Текст книги "Aut vincere aut mori (СИ)"
Автор книги: Sininen Lintu
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 31 страниц)
– Послушай до конца, – Господи, дай ему сил договорить с Элсвитой и не рявкнуть на неё! Голова болела просто ужасно, а разговор был слишком тяжелым. – Ты сама отлично понимаешь, что просто так разорвать помолвку мы не можем, хотя это было бы лучшим выходом. По крайней мере, пока Экберт жив. Но я обещаю, что враги Лодброков умоются кровью, – он с силой провел по лицу ладонью. – И ты получишь своего Хвитсерка, а я получу свободу от нашей помолвки. Моя семья повязана договором с твоей, и я знаю, что если я оставлю тебя без причины, то наживу себе врагов.
–…и поэтому ты предпочтешь, чтобы тебя бросила я, так?
Альфред усмехнулся.
– Кровь – не вода, Элсвита. Твои родители не пустят тебе пулю между глаз, если ты уйдешь от меня.
Зато вполне могут убить его. Крыть ей этот аргумент было нечем, и Альфред знал это. Элсвита молчала, теребя рукав блузки, и было видно, как ей хочется скрыться в своей комнате, и, быть может, позвонить своему Лодброку, или просто обдумать предложение. Альфред понимал: оно звучит заманчиво. И выгодно оно было для них обоих.
Он хотел точно знать, что после смерти Экберта и объединения компаний он будет избавлен и от навязанного брака. К сожалению, эти договоренности не прекращались, даже если с его дедом бы что-то случилось, но их могла прекратить сама Эл.
Минуты тянулись. Альфред не хотел знать, что происходило в голове у его невесты всё это время. Не хотел думать, отчего так изменились её чувства. Сейчас он осознал до конца, что больше его невеста не смотрит на него оленьими, полными обожания глазами, и ему стало легче. Безвыходное положение, в котором они оказались полтора года назад, могло ещё оказаться для них обоих новым началом. Если они помогут друг другу. И если у него всё получится.
Наконец, Элсвита поднялась. Подойдя к Альфреду, она взглянула на него сверху вниз. Протянула ему руку.
– Я согласна, – проговорила она.
*
Астрид злилась. Альфред ощущал это в её взгляде, которым она смерила его, занеся расписание на ближайшие два дня. Ощущал, что в воздухе пахнет штормом, как на берегу океана, если выйти к нему зимой. Он вздохнул.
– Не бесись.
– Да ладно? – Астрид упала в кресло, скрестила на груди руки. – Альфред, я же просила тебя никуда не лезть! Ивар Лодброк не стоит твоей жизни!
Всё это время она волновалась. Альфред почувствовал, как возникает и разрастается в нем чувство вины, похожее на чернильное пятно. Однако он знал, что, если бы предупредил заранее, она попыталась бы остановить его. А Ивар Бескостный был нужен Альфреду живым; он присутствовал в его дальнейших планах, и его смерть перечеркнула бы всё, над чем он так долго работал. Всё, что он планировал, чтобы сбросить своего деда с его импровизированного трона.
Он мог бы объяснить это Астрид. Получилось бы долго и нудно, и они бы спорили до охрипа. Потом она вытащила бы ту информацию, которая могла быть для неё опасна. Лагерта и так вряд ли по-прежнему безгранично доверяет ей, и стоит Ингстадам заподозрить, что Астрид ставит Экберту – а, значит, и Лагерте теперь – палки в колеса, ей придется несладко. Поэтому Альфред просто поднялся из кресла, не обращая внимания на лежащий перед ним планшет с расписанием дня, обошел стол и, взяв Астрид за руку, потянул на себя. Плевать, если кто-то зайдет.
Она уперлась ладонями в его плечи.
– Даже не пытайся подлизываться, – фыркнула, сморщив нос. – Ты поступил, как полный идиот.
Но Альфред знал, что она уже выпустила весь пар ещё вчера, иначе уже хорошенько его бы избила. Он обхватил её лицо ладонями и прижался носом к её носу.
– Я люблю тебя.
Астрид закатила глаза.
– Ты уже говорил. Это не поможет.
– Знаю, – Альфред улыбнулся. – Прости меня. Ты волновалась, я понимаю. Но я жив, как видишь. И даже не ранен, – кажется, это вовсе не походило на извинение. – Прости.
В её глазах плескалось северное море – холодное, бездонное. Море, в любой момент готовое разразиться бурей, сметающей на пути корабли и бросающее волны на скалы. Альфред захлебывался в этом море каждый раз, когда их взгляды пересекались.
– Обещай мне, что никогда больше так не сделаешь, – Астрид прихватила его ладонью за горло, не сильно, однако ощутимо. Серебряное кольцо на её указательном пальце царапнуло кожу. – Обещай, что не подвергнешь себя опасности. Иначе, видит бог и все силы, я тебя придушу сама. Своими руками, черт бы тебя побрал, – она убрала руку и уткнулась носом ему в шею. – Идиот.
Альфред редко видел её такой – по крайней мере, в офисе. Астрид не любила показывать слабости, но всегда знала, что с ним она может не бояться быть собой. И ценила это.
– Я знаю, что делаю, – он поцеловал её, осторожно и мягко, стремясь успокоить. Астрид запустила пальцы в его волосы, прошлась легким прикосновением по затылку, и отстранилась.
– Мы недостаточно осторожны сегодня, – отступила назад. – Лучше посмотри свое расписание. У тебя несколько встреч с деловыми партнерами и ужин с родителями в ресторане. Ты помнишь?
– Зачем? – Альфред улыбнулся. – У меня есть ты.
Разумеется, он помнил. Проглядывая заметки, сделанные Астрид в планшете, и улыбаясь, он отметил себе в голове, что должен будет встретиться с Бескостным. Договор, лежащий в сейфе у него в квартире, нужно было обсудить. Альфред был уверен, что Ивар согласится. По крайней мере, встретиться и обсудить дальнейшие планы по уничтожению Экберта он был согласен.
Бескостного ждал сюрприз.
Альфред чувствовал неясную вину за то, что всё ещё не рассказал об этом Астрид, хотя и понимал, что не все планы должны быть рассказаны. Некоторые из них несут в себе опасность, а ставить Астрид под удар он просто не мог.
Если честно, Альфред не был уверен, что сможет жить без неё.
========== Глава шестнадцатая ==========
Комментарий к Глава шестнадцатая
Aesthetic:
https://pp.userapi.com/c846221/v846221701/124478/z-2GfETUPT0.jpg
Смерть Исайи Блэка изменила многое.
Лагерта «залегла на дно», и Бьерн, якобы вернувшийся из Калифорнии, убеждал Ивара, что понятия не имеет, где она. Разумеется, Ивар ему не верил, хотя доказательств у него тоже не было. Банковские выписки говорили о том, что Бьерн покупал билеты до Лос-Анджелеса и обратно, а сотрудники аэропорта Чикаго отказывались предоставлять сведения о составе и количестве пассажиров этого рейса. Ивар знал, что мог бы надавить на них, но не стал этого делать.
Бьерн проколется, он был в этом уверен. Рано или поздно Бьерн проколется.
Ида переживала смерть отца тяжелее, чем она думала. Чем сам Ивар думал, она будет переживать. Она старалась не показывать своей боли, однако Ивар, даже не будучи чувствительным человеком, знал, что ей больно. Когда-то он испытал эту боль сам. Рагнар никогда не был хорошим отцом: выбирая между строительством своей криминальной империи и воспитанием сыновей, он выбрал первое. Только Бьерн ещё помнил, каким был Рагнар-отец, а не Рагнар-бизнесмен и глава клана Лодброков. Но Ивар всё равно любил его и горевал после его смерти.
Всё, что осталось от небольшой «семьи» Блэков теперь принадлежало Иде. Ивар бы солгал, если бы сказал, что его не интересует возможность расширить своё влияние ещё и на Милуоки, и он понимал, что для этого должен жениться на Иде. Не то чтобы он был против. Не то чтобы она была против… наверное. Ни словом, ни делом за эти дни она не обвинила его в смерти Исайи, она и не смогла бы: это было дело рук их обоих. Просто Ида должна была пережить.
На похоронах Исайи она держалась молодцом. Все вокруг делали вид, что не знают, от чьей руки он погиб. Друзья Исайи – те немногие, что ещё оставались, – косились на Иду, и их взгляды забавляли Ивара. Он только крепче сжимал её ладонь. Маленькая Оливия плакала, прижимаясь к матери. Глаза миссис Блэк были сухими, но в них металась паника. Она, привыкшая жить за спиной мужа, понятия не имела, как решать бытовые проблемы без него. Ида, избавившаяся от отца и выигравшая Лодброкам ещё немного времени в борьбе с их истинными врагами, получила двоих детей в нагрузку к осколкам отцовской империи.
Несколько дней она практически не выходила из комнаты. Не горевала безутешно, а лишь пыталась смириться с положением вещей. Ивар не беспокоил её, хотя постель без Иды казалась ему пустой и холодной – когда он только успел привыкнуть к ней? На третий день она пришла. Скользнула к нему под одеяло и прижалась всем телом.
– Я знала, на что иду, – произнесла она тихо. – Просто не думала, что будет так…
– Больно? – подсказал Ивар. Это было жестко, возможно, жестоко, но он привык называть вещи своими именами. Она кивнула.
– Я никогда его не любила. Он не был хорошим отцом, но он им был всё равно. Глупо было надеяться, что я испытаю только облегчение. Горечь тоже есть. Когда-то он не был ко мне так несправедлив, – она уткнулась носом в шею Ивара. – Когда я была маленькой, он водил меня в зоопарк.
«А потом продал тебя Рагнару Лодброку за малую толику власти, – закончил за неё Ивар. – Исайя получил по заслугам»
Но, разумеется, Ида знала это и без него. Ивар никогда не признался бы, что его – неожиданно и для него самого – смутило её доверие, её проявление слабости. Но не отвернуло. Он хорошо знал, что змеи уязвимее всего в момент, когда сбрасывают кожу, и именно это происходило сейчас с Идой. Она сбрасывала кожу, чтобы стать другой. Стать сильнее. И она тоже это понимала.
– Завтра я должна встретиться с его людьми, – Ида подняла голову, вглядываясь в лицо Ивара. – Ты поедешь со мной?
Предложение было заманчивым. Ивар мог поехать с ней. Мог показать свою власть, мог внушить им страх. Но люди, когда-то дававшие клятву верности семье Блэков, не принадлежали ему. Они никогда не признали бы его силу. Они ждали появления Иды, они хотели видеть только её. И она должна была справиться с этим сама.
Ивар был уверен, что справится.
– Нет, – он покачал головой. – Это – твой клан, Ида. Они должны увидеть тебя. Меня они не признают, даже рядом с тобой.
Было нелегко признаваться в этом себе. Ивар Бескостный привык, что перед ним склоняют головы даже те, кто не желал этого. Но сейчас он понимал, что, несмотря на их отношения с Идой, после смерти Исайи его люди были вольны уйти, и они уйдут, если предъявить им убийцу их босса, как их будущего «отца». Возможность союза с людьми Блэков была всё ещё слишком хрупка. Сначала Ида должна завоевать их доверие. Убедить их в необходимости не мстить Лодброкам, а сотрудничать с ними. Сейчас они были в раздрае. Но если она не покажет им, кто теперь главный в Милуоки, они переметнутся к Лагерте или обратятся к Экберту с просьбой помочь отомстить. Этого Ивару было не нужно.
Ида закусила губу.
– Что, если они знают о нашем плане?
Ивар хмыкнул:
– Всё, что они знают, – это что ты привезла им Хвитсерка, а потом где-то и что-то пошло не так. Ты сможешь убедить их, что хочешь отомстить, но сначала нужно уничтожить моих врагов, чтобы ударить меня исподтишка. Бойцы Исайи – как и любые бойцы – не слишком-то умны, они заглотят наживку.
Задумчиво кивнув, Ида поднесла к глазам ладонь, принялась рассматривать давно заживший тонкий шрам, оставленный Иваром.
– Мне жаль, что отец закончил именно так, – она сглотнула. – Но я… – вздохнув, она зажмурилась на мгновение и продолжила: – но я знаю, что моё будущее связано с Лодброками. И с тобой.
Это был не самый типичный для них разговор. Они оба не привыкли открыто выражать свои эмоции, прячась за частоколом недоговорок, намёков и подколок. И теперь Ивар думал, что, возможно, эти слова Иды стоили любых признаний в любви. Их обоих и связывало нечто большее, чем любовь.
Партнерство. Понимание. И притяжение, каждый раз выбрасывающее Ивара за все возможные грани.
– Сигюн, – хрипло произнес он. – Ты – Лодброк теперь. И ничто этого не изменит.
Ивар Бескостный не любил слабости, но хорошо помнил, что значит потерять отца и остаться одному. Знал, что значило стать главой клана, который мог тебя таковым и не признать. Ивар был калекой. Ида была женщиной. Они оба были не слишком-то желанными кандидатами на места своих отцов, но когда больше некому взять вожжи в руки… кто-то же должен сделать это, правда?
Кто-то должен.
*
Ида уезжает в Милуоки, а Ивар возвращается к повседневным делам Lothbrok Inc. За время его отсутствия – почти неделю – на его столе скопилось множество контрактов и коммерческих предложений, которые он должен был просмотреть. Рядом больше не было Уббе, чтобы заменять его, и Ивар выпил немало кофе прежде, чем окончательно разобрался в бумагах.
Это помогало ему отвлечься от мыслей о Лагерте. О возможном предательстве Бьерна. Об Иде, которая где-то там, в Милуоки, справлялась с последствиями смерти Исайи Блэка.
Часы показывали семь вечера, когда Ивар оторвался от последнего контракта. Буквы расплывались перед его уставшими глазами. Он откинулся на спинку кресла и зажмурился, но сухие юридические формулировки, казалось, были выжжены у него под веками, и отдохнуть не удалось. Открыв глаза, он потянулся за телефоном и набрал Ауд. За то время, что эта девчонка работала помощником юриста, она показала себя достаточно… неглупой.
Может быть, ей можно будет доверить проверку договоров, хотя бы поверхностно.
Ивар не доверял своему юристу.
– Да, мистер Лодброк? – Ауд отозвалась на звонок почти сразу же.
– Полагаю, ты уже не в офисе? – сухо поинтересовался Ивар. – Я оставлю тебе у моей секретарши несколько договоров, заберешь их утром и перепроверишь.
И он сбросил вызов, нисколько не заботясь о её мнения. Он платил Ауд за то, что в вопросах назначения очередного задания она не имела своего мнения, а выполняла то, что ей скажут. И она успешно справлялась и с этим, и со своей основной работой. Ауд была достаточно умна, чтобы ей хватало мозгов это не выпячивать.
Ивар помассировал пальцами виски. Великие боги, как у него болела голова… Он с удовольствием бы сунул её даже в мясорубку, если бы это прекратило боль. Смартфон зазвонил, врезаясь в мозг громкой стандартной мелодией.
– Фенрирово дерьмо… – простонал Ивар, глядя на экран, затем ткнул в зелёную кнопку. – Что тебе надо? – нелюбезно рыкнул он.
Судя по спокойному тону, Альфреда его хамство не смутило.
– Нужно встретиться, Бескостный. Есть новости. Срочные, – добавил он прежде, чем Ивар успел послать его в Хельхейм.
Встречаться за очередной партией в шахматы уже вошло у них в привычку. Глядя, как Альфред расставляет фигуры на доске, Ивар задумался, насколько тесно были переплетены судьбы их семьи. Он не был в восторге от этого – причастность Экберта к смерти Рагнара была очевидной, хоть он и не мог её доказать. Но Альфред не выносил своего деда точно так же, как Ивар ненавидел Лагерту, и это объединяло их.
– Рассказывай, – Ивар прошел пешкой на е2, подпер подбородок рукой. Сегодня они не старались переиграть друг друга, а всего лишь продолжали партию, прерванную раньше.
– Лагерта приходила к моему деду, – Альфред сделал свой ход и скрестил на груди руки. – Экберт заключил с ней союз. Мне кажется, если не ответить им сейчас, то мы оба окажемся в дерьме.
– Херовый заплыв, – соглашается Ивар и «съедает» пешку Альфреда. Тот морщит нос. – Твои предложения?
Всё, что рассказывает ему Альфред, заставляет Бескостного забыть о партии. Мальчишка собирается пойти ва-банк. Здоровье Экберта висит на волоске, и правильно замененные таблетки могут спровоцировать ухудшение самочувствия. Пока Экберт будет наблюдаться в больнице, Альфред будет представлять его интересы. Ни Джудит, ни Этельвульф не обладали акциями компании, а Этельред, уходя из дома, позаботился о передаче своей части Альфреду. В отсутствие деда Альфред мог единолично решать судьбу акций… по крайней мере, своей части.
Он и решил.
Ивар не мог не признать: от мальчишки он ожидал чего угодно, только не хода конём, идущего вразрез с любыми планами. Альфред собирался объединить компании. Объединение должно было пройти несколько этапов: сначала Ивар приобретал у Альфреда часть акций, которая когда-то принадлежала Этельреду, а Ивар, в свою очередь, продавал Альфреду часть акций Lothbrok Inc. Вторым этапом должно было стать слияние корпораций – как только Экберт окажется одной, а лучше двумя ногами в могиле. Как только он потеряет способность хоть что-то решать.
Идея была практически безумной. Дерзкой, как и сам экбертовский мальчишка. И, возможно, именно поэтому она могла бы… сработать?
– С чего ты взял, что я соглашусь?
Альфред фыркнул:
– Я спас твою задницу, Бескостный. И даже безотносительно этого – ты не хочешь, чтобы мой дед объединялся с Лагертой. А предотвратить это может только его смерть или хотя бы то состояние, когда он не сможет адекватно воспринимать реальность или выражать свою волю. Лагерта уже получила от моего деда контакты человека, который может убить тебя.
– И кто же это? – Ивар вцепился в последнюю фразу, как клещ. Разумеется, Ингстады не собирались сдаваться. Разумеется, Лагерта была готова сделать всё, чтобы уничтожить сыновей ненавистной Аслауг. И даже нанять убийцу. Или искать союзников там, где прежде бы и не подумала. Чертова сука!
Ивар едва сдержался, чтобы не зашипеть сквозь зубы.
– Пока не знаю, – Альфред покачал головой. – Но я выясню. Только я могу это выяснить. Если ты, в свою очередь, поможешь мне.
Ивар воспользовался ладьей, чтобы Альфред лишился коня. Удовлетворенно улыбнувшись, Бескостный сложил руки под подбородком – так, чтобы браслет в виде змеи был хорошо виден.
Да, Альфред спас его жизнь, однако разве это повод верить ему безоговорочно? Альфреду лучше помнить, с кем он имеет дело. А задумка его была весьма любопытной, Ивар это признавал.
– Мне нравится твоя идея, – признался он. – Позволишь изучить проект договоров купли-продажи акций и проект слияния компаний?
– Разумеется, – тонко усмехнулся Альфред. – Я буду ждать протокол разногласий.
Он положил на стол папку с документами.
– Шах, – сообщил Ивар, забирая бумаги. – Сообщи мне, как только Экберт попадет в больницу.
Крах Экберта он хотел наблюдать сам. И пусть ему не удастся убить старика своими руками, что ж, так даже лучше. Смертельный удар прилетит Экберту от человека, которому он доверял больше всех на свете. И которого, на свою беду, воспитал слишком умным.
========== Эпилог ==========
Комментарий к Эпилог
Вот и всё. Финита ля комедия, финал первой книги перед вами. Написание работы заняло у меня больше полутора лет, включая первые черновики. Я знаю, что заканчиваю Aut vincere aut mori далеко не “точкой”, а “многоточием”. Семья Лодброков избавилась от одного врага и обрела других. И им предстоит королевская битва.
Но, по правде, я ещё не знаю, будет ли эта битва отдельной книгой, или я смогу вписать её в фанфик о Хвитсерке. Давайте посмотрим?:)
Aesthetic:
https://pp.userapi.com/c846122/v846122804/132b9b/pgxRv5Jicug.jpg – Лагерта и Калф
Лагерта знала, что Ивар не остановится. Его было трудно провести на мякине, и хитрый мальчишка наверняка догадывался, что, как бы она ни старалась изображать лояльность, она причастна ко всем его бедам: к смерти матери, к убийству Маргрет, к развалу его клана. Ивар Бескостный будет мстить, а теперь у него была поддержка Блэков. Эта девчонка, Ида, была на стороне Ивара, и помогла ему уничтожить собственного отца. Иначе как бы им удалось провернуть всю эту операцию? И обезвредить «дев щита»?
Это… восхищало. Умение Ивара привязывать к себе людей и заставлять следовать за ним – поражало. Как поражало это же умение в Рагнаре когда-то. Ивар был истинным сыном своего отца, и даже ограниченные возможности не мешали ему править империей, доставшейся в наследство. Лагерта ненавидела его, сына ведьмы, отобравшего у Бьерна Lothbrok Inc., но она признавала его харизму, его хитрость, его ум. Его безрассудство, которое всегда приводило его к победе, даже если поначалу проигрыши следовали за ним по пятам.
Ивара нужно было уничтожить. Пристрелить, как бешеное животное, пока он не бросился на неё и не вцепился в глотку.
– Ты уверена, что ехать к Хемунду Бишопу – хорошая идея? – Калф нахмурился.
Они скрылись в своем загородном доме в округе Монро на самой границе с Миссури. Оба понимали, что необходимо переждать и затаиться, пока буря в стакане воды не успокоится. Лагерта знала, что Ивар станет сильнее, когда люди Блэков присоединятся к «воронам» – если присоединятся? – и именно поэтому она обратилась за помощью к Экберту.
Для этого ей пришлось наступить на горло собственной песне – никогда не заключать союзов с людьми, которые могут предать, не задумываясь, если ветер их интересов подует в другую сторону.
– Не уверена, – она поболтала коньяк на дне стакана, глядя в окно. – Но другого выхода у нас нет. Нам нужны союзники, а Экберт не хочет раскрывать своего участия.
– Думаю, Ивар догадывается, – Калф Ингстад крутанулся на стуле, поднялся. Подошел к Лагерте и положил руки ей на плечи. – Тебе нужно отдохнуть.
Она откинулась назад, опираясь спиной о его торс и касаясь макушкой его подбородка. Лагерта была невысокой женщиной, но обманываться её хрупкой фигурой мог лишь тот, кто ничего не знал о главе корпорации Ingstad.
– Мне не нравится этот мальчишка, внук Экберта, – произнесла она, глядя на подстриженную лужайку перед домом, виднеющуюся из окна. – В нём есть какое-то двойное дно.
Калф хмыкнул:
– Ты же говорила, что он спит с Астрид? Разве ей не удалось ничего узнать?
Лагерта сделала глоток коньяка.
– Если и удалось, она не сказала об этом мне. Как и то, спит ли она с ним. Я узнала это из собственных источников.
– Думаешь, она предала тебя? – усомнился Калф. – Астрид была предана тебе, как собачонка. Ты вытащила её из той нью-йоркской банды, превратила её из дикого животного во вполне себе человека. Почему ты вдруг начала в ней сомневаться?
Лагерта потянулась и поставила пустой стакан на подоконник. Потом кто-нибудь уберет его.
– Я знаю, что она спит с Альфредом. И я даже не против, хоть она и умолчала об этом. Но я не уверена, что их отношения не стали чем-то большим. Любящие женщины склонны быстро забывать сделанное им добро и не помнят родства. И если Астрид влюблена в него, а не просто втерлась в доверие, нас может ждать неприятный сюрприз.
Калф поцеловал её в волосы.
– Мальчишка знает, что Экберт отдал тебе адрес этого Бишопа?
– Не думаю, что он в курсе планов Экберта до самого конца. И я надеюсь, что не узнает. Альфред слишком себе на уме. И мне кажется, что он ненавидит деда. Экберт слишком любит его, чтобы видеть это, но я повидала на своем веку немало семей, и знаю, как выглядит ненависть. Альфред хитер, и удачно это скрывает. Я бы похвалила его за проницательность и ум, если бы это не шло вразрез с нашими планами на Ивара. Я не знаю, общаются ли эти двое между собой, но, если они объединятся, и при этом Альфред будет в курсе дальнейших планов Экберта, это может стать серьезной проблемой.
– Насколько Экберт ему доверяет?
Лагерта крутанула вокруг пальца обручальное кольцо, когда-то окропленное жертвенной кровью в день её свадьбы с Калфом. За всю жизнь у неё было трое мужей, но только Калф был предан ей, тогда как Рагнар поддался чарам ведьмы Аслауг, а её второй муж Сигвард оказался тираном…
Что ж, его труп кормит рыб на чикагских озёрах.
Калф был хорошим союзником и хорошим любовником. Он не пытался захватить власть в клане Ингстадов, но Лагерта сама позволила ему быть её ближайшим советником. Он не лез в семейные и околосемейные разборки с Лодброками, но всегда был готов поделиться своими размышлениями, если она просила, и зачастую его советы помогали ей лучше понять ситуацию. Лагерта хорошо знала, как тяжело найти человека, который будет полностью тебя понимать и поддерживать. И ценила Калфа за это.
Хотя не была уверена, что будет любить кого-то сильнее Рагнара. Впрочем, к пятидесяти годам она поняла, что иногда уважение и умение оставаться на одной стороне и сражаться спина к спине гораздо важнее любви.
– Я думаю, достаточно доверяет, – произнесла она, отвечая на вопрос Калфа. – И это может нам навредить.
Калф задумался. Следующие несколько минут прошли в молчании.
– Попроси Астрид вывести его из игры, – наконец, посоветовал он. – Убьешь двух зайцев: узнаешь, предана ли она тебе до сих пор, и, если получится, уберешь досадную преграду. Если Астрид верна тебе, а Альфред ей доверяет, это не должно быть сложной задачей. Не нужно его убивать, достаточно на какое-то время сдвинуть его с дороги. Пусть отвлечется на что-то иное, на что-то, что будет важнее для него. Если на самом деле он предан деду, это не повлияет на наши планы, а если у него есть какие-то свои интересы, то для нас будет только полезно, если ему придется отвлечься.
Лагерта улыбнулась: она не зря доверяла Калфу. Разумеется, до такого выхода она могла додуматься и сама, но иногда – только иногда – ей хотелось побыть не «стальной Ингстад», а женщиной, чей муж способен дать ей дельный совет.
В конце концов, разве она могла выбрать себе в мужья дурака?
*
Хемунд Бишоп оказался ирландцем с английской фамилией, синяками под глазами и худым лицом. Лагерта встретилась с ним в его берлоге, где он скрывался после выхода из тюрьмы. Пнула ногой пивную банку. Если бы Экберт не рекомендовал именно его, а Экберт знал толк в наемных убийцах, она сама ни за что бы не доверила этому человеку даже мышь подстрелить.
Но Бишоп был трезв. Он откинулся на спинку продавленного дивана и с любопытством наблюдал за Лагертой. Чуть вскинул брови, когда она села на кресло и забросила ногу на ногу.
– Не хочу знать, как вы сбежали из тюрьмы, и под каким именем живете теперь, – произнесла Лагерта, – но, полагаю, вам нужны деньги, – она скользнула взглядом по обстановке, по пустым коробкам из-под еды на вынос и пивным банкам. – И я не буду ходить вокруг да около. Я заплачу вам хорошую сумму за голову Ивара Бескостного.
Хемунд подался вперед, вглядываясь в её глаза и явно пытаясь понять, не шутит ли она. Затем расхохотался.
– Более безумного предложения мне ещё не поступало! Вы приходите ко мне и предлагаете убить одного из самых охраняемых мафиозных лидеров Чикаго? Вы думаете, что я тупой или самоубийца?
Лагерта знала, что легко не будет. Она изучила дело Хемунда Бишопа достаточно хорошо: когда-то он убивал людей в соответствии с концепцией смертных грехов, и смерти их отражали наказание за эти грехи. Срок его заключения, когда его, наконец, поймали, превышал самый оптимистичный срок его жизни. Но каким-то образом ему удалось сбежать. Интернет кричал о его смерти.
Но вот он, Хемунд Бишоп, сидит перед Лагертой, и в его светлых глазах отражается любопытство и ледяное безумие. Лагерта была уверена, что кто-то влиятельный… кто-то, кому был выгоден мститель за грехи человеческие, помог Хемунду бежать, инсценировав его смерть. Просто узник замка Иф, американская версия.
Ингстад ухмыльнулась. Бишоп провел рукой по коротким волосам, поджал губы, отчего черты его лица стали ещё резче.
– Я знаю, кто ты такой, Хемунд Бишоп, – Лагерта склонила голову набок, не тронутые сединой светлые волосы скользнули по ткани её пиджака. – Я знаю, что ты делал, и что ты можешь сделать. Ивар Бескостный заслуживает смерти.
– Вы ничего обо мне не знаете, миссис, – фыркнул Хемунд. – От моей руки умирают лишь те, кого я сам выберу.
– Ложь, – она положила на замызганный столик конверт, в котором лежала крупная сумма наличными и фотографии Ивара и каждого из его единоутробных братьев. – Шоушенк – одна из самых неприступных тюрем Соединенных Штатов. Но ты здесь, Бишоп, значит, тебе помогли. А, значит, есть кто-то, кто указывает тебе на жертвы. Всегда есть кто-то выше. Чей-то голос – Дьявола или Бога, в которых ты так веришь. А, может быть, кого-то весьма влиятельного. Я не думаю, что этот «кто-то» будет возражать, если ты избавишь Чикаго от безумца, убивающего людей, вытягивая из них кишки. И от его не менее безумных пособников-братьев.
Хемунд пытался не показывать своей заинтересованности, но Лагерта видела, как раздулись его ноздри, а в темных зрачках вспыхнуло любопытство.
– Он маньяк? – за воротом его рубашки мелькнул крест.
Лагерта ухмыльнулась. Человек, убивающий других людей в соответствии со смертными грехами, не мог не быть религиозным фанатиком. И она собиралась давить на эту точку, пока Бишоп не сдастся. Стоило ей взглянуть в его глаза, как она поняла, что именно Хемунд способен оборвать жизнь Ивара Бескостного и его братьев.
И она хотела видеть это.
Она хотела смотреть, как захлебывается своей кровью последний из сыновей Аслауг.
– Он язычник.
