Текст книги "Античная драма"

Автор книги: Софокл

Хор

Строфа 1

 
О дети! Уж ночь вас одела.
Кровавой стопою отмщенья
Ужасное близится дело:
Повязка в руках заблестела.
Минута – Аидом обвит,
И узел волос заблестит…
 

Антистрофа 1

 
Но ризы божественным чарам
И розам венца золотого
Невесту лелеять недаром:
Ей ложе Аида готово,
И муки снедающим жаром
Охватит несчастную сеть,
Гореть она будет, гореть…
 

Строфа 2

 
Ты, о горький жених, о царский избранник,
Разве не видишь,
Что нож над детьми заносят,
Что факел поднес ты к самым
Ризам невесты? О, как далек ты сердцем,
Муж, от судьбы решенной!
 

Антистрофа 2

 
Вместе плачу с тобою, вместе, Медея,
Детоубийца,
О горькая мать Леонидов!
Ты брачного ради ложа
Крови их хочешь,
За то, что муж безбожно
Взял невесту другую.
 

Возвращается дядька, с ним дети.

Дядька

 
О госпожа! Детей не изгоняют.
Дары от них царевна приняла
С улыбкой и обеими руками,
С малютками отныне мир.
Но, ба! Что вижу? Это счастие Медею
Расстроило…
 

Медея

 
Ай-ай-ай-ай-ай-ай…
 

Дядька

 
К моим вестям слова те не подходят.
 

Медея

 
Ай-ай-ай-ай…
 

Дядька

 
Я возвестил беду, Считая весть отрадною, должно быть…
 

Медея

 
Ты передал, что знал, ты ни при чем…
 

Дядька

 
Но в землю ты глядишь и слезы точишь?
 

Медея

 
Так быть должно, старик, – нам это бог
И умысел Медеи злой устроил…
 

Дядька

 
Не падай духом, госпожа, авось
Через детей и ты сюда вернешься.
 

Медея

 
Других верну я, горькая, сперва.
 

Дядька

 
Одна ли ты с детьми в разлуке будешь?
Для смертного тяжелой муки нет.
 

Медея

 
Да, это так… Но в дом войди и детям,
Что нужно на сегодня, приготовь.
 

Дядька уходит.

 
О дети, дети! Есть у вас и город
Теперь и дом, – там поселитесь вы
Без матери несчастной… навсегда…
А я уйду в изгнание, в другую
Страну и счастья вашего ни видеть,
Ни разделять не буду, ваших жен
И свадеб ваших не увижу, вам
Не уберу и ложа, даже факел
Не матери рука поднимет. О,
О горькая, о гордая Медея!
Зачем же вас кормила я, душой
За вас болела, телом изнывала
И столько мук подъяла, чтобы вам
Отдать сиянье солнца?.. Я надеждой
Жила, что вы на старости меня
Поддержите, а мертвую своими
Оденете руками. И погибла
Та сладкая мечта. Чужая вам,
Я буду дни влачить. И никогда уж,
Сменивши жизнь иною, вам меня,
Которая носила вас, не видеть…
Глазами этими. Увы, увы, зачем
Вы на меня глядите и смеетесь
Последним вашим смехом?.. Ай-ай-ай…
Что ж это я задумала? Упало
И сердце у меня, когда их лиц
Я светлую улыбку вижу, жены.
Я не смогу, о нет… Ты сгибни, гнет
Ужасного решенья!.. Я с собою
Возьму детей… Безумно покупать
Леоновы страдания своими
И по двойной цене… О, никогда…
Тот план забыт… Забыт… Конечно… Только
Что ж я себе готовлю? А враги?
Смеяться им я волю дам, и руки
Ид выпустят… без казни?.. Не найду
Решимости? О, стыд, о, униженье!
Бояться слов, рожденных слабым сердцем…
Ступайте в дом, вы, дети, и кому
Присутствовать при этой жертве совесть
Его не позволяет, может тоже
Уйти… Моя рука уже не дрогнет…
Ты, сердце, это сделаешь?.. О нет.
Оставь детей, несчастная, в изгнанье
Они усладой будут. Так клянусь же
Аидом я и всей поддонной силой,
Что не видать врагам моих детей,
Покинутых Медеей на глумленье.
Все сделано… Возврата больше нет…
На голове царевны диадема,
И в пеплосе отравленном моем
Она теперь, я знаю, умирает…
Мне ж новый путь открылся…
Новый… Да… Но только прежде…
Дети, дайте руки, Я их к губам прижать хочу…
Рука любимая, вы, волосы, вы, губы,
И ты, лицо, какое у царей
Бывает только… Вы найдете счастье
Не здесь, увы! Украдено отцом
Оно у нас… О, сладкие объятья,
Щека такая нежная, и уст
Отрадное дыханье… Уходите,
Скорее уходите… Силы нет
Глядеть на вас. Раздавлена я мукой…
На что дерзаю, вижу… Только гнев
Сильней меня, и нет для рода смертных
Свирепей и усердней палача…
 

(Уходит в дом.)

Корифей

 
Люблю я тонкие сети
Науки, люблю я выше
Умом воспарять, чем женам
Обычай людей дозволяет…
Есть муза, которой мудрость
И наша отрадна; жены
Не все ее видят улыбку —
Меж тысяч одну найдешь ты, —
Но ум для науки женский
Нельзя же назвать закрытым.
Я думала долго, и тот,
По-моему, смертный, счастлив,
Который, до жен не касаясь,
Детей не рождал; такие
Не знают люди, затем что
Им жизнь не сказала, сладки ль
Дети отцам, иль только
С ними одно мученье…
Незнанье ж от них удаляет
Много страданий; а те,
Которым сладкое это
Украсило дом растенье,
Заботой крушатся всечасно,
Как выходить нежных, откуда
Взять для них средства к жизни,
Да и кого они растят,
Достойных людей иль негодных,
Разве отцы знают? Но из несчастий горше
Нет одного и ужасней.
Пусть денег отец накопит,
Пусть дети цветут красою,
И доблесть сердца им сковала,
Но если налетом вырвет
Из дома их демон смерти
И бросит в юдоль Аида,
Чем выкупить можно эту
Тяжелую рану, и есть ли
Больнее печаль этой платы
За сладкое право рожденья?..
 

Входит Медея.

Медея

 
Я заждалась, подруги, чтоб судьба
Свое сказала слово, – в нетерпенье
Известие зову я… Вот как раз
Из спутников Неоновых один;
Как дышит трудно, он – с недоброй вестью.
 

Входит вестник.

Вестник

 
Беги, беги, Медея; ни ладьей
Пренебрегать не надо, ни повозкой:
Не по морю, так по суху беги…
 

Медея

 
А почему же я должна бежать?
 

Вестник

 
Царевна только что скончалась, следом
И царь-отец – от яда твоего.
 

Медея

 
Счастливое известие… Считайся
Между друзей Медеи с этих пор.
 

Вестник

 
Что говоришь? Здорова ты иль бредишь?
Царев очаг погас, а у тебя
Смех на устах, и хоть бы капля страха.
 

Медея

 
Нашелся бы на это и ответ…
Но не спеши, приятель, по порядку
Нам опиши их смерть, и чем она
Ужаснее была, тем сердцу слаще.
 

Вестник

 
Когда твоих детей, Медея, складень
Двустворчатый и их отец прошли
К царевне в спальню, радость пробежала
По всем сердцам – страдали за тебя
Мы, верные рабы… А тут рассказы
Пошли, что ссора кончилась у вас.
Кто у детей целует руки, кто
Их волосы целует золотые;
На радостях я до покоев женских
Тогда проник, любуясь на детей.
Там госпожа, которой мы дивиться
Вместо тебя должны теперь, детей
Твоих сперва, должно быть, не видала;
Она Ясону только улыбнулась,
Но тотчас же фатой себе глаза
И нежные ланиты закрывает;
Приход детей смутил ее, а муж
Ей говорит: «О, ты не будешь злою
С моими близкими, покинь свой гнев
И посмотри на них; одни и те же
У нас друзья, не правда ли? Дары
Приняв от них, ты у отца попросишь
Освободить их от изгнанья; я
Того хочу». Царевна же, увидев
В руках детей убор, без дальних слов
Все обещала мужу. А едва
Ясон детей увел, она расшитый
Набросила уж пеплос и, волну
Волос златой прижавши диадемой,
Пред зеркалом блестящим начала
Их оправлять, и тени красоты
Сияющей царевна улыбалась,
И, с кресла встав, потом она прошлась
По комнате, и, белыми ногами
Ступая так кокетливо, своим
Убором восхищалась, и не раз,
На цыпочки привстав, до самых пяток
Глазам она давала добежать.
Но зрелище внезапно изменилось
В ужасную картину. И с ее
Ланит сбежала краска, видим… После
Царевна зашаталась, задрожали
У ней колени, и едва-едва…
Чтоб не упасть, могла дойти до кресла…
Тут старая рабыня, Пана ль гнев
Попритчился ей иль иного бога,
Ну голосить… Но… ужас… вот меж губ
Царевниных комок явился пены,
Зрачки из глаз исчезли, а в лице
Не стало ни кровинки, – тут старуха
И причитать забыла, тут она
Со стоном зарыдала. Вмиг рабыни,
Одна к отцу, другая к мужу, с вестью
О бедствии, – и тотчас весь чертог
И топотом наполнился и криком…
И сколько на бегах возьмет атлет.
Чтоб, обогнув мету, вернуться к месту, [134]134
   …чтоб, обогнув мету, вернуться к месту… – Мета – столб, достигнув которого состязавшиеся атлеты бежали в обратном направлении.


[Закрыть]
Когда прошло минут, то изваянье,
Слепое и немое, ожило:
Она со стоном возвратилась к жизни
Болезненным. И два недуга враз
На жалкую невесту ополчились:
Венец на волосах ее златой
Был пламенем охвачен жадным, риза ж,
Твоих детей подарок, тело ей
Терзало белое, несчастной… Вижу: с места
Вдруг сорвалась, и ужас! Вся в огне,
И силится стряхнуть она движеньем
С волос венец, а он как бы прирос;
И только пуще пламя от попыток
Ее растет и блещет. Наконец,
Осилена, она упала, мукой…
Отец – и тот ее бы не узнал:
Ни места глаз, ни дивных очертаний
Не различить уж было, только кровь
С волос ее катилась и кипела,
Мешаясь с пламенем, а мясо от костей,
Напоено отравою незримой,
Сквозь кожу выступало – по коре
Еловой так сочатся слезы. Ужас
Нас охватил, и не дерзали мы
До мертвой прикоснуться. Мы угрозе
Судьбы внимали молча. Ничего
Не знал отец, когда входил, и сразу
Увидел труп. Рыдая, он упал
На мертвую, и обнял, и целует
Свое дитя и говорит: «О дочь
Несчастная! Кто из богов позорной
Твоей желал кончины и зачем
Осиротил он старую могилу,
Взяв у отца цветок его? С тобой
Пусть вместе бы убит я был». Он кончил
И хочет встать, но тело, точно плющ,
Которым лавр опутан, прирастает
К нетронутой одежде, – и борьба
Тут началась ужасная: он хочет
Подняться на колени, а мертвец
Его к себе влечет. Усилья ж только
У старца клочья мяса отдирают…
Попытки все слабее, гаснет царь
И испускает дух, не властен больше
Сопротивляться муке. Так они
Там и лежат – старик и дочь, – бездушны
И вместе, – слез желанная юдоль.
А о тебе что я скажу? Сама
Познаешь ты весь ужас дерзновенья…
Да, наша жизнь лишь тень; не в первый раз
Я в этом убеждаюсь. Не боюсь
Добавить я еще, что, кто считает
Иль мудрецом себя, или глубоко
Проникшим тайну жизни, заслужил
Название безумца. Счастлив смертный
Не может быть. Когда к нему плывет
Богатство – он удачник, но и только…
 

(Уходит.)

Хор

 
Да, много зол, заслуженных, увы!
Бог наложил сегодня на Ясона…
Ты ж, бедная Креонта дочь, тебя
Жалеем мы: тебе Ясонов брак
Аидовы ворота отверзает…
 

Медея

 
Так… решено, подруги… Я сейчас
Прикончу их и уберусь отсюда,
Иначе сделает другая и моей
Враждебнее рука, но то же; жребий
Им умереть теперь. Пускай же мать
Сама его и выполнит. Ты, сердце,
Вооружись! Зачем мы медлим? Трус
Пред ужасом один лишь неизбежным
Еще стоит в раздумье. Ты, рука
Злосчастная, за нож берись… Медея,
Вот тот барьер, откуда ты начнешь
Печальный бег сейчас. О, не давай
Себя сломить воспоминаньям, мукой
И негой полным; на сегодня ты
Не мать им, нет, но завтра сердце плачем
Насытишь ты. Ты убиваешь их
И любишь. О, как я несчастна, жены!
 

(Быстро уходит.)

Хор

Строфа 1

 
О! Земля, ты светлый луч,
От Гелия идущий, о, глядите,
Глядите на злодейку,
Пока рука ее не пролила
Крови детей…
О Солнце, не давай,
Чтоб на землю кровь бога
Текла из-под руки,
Подвластной смерти;
Ты, Зевса свет, гони
Эринию из этого чертога,
Которой мысли
Наполнил демон мести
Кровавыми парами.
 

Антистрофа 1

 
Напрасно ты из-за детей
Страдала и напрасно их рождала.
Те синие утесы,
Как сторожей суровых миновав,
Медея, мать
Несчастная, с душой,
Давимой гневом тяжким,
Зачем влачишься ты
К убийству снова,
Едва одно свершив?
Безумная! О, горе смертным,
Покрытым кровью,
К богам она взывает,
И боги щедро платят…
 

Хор

Строфа 2

 
Голоса детей… Послушай,
О преступная! О, злой
И жены ужасный жребий!
Один детский голос
Ай-ай… о, как от матери спасусь?
 

Другой

 
Не знаю, милый… Гибнем…
Мы погибли…
 

Хор

 
Поспешим на помощь, сестры;
В дом иду я.
 

Детские голоса

 
Скорее, ради бога, – нас убьют…
Железные сейчас сожмут нас сети.
 

Хор

 
Ты из камня иль железа,
Что свое, жена, рожденье,
Плод любимый убиваешь?
 

Антистрофа 2

 
Мне одну хранила память,
Что детей любила, мать,
И сама же их убила…
Она в безумии божественном, когда
Ее скитаться осудила Гера. [135]135
   Ино– сестра Семелы, родившей Диониса от Зевса. За то, что Ино воспитала Диониса, жена Зевса Гера поразила ее мужа Афаманта безумием, и тот убил своего старшего сына от Ино – Леарха. Спасая своего второго сына Меликерта от обезумевшего мужа, Ино бросилась в море и стала морским божеством Левкофеей.


[Закрыть]
Волны моря смыли только
Пятна крови,
Она ж, с утеса в море соступив,
Двух сыновей теперь могилу делит.
Ужас, ужас ты предельный!
Сколько зерен злодеянья
В ложе мук таится женских…
 

Входит Ясон.

Ясон

 
Вы, жены, здесь уже давно, не так ли?
Злодейка где ж? В чертоге заперлась?
Или в бегах Медея? Только ад
Иль неба высь да крылья птицы разве
Ее спасти могли бы. За тиранов
Она иначе роду их ответит.
Иль, может быть, убив царя земли,
Она себя считает безопасной,
Коли ушла отсюда?.. Но о ней
Я думаю не столько, как о детях:
Ее казнить всегда найдутся руки.
Детей бы лишь спасти, и как бы им
Креонтова родня за материнский
Не мстила грех – вот я чего боюсь.
 

Корифей

 
О ты, Ясон, еще не знаешь бедствий
Последнего предела; не звучат
Они еще в твоих словах, несчастный.
 

Ясон

 
Так где же он? Иль очередь за мной?
 

Корифей

 
Детей твоих, детей их мать убила.
 

Ясон

 
Что говоришь? О, смерть, о, злая смерть!
 

Корифей

 
Их больше нет, их больше нет на свете.
 

Ясон

 
Убила где ж, при вас или в дому?
 

Корифей

 
Вели открыть ворота – сам увидишь.
 

Ясон

 
Гей! Вы! Долой запоры, с косяков
Срывайте двери – два несчастья видеть
Хочу я, двух убитых и злодейку.
 

Появляется колесница, запряженная драконами.

В ней Медея с телами детей.

Медея

 
Не надо дверь ломать, чтобы найти
Убитых и виновницу убийства – Меня.
Не трать же сил и, если я
Тебе нужна, – скажи, чего ты хочешь.
А в руки я тебе не дамся, нет:
От вражьих рук защитой – колесница,
Что Гелий мне послал, отец отца.
 

Ясон

 
О, язва! Нет богам, и мне, и всем,
Всем людям нет Медеи ненавистней,
Которая рожденью своему
Дыханье перервать ножом дерзнула
И умереть бездетным мне велит…
И ты еще на солнце и на землю
Решаешься глядеть, глаза свои
Насытивши безбожным дерзновеньем.
О, сгибни ж ты. Прозрел я наконец.
Один слепой мог брать тебя в Элладу
И в свой чертог от варваров… Увы!
Ты предала отца и землю ту,
Которая тебя взрастила, язва!..
Ты демон тот была, которым боги
В меня ударили… Чтобы попасть
На наш корабль украшенный, ты брата
Зарезала у алтаря. То был
Твой первый шаг. Ты стала мне женой
И принесла детей, и ты же их,
По злобе на соперницу, убила.
Во всей Элладе нет подобных жен,
И между тем я отдал предпочтенье
Тебе пред всеми женами, и вот
Несчастлив я и разорен… Ты львица,
А не жена, и если сердце есть
У Скиллы, [136]136
   Скилла (Сцилла) – мифическое морское чудовище, лежавшее на расстоянии выстрела из лука от другого чудовища – Харибды. Скилла и Харибда связывались во времена Еврипда с Сицилийским проливом.


[Закрыть]так она тебя добрее.
Но что тебе укоры? Мириады
Их будь меж уст, для дерзости твоей
Они – ничто. Сгинь с глаз моих, убийца
Детей бесстыжая! Оставь меня стонать.
Женой не насладился и детей,
Рожденных мной, взлелеянных, увы,
Не обниму живыми! Все погибло.
 

Медея

 
Я многое сказала бы тебе
В ответ на это. Но Кронид-отец
Все знает, что я вынесла и что
Я сделала. Тебе же не придется,
Нам опозорив ложе, услаждать
Себе, Ясон, существованье, чтобы
Смеялись над Медеей. Ни твоя
Царевна, ни отец, ее вручавший,
Изгнать меня, как видишь, не могли.
Ты можешь звать меня как хочешь: львицей
Иль Скиллою Тирренской; твоего
Коснулась сердца я, и знаю – больно…
 

Ясон

 
И своего. Тем самым – двух сердец.
 

Медея

 
Легка мне боль, коль ею смех твой прерван.
 

Ясон

 
О дети, вы злодейкой рождены.
 

Медея

 
И вас сгубил недуг отцовский, дети!
 

Ясон

 
Моя рука не убивала их.
 

Медея

 
Но грех убил и новый брак, невинных.
 

Ясон

 
Из ревности малюток заколоть…
 

Медея

 
Ты думаешь, – для женщин это мало?
 

Ясон

 
Не женщина, змея ты, хуже змей…
 

Медея

 
И все ж их нет, – и оттого ты страждешь.
 

Ясон

 
Нет, есть они, и матери грозят…
 

Медея

 
Виновника несчастий знают боги…
 

Ясон

 
И колдовство проклятое твое.
 

Медея

 
Ты можешь ненавидеть. Только молча…
 

Ясон

 
Не слушая. Иль долго разойтись?..
 

Медея

 
О, я давно горю желаньем этим…
 

Ясон

 
Дай мне детей, оплакав, схоронить…
 

Медея

 
О нет! Моя рука их похоронит.
В священную я рощу унесу [137]137
   В священную я рощу унесу малюток, Геры Высей… – В роще близ Коринфа находился храм Геры.


[Закрыть]
Малюток, Геры Высей, и никто
Там вражеской десницей их могилы
Не осквернит… В Сизифовой же мы
Земле обряд и праздник установим,
Чтоб искупить невинную их кровь…
Я ухожу в пределы Эрехтея… [138]138
   Я ухожу в пределы Эрехтея… – то есть в Афины.


[Закрыть]
И с сыном Пандиона разделю,
С Эгеем, кров его. Тебе ж осталось
Злодейскую запечатлеть свою
Такой же смертью жизнь, а брака видел
Ты горького исход уже, Ясон…
 

Ясон

 
О, пусть
За детские жизни казнит
Тебя Эриния кровавая и Правда!
 

Медея

 
Кто слышит тебя из богов,
Ты, клятвопреступник, – кто слышит?
 

Ясон

 
Увы! Увы! Детоубийца!
 

Медея

 
В чертог воротись. Хоронить
Ступай молодую жену.
 

Ясон

 
О дети, о двое детей,
От вас ухожу я.
 

Медея

 
Не плачь еще: рано —
Ты старость оплачешь.
 

Ясон

 
Любимые дети!
 

Медея

 
Для матери, не для тебя.
 

Ясон

 
Убийце… нет!
 

Медея

 
Да, и тебе на горе…
 

Ясон

 
О, как горю я
К устам прижаться,
К устам их детским.
 

Медея

 
Ты оттолкнул их…
Теперь и ласки
И поцелуи…
 

Ясон

 
О, ради богов…
О, дай мне
Их нежное тело
Обнять… только тронуть.
 

Медея

 
Ты просишь напрасно.
 

Колесница с Медеей исчезает.

Ясон

 
Зевс, о, ты слышишь ли,
Как эта львица,
Грязная эта убийца,
Что она с нами
Делает; видишь ли?
Свидетелем будь нам,
Что, сколько я мог
И слез у меня
Сколько хватало,
Я умолял ее,
Она ж, убив их,
Нас оттолкнула;
Рукой не дала мне
До них коснуться,
Похоронить их…
О, для того ль,
Дети, рождал вас
Я, чтоб оставить,
Мертвых, убийце?
 

Хор

(покидая орхестру вслед за Ясоном)

 
На Олимпе готовит нам многое Зевс;
Против чаянья, многое боги дают:
Не сбывается то, что ты верным считал,
И нежданному боги находят пути;
Таково пережитое нами.
 

ИППОЛИТ

Афродита.

Ипполит.

Охотники.

Старик слуга.

Кормилица.

Федра.

Тесей.

Вестник.

Артемида.

Хор трезенских женщин.

Афродита на гусыне. Роспись чаши. V век до н. э. Лондон. Британский музей

Действие происходит в Трезене перед дворцом.

Афродита

(появляясь в вышине)

 
Полна земля молвой о нас, и ярок
И в небесах Киприды [139]139
   Киприда– Афродита, богиня любви.


[Закрыть]дивной блеск,
И сколько есть людей под солнцем дальним
От Понта до Атлантовых пределов, [140]140
   …от Понта до Атлантовых пределов… – то есть от Черного моря до Гибралтара, от восточного до западного рубежа известного грекам мира.


[Закрыть]
Того, кто власть мою приемлет кротко,
Лелею я, но если предо мной
Гордиться кто задумает, тот гибнет.
Таков уж род бессмертных, – что дары
Из смертных рук сердцам отрадны нашим.
И правду слов я скоро здесь явлю.
Из всех один меня в Трезене этом
Тесеев сын, надменный Ипполит,
Могучею рожденный Амазонкой
И благостным Нитфеем [141]141
   Нитфей– дед Тесея, прадед Ипполита, трезенский царь.


[Закрыть]воспоен,
Последнею расславил в сонмах дивных.
Он радостей и уз любви бежит,
А меж богов сестры милее Феба
И Зевсовой нет дочери ему…
И с чистою среди зеленой чащи
Не знает он разлуки. Своры он
По зверю там гоняет с нею рядом,
Сообществом божественным почтен…
Нет зависти во мне: какое дело
Мне до того? Но в чем передо мной
Он погрешил, за то гордец ответит
Сегодня же… Нависла и давно
Лишь мига ждет, чтоб оборваться, кара.
Когда чертог покинул он Питфея,
Чтоб Элевсина таинства узреть, [142]142
   …чтоб Элевсина таинства узреть… – Элевсин – город к северо-западу от Афин, главный центр культа Деметры и Персефоны.


[Закрыть]
Священный град Афины посетил,
Там юношу увидела жена
Его отца, блистающая родом;
И чарами Эрота сердце в ней
В тот миг зажглось моей державной волей,
И ранее, чем уезжать сюда,
Влюбленная, она скалу Паллады
С той стороны, что смотрит на Трезен,
Святилищем украсила Киприды,
И храм ее тоскующей любви
Так и прослыл «святыней Ипполита».
Когда ж Тесей, чтобы себя омыть
От пролитой им крови Паллаптидов,
В изгнание из Аттики с женой
Сюда, в Трезен, свой парус направляет
На целый год – несчастная, мечты
Безумные со стонами мешая,
Здесь от Эрота жала сохнуть стала.
Она молчит. Из челяди никто
О тайне и не знает. Только страсти
Не суждено угаснуть без следа:
Отцу о ней я расскажу, Тесею,
И будет нам враждебный Ипполит
Убит его проклятьем. Царь глубинный,
Не даром же Тесею Посейдон [143]143
   …не даром же Тесею Посейдон… – Имя отца Тесея – Эгей – толковалось и как прозвище бога Посейдона, который поэтому и считался отцом Тесея.


[Закрыть]
Три посулил желания исполнить.
Прославлена – но все-таки умрет
И Федра. Пусть! Мне лучше, чтобы Федра
Погибла, чем, виновных поразив,
Мне сердца, месть лаская, не насытить.
Но вот и он, вот Ипполит, Тесея
Надменный сын… Покинув лов тяжелый,
Сюда идет – я ухожу… Пора…
С какою он большой, веселой свитой.
Как ярко гимн их
Девственной звучит,
Богине их отраден, Артемиде:
Не чует он, что Адовы врата
Уж для него открыты и что солнца
Последнего он пьет теперь лучи…
 

(Исчезает.)

Входит Ипполит с охотниками. Навстречу им – старик слуга.

Ипполит

 
О, восславьте гимном, други,
Золотую Дия дочь, [144]144
   Дий– Зевс.


[Закрыть]
Артемиду, нашу радость!
 

Охотники

(к статуе)

 
Дева-владычица,
Радуйся, сильная
Зевсова дочь!
Чада Латоны [145]145
   Латона– латинизированная форма имени матери Аполлона и Артемиды – Лето.


[Закрыть] нет
В мире прекраснее.
О, Артемида, нам
Нет и милей тебя:
В златом украшенных
Залах отца богов
Сколько чарующих,
Сколько небесных дев!
Ты между них одна
Девственно чистая.
Солнца отраднее
Ты, Артемида, нам.
 

Ипполит

 
Прими венок, царица: в заповедном
Лугу, цветы срывая, для тебя
Я вил его… На этот луг не смеет
Гнать коз пастух, и не касался серп
Там нежных трав. Там только пчел весною
Кружится рой средь девственной травы.
Его росой поит сама Стыдливость.
И лишь тому, кто не в ученья муках,
А от природы чистоту обрел,
Срывать цветы дано рукою вольной:
Для душ порочных не цветут они.
Но, милая царица, для твоих
Волос златисто-белых их свивала
Среди людей безгрешная рука.
Одним горжусь я даром – быть с тобою,
Дыханьем уст с тобой меняться звучным
И голосу внимать, лица не видя…
О, если бы, как начинаю путь
И обогнув мету, все быть с тобою…
 

Старик слуга

 
Царь!.. Для меня лишь боги господа…
Готов ли ты принять совет во благо?
 

Ипполит

 
Конечно, да. Иль мудрости, старик,
Иначе мы сберечь могли бы славу?
 

Старик

 
Ты знаешь ли, что общий есть закон?
 

Ипполит

 
Какой закон? К чему ты речи клонишь?
 

Старик

 
Кто сух душой надменной, нам не мил.
 

Ипполит

 
Ты прав, старик: надменный ненавистен.
 

Старик

 
Лишь ласковый имеет дар пленять.
 

Ипполит

 
Он без труда друзей приобретает.
 

Старик

 
Не то же ли среди богов, что здесь?..
 

Ипполит

 
Раз их закон мы, смертные, приемлем…
 

Старик

 
С богинею зачем же ты так горд?
 

Ипполит

 
С какой? Смотри – уста на грех наводят.
 

Старик

 
С Кипридою, хранящей твой порог.
 

Ипполит

 
Я чту ее, но издали, как чистый.
 

Старик

 
Особенно все люди чтут ее.
 

Ипполит

 
Бог, дивный лишь во мраке, мне не мил.
 

Старик

 
Дитя, воздай богам, что боги любят.
 

Ипполит

 
Кому один, кому другой милее
И из богов, и меж людей, старик.
 

Старик

 
Умен ты, да… Дай бог, чтоб был и счастлив.
 

Ипполит

(к охотникам)

 
Свободны вы, товарищи! В дому
Нам полный стол отраден после ловли,
Подумайте ж о пище – а потом
Вы кобылиц почистите. Вкусивши
Отрадных яств, – я их запрячь велю,
Ристалищу свободно отдаваясь.
 

(К старику.)

 
Вам много радостей, старик, с Кипридой!
 

Ипполит и охотники уходят.

Старик

(перед статуей Афродиты)

 
Нет, с юных мы примера брать не будем,
Коль мыслят так. Но рабские уста
С молитвою к тебе я обращаю,
Владычица Киприда. Снизойди
Ты к юности с ее кичливым сердцем
И дерзкие слова ее забудь:
Нас не на то ль вы, боги, и мудрее?
 

(Уходит.)