Текст книги "Несломленные (СИ)"
Автор книги: sindromdyshi
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)
– Ты можешь спокойно выйти из игры, Тэйт, – говорит Фрэнк.
– Это не игра, умник, а наша с вами жизнь, – отвечает зло Лефевр, и это идёт в разрез с моим представлением о нём – так на него непохоже.
– Однако было бы проще, – не очень громко отвечает Хоук.
– Мне или вам? – с вызовом отвечает Тэйт.
– Что с тобой сегодня, парень? Мы не знаем, на сколько к тебе вернулось зрение, это можем быть так же, как со слухом у Ронана. И что тогда?
– Ты думаешь, когда я поеду, могу быть обузой? – карие глаза Тэйта блестят огнём.
– Нет, не это хотел сказать…
– Да что ты? Как раз это.
– Прости, – почти вздрагиваю от таких слов из уст Фрэнка. – Но решать надо сейчас. Если с нами, то дороги назад не будет. Никаких звонков семье, никаких сведений девушке, друзьям и прочее, – перечисляет он.
– Посмотри на меня, какие друзья могут быть у меня, а про девушку вообще молчу. Вы единственные, кто не чурался слепого.
– Ты понял, о чём я.
– Неужели только у меня возникает вопрос, что говорить родственникам? – обращаясь ко всем, заявляет Лефевр.
– Мне говорить некому, – говорит спокойно Глен. – Папу видел только в детстве, а мама умерла.
– И я давно не общаюсь со своими, – отвечает Фрэнк после паузы.
– Как от своих переехал, разговариваем от силы один раз в месяц, – безразлично произнести фразу дается с трудом. Мне безумно их не хватает, но больше так продолжаться не могло.
– Моих не особо интересую, они живут для себя, но и меня ничем не обделяют – отлично функционируем на расстоянии, – что-то замечаю во взгляде Ноа, но это быстро исчезает. И он все такой же, энергетически полный.
– Остаёшься только ты, – заявляет Фрэнк. – Нас никто не потеряет.
Смотрю на терзания Тэйта, они почти ощутимы в воздухе. Не видел его семьи, но немного завидую тому, что думает о них, ощущает необходимость быть с ними. По словам Ноа, у него горячая сестра, в том плане, что она подожжёт тебя, если ты угрожаешь их семье, не раздумывая.
Мы все на него смотрим почти в упор, его это не смущает. Он хоть и видит, но теперь не всё замечает глазами, не в слепых пятнах дело – не доверяет глазам, поэтому надеется на другие чувства. В силу того, что слух пропал не так надолго, не могу таким похвастаться, я хватаю слухом всё, что только могу.
– Давай, я отвезу домой, как и обещал твоей сестре, – говорит Ноа. – И ты это там обдумаешь, тут мы только будем давить. И всегда можешь позвонить, достаточно одного слова, – Моро обхватывает за плечо Тэйта и прижимает по-дружески. – Не хандри, эй, подними голову. Это кто тут у нас такой красивый? – в шутку говорит Моро и поднимает рукой подбородок Лефевра, его попытка отпихнуться от блондина не увенчалась успехом, поэтому они так и стоят рядом.
Смотрю на то, каким он может быть разным. Этот Ноа Моро. Прям душа компании. Больше не знаю таких настоящих людей. Тэйт расслабляется в этом полуобъятьи и что-то шепчет Ноа на ухо, и тот улыбается. В его улыбке нет ни грамма обмана. Если он что-то делает, то выкладывается на полную.
– Кстати, ребята, а с учебой нашей, кому это актуально, – Глен смотрит на Астрид, и она отворачивается и пьёт воду из стакана. Замечаю то, что она сделала всем напиток, а сама довольствуется обыкновенной жидкостью. – Кое-что придумал. Правда, никогда этого не делал, но можно попробовать. Взломаю базу университетов и сделаю нам освобождения или поездки на конференции. На первое время, а там решим.
– Всё еще не могу привыкнуть, что ты хакер, – говорит Ноа. – Ладно, по коням, – и они с Тэйтом двигаются к выходу, а потом резко разворачивается ко всем, все еще зажимая плечи молчуна.
– Смотрите на камеры, в каждой комнате есть кнопка экстренного вызова. Оповещение придет и мне, и службе охраны. Им я доверяю. Оружие вон в том верхнем ящике и в сейфе. Код 4165.
– Так легко такое говоришь, – говорит Тэйт.
– Да, или вы наживете ещё одного крупного врага, – ухмыляется Ноа. И они выходят.
Проходят по дорожке, садятся в тачку и уезжают. Та машина, которую заметил Фрэнк вчера, трогается с места и направляется за нашими друзьями. Сердце учащённо бьётся, переживаю за них. Верю, что должно быть всё в порядке, но ничего нельзя знать наверняка в такой ситуации. Набираю сообщение Ноа, чтобы они были аккуратны, потому что вчерашние полицейские двинулись за ними. Сообщение приходит быстрее, чем думаю. Прочитываю, и становится легче, как будто он рядом:
«А то я бы сам не заметил их на пустой дороге»
А потом приходит более мягкий ответ:
«Спасибо, что волнуешься, просто нервничаю. Напишу, как поеду обратно. Ждите.»
Астрид, Глен и Фрэнк тихо о чём-то переговариваются.
– Не стоит скрытничать, – они отстраняются друг от друга, щеки Астрид слегка розовеют.
Хочу сказать что-то ещё, но телефон вибрирует, достаю, чтобы ответить Ноа, потому что думаю, это он. Открываю сообщение от Рассела, напоминает о том, согласны ли мы делать паспорт. Отвечаю: «Да». Рассказывает о том, как могу с тем человеком встретиться. Именно я. И передать ему деньги, после он сообщит дальнейшие инструкции.
Место встречи – торговый центр, у фонтана. У того самого, где встречаются ну все в этом городе, если идут шляться. Он сам меня узнает, до встречи необязательно знать его в лицо.
И это всё, что Рассел знает и спрашивает в последний раз, согласен ли я. Отрываюсь от экрана, смотрю на этих троих именно в тот момент, когда Глен обнимает и Астрид, и Фрэнка за плечи. И оба так скромно улыбаются, для них такие тёплые чувства не баловство – незнакомая сторона. Даже если бы это стоило жизни, я всё равно ответил: «Да». Никто не должен находится в ситуации Астрид. Она, как и все мы, имеет шанс на все эти глупости. На улыбки, на друзей, на стабильность, дом и семью. У меня нет другого выбора, поэтому в очередной раз отвечаю Расселу: «Да». И он, словно подписывая смертный приговор, набирает: «Удачи нам». Действительно. Она-то уж точно пригодится.
Через какое-то время Ноа пишет, что возвращается. Говорю это ребятам, и они нервничают. По крайней мере, это заметно по Астрид и Глену. Фрэнк остаётся таким же спокойным, когда он наблюдает за экранами камер наблюдения. Машина Ноа появляется, следом за ней подъезжает и другая.
– Значит, нас пасут, – говорит Фрэнк. – Не будут долго наблюдать и пойдут в наступление. Не понимаю, зачем они ездили за ними и обратно.
Дверь отворяется и вваливается Ноа со словами:
– Что уже успели заказать на дом?
– Ничего, – говорю я, потому что все молчат. Шестерёнки в голове у Фрэнка бегают с бешенной скоростью.
– Ты ничего не трогал? Где она стоит? – спрашивает Хоук неожиданно.
– Нет, не прикасался. Она у входа, слишком большая коробка, не стал даже и трогать.
– Думаю, трогать и не следует, – мозговая деятельность Ноа тоже активизируется, но не так быстро.
– А если там бомба? – спрашиваю я.
– Вполне возможно, что будет отвлекающим маневром, и они легко попадут в дом.
– И ты так просто об этом говоришь? – спрашивает Ноа. – Это же мой дом, в конце концов.
– Они не могут быть уверены, что она здесь. Им не нужна лишняя суматоха, особенно в дорогом квартале.
– И что ты предлагаешь? Сидеть сложа руки? – агрессивно спрашивает хозяин дома, и его можно понять.
– Нет, нам нужны разумные действия.
– Какие? – нетерпеливо спрашивает Моро. – Я звоню в полицию, – доставая телефон из штанов, говорит он.
– Они, наверняка, так и хотят попасть сюда.
– Как это интересно?
– Пораскинь мозгами: это предмет, не вызывающий доверия, ты звонишь в полицию, они приезжают и легко попадают сюда с обыском. Наверняка, она пустая или там ерунда. Но предполагают, что мы о них знаем, а они о нас, сделали свой ход, в надежде на то, что мы разыграем дальше партию и загоним себя в угол.
– То есть твой план: игнорировать?
– Да.
– Хорошо. И на сколько ты уверен в своей правоте, что там и, правда, ничего нам не угрожает, – запуская пальцы в шевелюру от злости, спрашивает Ноа.
– Процентов на семьдесят.
– Чёрт! Фрэнк, ты серьёзно?
У Моро опускаются руки, садится на стул и обхватывает голову руками – кипит внутри, я это чувствую, он наполняет кувшины терпения один за другим, боясь пролить и сорваться на всех нас. Ноа поднимает голову, его взгляд потух, потому что смирился с тем, что действуем по плану Фрэнка:
– Хорошо, и что дальше?
Обсуждаем то, что надо снять наличные, Ноа спокойно достаёт телефон и, спрашивая номера наших карт, спокойно переводит по сумме, которой ни разу не держал в руках.
– Это максимум, сколько можно снять в одном автомате.
– Слишком много, – говорит Астрид.
– Спокойно, подруга, я не обеднею, – игриво говорит Ноа.
Подробно обсуждаем план действий за поеданием вчерашней пиццы, смотрю на часы и понимаю, что пора выезжать. Не хочу опаздывать и подставлять остальных. Ноа через приложение вызывает такси, Моро выходит вместе со мной, чтобы посадить. Я краем глаза замечаю, что машина всё так же стоит, но фигур в ней не разобрать.
– Будь осторожен, – блондин незаметно кладёт деньги в карман. – Если ты передумал, то просто отдай деньги и так скажи, что всё отменяется. Мне наплевать на такие потери.
– Считаешь, правильно будет её бросить?
– Я не хочу, чтобы что-то неправильное случилось с тобой.
– Всё будет хорошо, – произношу избитую фразу.
– Больше никогда не говори всякие клише, мы не в мелодраме, – он притягивает к себе в объятье, чему я удивлен, и быстро отстраняется.
Чувствую его тепло, то, как сжимает кусок ткани на плече, и то, что он ниже меня. На автомате залезаю в машину и не могу ни о чём думать. Таксист называет адрес, отдёргиваю ладонь и понимаю, что сейчас надо думать совсем о другом, подтверждаю, но я совсем не обратил внимание, поехали ли за мной та машина. На телефоне не вижу ни одного сообщения или звонка от друзей.
Через тридцать минут оказываемся на месте, такси останавливается, и я понимаю, что нет налички, кроме той, что Ноа дал на паспорт.
– Извините, могу заплатить вам с карты?
– Ваш друг уже сделал, никогда не давали таких чаевых. Последнее время явно везёт на добрячков.
– Может, на дурачков? – на автомате выдаю я, он непонимающе смотрит через зеркало, и, не отвечая на его взгляд, выхожу из такси.
Захожу в торговый центр, здесь, как и всегда, просто туева куча людей. И я согласен с тем парнем, это наиболее безопасное для него место встречи – здесь он исчезнет быстро. Особенно у фонтанов, трогаю пачку денег во внутреннем кармане – никуда не делась.
Прохожу ближе к воде, по дороге не раз задевают стайки девочек-школьниц, которые здесь или за «самой шикарной юбкойплатьемкофтой», или с целью найти себе парня.
Встаю на обговоренное место и жду, стараюсь быть раскованным и скучающим. Мол вот сейчас придёт друг или подруга – не хочу быть подозрительным. Наверно, кажусь таким жалким, потому что смотрю на часы уже в пятый раз.
Проходит несколько минут от назначенного времени, десять, потом пятнадцать. Я не знаю, нормально ли это. Руки подпрыгивают на штанах от нервов. На двадцатой минуте ожидания достаю телефон и уже хочу написать Расселу или друзьям, как сзади ко мне прислоняется чья-то спина, незнакомец шепчет:
– Убери телефон в карман, – не рыпаюсь с места. – Живо! Или сделка отменяется.
Делаю, как он велит.
– Хорошо! Принёс деньги? – уже сбираюсь ответить, как он прерывает: – Никаких слов, дотронься до моей ноги один раз, если да, и два раза, если нет.
Я касаюсь его один раз.
– Хорошо, держи пакет и положи туда аккуратно деньги, – беру бумажный пакет из-под фастфуда. Это явно не привлечёт лишнего внимания. Аккуратно складываю деньги и так же незаметно, по крайней мере, так кажется, передаю его обратно.
– Теперь я ухожу, через какое-то время сделаешь вид, что тебе кто-то позвонил, пойдёшь в сторону и будешь бродить по магазинам хотя бы минут двадцать. Если увижу, что ты пошёл за мной, сделка отменяется, если денег будет меньше – сделка отменяется. Остальное узнаешь через Рассела, если всё будет в порядке.
Незнакомец отходит, с меня спадает часть напряжения. Стою на месте, достаю телефон и делаю вид, что разговариваю. Медленно схожу с места, чтобы размять ноги, иду в ближайший сетевой магазин. В один, второй. Делаю вид, что что-то серьёзно рассматриваю. После четвертого магазина, чувствую на себе чей-то взгляд. Боюсь повернуться и сделать хоть малейший сигнал о том, что знаю – кто-то следит за мной. Или у меня обострилась паранойя.
Делаю то, что сделал бы, наверно, любой: набираю сообщение Фрэнку, что за мной следят и кидаю телефон Рассела. Если что-то произойдёт, то он расскажет, что делать дальше, деньги я передал. Ради Астрид рискну и поведу человека по ложному следу, отвлеку внимание на себя. Сразу же набираю сообщение Расселу, дальнейшая связь через телефон моего друга.
Успеваю получить ответ от Фрэнка: «Не глупи!». В чате видно, как он печатает следующее сообщение, но я выключаю телефон. Выхожу из магазина, человек двигается за мной. И, значит, точно не кажется. Ко всему прочему: у меня опять пропал слух, а я даже не заметил в какой момент. Это очень осложнит сейчас жизнь, но я не могу вести его к друзьям.
– Ну что, сеньор, давай поиграем! – говорю скорее для себя и захожу в дверь с надписью: «Только для сотрудников».
========== Глава 11. Ноа Моро. План в действии ==========
Напрягают кислые лица друзей. Да, я тоже нервничаю, но можно же сделать вид, что всё нормально. Фрэнк смотрит в телефон, его лицо мрачнеет, хотя вот, кажется, куда темнее? И так вечно как грозовая туча, и молнии сзади сверкают. Ему бы в готических фильмах ужасов сниматься. Он подзывает Астрид и Глена. Они становятся такими же грустными и угрюмыми. А вот это мне уже не нравится. Какого дьявола?
– Чего это вы такие кислые? – в голосе полно сомнений. По их лицам понимаю, что знать ответ на свой вопрос совсем и не хочу.
Астрид отходит от ребят, и по её щекам текут слёзы. Тихие, без всхлипов. Она закрывается волосами, чтобы я не заметил – но я же увидел! – и выходит из комнаты.
– Что это с ней? – задаю новый вопрос, опять не хочется знать ответ. Что-то подсказывает, это совсем, ну прям совсем, не впечатлит меня, даже больше скажу – расстроит.
– Это, – Глен протягивает свой телефон.
Читаю сообщения, сообщения от Ронана, и у меня замирает сердце. Если бы это было возможно, оно бы остановилось, я уверен. Не могу подобрать ни одного ответа и скрыться за шутками. Ничего не могу, становится больнее и больнее с каждой секундой, теперь понимаю происходящее должным образом. Знаю, что надо собраться, принять это и ждать. Но по-другому не стану действовать:
– Вы как хотите, а я выезжаю, не можем же его одного бросить, – я двигаюсь к выходу.
Рука Фрэнка стальной хваткой опускается на плечо, пальцы сдавливают кожу, чувствую, как его короткие ногти впиваются в неё:
– Нет.
Так злит то, что он делает, скидываю его руку.
– Издеваешься? – выплевываю в лицо слова, его ответ – молчание. – Бросим его одного? – снова задаю вопрос.
– Он знал, на что шёл. Разве не понимаешь, что это даёт нам шанс? Просто не имеешь право обесценивать его выбор. Не превращай одну жертву в две. Ты должен…
– Жертву? Жертву? Черт, Фрэнк, у него есть имя! – почти срываюсь. – Я ничего не должен вам! И вправе делать всё, что хочу, – волна гнева поднимается ещё выше. – А вы просто бросаете его!
Фрэнк кулаками толкает меня и прижимает к стене. Пытаюсь вырваться, но безуспешно, он только сильнее давит на плечи и зажимает горло, пытаюсь снова и снова. Бью его ногами и руками, не хватает веса и роста, а ещё правильной позиции, чтобы скинуть или хоть немного освободиться, ему всё ни по чём. Даже не морщится от боли. Во мне бьёт ключом злость и ненависть, и я колочу и колочу, как могу.
– Успокойся, – проговаривая каждую букву, говорит социопат и удерживает так долго, сколько требуется, пока я не успокаиваюсь окончательно. Его хватка ослабевает, свобода опьяняет, поэтому отступаю в сторону. К Фрэнку подходит Глен. Они оба молчат. Да и что тут говорить? Ронан попал, очень крупно влип из-за этой ситуации.
– Да вам на него вообще плевать, только бы спасти Астрид. Девчонку, которая всех нас подставила, – стоит это произнести, как в другой комнате что-то разбивается.
– Ну и что ваша дура задумала? – двигаюсь по дому, чтобы найти источник шума. Что-то опять гремит, и понимаю, это в ванной. Парни дышат в спину, а Фрэнк оббегает меня.
– Открывай! – стучит и кричит в дверь он. Больше за ней не слышно никакого движения.
– Слишком тихо, – говорю я.
Что-то на меня находит, и я поддаюсь порыву. Может, гнев и разочарование? Или боязнь за жизнь Ронана? Или ненависть ко всему и даже к той, что прячется в комнате?
– Отойдите! – заношу ногу и ударяю по двери, замок ломается, и можно спокойно пройти внутрь.
Не знаю, первый ли я замечаю её. Или мои друзья? Вижу её лицо через зеркало, и оно другое. Это не человек – запуганный зверек. И только после заплаканного лица замечаю, что длинные белокурые локоны превратились в лохмотья. Опускаю взгляд ниже: вся раковина и пол завалены прядями волос. По её руке капает кровь, она держит в ладони кусок стекла, которым, видимо, и отрезала волосы, не найдя в комнате ножниц.
У меня нет слов, Глен делает небольшой шаг в её сторону, но почему-то останавливается. Вот так мы и смотрим на неё втроем в проёме ванной комнаты, на остриженные пряди. Из такой красивой куколки она превратилась в заплаканного ребенка.
Эта картина меняет что-то во мне. Ей тоже больно: не нашла другого способа выплеснуть эмоции, как обрезать то, чем дорожила, что было её частью. Теперь я осознаю и поступок Ронана, кажется, проживаю его вместе с ним. Наверное, нет, почти уверен, что сделал бы то же самое. А на моем месте Ронан бы сейчас нашёл для Астрид слова поддержки или даже сделал бы это без слов.
Ничего не остается, как подойти к ней и обнять её. Делаю несколько шагов, она делает полушаг навстречу, стекло выпадает из ладони и ударяет об пол с невообразимым звоном, или так кажется из-за гробовой тишины.
Астрид опускает свою голову на моё плечо и крепко сцепляет руки за шеей. Глажу её по спине. Мальчишки подходят и опускают свои руки на меня и на неё. Получается такой командный сбор. И чувствую, с этого момента я пропал. Ощутил себя частью другой семьи, и мне это… понравилось? Ой, ещё как!
Никакие друзья до этого и в подмётки не годятся этим сумасбродам. По-другому их и не назовёшь: то, что делаем – просто безумие. Мы, разрозненные части целого, стали, наконец, чем-то единым. И Астрид, и ребята это поняли: то, что произошло с Ронаном, и их задело. Просто не такие они эмоциональные, и связь между ними не такая близкая. А мне уж очень больно думать о том, что с ним происходит.
Первый еложу в объятьях, чтобы разорвать связь. Теперь и я боюсь терять время зря, думаю о той коробке, что лежит перед входом, и о том, что машина так и стоит через дорогу. Да, всё не слава богу здесь. И это надо срочно решать. Все неловко отходят друг от друга на небольшое расстояние.
– А мы продолжаем! – задорно выдаю я. – Что у нас дальше по плану?
– Ждём сообщения от Рассела, скажет, куда ехать. Нам нужен отвлекающий маневр для тех ребят, есть одна идея…
Фрэнк рассказывает план: поедем вместе в торговый центр и купим новую одежду в двух экземплярах или что-то похожее, что уже надето. Берём манекенов и одеваем в купленное, а дальше возвращаюсь домой с ними. А ребята отправятся по адресу, когда уже будем его знать. Всё строится на том, чтобы попробовать замести или запутать следы. А если не выйдет? Слишком уж киношно придумано.
– Блин, понимаешь, что мы не герои в фильме, да и не суперагенты, как провернем?
– Легко и без нервов, – отвечает Фрэнк, и до меня доходит одна очень интересная деталь.
– Я, что, вернусь сюда один? К неизвестной коробке у входа, и буду ждать непонятно чего?
– А может, и вовсе сюда не возвращаться? Возьмёшь вещи, попетляешь по городу, и, когда всё будет готово, просто поедем все на квартиру в Лас-Вегасе. Разными путями.
– Хотелось бы, конечно, сюда вернуться, – говорю я.
– Вернёшься, куда денешься.
Глен смотрит на Астрид. И только сейчас вспоминаю о её необработанном порезе. Хватаю за другую руку и тащу к аптечке на первом этаже. Она плетётся вялая за мной, не думаю, что потеряла уж очень много крови, но чувствует себя как-то иначе.
– Чаю или кофе ей сделайте с бутербродами! – кричу на парней. – А тут справлюсь.
За последнее время уже дважды был медсестрой, и это нравится. Конечно, лучше бы с друзьями ничего такого не происходило. Но то, что у меня так гладко выходит, удивляет. Хотя хочу связать свою жизнь с водой. По крайней мере, пока могу это делать. А дальше, кто знает?
Пока пьём чай и додумываем детали уже близкого побега, не могу отделаться от мыслей о Ронане. Он не пишет, не звонит, я отправляю ему уже десятую смску, но его телефон все так же выключен. Я отчаялся.
– Пришло сообщение от Рассела, – говорит Глен.
– И что там?
– К шестнадцати надо приехать по указанному адресу.
Смотрю на часы, уже 13.55.
– У нас не так много времени на сборы.
Каждый сам набивает свою небольшую сумку с самым необходимым, чтобы не привлекать внимания. Спускаемся в гараж, я не стал ставить машину на улице, как эти ребята здесь объявились. Когда все подходят к ней, открываю багажник, чтобы закинуть сумки, заношу руку, но Фрэнк останавливает:
– Не для этого, – говорит он и смотрит на Астрид.
Её глаза округляются от того, о чём хочет сказать Фрэнк.
– Ну, нет! Если ты хочешь, чтобы умерла, то мог просто сдать Питеру.
– Он бы тебя не убил, – спокойно говорит тот.
– Тут ты прав, но всё равно не полезу, – Астрид складывает руки перед собой и качает головой.
На меня опять накатывают мысли о Ронане, сложно от них сейчас избавиться. Хочется рвать и метать.
– Делай, как он говорит. Ронан, что, зря это делал для тебя? Мы всё ещё не в курсе, что с ним и где он.
Её лицо меняется: броня спадает, и приходится подчиниться. Протягиваю руку, чтобы помочь, она хочет отказать, возможно, даже оттолкнуть, но, в конце концов, принимает ладонь, помогаю устроиться.
– Всё будет хорошо, – хочу захлопнуть крышку.
– Уже не помню, когда было так, – она опускает взгляд и смотрит перед собой.
Залезаем в машину, Фрэнк со мной спереди, Глен – на заднем. Хоук говорит о том, что во время путешествия до Лас-Вегаса надо каждому выбрать маршрут, чем сложнее, тем лучше; проще наблюдать за людьми вокруг, покупка билетов за наличку, если автобусы, то желательно в последний момент, чтобы избежать дополнительного времени для тех, кто может следить за нами.
– Тебе придётся поменять машину, – наконец, заявляет он.
– То есть должен её оставить где-то и взять захудалую тачку за деньги?
– Да, слишком она броская. Чем проще машина, тем легче будет смешаться с потоком.
– А казалось, ненавидеть тебя сильнее – невозможно.
– Я тебя умоляю, ещё даже не начинал, – на его лице появляется улыбка. Она такая редкая, что сложно на него сердиться. Ведь это и так ясно, это безопасность, наш шанс на свободу для Астрид.
– Путешествие на два-три дня. Через три дня мы все там должны быть, или считаем, что кто-то не смог добраться.
– Понял, хорошо, – отвечаю я. – А что насчет Тэйта?
– Если он согласится, вы поедете вместе, не уверен, что можно сто процентов надеяться на его зрение, да и вообще…
– Че-его? – резко давлю на тормоза. Мы с Фрэнком пристегнуты, Глен летит вперед, но самое неприятное – наверняка Астрид, но не думаю о ней сейчас.
– Почему я должен быть ему мамочкой? Вы все одни, а я – с ним?
– Ты располагаешь средствами.
– Но я всем вам перевел деньги на карты. Какие проблемы? – не понимая, спрашиваю я.
– Он тебе доверяет, – выдыхая, говорит Фрэнк.
– И что?
– Ноа, в конце концов, у тебя есть преимущество, – устало говорит он в ответ.
– Какое?
– Оружие, – молчу. – Ты умеешь им пользоваться и единственный здесь, кто, кроме меня, сможет нажать на курок при опасности.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю и всё!
Тут он прав: не стану мешкать при угрозе жизни и устраню её. Не могу вспомнить, когда приобрел пистолет, такое чувство, что он был всегда. Да, я не похож на того, кто убьёт, но тем не менее.
– Тем более, нет уверенности, что он вообще поедет с нами, – продолжает Фрэнк. – У него семья, – договаривает, и под его маской замечаю ностальгию во взгляде, от чего он представляется незащищённым. И это выходит как-то почти интимно.
Думаю, всё-таки Тэйт согласится, действительно, поеду с ним и буду защищать? Ронан бы точно смог, опять возвращаюсь мыслями к нему, и всё так же нет вестей.
– Хорошо-хорошо, – обреченно говорю я. – Поеду с ним.
Давлю на газ и включаю музыку, не хочу ничего больше слышать от ребят. Так и едем в молчании до торгового центра, заезжаю на парковку, нахожу самое укромное место.
– Ну, а теперь за покупками! – весело говорю я, потому что не могу долго сердиться. Мы незаметно открываем багажник, и Астрид перебирается в салон на пол, чтобы не было видно.
Надеемся, что риск уйти без неё и оставить одну, того стоит. Обходим несколько магазинов, и я покупаю необходимую одежду. У автоматов ребята снимают деньги, и я тоже.
– Испорченные манекены лежат в подсобке рядом с тем местом, где оставили машину, – говорит Глен.
Двигаемся обратно, проходя через машину, ударяю кодом, которым договорились предупредить о приходе. Из машины тихо возникает ответ – я рад.
Ломаем замок подготовленными плоскогубцами для металла, достаём два манекена, и ребята быстро делают из них себя. Усаживаем их ко мне в машину, время нас поджимает.
– Как доберётесь?
– Мы-то уж разберемся! – говорит Фрэнк. – Можно легко украсть не особо приметную машину.
– Даже не буду спрашивать, откуда эти навыки.
– Да уж, лучше не спрашивай, – улыбается уголком губ Фрэнк. – Езжай, выиграй нам время. Астрид, давай, вылезай и вставай подальше к стене.
Она выходит из машины, разминая конечности, я, недолго думая, обнимаю её и шепчу в ухо:
– Справимся, они о тебе позаботятся, – в ответ она слегка сжимает, и я быстро залезаю в салон и достаю из бардачка пистолет, протягивая Фрэнку:
– Держи, ей нужна полная защита.
– Уже взял, – поднимает верх рубашки, пистолет торчит за поясом брюк.
– Пишите. И на месте через два дня, да?
– Да, – Глен машет на прощание, отдаю ему честь в ответ.
Нажимаю на газ и надеюсь, что всё выйдет. Оказавшись на улице, глотнув свежего воздуха и недолго думая, выбираю направление и еду. Успокаивала бы езда на машине, если бы не мысли, что за мной следят. Возможно.
Ещё раз пробую набрать Ронана, телефон выключен. Пишу Тэйту, и его тоже. Набираю раз в десять минут, но ничего не меняется. Странно. Мысли о том, что теперь и Тэйт непонятно где, меня напрягают. Насколько вероятно, что это сделал отец или сестра за то, что он ушёл из дома на ночь и пришёл тип слегка побитый и зрячий? Вспоминаю его сестру, гневные слова о том, что увожу её брата непонятно куда. Насколько это выглядит правдоподобным при условии, что за нами ведётся охота?
Шестое чувство нечасто со мной разговаривает, и сейчас не могу ждать у моря погоды. Не собираюсь ехать домой, поеду к Тэйту и выясню, что с ним все в порядке. И он дома.
Направляю машину в другую сторону, когда приезжаю, не глушу мотор, быстро вылезаю и устремляюсь по дорожке к дому, стучу. Сначала тихо, а потом громко и настойчиво. Стук наверняка раздаётся на всю округу. Через какое-то время открывает дверь та самая сестра.
– Что вам надо? – не смотря на меня, говорит она, а когда взгляд поднимается до лица, быстро давит на дверь, вставляю руку в образовавшуюся щель, не давая завершить начатое, однако она продолжает давить, и получается, рука попадает в капкан.
– Даже ничего не спросил, это некультурно, – улыбаюсь через боль, с такими темпами сломает пальцы.
– Уходи, я не стану с тобой говорить! – шипит она. Да, я не ошибался – та ещё штучка.
– Лишь хочу спросить, как Тэйт? Он не отвечает!
– Ещё бы он отвечал тебе! – в голосе слышится какая-то угроза.
– Это ещё что значит? – давление на руку немного ослабевает.
– Ты, ты, ты, – она тыкает на меня. – Сначала увез моего слепого брата посреди ночи, и мы не знаем, где он, а потом возвращаешь утром зрячего.
– Ну, не магия ли это? – говорю с улыбкой. – Ещё и не такое могу.
– Убирайся прочь! Вы чем-то его накачали, я уверена.
– Нет.
– О да! Знаю таких, как ты, – щурясь, говорит она.
– Ты меня не знаешь, – говорю спокойно, но властно, потому что теряю время. – Где он? – ещё раз задаю вопрос.
– Так я тебе и сказала! Теперь ты до него не доберёшься!
За Делией появляется маленькая девочка, видимо, младшая сестра Тэйта. Она смотрит прямо на меня, изучая и оценивая, можно ли доверять. А потом громко говорит:
– Он в больнице на обследованиях.
– Ну ты и дура, – смотрю на старшую сестру. – А тебе спасибо, – обращаясь к младшей.
Лечу к машине, потому что не уверен, что Тэйту можно оставаться одному, люди Питера, скорее всего, знают, кто он и где живет. А, может, его уже и пасут у больницы? Конечно, она не сказала, в какой больнице он находится, поэтому давлю на газ. В телефоне нахожу список больниц и звоню в каждую, представляюсь братом Тэйта, и что ему надо передать кое-какие вещи, потому что не успели, и когда это можно будет сделать. Одна за одной больницы отвечают, что такого пациента у них нет. Набираю уже восьмой номер и тут, наконец-то, попадаю в яблочко.
– Да, конечно, можете передать в часы приёма или через пост медсестер.
– Спасибо за информацию, до свидания.
– Всего доброго!
– Юху-ху, – кричу на весь салон, открываю адрес больницы и забиваю в навигатор. – Держись, Тэйт, я еду.
Почему-то не возникает мысли, что он там по собственному желанию. У его отца тоже есть деньги, это видно по дому, и при условии, что его сестра такая фанатичная, то можно предположить, что засунули Тэйта туда без его согласия. При давлении сестры на отца. Если это окажется правдой – ударю её. Приеду и заряжу такую крепкую пощечину. Мысли неправильные, но они злят. Бесит, потому что манипулирует отцом и, видимо, играет на чувствах Тэйта из-за того несчастного случая.
Подъезжаю к больнице, на парковке стоит та же самая машина, что и у моего дома. Тот же цвет, марка, модель и номера. Таких-то уж совпадений не бывает, быстро глушу мотор. Опускаю голову на руль и думаю, какого черта всё так сложилось. И тут осеняет, что не знаю, как долго они тут и что намерены делать. Поэтому хватаю сумку, беру пистолет из бардачка и иду к больнице быстрым шагом. Некогда писать ребятам о том, что планы меняются. Подхожу к посту медсестер и включаю самую обворожительную улыбку.
– Добрый день, – говорю старшей медсестре, которая к тому же и почти пенсионного возраста, чтобы не думала, что клеюсь к молодым.
