Текст книги "Шестой прыжок с кульбитом (СИ)"

Автор книги: Сербский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)

Глава 24

Глава двадцать четвертая, в которой не спрашивай, что можешь сделать для своей страны – тебе обязаны напомнить об этом

Обладая языком без костей, президент Никсон за словом в карман не лез. И злые языки свободной прессы не скупились на ответные эпитеты. Они величали Никсона упертым политическим животным, обзывали «Железной жопой» в пылу полемики, но это лишь обидные слова. «Сэр Ричард Трусливый», ловкач или не ловкач, однако Дик Никсон искренне переживал за Соединенные Штаты. Он желал сохранения главных ценностей Америки – свободы с демократией, и не стеснялся указывать на текущие недостатки.

Сейчас речь зашла о ЦРУ, в которой Никсон не пожалел яду:

– В Чили у них провал, на Кубе скандал, в России разгром, – из-под нахмуренных бровей он обвел собравшихся раздраженным взглядом. – И на всё у них есть причины, тысяча отговорок, и везде мерещится русский след!

– Но русские явно задрали нос, сэр, – заметил Джон Эрлихман, советник президента.

Никсон отмахнулся:

– Не надо сгущать краски! Если кто и задрал нос, так это грёбаное ЦРУ. Перед Второй мировой войной у США не было никакой разведки, ее зачатки появились позже. Они возникли, чтобы тут же превратиться в кучу неудач. За все это время ЦРУ отметилось редкими успехами за границей и постоянной возней на политическом ковре внутри страны. Вечно лезут, куда их не просят… С самого начала все пошло не так. ЦРУ создавали наспех, как эскиз на клочке бумаги. И из жалкого наброска центральная разведка так и не стала достойной картиной. Если помните, то еще президент Кеннеди хотел разломать ЦРУ на тысячу мелких кусочков, чтобы развеять это безобразие по ветру.

– За что и поплатился, – буркнул Боб Холдеман, руководитель администрации.

– Может быть, – не стал спорить Никсон. – Разведка нацелена на понимание событий, происходящих за границей. А когда есть понимание, то события в мире можно изменить в нужную сторону. Но чего добилась разведка США? Как далеко она заглянула за горизонт?

Никто ему не ответил, поэтому президент отрезал:

– ЦРУ – это успешный провал. В нашей стране не было и нет скоординированной системы разведки. ФБР живет своей жизнью, и не имеет привычки делиться информацией с ЦРУ. А напыщенные снобы из армейской разведки РУМО всегда были сами по себе. И все наши разведки не терпят друг друга.

– Да, любовь спецслужб взаимна, – согласился Хелмс. Он знал что говорит.

– Скажите мне, на хрена государство кормит такую прорву бездельников? – в сердцах воскликнул Никсон.

Бывший директор ЦРУ, а ныне помощник президента Ричард Хелмс от комментариев воздержался. Собрание тоже промолчало, посчитав вопрос риторическим. А президент продолжил:

– Сборище идиотов! – он ткнул пальцем в очередной документ, имея в виду не коллег, собравшихся на совещание, а центральную разведку: – Слабаки и придурки. Вот тут они пишут, что в Иране ликвидированы иностранные разведывательные сети. Наша тоже. Раскрыты тайники для передачи информации, замаскированные под камни в парках Тегерана. Вместе с нами пострадала британская и французская агентура. Как такое может быть?

– Происки русских, сэр, – в этом Хелмс даже не сомневался.

– Думаете? – недоверчиво хмыкнул Никсон. – «Clear and present danger»?

– Уверен, сэр. Русские – прямая и явная угроза, – выпятил подбородок Хелмс. – И это еще не все.

– Да?

– Иран оккупировал острова Тунб в Персидском заливе. Точно русские науськали.

Боб Холдеман добавил:

– После этого поднялся страшный шум в ООН. Арабские Эмираты взбесились, а Ирак обвинил Иран и Британию в тайном сговоре, сэр.

– Полная каша из-за каких-то островов, голых клочков земли. Послушайте, что творится в этом мире? – возмутился Никсон. – Киприоты продолжают нападать на английские базы. Мелкое островное государство Мальта также требует убрать иностранные базы, уже объявила ультиматум Британии. Слава богу, пока не стреляют… Великобритания хоть остров, но большой остров с сильной армией, а эти моськи куда лезут против слона?

– Они выбрали удачное время, как подгадали. Ирландия в огне, Лондон парализован. В Британии полноценный коллапс, на бирже зарегистрирован миллион безработных. Студия «Мосфильм» один за другим штампует киножурналы про приключения английских шпионов. В Лондоне они запрещены, но там их смотрят. И еще этот парламентский кризис…

– Скажите, – задумался Никсон. – Откуда у ирландцев столько оружия? Мне докладывали какие-то страшные цифры.

– Украли, сэр, – сообщил Джон Эрлихман, советник президента. – Ирландские цыгане постарались. Мало англичане их в рабство продавали… Они воюют оружием, частично украденным, и частично купленным у вороватых британских интендантов. Кстати, киприоты используют гранатометы и ПЗРК британского производства.

Никсон поднял бровь:

– Думаете, это тоже происки русских? – в голосе звучали язвительные интонации.

– А кого же еще? – удивился странному вопросу Хелмс. – Эти сукины дети всюду.

Совещание подходило к концу, где завершающая часть была посвящена предстоящему визиту Никсона в Китай. Посольство и администрация президента трудились в поте лица, отрабатывая все детали. Одной из них было указание Никсона всяческим образом доводить до общественности мысль, что американскому правительству необходимо достичь сближения с Китаем. Делалось это секретно, чтобы никто не догадался об инициативе Никсона. Некоторые из деталей докладывались непосредственно Президенту.

Информацию о подготовке к визиту Никсон выслушивал молча – практически все новости он получал по собственным каналам. Пакистанские политики достаточно часто посещали Пекин, и время от времени доставляли в Белый Дом письма от китайского руководства. Написанные от руки, на дорогой бумаге с синими линиями, письма на элегантном английском языке предназначались исключительно президенту.

Китайская сторона прямо-таки горела желанием завести политический диалог с Америкой. В целях конспирации письма не содержали ни заголовков, ни подписи. В последнем послании, переданном пакистанским послом в руки Боба Холдемана, подтверждалось приглашение высокому гостю посетить Китай.

Никсон интересовался китайской проблематикой давно, со времен своего вице-президентства десятилетней давности. Уже тогда он обдумывал возможный визит в Пекин. Никсон придерживался мнения, что миллиард людей нельзя держать в постоянной изоляции, и надо использовать их энергию на благо Америки. Будучи представителем консервативных сил, Никсон мог позволить себе подобные мысли, поскольку его трудно было обвинить в симпатиях к коммунизму.

Президент США задумал великое дело – начать эпоху встреч с лидерами коммунистических держав. Перчинки добавляло то, что эти страны составляли далеко не единый блок. Настолько не единый, что напряженность между Москвой и Пекином вылилась в вооруженное столкновение на реке Уссури. Все эти нюансы следовало использовать на дело борьбы за мир и демократию, то есть во благо Соединенных Штатов. Именно поэтому Никсон начал разыгрывать карту с Китаем.

– Господа, наша страна переживает кризис, – президент говорил спокойно, размеренно вбивая слова. – Америку давит инфляция и война. Война не только во Вьетнаме, еще Израиль на нашей шее гирей висит. Трудно поверить, но финансовые издержки на войну приблизились к триллиону долларов.

– Русские постоянно твердят, будто во всех локальных конфликтах торчат американские уши, – заметил Эрлихман.

– А русские уши там не торчат? – огрызнулся Хелмс.

– Конечно, – согласился президент. – Противостояние очевидно. Но Советы стоят крепко, а нам нужна передышка. Америка подошла к краю, господство доллара находится под угрозой. Нам нужен Китай во всех смыслах: торговом, экономическом и военном. Ради этой цели мы сдадим Тайвань, уступим кое-какие ядерные секреты и подарим китайцам спутниковые снимки советских военных объектов на Дальнем Востоке. Мы будем дружить с Китаем против СССР! А с Советами будем договариваться о мире и разоружении, пока нам это на руку.

Джон Эрлихман поднял руку:

– Сэр, горячая новость: спецслужбы Китая арестовали около полусотни пекинских чиновников, работавших на японскую разведку. Среди арестованных имеются работники критически важных для китайской страны отраслей. Аресты продолжаются.

– Какое это имеет отношение к нам? – нахмурился Никсон.

– Китайцы умеют продать один товар дважды, а то и трижды.

– То есть?

– Часть этих чиновников заодно работали и на ЦРУ, и на англичан, сэр.

Президент перевел взгляд на Боба Холдемана:

– Как это отразится на переговорах с Мао?

Тот пожал плечами:

– Никак, сэр. Эти мелкие детали ваш визит не омрачат. Продажные чиновники были всегда, в Китае особенно. И вина их в том, что попались.

Снова поднял руку Эрлихман:

– Сэр, вы просили напомнить. По графику сейчас встреча с репортерами.

– Да, господа, мне пора. На сегодня все, – президент поднялся. – Продолжим завтра, в это же время.

Глава 25

Глава двадцать пятая, в которой базовая задача дипломата – создавать впечатление гармонии

Никсон опоздал всего на пять минут. Будто влекомый порывом ветра, он энергично ворвался в помещение для брифингов. И сразу выставил челюсть вперед, демонстрируя образ уверенного в себе человека. На встречу с журналистами президент облачился официально – в визитку и твидовые брюки. Крахмальная рубашка сверкала белизной, а вот тщательно выглаженные брюки, как всегда, казались коротковатыми. В любом обществе непременно найдутся люди, которых трудно назвать лощеными франтами – и именно к таким относился Никсон. Твердым низким голосом он подавил смешки и шепотки:

– Здравствуйте, парни! Мы пригласили сюда авторитетных журналистов для приватного разговора. Ваши имена на слуху, вас читают и слушают миллионы американцев…

Президента прервало звяканье стекла. Он повернул голову – официант вкатывал в комнату сервировочный столик на колесиках. Груженая напитками тележка слегка гремела на ходу. Повинуясь жесту босса, вышколенный работник кухни сдернул с тележки белую салфетку.

– Ваше мнение важно для нас, – Никсон повел рукой. – Чай, кофе, виски? Впрочем, чего это я? Акулы пера сами разберутся.

Журналисты переглянулись. Они ожидали рутину очередной пресс-конференции, но вдруг их усадили за стол и предложили откровенный разговор. Такого в Белом доме еще не было. В глазах репортеров, прожженных циников, читался вопрос: неужели этот несуразный квакер, внешностью напоминающий хмыря, взялся отыгрывать роль свойского парня и доброго американца?

Никсон выдержал паузу, заглядывая в разложенные на столе листки. В штате босса имелись толковые помощники, готовившие пресс-релизы. Самые важные документы писал спичрайтер Уильям Сафир, гениальный еврей из «Нью-Йорк Таймс». Но иногда бывало так, что Никсон сочинял речи сам, причем любил делать это по ночам. Он не записывал свои соображения и решения, а диктовал их на магнитофон. Мыслить вслух давно стало стилем Никсона, поэтому жена предпочитала спать отдельно.

Голосовых переводчиков в те времена еще не изобрели, поэтому конвертация речи в текст происходила по старинке. Отрывочные сообщения президента разбирались на слух, с магнитной ленты, а затем вручную переписывались на бумагу. Многие решения начинались словами: «По моему мнению, мы должны…».

Между тем Никсон продолжил задушевный разговор:

– Итак, ваше мнение имеет значение для страны, но часто я остаюсь сильно обескураженным. Сколько гневных выкриков, сколько пафоса и эпитетов… Вас послушать, так я не президент великой страны, а тупой сукин сын и исчадие ада.

Пребывая в неком ступоре, собрание молчало. Видимо, спорить с собственными остротами и трюизмами им показалось нелогичным.

–…Вы можете не любить меня, можете ненавидеть, это ваше личное дело. Между тем карьеру я сделал благодаря трудолюбию, а не с помощью дьявола.

С этим тезисом никто тоже спорить не стал – уж лентяем Ричард Никсон не был точно. Президент удовлетворенно кивнул:

– Ежедневно в мой адрес раздаются угрозы. Они приходят в Белый Дом по почте и по телефону. Специальные люди тратят время на то, чтобы изучить десятки «волшебных слов», то есть проклятий и обещаний скорой расправы. Затем другие люди делают выводы и принимают меры. Да, парни, Первая поправка к конституции гарантирует свободу слова. Этим вы, кстати, пользуетесь вовсю. Когда вам что-то не нравится в Никсоне, вы смело говорите об этом. Иногда ваша резкость скатывается до грубости, когда ради красного словца не жалеют мать родную. Но критика и угрозы – это разные вещи. Не так ли, парни?

«Парни» снова переглянулись, но промолчали.

– Но всё вместе это страшно отвлекает от работы. На что мы тратим силы, джентльмены? Мы должны заботиться о нашей стране, делать все, чтобы она стала лучше, а мы ругаемся! И в этом случае взаимные оскорбления не самое лучшее, надо полагать. Господа, сейчас я скажу вам вещи не для печати. Слова, которые предназначены исключительно для ваших ушей, но не блокнотов. Мне хочется, чтобы в ваших умах сложилась четкая стратегия поведения Соединенных Штатов на международной арене. Общая траектории наших действий должна быть понятна вам, а не напоминать цепочку не связанных друг с другом точек. Итак, господа, наша цель: мир во всем мире. Мы закончим войну во Вьетнаме и сосредоточимся на мирном развитии страны. Я предлагаю вам, парни, мыслить шире. Настала пора менять пушки на масло!

Негласный лидер компании Боб Вудворд, репортер «Вашингтон Пост», недоверчиво хмыкнул:

– Мирные переговоры в Париже идут четвертый год, сэр. Читаем отчеты регулярно, но там сплошная болтовня: «договорились договариваться», – в поисках поддержки репортер обернулся на собрание.

И тут же вылез Джек Андерсон, еще один скандалист из «Вашингтон Пост». Недавно он попил немало крови, обвиняя правительство в применении климатического оружия. В своих пасквилях он утверждал, будто авиация США обрушила на Вьетнам тысячи тонн йодистого серебра, что вызвало ливневые дожди, а на Кубе таким образом уничтожила весь урожай сахарного тростника. К скандалу подключилась ООН, заявив о недопустимости климатического оружия в военных конфликтах. И хотя ЦРУ уверяла Никсона, что представители других стран не смогут доказать намеренного манипулирования погодой, администрации Никсона пришлось долго опровергать обвинения в причастности к операции «Попай».

Между тем Джек Андерсон, наглый болтун, выставил палец:

– Переговоры идут, а где результат? Сколько можно высасывать из пальца слова, чтобы бросать их на ветер?

Первый шок прошел, народ одобрительно загомонил. По просьбе Никсона здесь собрали самых горластых репортеров из «Вашингтон Пост», «Си-Би-Эс», «Ю-Эс-Эй тудей» и «Уолл-стрит джорнэл». И стесняться никто из них не собирался. Именно о пустословии дипломатов говорили журналисты на страницах своих газетных публикаций. Американские чиновники в Париже вкусно ели и сладко спали, а на переговорах переливали из пустого в порожнее. По сути, подневольные дипломаты выполняли указания Вашингтона, но обсуждать их действия президент не собирался. Он поднял руку, продолжая свою мысль:

– Запомните мое твердое слово: уже в этом году наши парни вернутся домой. Мы всем найдем занятие, потому что наладим торговые отношения с Китаем и Россией. В результате мы создадим новые рабочие места для американцев, и наведем порядок внутри страны!

В этом месте на уста так и просились слова «Никсон придет, порядок наведет». Но Ричард не знал этой крылатой фразы, поэтому не произнес. И его помощники не знали, иначе записали бы на отдельном листочке. Вместо красивого лозунга Никсон мысленно хмыкнул. Интересно выходит: войну во Вьетнаме эти журналюги осуждают, а против военной помощи Израилю ни одна ляля не возразила. Чуют родственные души, паршивцы! Да, вот так двойные стандарты проявляются во всей красе – всем нравится ругать арабов и помогать Израилю за чужой счет. А что, дядя Сэм богатый, дядя за все заплатит…

И если Никсон лукавил насчет торговых отношений с Китаем и Россией, то немного. Да и где вы видели политика, который говорит всю правду? Политики частенько говорят совсем не то, что думают, а делают не то, что говорили.

Безусловно, руководство Китая интересовали добрые отношения с Америкой. Не в смысле товаров, а в смысле технологий. И не об американских товарах мечтал Мао Цзэдун, а о чем-то повыше – ему очень хотелось иметь атомную бомбу. Какие-то секреты китайцы украли, что-то получили от СССР, но потом отношения со всеми сильно испортились.

Политика принизывает все вокруг. Большая политика штука такая, в ней играется немного игроков, но делается множество ходов сразу. С одной стороны игрового поля аналитики и генералы Пентагона разрабатывали планы ядерного удара по Китаю, а в это же время, с другой стороны, дипломаты и ученые США вели секретные переговоры о передаче Китаю атомных секретов. Ясное дело, не за просто так. Америку китайские товары интересовали мало, от слова «совсем». Зато Китай обладал ценным сырьем – ураном и прочими редкими металлами.

А вот для Советского Союза в Штатах было интересно все: и американские товары, и оборудование, и современные технологии. Американцы, вместе с немцами и французами, принимали активное участие в строительстве заводов «КАМАЗ», новых фабрик нефтехимии и современных животноводческих комплектов. Взамен Никсон рассчитывал на выполнение неких тайных договоренностей, а также хотел получить ракетные и космические технологии русских.

– Господа, вы постоянно ругаете власть, – недовольно сжимая губы, Никсон нахмурился. – И то вам не так, и это не эдак. Между тем мы активно боремся с преступностью и коррупцией! На краю вашего стола лежит пресс-релиз и справка из аппарата генерального прокурора Ричарда Кляйндинста. Более подробно дома почитаете. Напомню, это конфиденциальная информация исключительно для ваших мозгов. Позже опубликуете, после моего визита в Китай. Сейчас не время… Итак, уже взяты под стражу губернаторы штатов Иллинойс, Мэриленд и Оклахома. Ведется следствие, им предъявлены обвинения во взятках. В штате Нью-Джерси на взятках погорели мэры десятка городов, три члена правительства штата, сотня полицейских чинов. Разгорается скандал в Конгрессе, где более десяти сенаторов запутались в финансовых аферах. За последние два года генеральным прокурором выявлено полторы тысячи чиновников, замешанных в коррупции и махинациях. Вам этого мало? Так знайте, скоро будет еще.

Собрание загомонило, унюхав сенсацию, но Никсон пресек обсуждение очередным вбросом:

– Что касается жалобы индейцев Южной Дакоты на наглых чиновников, то мы уже разбираемся в этой проблеме. Да, права местных жителей нарушены. Попомните мои слова: все виновные будут выявлены и наказаны!

Журналисты отреагировали гробовым молчанием – они записывали не только слова президента, но и свои ощущения. Ведь первые впечатления самые верные.

– И последнее, господа. Вы знаете, как я отношусь к преступности в целом, и негритянской преступности в частности. Десять процентов населения совершает половину преступлений в Америке! Всего десять процентов населения, но на долю чернокожих приходится половина всех венерических заболеваний, половина нищих и половина заключенных в тюрьмах. Конское дерьмо, мать их! Негритянская преступность ужасное зло, но дело Анжелы Дэвис я хочу поставить отдельно. Ранее я считал ее террористкой, и даже поздравил ФБР с успешным арестом. Однако сегодня, после тщательного изучения материалов дела, а вам заявляю: Анжела Дэвис невиновна. Связь с организацией «Черные пантеры» не доказана. И губернатор Рональд Рейган, который активно способствовал увольнению молодой сотрудницы университета, поступил незаконно.

Заявление тянуло на очередную сенсацию, поэтому Боб Вудворд не удержался:

– Это официальное мнение Белого Дома, сэр?

– Нет, – усмехнулся Никсон. – Как обычный американец, я имею право на свободу слова и собственную точку зрения. А решать будет американский суд, вердикт которого я приму со смирением.

Президент сказал еще несколько дежурных фраз о мире и демократии, но слушали его не очень внимательно – репортеры строчили в своих блокнотах.

– Джентльмены, хватит спрашивать, что Америка сделает для вас, – эффектно закончил речь Никсон. – Спросите, что все мы вместе можем сделать для нашей страны.

– Да, сэр, – встрепенулся Боб Вудворд, оглядывая собравшихся. – У нас полно вопросов!

Все это время Боб Эрлихман просидел безмолвно, лишь изредка подавая президенту необходимые документы. И взгляд Никсона понял верно.

– Завтра, – встал он, обозначая завершение аудиенции. – Все вопросы завтра, господа. Не смеем более задерживать. Ждем вас на брифинге по поводу визита в Китай.