Текст книги "Отражение: Миссия (СИ)"
Автор книги: Snejik
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)
За окнами спальни тихо рокотал океан, такой манящий этим приятным прохладным утром, что Барнс не стал себе ни в чем отказывать. Он обернулся полотенцем и вышел на улицу, нацепил еще чуть влажные шорты и пошел купаться.
Сейчас, не в темноте ночи, пляж выглядел все таким же уютным, уединенным, сто метров песка между двумя мысами, на одном из которых и стоял дом, а до второго можно было легко дойти и погулять. С третьей стороны поднимался довольно крутой поросший джунглями склон, а с четвертой берег подпирал океан.
Сумерки стремительно рассеивались, и скоро должно было выглянуть солнце, но пока его не было, воздух еще был полон ночной прохлады, и Барнс вошел в воду, теплую, как парное молоко. Зашел по пояс, глядя на дно сквозь прозрачную толщу, увидел, как прыснули от него в разные стороны какие-то маленькие рыбки, вдохнул и нырнул.
Он плыл и плыл, глядя на дно, пока легкие не стали гореть от недостатка воздуха, только тогда он вынырнул уже далеко от берега, и поплыл, мощно загребая руками, уверенный, что успеет вернуться до того, как все проснутся, и приготовить завтрак.
Плыть было невероятно приятно, ощущалась полная свобода, какое-то всемогущество, и он плыл и плыл, пока берег не остался далеко позади, только тогда Барнс повернул обратно.
Себастьян привел себя в порядок поутру и пошел проверить, как дети. Они еще спали, и Стэлла спала. Себастьян не стал их будить, сделал себе кофе и вышел на террасу полюбоваться океаном.
Барнс заметил Себастьяна, когда уже уходил с пляжа, наплавался он за глаза и за уши, но поплавал бы еще, конечно.
Быстро ополоснувшись от соленой воды, завернутый в полотенце, Барнс очень тихо, а когда ему было надо, заметить его было просто невозможно, прокрался на террасу и обнял Себастьяна, сразу ловя чашку, если он вдруг захотел бы ее уронить от неожиданности.
– Котик, – улыбнулся Себастьян и потерся щекой о пахнущее океаном плечо Баки. – Доброе утро.
– Доброе, – Барнс развернул Себастьяна к себе и поцеловал. – Мелкие ещё спят?
Не спеша выпускать Себастьяна из объятий, Барнс покрывал его шею короткими поцелуями, поглаживая ладонями по спине и заднице. Ему хотелось сжать мужа в руках, притиснув к себе так, чтобы дышать не мог, и не отпускать.
Себастьян просто таял в руках мужа. Он никому, даже Баки, не говорил, насколько сильно любит и хочет его. Всегда. Сам не мог поверить, что способен на чувства такой силы и так долго. До Баки все романы Себастьяна были поверхностными и короткими.
За лёгкими ласками вопрос забылся сам собой, у Барнса совершенно снесло крышу от вседозволенности уединённого домика над пляжем, он отобрал у Себастьяна чашку, поставив ее на стоящий рядом столик, и, подхватив под бедра, занёс в комнату и уронил на кровать, навалившись сверху. Себастьян мог почувствовать его желание легко.
– Мы приехали отдыхать, – тихо, чуть хрипло от накатившего возбуждения сказал Барнс. – Так давай отдыхать. И никакие дети и няни не помешают мне тебя сейчас трахнуть.
Себастьян приглашающе раздвинул ноги.
– Тогда меньше слов и больше дела, – предложил он и поцеловал Баки.
Откинув полотенце в сторону, Барнс потерся о пах Себастьяна уже вставшим членом, а потом, сдернув с него одежду, прижался всем собой, пробравшись рукой между ними и поглаживая сжатый вход.
– Дотянись, смазка на тумбочке, – тяжело дыша, попросил Барнс.
Себастьян вытянулся в сторону тумбочки, красуясь мышцами. Он знал, как выглядит в этой позе, и знал, что Баки это заводит.
– Держи, – он протянул смазку.
Отделившись от Себастьяна, Барнс забрал у него смазку, а потом подтащил к краю кровати, а сам встал на колени, обхватывая губами уже вставший член. Барнс любил его ласкать, заласкивать ртом и языком до невменяемого состояния, и только потом переходить к главному.
Себастьян раскинулся на кровати, позволяя Баки делать с ним, что угодно, и полностью отдавшись наслаждению. Никому и никогда он не доверял настолько, насколько Баки, и тот никогда, никогда не заставлял его об этом пожалеть.
Лаская член Себастьяна ладонью, Барнс спустился ниже, принимаясь вылизывать сжатый вход, зная, как Себастьяну это нравится, слушая его стоны, а потом налил на пальцы смазки и проник внутрь сразу двумя, поглаживая по животу.
Барнс смотрел на Себастьяна, как тот изгибался, как очерчивались мышцы под гладкой кожей, и не мог насмотреться. Никого и никогда он так не любил и так не желал, как своего мужа.
Себастьян расслабленно стонал под ласками Баки. Ему было так хорошо и, он знал, станет еще лучше. Он не торопил Баки и не направлял его, просто принимая все, что Баки готов был ему дать.
Барнс навис над Себастьяном, направляя себя в него, медленно вошёл в жаркое, узкое, такое желанное, и замер в не слишком удобной позе.
– Обхвати меня, – попросил он.
Себастьян тут же обнял его ногами за талию и обхватил шею руками.
– Так? – шепнул он.
– Да, – возбуждённо выдохнул Барнс, просунул руку под спину Себастьяна и под задницу, прижал к себе и встал, поднимая, усаживая на свой член до конца.
Себастьян долго, протяжно застонал. Он обожал это – чувствовать Баки в себе, так глубоко, так полно.
Барнс начал вбиваться в Себастьяна, легко поднимая и опуская его на свой член, стонал от наслаждения, уткнувшись в его шею, чувствуя, как удовольствие, словно током, прошивает его насквозь.
– Господи, Баки, да! – шептал Себастьян. Сил говорить в голос у него не было. – Еби меня, котик! Сильнее!
Забывшись, потерявшись в ощущениях, Барнс вколачивался все сильнее в податливое тело, легко удерживая Себастьяна на весу, совершенно не ощущая тяжести.. Наслаждался сбитым дыханием, частым перестуком сердца, чувствуя Себастьяна всем собой, словно они звучали в унисон друг с другом.
Себастьян коротко вскрикивал от каждого толчка, попадающего точно по простате. Его член терся об их животы, получая свою дозу стимуляции, и Себастьян чувствовал, что долго не продержится.
В порыве страсти Барнс почувствовал, что просто так он Себастьяна не удержит, и припечатал его к ближайшей пустой стене, яростно вбиваясь, прижимая мужа к стене всем весом.
Себастьян напрягся, чувствуя, что сейчас взорвется, сжался на члене Баки. Между их животов стало горячо и мокро. Себастьян обмяк в руках Баки, словно тряпичная кукла.
– Только не отпускай меня, – горячего выдохнул Барнс, отстав от Себастьяна всего на пару толчков, выплеснулся глубоко внутри, почти задыхаясь от накатившего оргазма.
Он стоял, прижимая Себастьяна к стене, придерживая под задницу, уткнулся ему в плечо лбом и тяжело дышал.
Себастьян ущипнул Баки за плечо.
– Пойдем в кровать, котик, – предложил он. – Я буду лежать, и из меня будет течь как из пробитой трубы.
Барнс тяжело, долго приходил в себя, спускаясь с небес на землю. Отлепив Себастьяна от стены, уложил на кровать и улёгся рядом, сложив их ложечкой, прижался к спине, обнимая, целуя в плечо.
Себастьян лежал рядом с ним, чувствуя тяжелую руку, обхватившую его поперек живота, и то, как из растянутой задницы медленно вытекает сперма.
– Изгадим покрывало, – лениво сказал он и добавил: – Люблю тебя, котик.
– Хуй с ним, с покрывалом, – лениво отозвался Барнс. Он поглаживал Себастьяна по животу, тесно-тесно прижавшись к его спине, заднице. – Нам сейчас надо встать, привести себя в порядок и пойти кормить детей? Я так тебя люблю, что не хочу расставаться ни на минуту.
– А мы и не расстаемся, – улыбнулся Себастьян. – Но надо в душ, пока мы не склеились. Потом позавтракать – и на пляж, пока не жарко и солнце не печет. Мне идет загар, и тебе тоже.
– С меня загар сойдёт через два дня, как мы вернёмся, – напомнил Барнс. – Ты же знаешь, я перед съемками из солярия не вылезаю. Пойдем мыться.
Дети уже проснулись и тихонько играли в кухне, пока Стэлла готовила им завтрак.
– Доброе утро всем, – улыбнулся Себастьян.
– Тата! – разулыбалась Мика.
– Тата, там! – Лекс ткнул пальцем в окно.
– Там море, – согласился Себастьян. – Сейчас позавтракаем и пойдем купаться. Стэлла, у тебя есть с собой крем для загара? У тебя очень белая кожа, тебе нельзя без него.
– Есть, Себ, – кивнула Стэлла, усаживая Лекса к себе на колени – детских стульев в доме не было.
Себастьян взял Мику, и они принялись кормить малышей.
– Всем доброе утро, – Барнс вышел ко всем. Длинная мокрая коса болталась за спиной. Сам Барнс выглядел довольным, словно кот, обожравшийся сметаны. – Привет, мелкие.
Дети обрадовались Барнсу, тут же прекратив прием пищи.
– Ешьте, – ласково, но именно приказал Барнс.
Мика сжала в кулаке кусочек банана и протянула Баки.
– Papa, на!
– Давай, – Барнс взял предложенное дочкой, уже прикидывая, куда бы выкинуть, но решил провернуть другой финт. – Держи, – протянул он Мике кусочек обратно.
Мика подумала-подумала, и взяла кусочек обратно, тут же сунув его в рот.
– Умничка, только не подавись, – Барнс погладил дочку по голове.
– На! – повторил за сестрой Лекс, протянув Баки ложку с кашей.
Ложку Барнс взял, подержал в руке и повторил маневр, который прошел с Микой.
– Держи, – протянул он ложку Лексу. Тот ложку взял сразу и принялся возить ею по тарелке, чуть ли не выдавливая кашу на стол. – Лекс, ешь нормально, – строго сказал Барнс.
Лекс тоже задумался, но если не слова, то интонации отца не давали трактовать его просьбу двусмысленно, и баловство прекратилось.
– Надо и нам позавтракать, – сказал Себастьян, вытерев измурзанную мордашку и руки дочки и опустив ее на пол. – С меня кофе и шоколад. Баки, займешься остальным? Стэлла, ты уже ела?
– Еще нет, – Стэлла отвернулась, чтобы скрыть улыбку. Ее невероятно умиляло, что Себастьян называет мужа “Баки”. Тот и правда чем-то был похож на Зимнего Солдата из фильмов Марвел.
– Сейчас приготовлю, – кивнул Барнс и принялся колдовать на кухне. – Стэлла, на тебя я тоже готовлю, – предупредил он.
Через полчаса Барнс накрыл завтрак на троих. За почти полтора года Стэлла стала для Барнса почти своей, поэтому он не видел ничего такого, чтобы накормить ее завтраком.
– Ешьте, я пока мелких на пляж соберу, – сказал Барнс, потому что кто-то должен был остаться с детьми. – Себастьян, я на улице кладовку видел, думаю, зонтики там есть.
– Сядь и поешь спокойно, – попросил его Себастьян. – Дети тут, под присмотром. Успеешь собрать.
– Ладно, – вздохнул Барнс, садясь за стол. Поглядел на детей, убедился, что они заняты друг другом, и принялся за еду. – Мы в город вообще хотим как-нибудь поехать, или ну его нафиг?
– Можно детей в зоопарк свозить, – предложил Себастьян. – Обязательно надо всем вместе поплавать с дельфинами. Можно снова сходить на яхте.
– Значит, поедем, – заключил Барнс.
После завтрака, оставив сборы детей на Стэллу, Барнс пошел искать пляжные зонтики. В кладовке оказалось искомых аж четыре штуки, а ещё почти десяток матерчатых шезлонгов. Подумав, Барнс вытащил парочку, мало ли, Себастьян или Стэлла захотят. Сам он предпочел валяться на полотенце, а вот зонтики вытащил все, чтобы можно было максимально укрыть тенью детей. Даже январское солнце на Гавайях было ярким и обжигающим.
– Себастьян! – позвал Барнс. – Я это потащу на пляж один раз.
– А если шторм? – Себастьян подошел посмотреть. – Придется уносить.
– Как ты меня обрадовал, а, лапушка, – совершенно безрадостно сказал Барнс, садясь ротанговый стул, стоящий рядом. – Тогда пойду отнесу, а потом приду помогу с детьми, они по этой лестнице не спустятся. Только потом не квакать, что я место не там выбрал.
Барнсу не улыбалось таскать туда-сюда долбаные зонтики, но выхода не было, это он мог провести под палящим солнцем целый день и получить отличный ровный золотистый загар, всем остальным это грозило ожогами.
Иногда Барнс проклинал свою регенерацию, потому что забывал, как хрупки обычные люди, потому что он давно привык к себе, и приходилось каждый раз мысленно себя одергивать.
– Буль! – сказала Мика, подойдя к воде.
Лекс пока опасливо топтался на сухом песке.
Себастьян держал дочку за руку.
– Да, Мика, это океан. Хочешь купаться?
– Упатя? – спросила Мика и смело шагнула в теплую воду, не выпуская отцовской руки.
Себастьян взял Мику на руки и зашел поглубже, так чтобы Мика оказалась в воде по пояс. Она тут же потянулась к волнующейся поверхности.
И Мика, и Лекс уже полгода ходили в бассейн и умели плавать, но отпускать дочку поплавать в океане было все же страшновато.
Барнс, видя нерешительность сына, подхватил его на руки и зашел с ним в воду так, чтобы самого Лекса вода не касалась, и наклонил, давая возможность потрогать мокрое, теплое и соленое ручками.
– Что ж ты такой трусишка, Лекс? – посетовал Барнс, когда малыш аккуратно дотронулся до воды, изучая. – Смотри, Мика с татой купается, чем мы хуже, давай тоже купаться.
– Купь? – спросил Лекс, озадаченно глядя вниз, а Барнс медленно заходил в воду, и вода уже касалась ножек Лекса, но тот, похоже, и не понял, что происходит.
– Да, куп-куп, как в бассейне, только в океане. Океан – он соленый и большой-большой, – заговаривал Барнс зубы Лексу, пока не зашел так, чтобы ему было тоже воды по пояс. – Ну, будешь плавать?
Барнс взял Лекса и положил на спинку, придерживая рукой голову и контролируя ситуацию, чтобы малыша не смыло волной. Лекс сразу забарахтал руками и ногами, не выказывая страха.
Мика уже радостно плавала вокруг Себастьяна, время от времени поднимая голову, чтобы вдохнуть. Тот держался рядом с ней на расстоянии вытянутой руки и корректировал направление, когда Мика поворачивала к открытому океану.
Барнс, посмотрев на Мику с Себастьяном, сделал финт ушами и просто убрал руку из под головы Лекса. Тот, потеряв опору, запаниковал, чуть не уйдя под воду, но тут же сориентировался и погреб сам, уже на животе. Барнс только хмыкнул, уверенный, что какой другой ребенок закатил бы истерику, с ним истерики не прокатывали ни в каком виде, даже когда упал и ударился. Причем он одинаково относился и к Лексу, и к Мике, не выделяя мужественность одного и женственность другой.
Минут через пять Лекс выдохся, и Барнс подхватил его, чтобы не пошел ко дну. Им повезло, что вода сегодня была очень спокойная, если были бы волны, так легко дети бы не поплавали.
– Харе на солнце тусоваться, – скомандовал Барнс, обращаясь ко всем, а, точнее, к Себастьяну, который тоже мог запросто сгореть. – Попозже еще искупаемся.
Выбравшись на берег, Себастьян намазал детей кремом от загара, нацепил на них панамки и предложил:
– Стэлла, иди искупайся. А мы пока построим песчаный замок, да, котик?
– Строй, лапушка, конечно, кто ж тебе запрещает, – согласился Барнс, которого идея строить замки из песка не радовала от слова совсем. – А из меня строитель аховый.
Себастьян часа полтора лепил с детьми куличики из песка, стоил пирамидки и отгонял мелких крабов, которых Мика, оказывается, очень боялась.
– Давайте еще раз окунемся, – предложил он, потирая затекшую поясницу.
Барнс, конечно, помогал с куличиками, даже попытался что-то действительно построить, но Лекс, весело смеясь, угробил все начинания на корню, и Барнс с расстройства кинул совок на песок, сказав, что больше копаться не будет.
– Давай, – согласился Барнс и взял за руку Мику. – Пойдем, принцесса, сама будешь топать.
Мика согласилась потопать самой в воду и очень радовалась каждой набегающей волне, которая сначала мягко накатывала ей на ноги, а потом била в живот, грудь, дальше Барнс ее подхватил и занес туда, где волна не так захлестывала, и можно было поплавать относительно спокойно.
Освоившись в воде и совсем осмелев, Мика активно пыталась уплыть подальше от Барнса, который делал вид, что ему очень тяжело за ней угнаться. А когда дочка устала, лег на спину и посадил ее себе на грудь.
– Рара упася! – радостно сказала Мика. – Рара буль!
– Да, pара купается, – согласился Барнс. – И ты купаешься.
Мика засмеялась и захлопала в ладошки, явно очень довольная.
Лекс тем временем устроился на плечах у Себастьяна и что-то бормотал на своем языке.
– Когда он так бормочет, – рассмеялся Барнс, обращаясь к Себастьяну, – мне кажется, что он нас проклинает. Знаешь, витиевато так и вдумчиво.
– Ему не за что, – рассмеялся Себастьян.
Мика ответила брату на том же непонятном языке и захихикала.
– Интересно, когда мы начнем их понимать? – спросил Барнс. – Потому что они-то нас понимают, на трех языках, заметь, а мы их нет. У меня даже идей нет, что они там друг другу говорят.
– Тайны близнецов, – объяснил Себастьян. – Я читал, что у близнецов часто бывает свой тайный язык. Так что, может, мы их в некоторые моменты вообще понимать не будем.
– Ничего, я разгадаю их секрет, – уверенно сказал Барнс. – Мика, давай нырять?
– Нать? – улыбаясь переспросила Мика, явно понимая, о чем идет речь, нырять детей тоже учили, и получалось у них очень неплохо.
– Да, нырять, – подтвердил Барнс и, дождавшись хотя бы условного согласия, подхватил Мику на руки с груди и нырнул вместе с ней, сделав обратное сальто в воде.
Вынырнувшая Мика радостно заголосила и захлопала в ладоши. И Барнс, еще раз предупредив ее, снова нырнул, прокрутив дочку под водой.
Себастьян на такие акробатические трюки в воде способен не был. Поэтому они с Лексом просто ныряли, стараясь достать до дна и схватить ракушку. У Лекса получалось, и скоро у Себастьяна были полные руки ракушек и дохлый краб.
Время неумолимо близилось к полудню, и Барнс выгнал всех, даже Стэллу, которая плескалась, пока родители были заняты детьми, в принудительном порядке не только из воды, но и с пляжа вообще. Детям пора было есть и спать, а взрослые рисковали сгореть в первый же день и потом весь отдых мучиться.
– До вечера эта хрень никуда не денется, – уверенно сказал Барнс, просто сложив зонтики, чтобы их не унесло ветром, уходя с пляжа последним, унося сумку с детскими причиндалами.
Дети и правда проголодались и устали, и пока Стэлла и Себастьян несли их в дом, похныкивали.
Дома детей быстро накормили обедом – аппетит после целого утра купания у их разыгрался зверский – и уложили спать. Лекс уснул практически за столом, сунув палец в рот – была у него такая привычка. Мика продержалась минут на пять дольше и отключилась, пока Стэлла ее переодевала.
– Чем займешься? – спросил Себастьян. – Я посижу в интернете пока. А вечером оставим детей на Стэллу и выберемся в город.
– Я посажу тебя на кровать, свернусь вокруг тебя, как дракон, охраняющий свои сокровища, и посплю, – озвучил свои идеи насчет послеобеденного времяпрепровождения Барнс. – А что ты хочешь в городе? Захотелось в цивилизацию?
– Хочу поужинать в ресторане, договориться насчет яхты и дельфинов и поснимать, – ответил Себастьян.
Барнс постарался, чтобы они устроились именно так, как он и хотел, и он действительно свернулся вокруг Себастьяна кольцом, если бы хотел, коснулся бы лбом коленей.
– Сиди в своем интернете, а у меня сегодня выходной, даже ноут в руки брать не хочу, а в почту заглядывать так вообще боюсь, – расслабленно трещал Барнс, на полном серьезе собираясь в такой позе спать. – Где бы на все найти время? В агентстве сказали, что раз я на Гавайях, меня обязательно дернут, если тут будут съемки. Как хорошо было, когда я только начинал. Сидишь себе на жопе ровно и ждешь, вдруг кому приглянешься и тебя захотят поснимать. А сейчас не знаю, куда от них деваться. Знаешь, если бы не бабло, которое я с этого имею, я бы завязал, честно. Сидел бы дома с детьми, переводил в свое удовольствие, статейки бы пописывал да обзоры клепал. Меня в некоторых оружейных магазинах в лицо узнают, представляешь?
– Представляю, – ответил Себастьян, быстро набивая пост в твиттер. – Это нормально. Зато тебя на переводы меньше зовут, ты заметил?
– Знаешь, переводить мне нравится больше, чем еблом торговать, – признался Барнс. – Но я сам на это подписался, чего уж теперь.
– Вот именно, – кивнул Себастьян. – У меня в прошлом году доход от рекламы больше, чем от съемок в фильмах. Ничего не поделаешь. Не те у нас гонорары, чтобы перебирать работой.
– Слушай, а давай я где-нибудь украду что-нибудь дорогое, что можно легко сбыть, и будем жить на проценты? – предложил Барнс, и Себастьян знал, что он может претворить это предложение в жизнь легко и запросто. Барнс вообще с законами дружил постольку поскольку. Скорее всего, его просто не ловили на нарушении.
– Ты сначала посчитай, сколько нам шестерым тех процентов нужно, – хмыкнул Себастьян.
– Знаешь, проще в киллеры податься, причем в киллеры мафии, вот где платят хорошо и работа непыльная, – совершенно серьезно рассуждал Барнс. – Но она для одиночки. Жаль, не могу я себе уже такую позволить. А иногда так хочется. Вот поверь, марш-бросок по пересеченной местности в полной выкладке легче, чем съемочный день с каким-нибудь склочным фотографом. Хотя те, кто со мной уже работал, не пытаются права качать, поняли, что бесполезно. Слушай, я ищу варианты зарабатывать хотя бы наравне с тобой, а не быть приживалкой.
Барнс это никак и никогда не показывал, но Себастьян знал, что его жутко напрягало то, что он зарабатывает меньше, по какой-то причине это казалось Барнсу неправильным.
– Слушай, то, что меня вынесло наверх – это удача, – объяснил Себастьян. – Я снимаю с нее сливки, пока могу, потому что вот сменится мода на типажи – и я останусь вообще не у дел. Я поэтому и стараюсь поменьше тратить и побольше откладывать, потому что сколько таких актерских судеб, что в середине жизни в шоколаде, а к старости – в нищете, ты просто не представляешь.
– Это хорошо, что у тебя все складывается, – Барнс погладил Себастьяна по колену и решил закончить этот идиотский разговор, который сам же по дурости и начал. – Поможешь завтра вечером мне волосы помыть?
– Непременно, – пообещал Себастьян. – Спи, ты же спать хотел.
– Я тебе своим пиздежом мешаю, что ли? – с деланым недоумением спросил Барнс, пристраивая голову удобнее и закрывая глаза. – Видишь, уже сплю.
– Нет, я просто идейный противник недосыпа, – объяснил Себастьян. – Так что отдыхай.
– Закажи такси заранее, – зевнул Барнс и почти моментально уснул.
В очередной раз напомнив Стэлле, чтобы она звонила по любой мелочи, Себастьян сел в машину.
– Надо будет дать ей выходной как-нибудь, – предложил Барнс, когда они отъехали от дома. – А то у нее ни минуты свободной нет. Ну, мне так кажется.
– Котик, у Стэллы один выходной в неделю, – напомнил Себастьян. – По субботам. Суббота послезавтра.
– Никогда этого не помню, – признался Барнс, хотя память у него была почти эйдетическая. Скорее всего, он просто не обращал внимания на такую мелочь, как то, по каким дням у няни выходной. Барнс вообще был привязан только к числам, но никак не к дням недели.
В этот раз они ехали другой дорогой. Почти вся она проходила между горой и океаном. Гора стабильно возвышалась с одной стороны, а океан то открывался всей своей красотой набегающих на берег волн, то скрывался за домами и домиками, что стояли на побережье вдоль трассы.
– Красиво, – вздохнул Себастьян. – Вот закончу карьеру, и поселимся где-нибудь здесь. А дети к нам будут прилетать на отдых. Или ты бы Аляску предпочел?
– Аляску я бы предпочел только летом, – Барнс тоже с удовольствием смотрел в окно, любуясь видами острова. – Но ты же не захочешь жить на Аляске, а я хочу всегда быть рядом с тобой. Раз хочешь Гавайи, значит, купим дом здесь. Я не против.
Барнс подумал, что, если повезет, да с учетом сыворотки, которая поддерживала организм Себастьяна, закончит он карьеру очень нескоро. И это хорошо, потому что Барнс не представлял, что его муж будет делать, оставшись без любимой работы.
– Хорошо бы детей акклиматизацией не накрыло, – вздохнул Себастьян. – Все-таки в Нью-Йорке зима.
– Надеюсь, не накроет, – Барнс прижался плечом к плечу Себастьяна и взял за руку, переплетая их пальцы. – Все будет хорошо, не волнуйся.
Сам он тоже волновался, что малыши заболеют, но молчал об этом. Барнс вообще много о чем молчал, потому что не хотел грузить Себастьяна своими сомнениями и тревогами по поводу детей.
– Я когда-то поехал на съемки в Коста-Рику, – начал рассказывать Себастьян. – Тоже зимой. И меня так накрыло! А надо работать, съемочное время дорогое. Как на меня гримеры ругались, что я аж зеленый!
– Я и слово-то такое узнал уже после всего, когда в Бухаресте жил, – рассмеялся Барнс. – До этого как-то не до того было.
– Тебя накрыло в Румынии? – удивился Себастьян. – Да там же мягчайший климат!
– Меня не накрыло, я слово узнал, – уточнил Барнс. – Понимаешь, Баки Барнс был сообразительным очаровашкой, но совершенно необразованный, хотя и не тупым, как valenok. Зимний Солдат был просто хорошим функционалом, и знания его были сугубо практические.
Барнс совершенно не боялся рассуждать о себе в такси, потому что пока он не говорил “я”, создавалось впечатление, что он говорит о герое фильмов и комиксов.
– А то, что жило в Бухаресте, было уже нечтом третьим, и вот оно училось просто потому, что могло. Вот как-то так.
– Понимаю, – кивнул Себастьян. – А что такое valenok?
– Это русская обувь из валяной шерсти, – объяснил Барнс. – Очень популярная зимой.
Себастьян принялся гуглить, чтобы посмотреть, как выглядит валенок, и показал Баки картинку валенка с вышивкой и прозрачными пластиковыми галошами.
– Надо Мике такое купить.
– Лексу тоже можно, только без вышивки, – предложил Барнс. – Мелким вообще хорошая обувка – теплая. Можно ещё унты купить, тоже чумовая штука.
– Унты – это что?
– Это обувь из оленьей шкуры и меха, обувь малых народов севера, – рассказал Барнс. – Тоже очень теплая штука.
– Нам определенно это надо! – сказал Себастьян. – Закажешь? Ты у нас спец по детской одежде и обуви.
– Давай только хотя бы вернёмся, – но Барнс достал телефон и начал что-то искать. – Я закажу сразу, Камилла же получит? Можно тогда до кучи понтовые меховые шапки, если хочешь.
– Конечно, получит. Давай! Будут наши дети самые выдающиеся в Бруклине!
– Будут рассекать в валенках и унтах? – рассмеялся Барнс. – Тогда им ещё нужны шубки из северного оленя. Слушай, в Нью-Йорке не так холодно, чтобы им такое было нужно.
– Ну вот шубки и не нужны, а валенки пусть будут. Может, мы станем родоначальниками детской уличной моды?
– Ну-ну, мечтай, – Барнс скептически глянул на Себастьяна. – Хотя валенки очень удобны тем, что нет ни молний, ни шнурков. Мелким будет легко надевать и снимать.
Барнс краем глаза замечал, как недоуменно косится в зеркало заднего вида на них водила, особенно, когда они перескакивают на новую тему разговора. Барнса это забавляло.
– Унты, кстати, тоже. Осталось научить их отличать право и лево.
– Ну это просто, – сказал Себастьян. – Берешь яркую наклейку-смайлик, режешь пополам и приклеиваешь к стельке внутри по половинке, так, чтобы когда обувь стоит правильно, половинки картинки совпадали. Дети быстро научатся.
– А, я где-то видел специальные такие наклейки, – тут же вспомнил Барнс. – Надо будет заказать. Мы после всего в ресторан?
Они практически приехали, город был уже виден вдали.
– Если ты голодный, то давай сейчас, – предложил Себастьян. – До темноты еще есть время.
– Мы с тобой к темноте не привязаны, давай сначала насчёт дельфинов и яхты решим, а потом спокойно посидим, – предложил Барнс.
Они договорились о дельфинах на завтра с утра и арендовали яхту на двое суток, а потом поехали в ресторан. Себастьян специально выбрал тот, в котором они всегда ужинали в отпуске – там подавали и национальную гавайскую кухню, которую он любил, и американскую, которую предпочитал Баки.
Барнс, как всегда, выбрал столик на террасе, выходящей на океан. Зимой вечером здесь практически никого не было, играла тихая инструментальная музыка и горел приглушённый свет. Мгновенно нарисовавшийся официант, молодой парень из местных, зажёг свечу в высоком стакане красного стекла, поставил на стол два стакана с водой и положил меню.
– Интересно, сколько тут в сезон народу? – пространно спросил Барнс, углубившись в меню, которое ежегодно немного менялось.
– Не знаю и знать не хочу, – покачал головой Себастьян, выбирая блюда. – Раз мы на такси, я могу выпить. Хочу какой-нибудь банальнейший коктейль из курортных, вроде “Секса на пляже” или “Пинаколады”.
– Я тоже хочу, – оживился Барнс. – Поскольку напиться я не могу, ну могу, ладно, – он вспомнил, как выхлебал почти литровую бутылку залпом и опьянел. На полчаса. – Но не так. Поэтому я хочу штук пять разных. Сам мне выберешь?
– Сам выберу, – кивнул Себастьян и заказал штук семь разных коктейлей, самых попсовых, какие только нашел в меню.
Они дополнили заказ едой и принялись ждать. Коктейли, все семь, принесли довольно быстро и аккуратно выставили на середину стола.
– Ну что, начнем со сладкого? – предложил Барнс выбирая самый яркий коктейль, слоистый красно-желтый. Ему было глубоко плевать, как он называется.
– Начнем, – Себастьян взял бокал с “пинаколадой”. – За нас!
– За нас! – Барнс не пил вообще, не видя смысла переводить продукт, Себастьян пил редко, поэтому вечер с семью коктейлями на двоих обещал быть интересным. – Я люблю тебя, лапушка.
Бокалы соприкоснулись, и они начали пить.
– А неплохо, – сказал Себастьян. – Мне нравится.
– И сколько из этих семи ты хочешь выпить сам? – спросил Барнс, потягивая свой коктейль.
Им принесли часть заказанных ими блюд, и Барнс тут же накинулся на салат.
– Два, – ответил Себастьян. – Не больше двух. Нам еще детей укладывать.
За ужином Себастьян и Барнс весело смеялись, обсуждая коктейли, которые Барнс, как оказалось, пробовал впервые, местную кухню, валенки и какую-то просто веселую ерунду.
Обратная дорога была уже в темноте, под россыпью звёзд и луной. Их снова везли вдоль океана, который мерно набегал на берег. Они успели вернуться как раз вовремя. Дети уже сидели в своих кроватках и ждали сказку на ночь.
========== 17 ==========
– А сегодня, – радостно объявил за завтраком Себастьян, – мы все поедем купаться с дельфинами.
– Фини? – спросила Мика. Дельфинов на картинках она отличала, они ей очень нравились. – Тата, фини?
– Да, моя маленькая, настоящие дельфины.
– Ася? – уточнил Лекс, глядя то на одного отца, то на второго.
– Да, Лекс, купаться с дельфинами, – подтвердил Барнс, вытирая ему ручки от банана. Лекс захлопал в ладоши, но было не очень ясно, что именно его обрадовало.
– Ла? – Лекс ткнул ручкой в сторону Стэллы.
– Да, и Стэлла тоже поедет, – кивнул Барнс.
Сама Стэлла смущённо улыбнулась, чего-чего, а купания с дельфинами она точно не ожидала.
– Тэла ася! – обрадовалась Мика.
Ехать пришлось в двух машинах, потому что трое взрослых и два детских кресла в одну просто не помещались.
Их ждал все тот же “дельфиний пастух”, что в прошлые годы. Он стал еще смуглее, облысел и чуть ссутулился.
