Текст книги "Aut vincere aut mori (СИ)"

Домой они тоже возвращались раздельно, и, выйдя из машины, в которой сидела с Торви, Идой и Маргрет, Блайя встретила в дверях дома Сигурда, всё ещё одетого в белую рубашку и белые льняные брюки, с пятнами от травяного сока на ткани. С улыбкой он преградил ей дорогу, а в ответ на немой вопрос Блайи, весело пояснил:

– Ты не можешь войти в дом сама. Я должен ввести тебя. Иди ко мне. – Он протянул ей руку. Блайе пришлось уцепиться за его теплую ладонь. – И будь аккуратна. – Он почти привлек её к себе, но в последний момент отступил назад, за порог. – Не упади.

Это чем-то напоминало традицию вносить невесту на руках в её новый дом, и Блайя подумала, что не была бы против, если бы Сигурд взял её на руки. Ей нравилось, когда он так делал, и нравилось чувство защищенности, которое она испытывала, и ей нравилось быть слабой и хрупкой рядом с ним. И он позволял ей быть такой.

Блайя перешагнула порог. Сигурд потянул её на себя, широко улыбаясь, и поцеловал в нос.

– Добро пожаловать домой, любовь моя.

Она могла чувствовать спиной ненавидящий взгляд Маргрет. Интересно, как Маргрет чувствовала себя, когда её вводил в дом Уббе, а не Сигурд? «Хотя нет, – подумала Блайя, прижимаясь к мужу, – совсем не интересно».

Маргрет могла ненавидеть её сколько угодно: опасности она не представляла. Что она могла сделать? Что вообще было в её власти? Маргрет проскользнула мимо них в гостиную, стараясь ни на кого не смотреть. Она всё ещё была босиком, ещё сильнее напоминая лесного духа.

И, пока Блайя наконец-то смогла расслабленно прислониться к стенке дома, в который окончательно вошла женой, Сигурд на её глазах вонзил в дверной косяк лезвие кинжала, оставляя на дереве глубокую царапину, рядом с несколькими, что уже были там. Оглядев след, он ухмыльнулся.

– Могло быть и лучше, братец, – сообщил Ивар, выкатываясь к ним из гостиной. – Рагнар постарался в свое время на славу, когда женился на нашей матери.

Сигурд резко повернулся, чтобы ответить Ивару что-то ядовитое, но Блайя, почувствовав приближающуюся грозу, ухватилась за его локоть, взглядом умоляя не ссориться, и Сигурд со вздохом подавил желание огрызнуться.

– Ну, свадебный ужин переносится на вечер, – объявил Уббе, появляясь за спиной Ивара. – Раз я сегодня угощаю, я выкупил зал в ресторане. Засранец, – фыркнул он со смехом в сторону Сигурда, – из-за тебя я только что выложил кругленькую сумму!

– Ты сам вызвался, – пожал плечами тот, явно не стыдясь шутливого упрека. – Может, Хвитсерка я бы не обогнал?

– Всё равно засранец. Ладно. Я заказал на шесть вечера. – Уббе посмотрел на часы. – И у вас есть целых несколько часов, чтобы… – Он не договорил, но по его ухмылке Блайя поняла, что он имел в виду, и почувствовала, как горят её щеки. Почти полгода, проведенные в семье Лодброков, не отучили её краснеть из-за откровенных шуточек, которыми часто обменивались братья, и в последнее время их мишенью чаще всего был Сигурд. – По традициям положено звать с собой как минимум шестерых свидетелей, так что если что…

– Я уверен, что справлюсь без вашего бесполезного присутствия, – сухо заметил Сигурд, но его глаза смеялись.

– А твоя жена уверена? – Хвитсерк присоединился к беседе, с бокалом в руке. – Выглядит так, будто ты не собираешься спрашивать её мнения. Я могу давать очень хорошие советы, Сигурд, ты же знаешь!

– Зависть – очень, очень плохое чувство, Хит, – парировал Сигурд, притягивая Блайю к себе за талию и зарываясь лицом в её волосы. – Борись с ним, – добавил он едва слышно.

– Посмотрим, как ты запоешь, когда я женюсь на модели из Виктория Сикрет! – хохотнул Хвитсерк и отпил вина. – Ну, или на Иде. Чем не модель?

Блайя не смогла не засмеяться, уткнувшись лицом в плечо Сигурда. Но, уходя с Сигурдом наверх, она заметила, как потемнели от гнева льдистые глаза Ивара, очень хорошо услышавшего последнюю фразу Хвитсерка.

– Так и представляю, как Уббе и Хвитсерк подслушивают в коридоре, – пробормотала Блайя, кладя руки Сигурду на плечи, когда двери спальни закрылись за ними. Ей нравилось ощущение его мышц под ладонями. Она видела подсохшие капли крови на его лице, и, вспоминая, каков был на вкус его поцелуй на свадьбе, вздрогнула от внезапной вспышки желания, прошившей её с макушки до пят.

Ей стало жарко.

Когда её начала возбуждать кровь? Или она всегда была такой, а Сигурд лишь помог ей осознать, кто она есть?

Блайя разглядывала лицо Сигурда, будто видела его впервые: мягкие черты (теперь она знала, что он больше похож на мать, нежели на отца), крупный рот, бородка под нижней губой, едва заметная родинка на губе верхней. И никого не было для неё красивее, сейчас и всегда.

Сигурд моргнул, на миг зашторивая взгляд длинными светлыми ресницами.

– Увидела что-то новое? – Спросил он, улыбаясь.

Блайя покачала головой.

– Только тебя.

«Я всегда вижу только тебя».

Она погладила Сигурда по щеке, провела большим пальцем по его нижней губе. Зрачки его, темные, как бездна, расширились, и Блайя выдохнула, а потом потянулась и поцеловала Сигурда.

Если боги привели его к ней, то пусть они уберегут их от зла, окружавшего их. Блайя понятия не имела, сколько лет замыкался богами круг, в середине которого они и встретились, но молилась, чтобы они защитили Сигурда. Защищали его всегда.

Поцелуй длился, и длился, и длился. Блайе чудилось, что в его сладость примешивался привкус крови, и это возбуждало её ещё больше. Сигурд провел ладонями по её плечам, нежно прикусил её верхнюю губу, обвел её языком. Блайя всхлипнула, царапнула ногтями его затылок. Она хотела его так, что у неё сводило всё внутри, и, прижимаясь к Сигурду, она ощущала, что он тоже хочет её здесь и сейчас.

Проведя ладонями по его груди, она потянула вверх его рубашку, ухватившись за края, и им пришлось прервать поцелуи, чтобы он мог стащить одежду через голову. Сигурд смотрел на Блайю, не отводя взгляда, и глаза его потемнели, как бушующее во время шторма море. Блайя закрыла глаза, касаясь руками его живота, торса, медленно целуя его плечи и шею. Она могла поклясться, что под прикосновениями её пальцев змей, выбитый у него чуть ниже ключиц, зашевелился… какие иногда странные мысли приходят ей в голову, честное слово! Сигурд застонал, и его руки жадно прошлись по её плечам, лопаткам, талии и обратно, к шее, к волосам, струящимся по спине.

И почему ей кажется, будто от него пахнет железом, и кожей, и кровью, и ей чудится шелест листьев над головой, и ей кажется, что она сама – другая?

Сигурд путался руками в её прическе, освобождая от цветов темные локоны, и, оступившись, Блайя почувствовала, как один из бутонов, упавших на пол, хрустнул под её босой ногой.

Они снова целовались, медленно, глубоко и мягко. Языки осторожно касались друг друга. И Сигурду, и Блайе некуда было торопиться, но всё, что она хотела – ощутить Сигурда на себе и в себе. Что он делал с ней? Но что бы он ни делал, пусть не прекращает.

Блайя водила пальцами по его спине, ощупывая выступающие лопатки, линию позвоночника, прогиб поясницы, и вновь возвращаясь к плечам. Зарылась ладонями в его пшеничные волосы, потянула несколько прядей, и Сигурд прикусил её нижнюю губу до крови.

Сердце Блайи было готово выпрыгнуть из груди, прямо в руки Сигурду, и она могла бы вскрыть грудную клетку, чтобы отдать его, ещё дымящееся и окровавленное. Если бы Сигурд попросил.

Как она любила его… Как она хотела его, и ей было плевать, если весь мир сейчас взорвался бы от Апокалипсиса, она была бы рада умереть вот так.

Хотя нет. Сначала Блайя хотела заняться с ним любовью. Губы у неё пересохли, когда она ещё раз оглядела Сигурда с ног до головы, и она облизнула их, ощущая на языке собственную кровь. Сигурд улыбнулся. В его улыбке было что-то такое, от чего Блайя выдохнула.

Прежде, чем он опустил её на постель, она шепнула:

– Я надеюсь, хотя бы сейчас твои боги за нами не смотрят?

Ответом был смех.

========== Глава двадцать четвертая ==========

Kven skal synge meg

i daudsvevna slynge meg

når eg helvegen går

og dei spora eg trår

er kalde så kalde, så kalde

© Wardruna – Helvegen

– Я всегда хотел жить на ферме. – Сигурд перебирал волосы Блайи, мечтательно глядя в потолок. – Когда я был маленьким, и отец… – Он сглотнул, явно вспоминая Рагнара. – И отец ещё не был так помешан на своем бизнесе, он рассказывал, что прежде, чем он переехал в Америку, он жил в Норвегии, в небольшом городе. И мой дед иногда будил его ночью и шел с ним в поле, и они валялись там под звездами. Отец говорил, что в Чикаго не видно звезд, потому что небоскребы их заслоняют.

– Легендарный Рагнар Лодброк и звезды… это неожиданно. Почему ты сейчас вспомнил об этом? – Блайя положила руку ему на живот.

Они валялись в кровати, сплетаясь в объятиях. Блайя думала, что ей абсолютно плевать, даже если все братья Лодброк развлекались подслушиванием под дверью их спальни последние часа два.

Ей просто было хорошо. Сейчас. С её мужем. И почему ей так нравится упоминать об этом, даже мысленно?

Ей нравилось разговаривать с ним, узнавать его. Сигурд был целым миром, и в нем было спрятано много сюрпризов и тайн, воспоминаний и сказок, которые он дарил ей порционно, позволяя заглядывать в его сердце, но лишь ненадолго, чтобы всегда сохранять что-то, что можно было бы раскрыть ей в следующий раз. Блайя гадала, является ли она для него таким же миром, полным тайн, или он читает её, как раскрытую книгу?

– Не знаю. Может быть, потому, что когда у нас родится ребенок, – Сигурд улыбнулся, – я бы хотел, чтобы он видел звезды. Чаще, чем я.

Упоминание ребенка должно было испугать Блайю, но почему-то не испугало. Рядом с Сигурдом её не пугало ничего… кроме змеи, которая пряталась в траве, чтобы вонзить в него свои зубы. Но ей не хотелось думать об этом сейчас.

– Зная тебя, он будет видеть разве что рок-звезд, – поддразнила Сигурда Блайя и заработала щелчок по носу. – Ай! За что?

– Это не я, – фыркнул он смешливо. – Это боги наказывают тебя за неуважение к собственному мужу! Подумай об этом на досуге, женщина. Думать полезно! Ну, знаешь, развивает мышление, мозги перестают скрипеть, и всё такое… – Он увернулся от удара и едва не свалился с кровати, но перехватил руки Блайи и завел их ей за голову, удерживая её под ним. – Замедленная реакция, миссис Лодброк, – хохотнул он, целуя её подбородок, а затем – шею. – Готов предложить тебе спарринг, – промурлыкал Сигурд, и голос его был низким от возбуждения. – Ты оценишь…

– Не… – Блайя рвано выдохнула. – Не… сомневаюсь.

Их прервал крайне настойчивый и долгий стук в дверь, и, пожалуй, его производили ногой. Громко.

– Иди нахрен! – закричал Сигурд, быстро закутывая в простыню себя и Блайю.

– Сам туда иди! Просто хотел напомнить… – Дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель сунул нос Хвитсерк, – что мы собираемся выдвигаться через полчаса. Конечно, мы и без вас нажремся, но я подумал, что стоит предупредить. Из вежливости, знаешь ли, – он заржал и скрылся в коридоре прежде, чем Сигурд успел скатиться с кровати и выпроводить его хорошим пинком под зад.

– Невыносимые придурки, – пробормотал Сигурд. – Кажется, нам пора одеваться, любовь моя. Но в эти чертовы белые шмотки я больше не влезу!

– Они тебе идут, – пошутила Блайя. – Сразу можно подумать, что ты белый и пушистый, но это обманчиво. На самом деле ты – коварный змей! – Она взвизгнула, увернулась от попытки схватить её и соскочила на пол, прихватив с собой простыню, в которую куталась, как в мантию. – И у кого ещё плохая реакция?

– Я припомню тебе, женщина, – пригрозил Сигурд.

Но он смеялся, и смеялся, пока разыскивал в шкафу подходящие джинсы и рубашку, и пока надевал их и пытался причесать растрепанные кудри, но потом плюнул на это.

Блайя подумала, что этот день был одним из самых счастливых в её жизни. Она не знала, стоит ли рассказывать Сигурду о посетившей её во сне Аслауг, и решила, что расскажет ему позже. Ей не хотелось портить ему настроение: слишком хорошо она понимала, что упоминание матери может ранить его. Даже если она может рассказать, как жалеет Аслауг о своих действиях и своем отношении к нему. Как жалеет об этом там, где она сейчас.

Вниз они спустились вовремя и были встречены одобрительным свистом Хвитсерка. Ивар сидел в своей коляске и задумчиво барабанил пальцем по нижней губе, как всегда делал, когда задумывался.

– Даже успели, – прокомментировал Хвитсерк. – Жаль, нам бы больше еды досталось!

– Пошел ты, – ухмыльнулся Сигурд беззлобно. – Я не доставлю вам такого удовольствия сожрать всё без нас!

– Ведете себя, как идиоты, – буркнул Ивар, выныривая из собственных мыслей. – Поехали уже!

Сигурд сжал губы, чтобы не огрызнуться на него. Положение спасла Ида. Она вынырнула откуда-то со стороны кухни, со стаканом воды в руке, и отвлекла внимание на себя каким-то ничего не значащим комментарием. Ивар постарался выехать из гостиной на улицу первее, чем она, и Блайя могла чувствовать напряжение, нарастающее между ними.

В очередной раз она задалась вопросом, что произошло между Иваром и Идой – разумеется, кроме очевидного. Кроме того, что она была женой Рагнара и обладала обязательной долей в наследстве.

– Мне кажется, у Ивара с Идой что-то случилось, – прошептала Блайя Сигурду на ухо, когда они сели в машину вместе с Хвитсерком и Торви. Бьерн, Ида, Уббе и Маргрет ехали в другой. Ивар, как обычно, тащился отдельно. – Он странно ведет себя с ней.

– Думаешь, у Бескостного случилось что-то, кроме него самого? – вскинул брови Сигурд. – Любовь моя, всё, что могло случиться с Иваром – приступ дурного настроения, в котором он находится практически постоянно. Не бери в голову. – Он прижался губами к её виску, и жар его дыхания вызвал у Блайи дрожь по телу. – Ивар всегда такой.

Блайя чувствовала, что он ошибался, но не могла объяснить, почему. Быть может, Аслауг была права. Быть может, она была вёльвой. Быть может, ей было открыто будущее, но почему только плохое?

Помимо всей семьи, включая Иду, на ужине также присутствовали Лагерта и Калф, и это напрягло Блайю ещё больше. Она не понимала, какое отношение к Сигурду или к ней самой имеет чета Ингстад, и их присутствие настораживало, как кусочек паззла, отличающийся по цвету. Будто в тщательно собранную картинку затесалась инородная деталь, но чем ближе ты смотришь на свое творение, тем сложнее её там отыскать.

Почувствовав её настроение, Сигурд коснулся ладонью её спины, осторожно поглаживая сквозь ткань платья.

– Всё хорошо? – прошептал он.

– Зачем здесь Лагерта?

Блайя изобразила на лице улыбку, которая могла обмануть разве что тупого. Сигурд тупым вовсе не был. Как и вся его семья. Как и сама Лагерта, которую вряд ли можно было так дешево обмануть.

Лагерта приподняла свой бокал в сдержанном приветствии.

– Ивар пригласил их. – Сигурд пожал плечами. – Только Один знает, что у него в голове. Может, хочет показать, что не держит зла на неё и не пытается обвинить в смерти Аслауг. – Он отодвинул Блайе стул, чтобы она могла сесть. – Может, что-то ещё задумал, кому же он расскажет? Ты действительно хочешь говорить о Лагерте сейчас?

Нет, Блайе не хотелось говорить о Лагерте ни сейчас, ни позже. Никогда. Ей хотелось бы забыть о существовании Лагерты навсегда, а не просто не говорить о ней, но забыть было сложно – Лагерта Ингстад о чем-то тихо переговаривалась с Калфом на другом конце стола, и тот выглядел несколько напряженным, в отличие от спокойной Лагерты.

Блайе казалось, что вот-вот должно было что-то произойти, и ей не нравилось это ощущение.

Она очень надеялась, что интуиция её обманывает.

Маргрет сидела по правую руку Лагерты, и от её взгляда, брошенного на Блайю, последней пришлось собрать всю свою силу воли, чтобы не схватить Сигурда за руку и не утащить из ресторана. Блайя хорошо понимала, насколько невежливо это будет выглядеть по отношению к другим, но, Боже, как ей хотелось бежать без оглядки!

Когда она уже перестанет опасаться?

Она глубоко вздохнула, задержала дыхание и выдохнула, прикусывая нижнюю губу.

«Всё хорошо, – старалась убедить себя она. – Всё будет хорошо».

Одна из официанток принесла ей стакан с элем, Блайя, занятая своими переживаниями, даже не сразу осознала, что от неё чего-то ждут, и беспомощно взглянула на Сигурда. Торви ограничилась объяснением традиций, связанных непосредственно с церемонией, но так и не рассказала, что происходит после. И что ей нужно делать во время свадебного ужина.

– Эй. – Сигурд взял Блайю за подбородок, повернул её лицо к себе, коснулся большим пальцем её нижней губы. – Всё нормально. Сейчас ты должна отдать мне свой эль, сопровождая это пожеланиями здоровья и удачи, – он ободряюще улыбнулся. – Никаких формальностей. Ты сможешь. Это просто.

Когда Блайя взяла стакан, руки её дрожали, и не только потому, что стекло холодило ладони. Беспокойство, преследовавшее её последние недели и ставшее почти перманентным, вновь разрослось в её груди, и ей захотелось выплеснуть напиток на пол.

– Я подаю тебе этот эль, как символ твоей силы и моей гордости за тебя, – тихо произнесла она, тщетно пытаясь успокоиться. – С моими пожеланиями удачи и со всей моей любовью.

Блайя видела, как следила за ними Маргрет, комкая в руках салфетку и кусая губы. Лагерта тоже не сводила с них обоих внимательного и непроницаемого взгляда. Сигурд сделал глоток ледяного эля и, улыбаясь, протянул стакан Блайе.

– Теперь ты.

Пиво было холодным, но обожгло горло не хуже огня. И Блайя не могла понять, откуда взялся этот страх, и почему в её голове на заевшем повторе звучала фраза Аслауг: «Я была убита, подло, хитро, и также умрет Сигурд, если ты не раздавишь змее голову».

Едины перед богами, едины перед людьми.

Сигурд был рядом, был совсем близко. Блайя чувствовала, как соприкасаются их колени под столом, и ей стало чуть легче. Ничего не случилось ведь, правда? Но змей предупреждающе нагревался и обжигал кожу, и она не могла расслабиться, особенно – в присутствии Лагерты. Пока остальные пили и закусывали, Блайя сидела, как на иголках, и мечтала, чтобы вечер поскорее закончился.

Ладонь Сигурда легла на её колено и медленно скользнула по её ноге вверх. Блайя распахнула глаза, глядя на него в шоке: совсем с ума сошел? Сигурд коварно улыбнулся и, склонившись к её уху, произнес:

– Я хочу, чтобы ты не думала ни о чем, кроме этого.

Она и не думала – теперь, потому что всё её мысли были заняты тем, как сдержать стоны, рвущиеся с губ, когда Сигурд оглаживал внутреннюю сторону её бедра, рисуя на коже только ему понятные послания, при этом он умудрялся перешучиваться с Хвитсерком, и вообще вел себя так, будто ничего не происходит. Вообще ничего.

Совсем. И его прикосновения не посылают вдоль спины Блайи сотни мурашек.

«О, Господи…»

Ей хотелось сомкнуть ноги, лишь бы это спасло её от желания схватить Сигурда и утащить в укромный уголок, встать перед ним на колени и потянуться к его ширинке. И отомстить за… вот это всё, и пусть его хоть вся семья слышит! Так ему будет и надо.

Она потерялась в своих ощущениях настолько, что не заметила, как поднялась со своего места, сжимая в руке бокал шампанского, Лагерта:

– Традиционно мать жениха должна благословить невестку молотом Тора, молитвы которому принесут молодой семье плодородие. К сожалению, Аслауг Лодброк покинула наш мир до того, как смогла увидеть любимого сына женатым, хотя, разумеется, она сейчас смотрит на него из Вальхаллы, где пьет эль вместе с Рагнаром. Разумеется, она гордится тобой, Сигурд, и гордится женой, которую ты выбрал. Я уважала Аслауг, ведь она смогла дать Рагнару то, что когда-то не смогла дать я. Теперь, после её смерти, я осталась самой старшей женщиной в семье Лодброк. И я благословляю Блайю именем Тора и Фригг. Я желаю ей и моему почти что сыну Сигурду столько детей, сколько они сами захотят иметь. – Лагерта улыбалась, и её улыбка могла даже казаться искренней, но не затрагивала её взгляда. – Skål!

Смысл её речи доходил до Блайи с трудом. Чтобы вернуться в реальность, ей пришлось прикусить изнутри щеку, и боль немного её отрезвила. И новую порцию эля им принесли как раз очень вовремя. Холодное пиво помогло бы ей потушить жар, полыхающий внутри от прикосновений Сигурда.

Судьба не ошиблась, даря ему змеиный зрачок: в Сигурде скрывалось коварство, которого никто не мог ожидать от него, если не знал его так хорошо, как знала его она.

Его пальцы вычерчивали узоры совсем рядом с шелком её нижнего белья, не заходя дальше, и Блайя чувствовала себя очень странно: ей было и стыдно, и жарко, и мысли в её голове по-прежнему не имели ничего общего с семейным праздничным ужином.

Зато ему удалось отвлечь её от беспокойства, из-за которого Блайя не находила себе места. О, да, ему удалось…

– Махнемся, не глядя? – шепнул Сигурд, наконец-то убирая руку с её бедра. – Можешь взять мой эль, тебе понравится. Хотя он покрепче твоего.