Текст книги "Ветер с Севера (СИ)"
Автор книги: Сэриэль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 42 страниц)
Советник кивнул, подтверждая его слова:
– Знаю.
– А тут еще и кровное родство с Джарааком. Наверное, я плохой князь…
Горгрид открыл было рот, но князь лишь устало отмахнулся:
– Не спорь. Чего-то важного, что было в моем отце, у меня нет. Но все-таки пассивно ждать конца я не имею права.
– В этом я согласен с тобой. А что, если…
Горгрид не договорил, однако сделал движение, будто сворачивает шею цыпленку.
Князь посмотрел на него и, подумав, покачал головой:
– Нет. Убийство наследника в перспективе может привести к последствиям еще более непредсказуемым, чем просто маг на троне.
– Я же не предлагаю вздернуть его на виселице. Подобный шаг и впрямь отразился бы на будущем страны не самым лучшим образом. А вот грамотно подстроенный несчастный случай не вызвал бы подозрений, а нас избавил от многих проблем.
На этот раз Эргард думал почти минуту.
– Нет, – наконец сказал он. – Он все же мой сын. Мне жаль его.
Горгрид откровенно ухмыльнулся:
– В нашей ситуации это весьма слабый аргумент.
– Сам понимаю, – не стал спорить князь. – И все же не могу.
– Тогда просто подумай над предложением.
– Хорошо, непременно.
Эргард тяжело вздохнул и вдруг с силой ударил по столу, так что кубок все же перевернулся и медовуха выплеснулась, залив столешницу. Лицо его исказила гримаса гнева:
– Проклятье! Теперь, когда только-только, казалось бы, все успокоилось, она подложила такую свинью – родила мага! Сука!
Горгрид встал, не торопясь прошелся по комнате и, остановившись напротив, спросил:
– Что же ты в таком случае намерен делать?
Эргард опустил голову, потер лицо руками и начал потихоньку успокаиваться.
– Мне нужен хоть один настоящий наследник, мой друг, – заговорил он наконец. – Такой, которому я смогу со спокойным сердцем доверить свой народ и не опасаться, что после моей смерти он продаст Вотростен Фатраину. Я еду к оборотням.
Горгрид не смог сдержать изумленный возглас:
– К оборотням?
– Ты правильно услышал.
– Но почему именно к ним?
– Потому что на них не действует магия. Очень удобное свойство в сложившихся обстоятельствах.
На лице советника наконец отразилось понимание:
– Это тебе Раэтин сказал?
– Он самый. Пусть одна из их женщин родит мне сына.
Горгрид смерил его внимательным взглядом, в котором отчетливо читалось ехидство, и вдруг хмыкнул.
– Ты что? – спросил его князь удивленно. – Чего смеешься?
– Да над тобой, – охотно пояснил тот, уже откровенно ухмыляясь. – Вспомнил, каким ты был двадцать лет назад. Упрямый и строптивый, словно горный баран. И потрясающе безбашенный. А теперь видел бы ты себя со стороны. Сидишь тут, весь такой умный и ответственный, прямо отец народа. Кто бы мог тогда подумать?
Эргард не выдержал и рассмеялся в голос:
– А разве я изменился настолько сильно? По-моему, все же нет. И потом, должен ведь человек когда-нибудь поумнеть?
Горгрид мгновенно посерьезнел:
– Конечно, должен. Что ж, как бы то ни было, я понял тебя, и в принципе согласен, что план не так уж плох и может в перспективе привести к успеху. Только надо с умом подобрать мать – с их оборотнической памятью это очень важно. Хотя сама по себе идея переложить решение собственных проблем на чужие плечи меня умиляет.
Эргард поморщился, но ничего не сказал.
– Когда ты хочешь отплыть? – продолжил Горгрид.
– Как только все будет готово.
– А твоя жена?
– Ее я прикажу запереть в одной из башен в портовой стене. До нашего возвращения никуда не выпускать и никого не впускать к ней. И никаких свиданий. Даже с Бардульвом.
– Хорошо, я все устрою, – кивнул Горгрид.
– О нашей поездке никто пока ничего не должен знать, кроме советников. Пусть все думают, что мы отправляемся в очередной поход.
– Согласен. И все сделаю.
Он развернулся и уже было направился к выходу, но почти у самых дверей остановился.
– Но знаешь, Эргард, – добавил он и почесал бровь, – пока мы готовимся, подумай еще раз обо всем хорошенько. Не ввязываешься ли ты в очередную авантюру?
========== 2. В путь ==========
Княгиню увезли в порт через несколько дней вечером. Брать с собой служанок Эргард ей категорически запретил.
– Ни в коем случае! – ответил он Горгриду, когда тот пришел с вопросом. – Пусть учится сама себя обслуживать. Не хватало, чтобы кто-нибудь еще от нее пострадал.
– Что ж, я согласен с тобой, – сказал старый друг. – Никаких послаблений: тюрьма – значит, тюрьма.
Подготовка к путешествию продвигалась быстро. Впрочем, на Горгрида в этом плане всегда можно было положиться.
Сквозь распахнутое окно донеслись истеричные вопли Кадиа, и Эргард, брезгливо поморщившись, закрыл створки. Должно быть, ей как раз сообщили об условиях заключения. Никаких портретов близких, склянок с мазями или украшений. Разрешено захватить не больше трех платьев и смену белья. Прогулки запрещены. Еду подавать сквозь специально вырезанное в двери окошко. Мытье не чаще, чем раз в пять дней. По пути к башне сковать запястья наручниками.
«Кажется, ничего не упустил», – думал он, снова и снова перебирая в памяти детали указа.
Накинув плащ, он покинул покои и спустился вниз. Первая робкая зелень трав уже пробивалась, и глаз, порядком уставший от зимней беспросветной белизны, волей-неволей останавливался на ней.
Горгрид поедет вместе с ним, это даже не обсуждается. Здесь, в Вотростене, останутся семь советников. Старший из них, лорд Оймодд, опытный и мудрый вельможа, уже управлял страной по время войны, так что на него вполне можно будет положиться.
Эргард с грустью посмотрел на пустую ввиду позднего часа тренировочную площадку и покачал головой. Настанет ли когда-нибудь тот день, когда жизнь в Вотростене вновь станет спокойной и мирной? Когда не нужно будет опасаться ударов исподтишка и козней давних недругов, живущих через пролив?
Князь пересек двор и поднялся на стену.
– У нас все спокойно, повелитель, – отрапортовал начальник караула, и Эргард сдержанно кивнул в ответ.
– Хорошо, – ответил он лаконично и прошел к одной из бойниц.
Дорога, словно стрела, рассекала поле надвое, убегая в сторону моря. В принципе, наблюдать за отъездом он спокойно мог из покоев, однако здесь, рядом с боевыми товарищами, с которыми немало было пройдено за долгие годы войны, душа поневоле успокаивалась и будущее виделось не таким мрачным. Подобное действие на него оказывал также и Горгрид, но тот был занят подготовкой к отъезду.
На поле еще кое-где лежал снег, однако в памяти вставали много раз виденные священные узоры вереска, и сердце сжималось от неодолимой тоски. Дом, милый дом. Неужели это он сам довел его до такого?
За спиной послышался шум, и князь, обернувшись, увидел Кадиа, идущую через двор. Стражи вели ее, обнажив оружие. Княгиня остановилась и мрачно посмотрела на супруга, но Эргард по-прежнему стоял, не шевелясь, сложив руки на груди, и ей ничего не оставалось, как продолжить путь.
Охрана усадила княгиню в телегу, и караульные поспешили распахнуть ворота и опустить мост.
Раздался топот шагов, и на замковую стену взбежал Горгрид.
– Она несколько раз спрашивала, как долго продлится наказание и куда ты собрался ехать. Естественно, ей ничего не ответили.
– Спасибо, мой друг, – отозвался Эргард.
– И говорить не о чем.
Горгрид подошел вплотную к бойнице и вцепился руками в холодный камень. На лбу его пролегла хмурая складка, которая в последние дни практически не разглаживалась.
– Корабли почти готовы, – спустя некоторое время вновь заговорил он. – «Снежный барс» и «Роза ветров». Завтра доставят груз с продовольствием, и можно отправляться. Команда собрана, но о предстоящем маршруте знает пока только капитан Эйран.
– Хорошо, – кивнул Эргард, подходя ближе. – Тогда сегодня соберу вещи. Впрочем, походная сумка у меня всегда наготове.
– Не забудь захватить парадный наряд, – напомнил Горгрид. – Возможно, предстоят официальные встречи.
– В том случае, если оборотни согласятся нас пропустить, – заметил Эргард.
Товарищ кивнул:
– Верно. Но Раэтин в любом случае должен вспомнить нас. Прошло всего восемнадцать лет с нашей последней встречи – для кесау это словно вчера.
На стене установилось тягостное молчание. Оба стояли, снова и снова обдумывая предстоящую миссию.
– Советники не в восторге от твоей отлучки, – сообщил Горгрид. – Я приказал установить курьерское сообщение между Асгволдом и предполагаемой конечной точкой маршрута, но их это мало утешает.
Князь тяжело вздохнул:
– Я все понимаю. И заранее полностью согласен со всем, что они могут сказать, но что делать? Другого выхода я не вижу.
Горгрид хмыкнул и, оглянувшись через плечо, посмотрел вопросительно. Эргард перехватил его взгляд и покачал головой.
– Не могу, – ответил он кратко.
Целую секунду друг молчал.
– Понятно, – наконец сказал он и сложил руки на груди. – Что ж, пойду пока попрощаюсь с сыновьями.
Князь кивнул:
– Иди. Передавай от меня привет своим мальчишкам.
– Непременно, – ответил Горгрид.
Вернувшись назад в покои, Эргард сразу направился в гардеробную и достал походную сумку. В принципе, за долгие годы, проведенные вне дома, он привык довольствоваться малым. Смены белья, запасные рубашки и брюки, крупы и чай, а также необходимые в дороге мелочи.
В этот раз тоже придется все нести на себе, с тем лишь отличием, что не будет помощников и охраны. Если оборотни согласятся его пропустить, то с собой разрешат взять только одного спутника – обычная практика хвостатых соседей, и, скорее всего, для князя они не станут делать исключений. А значит, нужно еще раз все проверить и предусмотреть.
После недолгих размышлений он присоединил к уже отложенным вещам вторую пару сапог, то самое парадное одеяние, о котором говорил Горгрид, и тонкое шерстяное одеяло.
В целительских делах он понимал мало, однако необходимый минимум следовало взять.
Князь вышел в гостиную и позвонил в колокольчик.
– Сходите к Ингдуну, – велел он вошедшему на зов слуге, – пусть даст каких-нибудь лекарств нам в дорогу. На его усмотрение – все, что может пригодиться.
– Слушаюсь, – откликнулся тот и поспешил исполнять распоряжение.
«А ведь посуду за меня на этот раз тоже никто нести не будет», – сообразил Эргард и добавил к вещам миску, ложку и кружку. Походный котелок возьмет Горгрид.
Разложив на полу отобранные для путешествия вещи, князь выпрямился, оглядел все внимательно еще раз и подошел к окну.
Разговор с советниками накануне вышел нелегким. Они не сразу поняли, зачем повелитель собирается покинуть страну так надолго, а поняв, не обрадовались.
– Теперь, пока наша экономика все еще находится в плачевном состоянии, а народ до сих пор живет впроголодь, – говорил ему, озабоченно хмурясь, Оймодд, – есть ли что-нибудь более важное?
– Есть, – убеждал его и всех остальных Эргард. – Страна восстановится рано или поздно, но если у нее не будет будущего, то какой тогда смысл в наших стараниях? А будущее в наследнике. А ему еще необходимо родиться и вырасти. Это не может ждать.
Советники промолчали, но по лицам их Эргард читал многочисленные возражения. Интересно, что еще они потом сказали Горгриду, что он решил повторить своему другу и князю то, что тот уже и так знал?
Уже в который раз он вздохнул и покачал головой. На этот раз он чувствовал, что прав, а вот почему, вряд ли смог бы внятно объяснить даже самому себе.
Накинув на плечи теплый плащ, Эргард вышел из покоев и спустился вниз, в сад. Ночь подступала. Усилившийся ветер разогнал тучи, и на небе теперь поблескивали яркие, словно льдинки зимой, звезды.
Спать не хотелось – отдохнуть он прекрасно сможет в дороге. Теперь же стоило сполна насладиться пребыванием в родном доме, ибо кто знает, когда еще доведется его увидеть.
Заложив руки за спину, он неспешно пошел по узкой, вьющейся между туй и пихт дорожке. Конечно, всегда остается шанс на то, что кесау не откликнутся на его просьбу, и тогда все закончится очень быстро. И он бы их, конечно, не осудил. В конце концов, родить сына – это вам не договор об экономическом сотрудничестве подписать, тут все гораздо серьезнее. Но все же Эргард надеялся на успех. Ибо в противном случае придется и впрямь всерьез рассмотреть предложение Горгрида.
Тот факт, что друг вообще высказал столь радикальную мысль, его не удивил. При всей своей внешней мягкости и покладистости тот был на самом деле человек достаточно жесткий, умеющий в чрезвычайных обстоятельствах принимать быстрые и взвешенные решения. Сколько раз лишь его решительность и молниеносная реакция спасала им жизни! И если подумать, то убийство Бардульва в самом деле могло бы стать идеальным выходом. И все же Эргард, несмотря ни на что, не мог забыть, что малыш, отдыхающий сейчас, должно быть, у себя в детской – его плоть и кровь. Он как отец против воли вспоминал первую, обращенную к нему, улыбку сына, прикосновения его пока еще маленьких рук. И разве имеет хоть какое-либо значение тот факт, что даже имя Кадиа вызывает теперь у него отвращение? Решительно никакого. Значит, надо искать другие пути противостоять магам. В конце концов, Бардульв пока еще не успел никого предать.
Поворошив носком сапога гравий, Эргард свернул с центральной аллеи и прошел в беседку. Растянувшись на скамейке, он заложил руки за голову и принялся смотреть в иссиня-черное небо. Быть может, Горгрид прав, и его в самом деле гонит вперед проклятый авантюризм? Слишком долго он, Эргард, старался быть идеальным правителем. Разумеется, ровно настолько, насколько хватало его собственных сил, ведь выше головы, как ни крути, не прыгнешь. И вот теперь испорченная беспутными молодыми годами кровь вновь забурлила.
Князь усмехнулся, и на лице его появилось выражение светлой ностальгии. Что ж, как бы то ни было, но если бы затея была, в самом деле, безумной или провальной, то Горгрид высказался бы в куда более жестких и нелицеприятных выражениях, уж в этом-то он ни капли не сомневался.
Холодный северный ветер обдувал лицо, забирался под рубашку. Однако он же доносил соленый запах моря с примесью первых робких трав. Эргард лежал, разглядывая звездное небо, слушал неспешный, важный шелест крон, и мысль его убегала вперед. Туда, где его ждало будущее, и куда, непонятно почему, влекло сердце.
«Или это все же какое-нибудь другое место?» – подумал князь и широко ухмыльнулся собственным мыслям.
Поблизости, почти над самым ухом, зашелестел гравий.
– Повелитель, – заговорил тот самый слуга, которого он посылал к лекарю, – мастер Ингдун говорит, что советник Горгрид уже взял у него все необходимое.
– Хорошо, – откликнулся Эргард, не меняя позы. – Можешь идти, спасибо.
Слуга удалился, а Эргард повозился и плотнее запахнулся в плащ. Ночь впереди предстояла длинная, и ему совершенно некуда было спешить. Он все успеет – и погулять всласть, и уложить вещи.
Время тянулось, словно густой, вязкий мед. Устав лежать, князь встал и вновь принялся бродить по дорожкам сада. В голову то и дело лезли воспоминания о приключениях молодости, и он не гнал их. Восточные страны, Гроим, Треана, а также разнообразные мелкие государства, во множестве ютящиеся около моря – куда только не заносила его судьба. Разумеется, они с Горгридом путешествовали, пытаясь всеми силами сохранить инкогнито, и в большинстве случаев это им удавалось. Всегда вдвоем, без охраны и свиты. Нет, поначалу отец пытался посылать с Эргардом провожатых, но те в своей заботе о наследнике оказались слишком назойливы, и он просто-напросто сбежал. В ночь, не сказав никому не слова, включая Горгрида, которого не хотел подставлять. Караульные его, конечно, заметили, но Эргарду удалось от них уйти. И тогда за дело взялся верный друг. Он велел свите возвращаться в Вотростен и ждать их там, а сам пошел по следу. Тогда-то и состоялось их первое совместное приключение. Эргард нарвался в первом же лесу на засаду разбойников, к счастью, немногочисленную, и только быстрота реакции Горгрида, успевшего его догнать, спасла его дурную голову. Ох, какой разнос он тогда получил от него! Горгрид был в ярости и с трудом сдерживался, чтобы собственноручно не прибить наследника. Умом понимая, что тот абсолютно прав, Эргард стоял и покорно слушал все, что он ему говорил. Узнал тогда, кстати, много нового, а также существенно расширил словарный запас. Но прямо сей же час домой возвращаться отказался. Однако, не колеблясь, дал слово, что продолжит путь вместе с Горгридом.
Князь посмотрел вверх и заметил, что небо со своего восточного края как-то неуловимо изменило оттенок. Из черного превратилось в темно-фиолетовое. Тени же, наоборот, стали казаться гуще.
«Рассвет близко», – лениво подумал Эргард и направился к стене.
Послышался характерный шум: голоса и топот, звон оружия. Это менялся караул.
Князь оглянулся, проверяя, не идет ли Горгрид, но того пока не было видно.
Поднявшись на стену, Эргард встал у бойницы и принялся смотреть на город.
Старый друг овдовел ровно пять лет назад. Жена его умерла, когда рожала третьего сына. Любовь их нельзя было назвать какой-то особенной или чересчур глубокой, скорее, там была простая привязанность и взаимное уважение. И все же Горгрид тяжело переживал смерть супруги. Однако это не отдалило его от детей – напротив, со своими мальчишками он стал общаться еще больше. И вот теперь ему предстояло покинуть их на неопределенный срок. Положа руку на сердце, Эргарда за это мучила совесть, но тут уж он ничего поделать не мог. В конце концов, ему проверенный товарищ в походе нужнее.
За спиной постепенно оживал замок. Начали сновать слуги, со стороны кухни потянуло ароматами мяса и свежей выпечки. Сглотнув слюну, князь прикинул, сколько времени остается до завтрака, и понял, что есть они будут уже на корабле.
Раздался скрип подъемного механизма, и Эргард, приглядевшись, увидел, что Горгрид подъезжает к замку. Помахав ему рукой, он поспешил спуститься и поприветствовать друга.
– Ну как, дома все хорошо? – спросил он, когда тот спешился.
Горгрид кинул поводья подбежавшему конюху и кивнул:
– Да, мальчишки отнеслись с пониманием. Я им обещал писать, так что придется мне использовать официальную почту в личных целях.
– Да сколько угодно, – откликнулся на это предложение Эргард, и советник, подмигнув, направился с ним бок о бок в сторону донжона.
– Ты как, вещи все собрал? – тем временем серьезно поинтересовался Горгрид.
– Почти. Осталось только все покидать в сумки.
– Тогда поторопись. Встречаемся на этом же месте через полчаса.
– Буду как штык, – пообещал Эргард.
Вновь напомнила о себе молодость, когда именно Горгрид по большей части командовал их маленькой компанией, а он сам старался слушаться его. Правда, не всегда получалось – время от времени строптивый нрав брал верх. Тогда Эргард взбрыкивал и в очередной раз влипал в приключения.
На лицо его набежала светлая, ностальгическая улыбка. Как давно это было!
Взбежав по лестнице, он стремительно вошел в покои и, подхватив сумки, принялся укладывать. Руки выполняли привычную работу сами собой, а голова между тем вспоминала, все ли необходимые указания были отданы советникам.
«Кажется, все», – в конце концов заключил Эргард и, осмотрев покои в последний раз, убедился, что ничего не забыл.
Он закрыл сумки, подхватил их и вышел из комнаты.
Отчего-то вдруг стало жалко вот так вот все оставлять. Ведь если он не вернется или вернется без сына, то это будет означать поражение. И в чем тогда окажется смысл путешествия?
«Еще раз, пока не переступил порог, признайся, Эргард, ради кого или чего ты это делаешь?» – спросил он самого себя.
Ради любви к приключениям? Ради родителей, которым он при их жизни так и не подарил внука? И вообще до сих пор настоящим сыном не обзавелся? Или ради того, чтобы эта древняя земля, что вскормила их, могла жить и дальше?
Князь закрыл глаза и прислушался к зову сердца. Что шепчет оно? Пусть не самый лучший, пусть наделавший много ошибок, но он князь, и ему отнюдь не безразлично, что именно станет с родной землей после его смерти. Кто позаботится о Вотростене тогда? Кто будет его любить и лелеять?
«Вот и ответ на твой вопрос», – понял он наконец.
Бодро сбежав по лестнице вниз, он оглянулся на башни, величественно возвышающиеся на фоне постепенно светлеющего неба, и улыбнулся. Подошел Горгрид и тоже, подняв голову, посмотрел вверх.
– Что, познал, наконец, самого себя? – спросил друг, и в голосе его послышались отчетливые нотки одобрения.
– Кажется, да, – ответил князь.
– Это правильно, – одобрил товарищ и, кивнув, решительно скомандовал: – Тогда в путь!
Приторочив сумки к седлам, они повскакали на коней и, свистнув охране, выехали за ворота. Первые солнечные лучи уже успели показаться над горизонтом, разогнав тьму и позолотив крыши и верхушки деревьев.
«Помоги, Великая Мать, – принялся горячо молиться Эргард Тате, – в предстоящем предприятии. Благослови наш путь и проведи за руку. Подскажи. Ради будущего Вотростена прошу».
Князь закрыл глаза на мгновение, и вдруг над головами их закричала чайка.
– Так далеко от берега! – прокомментировал Горгрид, взглядом провожая птицу. – Хороший знак.
Сердце подпрыгнуло в груди, и Эргард понял, что получил ответ.
Они свернули на одну из центральных улиц Асгволда, и подковы коней застучали по мостовой.
Со всех сторон слышались женские голоса, звук открываемых ставень, бодрый лай собак. Хотелось остановиться у какой-нибудь харчевни, привязать, как в старые добрые времена, к коновязи лошадь и посидеть за кружечкой пива, болтая с хозяином на самые разные темы. Но надо было спешить.
Эргард пришпорил коня, дабы не искушаться лишний раз, и Горгрид, поравнявшись с ним, предложил:
– Наперегонки, когда выедем за пределы города?
– Давай! – охотно поддержал предложение князь.
Охрана молча ехала на шаг позади, и по их серьезным лицам нельзя было прочесть решительно ничего. Мелькали мимо, оставаясь позади, дома, перекрестки, площади и люди. Кто-то равнодушно шел мимо, а некоторые останавливались и провожали князя и советника взглядом. О чем они думали? Гадали, куда те едут? Или мысли их занимали более насущные и близкие проблемы?
Вскоре город кончился, и Эргард первый пустил коня в галоп. Горгрид весело, почти по-мальчишечьи гикнул и помчался мимо, и теперь уже князю пришлось его догонять.
«Похоже, он тоже рад возможности ненадолго вернуться в прошлое», – понял он.
Мелькали поля, пока еще пустые, и уносились вдаль. Впереди постепенно росла полоска воды. Устав соревноваться, они снова перешли на рысь и поехали дальше бок о бок, неспешно переговариваясь о делах.
– Когда приедем к оборотням, сразу пошлем в Асгволд первое послание, – решил князь.
Горгрид кивнул:
– Непременно. Думаю, советникам к тому времени тоже будет, о чем доложить.
========== 3. Застава ==========
Порт тоже постепенно наполнялся народом, словно просыпался от ленивой дремы. Вязкую утреннюю тишину то и дело прорезали первые, пока еще негромкие голоса, поскрипывали доски сходней.
Справа у самого причала раздался чуть слышный всплеск, и Эргард, присмотревшись, увидел длинную рыбину, вильнувшую хвостом и мгновенно ушедшую на глубину.
– Вон там, в конце пирса, наши корабли, – кивком головы указал Горгрид. – Капитан Эйран нас ожидает на «Снежном барсе».
– Тогда поторопимся, – бодро откликнулся Эргард.
Окончательно взошедшее над горизонтом солнце окрасило море в причудливые золотисто-розовые тона. Князь притормозил, невольно залюбовавшись, и сердце радостно затрепыхалось в груди. Красота родного дома каждый раз завораживала. Нигде в мире ему больше не доводилось видеть столь восхитительных рассветов и закатов.
Двое стражей выехали вперед, и князь с советником направились вслед за ними.
Наверное, в любом другом конце мира отъезд правителя был бы обставлен с большей помпой. Здесь же, в Вотростене, дело ограничилось сброшенными на берег сходнями, к немалому обоюдному удовольствию отъезжающих.
В молодости Эргард часто шутил, что чем незначительнее сам монарх, тем сложнее придворный церемониал, и, став князем, ничуть не изменил своего мнения. Во время многочисленных путешествий ему частенько приходилось становиться свидетелем придворных выездов. Гордые короли, управляющие жалкими клочками прибрежной суши, с помпой покидали свои дворцы, дабы явить светлый лик трепещущим подданным. А вотростенский наследник с товарищем, затерявшись в толпе, наблюдали за всем этим представлением и с видимым усилием давили смех.
Теперь в порту близ Асгволда люди спешили по своим делам, и на отъезжающего князя почти никто не обращал внимания. В самом деле, мало ли какая нужда могла заставить его покинуть город? Здесь к подобным появлениям давным-давно привыкли.
Где-то в отдалении раздался свист, и по причалу пробежала ватага мальчишек. Эргард с улыбкой проводил их взглядом и, спешившись, передал поводья коня одному из стражей. Горгрид, последовав его примеру, снял сумки, и вместе они, разделив поклажу, поднялись на корабль.
– Доброе утро, капитан Эйран, – поприветствовал князь высокого, чуть полноватого мужчину средних лет с легкой сединой на висках и внимательным, умным взглядом.
– Рад видеть вас обоих на моем судне, – отозвался тот и кивнул по очереди князю и Горгриду.
– Куда нам кинуть вещи? – первым делом уточнил советник.
– Пойдемте, я покажу, – пригласил капитан.
На этом с взаимными приветствиями было покончено, и все трое направились в сторону кормы.
Матросы деловито сновали по палубе, под присмотром помощника готовясь к отплытию, и Эргард с Горгридом шли, стараясь по возможности им не мешать.
– Вот здесь во время плавания вы и будете жить, – объявил капитан и распахнул дверь в кают-компанию.
Князь заглянул, осмотрелся, одобрительно хмыкнул и вошел, кинув сумки.
Справа и слева под потолком покачивались два подвесных спальных места, у окна примостился стол с парой кресел. В целом было видно, что для пассажиров сделали перестановку, постаравшись снабдить всем необходимым.
– Спасибо вам, – поблагодарил Горгрид и кивнул капитану.
– Завтрак через полчаса после отплытия, – продолжил тот. – Надо не пропустить отлив.
– Мы не торопимся, – заверил князь. – Делайте свое дело. Главное – попасть в Аст-Ино, а все остальное мелочи.
– В таком случае я вас пока оставлю. Располагайтесь.
Капитан откланялся и поспешил присоединиться к команде. Эргард же, глубоко вздохнув, с удовольствием потянулся, хрустнув суставами, и выглянул в окно.
С той позиции, где он теперь стоял, хорошо просматривался выход из порта. Сторожевые башни прорезали величественную синеву небес, и князь от нечего делать принялся гадать, в которой из них теперь сидит эта проклятая тварь Кадиа.
В памяти всплыл приезд в Вотростен будущей княгини, и Эргард поморщился, словно от внезапного приступа острой изжоги. Дрянь была, что и говорить, хороша, и только это, вероятно, заставило его лечь в конце концов к ней в постель. Правда, даже там от нее толку было мало – колдунья лежала, словно бревно, и Эргард, привыкший за годы молодости к гораздо более горячим и страстным любовницам, очень быстро потерял к ней всяческий интерес. Однако в результате все-таки родился Бардульв, и об этом тоже его отец теперь не уставал сожалеть. Уж лучше вообще не иметь наследника, чем такого.
– С этой мыслью я бы поспорил, – лениво заметил Горгрид, когда друг поделился с ним последним соображением. – Ты же не хочешь породить бурю? Представь, что станется с Вотростеном, если не будет того, кто после твоей смерти примет трон.
Горгрид доставал из сумок вещи, которые могут пригодиться в ближайшие дни, и не переставал рассуждать:
– Нет, сына ты, как ни крути, просто обязан оставить. Только нормального, не мага. Знаешь, я и сам собирался тебе советовать завести фаворитку из знатных девушек, а родившегося ребенка после официально усыновить. Но ты сам догадался, молодец. Вот только про оборотней, ты уж извини, мне в голову как-то не приходило.
Эргард отвернулся от окна, выразительно хмыкнул и сложил руки на груди:
– Именно девушку?
– А ты как думал? – пожал плечами Горгрид и, подойдя ближе, положил руку на плечо князю и заглянул ему в глаза. – Ты же не хочешь, чтобы потом возникли ненужные сомнения в твоем отцовстве? Ну уж нет, Эргард, заруби себе на носу – мать будущему эр-князю можешь подобрать по своему вкусу, но она должна быть невинна, это непременное условие. Ты ведь не подружку себе на одну ночь выбираешь.
Князь чуть заметно поморщился:
– Опять неумеха попадется.
Долгую секунду Горгрид, видимо онемевший от изумления, молчал. Наконец покачал головой и выдал:
– Слушай, я всегда, конечно, знал, что ты нахальная, избалованная скотина, но не до такой же степени! Хоть раз в жизни приложишь усилия, не переломишься. Твоих умений уж точно хватит на вас двоих!
Эргард несильно, по-дружески толкнул Горгрида кулаком в плечо и рассмеялся:
– Уговорил. И совет насчет памяти тоже не забуду, даю слово.
– Вот и молодец, – одобрил Горгрид.
– Смотри, – ткнул он пальцем, – проклятая тварь, должно быть, там.
Друг повернул голову и посмотрел в указанном направлении. Около одной из башен стояла стража. Поблескивали на солнце щиты и копья.
– Да, Кадиа упекли именно туда, ты прав.
– Хоть бы она там сгнила, – пробормотал Эргард.
Горгрид повернулся к нему, смерил выразительным взглядом с ног до головы и прокомментировал:
– Любящий супруг.
Оба дружно расхохотались и, покончив с приготовлениями, направились на палубу наблюдать за отплытием.
В первые дни путешествия еще частенько наползал густой туман, и корабли тогда были вынуждены останавливаться. Эргард нетерпеливо мерил шагами палубу, то и дело поглядывая в сторону далекого горизонта, где море и небо сливались в одну сплошную линию, однако торопить капитана опасался.
Делать было решительно нечего, и он часами напролет простаивал у фальшборта, разглядывая знакомый до мельчайших деталей родной пейзаж, и предавался нелегким размышлениям.
Народ кесау, даже несмотря на длительное соседство, во многом оставался для вотростенцев загадкой. Как примут их – вот то, что его больше всего в данный момент волновало. Сочтут ли оборотни просьбу князя дерзостью или, наоборот, отнесутся с пониманием?
– Знаешь, я бы не советовал сразу ломиться к сениту, – сказал ему как-то Горгрид после ужина, когда оба, захватив по кружке ароматного травяного чая, вышли на палубу подышать терпким вечерним воздухом и полюбоваться на звезды. – Давай сперва переговорим с Раэтином. В конце концов, он тоже занимает в их иерархии весьма важный пост, однако он тебя знает гораздо лучше прочих хвостатых и уж точно поймет правильно. А потом уже будем действовать по обстоятельствам.
Море нетерпеливо толкалось в борт корабля, словно призывало поторопиться, и Эргард с ленивой задумчивостью разглядывал белесоватые пенные гребни.
