Текст книги "Дожди направляет ветер (СИ)"

Автор книги: Серый Шут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

– Зачем он умер? – тихо спросил он. – Он же был нам дорог. И им всем – тоже.

Гелла глубоко вздохнула и погладила его по руке.

– Не все происходит, как нам хочется, малыш. Бегущий Орел прожил долгую и славную жизнь и ушел в мир духов ловить бобров и встречать рассветы.

– Мог бы и с нами их дальше встречать, – Рейн нахмурился, собирая волосы в хвост. – Плохо, что ли, было?

– Устал он, – Гелла прикрыла глаза. – Иногда старые люди устают жить…

Рейн дернул головой, уворачиваясь от ее руки, и повернулся.

– Но ты же не устанешь, ба? Ты же не старая вовсе?

В его голосе проскочило что-то такое, что Гелла даже улыбнулась, грустно, но светло.

– Ну, что ты, золотой мой, как я могу устать с тобой рядом? Ты же свет мой и моя жизнь.

– Идем домой, – Рейн поднялся и потянул ее за руку. – Завтракать уже надо, а ты еще не спала вовсе.

Гелла поднялась, охая и хватаясь за поясницу, и улыбнулась ему.

– Так и ты не спал тоже, – она вздохнула. – Впрочем, как и всегда по ночам в последнее время. Почему ты убегаешь ночью?

Рейн фыркнул и ничего ей не сказал в ответ. Ему не хотелось, чтобы ба знала о том, зачем он уходит и куда.

Решив для себя еще в детстве, когда совсем недолго жил с ней в подвале, что больше они никогда не будут нуждаться ни в чем, как только он станет сильным, Рейн начал воплощать это в жизнь, как умел.

Бегущий Орел научил его водить старенький пикап, которым владел и на котором ездил в город за продуктами, показал, как ремонтировать машину и менять прохудившуюся резину.

Освоив это ремесло, Рейн долго учился сам открывать замок машины без ключей, чтобы не зависеть от старика и не просить каждый раз завести ему пикап.

Он хотел, чтобы у ба были нарядные платья, как у соседок, что редко навещали их, и красивые серьги.

И себе он решил доставать все сам, чтобы это не ложилось на плечи шамана и ба.

– Ба, держи, – Рейн садится рядом с Геллой и кладет ей на колени пеструю шаль с кисточками. – Теплая.

Ба минуту гладит ткань, расправляя складочки, а потом поднимает на него взгляд, светящийся восторгом.

– Спасибо, родной мой, но откуда?

Рейн дергает плечом и молча накидывает шаль ей на плечи.

– Достал в городе.

Ба молчит, но ее взгляд становится грустным.

Она снимает шаль и откладывает ее в сторону.

– Малыш, воровать плохо. Это чужое…

Рейн резко выпрямляется и смотрит на нее сверху вниз.

– Ба, плохо это когда тебя бросили или выгнали из дома, когда ты на помойке еду себе ищешь. Вот это плохо, а они сидят в теплых домах и жрут хлеб с маслом, когда другие блюют от голода…

– Рейн! – Гелла вздрагивает и вскидывает на него взгляд. – Нельзя так о людях. Они ничего плохого тебе не сделали.

– Хорошего – тоже. И это спорный вопрос.

Гелла долго смотрит на него, вдруг остро понимая, насколько ее малыш вырос.

Она уже не вольна сказать ему «я запрещаю».

Она может только попробовать дать совет.

Только, судя по глазам, Рейн не хочет ее слушать.

Он хочет, чтобы она была в тепле и заботе, сытая, довольная.

И он не может понять, почему его ба плачет, комкая в пальцах теплую шаль, что он снова набросил ей на плечи.

====== Наверное, глупо искать спасенье в мутной воде... ======

/три года спустя/

«Дождь это вечность и время, мудрость Богов, летящая с неба. Что бы я ни искал, каких бы ответов ни жаждал – я всегда находил необходимое в дожде».

Лео проводил взглядом отскочившие от ладони брызги и прижмурил глаза.

Сегодня дождь не мог его успокоить, а тревожил все больше и больше, вынуждая ошибаться в родных движениях ката Дракона.

Словно пророчил беду.

Лео ушел из дома, неслышно закрыв за собой дверь, и поднялся в город, чтобы шум дождя в водосточных трубах выбил из головы крики и ругань.

«Третий вечер уже не утихают эти скандалы, – руки сами сплели узор, разбив несколько капель ребром ладони. – Сколько можно? Эйприл не видит, куда это может завести?»

Сев на колени, Лео подставил дождю лицо.

– Мама, я люблю его! – Эдит выбегает из гостиной, оттолкнув мать, и громко хлопает дверью в свою комнату. – Ты ничего не изменишь!

– Ты даже не дослушала меня! – Эйприл бросается следом и начинает дергать дверную ручку. – Открой немедленно! Слышишь?

Лео пристально наблюдает за происходящим, сидя на диване и скрестив на груди руки, а потом переводит взгляд на Донни, который хмуро смотрит в планшет.

– Дон?

– Я уже сказал свое мнение, если ты об этом, – тот дергает плечом. – Мне тоже этот тип не нравится, но Эдит не желает никого слушать. Хочешь, поговори с ней сам.

– Ты наводил о нем справки? – Лео отрицательно качает головой.

– Ничего, – Донни поднимает усталый взгляд и трет переносицу. – Ни в полиции, ни где-то еще никаких на него данных нет. Идеально приличный молодой человек. Но меня смущает разница в возрасте…

– Ша, братан! – В гостиную с грохотом вваливается Раф, чей хрипловатый голос перекрывает даже крики Эйприл. – Ты не там наводил справки – я пошарился по злачным местам.

Лео хмурится и отпихивает руку Рафа, уже ласково упавшую ему на загривок.

– Вали в душ, детектив доморощенный, от тебя помойкой за версту разит.

Не сдержав кривоватой усмешки, Раф плюхается рядом с ним на диван и притягивает к себе, насмешливо протираясь виском по шее и плечу, словно размазывая свой запах по Лео.

Тот морщится и обреченно терпит короткий поцелуй в шею.

– Что ты узнал? – Донни откладывает планшет и с улыбкой смотрит на братьев.

Прошло много лет с того дня, как он впервые увидел любовь в Рафовых глазах и смог распознать ее. Многое изменилось – у него появилась девушка, ставшая его женой, дети, состарился и поседел отец, у Лео появилась и исчезла невеста, Майки трижды влюбился в телезвезд «навсегда». И только вот это неповторимое тепло в хромдиопсидной радужке не изменилось ничуть – словно времени для него не существовало.

– Ваш Мистер Культовая Любовь Для Школьниц В Коротких Юбках приторговывает наркотой понемногу, держит дерьмовое казино за городом около резервации, не брезгует обобрать старушку на ее пенсию и ворует карликовых собачек. Все это, конечно же, чужими руками, как сам понимаешь.

«Если бы это был мой ребенок, я бы попробовал объяснить. Я бы смог, наверное, не дать ему попасть под дурное влияние…»

– Лео!

Сзади его сграбастали жесткие руки и вжали карапаксом в чужую грудь.

– Бля, это же пиздец форменный просто уже!

Лео открыл глаза и погладил руку в шрамах, перехватившую его поперек корпуса.

– Не ругайся, бро, уши вянут.

Раф ткнулся лбом ему в загривок и шумно выдохнул.

– Прости, другие слова закончились. Эта дура убежала из дома.

Эдит бежала по улице, расталкивая прохожих и стремясь добраться до центра города как можно скорее.

Главное – добежать туда, где освещены все крыши яркими рекламными щитами, туда, где нет тени, которая может скрыть горбатый мощный силуэт.

Главное убежать в людные места, где ее не отыщут ни брат, ни отец, ни дядюшки, туда, где ее ждут.

Мама сердита на нее – она не станет искать, а значит, не позвонит и дяде Кейси.

– Привет, моя куколка!

Эдит ахнула и споткнулась об подставленную трость.

Она даже не успела испугаться, как ее подхватили крепкие руки и прижали к лацкану дорогого пиджака, пропахшего одеколоном.

– Трэвис!

Эдит обхватила его шею руками и горячо поцеловала в губы, прижимаясь всем телом.

Парень довольно усмехнулся, пригладив одной рукой длинные белокурые волосы, и чуть отстранился.

– Я заждался.

– Извини, – Эдит положила голову ему на плечо и вздохнула. – Мать замучила. Опять не выпускала меня.

– Если бы ты не скрывала от меня свой адрес, я бы нашел способ помочь бежать моей маленькой красотке.

Вздохнув, Эдит промолчала и отвела взгляд.

Сложно объяснить своему парню, где твой дом, если он в сточном коллекторе, и для школьных педагогов ты прикрываешься адресом дяди Кейси.

Сложно объяснить, почему на собрания ходит только мама, и почему ты не знакомишь Трэвиса с семьей.

– Давай поужинаем в ресторанчике на окраине, детка, – Тревис поцеловал ее в висок.

– Лучше в центре, – Эдит невольно оглядела крыши, опасаясь заметить знакомую тень. – Давай, вот в этой кафешечке.

Трэвис как-то странно усмехнулся на это предложение, но кивнул.

– Ты чем-то расстроена?

– Да ничем, – Эдит дернула плечом. – Из дома сбежала, потому что иначе нам было просто не увидеться сегодня.

– О! – парень вскинул брови. – Моя отчаянная героиня, так они же заявят в розыск. Нам с тобой надо исчезнуть.

Эдит кивнула, сердито прищурив глаза.

Да! Ей надо исчезнуть! Пусть дома хорошенько попсихуют и поймут, что с ней тоже надо хоть чуть-чуть считаться.

Она уже не ребенок! Ей исполнилось 14 лет. Она вправе решать, с кем ей встречаться и когда! Маме и отцу придется это принять, а Дэнни осознать, как гадко он поступил, слив родителям про ее парня.

– Давай, поужинаем, а там уже решим, где же мы спрячемся с тобой, – Трэвис улыбнулся, заводя ее в ресторанчик. – Мир без границ только наш. Кстати, ты слышала, что в городе снова пропала девушка?

– Да, – Эдит отмахнулась, усаживаясь за столик. – Уже надоело слушать о загадочном похитителе красивых девчонок. Мне кажется, это они сами и придумали, чтобы привлечь к себе побольше внимания.

Трэвис мягко засмеялся и придвинул ей меню.

– Ну, я не согласен. На эту ночь похитителем стану я, украв свою милашку у всего мира.

Эдит подняла на него сияющие глаза и улыбнулась, поддержав шутку.

– Да, укради меня, любимый.

«Укради, забери с собой навсегда! Давай, только ты и я будем теперь на свете».

– Две сотни за эту ржавую рухлядь? – высокий рыжеватый панк придирчиво оглядел стоявший в темном гараже мотоцикл и недовольно цокнул языком. – Дам 150.

– Две сотни за рухлядь, полностью перебитые номера и твою шкуру, – его шеи неожиданно коснулось что-то холодное. – Ну и бутылка виски в бардачке в подарок.

Нервно сглотнув, панк отвел пальцами лезвие от своей шеи.

– Легче, приятель, легче, я пошутил, – примирительно хихикнул он. – Почему сделки всегда здесь? И всегда в темнотище, так что черт ногу сломит? Дай товар-то получше рассмотреть.

– Деньги, – лезвие дернулось, проехав по его щеке и уху, просунулось в большую серьгу и потянуло. – А потом, хоть обсмотрись.

Чья-то рука нашарила в кармане панка бумажник и вытащила его.

– Если еще чего понадобится – звони.

Пустой кошелек упал к ногам панка, и лезвие исчезло.

– Бля, ненавижу его, – тот потер шею и включил свет в гараже. – Но не врет же никогда, скотина, все всегда в срок и по нормальным деньгам.

Грохнув дверью старенького обшарпанного пикапа, Рейн сунул в уголок рта сигарету и пересчитал деньги, потом щелкнул зажигалкой и усмехнулся своему отражению в панорамном зеркале.

Теперь можно ехать домой.

Завтра он купит запчасти и новую толстовку себе, а ба телевизор.

Пусть она смотрит свои сериалы с подругами из резервации, если это ей в радость, а то таскается к тете Онилле за два километра, чтобы посмотреть и обсудить киношную драму.

«А теперь все к ней будут ходить, – Рейн улыбнулся одними глазами и завел машину. – Потому что у нее будет самый хороший телевизор в округе. И она сможет кипятить им чай в электрическом чайнике и подавать к нему пастилу».

– Дождь, прием! – ожила у него на сиденье рация. – Можно неплохо заработать. Надо отвезти товар.

– Еду, – Рейн нахмурился, перекатив сигарету в другой уголок рта зубами. – Какой вес?

– Трэвис везет живой товар, – масляно хихикнул голос из рации. – На этот раз породистый и дорогой. Сказал, цыпа ухоженная, так что надо в целости доставить. Возьмешься?

Рейн на минуту задумался.

Он не очень любил перевозить девок из города в казино, потому что это были вечные слезы и сопли или пьяные истерики. Но за них хорошо платили.

Очень хорошо.

– Где подобрать?

– На углу третьей и пятой через час.

– Принял. Еду.

Эдит пришла в себя в кузове какого-то грузовика, куда не помнила, как попала.

Она вышла из ресторана с Трэвисом и села в его машину, бросив в мусорное ведро разрывавшийся телефон.

Мама звонила каждые десять минут, и дважды писал Дэнни, но Эдит не стала читать его смс – сам виноват, нечего было ее закладывать!

А потом, устало откинув голову на мягкий подголовник дорогого кожаного сиденья, она сама не заметила, как провалилась в сон.

А проснулась уже тут.

– Где я? – Эдит села и обнаружила, что руки у нее надежно связаны за спиной. – Трэвис?

Оглядевшись, она поняла, что между кабиной грузовика и кузовом есть небольшое окошко, в которое видно затылок водителя.

В темноте Эдит смогла рассмотреть только выстриженный ирокез, собранный в длинный хвост, несколько сережек, блестевших в ухе, и странно-бледную кожу.

– Кто ты? Где я оказалась?

Водитель раздраженно дернул плечом и ничего ей не ответил.

Он скосил глаза и как-то странно посмотрел на Эдит через панорамное зеркало, ощупав пристальным холодным взглядом ее шею.

Эдит поежилась под этим взглядом и посмотрела вниз, пытаясь понять, что именно так заинтересовало этого человека.

У нее на шее не было ни дорогой цепочки, ни колье – простенькое украшение в виде деревянного штурвала, подаренное дядей Лео несколько лет назад.

Машину неожиданно тряхнуло, как будто она слетела с дороги на обочину, и водитель виртуозно матернулся сквозь зубы.

====== Дожди, как люди, совершенно разные... ======

Коротко матернувшись, Рейн вывернул руль, возвращая машину на дорогу, и стукнул кулаком в панель управления.

«Давай, еще сопли пожуй, придурок! Че, висюлечку увидал?!»

Плюнув в окно бычок, он переключил передачу на пониженную, сбавляя скорость, и снова скосил глаза в зеркало, разглядывая девчонку.

Дура-дурой с красивыми глазищами чайного цвета и рыжими локонами, даже на взгляд густыми и шелковистыми.

Брови домиком, нос курносый и маленький, фигурка ладная, да еще так выгодно обтянутая коротким спортивным платьем.

«Ну, Трэвис куш сорвал, – Рейн мрачно усмехнулся, возвращая взгляд к дороге. – За нее хорошо заплатят, особенно если умеет жопой трясти в музыку».

– Кто ты? – девчонка подобралась поближе к окошку, явно стараясь рассмотреть его. – Слушай, где Трэвис? Имей в виду, если ты только пальцем меня тронешь… он из тебя котлету сделает… он за меня тебе шею свернет!

Рейн не выдержал и засмеялся.

– Да далась ты мне, курица! Трэвис за тебя хорошо заплатит, но и себя не обидит. Думаю, ты за пару месяцев работы полностью отобьешь ему все расходы и принесешь хорошую прибыль. Ты ж, наверняка, нераскрывшийся бутончик, а?

Девчонка ойкнула и покраснела, опустив взгляд.

– Ты все врешь, – заявила она. – Трэвис меня любит! Мы с ним уедем далеко-далеко и будем жить счастливо…

Рейн засмеялся еще громче, выискивая в кармане пачку сигарет.

– Да ты не только дура, ты еще и святая наивность! Я не сомневаюсь в том, что он тебя любит, особенно за целостность определенных частей тела. Все, заглохни, машину вести мешаешь.

– Ты врешь!

Рейн, не оборачиваясь, грохнул кулаком в заднюю стенку, так что она вздрогнула.

– Заткнись, сказал.

Эдит отшатнулась от окошка, когда в него чуть не прилетел кулак водителя, и прикусила губу.

Парень явно был молод, но при этом невозможно груб и не воспитан.

В первую секунду ей очень захотелось высказать ему все, что она думала, особенно о его словах, но потом вдруг стало страшно.

Судя по тому, как машину подбрасывало на колдобинах, ехали они явно за городом.

А вдруг ее и в самом деле украли и продадут в какой-нибудь притон? Или вообще увезут так далеко, что мама и папа не найдут ее?

Мигом вспомнились сводки полиции о пропавших девушках в городе.

Все они были симпатичными и молодыми, и все бесследно исчезли.

Их не нашли.

Вдруг и ее не найдут?

– Слушай, – Эдит рискнула подобраться поближе к окошку снова. – А сколько тебе заплатили, чтобы ты меня украл? Давай я позвоню папе, и он даст тебе в два раза больше денег, чтобы ты отвез меня домой.

Парень засмеялся снова и покачал головой.

– Ага, конечно, – пообещал он. – Сейчас вот только до казино доедем, и там уж звони папе-маме, кому захочешь. Не моя будет забота.

– Я не вру! – Эдит постаралась заставить голос не дрожать, хотя от упоминания загородного казино ей стало не по себе.

Об этом месте шептались подружки в школе, рассказывая, что там тусуются самые крутые парни в городе, что им раз плюнуть убить кого-то или влезть в драку с ножом. Что они все красивые, накачанные, с длинными волосами и серьгами в ушах, у каждого крутой байк или шикарная тачка.

Эдит иногда мечтала попасть туда и увидеть своими глазами это загадочное место, найти себе такого вот крутого парня с серебряной цепочкой на шее, который не побоится выхватить нож и броситься в драку.

Дома она много раз видела, как смертоносное оружие вспарывает воздух тренировочного зала, где дядя Раф и дядя Лео занимались своим ниндзю-цу, но это было совсем не то. Не по-настоящему.

И если дядя Раф еще казался ей очень крутым, потому что у него был навороченный скоростной байк, черная кожаная куртка, и он умел ругаться матом, то вот дядя Лео… ну что в нем крутого? Всегда такой спокойный и благодушный, теплый, улыбчивый, иногда грустный, да к тому же инвалид – он не производил на нее впечатления крутого, скорее плюшевого.

Папа тоже не был крутым – он был добрым и очень ласковым, а дядя Майки был просто веселым.

Но крутыми они не были.

А вот Трэвис был.

Эдит влюбилась в него сразу, как только увидела на вечеринке у подруги.

Он стоял у столика и небрежно пил шампанское, поигрывая красивым складным ножом. У него были длинные белые волосы и такие загадочные глаза, что невозможно было в них не утонуть.

И хотя он не носил кожаную куртку и серьги, он все равно сразу показался ей очень крутым.

Общался Трэвис небрежно и чуть свысока, явно показывая свое превосходство.

А уж девчонки вокруг него просто толпой бегали.

Конечно, Эдит было лестно, что он обратил внимания именно на нее…

– Откуда у тебя эта висюлька? – голос водителя вырвал ее из воспоминаний. – Где взяла?

– Дядя подарил, – отозвалась Эдит. – Нравится? Их всего таких две на свете, как он рассказывал. Хочешь, я тебе ее отдам, а ты меня домой отвезешь?

Машину снова тряхнуло, потому что парень вдруг выжал тормоз и резко обернулся.

– Откуда он это знает, твой дядя?

Он протянул руку и дернул шнурок так, что тот впился Эдит в шею.

– Откуда у вас эта вещь?

– Я не знаю, – Эдит напуганно вскрикнула. – Забери, если хочешь, только не трогай меня. Я тебе обещаю, если ты отвезешь меня домой, то тебе хорошо заплатят, и никто не станет тебя ругать.

– Мне уже заплатили, – парень вытащил нож и срезал штурвал с ее шеи. – За доставку одной дуры по месту назначения. Ты же не от безысходности туда едешь? Сытая, холеная курица, возмечтавшая о крутом мужике. Не первая и не последняя. Надеюсь, понимаешь, какая тебя ждет карьера. За целку только первый раз хорошо платят, а потом по тарифу.

Он отвернулся, сунув штурвал в карман, и завел машину.

Эдит сползла по стенке кузова, сжалась в комок и заплакала.

Ей стало так страшно, что больше всего захотелось оказаться дома с мамой и папой, рассказать Дэнни, каких ужасов она натерпелась, а лучше убежать к дедушке, уткнуться носом в его седую мягкую шерстку и ощутить, как он обнимает. В детстве его когтистые руки всегда забирали все ее страхи.

«Я больше никогда не буду убегать, честное слово! Мама, папа, спасите меня! Дядя Раф, пожалуйста! Дядя Лео, хотя бы ты…»

Доехав до казино, Рейн разозлился уже до красной пелены перед глазами, и сам не мог понять почему.

Всхлипы девчонки в кузове бесили и раздражали его, а отобранная подвеска словно жгла кожу, даже через ткань.

– Эта вещица была на тебе в тот день, когда я нашла тебя у приюта, – ба бережно разворачивает тряпочку и достает потертый шнурок с деревянным штурвалом. – Я сберегла ее, Рейн, думала, что однажды ты захочешь узнать хоть что-то о своем прошлом.

Рейн садится рядом с ней и берет подвеску, вертит в пальцах, а потом замечает в коробочке, откуда ба достала ее, склеенное скотчем фото.

Он молча берет его и долго рассматривает.

Странное существо с синими, как у него самого, глазами, зеленой кожей и наростами на груди и спине. Оно улыбается с фото, тепло и ласково.

Оно кажется Рейну родным.

– Откуда ты его взяла?

– Было в кошельке, который нам с тобой спас жизнь.

Рейн помнит, как разорвал это фото, потому что ему приснилась мама, а потом вот это существо, которое гладило по болевшей тогда спине.

Тогда было так больно, что хотелось, чтобы его не трогали и оставили в покое.

Больше сны его не беспокоили, словно оборвалась какая-то нить, а Бегущий Орел сказал, что он сам виноват в том, что прогнал духов – своих покровителей.

Рейн вешает штурвал на шею и возвращает фото в шкатулку.

Когда-нибудь, когда у него будет побольше времени, он поедет в город и поищет этих Иктоми, чтобы спросить, почему они его бросили. Чем он так плох, что не годится жить с родными, если уж они есть у него.

Хотя он мало похож на того, что на фото.

Может, они потому и выбросили его, что он урод и среди них тоже?

– Разгружайте быстрее, – он подогнал машину задним ходом к черному входу в казино и кивнул охране. – Я домой хочу.

– Какая цыпа! – раздались смешки сзади пикапа. – Ух, смазливая детка! Трэвис хорошо постарался! Иди сюда, крошка.

В кузове раздался истошный визг, и охранник, наконец-то, выпрыгнул наружу с брыкающейся девчонкой на плече.

– Неси в пятый номер, пусть там переоденут сразу, – распорядился мужчина лет сорока с красивой сединой на левом виске и холодными серыми глазами.

Проводив охранника взглядом, он коротко усмехнулся и подошел к кабине.

– Твоя зарплата, Дождь, – он сунул в окно деньги. – Не хочешь присоединиться к нам за пивом? Может, хоть в карты сыграешь? На раздевание, а?

– Съебись в туман, – Рейн взял деньги и пересчитал их. – Вам там че, раздевать, что ли, некого? Одна баба на другой и еще одной погоняет.

Мужчина засмеялся, придержав его за руку, когда Рейн уже втыкал передачу.

– Кому эти бабы интересны? Пьяным молокососам только, которым мама отсыпала бабла. А ты экзотика. Ты не такой, как все. Какого ты цвета на самом деле? Что под этим гримом?

– Не твоего ума дело, – Рейн вывернул запястье и выжал сцепление. – Не звоните больше с этими курами – ненавижу их возить.

– Совесть мучает, малыш? Это редкость, – мужчина отдернул руку, когда машина тронулась. – Ладно, проваливай пока что.

– Он тебе голову оторвет, Сэм, по глазам же видно, что кровь уже видел, – к нему подошел Трэвис, приглаживая волосы и довольно улыбаясь. – Забей ты на него – тут полно готовых раздвигать ноги. Чего тебе вштырилось?

– В этом все и дело, – Сэм хищно усмехнулся, провожая взглядом красные огоньки пикапа. – Они все готовы за деньги жопу лизать. Противно от склизких заискиваний и подхалимажа. Дождь не такой. В нем хребет есть.

Трэвис хмыкнул.

– Ну, так ты же не хребет трахаешь, а кое-что помягче. Пойдем, посмотришь на новую шлюшку. Я даже под юбку к ней ни разу залезть не смог, так что штучка – что надо! Может, ты и там хребет найдешь, а?

Сэм оттолкнул его руку и недовольно щелкнул пальцами одному из охранников.

– Тебе не понять этого, – бросил он, сунув в зубы вишневую сигариллу. – Я бы многое дал, только чтобы он сам пришел ко мне. Таких за бабло не купишь. А новую шлюху уже заказали, так что не лезь под ее юбку, как не лез до этого. Нам нужна нетронутая незабудка с наивными глазками.

Трэвис недовольно скривился, глядя, как охранник торопливо подносит зажигалку своему боссу.

Он завидовал Сэму, которому было срать на деньги, и, может, именно от того, они и текли к нему рекой. Сэм не разбрасывался ими и умел заработать быстро и много, не гнушаясь ничем.

Но вот с тех пор, как ему на глаза попался мальчишка-водитель, каких полно тут было, Сэма словно подменили.

Он пробовал дарить Дождю подарки и даже мотоцикл, но тот отбрасывал это все, брезгливо щурясь и не подпуская к себе.

Жалкий индейский щенок, ничем не заслуживший свалившиеся на него милости и имевший наглость их не принимать.

Любой на его месте был бы счастлив.

Но Сэм хотел именно его, и Трэвису начало казаться, что это просто навязчивая идея.

А потом он испугался, когда мальчишка начал резко взлетать по карьерной лестнице. Трэвис испугался того, что этот мелкий гад однажды займет его место.

Он хотел уничтожить его и искал поводы, но вот лезть в открытую – опасался. Слишком уж нехорошие были у Дождя глаза для его 15-ти лет.

– Может, тебе мальчика из города привезти? – предложил он Сэму. – Развлечешься-оторвешься. Ну чего ты нашел в нем?

– Тебе не понять, – тот криво усмехнулся. – Не забивай голову. Приготовь лучше десерт, который привезли под заказ.

Комната оказалась без окон, а дверь заперли снаружи.

Эдит облазила все, включая кровать, в поисках хоть чего-то, что могло бы ее спасти.

Ей было так страшно, что хотелось кричать и звать на помощь.

Но она понимала, что тут это бесполезно. Нужно было придумать, как бежать отсюда.

– Привет, куколка!

Подскочив на месте, Эдит обернулась на голос.

– Трэвис!

Она бросилась парню на шею и зарыдала.

– Я знала! Я знала, что ты придешь! Я говорила этому придурку, что ты спасешь меня, и он еще пожалеет! Трэвис, он отобрал у меня подвеску…

– Хорош языком трепать, милая, – Трэвис расцепил ее руки и отстранился, сощурившись. – Давай, переодевайся живо. Тебе через час ждет клиент.

Эдит на секунду непонимающе уставилась ему в глаза, чувствуя, что под ногами качнулся пол. Странный парень-водитель, отобравший подарок дяди Лео, сказал, что Трэвис ее не спасет…

– Но…

– Завали хайло! – Трэвис грубо оттолкнул Эдит и ткнул пальцем в кресло, стоявшее у стены. – Живо переоделась. В таких шмотках пикантный товар не подают.

– Не буду! – Эдит отскочила к стене и прижалась к ней спиной. – Не буду! Ты не имеешь права! Мой папа из тебя котлету сделает, а дядя Лео и дядя Раф, они… они тебя на куски порвут!

– Они тебя даже не найдут, дура! – Трэвис засмеялся. – Пока полиция прочешет город, пока примет заявление и почешется, ты уже отработаешь потраченные на тебя деньги. И, имей в виду, будешь артачиться, тебя мигом найдут в канаве без башки! Уяснила?

Он подошел и схватил Эдит за руку, которой она замахнулась, ловко выкрутив запястье.

– Не переоденешься, я сам тебя переодену. Нельзя трахнуть, так хоть пощупаю, стоила ли ты всех усилий!

Он грубо чмокнул Эдит в щеку и с треском рванул ворот ее платья.

– Бля!

Рейн ударил по тормозам и швырнул руль.

Пикап взвизгнул колесами и послушно застыл в степи.

До дома было не так уж и далеко – впереди уже маячили огоньки окон.

Странно теплые сегодня, словно Рейн давно не видел их, и странно чужие.

– Да бля же, мать твою!

Уронив голову на сложенные руки, он перевел дыхание и зажмурился.

Перед мысленным взглядом все еще стояло лицо девчонки, которую он доставил сегодня в казино.

Сэм хорошо заплатил, как и обычно.

Все было в срок, все по-честному.

«Она сама виновата! Сама! – Рэйн скрипнул зубами и погладил старую оплетку руля. – Ну, какой курицей надо быть, чтобы связаться с этим уродом? Ну, чем она думала? Крутая, блин, кошелка!»

Заставив себя сделать несколько глубоких вдохов и выдохов, он поднял голову и сел, уставившись в ночь.

«Я ничего ей не должен. Она мне – никто. Просто-тупая-курица!»

Вытащив из кармана подвеску-штурвал, Рейн приложил ее к своей и нахмурился.

Две одинаковые вещицы.

Девчонка сказала, что их всего две на свете… вдруг ей подарила ее мама, а про дядю она наврала.

Ее мама.

А, может быть, и его – тоже?

Рейн сердито мотнул головой и отбросил подвеску в сторону.

– Не мое это дело. Ничего я не должен никому!

Он вытащил пачку сигарет, вытряхнул одну и провертел в пальцах, разминая.

Девочка не была похожа на тех, кого он перевозил до этого.

Она же реально боялась.

Она реально не была готова к тому, что с ней произойдет дальше.

Другие клуши, напомаженные и пьяные, хотя бы украдены были из тех мест, где уж точно знали, что такое секс.

А эта… дура-дурой, конечно, но не заслуживала она попасть в притон только потому, что Сэму кто-то заказал девственницу и хорошо заплатил за нее.

Глаза у девки теплые же…

Рейн зажмурился и ругнулся сквозь зубы.

– Да на хер все это! На хер! Я не должен…

Он развернул машину и погнал ее назад к казино, выжав газ в пол.

====== Две капли сверкнут, сверкнут на дне, эфес о ладонь согреешь... ======

Прочесывать город в одиночку было непривычно.

Лео остановился, оглядывая крыши, и усмехнулся сам себе. А все же он привык, что Раф всегда рядом. Вот до какого-то сухого хруста внутри прикипел к тому, что брат стоит за спиной на поверхности. Даже ждал, что вот-вот на плечи лягут горячие тяжелые руки и в шею сунется шершавый нос.

Сегодня они разделились, чтобы обыскать как можно больше закоулков и забегаловок и найти молодого человека, из-за которого Эдит решила убежать.

Лео мотнул головой, отогнав наваждение, и сжал кулак, несильно стукнув им себе в ногу.

Несколько лет назад они уже прочесывали так же город в поисках его сына.

И не нашли.

Лео до сих пор не мог простить себе того, что так и не нашел мальчика, не успел спасти его, поленился бегать больше и чаще, позволял себе спать, есть, думать.

Жалел себя.

И его сына не стало.

«Найди хотя бы Эдит теперь, чтобы Донни и Эйприл не жили так, как теперь живешь ты. Тем более что им будет гораздо тяжелее ее потерять – ты-то ни дня не жил со своим сыном, а они вырастили ее с самой первой минуты появления на свет. Шевелись, Лео, хватит и одного черного камня на душе…»

– Че застыл истуканом?

Раф спрыгнул с антенны и сел рядом на корточки, посмотрев снизу-вверх.

– Забыл, что ли, куда идти?

Лео не сдержал улыбки, опустив на него взгляд, и погладил брата по голове ото лба к затылку очень тепло и нежно.

Он до сих пор ощущал мурашки в пальцах, касаясь кожи Рафа, словно это происходило впервые.

Столько лет уже рядом, казалось бы, пора привыкнуть и перестать с трепетом принимать ласку и дарить ее.

Но не получалось.

– Ты же должен быть севернее.

– Я не занимал, чтоб быть должным, – Раф фыркнул и прижмурился от его прикосновения. – И я там уже все прошарил. Этот тип как сквозь землю провалился.

– От Дона тоже нет вестей? – Лео присел рядом и уперся лбом ему в плечо. – А от Майки?

– Глухо, – Раф качнул головой. – Вот и подумал, что надо тебе помочь. Ты ж, как обычно, себе самое сладкое выбрал – самый здоровый квартал, да еще близко к трущобам.

Лео вздохнул и поднялся.

– Я просто подумал… знаешь, вот мы тогда тоже искали, помнишь? По подвалам и подворотням…

– Помню, – Раф недовольно скривился, оборвав его. – Так что чтоб больше такого не повторилось никогда, давай шевелить жопами, бро. Помнишь, я рассказывал тебе про казино за городом? Может, поразнюхаем там, а?

Лео поднял на него взгляд и с сомнением качнул головой.

– До рассвета не успеем вернуться, туда далеко…