Текст книги "Тайна мертвой планеты (СИ)"

Автор книги: Сергей Че

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

Он ткнул пальцем пробегавшего мимо мордоворота и тот рассыпался в пыль.

– Вообще, лучше закрыть глаза, сесть в позу лотоса и медитировать, – сказал Второй капитан и так и сделал.

Битва продолжалась. Туркоподобных славяноариев становилось все больше. К ним присоединились бородатые викинги в самурайских доспехах, фашисты в эсэсовской форме с прямоугольными римскими щитами и негры в смокингах. Все они толпились в проходах, орали и размахивали топорами, мечами и ножами.

У Эликс голова уже давно шла кругом.

– Кажется, они здесь все! – завопил вдруг атаман Пронька.

Леди Саммер задрала юбки, выдернула прикрепленный к завязкам чулка маленький цилиндрик и со всей мочи дунула в него.

Резкий пронзительный свист ввинтился в уши словно дрель.

Славяноарии, фашисты, викинги, негры и успевшие примкнуть к ним китайцы в длинных сюртуках и иудейских кипах вдруг смолкли, замерли и все разом в одну секунду исчезли.

На пол с глухим стуком повалились гладкие перламутровые камни.

В наступившей мертвой тишине послышались ленивые размеренные хлопки.

– Браво. Браво, – шагнул из коридора Чич, придерживая на голове белый цилиндр и перешагивая через трупы казаков и залежи перламутровых камней. – Атаман. Леди. Мои поздравления. Мы в вас не ошиблись.

За его спиной маячили физиономии Марска и Сукерблюма.

В зал тут же просочились наемники в черном, разбежались по углам и наставили на всех выживших автоматы.

Чич повернулся к Марску.

– Как обстановка?

Тот взглянул на прикрепленный к запястью экранчик.

– Все фантомы в округе уничтожены. Путь к Майн Риду свободен.

– Прекрасно. Прекрасно. Не будем терять времени.

Он повернулся к выходу.

– Эй! – возопил Пронька. – А деньги?!!

Чич нахмурился.

– Деньги? Какие деньги?.. Ах да! Деньги!

Он похлопал себя по карманам, выудил из внутреннего маленькую дата-карту и перекинул ее атаману.

– Лови! Обещанный триллион. Заслужили.

Пронька осклабился и зачем-то попробовал карту на зуб.

– Ну что, – Чич потер руки. – Все идет в полном соответствии с нашим главным девизом. Бабло побеждает зло.

– Бабло побеждает зло, – нестройным хором прогудели Марск с Сукерблюмом.

– Бабло побеждает зло, – воодушевленно проквакал Пронька.

– Главный девиз помнишь, а главную заповедь забыл, – сварливо проворчал Сукерблюм.

– Разве ее забудешь, – вздохнул Чич.

– Какую еще заповедь? – прищурилась Леди Саммер.

– Главную заповедь еще в стародавние времена завещала всем беглым олигархам Матушка Рэнд. Заповедь проста как первый миллион. Не делиться.

– Не делиться, – опять хором повторили Марск с Сукерблюмом.

– Не делиться, – спопугайничал Пронька.

– И что она означает? – нахмурилась Леди.

– То и означает. Ни в коем случае. Нельзя. Ни с кем. Делиться.

Чич стремительно выхватил допотопный громоздкий «магнум» и одним оглушительным «ба-бахом» снес атаману Проньке полголовы.

Пронька пару секунд постоял, раскачиваясь и открывая уцелевший рот, и грохнулся на пол.

– Какого хрена⁈ – Леди Саммер отскочила к стене и оскалилась.

– Все по плану, дорогая, – сказал Чич. – Неужели ты и впрямь думала, что мы подарим вам целый триллион?

– С вами после такого никто работать не будет, идиоты!

– А кто узнает? Для всех вы будете прожигать жизнь на собственной тропической планете. Наймем за пару тысчонок сотню блоггеров. Серию репортажей сварганим о вашей райской житухе. Нейросеть видео намалюет с вашими мордами. Никто не отличит. Не то что работать, бесплатно пахать будут, надеясь, что когда-нибудь обрыбится. На все про все миллиона два максимум. Представляешь, какая экономия?

– Твари! – зарычала Леди Саммер и бросилась на олигархов, разинув крокодилью пасть.

Ее встретил дружный автоматный огонь, который за секунду нашпиговал ее тело свинцом и разорвал его в клочья вместе с зеленым платьем.

– Деньги к деньгам, прах к праху, – пафосно изрек Чич. – А быдло к быдлу. Будут еще меня, потомственного олигарха, всякие потомственные бомжи учить.

– Триллион не забудь, – кивнул Сукерблюм на закатившуюся в угол дата-карту.

– Ты меня за дебила держишь? – хмыкнул Чич. – Там ничего нет. Она пуста.

– А я с вашего позволения свое все-таки заберу, – сказал Марск и присел рядом с бесформенной красно-зеленой кучей, бывшей совсем недавно Леди Саммер. Брезгливо пошвырялся в кровавом месиве, выудил маленький серебристый цилиндрик и вытер его об остатки платья.

– Мое самое главное изобретение, – подмигнул он Эликс. – Резет-свисток. Дунешь – все фантомы в округе обнулятся. Стирает память у проклятых каменюк за секунду. Если б у землян была такая штука, когда на них напали…

– Кто напал? – Эликс не хотела разговаривать с этим уродом, но вопрос вырвался сам собой.

– Как кто? Мозгами пораскинь. Если людей на планете нет, а есть только призраки…

– Хватит болтать, – сказал Чич. – Времени в обрез. Скоро они очухаются и нагонят подмоги из ближайших развалин. Уходим.

– А с этими что? – кивнул Сукерблюм на пленников.

– Всех в расход, – ощерился Чич.

Наемники вскинули автоматы.

– Погоди, погоди! – Сукерблюм бросился вперед, едва не споткнувшись. – Эту малышку я с собой забираю. – Он указал на Алису. – Если, конечно, Марск не против.

– Не против. Но ты уверен, что хочешь именно эту, а не ту? Они же одинаковые.

– Собственную наложницу от боевого альтергома отличить не можешь? У твоей попка пухлее. И грудь больше. И на выражение лиц посмотри. Эта хочет прямо сейчас ублажать хозяина. А та готова загрызть всех, кто на пути попадется.

Слабая улыбка на лице Алисы застыла.

Эликс, напротив, нацепила маску послушной девочки и спросила елейным голоском:

– Уверен, милый?

– Более чем, – Сукерблюм отвернулся и помог подняться Алисе. Отряхнул ей спину, потрепал по заднице. – Пойдем, милая. Порадуешь дедушку.

– Кстати, совет бесплатный, – сказал Марск. – Осторожнее в рот трахай. Она с такой жадностью до горла заглатывает, что вынимать забывает и задыхается. Несколько раз сознание теряла. Не хочешь, чтобы сдохла раньше времени, сам вынимай.

– Ублюдок, – едва слышно прошептала Алиса.

– А вы чего ждете? – рявкнул Чич наемникам, которые пуская слюни глазели как скособоченный старикашка ведет к выходу сочное лилейно-белое тело, оглаживая круглые, тяжелые ягодицы. – Расстрел! Немедленно!

Щелкнули предохранители.

– Я бы на твоем месте не спешил, – флегматично сказал Второй капитан.

Чич махнул рукой.

– Огонь!

Грохот дюжины автоматов разорвал уши.

Перед наемниками вспухла полупрозрачная стена силового поля.

Пули ударили в нее, увязли и осыпались на землю. Поле заколыхалось и покрылось рябью.

– Что за⁈. – прохрипел Чич и осекся.

Вокруг олигархов и наемников возникло тусклое мерцание. Оно быстро оформилось в силовой кокон, спеленавший всех по рукам и ногам.

В зал вбежали два десятка бойцов в синей форме земного космодесанта.

Следом из коридора шагнул дядя Рудик. Обвел собравшихся хмурым колючим взглядом. И недовольно проскрипел:

– Арестовать. Всех.

* * *

Гнудь во все глаза смотрел, как сыпется из люков кораблей земной десант. Маленькие фигурки в синих комбезах разбегались в разные стороны, занимали позиции и постреливали в охреневших от столпотворения монстров. Небо было черным от громоздких линкоров Союза, чьи пузатые туши нависали над планетой, как дамокловы мечи. Гнудь насчитал не менее двадцати десантных кораблей и бессчетное количество мелочи сопровождения. Получалось, что Земля пригнала сюда почти четверть своего военного флота.

Когда по гравитационному лучу к развалинам спустился дядя Рудик в парадной ультрамариновой форме, Гнудь спрятался за остатки стены, словно боялся, что тот его заметит.

Дядя Рудик огляделся, сверкнул лысиной и скрылся в черном проеме.

«Черт! Черт! Черт! – повисла перед глазами дымчатая надпись. – Тысяча чертей!»

Гнудь чуть не подавился.

– Какого хрена! Так ты жив⁈

«Были сомнения?»

– А мумия старика в прозрачной колбе?

«Мой предыдущий пассажир. Сам же говоришь мумия. А мумия значит сдох давно.»

– Кто ты такой? Искин корабля?

«Можно и так сказать. Если будем и дальше лясы точить, нас засекут. И уничтожат. Тебя-то уж точно. Слушай, что должен сделать.»

– Не так быстро. Рядом с колбой был дисплей с последними данными жизнеобеспечения. По ним выходило, что старик умер от удушья. Кто-то перекрыл подачу кислорода. Это ты его убил?

«Не болтай ерундой. Мне это зачем?»

– Не знаю. Надеюсь, ты сейчас расскажешь.

«В данный момент, это совершенно неважно. Счет идет на минуты. Если ты не сделаешь…»

– Мне нужна правда. Сейчас…

«Идиот! Ты первым сдохнешь!»

– … иначе ищи другого помощника.

«Ладно, ладно. Скажу. Правду. Но она тебе не понравится.»

* * *

– Что-то вы не слишком спешили, – проворчал Второй капитан. – Развязывайте быстрее. Конечности затекли.

Один из десантников подскочил к нему.

– Стоп! – скомандовал дядя Рудик. – Не развязывать! Ты, Второй, тоже арестован.

Тот гордо вскинул породистый нос.

– И за что же это, позволь поинтересоваться.

– Не догадываешься? Совет решил заблокировать информацию о твоем деле, но рано или поздно она просочиться наружу. Представляешь, какой гвалт поднимется в обществе, когда станет известно, что герой галактики – серийный убийца?

Второй хмыкнул и отвернулся.

– А меня ты тоже арестовываешь, старый друг? – спросил профессор.

– Конечно, старый друг, – радушно улыбнулся дядя Рудик. – Конечно, арестовываю. Я даже и подумать не мог, что среди моих старых друзей есть целый Золотой Глаз.

Профессор поднял бровь.

– Ого. Хорошая работа. Как узнали? Кто-то сдал?

– Следственные нейрокомплексы целый год следили за перемещениями Золотого Глаза. Фиксировали все события. Недавно все суммировали и прогнали через анализатор. Оказалось, что во всех случаях в эпицентре деятельности находился только один человек. Ты. И не старайся взять кого-то из моих людей под контроль. Бесполезно. У всех подтвержденный иммунитет от пси-излучения. И шлем с экранирующей защитой.

– Шапочкой из фольги?

– Шапочкой из фольги.

Дядя Рудик прошелся по залу и хлопнул в ладоши.

– Внимание! Через пять минут прибудет тюремный корвет. Олигархов грузим в силовых коконах. Наемников сваливаем в общую камеру. Эти двое, – он кивнул на профессора с капитаном, – пусть идут своим ходом. Их размещаем в одиночках. Особое внимание, – он остановился перед Эликс, – боевому альтергому. Действуем по протоколу «Урка-0». То есть обездвиживаем физически. Вкалываем препараты химического контроля. Подавляем мозговую деятельность. Помещаем в свинцовый саркофаг. И активируем стазисное поле.

– Как вы меня оказывается боитесь, дядя Рудик, – усмехнулась Эликс.

– Вас, бешеных фурий, не боятся только идиоты. Или кто ты по рангу? Суккуб? Валькирия? Или может быть ламия?

– Смертоносная экстра, – мило улыбаясь сообщила Эликс.

Дядя Рудик побелел и отвернулся.

– Альтергома разместить за бортом в ячейках для роботов. При малейшей активности – сбрасывать.

– А я? – тоненьким голоском спросила Алиса. – Что со мной?

Дядя Рудик смерил ее голое тело медленным взглядом.

– А ты свободна, деточка. Можешь идти куда хочешь.

– Куда?

– Говорю же! Куда хочешь!

– Не будь идиотом, Сикорски, – сказал профессор. – Куда она пойдет? Во всей округе ничего живого.

Дядя Рудик почесал лысину.

– Ладно. Будешь при мне. Поднимемся на борт, решу куда тебя… определить.

Профессор расхохотался.

– Определить? Это теперь так называется? Я расскажу, как лучше ее определять, старый ты греховодник. Поза называется «сбоку-припёку». Я ее сам придумал. Записывай, а то забудешь. Значит, слушай. Ставишь девочку раком, но так чтобы ляжки были плотно сдвинуты. Сам располагаешься сбоку. Ногой вдавливаешь ее голову в матрас, одеяло, мат или на чем ты там собираешься ее пялить. Смотри только шею ей не сломай. Одной рукой давишь на поясницу, чтобы максимально прогнулась и выпятила вверх задницу. Вторая рука свободна, делай что хочешь. Обычно эта поза для анала, но моя Алиска девочка достаточно гибкая…

– Заткнись, извращенец. – Дядя Рудик с трудом оторвал взгляд от Алисы. – Лейтенант! Дайте ей какую-нибудь одежду, чтобы не светила голой жопой перед солдатами.

– Есть дать одежду! – щелкнул каблуками лейтенант. – А этой? – он кивнул на Эликс.

Дядя Рудик ответить не успел.

С неба вдруг раздался такой громогласный рев, что заложило уши, задрожали стены и посыпалась штукатурка.

– Дай догадаюсь! – прокричал профессор, когда способность слышать немного восстановилась. – Ты купил на рынке иерихонскую трубу и теперь будешь нас ею пытать!

– Это сирена! – помотал головой дядя Рудик. – Радиус слышимости сто километров! Сообщает всем в округе, что Земля пришла вернуть себе эту планету!

– Тут же нет никого, кроме призраков. Сообщать некому.

– Еще она предупреждает о внезапных изменениях в обстановке… Черт! – до дяди Рудика дошел смысл собственных слов. – Лейтенант! Что происходит?

Стоявший у окна лейтенант повернулся белый как мел.

– Они приближаются.

– Кто?

Дядя Рудик рванулся к окну.

Половину обзора между развалинами и рухнувшим бараком занимала стремительно растущая туча пыли. В бешено клубящейся черной взвеси мелькали бесчисленные лапы, когти, зубастые головы и хвосты.

Монстры, сломя голову, размахивая конечностями и вращая буркалами неслись в атаку.

Рассказ 42. Дочи и хозяин

– Стазисные ловушки!

– Зафиксировать не получается! Эти уроды слишком быстрые!

– Поле ставь!

– Два они уже прорвали! Это третье!

– Живее!

Вспухшее перед наступающей тучей силовое поле тут же разлетелось в радужные клочья, распоротое в нескольких местах торчащими как таран рогами.

Десантники, чертыхаясь и спотыкаясь, подтаскивали к окнам стационарные лучеметы.

Девятый вал из пыли и монстров был уже совсем близко.

Эликс вздрогнула, почувствовав прикосновение к скованным за спиной рукам.

– Тссс! Не дергайся, – прошептала сзади Алиса.

Наручники звякнули и отвалились.

– Ого, – удивилась Эликс. – Где научилась?

– В постели. Кое-кто любил игры со связанными девочками. А развязывать и наручники снимать постоянно забывал. Пришлось тренироваться.

Громоподобный рык и топот навалились на уши сквозь вой бластеров. Авангард чудовищ врезался в стену, разметав камни в разные стороны и обрушив остатки сводов на головы десанту.

Алиса завизжала, когда рядом с ней грохнулся с потолка каменный брус в полтонны весом. Ближайшее чешуйчатое чудище повернуло к ней бугристую голову и облизнулось.

– Бегом, – прошипела Эликс, схватила ее за руку и рванулась к темному провалу в стене.

* * *

Где-то в стороне рычали монстры, ныли бластеры, рушились стены и гремел бой. Нависающие над головой корабли выплевывали из своих недр все новые порции десанта.

А здесь никого не было и стояла мертвая тишина.

Впереди расстилалась покрытая древними выщербленными плитами площадь.

В ее центре торчал сверкающий кристалл.

До него было шагов триста.

– Мне кажется или он стал меньше? – спросила Эликс. – Недавно был размером с небоскреб, а теперь максимум с пятиэтажку.

«Увы. На его защитные функции это никак не повлияло».

Анализатор кивнул на груду окровавленных тел, сваленных у стены. Совсем недавно это была дюжина монстров, которых разнесло на атомы, как только они появились на площади.

Любой, кто приближался к Майн Риду тут же погибал.

«Последняя линия обороны. Как всегда, самая непроходимая. Кристалл читает мысли и если чует что-нибудь подозрительное, принимает меры».

– Что подозрительного в двух голых бабах?

«В этой ничего. У нее в голове только желание подчиняться и раздвигать ноги. А в тебе? Зачем ты здесь? Что попросишь, когда доберешься до кристалла? Какое у тебя желание?»

– Ну… во-первых…

Эликс замолчала. В голову лезли всякие глупости вроде «хочу, чтоб все отстали», «хочу делать, что хочу» и «дай планету, чтоб острова, пляжи, море и чтоб никого кроме меня.»

«Вот видишь. Ты пролетела полгалактики, проникла в ее самую закрытую область. И все неизвестно ради чего. По-твоему, это не подозрительно?»

У анализатора был вид седобородого старца в чалме и халате. Он сидел на персидском ковре в позе лотоса, поджав под себя ноги. Вокруг высились призрачные стены восточных дворцов и минаретов.

– И что делать?

«Выбросить из головы все мысли. Когда голова пустая, кристалл тебя не видит.»

– Легко сказать.

– Есть один способ. Секс. Голова, забитая похотью, все равно, что пустая.

Дворцы с минаретами растворились в воздухе. На их месте возникло полутемное просторное помещение с витражами на окнах и фонтаном в центре. На расставленных у стен низких диванах, сваленных по углам коврах и подушках и просто на голых плитах лежали, сидели, стояли в разных позах обнаженные девушки, которых драли сзади, снизу, сверху, сбоку и спереди смуглые мускулистые мужики. Тихие стоны, вскрики и хриплое дыхание эхом разносилось по залу.

Эликс машинально принялась пересчитывать участников оргии, но сбилась на втором десятке.

– И это непотребство должно выбить из моей головы все мысли? – усмехнулась она.

– Это непотребство должно создать атмосферу. Чтобы выбить из головы мысли, надо не смотреть, а участвовать.

Седая борода анализатора сменилась брутальной щетиной, плечи развернулись и стали раза в три шире. Солнечный блик скользнул по выпирающим мускулам.

Новый вид анализатора в точности повторял внешность того одаренного природой самца, который появлялся у нее в голове, когда она забавлялась с душем.

Эликс сглотнула. Стройный порядок в голове быстро сменился сумбуром и хаосом.

* * *

– Подожди, – Гнудь сморщился и почесал лоб. – Я правильно понял, ты по щелчку пальцев можешь отправить в небытие целые цивилизации?

«Ну, не по щелчку, но в целом верно»

– И построить на их месте новые?

«Вот построить не могу. Фантазии не хватает. Как ты помнишь, я фантазией питаюсь. А не генерирую. Для этого мне нужен местный житель.»

– Старик?

«Когда я принял его на борт, он был школьником. Прекрасный генератор цивилизаций. Придумывал на лету. Правда, сперва его миры отличало некоторое однообразие. Сплошной гуманизм и каждому по потребностям. Но потом втянулся. Ваш мир его последнее детище. Форменный шедевр богатства вариаций. Тут тебе и коммунары, и олигархи, и прирожденные рабы с людоедами. Я дал ему кодовое наименование. Мир секса.»

– Секса⁈

«Разумеется. Это его отличительная черта. Тут жизнь почти половины из триллионов обитателей вертится вокруг порева, перепихона и прочих поблядушек.»

– Но зачем?

«Что зачем? Зачем вертится? Полагаю, одним нравится совать свою тычинку во что-нибудь тесное и влажное. А другие любят, когда их пестик занят чем-нибудь большим и твердым.»

– Зачем тебе такой мир?

«А. Все просто. Эта штука впереди – единственное в галактике, что вставляет мне палки в колеса. Я должен его подчинить. Или хотя бы ослабить. Для этого мне нужна ваша сексуальная озабоченность. Кристалл не контролирует тех, у кого голова забита сексом. А тех, кто им занимается, вообще не видит. Короче, мне нужен ты.»

– Я?

«Ты, мой дорогой Гнудь. Среди всех озабоченных ты самый озабоченный. О пореве ты думаешь 24 часа в сутки 7 дней в неделю. Перед твоим внутренним взором постоянно стоят раком, лежат навзничь сочные телки с круглыми жопами, раздвинутыми ляжками и мокрыми вагинами. Твои мысли заняты ими даже когда ты ешь, спишь и сидишь на унитазе. Вот сейчас ты читаешь мой текст, а перед глазами у тебя пухлая задница той девки, дочки профессора. Ты раздвигаешь ей ягодицы и вдавливаешь свой огромный член в ее нетронутое розовое очко. Забавно. В мечтах у тебя он всегда огромный, а очко всегда нетронутое. Ты знаешь, что и то, и другое – вранье. Но фантазия сильнее.»

Гнудь покраснел и попытался выкинуть из головы образ стонущей Эликс, которая насаживала свою роскошную жопу на всю его тридцатисантиметровую длину.

«Из-за этой твоей особенности Майн Рид не просто не видит тебя. Он даже не знает о твоем существовании. Когда ты все сделаешь, он даже не поймет, что случилось.»

– Когда я сделаю – что?

Двери внезапно распахнулись.

Впереди расстилалась покрытая выщербленными плитами площадь с сияющим кристаллом посередине.

«Ты должен трахнуть кристалл.»

* * *

Это было похоже на шизофрению.

Оба мира мутными пятнами плавали перед глазами, дрожали, расплывались и было неясно, где гарем с оргией, а где площадь с кристаллом и идущей впереди Алисой.

Эликс обеими руками судорожно сжимала ее ладошку, и это было единственное, что связывало с реальностью. Остальное было частью виртуальной локации «Восточный дворец». Журчание фонтана. Блики от витражей. Гибкие тени наложниц, их мягкие руки, которые ласкали ее спину, ноги, груди и запускали пальцы в волосы.

Она одновременно брела по площади следом за Алисой.

И стояла раком у фонтана, раздвинув бедра и уткнув нос в расшитые подушки. А анализатор в образе молодого мускулистого султана драл ее сзади, полностью вынимая и целиком загоняя длинный болт в хлюпающую вагину. Вселенная уже давно сжалась до маленькой похотливой точки и опять была готова разродиться в голове Большим Взрывом. И снова, уже в пятый раз, анализатор захрипел, вцепился в пухлую задницу и, не дойдя до кульминации, остановился.

– Кончишь – расслабишься. А расслабишься – сдохнешь, – повторил он.

– Угу.

– Главное, руку Алисы не отпускай. Она твой поводырь. Ты для этого сюда ее и тащила. Отстанешь – придется смотреть, искать. А искать значит структурировать, а…

– Да поняла я!

Пятна реального мира стали принимать форму, объем. Заискрились грани кристалла.

– Ой! А почему он…

– Заткнись! – прорычал анализатор и одним резким движением натянул ее до матки.

Эликс охнула, из глаз брызнули слезы. Кристалл снова расплылся грязной кляксой.

– Она у тебя такая тугая, – бормотал анализатор, размеренно насаживая ее на кукан, – такая тесная… что я сам долго не выдержу. Попробуем по-другому.

– Стоя? Сидя?

– Плевать, в какой позе тебя пялить. Секс – это эскапизм… уход от проблем… попробуем совместить два вида эскапизма. Подберем что-нибудь по теме. Это должно отвлечь.

– Ты это о чем? – подозрительно нахмурилась Эликс, повернув голову.

– Не смотреть! – сверкнул глазами султан и со всей дури ударил ее по ягодице.

– Эй! Потише!

– Не то… не то… – шептал про себя анализатор, мотая головой и продолжая лениво трахать Эликс. – Где же оно?.. А! Вот!.. Жарило солнце, перед глазами плавали красные пятна, дрожал воздух на дне карьера, и в этом дрожании казалось, будто шар приплясывает на месте, как буй на волнах. Он прошел мимо ковша… ну что за белиберда! вот кто прошел? Шар⁈…суеверно поднимая ноги повыше и следя, чтобы не наступить на черные кляксы…

– Анализатор, – осторожно позвала Эликс. – Ты это о чем? Какие пятна? Какой шар? Какие кляксы? Перегрелся?

– Молчи!… А потом, увязая в рыхлости, потащился наискосок через весь карьер к пляшущему и подмигивающему шару. Весь он был покрыт потом… гы-гы, шар покрытый потом… задыхался от жары…

– Ты меня пугаешь.

– … и в то же самое время морозный озноб пробирал его, он трясся крупной дрожью, как с похмелья, а на зубах скрипела пресная меловая пыль. И он уже больше не пытался думать. Он только твердил про себя с отчаянием, как молитву: «Я животное, ты же видишь – я животное. У меня нет слов, меня не научили словам, я не умею думать, эти гады не дали мне научиться думать…» Обалдеть, какие мы беспомощные. Гады мешают думать. У самого-то головы на плечах нет. Все виноваты кроме я.

– Так! Либо ты немедленно рассказываешь, чего несешь, либо… Ай!

Эликс вдруг показалось, что и без того толстый султанский причиндал раздался у нее внутри еще как минимум раза в два.

– Заткнись, дура, если жить хочешь! – прошипел на ухо анализатор и увеличил темп. – И прекрати жопой подмахивать. С темпа сбиваешь. Но если ты на самом деле такой… всемогущий, всезнающий, всепонимающий, то разберись! Загляни в мою душу, я знаю – там есть все, что тебе надо. Должно быть. Душу-то ведь я никогда и никому не продавал!.. Врешь, урод. Душу ты в первую очередь продал, когда согласился жить по чужим правилам…

Его голос набрал силу. Теперь он вбивал слова в такт фрикциям, как член в манду.

– Вытяни… из меня… сам… чего же… я… хочу… ведь… не может же… быть… чтобы… я… хотел… плохого!.. Будь… оно… все… проклято… ведь… я… не могу… придумать… ничего… кроме… детских… этих… его… слов… – анализатор набрал в рот воздуха и во весь голос заорал: – СЧАСТЬЕ ДЛЯ ВСЕХ. ДАРОМ, И ПУСТЬ НИКТО НЕ УЙДЕТ ОБИЖЕННЫЙ!'

Эликс в ужасе почувствовала, что его начинает трясти, все сильнее и сильнее. Он зарычал, содрогаясь и вдавливая себя внутрь нее как можно глубже. Горячая волна родилась, выросла и накрыла ее с головой, сметая остатки мыслей. «Нет!» – хотела закричать она, но наружу вырвался только хриплый стон. Ноги подкосились, Эликс рухнула на землю и не сразу поняла, что нет больше дворца, фонтана, подушек и наложниц. Нет сзади султана. А есть только реальность, выщербленные плиты и держащая ее за руку Алиса. Которая оборачивается и устало говорит:

– Кажется, пришли.

И Эликс только сейчас замечает впереди сверкающий гранями кристалл.

Маленький, не больше двух метров в высоту.

Она не успевает удивиться.

Совсем рядом с кристаллом торчит мелкий плюгавый мужичонка и таращит на нее рыбьи глаза.

За его спиной встают черные тени.

Алиса вздрагивает как от удара и падает на колени.

* * *

«Обман зрения. На самом деле его размер всегда одинаковый. Смотришь ты с расстояния в километр или вблизи находишься. Он просто не меняет свой масштаб, пока ты к нему подходишь. В отличие от всего остального.»

Гнудь почувствовал, как съезжает крыша, и мотнул головой, стараясь не смотреть на кристалл. До него оставалось метров двадцать. Окруженный плотным маревом, он будто висел в воздухе и едва заметно дрожал.

– Ладно. Сделаю вид, что понял. А вот чего я не понял так это, как я буду его трахать.

«Подойдешь, узнаешь. Обернись.»

– Зачем?

«Слишком далеко. Всё вижу только твоими глазами. Должен оценить обстановку».

Гнудь почесал голову.

«Ну? Долго буду ждать? Покажи панораму площади. Я не хочу, чтобы вам помешали.»

– Боюсь, теперь моя очередь говорить «Тебе это не понравится», – сказал он, поворачиваясь.

Два десятка школьников стояли совсем рядом, сгрудившись в молчаливую плотную группу. Выцветшая школьная форма висела на них лохмотьями. Мальчики в синем, девочки в коричневом.

«Ублюдок. Ты все-таки их выпустил. Дурака кусок».

– Думал, вы раньше заметите.

«Твое счастье, что я ослеп на сотню глаз.»

Маленькая девчушка с бантиками в косичках шагнула вперед.

– Он тут? Он нас слышит?

Гнудь кивнул.

Школьники заговорили все разом.

– Пусть выйдет, покажется!

– Урод!

– Так это правда? Насчет миллиона лет⁈

– Ублюдок!

– Я хочу к маме!

– Вы негодяй, милорд! Я вызываю вас на дуэль!

«Заткни им пасти. Или это сделает она.»

– Она это кто? – спрашивает Гнудь и видит полускрытых сиянием кристалла голых близняшек.

Падает мертвая тишина. Только слышно, как шуршит песок и завывает ветер.

В этой тишине один из школьников удивленно спрашивает:

– Алиса?

* * *

Миллионы лет и миллион прожитых жизней наваливаются на нее сверху, как могильные плиты.

Бесконечное множество событий вдруг всплывает в памяти одновременно, словно кто-то взорвал плотину. Следом накатывает шквал эмоций. Радость и печаль, гнев и любовь, страх и отчаяние. Она видит, как взрываются планеты. Как горят ее дома. Как растут и погибают ее дети.

Голова распухает до небес и уже готова взорваться.

Последним усилием воли она успокаивает бурю и загоняет воспоминания обратно в черную глубину. И тут же вздрагивает, осознав опасность.

Он рядом.

Алиса поднимает голову и заставляет себя улыбнуться тем, кого видела миллион жизней назад.

– Привет, ребята.

* * *

– Проклятье! Эти малолетние ублюдки все-таки стали катализатором. Она вспомнила.

Мускулистый султан снова на месте. Но теперь в его образе сквозит что-то чужеродное. Какие-то угловатые тени прорываются сквозь кожу. От одного взгляда на них становится не по себе.

Эликс преодолевает нарастающий ужас.

– Кто вспомнила? Что вспомнила? И вообще. Что происходит?

Анализатор поворачивает к ней бугрящуюся голову. Его глаза вспыхивают инфернальным огнем.

– Заткнись, дура. Будешь делать, что я скажу.

* * *

– Протри глаза, Фим.

– Какая это Алиса.

– Это незнакомая голая тетенька.

– Две незнакомые голые тетеньки.

– Одинаковые.

– Ничего общего.

Фима Королев запыхтел от негодования.

– Вы что, ослепли? Это она! Только немного постаревшая.

– За месяц?

– Глупая! Про миллион лет забыла!

– На миллион лет она точно не тянет.

– Очень смешно, Садовский. Алиса! Ну скажи ты им! Ты же Алиса?

– Фима всегда поражал меня своей рассудительностью и проницательностью, – сказала Алиса, поднимаясь на ноги. – А также умом и сообразительностью.

– Ну! Я же говорил.

– Если ты Алиса, то почему голая?

– Все Алисы иногда бывают голыми.

– Чем докажешь, что ты Алиса?

– И доказывать не буду. Не о том думаете. Знаете, что это за штука? – она кивнула на кристалл. – У вас меньше минуты, чтобы понять, чего вы больше всего хотите.

Школьники застыли в ступоре на долгие две секунды, после чего опять загалдели все разом, стараясь друг друга перекричать. Все детские желания были перечислены одновременно.

А потом всех заглушил звонкий девичий голосок:

– А я хочу к маме!

И все замолчали.

Кристалл полыхнул белым светом.

– ФИКСАЦИЯ. ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ ПРЕТЕНДЕНТА. ПЯТЬ ВАРИАНТОВ КОРРЕКЦИИ. АКТИВИРОВАН ПРОТОКОЛ «СУММА». ВНИМАНИЕ. ОБРАТНЫЙ ОТСЧЕТ. ДЕСЯТЬ… ДЕВЯТЬ… ВОСЕМЬ…

* * *

«Уроды! Гребанный протокол 'Сумма»

– Что за…

«Их двадцать человек. И они все хотят к маме. Их общее желание перевешивает все остальные.»

– Дети вернутся к маме. Прекрасно. Что в этом плохого?

«Идиот. Мы все вернемся к их маме. Вся вселенная вернется на миллионы лет назад к их гребанной маме, в их гребанные 1970−80е!»

– Так это ж отлично. 70е! 80е! Кобзон, Бони Эм, эскимо за три копейки. Глубокая глотка. Натуральная порнуха с натуральными волосатыми писями! Стройотряды и порево под гитару.

«Кретин. Это не машина времени. Это резет. Перезагрузка. Мне придется начинать все заново. А ты просто исчезнешь.»

– А…

– СЕМЬ… ШЕСТЬ…

«Бегом к кристаллу! Там поймешь, что куда засовывать.»

Текст перед глазами внезапно расплылся, и сквозь него проступило нечто угловатое, уродливое. Потустороннее.

Гнудь похолодев, поняв, что видит истинный облик корабля.

* * *

– Останови их!

– Кого?

– Мелюзгу! Этот рыбоглазый один не справится.

Султан-анализатор бесновался. Бугры, шипы и волдыри ползали по всему его телу, вырастали, исчезали, лопались, истекая вонючим гноем.

Эликс хмыкнула.

– И не подумаю. Ты вообще кто такой?

Монстр подскочил к ней вплотную, разинув пасть.

– Кто я такой⁈ Я альфа и омега вашего мира! Я ваш хозяин! Я твой хозяин, гребанная ты пустоголовая машина! Код зеро! Активировать программное управление.