

Атосса

 
Кто побывал в несчастье, тем по опыту,
Друзья, известно, что когда накатятся
Несчастья валом, всё уже пугает нас,
А если жизнь спокойна, то надеемся,
Что так, с попутным ветром, будем вечно жить.
И вот сегодня все в меня вселяет страх.
Глазам везде враждебность божья видится,
В ушах не песнь победы – громкий плач звенит.
Так потрясен ударом оробевший дух.
Я не в повозке, не в привычной роскоши
Сюда вернулась, нет, я из дворца пришла
Пешком, чтобы того, кем сын мой зачат был,
Почтить надгробной жертвой. Молоко несу
Я от коровы безупречной белое,
И мед прозрачный, пчел трудолюбивых дар,
И, воду ключевую, беспорочную,
И этот благородный, неразбавленный,
Лозой, когда-то дикой, порожденный сок.
И золотые, спелые, душистые
Вечнозеленых масличных дерев плоды,
И вот еще цветов, детей земли венок.
В честь этой жертвы мертвым вы теперь, друзья,
Пропойте песню и на помощь Дария
Тень призовите! Я же возлияние
Потороплюсь подземным сотворить богам.
 

Хор

 
О царица, о Персии госпожа,
Ты дары в подземельный покой пошли,
Мы же будем, песню запев, просить,
Чтоб вожатые душ
В преисподней милость явили.
Божества священные дольних недр,
Гея, и Гермес, и над тенями царь,
Отпустите дух из темных глубин.
Один только он способен помочь
Беде многослезной советом.
 

Строфа 1

 
Слышишь ли ты, равный богам,
Мертвый наш царь, стоны мои,
Варварские плачи?
Громко кричу, скорбно зову,
Рыдаю, жалуюсь, воплю,
Надрывно умоляю, вою.
Слышишь ли в преисподней?
 

Антистрофа 1

 
Гея и вы, прочие все
Мрака вожди, главы глубин,
Выпустите на свет
Гордую тень бога-царя,
Питомца Суз. Пусть выйдет он!
Еще не хоронили персы
Равных ему, владыке.
 

Строфа 2

 
Царь дорогой! Холм дорогой,
Где дорогое сокрыто сердце!
Аидоней, на дневной на свет
Выведи ты, Аидоней, [28]28
   Аидоней– поэтическая форма имени бога преисподней Аида.


[Закрыть]
Дария только из царства ночи!
 

Антистрофа 2

 
Он не губил в войнах людей,
Не посылал их навстречу смерти,
Он, богомудрым царем слывя,
Был богомудр, ибо умел
Войском персидским разумно править.
 

Строфа 3

 
Баал, [29]29
   Баал, или «бален» – фригийское слово, означающее «царь».


[Закрыть]о древний Баал, приди, приди,
На этот курган поднимись высокий,
Тиарой блестящей своей сияя,
Шагая в шафрановых эвмаридах,
Царь незлобивый, Дарий-отец, явись!
 

Антистрофа 3

 
О новом горе услышать, о беде,
Владыка владык, ты приди сегодня.
Над нами стигийская ночь нависла:
Вся юная наша погибла поросль.
Царь незлобивый, Дарий-отец, явись!
 

Эпод

 
Царь, твоя смерть —
Вечная рана для близких твоих.
Если б державой поныне ты
Правил, нам не пришлось бы
Нынче рыдать от боли двойной.
Ведь не плавают больше
Корабли, корабли мои.
 

Появляется Тень Дария.

Тень Дария

 
Вернейшие из верных, юных лет моих
Товарищи седые! Что стряслось в стране!
Она в рыданьях бьется, и трещит земля.
Свою жену со страхом вижу около
Могилы, – благосклонно, впрочем, принял дар, —
А вы, столпившись у надгробья, плачете
И скорбно, заклинаньями и воплями,
Меня зовете. Выйти же на свет дневной
Не так-то просто: боги преисподние
Предпочитают брать, чем отдавать назад.
Но я и там в почете, и поэтому
Я вышел. Торопись же, чтоб не мешкать мне.
Какая персов новая печаль гнетет?
 

Хор

Строфа

 
Страшно тебя мне увидеть,
Страшно мне слово промолвить,
Дрожу пред тобою, как прежде.
 

Тень Дария

 
Если, вняв твоим заклятьям, вышел я из царства мглы,
Ты без долгих отступлений, покороче обо всем
Расскажи, отбросив робость пред особою моей.
 

Хор

Антистрофа

 
Нет, не могу подчиниться
Нет, не могу я решиться
Сказать несказанное другу.
 

Тень Дария

 
Что ж, коль скоро страх, как прежде, разум сковывает ваш,
Ты, почтенная подруга, сопостёльница моя.
Перестань рыдать и плакать и хоть слово мне скажи
Толком! Такова уж участь смертных – горести терпеть.
Ведь на суше и на море бед немало суждено
Испытать любому, если заживется на земле.
 

Атосса

 
О счастливейший из смертных, доброй взысканный судьбой,
Если в дни, когда на солнце ты глядел, достоин был
Только зависти твой жребий, богоравный персов царь,
То и смерть твоя завидна: ты не дожил до беды.
Все случившееся, Дарий, краткой речью охвачу
И скажу, не обинуясь: мощи персов нет как нет.
 

Тень Дария

 
Что стряслось? Мятеж ли, мор ли государство погубил?
 

Атосса

 
Не мятеж, не мор. В Афинах наше войско полегло.
 

Тень Дария

 
Кто ж пошел туда войною из сынов моих, скажи.
 

Атосса

 
Ксеркс неистовый и целый материк опустошил.
 

Тень Дария

 
Он пустился в сухопутный иль морской поход, глупец?
 

Атосса

 
И в морской и в сухопутный. Он двумя фронтами шел.
 

Тень Дария

 
Как такая тьма пехоты переправиться смогла?
 

Атосса

 
Мост навел, чтоб через волны Геллы посуху пройти.
 

Тень Дария

 
Неужели умудрился Боспор мощный запереть?
 

Атосса

 
Умудрился. Демон, видно, дело сделать пособил.
 

Тень Дария

 
И могуч же этот демон, если свел с ума царя!
 

Атосса

 
По исходу видно, сколько зла он может натворить.
 

Тень Дария

 
Что же с ними приключилось? Почему вы все в слезах?
 

Атосса

 
Принесло пехоте гибель пораженье сил морских.
 

Тень Дария

 
Значит, вражеские копья истребили всех бойцов?
 

Атосса

 
Потому и стонут Сузы: город славный опустел.
 

Тень Дария

 
Жаль мне доблестного войска, ополченцев наших жаль.
 

Атосса

 
И несчастные бактрийцы полегли, всё молодежь.
 

Тень Дария

 
О безумец, погубил он самый цвет союзных войск!
 

Атосса

 
Ксеркс, оставшись, как сказали, с небольшим числом бойцов…
 

Тень Дария

 
Где и как пропал? Надежда, что спасется, есть иль нет?
 

Атосса

 
Он прошел, по счастью, к мосту, две связавшему земли.
 

Тень Дария

 
И на этот, значит, вышел материк. Верна ли весть?
 

Атосса

 
Да, вполне. Сомнений в этом никаких не может быть.
 

Тень Дария

 
О, как быстро подтвердились предсказанья! Сына Зевс
Предреченною судьбою покарал. А я-то мнил,
Что еще нескоро боги волю выполнят свою.
Но того, кто сам стремится к яме, бог уж подтолкнет.
Пасть пред близкими моими распахнул колодец бед,
Сын же мой, того не видя, юной дерзостью блеснул:
Геллеспонта ток священный, божий Боспора поток,
Он связать решил цепями, как строптивого раба,
И ярмом оков железных преградив теченью путь,
Многочисленному войску путь широкий проложил.
В слепоте тщеславья, смертный, он с богами и самим
Посейдоном вздумал спорить! Не безумья ли недуг
Поразил его? Боюсь я, что трудов моих плоды,
Что богатства наши сможет первый встречный захватить.
 

Атосса

 
Ксеркс, оплошно вняв советам подстрекателей дурных,
Это сделал. Те твердили, что богатство сыновьям
Ты копьем добыл, а он, мол, труса празднует, сидит
Сиднем дома и не множит обретенного отцом.
И, упреки эти часто из недобрых слыша уст,
Он в конце концов решился с войском в Грецию идти.
 

Тень Дария

 
Вот как оно свершилось, дело страшное.
О нем навек запомнят. Никогда еще
Такого разоренья в Сузах не было,
С тех пор как Зевс-владыка ниспослал закон,
Чтоб всей землей стада растящей Азии
Всегда один лишь правил скиптроносный вождь.
Мид первым нашим был военачальником, [30]30
   Мид первым нашим был военачальником… – Следующая далее история персидских царей совпадает с рассказом Геродота лишь отчасти.


[Закрыть]
Затем на эту должность Мидов сын пришел,
Свое умевший сердце подчинять уму.
А третьим Кир был, человек счастливейший,
Он мир, достигши власти, даровал друзьям.
Завоевал он Лидию и Фригию [31]31
   Фригия– область в Малой Азии.


[Закрыть]
И покорил насильем Ионийский край.
Умен был очень, боги с ним не ссорились,
И Кира сын четвертым нашим стал вождем.
А пятым правил Мардис, опозоривший
Престол свой древний и отчизну. Этого
Достойный Артафрен с друзьями верными
Хитро убили во дворце, как долг велел.
Шестым был Марафис, и Артафрен – седьмым.
И я, я тоже поприща желанного
Добился и в походы с войском хаживал,
Но бед подобных я не приносил стране.
А Ксеркс, мой юный сын, по легкомыслию,
Обычному у юных, мой завет забыл.
Кому-кому, а вам, мои ровесники,
Известно, что никто из нас, правителей
Державы этой, стольких не наделал бед.
 

Предводитель хора

 
К какому же, владыка Дарий, речь свою
Ведешь итогу? Как народу Персии
Благополучней выйти из такой беды?
 

Тень Дария

 
Войной на греков не ходите в будущем,
Каким бы сильным войско наше ни было:
Сама земля их с ними заодно в бою.
 

Предводитель хора

 
Но как же может бой сама земля вести?
 

Тень Дария

 
Голодной смертью тьмы и тьмы врагов казня,
 

Предводитель хора

 
Бойцов отборных снарядим получше мы.
 

Тень Дария

 
Что толку? Даже те бойцы, что в Греции
Сейчас остались, в отчий не вернутся край.
 

Предводитель хора

 
Как? Значит, из Европы не воротятся,
Не перейдут пролива Геллы варвары?
 

Тень Дария

 
Лишь горсть вернется. Божьим прорицаниям
Должны мы верить, судя по событиям:
Коль что-то подтвердилось, подтвердится все.
А это значит – воинство отборное,
Пустой надежде веря, там оставил сын.
Оно на той равнине, где Асоп течет,
Поилец добрый беотийских пажитей,
И где в расплату за мечты безбожные
И за гордыню горе ожидает тех,
Кто, в Грецию явившись, позволял себе
Кумиры красть святые или храмы жечь.
До основанья алтари разрушены,
С подножий сбиты и разбиты статуи.
Так вот, не меньшим злом за это воздано
Теперь злодеям будет. Не исчерпана
Страданий чаша. Бед еще полным-полно.
И возлиянье совершат кровавое
Копьем дорийским греки под Платеями,
И цепь могил пребудет вплоть до третьего
Колена молчаливым назиданием:
Не заносись, мол, смертный, не к лицу тебе.
Вины колосья – вот плоды кичливости,
Расцветшей пышно. Горек урожай такой.
Возмездье это видя, вечно помните
Элладу и Афины. Своего добра
Не расточайте и, богатством собственным
Довольствуясь, не зарьтесь на чужой кусок.
Карает за гордыню карой грозною
Судья крутого нрава, беспощадный Зевс.
Так убедите сына – он нуждается
В совете дельном, в мудром поучении —
Заносчивостью дерзкой не гневить богов.
А ты, седая Ксеркса мать и милая
Моя подруга, в дом ступай и вынеси
Наряд пристойный сыну. Ведь лохмотьями
Висит на нем одежда разноцветная,
Которую он в клочья разодрал, скорбя.
Его речами успокой ты кроткими:
Тебя лишь, знаю, согласится выслушать,
А я спущусь под землю, удалюсь во мрак.
Прощайте, старцы! Даже среди горестей
Душе дарите радость каждодневную.
Ведь после смерти счастья и в богатстве нет.
 

Геракл, убивающий кентавра Несса. Роспись вазы. Конец VII века до н. э. Афинский музей.

Тень Дария удаляется.

Предводитель хора

 
О, сколько горя выпало и выпадет
На нашу долю. Слушал и страдал душой.
 

Атосса

 
О боги, сколько на меня обрушилось
Несчастий! Но всего больнее было мне
О том услышать, что позорным рубищем
Сын прикрывает нынче наготу свою.
Ну, что же, в дом направлюсь и, с одеждами
Нарядными вернувшись, встречу сына я.
Нам не пристало близких оставлять в беде.
 

(Уходит.)